По ту сторону строк

Иман Дани, 2022

После трагических происшествий в Каире прошло два года. Ратмир за это время успел совершить многое, но так и не отпустил память о погибших на гонке друзьях. Днём он блуждает в тёмных закоулках своего разума, бросаясь от одной противоречивой мысли к другой, ночью мучается кошмарами. Он раз за разом пытается начать путь писателя, только неуверенность железными тисками держит его. А дар царицы пери мучает, не желая раскрывать содержимое. Возможно, в маленькой шкатулке его ждёт ответ, который он так ищет. Но он должен побороть свои страхи. Иначе его ждёт судьба героя из старой, давно позабытой миром сказки прекрасной царицы пери. Содержит нецензурную брань.

Самолёт слегка трясло и это меня нервировало. Очень нервировало. Я никак не мог заснуть. Хотя раньше засыпал даже при сильной тряске. Я поворочался в кресле, попытавшись сосредоточиться на более спокойных мыслях и таким образом погрузить свой измученный разум в сон. Но это не помогало. В конце концов, я просто открыл глаза и в полулежащем состоянии уставился на пластмассовую обивку самолёта.

— Не спиться? — Послышался голос соседки, сидящей рядом.

Я хмуро кивнул. Моя соседка — девушка лет двадцати пяти, была сотрудницей одного из множеств банков второго уровня нашего государства. Я не интересовался, какого именно банка? При знакомстве, я узнал лишь её имя и цель поездки. Её звали Айгуль, а целью её поездки был, как и у большинства пассажиров нашего рейса — отдых. Почти все летали в Каир, чтобы отдыхать. Только я один летал туда, чтобы почтить память своих друзей. Летал второй год. Не считая первой поездки, которая оставила в моей душе огромную, неизлечимую рану. Но это было… не так уж и важно. Все отдохнувшие, включая и меня, летели обратно домой — в Республику Казахстан, а точнее, в город Актобе.

Загоревшая под жарким каирским солнцем, с чёрными волосами и большими карими миндалевидными глазами, Айгуль была приятной собеседницей, но я не раскрыл ей истинной цели своего путешествия. Она же, охотно рассказала мне о своих небольших приключениях, в которые попадала во время отдыха в одном из пятизвёздочных отелей египетской столицы. Я слушал внимательно, но всё же, её приключения казались мне слегка… не серьёзными. Включали они в себя такие события, как потеря любимой губной помады, катание на верблюдах, знакомство с красивым арабским юношей, просто знакомство в отеле с одной из соотечественниц нашей страны и так далее. Проще говоря, букет простых и обыденных приключений, не влекущих за собой ничего серьёзного и важного.

Беседа длилась несколько часов. Но потом и она, и я: решили немножко вздремнуть. Но как сильно мне не хотелось поспать, сна у меня не было ни в одном глазу. Айгуль повезло больше. Ей удалось немножко выспаться.

Пока я сонно смотрел на пластмассовую панель сверху, к нам подошла стюардесса.

— Вам что-нибудь принести? — Поинтересовалась она.

— Стакан апельсинового сока, пожалуйста. — Попросил я.

Айгуль, отложив модный журнал, который читала во время полёта, поспешила и себе заказать стакан прохладительного. Она заказала негазированную воду. Стюардесса удалилась, чтобы принести наш заказ. Я же, обратно уставил свой взор на низкий потолок салона самолёта. Айгуль вздохнула. Ей не терпелось поскорее попасть домой. И ей было, как она выразилась, повернувшись ко мне:

— Скучно.

— Мне тоже. — Согласился я.

— Может в «Города» поиграем? — Предложила она.

— Давай. — Кивнул я.

— Хорошо! — Улыбнулась она. — Я начинаю. Каир.

— Рим.

— Мадрид.

— Дамаск.

— Каракас.

— Сатиналь.

— Что?

— Сатиналь, — Повторил я и тут понял, что сморозил глупость.

— Я не слышала о таком городе. — Удивлённо посмотрела на меня Айгуль. — Название странное. Где он находиться?

Я нахмурился. Призраки прошлого давно преследовали меня. Призраки прошлой поездки в Каир. И не только эти призраки доставали меня…

— Я пошутил. — Поспешил я улыбнуться. — Такого города не существует.

— А, ясно. — Улыбнулась Айгуль, — Кстати, наши напитки несут.

Стюардесса, толкая перед собой тележку, поравнялась с нашими креслами.

— Вот, — она передала мне первый стакан, — Осторожнее, не пролейте.

Как только она передала мне второй стакан — первый с негазированной водой я уже отдал Айгуль — невидимая рука выхватила его у меня из рук, и выплеснуло мне в лицо его содержимое. Айгуль взвизгнула от неожиданности. Брызги полетели в её сторону. Я заморгал. Холодная мякоть апельсина облепила моё лицо. Я в один миг стал мокрым и липким. Стюардесса с окаменевшим лицом уставилась на меня и стакан, зависший прямо над моей головой.

— Олег. — Прошипел я, стиснув зубы.

Стакан, задрожав в воздухе, упал мне на голову и больно стукнул по макушке.

— Простите меня, — пришла в себя стюардесса, — я не знаю, как.… Простите. Я всё исправлю. Сию же минуту… исправлю.

Она тут же засуетилась вокруг меня, начала вытаскивать из тележки салфетки и полотенца. Я поспешил её успокоить:

— Всё нормально. Вы не причём. — Сказал я, принимая из её рук полотенце. — Это всё я. Ничего страшного. Я возьму чистые вещи из сумки и переоденусь в туалете, а вы… идите. У вас и так много работы.

— Но… — Запротестовала она с испуганным лицом.

— Я не буду на вас жаловаться. — Ободряюще улыбнулся я ей. — Я же говорю, я сам виноват. Руки у меня дырявые. Не удержал стакан.

— Стакан ведь в воздухе висел. Разве нет? — Со страхом в голосе произнесла Айгуль, принимая из рук стюардессы салфетки.

— Нет, — я поспешно встал, — вам показалось. Мы же всё-таки в небе. Недостаток кислорода вызывает галлюцинации.

— Погоди… — Нахмурилась Айгуль.

Но я, не дослушав её, поспешил удалиться в туалетную комнату, прихватив с собой рюкзак, где у меня были чистые вещи. Айгуль и стюардесса: первая с подозрением, вторая со страхом, провожали меня взглядом, пока я шёл по узкому проходу между креслами.

Как назло туалет был занят. Внутри него, за дверью слышалась возня. Я нетерпеливо постучал в дверь.

— Минуточку! — Послышался женский голос, затем раздалось тихое хихиканье.

Я выругался про себя. Через пять, а не одну минуточку, из туалета вышли два потрёпанных, помятых, но весьма довольных собой молодых человека. Девушка и парень, держась за руки, не удостоив меня и взгляда, направились к своим местам. «Чем они там занимались? Ненормальные! Извращенцы!» Стиснув зубы, я закрылся в маленьком сартире на воздухе и, первым делом, умывшись, переодел серую футболку в тонкий лонгслив чёрного цвета. На тёмно-серых джинсах остались небольшие пятна от сока. Но они не доставляли дискомфорта.

Вытирая лицо салфеткой, я бросил взгляд на зеркало, с которого мне ехидно улыбался Олег. Он стоял у меня за спиной. Призрак старого друга.

— Стакан? Не мог ничего посерьёзнее придумать, Мудила?

— В следующий раз что-нибудь потяжелее возьму. Не переживай, Ратмир. — Осклабился он.

— Да пошёл ты… — Огрызнулся я.

— Сам пошёл. — Прошипел Олег в ответ и исчез.

Злой и слегка подавленный, приведя себя в порядок, я поспешил выйти из туалета и как раз вовремя, стюардесса просила по громкоговорителю всех пройти к своим местам, в связи с приближением небольших завихрений в облаках.

Устраиваясь на своём месте, я погрузился в воспоминания. Когда призрак Олега впервые дал о себе знать? Нет. Он и раньше преследовал меня. Я прекрасно помнил, как после прощания с Джанной — королевой пери, мне: подавленному и опустошенному, пришлось возвращаться в отель.

Я помнил, как пересёк крышу, спустился по лестнице вниз и добрался на такси до гостиницы, но шаги в старом здании… их я точно никогда не забуду. Я постоянно оборачивался и обшаривал взглядом тёмное пространство за спиной. Никого не обнаружив, я шёл дальше. Только шаги за спиной не утихали. Даже, когда я останавливался, они эхом отдавались у меня в голове. И они были всё ближе и ближе. Кто-то преследовал меня. Что он или она от меня хотели? Причинить зло или добро? Лишь выбравшись наружу и поймав такси, я избавился от чувства преследования гулких и зловещих шагов, но при этом, готов был поклясться, что в окне строения мелькнул серый силуэт. Машина отъехала на довольно приличное расстояние, но неприятный осадок оставался во мне до конца поездки.

По приезду в гостиницу, я поймал себя на мысли, что вместо трусливого побега, мог бы попробовать пойти навстречу незнакомцу и выяснить, что ему от меня надо? В номере мне зловещие шаги уже не казались такими уж зловещими. Совсем наоборот, они могли мне просто показаться, померещиться на нервной почве. Не каждый день ведь узнаёшь, что твои друзья погибли при столь ужасных обстоятельствах, как зыбучие пески. А девушка, которая казалась хоть и милой и понимающей, на самом деле является пери. События нескольких часов попросту сбили меня с ног. Столько информации. И… одна необычнее другой.

Поэтому, проснувшись на следующее утро, я, первые минуты думал, что всё произошедшее на крыше и после… было всего лишь сном. Необычным и слегка кошмарным сном. Только увидев на тумбочке подарок Джанны, я хлопнул себя по лбу, окончательно свыкшись с мыслью, что сны такими реальными не бывают. Миниатюрная шкатулка приятно пахла цветами, которые явно принадлежали Сатиналю. Шкатулочка всем своим видом давала знать, что Олега и Азата больше нет, а Джанна, обратившись в золотой песок, улетела в неведомые миры и что больше я её не увижу. Никогда. Не увижу ни друзей, ни девушку, чей образ запечатлелся в моей памяти навечно, до скончания моих серых дней.

Хандрить времени не было. Я понимал, что поиски Олега и Азата уже не помогут. Искать их в нашем мире бессмысленно. Нужно было сообщить полиции, чтобы они сворачивали поиски. Но… это мне совершенно не хотелось делать. Да и было бы подозрительно, обратись я к правоохранительным органам с таким заявлением.

Единственное, что я мог сделать в текущем положении, это обратиться к фирме-организатору гонок и уточнить у них некоторые моменты. К примеру, вопрос поисков машины друзей. Это помогло бы решить сразу две задачи. Нашелся бы Жел, нашлись бы… друзья. Точнее, их тела.

Фирма «Вся планета Земля» отреагировала на мой визит не так, как я ожидал. Я думал, меня развернут. Но у входа в здание компании меня встретил паренёк по имени Дэвид — настоящий агент Олега и Азата от фирмы-организатора. Джанна… о такой он никогда не слышал. Была ли такая сотрудница в фирме? Тоже. Он же, перед стартом гонок, передал спутниковый телефон и GPS навигатор Азату. Когда я об этом узнал, мне захотелось врезать по его гладковыбритой физиономии. Но я сдержал свой гневный порыв.

Дэвид провёл меня в здание, в кабинет, уставленный мягкой мебелью, усадил в одно из кресел, и уверил меня, что поиски моих друзей продолжаются. Хоть и не дали должных результатов. Фирма делает всё возможное, чтобы отыскать Азата. И помогут отыскать Олега, сбежавшего из лечебницы.

Самое неприятное, им было неизвестно, где именно в пустыне исчезла машина. Жел пропал с радаров задолго до начала спасательной операции. Вертолёты ещё обшаривали Сахару, надеясь отыскать внедорожник. Правда, тщётно. На вопрос о зыбучих песках, паренёк рассмеялся. Неужели я верил в такую чушь, как зыбучие пески? Их ведь никогда не было. Трюк кинематографистов, с целью напугать, как можно больше людей об опасностях пустыни, был лишь выдумкой. Но исключать, что песчаные бури могли похоронить под слоем песка машину, он не стал. Сахара была подобно океану, она запросто могла движением барханов поглотить машину и скрыть её от людских глаз.

