Грань жизни и чуда. Падший страж

Иман Дани, 2020

Поиски заблудшими детьми Истинного Творца потерпели неудачу. Всемогущий Отец – Создатель не простил детям своим восстания и сверг их со своих светлых чертогов. Нимбы были сорваны, крылья оторваны. Теперь падшим стражам нужно искать искупление или дать первозданной тьме поглотить себя без остатка. Содержит нецензурную брань.

Глава 1

Юные души в когтях порока

Время: 2006 год;

Место: Город, оплакиваемый небом.

Здание, возле которого я припарковался, было высоким, имело тридцать этажей. Не небоскреб, конечно… Но смотря на него, у меня слегка закружилась голова.

Я вышел из машины, старого внедорожника, угнанного мной в другом конце города. Я давно заприметил его. Автомобиль всё время стоял на улице. Его хозяин, толстый, вечно покрытый щетиной мужчина, редко ездил на нём, а если и ездил, то только за продуктами и всё. На большее ржавеющий старый конь ему не был нужен. Я угнал его час назад. На нём даже не было сигнализации. Неприметный и тусклый, именно поэтому он мне и приглянулся. Если всё пройдёт, как я запланировал, он был прекрасным транспортом для манёвра отступления. Если же нет, то век ему стоять там, где я его оставил.

Толстый мужчина, возможно, будет его искать, подаст объявление о пропаже. Хм! Или напишет заявление об угоне в полицию. Но это было уже не важно. Свою роль внедорожник сыграл. Он незаметно доставил меня к пункту назначения, туда, куда я хотел.

С неба, покрытого чёрными тучами, скрывающими за своей густой пеленой луну и звёзды, начали падать редкие капли дождя. Я поспешил к тёмному зданию. Капли воды холодными и мягкими ударами били прямо по затылку и плечам. Было одновременно и приятно, и б-р-р-р, мерзко и мокро. Дождь был тёплым, летним, каким должен быть июньский дождь. Возле железной двери, покрашенной в чёрный цвет, я поправил пиджак и челку, падающую на глаза. Пару раз ударил кулаком по скользкой от воды поверхности двери. Чуть выше моей головы появилось маленькое окошко, и мне в глаза ударил тусклый свет вольфрамовой лампочки.

— Пароль! — Потребовал грубый голос за окошком.

— Боль лишь начало… — слегка запинаясь, ответил я, — дальше лишь райское блаженство.

***

Передо мной лежали два альбома: синий и красный. Я боялся их открывать. Что они в себе скрывали? Что таилось за их толстыми кожаными переплетами? Что или…

Пожилой мужчина в чёрном костюме со скучающим видом листал синий альбом. Его экземпляр ничем не отличался от моего. Утопая в глубоком кресле, он с неторопливой непринужденностью переворачивал одну страницу за другой.

— Этот хорош. Славный малый. — Довольно улыбнулся он себе под нос, внимательно изучая очередную перевёрнутую страницу. — Может… он?

Я моргнул и отвел от него глаза. В комнате, погруженной в красноватый полумрак и уставленной кожаной мебелью и низкими столиками с резными ножками, были и другие люди. Все с интересом рассматривали альбомы. Кто красный экземпляр, кто синий. И у всех, как и у мужчины в чёрном костюме, были довольные, хищные улыбки.

Я подтянул к себе поближе красный альбом. Если не в ней, то…

— Отличный выбор. — Послышался у меня за спиной приторно сладкий голос администратора. — Невинные и аппетитные. Правда, большинство любит с привкусом горечи: соли, перца и пряностей, что придаёт незабвенный опыт. Но ваш выбор однозначно достоин похвальбы. Красный цвет — цвет крови. Цвет высокого профессионализма. Но, если это у вас в первый раз, то, — он небрежно взял со стола синий альбом, — лучше начать с блюда, чей вкус более привычен, но не лишен приятных и порой неожиданных привкусов. Что скажете?

— Красный. — Буркнул я, не глядя в его сторону.

— А что вы хотите, чтобы мы подали к красному?

Я повернулся к нему. Удлиненное лицо, бегающее серые глазки, нос в чёрных комедонах, безупречная улыбка с слегка желтой эмалью на зубах. Администратор поправил запонку на правом рукаве белой рубашки и лацкан серого пиджака.

— Каждое блюдо. Будь оно в красном или синем меню, оформлено со вкусом и с особым изыском. Но перед тем, как к нему приступить, стоит подогреть душу одним из предлагаемых напитков. Итак, вам принести вино или…

— Апельсиновый сок, пожалуй. — Поспешил я его перебить.

Он кивнул и жестом руки подозвал к себе одного из официантов.

— Свежевыжатый апельсиновый сок. — Велел он ему.

Я медленно открыл первую страницу красного альбома или, как любовно его назвал администратор, меню. Сердце в груди слегка дрогнуло, и начало наполнятся гневом. Он не лгал. Изыск и вкус в оформлении блюд преобладали. И преобладали во взрослом контенте.

— Они…

— Прелестны, — слегка склонился в мою сторону администратор, — фотограф постарался на славу. Скажу вам по секрету, он раньше работал с такими издательствами журналов, как…

Он не успел договорить, его красочную речь прервал длинноволосый, смазливый юноша с соломенными волосами:

— Хочу этих двоих. Они такие милашки. Хочу их в розовом кружеве, как на снимках. И ещё… ещё! Их надо накрасить. После косметики они будут выглядеть, как две милые куколки. Помнишь, мы такими играли в детстве, сестра?

Девушка, сидящая возле парня, имела вид хищной птицы. Может из-за слегка удлиненного носа или короткой стрижки?

— Если ты сделал выбор, то помоги мне. — Улыбнулась она ему ярко накрашенными алыми губами, как у вампирши — Помоги выбрать между этими двумя.

Они рассматривали синий альбом. Парень, притворно раздражаясь, возвел глаза к потоку и покачал головой.

— Бери мясо посвежее. Оно более мягкое на вкус и на ощупь.

Девушка захихикала.

Я не сразу заметил, что уставился на них и в моих глазах зажглись искры ярости. Спохватившись, я вернулся к просмотру красного альбома.

— Ваш напиток. — Протянул мне поднос с апельсиновым соком официант.

— Спасибо. — Благодарно кивнул я.

Официант удалился. Я медленно перелистывал страницу за страницей. Под фотографиями, золотым курсивом были выведены достоинства каждого из блюд и так же, цена…

Администратор со скучающим видом оглядел зал и, заметив, что его жестом руки зовет старик в белом костюме, натянул на физиономию свою фирменную фальшивую улыбку и поспешил к нему. Старик пальцем правой руки сделал ему знак наклониться и что-то шепнул на ухо. Администратор улыбнулся ещё шире и энергично закивал. Я, не отрывая глаз от ужасных фотографий, прислушался. Мне показалось или старик сказал: «То же, что и на прошлой неделе». Из-за тусклого освящения, я не видел его лица, но когда он встал с кресла, заметил, что у него аккуратно постриженная борода. Ещё он носил маленькие прямоугольные очки и был довольно высоким. Администратор еле доставал ему до плеч.

— Вы знайте, где вас ждёт ваше блюдо, — подобострастно улыбаясь, пролепетал он, — один из наших мальчиков вас проводит.

Старик кивнул, очки на его глазах излучали спокойствие и решимость:

— Не нужно никого звать. Я знаю дорогу.

— Как вам будет угодно.

Я всё ещё рефлекторно продолжал перелистывать альбом и тут нашёл то, зачем проник в змеиное гнездо. Точнее ту, которую должен был вызволить из страшного плена и вернуть домой. Щёлкнув пальцами, я обратил на себя внимание дотошного администратора. Кивнув старику, он подошел ко мне:

— Уже выбрали?

— Да…

— Оу! Прекрасный выбор. Каким вкусным и, наверное, сладким будет ваш ужин? М-м-м… Как вы хотите, чтобы мы её…

— Никак. Она должна быть…

— Ясно. Вы хотите поиграть? Тогда мы завернем её в красивую обёртку. Что скажете?

— Да. Пусть так и будет. Ведите меня к ней и…

— Не спешите. — Администратор слегка сузил глаза. — Она будет готова через десять минут. А пока… обсудим способ оплаты заказа.

***

Я отдал администратору одну из позаимствованных, как и внедорожник, платёжных карт. Были ли в ней деньги, меня особо не волновало. Главное, меня вели к ней.

Мы шли по широкому, устланному коврами коридору. Возле каждой двери, мимо которых мы проходили, стояли миниатюрные тумбочки с глиняными горшками. Вначале я подумал, что в горшках живые цветы, но затем, пощупав лепесток одного из бутонов, убедился, что они из пластика. Коридор казался бесконечным. За дверями слышались крики, смех, громкая музыка и ещё хуже, пугающая тишина.

— Здесь. — Остановился возле красновато-коричневой двери юноша-проводник с тусклыми глазами и тёмно-русыми волосами, которого администратор попросил меня проводить. — Ваше блюдо вас ждёт. Приятного времяпровождения.

Я сглотнул и просто кивнул. Юноша удалился. Я проводил его одетую в чёрный костюм фигуру и, вставив ключ в замочную скважину, отворил дверь. Комната, вопреки моим ожиданиям, была большой и светлой. Осторожно прикрыв дверь, я обратно запер её на ключ.

— Сагдана, выходи.

Я огляделся. В помещении было мало мебели. Большая двуспальная кровать с пуховыми подушками и одеялом, две тумбочки с маленькими красными светильниками на белых кружевных подставках, круглый столик с различными напитками и закусками и стул с высокой спинкой. На стене, прямо над кроватью, висела картина с улыбающейся во весь рот девушкой в чепчике. Картина была отвратительной на мой взгляд.