Проще выражаясь, вышел я из здания фирмы ещё более удручённым и, не зная, что предпринять, решил отправиться в пустыню сам. Затея была провальной с самого начала. Глупой и безнадёжной. Самая большая пустыня планеты, что я надеялся там найти? Но иного выхода я не видел. Кроме этого, что-то тянуло меня туда — в самый центр Сахары. И я, после изнурительных поисков наёмного транспорта с водителем, наконец, наткнулся на одну фирму, которая предоставляла вертолёты для самых отчаянных туристов, которые желали посмотреть на столицу Египта и на её окрестности с высоты птичьего полёта. Если бы не эта фирма, я бы отправился в пустыню на верблюде или… пешком. Как бы это неразумно не звучало. А так, я договорился с ними о цене и уже на следующее утро летел на вертушке над точным маршрутом недавних гонок Каир — Дакар. Вид сверху захватывал дух. Сахара действительно была подобно морю, песчаному океану, таящему под тоннами песка тайны и загадки, которые не постичь ни одному смертному на земле.

По моей просьбе, мы совершили посадку на одном из барханов. И выйдя из вертолёта, я оказался в мире яркой синевы, слепящего солнца и тусклого, желтого песка. Я всё время повторял про себя слова безымянного рыцаря из сказки: «Не гонитесь за миражами, сир рыцарь, и не ищите песчинку в пустыне». Я смотрел вдаль, на кривую линию горизонта. И в какой-то момент, чуть не онемел. Между двумя барханами стояла машина, а рядом с ним двигалась до боли знакомая фигурка Олега. Азата рядом с ним не было. Но именно в этот момент, призрак Олега начал преследовать меня. Заметив, что я за ним наблюдаю, Олег помахал мне рукой и… исчез. Испарилась и машина.

Садясь обратно в вертолёт, я понял, что видел мираж. Видение погрузило меня в ещё более беспросветную тоску. Вместе с тоской вернулось и чувство, что некто наблюдает за мной. Присутствие невидимого создания, было схоже со странными шагами в заброшенном здании. И это чувство не уходило, пока я не улетел из Каира. Мне везде мерещился Олег. Он преследовало меня в отражающих поверхностях, мелькал в толпах людей, появлялся на экране телевизора. И только прибыв обратно в Казахстан, я немного успокоился. Образ друга посещал меня теперь только во снах: порой пугающих, порой немыслимых и странных.

Это нервировало, действовало угнетающе. Я считал, что назойливый призрак остался в Египте, что он был всего лишь плодом моего воображения, разыгравшегося на фоне последних событий. Кошмары стабильно посещали меня. Вначале раз в неделю, затем раз в месяц, я гневно спорил с Олегом и Азатом, отчитывал их за легкомыслие и безрассудство, попадал в песчаные бури, убегал от ожившего Желя, бегал за золотым песком, пытался окровавленными руками откопать тела друзей из зыбучих песков и многое другое. Меня не мучила бессонница. Нет. Я высыпался. Чувствовал себя нормально. Просто мне хотелось покоя, хотелось раз и навсегда избавиться от назойливых сновидений, портящих настроение. Хоть иногда.

Источник кошмаров находился в Египте. Безусловно. Мне не нужно было обращаться к знахарю или медиуму, чтобы это знать. И это не помешало мне вернуться на следующий год в Каир, чтобы почтить память друзей и закопать в песках Сахары небольшую мемориальную плитку с их именами.

Я рассказал родным Азата и Олега о случившемся. Правда, раскрыл не всё. В версии для родственников, друзей и прочих знакомых, я использовал общую информацию, включающую приезд Азата и Олега в столицу Египта, гонки и поломку Желя. Изменил я немногое. Кое-где приукрасил, чтобы история друзей не сквозила холодом и мраком.

Азат погиб в пустыне. Причиной смерти я назвал обычное дорожно-транспортное происшествие. В аварии никто не был виноват. Она просто произошла и всё. Но смерть друга сильно травмировала душу Олега, и он попал в психиатрическую лечебницу, из которой впоследствии бежал — по слухам, в пустыню — где и погиб. Так как поиски свернули, этим лишь подтвердив и без того тяжелый факт гибели обоих лучших товарищей и гонщиков.

Эту краткую версию трагедии я рассказывал столько раз, что не сосчитать. Она была скучной и серой. В ней не было пери и их чудесного города. Но именно она включала в себя истину нашего мира. Она была реальной и именно в ней нуждались я и другие, кто знал Олега и Азата.

То, что я вернулся ни с чем, сильно огорчило родных моих друзей. И эта история, дарила хоть немного утешения их сердцам. Я был настолько бесполезным в своих глазах. Возможно, и в их глазах. Что меня, помимо призрака Олега, начали посещать мысли о самоубийстве. Я вернулся, буквально выражаясь, с пустыми гробами. И сильно ненавидел себя за это. Но, что с другими?

Как и я, они тоже не раз ездили в Каир, посещали места, где прошли роковые гонки. Но каждая поездка приносила им лишь горечь и разочарование. Моя вторая поезда вновь столкнула меня с призраком Олега и до третьей поездки, он уже являлся почти каждую ночь. Призрак не мешал мне спать. Но опять же, нервировал. Сильно нервировал. Видеть каждую ночь образ друга, его смерть… Я, в буквальном смысле слова, сходил с ума. Держался, со страхом ожидая приближение ночи. Скрывая ото всех, что твориться в моих снах. Никто не знал, что твориться со мной и не должен был знать.

Сам призрак досаждал мне только в Египте. В точности повторилась ситуация с первой поездкой. Его образ преследовал меня в отражениях зеркал, в любых отражающих поверхностях. Я видел его среди лиц в толпе. Иногда слышал его голос. Мемориальная плита не помогла избавиться от призрака, как я наивно думал. Мало было просто чтить память об усопших, нужно было сделать что-то, чтобы навеки дать им обрести заслуженный покой.

Но… стакан. Третий визит в страну фараонов и великой реки Нил, возможно, ещё больше усугубил моё положение. Впервые за долгое время я ощущал страх. Но злоба… она немного заглушала его. Образ Олега из простого призрака перерос в полтергейста. Он сумел повлиять на материю. И его поступок… Это было как в тот раз, в психиатрической лечебнице. Стакан… Если он смог сделать это? Нужно было ожидать самого худшего. Его присутствия не только во снах, но и наяву.

— С тобой всё в порядке?

— А… Чё?

— Ты… в норме? Как себя чувствуешь? — Айгуль встревожено посмотрела на меня.

— Я просто… задумался. — Выпрямился я в кресле. — Всё нормально.

Айгуль отложила журнал и опустила взгляд. Я думал с вопросами всё, но:

— Стакан… Он завис в воздухе. Это была не галлюцинация. Ты… ты что-то скрываешь.

Вначале я опешил, но тут же взял себя в руки. Нарочито рассмеявшись, я запустил пальцы в волосы. Совсем забыв, что этим жестом, наоборот, выдаю волнение.

— Мы в воздухе. Над облаками. — Поспешил я пуститься в объяснения. — Возможно, самолёт попал в какую-нибудь воздушную яму. Произошёл эффект невесомости. И стакан застыл на мгновенье в воздухе. Всего то.

— А как же гравитация? — Нахмурилась она.

— Порой… — Я улыбнулся. На этот раз искренне. Вспомнились слова пери по имени Ханан из рассказа Олега. А конкретно, её слова о необычных законах Сатиналя, которые не подчинялись стандартным законам вселенной. — Порой необъяснимое просто происходит. Но явлению со стаканом, как я и говорил, есть объяснение. Невесомость. Просто невесомость.

— Ладно. — Недоверчиво посмотрела она на меня. — Будем считать, что это была невесомость. А Олег?

— Олег?

— Ты сказал «Олег», когда на тебя упал стакан под действием… невесомости. Кто такой этот Олег?

— Нет. Я сказал «О! Нет!» Тебе послышалось. — Сам не понимая как, выкрутился я.

— М-м-м… Ок.

Я облегчённо вздохнул. На миг показалось, что Айгуль будет спорить со мной. Но она, по-видимому, мудро решила оставить всё, как есть. Проклятый призрак. Надо же ему было вмешаться. Вмешаться в самый неподходящий момент. На глазах десятка пассажиров и стюардессы.

Лететь нужно было ещё три часа и я, чтобы не провоцировать призрака на новые нападки с посудой и соседку на неудобные вопросы, решил вздремнуть. Или, если не получиться, хотя бы притвориться, что сплю. Айгуль я знал всего несколько часов и не хотел портить ей первое впечатление о себе. Она поняла, что у меня есть тайны. Но это были мои тайны и мои призраки.

Ей, судя по напряженным взглядам, иногда падающим на меня, было неудобно находиться рядом с таким странным соседом, как я. Но, как только самолёт сел и пассажирам разрешили покинуть салон, её настороженность сменилась радостью, которой я не преминул сразу же воспользоваться, чтобы попросить её номер телефона. Предлогом для получения контактных данных, я выдвинул спонтанный ужин или обед в ближайшем месяце в одном из ресторанов города. И без труда получил её номер и… адрес электронной почты. Так… на всякий случай…

В городе стояла невыносимая июльская жара, которая ничем не уступала зною в Каире. После прохладного салона самолёта, было неприятно очутиться под солнцепёком. Но перелёт остался позади, а впереди ещё была поездка в душном такси по серым улицам Актобе. Хорошо ещё у меня из багажа был только небольшой дорожный рюкзак.

Когда я приехал на такси домой, зашёл в третий подъезд дома номер 101 по улице Абилкайыр хана и начал подниматься на третий этаж, где располагалась моя квартира за номером семь, меня, окрылённого, что я пробил номер интересной и симпатичной девушки, начали грызть сомнения. А вдруг она дала ложный номер? Я уж думал позвонить ей, чтобы не мучить себя, как дверь квартиры, которую я собирался открывать, распахнулась и мне навстречу вышла девушка моего брата по имени Динара.

— Привет! Ты уже приехал!

— А!

— Кто там приехал? — Послышался из глубин квартиры голос Рамина.

— Я приехал. — Крикнул я в сторону двери и повернулся к Динаре. — А ты куда?

— За хлебом. Тебе что-нибудь принести?

— Э-э… Нет. — Покачал я головой. — Я устал. Пойду, прилягу что ли…

— Хорошо. — Улыбнулась Динара и побежала вниз по лестнице.

Зайдя в квартиру, я застал Рамина в общей комнате за починкой настольной лампы.

— Здоров. Как поездка? — Спросил он с ходу.

— Ничего особенного. — Хмуро ответил я. — Обычная поездка. Пирамиды, сфинксы и пески.

— А ещё мумии и… Что там ещё в Египте есть из достопримечательностей?

Я промолчал.

— Сувениры нам хоть привёз? — Отложил он в сторону лампу. — Хоть захудалый магнитик в виде амфоры?

— Привёз. — Вытащил я из рюкзака пакет средней величины и бросил Рамину.

— О! Что там? Сейчас посмотрим.

В пакете не было ничего выдающегося. Пара футболок с рисунком головы фараона Тутанхамона, фарфоровый сувенир в виде девушки, держащей чашу с фруктами, три шариковые ручки, бейсболка с логотипом каирской сборной по футболу и солнцезащитные очки.

— Всего-то! — Воскликнул Рамин. — Не мог поинтереснее что-нибудь купить? Эх ты! Разочаровал ты меня!

— А чего ты ждал? Саркофаг из чистого золота? — Возмутился я.

— Не совсем, но близко. — Вернулся он к починке лампы. — Мог бы привезти кальян. Вот, действительно, стоящая вещь.

— Его и здесь можно купить.

Покачав головой, я вошёл в свою комнату и бросил рюкзак на кровать. Бардак в комнате, оставленный мной перед поездкой, с лёгкой и трепетной руки Динары, обрёл порядок и чистоту. Она убрала мою разбросанную одежду в шкаф, помыла окно, пропылесосила ковёр и протёрла пыль на всех гладких и ровных поверхностях. Повезло же Рамину. Такую опрятную и хорошую девушку нашёл.

Осмотревшись, не выбросила ли вторая лучшая из половинок брата, что-нибудь ценное из моих личных вещей в мусорное ведро, я заметил на столе шкатулку — дар королевы пери. Деревянная, миниатюрная шкатулочка, умещающаяся на ладони, хранила в себе секрет, до которого я так и не смог добраться. Я не смог её открыть. Как бы ни старался, она не поддавалась. Возможно, она должна была открыться со временем или по происшествии какого-нибудь знаменательного события. Но тщётно. Прошло более двух лет, а она, как хранила свою тайну, так и продолжала держать её в себе. Мне страшно было любопытно, что в ней? Мне казалось, что внутри неё лежит записочка от Джанны или какой-нибудь бесценный артефакт из мира пери. Послание королевы пери из прошлого было бы как раз кстати. Как ни грустно признавать, но мне не хватало её. Её смеха, запаха, взгляда…

И шкатулка. Всякий раз, когда я бросал на неё взгляд, она напоминала о ней, о незабываемых сказочных днях. Я помнил, как пытался открыть её, когда приехал из первой поездки с Египта, как пытался вскрыть её различными столярными инструментами и лишь ломал их к великому разочарованию Рамина и отца, которые являлись хозяевами инструментов. На шкатулочке, при этом, не оставалось ни царапинки, ни следа. Пару раз, я пытался выбросить её, но вовремя спохватывался, укоряя себя, что чуть не лишился бесценного дара самой королевы Сатиналя. Я оставлял её на время, обдумывал, какие ещё способы вскрыть её не испробовал и пытался вновь её открыть.

И сейчас, я смотрел на неё и думал. Думал о магических фразах и словах, которые могли открыть её. Может, слово на языке пери способно было выдать её содержимое? Но какое? Я ведь не знал языка неземного народа.

— Сим-сим откройся. — Сказал я вслух, прекрасно понимая, что заклинание из старой арабской сказки не подействует, как и эльфийское слово «друг», произнесённое мудрым серым магом из знаменитого фэнтези Толкиена. Тереть её, как волшебную лампу, тоже было бесполезно.

Тяжело вздохнув, я начал переодеваться. Быстро сменив дорожную одежду на домашнюю, я вытащил из шкафа чистое полотенце и отправился в ванную комнату. Душ мне был необходим после долгого перелёта, как глоток свежего воздуха.

Тёплые струи воды помогли не только смыть уличную пыль и пот, но и частично упорядочили в голове мысли. Усталость, правда, не прошла. Меня слегка шатало и клонило ко сну.

Вытершись насухо полотенцем, я криво улыбнулся своему отражению. Весной, 14 марта мне стукнуло ровно тридцать лет. Светло-русые волосы на голове выгорели на солнце, слегка поседели и, казалось, поредели. Кожа приобрела египетский загар, стала смуглой и гладкой. Но это только на летний период. Осенью она обещала вновь вернуть чуть бледный, болезненный оттенок, как будто у меня хроническое простудное заболевание.

Если бы Азат и Олег были живы, им тоже было по тридцать лет, и они тоже изнывали от летней жары в сером городе.

Выйдя из ванной, я почувствовал запах жарящейся картошки на плоской сковороде и услышал голоса Динары и Рамина. Динара мягко упрекала моего братца за то, что он не уследил за чайником. Он оправдывался перед ней, через каждое слово повторяя, что ремонтировал настольную лампу, которую так и не починил до конца. Электрик из него был так себе.

В отличие от меня — вечно погруженного в себя, Рамин был беззаботным. Хотя был старше меня на два года. Внешне мы были похожи. Карие глаза, узкий нос с горбинкой, волевой подбородок. Были, правда, и отличия. Как и Олег, он посещал тренажерный зал и был шире и крупнее меня. Накаченее, если так можно выразиться. Он всегда был спокоен и без труда добивался поставленной цели.

Расположения Динары, он также добился без лишних усилий. Говоря о девушке брата, стоит добавить, что я первый познакомился с ней. Она работала, да и по сей день трудилась в кулинарии в двух кварталах от нашего дома. В момент нашего знакомства, она была пухлой и улыбчивой девушкой с крашенными в блондинку короткими волосами. Я часто заглядывал в её кулинарию и покупал пирожные и булочки. Чаще, конечно, булочки с сахарной присыпкой. Пицца у неё тоже была очень вкусной. Иногда, когда она была не сильно занята, помимо стандартных приветствий, мы беседовали на тему сдобы и кремов. Она была отменным кулинаром и очень любила свою профессию и себя, такую, какая есть.

Но одним прекрасным днём, примерно полтора года назад, я появился в кулинарии вместе с Рамином и Динара преобразилась. За пару месяцев, она обратила себя в девушку со стройной спортивной фигуркой, пухлыми губками и длинными, но, как и прежде, светлыми волосами. Не нужно говорить, что было дальше. Дальше, Рамин стал её парнем, а она его девушкой. И уже более семи месяцев жила с нами под одной крышей.

Ради меня девушки так себя кардинально не меняли. Ни внешне, ни внутренне. Приятным достижением для меня лично — был короткий платонический роман с королевой пери. Только… можно ли было его назвать романом? Меня ведь использовали. Правда, ради чего? Этот вопрос остался для меня без ответа. Точнее на него был ответ и не один. Но какой из них был верным?

Перебранки Рамина и Динары были кратковременными и частыми явлениями в доме. Я не обращал на них внимания, пропускал их колкости и замечания друг к другу мимо ушей. И на этот раз, не слушая их разгорающийся нешуточный спор из-за чайника, я заперся в своей комнате и лёг на кровать. Тут же, меня одолел сон. Я заснул, как только голова коснулась подушки, и пожалел, что решил вздремнуть.

Мне приснился очередной кошмар с участием Олега. Я сидел на кровати в его каирской палате, в лечебнице для душевнобольных. Олег же сидел на полу и ел осколки от бутылок, которыми был устлан пол помещения. Разноцветные стекляшки резали его губы и подбородок, кровь обильно стекала на его одежду и пол.

— Прекрати. — Попросил я его.

— Не могу. — Улыбнулся он изрезанными в мясо губами, и обнажая окровавленные дёсна и зубы. — Это моя жизнь. Осколки — моя жизнь. И скоро! Скоро! Твоя жизнь тоже обратиться в осколки.

И тут его вырвало кровью. Он согнулся пополам, схватился за живот.

— Скоро и ты будешь жрать осколки, Ратмир. Очень скоро. Твоя жизнь подобно песку, под давлением жара неминуемой кары, обратиться в стекло. Оно расколется, рассыплется на осколки. На тысяча осколков. И ты их будешь жрать и истекать кровью, как и я.

Из губ сорвался немой крик. Глаза открылись и встретились с полумраком, окутавшим комнату за то время, пока я спал. Я был весь мокрым от холодного пота. Сердце отбивала бешенную барабанную дробь.

Кошмар был ярким и неприятным, как и все сны с Олегом и Азатом. И что же я такого плохого им сделал? Что?

Потянувшись за сотовым, я сел и часто-часто заморгал. На экране мобильника высветились дата и время. Было десять часов ночи. Время подработки по интернету пришло. Зевнув, я встал и уселся за стол, где стоял компьютер. Так уж получилось, что я уже более девяти месяцев считался безработным. Я уволился с компании, где проработал целых четыре года. Не видя себя больше офисным работником, не наблюдая на горизонте жизни перспектив карьерного роста и более высокой заработной платы, я написал заявление об уходе и перестал считаться примерным сотрудником крупной фирмы, который каждый год кормил меня мифическим повышением, проплывающим мимо меня и настигающим любого, кроме меня. Проще выражаясь, я перестал работать. Точнее я работал. Только то, чем я занимался, нельзя было назвать официальной работой. Скорее подработкой, чтобы держаться на плаву, иметь возможность выплачивать по счетам, погашать долги за коммунальные услуги, интернет, иногда покупать себе одежду, заполнять холодильник едой, чтобы он не пустовал, и бренчать хоть кое-какой монетой в кармане. Не миллиард, но уже приятно.

Рука дрожала, когда я включал компьютер. Последствия кошмара. Перед глазами всё ещё стояли осколки, которые ел Олег. Б-р-р…

Компьютер включился. Медленно загрузился сайт, с которого я обычно брал заказы. Не только я один, но и другие, кто называл себя современным и новомодным словом «фрилансер». Были и другие интернет-платформы, где я искал и принимал заказы. Но этот сайт мне нравился больше других. В нём можно было продавать статьи на различную тематику, не обращаясь напрямую к заказчикам. Проще выражаясь, источник предлагал возможность работать на заказ или на себя. Чаще всего, я работал на себя. Печатал статьи на темы: ремонт, строительство, отдых и туризм, кино и сериалы, автомобили и выкладывал их на сайте. Размер стоимости статей устанавливал сам.

Вначале, не имея опыта и рейтинга, являясь обычным новичком копирайтером, я работал на заказ… за копейки. Работал не покладая пальцев по десять часов в день. Брался за написание любой статьи. Неважно, какой тематики. Главное, чтобы капали электронные денежки. И они капали, пополняли электронные кошельки. И довольно скоро, получив необходимое количество звёзд и опыта, я стал печатать статьи на продажу, которые предлагал своим постоянным клиентам. Первые статьи, выложенные мной на продажу, долго не проходили. Но затем, прошла первая, вторая, третья и… я стал продавать статьи каждый день. Иногда, не успевая их выкладывать на сайт.

Помимо заработка в интернете, я делал ставки. В этом мне помогал Рамин. Будучи спортсменом, он знал всё о спорте и о ставках на спорт. Слушая его, я порой срывал джек-пот. Случались и проигрыши. Но можно ли было считать восемь побед из десяти проигрышем? Кто-то скажет: «Да! Азарт — это гиблое дело! Лучше не рисковать…» Но те, кто любит пить шампанское, ответят на это так: «Жизнь одна! Рискуй, делай ставки и выигрывай!» Рамин принадлежал к тем, кто любит дорогие напитки и именно с его подачи, я уже второй месяц зарабатывал неплохие деньги. Куш тяжелил карман. И благодаря этому, помимо звона монет, из моего кошелька можно было услышать хруст и шелест новеньких купюр и банкнот.

Единственное, что меня печалило и напрягало. Мне надо было раньше попросить Рамина научить меня тонкостям ставок на спорт. Он со студенчества увлекался азартными играми и ставки были его особой слабостью и гордостью.

Копирайтинг, конечно, приносил денежку. Но не так много, как ставки. Да и увлёкся я им случайно. Преследуя цель улучшить скорость работы на клавиатуре, я ещё в те далёкие времена, когда трудился на неблагодарную фирму, наткнулся в инете на понятие «заработок в интернете» и сделал написание статей своим хобби. Хобби, которое впоследствии стало одним из источников дохода. Полезное и прибыльное хобби.

Нужно ли говорить, что скорость работы на клавиатуре улучшилась. Думаю… да. Я стал быстрее печатать и иной раз задумывался: «А не написать ли мне рассказ? А ещё лучше… роман?»

Фантазия у меня была богатой. Идей, как для коротких рассказов, так и для многостраничных повестей и романов было в избытке. Но… я никак не решался начать печатать, никак не решался на создание труда интеллектуальной собственности. При этом, я напечатал во всех подробностях длинное эссе о первой поездке в Египет. Рассмотрел его со всех сторон, раскрыл всё, что смог раскрыть. Создал отдельные текстовые файлы, в которых расписал удивительный рассказ Олега об его приключениях в мире пери и сказку о городе Мираж, рассказанную мне Джанной. И это, не говоря о папке, где в отдельных файлах у меня были отчёты о кошмарах с участием друзей. Сны свои, я старался запомнить, как можно чётче и без прикас записывал всё, что не успело ускользнуть из памяти после пробуждения. Сон с осколками, я так же планировал сохранить в текстовом файле. Но вначале нужно было немножко поработать.

Прошло два часа, когда я завершил работу над третьей по счёту статьей, носившей название «Автомобили будущего и прошлого» и решил передохнуть.