— Сагдана…

В комнате была ещё одна дверь. Я подошел к ней и, толкнув её, оказался в ванной, соединенной с санузлом. За спиной послышался шорох и, вернувшись в комнату, я настороженно прислушался. Шорох повторился. Я медленно подошел к кровати и, встав перед ней на колени, осторожно заглянул под неё.

— Сагдана? Ты…

Она смотрела на меня заплаканными, красными глазками, зажав рот маленькими ладошками, чтобы не выдать себя невольно громким дыханием. Хоть ей и было восемь лет, в её карих глазах горела решимость и что-то ещё… неуловимое.

— Ох, ты, наверное… — Я потянулся к ней рукой, но она оттолкнула её и тихо зашипела. — Ты чего? Выходи, Сагдана, я пришел тебя забрать из этого места.

— Я тебе не верю! Уходи! А иначе… закричу!

— Что?

— Или укушу! Я больно кусаюсь.

— Я пришел тебе помочь, дитя…

— Я тебе не верю! Ты пришел меня изна…

— Нет!

— Мне другие дети сказали! Они сказали, что вы будете предлагать помощь, а потом…

— Я тебя не трону. Прошу, дай мне помочь тебе.

— Я не выйду из под кровати. А если попытаешься меня оттуда вытащить, выцарапаю тебе глаза. Уходи!

— Сагдана, я лишь пытаюсь тебе помочь.

— Уходи!

В дверь постучали. Я застыл. Сагдана тоже.

— Простите. Если я вас побеспокоил, господин м-м-м… Азимов. Ваша платёжная карта… она недействительна. Платёж не прошёл.

Голос за дверью принадлежал администратору.

— Откройте, пожалуйста, дверь, господин Азимов.

— Вот чёрт… — Тихо выругался я и, приложив указательный палец к губам, жестом велел девочке не издавать ни звука. Сагдана кивнула.

Администратор снова постучал и я, встав на ноги, направился к двери и открыл её.

— Ваша карта, она пустая, господин Азимов… О-о-о! А где? Где девочка?

Он озадаченно оглядел комнату:

— Где она?

— Она в ванной. — Спокойно ответил я и, порывшись в карманах, вытащил бумажник. — Наверное, я дал вам не ту платежную карту. У меня их столько, что я забываю в какую кладу деньги… — Я нарочито притворно рассмеялся и, вытащив из бумажника наугад другую карту, протянул её ему. — Эта. Деньги в ней.

Он недоверчиво посмотрел на меня, но всё же, взял карту. Рука его дрожала. Я продолжал спокойно улыбаться.

— Так значит она в ванной? Купается?

— Совершенно верно.

— Но шума воды… странно…шума воды не слышно…

Я пожал плечами.

— Я проверю. На всякий случай, с вашего разрешения, господин Азимов?

— Пожалуйста…

Я жестом руки дал ему знать, что он волен делать, что захочет. Моргнув, он направился к двери ванной и тут я схватил со стола бутылку с вином и разбил её об его голову.

План побега я разработал детально. Но не планировал кому-либо и тем более прилизанному гелем администратору создавать проблему в виде черепно-мозговой травмы. Звон разбивающейся бутылки был негромким или мне так показалось? Кровь, смешанная с красным вином потекла ручьями по лицу и волосам недоноска. Ноги его подкосились, в глазах читалось изумление. Он рухнул, как в замедленной съемке, упал в неестественной позе, подмяв под себя правую ногу. Осколки бутылки, разлетевшиеся в разные стороны, тускло переливались под светом светильников, кроваво-красные капли вина быстро впитывались в светло-коричневый ковер с коротким ворсом.

Из под кровати выползла Сагдана и со страхом на лице посмотрела на меня.

— Ты убил его?

— Нет, дитя. Просто оглушил.

— О нём рассказывали другие дети. Он очень плохой. Он делал ужасные вещи…

— Ясно.

Я протянул ей руку.

— А ты, правда, пришёл спасти меня?

— Да, дитя. А теперь идём.

Немного поколебавшись, она медленно вложила свою маленькую ладошку в мою длань.

— Идем, Сагдана, и ничего не бойся. Я тебя в обиду не дам.

Мы вышли в коридор, и я повёл её в сторону лестницы. В здании был лифт, но использовать его в целях побега было крайне рискованно и неразумно. Неизвестно кто мог находиться на том или ином этаже. Как только мы добрались до лестницы, Сагдана замедлила шаг:

— А как же другие дети?

Я прикусил губу. Она была права. Что будет с другими детьми? Вызволить их из сексуального рабства, насколько бы я этого не желал, я не мог. Но знать, что с ними делают в этом проклятом месте, было невыносимо. Перед тем, как приехать сюда, я много думал, как их освободить, и ни одна идея не показалась мне разумной.

Сагдана. Она была особым случаем. Из-за неё-то всё и началось, из-за неё я и узнал, что твориться в этом здании. Её фотографию, под вывеской «Помогите найти ребенка…», я увидел случайно на плакате, неаккуратно приклеенном к дорожному столбу. Безутешные родители искали её неделю, а то и больше. Ни полиция, ни частные детективные агентства не могли им помочь. Но вот я мог и для того чтобы найти её, мне пришлось связаться с существами, с которыми ни один уважающий себя страж не позволил бы себе даже словом перемолвиться. Я отозвался на мольбы несчастных матери и отца и нашел её сразу же, в течение суток. И вот, теперь, когда нужно было действовать быстро, встал перед вопросом: выпустить одну птичку из клетки и этим, обеспечить ей безопасную и спокойную жизнь или освободить всех пташек и подвергнуть их всех и себя заодно, смертельной опасности?

— Что будет с другими детьми? Ты им поможешь?

Я притворно улыбнулся:

— Я вернусь за ними позже. Ты первая в моем списке на спасение.

— Хорошо.

Мы быстро начали подниматься по лестнице. На нижних лестничных пролетах слышались гулкие шаги. «Неужели за нами?» — невольно подумал я и, остановившись, прислушался.

— Они побежали наверх!

— Быстрее! Быстрее! Не дайте им скрыться!

Мы ускорили бег и, преодолев, как мне показалось бесконечное число ступенек, оказались на крыше. Я огляделся. Дождь кончился. Луна еле пробивалась слабыми лучами сквозь чёрные тучи. С крыши, к другим зданиям поменьше, тянулись толстые кабели. Одним из них я рассчитывал воспользоваться. Сагдана, тяжело дыша, покрутила головой и вопросительно посмотрела на меня.

— Туда!

Мы подбежали к краю крыши. Сагдана со страхом на маленьком личике отступила назад.

— Высоко. Я боюсь.

— Не бойся. — Я снял пиджак и перекинул его через кабель, ведущий к ближнему зданию. — Я не дам тебе упасть. Я привяжу тебя к себе с помощью…

Раздались выстрелы. Я, резко развернувшись, выпустил из рук пиджак и галстук, с помощью которого собирался привязать девочку к своей спине. Сагдана с визгом прильнула к моим ногам. Одна пуля пролетела совсем близко, чуть не задела голову.

— Не заденьте девочку! Не заденьте её! Если с её головы упадёт хоть один волос…

— Я боюсь! Сделай что-нибудь!

Голос Сагданы звучал так, как будто она находилась от меня за несколько километров.

— Прекратите стрелять! Иначе вы убьёте или раните девочку! Прекратите стрелять, я сказал! Она стоит целое состояние! Прекратите палить, шкафы недоделанные!

Крыша быстро заполнялась людьми, одетыми в чёрные костюмы. Среди них сновал недобитый администратор. «Надо же! Быстро оклемался, ублюдок…» — с горечью подумал я.

— Ты! — Прижимая окровавленный платок к виску, крикнул он. — Ты за всё заплатишь! Схватить его и препроводить к хозяину!

— Да неужели… — Угрожающе посмотрел я на него. — И что мне сделает твой хозяин? Попытает? Убьёт? Гнида!

Так называемые «шкафы» с угрюмыми минами на физиономиях двинули в мою сторону. Я взял Сагдану на руки и резко вскочил на парапет.

— Только попробуйте подойти ближе, и я прыгну.

Бугаи с пистолетами остановились. Некоторые даже в замешательстве опустили стволы. Администратор зло посмотрел на меня. Сагдана обвила маленькими ручонками мою шею и с вызовом посмотрела на него. Она дрожала, но как могла, старалась не показывать страха перед лицом опасности, этим, невольно вызвав у меня восхищение.

— Ты не знаешь, что делаешь! Ты не знаешь, кому мы служим! — Администратор сплюнул. — Отдай её нам, и ты умрёшь быстро! Обещаю, пытки будут гуманными! Парочка ожогов от утюга на животе и жопе и всё! Затем всё кончиться! Отдай девчонку! Не делай глупостей!

— Я всю жизнь только и делаю, что совершаю глупости!

По спине текла кровь. Горячие струйки быстро впитывались в мягкую материю рубашки.

— Ты не посмеешь! — Он сделал шаг в мою сторону. — А если даже и осмелишься на это, то хозяин…

Дальше я не стал его слушать, повернулся в сторону города, шепнул на ушко Сагдане:

— Верь мне…

И шагнул в бездну, окутанную мраком, чувствуя, как рвется кожа между лопатками и как тело волна за волной покрывает боль, а горло, тошнота…

Глава 2

Пробуждение тьмы

Время: Неизвестно;

Место: Планета Тарнис.