Очень хотелось пить. Порывшись в рюкзаке, я вытащил банку газировки, которую купил в аэропорту. Напиток зашипел, как только я открыл её. Глоток, утратившего прохладу апельсинового сока, освежил голову. Инстинктивно двигая мышью, я кликнул курсором на папку «Кошмарные сны» и также инстинктивно создал в нём текстовый документ и начал записывать недавний сон. Обычно я не прикасался к папке с кошмарами, пока не завершал работу над статьями. Но режим автомата, в который я вошёл, решил всё за меня.

Когда очередной отчёт о снах был завершен, я перечитал его и закрыв, задумался. Со стороны то, что я делал, казалось безумием чистой воды. Записывать и хранить текстовые файлы с пугающими до остановки сердца снами. Я реально сошёл с ума. И, возможно, призрак Олега был последствием этого долгоиграющего бзика. Сколько текстовых файлов было в папке? Более четырёхсот. И содержимое во всех файлах было разным.

Сделав очередной глоток из банки, я тяжело вздохнул. Действительно, чем я занимался? Лучше бы написал книгу, а не печатал во всех деталях тяжелые сны о давно почивших друзьях. Не копил в памяти компьютера байты негатива.

Джанна бы от души посмеялась надо мной. Она это умела. Но за смехом последовал бы совет. Полезный и такой нужный в данную минуту. Чтобы она мне посоветовала? Материала из папки кошмаров хватало на несколько томов. Но они были лишь описанием снов и никуда не годились. Разве только… из них можно было составить сборник жутких рассказов с тем же названием, что и папка, в которой они хранились. Идея была не плохой. В какой-то степени вызывающей и ужасающей. И я уже было хотел создать текстовый файл будущего сборника на рабочем столе, но передумав, закрыл папку и выключил компьютер.

Работать неожиданно для себя… расхотелось. Куда делось рвение, с которым я так усердно печатал статьи? Желание подзаработать улетучилось, как напиток, который я сам не заметил, как весь выпил. И эта метаморфоза произошла со мной за долю секунды. Зачем я только открыл папку с кошмарами? Зачем?

Нужно было что-то менять в жизни. К примеру, заняться каким-нибудь видом спорта. Или на самом деле написать книгу. Что-нибудь сказочное, фэнтезийное, необычное. Не этот сборник ужасов из мира снов, который я мог при желании составить за одну ночь. А нечто неповторимое и подобное сказке о городе Мираж.

За прошедшее время, мысль о создании книги, бумерангом посещала меня уже второй раз. Это радовало. Так как я знал — примерно — что из себя должна представлять книга. Какой в ней должен был быть герой и сюжет. Не зря я постоянно думал о сказке Джанны. Она имела конец, но не была завершенной. Многие, прочитав её или услышав, стали бы спорить со мной. Но она для меня была не оконченной. Я не мог принять такой конец. Слова королевы пери навсегда запечатлелись в моей памяти. Слова: «Не гонитесь за миражами, сир рыцарь, и не ищите песчинку в пустыне».

Сказка завершилась на печальной ноте. Рыцарь остался ни с чем. Конечно, он не был идеальным героем. Он был алчным, гордым, где-то жестоким, преследовал только ему одному известные цели. Но насколько бы он не был плохим. Он любил Песчинку. Любил всем сердцем и готов был отправиться за ней даже в ад. А что в итоге? Мираж.

Я долго смотрел на тёмный монитор. Думал, включить компьютер или нет? А если включу, начать печатать продолжение сказки или, как обычно, отложить работу над ней на очередное завтра? Пока я размышлял, наступил час ночи и, зевнув пару раз, я встал из-за стола и лёг спать.

Кошмаров ночью не было. Сон прошёл без сновидений. Такое не часто бывало. Но видеть и слышать тьму во сне, считалось нормальным явлением.

На часах было ровно девять утра, когда я проснулся. Вставать не хотелось. Хотелось ещё немного полежать. Может до двенадцати? Но тут со стороны двери послышался грохот и голос, который не принадлежал ни Динаре, ни Рамину и мне пришлось покинуть тёплую постель. Поспешно одевшись и выйдя из комнаты, я застал маму, решившую навести порядок в кухне.

— Проснулся! Наконец-то! — Даже не повернувшись в мою сторону, сказала мама.

— Привет, мама. — Улыбнулся я. — Что ты здесь делаешь?

Маму звали Айна. Было ей уже за пятьдесят, но выглядела она моложе. Она была светлой, в отличие от нас с Рамином. Красила волосы в незабвенный чёрный цвет, который очень ей шёл. Хотя в молодости волосы у неё были светлыми. Глаза у неё были не сильно раскосые, карие. Черты лица были тонкие и немного резковатые. Переставляя кастрюли и сковородки на газовой плите, она повернулась в мою сторону.

— Это квартира записана на моё имя. Не забывай об этом.

— Ясно. И когда же мне собирать вещи? — Съехидничал я.

— Будешь паясничать. Получишь пинок под зад и сию же минуту вылетишь отсюда.

Я опустился на стул:

— Что-то случилось?

— Да. — Она отшвырнула в сторону маленькую сковородку, на которой Динара обычно пекла блины. — Твой отец отказывается поддерживать меня. Да и ты, скорее всего, откажешь мне в помощи. Но с Этой… Этой пассией твоего брата нужно что-то делать.

Я печально улыбнулся. Дискуссий по поводу Динары у нас уже с матерью были. И не раз и не два. А сколько? Я уже конкретно не помнил. Мне Динара лично нравилась. Плохого в ней я никогда прежде не видел и надеялся никогда не увидеть. Мама же, почему-то её ненавидела. При виде неё она менялась в лице, становилась подозрительной и порой невозможной. Динара — надо дать должное её терпению и хладнокровию — не поддавалась на провокации. С самого первого дня знакомства, она подвергалась колкостям со стороны мамы, но держалась. Ни разу не пожаловалась ни Рамину, ни мне. Хотя я прекрасно знал, чего добивается мама и как при этом, тяжело приходиться Динаре. Когда нужно, я вступался за неё. Этим, очень нервируя и обижая мать. Но иначе я не мог. И на этот раз тоже. Я должен был отстоять свою точку зрения на счёт будущей супруги своего брата.

— Что она опять сделала? — Спокойно спросил я.

— Она? — Мама возмущённо посмотрела на меня. — Она живёт с вами. Хозяйничает в квартире, которую вам купили я и ваш неотёсанный отец. Эта Змея…

— Мам, прошу без оскорблений. — Прервал я её. — Прекрати называть её Змеёй.

— А как её ещё величать? Эту госпожу… Как?

— Мам…

— Она запудрила твоему брату мозги. В прямом и переносном смысле слова, запудрила. Знаю я таких. Знакомятся с ребятами, у которых есть недвижимость, машина. А затем… затем выходят замуж, рожают и бросают мужей, требуя алименты и содержание до конца своих дней. Не говоря уже о материальных ценностях, на создание которых не ударили палец о палец. Твой двоюродный брат Тимур платит одной такой особе половину своего заработка. Платит по закону и не видит родных детей. Эта стерва, получая по двести-триста тысяч в месяц, не желает показывать ему и твоим тёте Саре и дяде Аслану, детишек.

Я устало покачал головой.

— Что? — Возмущённо посмотрела на меня мама. — Я что-то не так сказала?

Отчасти она была права. Но с другой стороны. Я прекрасно знал Тимура. Мы были одногодками. Он учился со мной в одном классе. Правда, я, Олег и Азат на пушечный выстрел не подпускали его в свою компанию, и он ошивался с другими ребятами. Лопоухий, тощий, с большой головой и хитрой улыбкой, он мне в некоторой степени был неприятен. Но будучи родственником, я его терпел.

Но то, что говорила мама. Тем более о том, что его бросила жена. Это была его вина. Во-первых, он изменял своей супруге, во-вторых, изначально выбрал себе спутницу жизни, чей характер был не совместим с его тщедушным, как и он сам, характером. Алименты он начал ей платить только пару месяцев назад. Заплатил, скорее всего, пятьдесят тысяч тенге. А его родители вмиг обратили эту несчастную сумму в биллион долларов.

— Я целый час переставляла посуду на полках. Нашла свой любимый чайник в дальнем углу навесного шкафа. Подарок тёти Сары! Эта особа слишком многое себе позволяет. Неужели Рамин не видит, кто она? Она ему не подходит. Любая бы пошла за ним. Но… нет. Он выбрал какую-то фригидную куропатку из ближайшей кулинарии за углом.

— Мам!

— Что? Говори! Хочешь заступиться за неё! Давай! Твой отец просил оставить её в покое. А затем уехал в гаражи! Заступник чёртов! Давай! Принимай её сторону!

— Мам… — Я спокойно посмотрел на неё. — Лучше бы спросила меня, как поездка в Египет.

— Египет? — Она села на соседний стул и, поправив серые брюки и блузку, пристально посмотрела на меня. — Так вот где ты пропадал последние дни! Безработный! А по курортам разъезжает!

— Я не безработный. — Откинулся я на спинку стула. — Я фрилансер.

Разговор о моём увольнении и продолжительном отпуске тоже не раз подвергался дискуссиям. Мама, споря со мной, особенно давила на слово «Безработный» и…

— Бездельник! Вот ты кто! А не франлансер. Понапридумывали новомодных словечек. Когда, наконец, за ум возьмёшься? Диплом экономиста на что тебе? Столько учился. И всё ради того, чтобы фрайерлансером быть?

Тяжело вздохнув, я поднялся со стола. Разговор с матерью не состоялся. Явно она с утра не с той ноги встала. Обычно, появляясь раз в неделю, побурчав и погремев посудой, она успокаивалась. Но тут её нельзя было остановить.

— Ты куда это собрался?

— К себе, в комнату. Буду работать. — Ответил я.

— Работать?

— Да.

— А чай? Я пирожные привезла.

Я посмотрел на мать. Да что с ней было не так?

— Пирожные…

На круглом, застеленном клеенкой столе стояла небольшая коробочка, а внутри неё, шоколадные пирожные. Правда, не такие, какие ели мы с Джанной на крыше старого здания в Каире. Но… всё же?

В глазах матери читалась тоска и…, возможно, мне показалось. Раскаяние? Утро точно было не лучшим временем суток для её вспыльчивого характера. Постоянно одно и то же. Ей было не с кем поговорить или не на ком сорваться. Для её нападков я был слишком толстокож. Развил иммунитет ещё с далёкого детства.

— Хорошо. — Опустился я обратно на стул. — Пирожные, так пирожные.

Спустя несколько минут, мы в полном безмолвии пили чай. Мама разлила чай по чашкам и выложила пирожные на тарелку. Неловкую тишину нарушали лишь шум с улицы и тихие удары нержавеющей стали чайных ложек о фарфор. Положив две ложки сахара, я отложил столовый прибор в сторону.

— Ну? И как поездка в Египет? — Спросила мама.

— Неплохо. — Буркнул я в чашку, делая обжигающий глоток самого популярного напитка на планете.

— В прошлом году ведь ты тоже ездил в Египет? На этот раз снова страна фараонов. Почему Египет, а не Турция или Бразилия, например? И откуда у тебя деньги на отдых, Ратмир?

— Деньги я заработал на фрилансинге. А Египет? Всё просто. Мне нравиться эта страна.

— Ладно. Можешь не рассказывать.

— Что?

— У тебя там дела какие-то, наверное, личные. Можешь не рассказывать. — Налила она себе вторую чашку чая. — Лучше скажи: девушка у тебя есть?

Я передал ей пустую чашку и взял одну пироженку. Подтаявший шоколад сразу же прилип к пальцам.

— Работа, девушка… что за…

— Да. Девушка. Тебе пора подумать о создании семьи, Ратмир. В твоём возрасте у нас с твоим мягкотелым отцом уже был Рамин.

Пироженка в руке развалилась, и я покачал головой. Такой сладкий момент был испорчен.

— Нет у меня девушки, мама, и никогда не будет. — Откусил я от того, что осталось в руке.

— Вот это да! — Хлопнула мама рукой по столу. — А что ты будешь делать, когда нас с отцом не станет?

— В Египет перееду… — Не подумав, ответил я и тут же замолчал.

Мама нахмурилась и с громким стуком поставила передо мной чашку. Половина чая пролилась на стол.

— Чашка наполовину пуста. — Кивнул я в сторону разлитого чая.

— Нет. Она наполовину полна. — Начала мама собирать разбегающуюся по клеёнке бежевую жидкость. — Вот! Беда! Всё из-за тебя, Ратмир.

— Да что я сделал не так?!

— У моей сестры, твоей тёти Сары уже два внука. Два внука!

Я скрестил на груди руки:

— Так в чём проблема? Рамин и Динара скоро женятся и будут у тебя внуки. Сколько хочешь внуков.

— Ратмир. Не в этом дело.

— Что-то ты, мам, себе противоречишь. Кто-то только что о внуках кричал. Хотя… Какие тебе внуки! Ты хочешь Рамина и Динару развести, даже не пытаешься принять невестку в дом.

Маму всю затрясло. Поджав губы, я встал. Видимо время сделало своё дело. Моя защита спала на нет. Иммунитет исчез. Я сорвался. Раньше такого со мной не было. Нужно было уходить, пока не стало ещё хуже.

— Динара и Рамин. — Голос матери прозвучал на удивление спокойно. — Они пусть делают, что хотят. Их жизнь — это их жизнь. А вот ты, Ратмир… — она сделала паузу. — Сынок, что ты будешь делать в будущем? Неужели остаток своей жизни ты желаешь провести в одиночестве?

— Ты опять себе противоречишь, мам?

— Просто ты меня беспокоишь. Уже почти год не работаешь, о создании семьи не думаешь. Гробишь своё будущее.

— Хорошо. — Повернулся я в сторону двери.

— Ты куда? А чай?

— Меня работа ждёт, мам. А за чай… спасибо.

Работать я не пошёл. Наоборот, отправился на прогулку. Нужно было проветриться и кое о чём подумать. От матери всегда исходило много шума, но сегодня, кое-где она была права.

Моё будущее. Оно было туманным и слишком спокойным. Я подобно ветке, упавшей в реку, плыл по медленному течению и не ведал, что ждёт меня впереди. А что было впереди?

Неожиданно для себя, я вышел на аллею влюблённых. На сером постаменте, в неистовом танце, держась за руки, застыли бронзовые девушка и парень. Их вид олицетворял такую умиротворённость и счастье, что хотелось швырнуть в них камень. Особенно в их улыбающиеся лица. Постояв рядом с памятником, посвящённой фальшивой любви, я огляделся в поисках свободной скамейки. Одна скамья почему-то отличалась от других, и она единственная была не занята. На покрашенных в жёлтый цвет скамейках сидела молодёжь. В основном, представительницы прекрасной половины человечества. На зелённой, свободной скамье, лежало пара сорванных листочков. Улыбнувшись, я подошёл к ней и, стряхнув листочки на брусчатку, с комфортом откинулся на спинку. Подул слабый ветерок. Я закрыл глаза и сделал глубокий вдох.

— Здоров. — Послышался рядом голос.

Открыв глаза, я чуть не упал со скамьи. Этого не случилось только благодаря внезапно напавшему на меня немому ужасу. Рядом сидел Олег в своей серой больничной пижаме и спокойно смотрел на меня.

— Чё? Призрака увидел? Чё так вылупился?

— А… разве ты не призрак? — Переборов в себе испуг, спросил я.

Олег кивнул и улыбнулся.

— Да. Призрак. Блин…

Оцепенение не сразу отпустило меня. Сердце бешено стучало, внутри появилось чувство пустоты и чего-то мерзкого и липкого. От Олега шла такая неприятная, такая зловещая энергетика, что мне хотелось убежать от него и не оглядываться. Но я не поддался страху, продолжил сидеть.

Что удивительно. Я знал. Рано или поздно это случиться. Друзья являлись ко мне во снах. Неспроста являлись. Они рвались ко мне, Олег рвался, желал мести и… разговора. Вчера я его не испугался. Из-за злости. А сегодня? Это из-за того, что он подкрался незаметно? Застал врасплох? А как же ситуация со стаканом? Из-за злости.

— Успокойся. — Олег тоже откинулся на спинку скамьи. — Подумаешь, один раз стаканом стукнул.

— Два раза. — Рыкнул я. — И ещё грозился, что что-нибудь потяжелее швырнёшь.

— Слово в слово. Браво! В первый раз я не попал, если ты не забыл.

— Что тебе нужно?

— Ты слушай, Ратмир, а не ори. Не привлекай ненужного внимания. Люди уже оглядываются, думают: «А с кем этот ненормальный разговаривает? С самим собой что ли?»

И действительно. Голоса на ближайших скамейках стихли. Несколько пар глаз с интересом смотрели на меня, несколько пар, с испугом. Пожилая женщина с огромным пакетом и котом под мышкой, остановилась возле неработающего фонтана и украдкой поглядывала на меня.

Олег громко рассмеялся и помахал рукой девушкам, проходящим мимо нас.

— Ай! Какие! Будь я живым, попросил бы номер телефона.

— Зачем ты здесь? — Опустив голову и стараясь не шевелить губами, тихо спросил я.

Призрак развёл в стороны руки:

— А чёрт его знает, Ратмир. Думал… ты скажешь, разъяснишь, что я тут делаю?

— Ты преследуешь меня с того самого дня, как исчез из психиатрической лечебницы.

— У тебя паранойя, друг.

— Что?

— А у кого? У меня? Призракам такие диагнозы не ставят.

— Олег…

— На тебя все смотрят, друг. Все смотрят, думают: «А не вызвать ли бригаду по ликвидации душевнобольных?»

Я покачал головой и встал. Олег нахмурился:

— Куда? Мы ещё не закончили.

— А было ли начало? — Повернулся я к нему.

— Ладно. Без шуток, Ратмир. Останься. Ты не представляешь, каково это… каково это быть приведением. Никто не видит, не слышит тебя. Эта грёбанная форма эфемерности. Будь она не ладна. Останься.

— Хорошо. — Опустился я снова на скамью. — Но вначале ответь, ты на самом деле Олег?

— А кто я по-твоему?

— Демон в обличие Олега. — Тихо выдал я мучавшую меня больше года мысль.

— Я не демон. Могу доказать. Ты в детстве мечтал стать писателем.

— Демон так бы и сказал, — прикрывая рот рукой, возразил я. — им ведь всё известно.

— Был бы я демоном, ты давно был бы мёртв. Вначале одержим, затем мёртв.

— Вот ты и доводишь меня. Преследуешь, когда я приезжаю в Египет почтить память друзей. Не даёшь спать, насылая кошмары. Доводишь до безумия, чтобы вселишься в моё тело, а затем убить.

Олег ухмыльнулся.

— Чему ты меня учишь, Ратмир? Я ведь могу так и сделать. А?

— Да. Убей меня, убей на глазах сотен людей. Прямо здесь, на этой прекрасной зеленной скамье. Прикончи меня, Олег. — Прошипел я, посмотрев ему прямо в глаза. — Что сидишь? Давай…

Олег опустил голову:

— Ладно. Без шуток. Давай просто поговорим. Время дорого.

— Хорошо. — Откинулся я назад. — Так, что тебе нужно? Зачем преследуешь меня?

— Как я говорил вначале… Ратмир, я сам не знаю ответа на этот вопрос. Я застрял. Не могу покинуть этот мир. Но! — Он повернулся ко мне. — Я… Мне, знаешь… как-то неприятно слышать, что я тебя преследую. Я ведь всего лишь хотел выйти с тобой на контакт.

— На контакт? Да. — Кивнул я. — На контакт. Забыл, что кричал мне в психиатрической лечебнице? Как пытался убить меня? Как оскорблениями осыпал? Радикальные у тебя способы выходить на контакт. Радикальные, друг.

— Ты вновь привлекаешь к себе внимание. — Шикнул Олег.

Три девушки, сидевшие на скамье, установленной на другом конце аллеи напротив нашей, бросая на меня опасливые взгляды, поднялись, повесили на плечи сумки и двинули прочь. Прочь от безумного, говорящего с кем-то невидимым молодого человека.

— Вот! — Возмущенно воскликнул Олег. — Ну? И что ты натворил, а? Блин!

— Время дорого. Кто-то говорил.

— Да. — Поспешил он вернуться к теме разговора. — Итак. Я пытался просто с тобой поговорить. Просто поговорить. Извини, конечно, за стакан. Случайно получилось. Да и… малёк испачкал тебя соком. Только и ты… и ты, Ратмир, должен чувствовать вину.

— Это ещё за что? — Возмутился я.

— За то, что подверг сомнениям мой рассказ. За то, что не поверил мне. Возможно, из-за этого я и не смог обрести покой…

К неработающему фонтану подошли два человека в спецовках. Один тащил на плече большую сумку с инструментами. Остановившись, они о чём-то быстро заговорили. Тот, кто нёс сумку, с громким лязгом бросил её на брусчатку и начал осматривать фонтан, второй, порывшись в сумке, вытащил из неё гаечный ключ и плоскогубцы.

— Ты, мой друг, отвернулся от меня. — Тихо произнёс Олег. — Как и… Азат.

— Знаешь? — Я откинул голову и посмотрел на небо. — Вообще-то… я тебе поверил. Но ты начал кидаться на меня, швырнул в меня…

— Да оставь ты в покое этот треклятый стакан! — Оборвал меня раздраженно Олег. — Думал, изменился. Нет. Остался таким же занудой, каким был. Сколько можно его упоминать?

Со стороны фонтана послышался неприятный металлический звук. Как будто что-то с усилием крутили, но это что-то не поддавалось. Я покачал головой и тут же задал вопрос:

— Два года прошло, Олег. Почему сейчас явился?

— Не мог. Не получалось.

— Пугать получалось, а просто подойти и сказать…

— Блин! Ратмир! — Сжал кулаки Олег. — Щас! Щас врежу!

— Призрачными кулаками что ли? Ну, давай.

Олег громко рассмеялся. Я невольно тоже.

— Хорош… хорош прикалываться! — Сквозь смех сказал Олег. — Я реально пытался выйти с тобой на контакт. Но чаще всего, ты меня игнорировал. Отворачивался от меня, не слышал, что я тебе кричал.

— Я наслушался твоих криков в кошмарах, которые каждую ночь посещают меня. Твоих криков и криков Азата.

— А это… это уже не ко мне.

— Почему не к тебе?

— Я призрак, приведение, дух бесплодный. У меня нет способности проникать в сны.

Я сузил глаза.

— Честно. Я не обладаю способностями проникать в сны. Ты уже наговариваешь на меня, Ратмир.

— Хорошо. Верю. Но скажи, пожалуйста, Олег, ты был в тот вечер…?

— В какой вечер?

— Когда я прощался с Джанной, точнее, — я сжал губы и улыбнулся, — с королевой пери. Был ли ты в тот вечер в старом здании?

— Чёрт! Что ты сказал? Повтори!

— Я прощался с Джанной…

— Ты сказал…

— Да. Она пери. Королева пери.

— Вот это да! Офигеть! Вот это да!

Олег вскочил и начал нервно ходить туда и обратно:

— Я думал, будучи призраком, ты понял, кем является ваш с Азатом агент от фирмы-организатора гонок?

— Нет. Нет. Блин. Ратмир. Это… это заговор! Заговор! Нас подставили. С самого начала подставили!

Послышалось журчание воды. Фонтан, усилием двух рабочих, заработал и, стрельнув несколькими грязными струями в воздух, с шумом начал заполнятся. Я зевнул и вытащил из кармана сотовый телефон. И как раз вовремя.

Кто вызвал полицейского? Я так и не понял. Но он подошёл ко мне и, представившись:

— Старший лейтенант Саламов. Предъявите, пожалуйста, документы удостоверяющие личность. — Протянул в сторону меня руку.

Я усмехнулся. Бумажник был в кармане. К счастью. И я, открыв его, протянул стражу порядка удостоверение личности.

— Что-то случилось, офицер? — Спросил я.

— Да. — Изучая документ и сверяя моё лицо с фото, сказал он. — Был звонок. Сообщили, что на аллее влюблённых рядом с фонтаном, мужчина разговаривает с самим собой и… в некоторой степени ведёт себя странно.

— А? Ну… это я по сотовому разговаривал. — Потряс я гаджетом. — Трудный день, тяжелый звонок.