Верховный страж дал чёткие указания, и мы неукоснительно должны были его выполнить. Враг мог появиться в любую минуту. Разорвать пространство и время, чтобы наводнить ужасом и хаосом мир, созданный Творцом. Врата в виде чёрных дыр, пожирающих всё сущее вокруг, появлялись в самых неожиданных местах вселенной. Тьма решительно, с дикой, необузданной настойчивостью рвалась уничтожить то, о чём даже не имела близкого понятия. И не удивительно. Её целью было разрушение. Всегда, только разрушение. Уничтожение и погружение в непроницаемый мрак, где не видно осколков и обломков прежде цельного и имеющего значение творения.

Нас было меньше, чем тех, кто должен был явиться из возникающих в глубокой синеве врат. Мы были похожи друг на друга и при этом, отличались, как осколок льда может отличаться от капли воды. У всех были мерцающие доспехи, закрывающие каждый миллиметр тела. Все были угрюмы и молчаливы. Мечи и щиты, выкованные из холодной космической стали, излучали слабое сияние, крылья, будто причудливые длинные плащи, покрывали отражения мириад звёзд.

Я бесстрастно смотрел вперёд. Сколько я себя помнил, с первого дня пробуждения. Мои мысли были обращены на защиту всего, что с таким трудом создал Великий Творец. Он и в меня вдохнул жизнь и взял клятву, что я буду верным стражем и защитником мироздания от тьмы, идущей извне, из измерений, неподвластных свету. Высокий шлем на голове немного закрывал обзор. И в особенности забрало, которое нам строго настрого велели не снимать.

Там, где должны были открыться врата, начали бить пучки яркого света и красные ветвистые молнии. Мы терпеливо ждали. И враг дал о себе знать. Врата распахнулись. Повеяло холодом. Из недр враждебного измерения на нас со скоростью света устремились тысячи щупалец. Склизкие, покрытые ядом и источающие нестерпимую вонь, они разметали наши ряды. Длилось это лишь мгновение. Сгруппировавшись, мы бросились в бой. Раньше с таким врагом нам не доводилось сталкиваться, но стражи, давая клятву защищать вселенную, не задавались вопросом: «От кого и где?», главное: «Как быстро и каким способом?» В скорости нам было не занимать, но вот способы рубить и колоть мечами, жечь огнём и льдом, не давали никакого результата. Демон, рвущийся проникнуть в мироздание, отличался от тех, с кем нам приходилось биться ранее, и он требовал особого подхода…

Он уже наполовину вылез из дыры, открывая нам отвратительного вида тушу. Пасть его распахнулась, обнажая бесконечные ряды острых, как мечи клыков. С жутким звуком, он начал всасывать в себя близ парящих стражей. Послышались крики и звон металла.

— Свет! Ударьте по нему светом!

Кто отдал приказ, в гуще битвы, я не разглядел. Надо было спасать братьев по оружию. Повернувшись в сторону демона, я направил на него щитом отражение лучей ближних звёзд. Свет подействовал, существо из глубин тьмы издало булькающий, скулящий звук. Его туша начала покрываться ожогами. Он начал отступать, размахивая щупальцами и время от времени сшибая кого-нибудь из нас, ломая крылья, доспехи и оружие. Из его смердящей пасти вырвались несколько стражей, но ещё больше остались, не сумев спастись. Что их ждало, было известно лишь одному Творцу.

Ловко отражая удары щупалец, я подлетел ближе к демону. Мой щит готов был направить на него ещё порцию звёздного света, но тут мимо меня пронеслось нечто невидимое. Оно пролетело, обдав меня холодом и страхом, едва не задело крылья. И оно явно проникло из врат.

Недолго думая, я устремился за ним. Вслед мне неслись крики братьев, но у меня не было времени им всё объяснять. Демон с щупальцами был лишь отвлекающим манёвром. Тот, кто намеревался проникнуть во вселенную, проделал ловкий ход, и пока я чувствовал его, он должен был быть пойман и ликвидирован. Он летел в сторону Новой Туманности, к планете Тарнис и я быстро нагонял его, а с демоном мои братья по оружию могли справиться и сами…

***

— Стой! Тебе не скрыться!

Я быстро нагонял его, хоть он и старался спрятаться среди густых, серых туч, готовых вот-вот разразиться тяжелым ливнем с яркими, слепящими молниями и оглушительным громом.

— Именем Творца! Стой!

Выхватив меч, я приготовился с помощью него направить в беглого демона одну из ветвящихся вокруг молнии.

— Остановись! Не делай этого, страж!

Я резко повернулся. У неё были большие чёрные крылья, почти сливающиеся с длинными, чёрными, будто густой дым, одеяниями. Лица её я почти не видел из-за капюшона, хлопающего под резкими порывами ветра.

— Я вижу твое будущее…

— Не смей ко мне обращаться, демон! Защищайся, умри достойно!

Она исчезла в сером вихре, и её голос послышался у меня за спиной.

— Уверен? А ведь ты даже не знаешь, кто я.

— Ты демон и этого мне достаточно!

— Достаточно, чтобы совершить роковую ошибку?

Рядом ударила молния и я, воспользовавшись этим, направил её с помощью щита в сторону врага. Она снова исчезла в сером вихре, и её голос прозвучал почти возле уха:

— Он использует тебя, использует твоих братьев в одной бессмысленной и жестокой игре, Аспирр…

— Откуда?

— Мне ведомо всё…

— Умри!

Удар меча должен был снести ей голову, но вместо этого, потревожил воздух.

— Аспирр, в прошлом я была таким же стражем, как и ты.

Тучи вокруг нас начали исчезать, растворяться, открывая негостеприимного вида пейзаж, представляющий собой степь с низкой, высушенной холодными ветрами и сухим климатом травой. Степь ровная и унылая, простиралась, куда глаза глядят, кроме севера, где чернела цепочка невысоких гор. Я с вызовом посмотрел на неё. Она смотрела в сторону гор.

— Ты ничего не изменишь, убив меня, Аспирр. Великий Создатель…

— Ты зло, выкормленное Тьмой! Не смей упоминать его…

Она, как будто не расслышав мои слова, полетела в сторону гор, я полетел следом.

— Стой! Стой и сразись со мной!

Она не слушала. Подхваченная ветром, неслась в сторону мрачных, чёрных пик.

— Остановись!

Стиснув рукоять меча, я поравнялся с ней:

— Я велел тебе остановиться!

В её руке что-то блеснуло. Думая, что это оружие, я приготовился отразить подлую атаку, но вместо этого, она печально покачала головой и, не снижая скорости полета, бросила в мою сторону кусочек метеоритной стали. Ловя его, я замешкался и нагнал её только над самой верхушкой одной из пик.

— Ты должна сразиться со мной. Таков закон Творца. Всякий, проникший в мироздание извне, должен умереть.

Её крылья почти не издавали звука. Капюшон, бьющий краями по лицу, она стянула рукой назад, давая ветру вволю поиграть с чёрными, будто ночь волосами. В серых глазах читалась усталость, как и на ровных линиях ангельского лица. Я невольно опустил меч.

— Ты должна…

— Ты испытываешь мое терпение, Аспирр.

Её голос прозвучал спокойно. Я даже невольно восхитился её равнодушным тоном, но всё же…

— Ты должна принять смерть, кем бы ни была в прошлом. Приготовься и умри.

Она еле заметно покачала головой:

— Я могущественнее тебя. Ты погибнешь в поединке со мной, страж.

— Это покажет только бой. — Я подлетел ближе. — Бой рассудит, кто из нас сильнее.

Она не ответила, отлетела к мрачной верхушке и, коснувшись её рукой, спросила:

— Знаешь ли ты, что кусочек метеоритной стали, что я передала тебе, является частицей первой планеты, созданной Творцом?

Я в замешательстве вытащил его из кармана, куда положил во время полета.

— Знаешь ли ты, что за историю он в себе хранит?

— Неважно. Ты должна умереть.

Она улыбнулась и, совершив вокруг верхушки горы изящный круг, подлетела ко мне.

— Ты только говоришь об этом, — она покачала головой, — но…ничего не делаешь.

Я закрыл глаза и стиснул зубы. Попался, попался. С каждым её словом, я всё меньше желал ей смерти и всё больше хотел её слушать. Что же она сделала со мной? Почему я не мог её убить? Она ведь — враг.

— Я не враг тебе, Аспирр. А теперь послушай меня…

— Не могу. Ты…

— Я знаю, что ты хочешь сказать, а точнее… повторить. — Она не отрывала от меня глаз. — Творец действительно использует тебя и твоих братьев. Он не тот, за кого себя выдает. Ты же знаешь, что он сделал с первыми людьми?

Она щелкнула пальцами и пространство вокруг нас снова заполнили тучи, а точнее, облака, белые, пушистые.

— Он явился из ниоткуда. Кто он, мы не знаем. Был ли кто до него, тоже. Всё началось с его появления в тёмном и мрачном — Ничто. В пространстве без границ, наполненном вечным мраком и тишиной. Видишь, Аспирр. Тьма и пустота царили здесь, до того, как он пришел и начал творить… А творить он начал только потому, что ему вдруг стало скучно.

— Тьма? Пустота? Что ты несешь?