— Алкоголь не принимали?

— Нет. Я не пью. — Нагло солгал я.

От моих слов, Олег покачал головой и усмехнулся. Старший лейтенант Саламов хмуро посмотрел, как два мастера собирают инструменты у фонтана, оглядел аллею и сидящих на скамьях людей и тяжело вздохнув, вернул мне документ.

— Действительно, тяжелый звонок. — Сказал он. — Извините за беспокойство. Позвонили на «102», нужно было реагировать. Обычно люди сопротивляются, когда у них требуешь документы. Но тут… тут всё в порядке.

— Ничего страшного. — Пряча удостоверение в бумажник, кивнул я. — Это ваша работа. Всё-таки охрана правопорядка.

— Спасибо за понимание. — Тоже кивнул он. — Доброго дня.

— Доброго дня. — Попрощался я.

— Доброго дня, фараон! — Крикнул ему в ухо Олег.

Но страж порядка, как и полагается законам смертных, его не услышал.

— Козырёк! — Ещё раз крикнул Олег, и вновь опустившись на скамью, повернулся ко мне и сказал. — Ловко ты. Я думал, скрутит, вызовет наряд, и тебя оформят по статье КоАП РК. Распитие алкогольных напитков или как там… появление в нетрезвом состоянии и беседе с призраком белки.

Я не ответил. Олег, нервно покрутившись, с минуту помолчал, затем требовательно произнёс:

— Давай, Ратмир, рассказывай.

— Что рассказывать? — Притворно приложив к уху телефон, спросил я.

— Всё! Всё, что связано с Джанной. Давай и без утайки.

И я рассказал. Но утаив чувства к пери. Хотя… этого можно было и не делать. Когда я произносил её имя — правда, имя Джанна было не настоящим её именем — мой голос менялся. И не только голос. Я весь менялся. И Олег это прекрасно видел.

Рассказ мой был коротким. Сказку о безымянном рыцаре, красавице царевне Песчинке и городе Мираж, я поведал Олегу в двух словах. О знакомстве, свидании и последнем разговоре с Джанной, уложился в минут десять. А когда я завершил своё повествование, Олег хмуро посмотрел на журчащий фонтан и сказал:

— Надо же, зыбучие, мать их, пески! И Жел тоже там остался. Фак!

Я огляделся. Аллея наполнялась прогуливающими людьми. Сотовый телефон в руке покрылся потом с ладони. Правое ухо из-за прижимания гаджета тоже вспотело. Вытащив из кармана носовой платок, я вытер им ухо и лицо. Протирая телефон, я тихо сказал:

— Теперь твоя очередь. Рассказывай, что было после того, как доктор Модест и медбратья закрыли тебя в палате?

Олег состроил противную гримасу, будто я попросил его выпить коктейль, составленный из водки, пива и ещё нескольких видов алкогольных напитков. Но ломался недолго и тут же, всё выложил:

— Понимаешь, Ратмир, я сам не знаю, что именно произошло, — начал он издалека, — но я, после снотворного, который мне вколол гад доктор, очнулся в каком-то тёмном помещении. Точнее будет сказать, в тёмном измерении. Вначале я подумал, что меня перенесли в особую комнату. Ну, бывают же комнаты с мягким полом, потолком и стенами в психушках? В подобную, но просто тёмную, без света. Только… это оказалось не то, о чём я подумал. В комнате без света я бы не видел своих рук и ног, вообще, ничего бы не видел. Но в этом измерении я видел всё. Всё! И это странное место не имело границ, не имело неба. Вокруг всё было покрыто кромешным мраком, из-за чего мной иной раз овладевали сомнения, а не попал ли я в лимб или другое, похожее измерение, где царствует пустота и вечная тьма.

Было жутко бродить по тёмному миру. Казалось, что я хожу по краю обрыва. Один неверный шаг и меня поглотит нечто, о чём я не имею и близкого понятия. За спиной, впереди, вокруг, чудились отвратительного вида монстры, которые только и ждали, как бы полакомиться мной. Воображение рисовало, как они снуют во мраке, заманивают меня к себе, окружают плотным кольцом, скалят зубы и облизываются, предвкушая пира из грешной души. Прислушиваясь и напрягая взгляд, таращась в самое сердце тьмы, я осторожно двигался вперёд. Пол или земля? Я не знаю, что было у меня под ногами. Не уверен, было ли вообще что-то у меня под ногами. Короче… земля, как будто не желала, чтобы я двигался. Шаги давались с трудом. Иной раз, чтобы сделать шаг, мне приходилось орать на себя, бить по лицу. При этом, сковывал движение вовсе не страх, а какой-то непонятный паралич. Иногда я думал, что просто топчусь на месте или иду по замкнутому кругу, раз за разом проходя один и тот же путь. В такие моменты, мысли о лимбе вновь всплывали в голове и я в отчаянии просто садился и сидел, пока вновь не приходил в себя. Я заставлял себя подниматься, называл себя трусом, заставлял идти дальше. Правда, куда? Сам не ведал.

Кошмаром было ещё то, что мне очень хотелось пить и есть. Голод и жажда мучили меня так, как будто я вновь попал в пустыню. Спать, что интересно, совсем не хотелось. Усталости не было ни в теле, ни в мыслях. Но мысли о еде и воде? Они сводили меня с ума.

— И сколько же ты там пробыл? — Невольно вырвалось у меня.

— Я не знаю. — Ответил Олег. — Вечность? Год? День? Минута? Не знаю. Ужасное место. Так и источает безумие и зло. Не хочу туда больше! Не хочу!

— Э-э-э…

— Можешь ничего не говорить, Ратмир. Можешь ничего не говорить. Просто слушай. Слушай и молчи. Помимо голода и жажды, меня мучил холод. Там было холодно. Наверное, поэтому я отверг мысль, что попал в ад. В преисподние ведь жара стоит. Черти печи топят, в котлах души людей варят, вилами их пронзают, копытами топчут. В общем, невыносимая жара. Пекло.

Но измерение, в которое я попал… Я уже запутался. Возможно, это был мой персональный ад. Азат попал в рай. Так далее, в мир пери. А я… в ад. Короче, там было невыносимо одиноко и… холодно. Интересно было то, что холод подступал, когда меня начинали посещать негативные мысли. Я это не сразу понял, поэтому мёрз. Бр-р-р…

— А как ты выбрался из этого…м-м-м… измерения? — Решился прервать его я.

— Как выбрался? — Переспросил Олег и посмотрел на небо. — Думаю, я выбрался из тёмного мира, потому что не пал духом. Надежда во мне ещё жила. И в один прекрасный момент. Это был самый счастливый момент за последнее время, я увидел тонкий луч света. Я побежал в его сторону и сразу же наткнулся на источник, из которого пробивался свет. Небольшая дырка. Можно сказать — глазок. И он, как будто приглашал заглянуть в него, что я и сделал. Правда, свет больно резанул по глазам, но на мгновение, только на краткий миг, я увидел тебя. Прикинь?

— Что?

— Да. Я увидел тебя. Ты ходил по какой-то комнате с озадаченным выражением на физиономии и с кем-то говорил по телефону. С кем ты говорил, я не услышал. Глазок закрылся, и я вновь оказался в пространстве мрака и холода. Но и этого хватило, чтобы я начал искать другие источники света и довольно скоро, я начал их находить. Иногда глазки, иногда квадраты, чьи размеры с каждым разом увеличивались. Через эти окна — скорее форточки — я заглядывал в реальный мир и всегда… да… всегда натыкался на тебя. Первые три-четыре раза, я только мог наблюдать, но затем, до меня начали доходить звуки живого мира. И это было чудесно! Чудесно вновь услышать голоса людей, шум улиц, работу моторов автомобилей! По рычанию движков машин, я особенно изголодался. Невольно в памяти всплывал Жел. Да. Пусть песок ему будет… Блин… и мне… и Азату тоже… пухом. Зыбучий песок…

— Я…

— Я всё понимаю, Ратмир. Я видел, как ты терзаешься. — Опередил меня Олег. — Ты каждый год летаешь в Египет. Спасибо за мемориальную плитку, друг.

— Не за что, Олег.

Мы минуты две помолчали. Солнце, выплывшее из-за белоснежных, огромных облаков, начало нещадно поливать землю зноем и ярким светом. Я сощурился и вытер вспотевший лоб. Летняя одежда, состоящая из обычных синих джинс, футболки и кед, от жары не спасали. Олег улыбнулся:

— Жарко да?

— Да. — Кивнул я. — Жара. А всё-таки, как ты выбрался из этого… тёмного мира? Может расскажешь… до конца?

— Ах… да! Точно! — Воскликнул он. — Эти форточки. Они мне помогли. Как я и говорил ранее, через них я мог наблюдать и слышать то, что твориться в реальном мире. Через них я видел и слышал и тебя. И не нужно только этого отрицать, но и ты меня ведь тоже видел, Ратмир?

— Да. Видел. — Опустив взгляд, ответил я. — Но я думал, что…

— Ладно. Забудь. — Махнул рукой Олег. — Я и сам перегнул палку в пару местах. Бывает. Было, конечно, обидно, когда ты отворачивался и уходил. Но на твоём месте, думаю, я поступил бы так же. Да. Так же.

Но вернёмся к форточкам. Они со временем становились больше. И довольно скоро, превратились в полноценные проёмы. В своего рода, порталы или двери, как тебе будет удобно. Только одна загвоздка. Я не мог через них пройти. Только стоять у порога и наблюдать. Будто незваный гость из иного мира. Ещё одна загвоздка и довольно интересная. Эти проёмы… они открывались только тогда, когда ты прилетал в Каир. А так… я вынужден был постоянно томиться в тёмном измерении. Я не знаю, что изменилось. Как получилось, что я сумел перешагнуть порог тёмного мира и оказаться рядом с тобой. Но это случилось вчера, в самолёте. Прости меня ещё раз, я психанул, наговорил тебе гадостей. Вот… вот только стакан. Это уже случайность. Я сам не понял, как это произошло. Но в момент, когда ты его принимал из рук стюардессы, я просто вытянул руку из проёма — ты меня не видел, как я понял — и… плеснул его содержимое тебе в лицо. Получилось это непроизвольно. Поэтому, стакан и выпал сразу же из моих рук и стукнул тебя по голове. Да. Жалко апельсиновый сок.

— И теперь ты в мире живых. — Усмехнулся я. — И причина твоего нахождения здесь, неизвестна ни тебе, ни мне.

— Почему же неизвестна? — Возразил Олег. — Одна причина моего присутствия в мире живых мне всё же известна. Точнее, цель.

— Цель: достать Ратмира. — Съязвил я.

— Нет. И не мечтай. Цель: достать Елену. Ну, а вторым в очереди на разрыв миокарда, можешь встать ты, если желаешь, конечно?

Я вопросительно посмотрел на него:

— Я долго думал, к какой категории неуспокоенных духов тебя отнести. К призракам? К привидениям? Но ты, оказывается, мой друг, зловредный и мстительный полтергейст.

— Ага.

— Вопрос. Как ты узнал, что она тебе изменяет?

— Ты уж прости, Ратмир. Я расспрашивал тебя о ней тогда, в психиатрической лечебнице. Но я давно знал, что она гуляет у меня за спиной. Вот ведь дрянь!

— Ещё и с твоим тёской.

— Сука! Я её достану. Буду пугать! Пугать, пока она не сойдёт с ума или не сдохнет!

— Полегче, друг. — Тихо сказал я. — Не стоит тратить на неё своё время. Она… она хоть и та ещё мразь, но лучше… Олег? Эй! Где ты? Куда исчез?

Олег исчез так же, как и появился. Внезапно и тихо. «Наверное, отправился мстить своей бывшей», — решил я и, посидев немого на скамейке, тяжело вздохнул, поднялся и направился в сторону дома.

Елена действительно была та ещё мразь. Елена Неверная — так я называл её про себя — не проронила не единой слезинки, когда до города достигла весть о гибели Азата и Олега.

Спустя всего две недели после моей первой поездки в Египет, она вышла замуж за второго Олега и имела наглость просить меня отыскать для её свадебного кортежа белый лимузин. Её просьба вывела меня из себя, и я послал её куда подальше. Просто послал на три буквы. А она так и не поняла, за что!