— Неважно. Просто я хочу, чтобы ты осознал. С его появлением постоянство и покой сменились хаосом и бессмысленным движением. В пустом мраке появился свет, затем энергия, материя, жизнь… Я считаю, что и он сам вначале был никем или ничем, но с появлением света или мысли о нём или, вообще, просто самой идеи, он стал обретать форму. Сколько времени ему на это понадобилось. Опять загадка. Может мгновение, может больше? Обретя форму, очертания, тело. Воплотив мысль в душу или наоборот, он начала создание мироздания. Создание вселенной такой, какой мы её знаем. Звёзды, галактики, системы, миры, небесные тела… безумство в движении, в бессмысленном беге за временем, погони вперёд, без единого шанса повернуть назад к истоку, в возрождении и разрушении. Да, его творение не имело границ, не имело пределов, но всё же, за ним, а точнее за его отражением, всё ещё обитала тьма.

— Остановись!

— Не проси того, чего не желаешь. Тебя не было тогда, когда он, наблюдая за первыми людьми, за детьми, как он любил их называть, впал в неукротимый гнев. Он был в ярости из-за их гордыни, из-за их самолюбия, из-за их непомерной алчности и жестокости. Он создал многие неисчислимые виды самых разнообразных существ. Из материи, из энергии, из тьмы и света. Но те, в кого он вкладывал частицы себя, частицы своего гения, не оправдали его надежды. В людях он видел своё отражение. А они его подвели. Они были на пике своего самоуничтожения и триумфа. Люди… Они объединили в себе всё самое отвратительное и прекрасное во вселенной и всячески поносили имя Создателя. Жалкие, они почти уничтожили свой дом и собирались лететь в другие миры, считали, что они смогут найти на чуждых их природе планетах смысл бытия. О, как же они ошибались. Творец не дал им этого сделать. Он любил играть судьбами миров, отдельных живых существ, но тут целый вид, ничтожный вид делал ему вызов.

Он уничтожил их одним движением руки. И… среди обломков мира людей, погиб один из первых стражей, который считал, что у каждого во вселенной должен быть второй шанс. Я не буду говорить тебе, как его звали. Ты знаешь. Считаю только, смерть его была глупой и напрасной…

Облака вокруг нас стали принимать фантастические формы, показывая, как погибали первые люди, как они напрасно искали спасения и нигде не могли его найти. Планета рассыпалась, разлеталась крупными и мелкими кусками, покрывая пылью холодное пространство вакуума. Гибель человечества была неминуемой и предрешенной. Творец холодно взирал на смерть, посеянную праведным гневом. И тут его взор пал на стража, чьи крылья, разорванные и помятые, судорожно дергались в смертной агонии. Лишь рука Создателя, даровавшая жизнь, могла её отнять. И стражу, находящемуся на грани смерти, не было никакого шанса на спасение.

Творец знал об этом и пожалел о содеянном. Он потянулся к умирающему стражу, но… он обратился в прах.

Она тяжело вздохнула:

— Я была там тогда. Видела всё, видела, как один из нас стал обычной золой в руках Творца. Пеплом… серым… легким… без искорки жизни… Творец знал, что представляет собой разрушение, что таит в себе смерть и куда забвение уносит последний вдох умирающего. Скованный отчаянием и горем, он отрезал свою левую длань и выбросил её за пределы мироздания.

Также, он избавился от своей тёмной стороны. Лишил себя последних крох мудрости, предпочитая легкомыслие, созданного мирка. Он спрятал её здесь. Прямо под этой горой. На планете вновь заселённом ненавистными людьми, в которых теперь, кроме божественного благословения, хранятся частички погибшего стража. Второе рождение, второй шанс проклятому племени, которое так ничему и не научилось…

Облака рассеялись, и пред нами предстала великая битва. Две армии сошлись в жестокой схватке. Степь щетинилась остриями копии, сверкала от начищенных щитов и лат. Скрежет металла, многоголосый хор, проклинающий жизнь и саму её суть, звуки кровавой бойни, пропитанные страхом, ненавистью и злобой долетал даже до нас. Я невольно вздрогнул. Трава, мгновение назад мирно шелестевшая под дуновениями холодного степного ветерка, примятая и истоптанная множеством ног, предвещала то, что должно было произойти с воинами, после первых обменов смертоносных ударов.

Удар копья, взмах меча, полёт стрелы, блок щитом. Смерть, смерть, смерть. Боль, ликование и страх. Армии схлестнулись, смешались. Металл застучал об металл, острия и лезвия находили плоть, протыкали и резали её, выпускали наружу кровь. Смерть, смерть, смерть. Крики победителей, стоны умирающих. Смерть, смерть, смерть.

— Узри, Аспирр! Узри смерть!

Мы отлетели чуть дальше от верхушки горы.

— Узри смерть!

— Прекрати!

Я снова поднял меч, она не шелохнулась.

— Ты до сих пор не понял…

— Мне и не нужно ничего понимать.

За нашими спинами пронесся едва ощутимый гул. Я оглянулся. Верхушка горы еле заметно вибрировала. Я сузил глаза. Она тоже заметила легкую дрожь чёрного камня и громко рассмеялась.

— Когда Творец выбросил свою левую длань за грань мироздания, в бездонный мрак холода и отчаяния, я и те, кто постиг, кто он на самом деле, решили покинуть его, уйти во тьму, навсегда оставить созданный им мир…

Гора вибрировала всё сильнее и сильнее. Я обернулся в сторону битвы, на поле брани, где смерть собирала обильный, кровавый урожай.

— Творец не воспротивился нашему уходу. Он был занят созданием этой планеты, нового дома для второго рода человеческого. Дома, которого они не заслуживали и скоро должны будут уничтожить, как до них свой дом разрушили первые люди. Он погрузил в центр ядра планеты свою тёмную сущность, отметил вход в темницу из расплавленного камня, вот этой вот, цепочкой гор…

Вибрация передалась воздуху. Гору трясло.

— Это всего лишь игра. Обычная до банальности игра. Тёмная сторона Творца рвётся наружу, пытается соединиться со светлой стороной. Нечестивцы, — она холодно посмотрела на воинов, рубящих друг друга в жестокой схватке, — помогают ему. Невольно. Они сами того не понимания, передают ему через почву живительный сок. Их кровь питает и придаёт ему сил. А их души… они… они становятся частью него.

— Прекрати!

— Творец играется с нами, играется мной, тобой. Мы жалкие марионетки в его безумном спектакле. Но он… его тёмная сущность, он нам может помочь, он может прекратить всё это, может нас освободить…

Со стороны поля брани донеслись вопли отчаяния и страха и также глухой рокот. Земля уходила из под ног воинов, поглощая их одного за другим в бездонную пропасть. Я с ужасом смотрел, как две армии, забыв о битве, разбегаются в разные стороны, а из пропасти появляется рука, сотканная из струек чёрного дыма.

— Он ищет союзников, Аспирр. Так летим же к нему. Преклоним перед ним колени, воздадим почести, дабы он прекратил безумие, сотворенное Творцом. Не дал будущему, уготованному тебе и мне, сбыться…

Глава 3

Будние дни в изгнании

Время: 2016 год;

Место: Город случайных жертв.

— Э! Чё? Аршин проглотил? Чё такой прямой? Расслабься.

— Отстань.

— Хех! Пузанчик ещё огрызается. Сидя прямо, ты свой живот всё равно не спрячешь! Ха-ха!

— Отвали.

— Сам отвали! Жиртрест!

Последнее слово, я всегда оставлял за ними. За детьми, за людьми, за любимчиками Творца. По моим подсчетам, он им давал уже третий шанс. На этот раз на новой планете с красивым названием — Земля. Заслужили ли они этот дом, было не важно. Земля уже была на грани уничтожения и об этом прекрасно знали и сами люди, и сам Создатель.

Я тяжело вздохнул и поправил очки. Уже больше года я прятал свой истинный облик за маской толстого, неопрятного и вечно погруженного в угрюмое, нелюдимое настроение мужчины. Спину держал прямо, потому что швы на ранах могли порваться. А это означало, что они раскроются, начнут кровоточить, и мало того что испачкают одежду, но и выдадут, кто я на самом деле тем, кого я ненавидел всем своим сердцем.

Впрочем, ненавидел я не всех людей. Были среди них такие, к которым я относился терпимо, а некоторые мне были даже симпатичны. Но всё же, насколько бы они мне не были противны или приятны, я не подпускал их к себе. Не раскрывался ни при каких обстоятельствах.

— Жир! Жирный хер!

— Уйди с глаз долой…

Человек, который грубо оскорблял меня, был моим коллегой по работе. Высокий, с насмешливым выражением на лице и карих глазах. Он не мог просто пройти мимо моего кабинета. Ему, хоть тресни его головой об стену, нужно было испортить мне рабочее утро. Без оскорблений и унижений никак. Чудовищно. И Творец давал шанс таким типам жить и, вообще, наслаждаться жизнью.

— Слышь, Толстый! Не борзей, а иначе ты знаешь, что я могу с тобой сделать!

— Отстань от меня, Руслан, — холодно посмотрел я на него.

Толстый слой силикона, из которого состояла маска, повторял малейшее выражением моего истинного лица. Руслан злобно смотрел на меня, я угрюмо на него. В конце концов, не переборов мой взгляд, он уступил и с коротким посланием: «Да пошёл ты!», удалился.

Вечером, когда рабочий день подошёл к концу, я вышел из офиса, как всегда последним. Работал я в компании по производству электроприборов, в качестве менеджера по персоналу. Проще говоря, в отделе кадров. Путь домой был близкий, но я не торопился. В квартире, обставленной кое-какой мебелью и техникой, меня всё равно никто не ждал. Ни родные, ни друзья, ни даже питомцы. Иногда я подумывал завести кота или собаку, как в прошлом, но их короткий срок жизни угнетал меня. Слишком привязавшись к ним, я затем тяжело переживал их смерть. А новый питомец…

— Лучше уж одному, — горько усмехнулся я, и грузно топая по тротуару, вытащил из кармана мобильник и чуть его не обронил.

— Помогите! Помогите! Кто-нибудь! Помогите!

Крик резал слух. Я, нахмурившись, уставился вперёд. Кричала девушка и совсем близко. Сделав шаг, затем второй, я бросился бежать и чуть не столкнулся с ней.

— Это вы кричали? Девушка! Это вы кричали?

— Помогите! Кто-нибудь! Умоляю, помогите! Прошу, люди!!!

Она не видела меня или не хотела видеть. Смотрела на меня в упор и продолжала звать на помощь.

— Эй! — Я попробовал потрясти её за плечи и тут же отступил. Она была призраком. Мои руки прошли сквозь неё, как сквозь туман проезжает легковой автомобиль, беспрепятственно и бесшумно.

— Помогите-е-е-е!!!

Призрак девушки в бессилии опустился на грязный тротуар и забился в безутешных рыданиях. Осторожно переступая ногами, я обошел её и, сделав пару шагов, почувствовал, что наступил на что-то мягкое. Посмотрев вниз, я увидел сумочку из чёрного кожзаменителя с бронзовыми вставочками. Дальше, всего в нескольких шагах лежал труп. Я выругался про себя, не забыв упомянуть имя одного из низших демонов. Труп лежал лицом вниз. Крови почти не было. Только конечности были согнуты под неестественными углами.

— Её сбила машина. Она стояла на тротуаре и рылась в сумочке и тут… БАМ!

Я вздрогнул и обернулся.

— Здравствуй, Аспирр. Как поживаешь?

— Азраил. Чтоб тебя! — Прорычал я.

Он усмехнулся. Как всегда элегантный и неотразимый. Страж в чёрном костюме с идеальными чёрными волосами, уложенными в красивую классическую причёску.

— Тебе к лицу силикон.

— Смейся, — Я угрюмо посмотрел прямо в его бледное и одновременно весёлое, ангельское лицо. — Если бы ты был в изгнании то…

— Выглядел бы, как всегда гламурно и слегка готично. Как один из востребованных моделей земных журналов мод. Представь меня на глянцевой обложке журнала… скажем…

— Отвали.

— Такого журнала в мире людей не существует. Ну, ладно. — Он подошёл к тихо всхлипывающей девушке и присев перед ней на корточки, погладил её по голове. — Всё хорошо, дитя. Всё хорошо. Всё плохое осталось позади, впереди только свет и тепло. Встань, вытри слезы. Всё хорошо.

— Кто вы?

В её глазах светилось легкое недоверие, но всё же, она позволила ему себя поднять.

— Я тот, кто поможет тебе…

— С чем? С чем вы мне поможете? Вы не ответили! Кто вы? Что вам от меня надо? Вы…

— Успокойся, дитя…

— Кто вы? Отвечайте! Отвечайте!

— Он страж смерти…

— Аспирр, заткнись. Она тебя всё равно не видит и не слышит.

— С кем вы разговаривайте? Вы… Кто вы?

— Усни.

Азраил предупредив её падение, ловко взял её на руки.

— Уснула.

Я кивком головы указал в сторону трупа:

— Ирония в том, что она итак спит вечным сном.

— Не драматизируй, падший…

Он с улыбкой посмотрел на обмякшую, в бессознательном состоянии девушку.

— Я думал с духами такое не проходит. — Подошел я ближе.

— Проходит. На то я и страж смерти или как им нравится меня называть — ангел смерти. А она, душа… Великий Создатель, какая же импульсивная, горячая.

Отвернувшись, я поспешил покинуть его и тело девушки. Я стал случайным свидетелем. Это было грубой ошибкой с моей стороны. Не следовало мне с ним, вообще, заговаривать. Свою работу Азраил выполнил. Да и в любую минуту сюда могла нагрянуть полиция или какой-нибудь прохожий. Я должен был поскорее покинуть место трагедии.

— Она вышла из дома, в надежде найти свою половинку в одном из ночных клубов города.

Раздался у меня за спиной его тихий голос. Я резко остановился и повернулся.

— Надела свое лучшее платье. — Продолжал он. — Платье тёмно-зелёного цвета. Почти салатового. Лелея исполнить мечту встретить единственного, того самого и выйти за него замуж, она проходя здесь, замешкалась. Решила проверить, взяла ли с собой противозачаточные таблетки и…

— Ты направил на неё пьяного водителя. — Ехидно продолжил я.

Он спокойно посмотрел на меня. Дух девушки в его руках испускал слабое сияние.

— Не я. — Грустно покачал он головой. — Люди. Сам понимаешь.

— Не надо! — Рыкнул я, с гневом сделав шаг в его сторону. — Ты… Убийца номер один. Хотя нет. Он… — Я указал пальцем на затянутое серыми тучами небо. — Он первый, но и ты не отстаёшь. Скольких ты лишил жизни, маньяк проклятый.

— Ах, Аспирр, поэтому ты и в изгнании. — Снова покачал он головой.

— Не нужно мне это напоминать! Я знаю, в какой я… дыре!

Несколько секунд он молчал. Я, снова развернувшись, хотел его покинуть, но:

— Аспирр. А ведь стражем смерти мог стать ты. Создатель хотел тебя наделить полномочиями вездесущия.

— Он? Да что ты говоришь!

— Да. Он. — Азраил тяжело вздохнул. — Тяжело всё это. Знаешь? Быть вездесущим, находиться одновременно во множестве мест, разбросанных по вселенной. Сейчас ты видишь только, как я держу в руках девушку, сбитую насмерть машиной. В Турции, в городе Стамбуле похожая картина. Я также держу в руках девушку. Но на ней вместо тёмно-зелёного платья, белое… свадебное. Она собиралась выйти замуж. В отличие от этой… — Он склонил голову над призраком девушки, — она нашла того, кого искала. Точнее… даже двух. Одному она дала согласие стать его супругой, второго отвергла. И вот, в день свадьбы, второй явился к ней в ресторан без приглашения и застрелил её и её избранника на глазах гостей и родственников. Ещё одна жертва у меня в руках в далёкой Бразилии, в жарком городе Сан-Паулу. Американка, туристка. Блондинка с прекрасной внешностью и куриными мозгами. Её предупреждали не выходить ночью из отеля. Она не послушалась, выскользнула во мрак бразильских улиц, чтобы поразвлечься в ночном клубе. Хм. Ею развлекались в течение трёх часов десять горячих ублюдочных мачо. Трое последних насиловали труп, она умерла от остановки сердца и чудовищной боли и страха…

Он замолчал. Я нахмурился:

— Всё равно ты живодёр, страж с замогильно чёрными крыльями. Не пытайся показывать себя со светлой стороны. Убийца.

— В последний раз, по приказу Творца, я уничтожал род людской много веков назад.

— Устроил великий смыв. Скажи ещё, что не ты затопил Титаник и не наслал на мирных аборигенов из Африки лихорадку Эбола.

— Не я. — Он устремил взгляд на небо.

— Он! — Догадался я. — А ты чистильщик, просто за ним прибираешь. Проще говоря, технический персонал Великого Создателя по уборке душ во вселенной.

— Мне моя работа нравится. — Ничуть не смутился он. — Тем более… Я ещё раз повторяю, у меня есть полномочия вездесущия.

— Не только у тебя.

— Согласен.

— Тогда, зачем ты…

— Потому, что ты в замешательстве. — Опередил он мой вопрос. — Ты ненавидишь людей и одновременно находишь их занимательными и приятными.

— Только некоторых. — Парировал я его словесный выпад.

— Понятно. — Усмехнулся он.

— Что? Что понятно?

— Мне пора. — Он тоже, как и призрак девушки начал испускать слабое сияние. — А тебе я желаю приятно провести время в опорном пункте местных стражей закона. Пока.

Он исчез. А за моей спиной послышались торопливые шаги. «Вот ведь, гад! Специально время тянул, чтобы я полицейским попался!» Гнев так и разрывал меня разразиться проклятиями в адрес коварного стража смерти. Но сдерживаясь и глубоко вдохнув загазованный городской воздух, я повернулся к полицейским и сделал самую невинную мину на силиконовом лице.

— Наконец-то! — Притворно воскликнул я. — А то я уже полчаса стою здесь и вас жду, офицеры.

Полицейские, их было двое, недоверчиво посмотрели на меня.

— Я звонил на 102. — Тряся перед их физиономиями сотовым телефоном, добавил я. — Несколько раз звонил.

— А что случилось? — Один из них склонился над трупом и начал внимательно его изучать. — Вы нашли её или…

— Точно не могу сказать. — Приложил я руку к сердцу. — Но, кажется, её сбила машина.

— Хорошо. — Полицейский кивнул коллеге по форме. — Звони в отдел. Пусть вызовут судмедэкспертов и следователей. А вы… — Он с подозрительными искорками в глазах посмотрел на меня. — Пожалуйста, никуда не уходите. Стойте здесь. Хорошо.

Последнее слово он произнес с нажимом и волей-неволей я повторил его:

— Хорошо.

***

Ф.И.О., дата рождения, место рождения, место жительства, контактные данные (домашний и мобильный телефон), место работы, контактные данные с места работы, вид удостоверяющего документа, номер удостоверяющего документа, когда и кем выдано, номер ИИН. Да и вообще, что я делал на месте преступления?