Уже подходя к двери квартиры, я понял, что там произошло что-то ужасное. Слышались громкие голоса. Открыв дверь и ожидая, что застану маму и Динару за ссорой, я слегка опешил, когда увидел возле двери компьютер и стоящих рядом с ним Рамина и Динару.

— Он огорчиться! — Воскликнула Динара, смотря на Рамина.

— Это вообще-то мой компьютер. А вот и он!

— Что случилось? — Спросил я, разуваясь.

— Короче… Я компьютер в мастерскую забираю. — Ответил Рамин.

— Зачем?

— Я пролила на него воду. — Виновато опустила голову Динара.

— Еу! — Непроизвольно вырвалось у меня. — Оху… Охренеть!

— Прекрати. — Поднял руку Рамин. — У Динары это случайно получилось. Она не хотела. Да и вообще! Это мой компьютер.

— Блин!

— Прости, Ратмир. — Тихо сказала Динара. — Я хотела на столе вазу с цветами поставить, а она разбилась и…

— А жесткий диск? — С надеждой в голосе спросил я у Рамина. — Он цел? Скажи, что цел.

— Всё в воде. Монитор, клава, системник и… даже мышь. Короче. Надо в мастерскую ехать. Там его осмотрят, проведут диагностику…

— Выставят кругленький счёт за ремонт. — Завершил я ехидно за него. — Или ещё хуже… доломают. Может, сами починим? Просушим, протрём сухими тряпками?

— Он был включён, когда на него вода пролилась. — Шнуруя ботинки, ответил Рамин. — Из-за попадания влаги, он сразу же выключился… считай, сгорел. Я там такси вызвал. Ты мне лучше помоги системный блок и монитор вытащить.

— Блин!

Компьютер, действительно, был не моим. Его ещё будучи студентом купил Рамин. Он любил играть на нём в свободное время. А я вообще готов был сидеть за ним круглыми сутками, если, конечно, он не был занят.

Я помог брату вытащить его и погрузить в такси. И как только машина скрылась за поворотом, тяжело вздохнув, вернулся домой. Динара снова начала оправдываться, просить прощение, но я успокоил её. Сказал:

— Ничего страшного. Это же… это же всего лишь компьютер.

Про себя я подумал, что если накрылся жесткий диск, мои хроники о кошмарных снах и другие записи просто канули в лету. С ними можно было смело прощаться и больше не вспоминать. Но с другой стороны, столько труда и всё насмарку.

Оставив опечаленную девушку брата, я зашёл в свою комнату. Стол теперь был пустым. Почти голым, если не считать оставленные мной две тетрадки и книжку-ежедневник. Я тяжело опустился на кровать. В комнате было мало мебели. Кровать, стул, настенная полка, полная книг, шкаф-гардероб и стол. И без компьютера, он стал каким-то неуютным что ли? Под ногой что-то хрустнуло. Я опустился и поднял часть шкатулочки, подаренной королевой пери. От вида кусочка деревяшки у меня сразу же встал ком в горле.

— А где остальная часть? — Вслух сказал я. — Где?

Обшарив взглядом пол и ничего не обнаружив, я сел возле кровати и заглянув под него, увидел серый мешочек. Рядом с мешочком лежали кусочки шкатулки. «Как? Каким образом?» — пронеслось у меня в голове. Вытащив мешочек, я открыл его и высыпал на ладонь песок. Правда, он был каким-то странным. Он был зеленным и сверкал.

— Изумрудный песок. — Выдохнул я. — Неужели? Неужели тот самый?

— Здесь от силы на пять минут. Может… меньше. Откуда он у тебя? И почему ты хочешь сделать из него песочные часы?

— Так… это песок. Изумрудный… Как раз для песочных часов. Ну что? Сделайте?

Андрей. Так звали моего знакомого ювелира, покачал головой и цокнул языком. Я раньше приходил к нему, когда нужно было аккуратно поменять металлический ремешок на часах или уменьшить размер перстня. Его лавка, точнее мастерская, была расположена в одном из торговых домов по улице Маресьева, почти рядом со зданием налогового комитета. Был он тучным, седым, лысеющим мужичком носом картошкой и постоянно носил очки с толстыми линзами. И он всегда спорил, когда я приносил ему украшение, этим подчёркивая свой слегка вредный и ворчливый характер.

— Извини, Ратмир, я таким не занимаюсь. — Сказал он. — Мог бы использовать его, чтобы украсить какое-нибудь украшение. К примеру, браслет. Твоей маме не нужен браслет с опылением из изумрудного песка?

— Нет. Мне нужны песочные часы. Этот песок специальный, для часов.

— Откуда ты знаешь его назначение?

— Знаю. — Категорически ответил я.

Андрей, сидя, скрестил пальцы на груди и изучающее посмотрел на меня. Минуту он молчал, затем сказал:

— Могу дать совет, как старому клиенту. Купи обычные песочные часы. Их можно найти в антикварных магазинах. Можно отыскать в интернет-магазинах. И так же, они встречаются в магазинах канцелярских товаров. Купи небольшие часы и замени в них обычный песок на свой — изумрудный.

— Ого! Спасибо большое! Блин. Как же я сам не додумался?

— Додумался бы, если бы больше думал, а не витал в облаках. — Усмехнулся он. — Но ты вечно ходишь погруженный в себя. А теперь ещё и песок. Точно не желаешь использовать его в украшении браслета или колечка?

— Нет. — Спрятал я серый мешочек с песком в карман джинс. — Я не люблю украшения.

— А я не тебе буду делать. Твоей маме или девушке.

— Спасибо за совет. Но… не нужно.

— Хорошо. — Кивнул он. — Как знаешь. А песок-то настоящий. Я думал декоративный, крашенный. А нет. Настоящий. Песчинки один в один. Ровненькие. Решишь использовать его, как украшение, подходи. Я из него присыпку на перстень могу сделать. Перстень будет переливаться и сиять.

— Если передумаю, приду. — Уже у входа ответил я. — До свидания.

— Ага. До свидания.

Как ювелир посоветовал, так я и поступил и нашёл подходящий сосуд для изумрудного песка в одном из магазинов канцелярских товаров. Продавец не сразу понял, чего я хотел и ещё больше удивился, когда я, разглядывая аккуратно выструганный из дерева основной каркас песочных часов, спросил:

— А его можно разобрать и поменять песок?

— Простите. Что? — Спросил он, озадаченно посмотрев на меня.

— Цвет песка тусклый. — Сказал я и тряхнул часы. — Хотелось бы что-нибудь поярче.

— А. Всё понятно. Песок можно заменить. Надо только открутить один из поддонов.

Его ответ меня в полной мере устроил, и я купил песочные часы, которые отмеряли пять минут, а со слов самого продавца, якобы проверявшего их, даже больше — около семи минут.

Ещё мне нужно было купить ноутбук. Покупку ноутбука я планировал давно. Но только после случая с компьютером, покупка стала приоритетной. Продавцы электронного магазина, куда я заглянул, сразу же оккупировали меня с нескольких сторон. Мне было предложено купить ноутбук сразу двумя выгодными способами. Они думали, что у меня нет денег, и предлагали приобрести товар в кредит или в рассрочку.

Я долго разглядывал ноутбуки, стоящие на прилавках. Дешевый брать не хотелось. Хотелось приобрести ноутбук, который мог бы потянуть тяжелые игры и одновременно послужить отличной офисной техникой по работе с текстовыми документами. Игровые ноутбуки стоили от пятисот тысяч и больше. Они так и манили купить хоть один из них. Признаться, я мечтал иметь игровой ноутбук. Но проторчав в магазине больше получаса, я остановил свой выбор на ноутбуке со средней ценой фирмы «Эйвар». По словам продавца, он мог потянуть тяжелые игры на средних настройках и мог сослужить мне хорошую службу на многие годы вперёд при бережной эксплуатации. Обошелся он мне всего в двести десять тысяч тенге. Плюс, я получил скидку в десять тысяч, на которые приобрёл наушники, мышь и сумку для ноутбука.

Проще выражаясь, вернулся я домой очень довольный собой и сразу же распаковал покупку и поставил её на стол, на место, где раньше стояли монитор и клавиатура. Дома никого не было, и я спокойно занялся настройками ноутбука. Установил пару нужных мне программ, настроил интернет, удалил лишние, ненужные файлы, провёл удобную для себя расстановку файлов и папок на рабочем столе и так же сделал ещё несколько незначительных мелочей для удобства работы на новой технике.

Не забыл и о часах. Правда, с ними пришлось слегка повозиться. Поддоны были заклеены намертво. И мне стоило немалых усилий, чтобы вытащить хоть один и высыпать из сосуда желтый песок. При этом, я сильно рисковал разбить стекло. Но всё обошлось. Оно оказалось прочнее, чем я думал. Прочнее и толще.

В отличие от изумрудного песка, обычный песок был крупнозернистее. Вытаскивая мешочек из кармана, я боялся, что сосуд не подойдёт. Но страхи оказались напрасны. Изумрудный песок подошёл. Точнее, сосуд подошёл под него. Высыпав всё, что было в мешочке, я обратно заклеил поддон и, поставив часы рядом с ноутбуком, улыбнулся. Песок медленно потёк из верхнего сосуда в нижний. Чуда, как я ожидал, затаив дыхание, не произошло. Только осталось несколько вопросов. Кто разбил шкатулочку? Как он это сделал? Почему именно в тот день, когда из тёмного мира явился Олег? И почему он раньше не открывался или не поддавался разбору?

Я расспрашивал об этом Динару и Рамина. На мои вопросы они лишь качали головами и пожимали плечами. Рамин, расстроенный из-за компьютера и из-за цены на ремонт, выставленную в мастерской, вспомнил, что видел её в последний раз на столе, но точно не на полу.

На вопрос, что с жестким диском компьютера? Рамин ответил:

— С ним всё в порядке. Он не пострадал. Все данные на месте. Вода повредила, главным образом, клавиатуру и какую-то микросхему внутри системника. А так! Компьютер, в целом, рабочий. Через неделю заберу и дальше, можешь на нём работать, играть или что ты на нём ещё делал…

Только его мнение резко поменялось, когда я ему показал новенький ноутбук.

— Вот ты! А я ведь ради тебя компьютер в мастерскую повёз. Думал, осенью апгрейдить его. Ладно-ладно. Улучшу. У себя в комнате поставлю… Ещё будешь прибегать, просить… А я не дам за него сесть.

Так пролетел остаток дня. Ближе к девяти часам вечера, Динара и ещё притворно дувшийся на меня Рамин, пошли на прогулку по душному городу. Я же, включил ноутбук, создал на рабочем столе текстовый файл, кликнул по нему курсором, открыл и застыл, уставившись на яркую белизну электронного документа. Палочка курсора мигала, так и манила напечатать что-нибудь. Только… вот что?

В голове всплыл образ Джанны. Она улыбалась и кивала головой. Что она этим хотела сказать?

Неожиданно, против моей воли, руки сами потянулись к клавиатуре и я начал печатать.

— Пустыня чуть не погубила его. Он истощал, сильно ослаб.

— Кто он? Он похож на одного из тех, кого привёл грозный король с холодных земель.

Я медленно открыл глаза.

— Не имеет значения, кто он? Он едва выжил, скитаясь по бесплодным землям. Чудо, что он ещё жив. И не забывай. Всевышний всегда испытывает своих детей. Возможно, это наше испытание. И то, как мы проявим себя по отношению к незнакомцу, определит наши дальнейшие судьбы.

Я не понимал, о чём они говорят. Голоса моих спасителей, кто бы они ни были, их язык и грязно-красная ткань над головой. Всё казалось продолжением безумного сна. Всё было чужим…

— Эй… эй…

— Он пришёл в себя.

Послышался шум, шарканье ног и надо мной склонились два смуглых, бородатых лица.

— Кто вы? — Прохрипел я. — Где я? Где моя дорогая Песчинка?

— Он бредит? Что он говорит? — Посмотрел один незнакомец на другого. — Ты понимаешь, что он говорит, Ариф?

— Немного. — Кивнул он.