Вопросы сыпались на меня без остановки. Следователь с ещё более угрюмым лицом, но более узким и сухопарым, чем у меня, не знал жалости. Я заполнял объяснительную длиною в четыре страницы. А он, то ли от скуки, то ли от избыточного интереса, задавал один и тот же вопрос трижды и каждый сформулированный по-разному. «Кто-нибудь видел, как вы нашли тело? Никого случайно не было рядом, когда вы наткнулись на тело? Должен же был хоть кто-то увидеть, как вы подходили к трупу! Ну, хоть кто-нибудь! Случайный свидетель, скажем. Так вы никого поблизости не замечали?» И это длилось, казалось, целую вечность. Наконец, он, выкурив пятую сигарету и выдыхая вонючий дым, спросил:

— Не думали вы, наверное, что так закончится ваш трудовой день? А, гражданин Салимов?

— Нет. — Сухо ответил я.

— Эх! Что за неделя. Сперва исчезновение двух девочек. Теперь это. — Он выбросил бычок в урну. — Сбитая маньяком-водителем девушка. Ублюдок! Наверняка, права купил, а не… Ладно не важно. Кстати, дети начали пропадать. Может, слышали что-нибудь?

— Нет. — Опять сухо и беспощадно ответил я, а в голове тем временем пронеслись воспоминания из далекого и, возможно, никогда не существовавшего прошлого. Воспоминания о том, чего не должно было быть никогда…

Глава 4

Долгое падение во времени

Время: Неизвестно;

Место: Планета Земля.

Я лежал в холодной тёмной пещере и… жалел себя. Меня заточили в человеческое тело. Спина была вся в крови из-за оторванных крыльев. Я ненавидел всё, что меня окружало, всё, что он сотворил, и постепенно жалость к себе, тоже обратилась в ненависть.

Гнев Создателя. Не думал я, что испытаю его на себе. Думал, всё будет иначе…

К Тёмной сущности Творца меня потянуло не предательство, а обычное любопытство. Стражи, созданные Творцом первыми, рассказывали, что когда Тёмная сущность ещё не была оторвана от Создателя, он был совершенно другим. Противоречивым, интересным, более чувственным, иным. Он видел в мироздании не игру, а нечто большее и значимое. Он был другим.

Лилит призвала меня преклонить перед его заточенной во мрак Тёмной стороной колени и сказала:

— Он окутан неистовой волей Творца, заточён в темнице, из которой без помощи сторонников не выбраться. Его терзают несправедливость и боль. Бремя ожидания гнетёт его. Он ждёт уже много тысячелетий и вот, время его мучений скоро подойдет к концу. Он должен вернуться к Творцу, собрать воедино разбитое, соединится с недостающим, вернуть Истинного Создателя. Ибо, не может быть тьмы без света, ибо, нечего будет свету освещать, если тьма уйдет в небытие…

Она убаюкала меня настойчивыми и сладкими речами, подвела к черте пропасти, откуда уже не была шанса уйти. Меня и многих моих братьев. С помощью нас и армии тёмных тварей, пришедших на её зов из тёмного мира, расположенного за гранью вселенной, она освободила Тьму и натравила её на Творца.

Вселенную охватила война. Планета, где некогда была заточена Тёмная сущность Творца, обратилась в космическую пыль. Выжившие представители второго рода человеческого были вынуждены спасаться на звездолётах и, преодолевая время и пространство, отправились искать себе новый дом.

Я выступил в рядах демонов против своего Создателя, дал Тьме разорвать границу между вселенной и тёмным мирозданием. Впустил в мир, который поклялся защищать полчища мерзких и самых жутких тварей. Помогал им убивать своих братьев и всё из-за глупого любопытства — увидеть истинного Создателя. Но… этого не случилось. Хоть Тьма в своем многообразии и побеждала в жестоких битвах холодных и верных стражей Творца, но победу одержала не она.

Под натиском воинства Тёмной сущности гибли целые планеты, звезды, галактики. Вселенная рушилась, разваливалась на куски. Стражи отчаянно оборонялись, защищали вверенные им миры, гибли в муках и страхе. Тёмная сторона Творца несла с собой разрушение и смерть, и именно его рука наносила ангелам смертоносные удары, забирала из них энергию жизни.

Но наступила решающая битва. Под светом мириад холодных звезд, Тьма была повержена и отброшена за грань мироздания. Его армия разбежалась, рассеялась по вселенной, укрылась в её самых тёмных уголках, затаилась до возвращения своего тёмного владыки.

Меня и других стражей, восставших против Творца, пленили и осудили. Создатель был мягок с нами, терпеливо и внимательно выслушал каждого из нас и затем наказал… Облекая в плоть и отрывая крылья, он одного за другим изгонял нас из своих чертогов. Верные ему стражи уносили нас в далекие уголки вселенной, сбрасывали на необитаемые планеты, в миры, где нам предстояло ждать его милости или своей смерти.

***

В прохладный грот, куда я заполз униженный, разбитый и нагой, начали проникать первые лучи молодого, яркого, земного солнца. Тепло и свет немного оживили меня и, забыв на мгновение о своем положении, я выполз из пещеры и осмотрелся.

Меня со всех сторон окружала яркая зелень летней листвы. Я был в лесу. Осторожно переступая ногами, я пошел прямо вперёд, каждый раз, болезненно морщась и останавливаясь, чтобы вытащить из ноги острый камешек или наглую занозу. Лес полнился звуками, я слушал, смотрел, принюхивался и набрел на ручеек. Вода в нём была чистая, холодная, прозрачная. В самый раз для утоления жажды и прочистки раны на спине.

Не имея под рукой ничего подходящего, я использовал руки на манер чаши, чтобы зачерпнуть ими воду и смочить вначале горло, а затем промыть раны. Недолгая возня возле ручейка вскоре перешла в омовение. Я искупался, освежился, воспрял духом и только хотел повернуть обратно в пещеру, как услышал странный звук, никак не вписывающийся в окружающую среду. Беспокойно оглядываясь, я направился в сторону звука, держась ради безопасности за толстыми и шершавыми стволами деревьев.

Звук впереди усиливался. Я шёл, прерывисто дыша, и внезапно вышел на край большой поляны. На секунду мне показалось, что небо обрушивается на меня. Но лишь на секунду. На поляну медленно и торжественно опускался звездолёт. От него исходил металлический, вибрирующий звук. Осторожно, я отступил обратно под лесную завесу. Встал за стволом старого дерева. Трава примялась под тяжестью небесного корабля. Я нахмурился и начал наблюдение. Звездолёт имел овальную форму. Слегка вытянутый спереди, светло-серебритого цвета. Минуты пять ничего не происходило. Я напрягся, раны на спине начали болезненно ныть. Хотя после промывки слегка лишь покалывали. По коже побежали тёплые струйки крови. Я закрыл глаза и снова открыл. Звездолёт был важнее, ранами можно было заняться позже.

Тем временем на поверхности звездолета появились тонкие светящиеся линии. «Входной проем. Дверь». — Догадался я. Очертания открывающейся двери становились чётче, шире и затем она начала медленно подниматься верх. Я ещё глубже отступил под тень зелённой листвы. Дверь открылась полностью, ушла в замаскированную нишу и через несколько минут в проёме показались фигуры существ, которых я меньше всего ожидал здесь видеть — Людей. Выругавшись про себя, я повернулся в сторону пещеры и, невзирая на боль в спине и пятках, побежал.

По лицу хлестали ветки, листья застревали в волосах, под ноги лезли камни, но я не останавливался. Меньше всего я желал встречи с представителями второго рода человеческого.

***

В пещере я провел два дня. И хорошенько её изучил. Она была небольшой, сухой и не такой темный, как мне показалось в первый раз. В потолке была трещина, и из неё днём проникал свет. Что действительно доставляло неудобство. В ней было холодновато, но терпимо, если не сильно думать о переохлаждении и не стучать зубами и, особенно по ночам, когда температура падала, казалось, ниже нуля. Вход в неё был маленький, почти незаметный снаружи и обложенный со всех сторон большими камнями. Выходить из неё можно было на четвереньках или ползком.

Помимо лёгкого холода по ночам, меня мучили голод и жажда. И, в конце концов, я не выдержал. Выбрался из грота с первыми, зажегшимися на небесном куполе звёздами, и направился к ручейку. В лесу было тихо, темно. Я быстро нашел ручеек и, припав к нему губами, начал жадно пить.

— Здравствуй, Аспирр.

Я быстро вскочил.

— А-а-а. Это ты.

Лилит улыбаясь, покачала головой.

— Тебе не холодно?

— Не представляешь… как. — Сквозь стиснутые зубы ответил я.

Она сняла свой чёрный, будто ночь плащ и кинула мне.

— Держи. Не смущай окружающих своим видом, падший страж.

— Кто бы говорил. — Огрызнулся я, но благодарно кивнув, накинул на себя её плащ.

Минуту мы молчали. Тишину нарушали лишь стрекотание невидимых ночных насекомых и тихое журчание воды.

— Всё из-за тебя. — Наконец сказал я.

— Не отрицаю.

Она повернулась ко мне спиной и медленно зашагала в сторону тьмы за низкими кустарниками и толстыми стволами деревьев.

— Ты куда? Ты должна ответить…

— Некогда. Иди за мной.

— Стой. Я требую ответов!

Лилит ничего не ответила, скрылась во мраке. Я сделал один шаг, второй, третий и, наконец, побежал.

— Подожди! Остановись!

На какой-то краткий миг мне показалось, что я снова очутился в открытом космосе, но только без тусклых мерцающих звёзд. Лечу во мраке в сторону планеты Тарнис за быстрой, как чёрная молния Лилит. Мне никак не удаётся её нагнать, и тут неожиданно для себя, я её настигаю.

— Посмотри на неё. — Лилит указала на противоположную сторону озера, на чей осыпанный мелким крошевом камней и песка берег меня вывела мнимая погоня. — Как ты думаешь, Аспирр, кто она?

— Не играй со мной, Лилит, — прорычал я в ответ.

— Я не играю. Просто посмотри.

Я посмотрел. На противоположном берегу сидела девушка, одетая в длинное, белое платье. Она смотрела на озеро, и вид у неё был очень несчастный.

— Человек. — С презрением повернулся я к Лилит.

— Нет. Не человек.

— Я ведь просил — не играй со мной.

— Она не человек, Аспирр. Она только внешне напоминает человека.

— Лилит!

— Это я тоже предвидела. — Она повернулась ко мне и, как будто не видя на моем лице гримасы гнева, продолжила. — То, что дети начнут ему уподобляться.

Я со всей злобы пнул лежащий на берегу камень и, не обращая внимания на ушибленный кровоточащий палец, сказал:

— Из-за тебя я стал изгоем! Из-за тебя мне оторвали крылья, выбросили, как какое-то ничтожество на эту проклятую планету! По твоей милости я лишился всех благ и привилегий и облачен в тело смертного. Обречен на вечные муки до конца существования мира! Здесь и сейчас! На берегу этого озера. И пусть звёзды мне будут свидетелями. Я требую у тебя ответов, Лилит! И требую немедленно!

Девушка на противоположном берегу, испуганно вскочив, всматривалась в нашу сторону, пыталась нас разглядеть. И всё из-за моего крика. Видеть она нас не могла. Я это точно знал. Судя по ряби в воздухе, Лилит укрыла нас невидимым барьером.

— Прошу, Лилит. — Тяжело дыша, произнёс я. — Почему я здесь? Ведь… ведь ты обещала, что победа будет на нашей стороне. Что мы вернём истинного Создателя.

— Странно. Ты знаешь ответ и всё равно требуешь его.

Я в бессилии опустился на песок. Лилит села рядом.

— Мы проиграли, Аспирр, — спокойно сказала она. — Окончательно и бесповоротно. Смирись.

Кивком головы, она снова указала на девушку на противоположном берегу.

— Она. Вернёмся к ней. Её и подобных ей создали, когда женщины второго рода человеческого утратили способность иметь здоровое и крепкое потомство. Создали сами люди, уподобившись Творцу, этим нарушив главное правило вселенной. Если бы мы вернули истинного Создателя, он бы стёр в порошок эту планету и всех, кто на ней находиться. Но нынешний Творец любит лишь наблюдать и играть. Уверена, он и сейчас смотрит и ничего не предпринимает.

На минуту она погрузилась в молчание. Девушка на противоположном берегу всё ещё настороженно смотрела в нашу сторону. Я, оторвав от плаща Лилит полоску ткани, начал болезненно морщась, обматывать ею большой палец ноги.

Ветер своим прохладным дыханием слегка остудил боль, но кровь обильно продолжала течь из под треснувшего ногтя.

— Человеческое тело такое хрупкое. — С интересом наблюдая за мной, произнесла Лилит. — Будто сосуд из тонкой, ломкой материи. Маленькая трещинка и из неё сразу же начинает вытекать жизнь…

Я пробурчал нечто нечленораздельное. Лилит печально улыбнулась:

— Только тебе не грозит смерть. Ты страж. Ты бессмертный. Ты даже не состаришься. Вечно будешь молодым.

— Скажи это большому пальцу моей ноги. — Ехидно пробубнил я.

— Скажу. — Не растерялась тёмный страж. — Твоё тело уязвимо, оно как у обычного смертного, но с одним маленьким отличием. Оно быстрее восстанавливается от ран. Проще говоря, ускоренная регенерация. Ты в этом должен был уже убедиться. Раны от оторванных крыльев на твоем спине уже зарубцевались и более не кровоточат. — Она нежно провела по моей спине пальцами, заставив меня слегка напрячься. — Тяжелые раны, смертельные для обычного человека, конечно, будут заживать медленнее. Но и они для тебя не будут преградой. В твоей жизни на этой планете будет эпизод, когда тебя обезглавят с помощью гильотины. Но ты выкарабкаешься…

Я с недоверием посмотрел на неё.

— Хочешь узнать больше? — Вопросительно посмотрела она в ответ и, не дождавшись даже банального кивка, продолжила. — В данный момент планета находиться во власти гигантских ящеров. Динозавров, так их будут называть в будущем. Меня удивляет, что ты до сих пор цел и невредим. В этом лесу обитает несколько хищных особей. Они запросто могли покалечить тебя, оторвать конечности.

По глади озера пробежала лёгкая рябь. Чувствуя, что мёрзну, я плотнее укутался в плащ. Лилит задумчиво наблюдала за девушкой на противоположном берегу, всё ещё с тревогой смотревшую в нашу сторону.

— Что дальше? — Грубо спросил я.

— Что именно? — Спокойно парировала мой вопрос Лилит.

— Видишь будущее, как же. — С легким презрением в голосе произнёс я.

— Ясно, — тяжело вздохнула она. — Приоткрою перед тобой завесу грядущего. Дальше уничтожение планеты со всеми вытекающими обстоятельствами. Представители второго рода человеческого начнут тотальное истребление неугодной для их жизнедеятельности на этой планете виды флоры и фауны. Всё впрочем, как и всегда.

Создание себя подобных перейдёт на новый уровень. Помимо женских особей они начнут создание мужских. В своих экспериментах, будут весьма и весьма изощр`ны и изобретательны. Дадут жизнь нескольким видам, мягко выражусь, человекоподобных существ. Выведут новые породы животных, вырастят удивительнейших свойств и форм растения. И те и другие, проговорюсь заранее, доставят немало пользы в купе с извечными хлопотами.

Эксперименты движимые обычным любопытством перерастут в жестокие поиски совершенствования. Любознательными учёными будут отброшены прежние, хоть и ненадёжные, но положительные принципы, их места займут холодная алчность и не менее грязная порочность.

Ты ведь знаешь, Аспирр, в крови людей живёт частица нашего брата. Именно она отвечает в их организмах за долголетие. Но создавая себя подобных, они не сочтут положенным поделиться им. Нет. В крови человекоподобных существ, коим они даруют жизнь, будет эта частица, только она будет заблокирована. Срок жизни несчастных будет ничтожно мал и это ещё не самое худшее. Просто грешно будет тебе это не поведать. Помимо блока в их организмы будут вживлены клетки опасных и смертельных заболеваний. Проще говоря, вирусов и бактерий. Погруженные в сон, они будут пробуждаться в самый неподходящий момент для несчастного, и будут пожирать его изнутри. Хотя изначально люди будут планировать, что опасные клетки будут жить в симбиозе с другими, здоровыми клетками человекоподобных и будут пробуждаться только при определённых условиях и также будут полностью им подконтрольны.

Признаюсь. Даже Творец в своем нынешнем образе не настолько жесток, как его дорогие создания. А ведь душа каждого живого существа во вселенной, это его бесценный дар, крупица его жизненной энергии…

Но продолжим повествование.

Эра правления планетой вторым родом человеческим продлиться недолго. Ты, наверное, думаешь, что против них восстанут их ничтожные творения. Человекоподобные устроят мировую войну против великих господ. Или из под контроля высоких умов ускользнёт опасный вирус, смертоносное заболевание с неисчислимыми количествами симптомов, которое иначе, как чумой не назовешь. Изгони из разума подобные мысли, мой бескрылый друг. И мысли о метеоритном дожде тоже. Людей уничтожит обычное явление в виде простого природного катаклизма. Единый материк Земли расколется, затрещит по швам. Зазмеятся на его поверхности глубокие трещины. Они поглотят великие города людей, сотрут всё, что они создали с таким великим трудом. Омоют землю жидким огнём из недр планеты и солёными водами мирового океана. Одно целое, вначале разделиться на два, затем на семь. Земной шар поменяет внешний облик, а те, кто сумел выжить, начнут строить на ней новую жизнь.

Я рассмеялся. Она вопросительно посмотрела на меня:

— Чем интересно вызван твой смех, Аспирр?

— Несуразицей, которую ты несёшь, дорогая Лилит. Ведь надо же, великая цивилизация должна погибнуть из-за какого-то мелкого землетрясения! И им никто и ничто не поможет! И даже их звездолёты и прочие высокие технологии окажутся бесполезными

— Именно. Бесполезными. — Серьёзно подытожила она. — Они возгордятся и просто погорят в пламене своей гордыни. Им не помогут ни их межзвёздные корабли, ни их высокий интеллект.

— И ни один из них не выживет. Выживут только их примитивные и жалкие творения. Одним словом, рабы. Ничтожные человекоподобные займут почётный трон разума на этой поганой планете…

— Да.

— Прекрасно. Мне их совсем не жаль. Но всё равно, судьба, прописанная им, как отдельному виду во вселенной, слишком уж жестока и несправедлива.

— Согласна. Но такова их участь. К тому же, не забывай. — Она снова указала в сторону девушки на противоположном берегу. — Их и так мало. Их женщины не могут иметь здоровое потомство. Можно сказать, процесс их гибели, как вида, начался уже сейчас, с момента создания себя подобных. Дети, рождённые от таких суррогатов, как она. — Лилит нахмурилась. — Уже будут отличаться от своих биологических родителей. Изменения в генной структуре их организмов будут едва ощутимыми, но постепенно, они станут явными. И таким образом, как это ни печально звучит, на втором роде человеческом можно ставить большой, жирный крест. Они все до одного вымрут, и в этом им помогут, как ты выразился, обычное мелкое землетрясение и вечный противник всего сущего — непостижимое время.

— Ясно.