— О чём… о чём это вы толкуйте между собой? — Вновь прохрипел я.

Тот, которого звали Ариф, наклонился чуть ниже и внимательно посмотрел на меня:

— Меня звать Ариф, а вас?

— Я…

Моё имя. Оно у меня было. Да. Было. Только я его не помнил. Моё имя. Как? Я всегда был. Кем? Кем я был? Рыцарем, воином, человеком без имени…

— У меня нет имени. Где я?

— Аскалон. Близ Аскалона.

Я открыл и закрыл глаза:

— Что это за место? Впервые слышу.

Ариф и Фарук — второго моего спасителя звали Фарук — кое-как сумели объяснить мне, что Аскалон — это город. И что скоро возле него должна состояться битва между войсками короля Ричарда и Саладина. По их словам, Саладин отступал перед натиском войск европейцев. Отступал и сжигал на своём пути всё, чтобы войскам Ричарда не досталось ничего.

Ричард желал больше территории на Святой Земле и давно поглядывал на Аскалон, открывавший путь в Египет. Такой перевалочный пункт имел важное стратегическое значение в многолетней войне и мог решить многие важные вопросы жестокого похода. Единственное, было неизвестно, когда состоится великая битва и состоится ли она вообще?

Ариф и Фарук бежали от войны. Вместе со своими семьями, они присоединись к небольшой группе беженцев, и держали путь в Египет. Дорога была трудной, опасной и они никак не ожидали встретить меня — одинокого рыцаря, сидящего на голой земле. Истощённый, с пустым взглядом, с обветренным лицом, я вначале напугал их, но затем, когда упал без чувств, они помогли мне. Братья могли пройти мимо, оставить меня на съедение диким зверям и стервятникам. Но они не смогли. Будучи набожными и добрыми, они помогли человеку, который являлся врагом их мира и веры. Отстали от основной группы и просто помогли.

Выбравшись с помощью братьев из самодельной палатки, я посмотрел на заходящее солнце.

— О! Боги! Как я оказался здесь?

Ариф и Фарук озадачено переглянулись.

— Мой конь! — Повернулся я к ним. — Где мой конь?

— Здесь не было коня. — Приблизился ко мне Ариф. — Ты был один.

— Один? — Тихо переспросил я и тут же схватил за рукав одеяния Арифа. — Благодарю за помощь, незнакомцы. Обещаю вернуть вам долг. Слово рыцаря! А теперь скажите: куда мне идти, чтобы присоединиться к войскам короля Ричарда?

Ариф испугано отступил:

— Тебе нельзя идти к своему королю?

— Почему?

— Тебя поймают воины Саладина. Поймают и обезглавят.

— Тогда… Тогда, что мне делать?

— Идти с нами. Идти в Египет, подальше от жестокости полководцев и клинков их воинов.

— Но мне нужно к моему королю! — Воскликнул я. — Мне нужно…

И тут я потерял сознание. Ариф подбежал ко мне, Фарук с другой стороны…

Я устало зевнул, посмотрел на напечатанный текст и тряхнул головой.

— Что за чёрт? — Вслух сказал я, пробегая взглядом по строчкам в формате Times New Roman, шрифта 12. — Что за Фарук и Ариф?

Мне приснилось, что я рыцарь из сказки Джанны. Безымянный рыцарь. Но текст? Правда, небольшой. Откуда он взялся? Если я заснул, откуда взялся текст на мониторе?

— Ничего не понимаю.

Я встал, минуту походил по комнате, обратно сел на стул и взял в руки песочные часы. Я заснул или на самом деле переместился в сказку? Если я переместился в сказку, то откуда на мониторе взялся текст? Кто его напечатал? Кто? Или… Я почесал ухо. Моё тело… Нет! Моя оболочка осталась тут, осталась печатать текст, а душа… Она что! Переместилась в сказку?

Мысль о перемещении души в фэнтезийный мир показалась мне настолько дикой, что я невольно рассмеялся:

— Что за бред. — Сквозь смех сказал я. — Такого не может быть. Я… и по ту сторону строк? Реально! Бред! Бред!

В свете монитора тускло замерцали изумрудные песчинки. Песочные часы? Возможно ли?

— Ладно. — Отложил я их в сторону. — Допустим… допустим я действительно переместился в сказку. Тело осталось здесь, а душа — мой измученный за день разум — переместилась в мир фэнтезийного средневековья. Э-э-э-э-э… Вот только, как?

Я подсел поближе к столу и, нахмурившись, вновь занёс руки над клавиатурой и…

Я рассказал всё Арифу. Он был внимательным слушателем. Ни разу не перебил, просто слушал и кивал. К концу рассказа, он задумался. По его глазам было видно, что он хочет что-то спросить. Но не может решиться.

Прошло более двух дней, как я присоединился к названным братьям и их семьям в их тяжелом пути в Египет. Помимо самого Арифа, Фарука и их жён, в небольшой группе беженцев было шестеро детей. Двое из них являлись детьми Арифа.

Солнце нещадно пекло. Горизонт впереди расплывался, терял очертания кривой линии. Ариф, опираясь на посох, шёл рядом. Он отговорил меня от безумной идеи возвращения в войска короля Ричарда. Но и согласившись с ним, я жалел и нет-нет, бросал печальные взгляды назад. Знание о близости Иерусалима и войны за Священную землю, казалось безумным сном. Ещё более безумным казалось то, что я оказался здесь. Куда исчезла бескрайняя пустыня Царства Песка? Куда ускакал верный друг — боевой конь? И Песчинка! Где теперь её искать?

С наступлением вечера, мы остановились на ночлег. Ариф соорудил из кусков тканей и найденных палок нечто наподобие навеса. Фарук развёл костёр и начал готовить поздний ужин. Дети, проголодавшиеся за день, кружили вокруг него. Женщины, вытащив из походных мешков глиняную утварь, поспешили помочь Фаруку.

Постояв и понаблюдав за случайными спутниками, я опустился на круглый камень, в десяти шагах от навеса. Ариф, закончивший работу, сел на соседний валун:

— Я долго размышлял над твоим рассказом, чужеземец. — Серьёзно посмотрел он на меня. — Долго перебирал в памяти сказания и предания, услышанные в детстве от стариков. Если твои слова истины… и если я ничего не напутал? Ты побывал в мире дивов и пери.

— В мире дивов и пери?

— Да.

— А что это за мир?

Ариф задумчиво посмотрел на Фарука и снующих возле костра детей.

— Старики рассказывали, что он разнообразен. И что их великое множество, как звёзд в ясную ночь. Миры пери наполнены чудесами и волшебством. Но они в тоже время иллюзорны и могут погубить. В мире пери и дивов нет места человеку. Ибо он — создание божье и душа его привязана к Создателю. Забирая людей в свои миры, бессмертные создания похищают их души, и редко, кто может вырваться из их власти.

Я печально улыбнулся:

— Если я на самом деле побывал в мире, о котором ты говоришь. Значит перед тобой сидит лишь пустая оболочка… без души.

— Вполне, возможно. — Кивнул он. — Но не душа твоя там осталась.

— Что же тогда?

— Я думаю, ты сам знаешь ответ, чужеземец без имени.

— Песчинка. — Тяжело вздохнул я.

— Я размышлял над тем, кто она на самом деле. Является ли юная царевна той, кем ты её считаешь?

— Что? О чём ты говоришь, Ариф?

Ариф промолчал.

— Ариф, что значат твои слова? Кто она? Кем она может быть?

Тут нас окликнул Фарук. Еда была готова.

— Идём. — Кивнул в сторону костра Ариф.

Пища была скудной, но сытной. Вяленое мясо, овощи, сушеные фрукты и кислое молоко. Я пытался вновь завести разговор с Арифом, но он отправился спать. На боковую пришлось отправиться и мне. Но как только мои глаза закрылись…

— Эй! Эй! Проснись!

Я лежал на полу, рядом со стулом. Ковёр был весь усыпан песком.

— Какого хрена! Откуда здесь столько песка?

Олег отрицательно покачал головой:

— На меня не смотри. Я здесь не причём. Я призрак. Нематериальное существо. Сам гадай, откуда здесь песок.

— Вот! Вот! Чёрт!

Олег сидел на кровати. Поднимаясь с пола, я стряхнул с футболки и брюк песок. Олег, скрестив руки, растянулся на моей постели и начал насвистывать какую-то мелодию.

— Не притворяйся, Олег. Это ты!

— С дуба, что ли рухнул?! Я призрак! Как я мог принести в твою комнату песок?

— В свою палату в психушке ведь смог?

Олег гневно посмотрел на меня. Я прикусил язык. На минуту в комнате повисло молчание. Затем…

— Извини. Вырвалось. — Сказал я. — Перегнул палку…

Песок под ногами был подобно второму ковру. Олег, нахмурившись, уставился на песочные часы.

— Откуда у тебя эти часы? — Спросил он.

— Неважно, Олег! Откуда здесь песок? Вот, что меня волнует. Откуда здесь столько песка?

— Странные они у тебя какие-то.

— Олег!

— Ладно. — Не спуская подозрительного взгляда с часов, буркнул он. — Уберись здесь. Пропылесось что ли.

Убрав часы в выдвижной шкафчик стола, я, хмурясь, потопал за пылесосом.

— Мне пришлось два раза менять в пылесосе мешок. Два раза. И ещё объяснять Рамину и Динаре, откуда песок вообще взялся у меня в комнате. Они сочли, что я не в себе. Думаю, после такого я заслужил вкусный обед.

— Согласен. — Кивнул Олег. — Мне тоже закажи донер. И ещё, будь другом, пиво. Можно баночное.

— Ты же дух!

— Да ладно. — Улыбнулся Олег. — Закажи. Что тебе стоит? Закажи донер-ассорти. Давно хотел его попробовать. Но постоянно с курицей заказывал.

Донерных в городе было много. Чересчур много. В одних готовили вкусно, в других не очень. Но нужно отдать должное, восточное блюдо не теряло популярности. Наоборот, его популярность — точнее, потребность — росла изо дня в день. Следом за самсой, хот-догом и простыми пирожками, донер стал одним из передовых городских блюд, который почитали и покупали, когда готовить было лень, но нужно было сытно и вкусно поесть.

Жирные куски курицы — при желании можно было использовать говядину, свинину и баранину — прожаривались в собственном соку, измельчались до мелких кусочков и подавались вместе с хрустящим картофелем фри, обложенным ломтиками огурцов, помидоров, зелени, обильно политыми соусами из майонеза и кетчупа. Всё это чудо заворачивалось в лаваш и с наслаждением уплеталось за обе щеки.

Данный рецепт был не точным. Приблизительным, но не точным. Экспериментов в изготовлении донера было много. Я точно мог сказать, что помимо традиционного донера с курицей, попробовал донер с сыром, с квашеной капустой вместо огурцов и помидоров, с корейским салатом из тонко нарезанной моркови, опять же вместо огурцов и помидоров и ещё со сладким перцем.

Олег просил ассорти — донер из различных кусочков мяса. Такой я тоже пробовал. Но я сильно сомневался, что его хорошо готовят в донерной, которая первая подвернулась нам по дороге.

— Давай пройдём ещё пару кварталов. — Предложил я. — Если я не забыл, чуть дальше есть донерная, где готовят очень вкусные, бесподобные донеры.

— Давай. — Согласился Олег.

Пройтись пришлось чуть дольше и чуть больше двух кварталов. Но мы были вознаграждены. Донерная с самыми слюнапускательными и аппетитными донерами приветливо распахнула перед нами двери и я, как и просил Олег, купил два донера-ассорти, газировку и в соседнем магазине, специально для друга, холодное, бутылочное пиво.

В донерную с алкоголем не пускали, и нам пришлось искать место, где можно спокойно отобедать. Во дворе девятиэтажки, где была расположено помещение восточной закусочной быстрого приготовления, мы наткнулись на металлический стол и скамейки. За такими столиками, старики обычно играли в домино или резались в карты. Нам столик послужил для иной цели. Расстелив салфетку, я положил на неё донер Олега и, приняв его благодарный кивок, открыл ему бутылку пива. Опустившись рядом, я открыл свою газировку и, откусив от своего донера большой кусок, сказал:

Конец ознакомительного фрагмента.