Я внимательнее пригляделся к девушке на противоположном берегу. Она уже не смотрела в нашу с Лилит сторону, а беспокойно озиралась по сторонам. Она явно кого-то или чего-то ждала. Печаль не отпускала красивый овал её лица, а в карих глазах читалось волнение, которое также можно было заметить по легкой дрожи, пробегающей по её телу. Ветер слегка теребил её черные волосы и платье.

— Удивительно. Я вижу, как горстки человекоподобных будут спасаться от стихийного бедствия, от пламени и воды на вершинах высоких гор и на одиноких, пущенных изменчивыми течениями океана в дрейф островах. Как им придется заново учиться жить, обретать сознание, которое многие века блокировалось их жестокими создателями.

Из примитивных и жалких, умеющих создавать только каменные орудия и вечно жаждущих пищи существ, они быстро перерастут в третий род человеческий. Начнут осваивать окружающий мир, строить удивительнейших форм строения, создавать великие цивилизации, постигать науку. Их сила будет в их ненасытности. Второго имени алчности, что им передастся подобно неизлечимому вирусу от их высоких, унесённых временем родителей. И также, в умении размножаться. Плодовитости их женских особей и ненасытной похоти мужских. Они быстро заселят планету, и даже многочисленные войны не сократят их численности, которая будет расти с каждым закатом солнца.

Новые люди будут отличны друг от друга по оттенкам кожи, по вырезам глаз, по росту, по цвету волос. Их будут делить межрасовые предрассудки, языковые различия, внутренние взгляды и идеи. Но у всех внутри, у всех до единого, будет благословение, бесценный дар Творца — бессмертная душа. Шанс начать всё заново. Но, увы, это им не поможет избежать ошибок прошлого, ошибок гордых родителей, ибо, свет в их сердцах идет рука об руку с тьмой. И этого нельзя исправить. Нельзя изменить имени, которого они получат, а имя это — человек.

По глади озера снова пробежала еле заметная рябь. Я бы даже сказал, дрожь. И тут на противоположном берегу к девушке в белом платье присоединился мужчина в легких доспехах из серого металла. Он появился бесшумно, вышел из густых зарослей высокого папоротника. Девушка, улыбнувшись, побежала к нему навстречу и сразу же на полпути затормозила. За мужчиной вышли ещё двое. У них доспехи были чёрного цвета и кроме этого, они были в шлемах, закрывающих почти всё лицо, и держали в руках короткие бластеры. Улыбка медленно сползла с лица девушки. Мужчина в серых доспехах что-то сказал и тут же упал, прошитый насквозь двумя зелёнными лучами.

Я вскочил, Лилит тоже. Девушка на противоположном берегу бросилась бежать. Один из воинов в чёрном, непринужденно направил в её сторону бластер и только нажал на спусковую кнопку, как гладь озера вскипела, и из неё вылетели скользкие, длинные щупальца. От неожиданности и от разлетевшихся в стороны брызгов холодной воды, я поскользнулся и упал. Одно из щупалец схватило воина, целившегося в девушку, подбросило вверх и бедолага, истошно вопя, упал прямо в жуткую, зубастую пасть, возникшую прямо в центре озера.

— О, Великий Создатель! — Крикнул я.

На противоположно берегу, второй воин пытался мстить за своего товарища, но безуспешно. Сразу три щупальца настигли его, обвились вокруг его пытавшегося дать хоть какой-то отпор, облаченного в броню тела и ещё миг, он тоже оказался в пасти монстра. Послышался неприятный хруст перемалываемых костей и кусочков металла. Вода вокруг уродливой пасти окрасилась в грязно-красный цвет.

— Куда делась девушка? — Вскочил я.

— Побежала навстречу своей смерти. — Холодно ответила Лилит.

— Но…

— Хочешь вмешаться? — Она равнодушно проводила взглядом погружающиеся в мутные воды щупальца и пасть чудовища. — Хочешь её спасти?

Я застыл.

— Если желаешь помочь ей. Переплыви озеро и беги за ней, ибо, она бежит к монстру, во стократ опаснее, чем тот, который только что полакомился перед нами человечинкой.

Недолго думая, я прыгнул в воду и поплыл…

Глава 5

Старый друг по прозвищу Паук

Время: 2016 год;

Место: Город, погруженный в сумрак.

— Ой, девочки, смотрите, он сейчас капнет на себя соус!

И дальше… противный и визгливый смех.

Я старался не обращать на них внимания, притворно увлеченно листал тонкие страницы жёлтой прессы. Ничего интересного, кроме пышных, раздутых статей, что в мире всё хорошо, даже лучше некуда. Передо мной стыла чашка кофе, листая еженедельник, я аккуратно откусывал от горячего и аппетитного донера.

— Сейчас, девочки, сейчас…

Четыре ярко накрашенные и вульгарно одетые, то ли студентки, то ли школьницы, на мой взгляд, скорее представительницы самой древней профессии на земле, не отрывали от меня насмешливых взоров. Я перевернул следующую страницу. Опять ничего интересного. Подумаешь, кто-то родил восьмерняшек. И глупый журналист называл это чудом? Я слегка ухмыльнулся. Знал бы он, что за этим чудом стоят учёные второго рода человеческого. Что в целях умножения количества рабочей силы, они проводили над несчастными в те времена человекоподобными особями женского пола жестокие эксперименты. Осмелился бы он тогда называть чудом обычную генную патологию, плод усиленных трудов садистов-учёных давно минувших дней?

— Сейчас. — Визгливо прыснула в кулак одна из простушек.

Но я всё же, ел аккуратно, и на мой тёмно-серый костюм не упало, ни единой крошки. Следующая страница. Переворачивая её я глотнул немного кофе и даже позволил себе улыбнуться и тут недоеденный донер выскользнул у меня из рук и мало того что испачкал светло-голубую рубашку и пиджак, так ещё и обильно развалился на правой штанине брюк. Картофель-фри, тонкие ломтики овощей и курятины, майонез и соус, смешанные с сушеной зеленью. Можно было сказать костюму, тебе конец, если не поспешишь в ближайшую химчистку, но статья в разделе «Криминал» затянула меня.

Я даже не слышал громкий смех четырех легкомысленных подружек. И всё из-за фотографии. С чёрно-белого снимка мне улыбались две девочки, и я их знал. Я видел их раньше. Мало того, я приглядывал за одной из них. И не о них ли меня спрашивал следователь в ту ночь, когда я обнаружил тело девушки, сбитое машиной? Медленно, весь дрожа, я перевел взгляд с фотографии на заголовок статьи.

— Пошли в школу и не вернулись домой после занятий, — дрожащими губами прочитал я и судорожно сглотнул, сдерживая гнев. — Бедная Сагдана… сначала она, теперь её младшая сестра…

— Жирдяй, он и в Африке, жирдяй! — Слышалось издалека.

Во внутреннем кармане завибрировал смартфон. Как в тумане, не осознавая, что делаю, я вытащил его и прочитал сообщение от старого приятеля:

«В парке, на старом месте, с наступлением сумерек. Прихвати с собой что-нибудь почитать. С приветом Паук!»

***

Вначале я усомнился, он ли это? Но он никогда не подводил, не давал повода, даже малейшего и я поверил. Паук просил подойти с наступлением сумерек, к прежнему месту, в парк, в старой части города. И я пришёл. Не спеша прошёлся по серой асфальтированной дорожке, обложенной по сторонам покрашенными в известь бордюрами. Деревья тихо шелестели листвой, провожая меня вглубь парка. Со стороны улицы раздавались звуки проезжающих машин и слабый гул смешанных голосов и топота, исходящий от прохожих. Небо было затянуто тучами, и я про себя отметил, что к дождю я подготовился. Испачканный тёмно-серый костюм, я сменил на чёрную рубашку, чёрные брюки и чёрный плащ со снимающимся капюшоном. Как он и просил, я прихватил с собой целый портфель новой литературы. Не забыл и утреннюю газету.

В центре парка стоял круглый неработающий фонтан. Я остановился и огляделся. Несколько скамеек установленных вокруг фонтана были сломаны. На единственной оставшейся целой, сидел человек в чёрной шляпе и не по-летнему осеннем, длиннополом пальто. Человек сидел, уткнувшись очкастым остроносым профилем в журнал, и не обращал на меня ни малейшего внимания. Я сделал пару шагов в его сторону:

— Паук.

— Аспирр.

Я сел рядом. Он встал, скрутил журнал в трубочку, засунул во внутренний карман пальто и начал трансформироваться. Шея его удлинилась, ноги и руки раздвоились и тоже удлинились. Зрелище было неприятным, но привычным. Не зря ведь его звали Пауком. Я покачал головой, выражая этим жестом открытое отвращение. Он же только улыбнулся. Огромный демон с восемью длинными ногами, руками и шеей, как у жирафа. Пальто и шляпу, он к моему удивлению не сбросил, хотя раньше сразу же избавлялся от всего, что было создано людьми.

— Вот это да! Признаюсь, я тебя не сразу узнал, падший страж. — Улыбнулся он жуткой улыбкой, обнажая два ряда острых, как бритва зубов. — Принёс, что я просил?

Жестом руки, я указал на кожаный портфель.

— Благодарю.

— Не за что благодарить. — Сухо бросил я и, пошевелив толстыми пальцами сардельками перед его улыбчивой физиономией, добавил. — Кстати. Твой ведь подарок. Неужели запамятовал?

— Точно. — Его улыбка стала ещё шире. — Я заказал его у компании, занимающейся разработкой роботов. Живая кожа, идентичная кожному покрову человека. Японцы умный народец, создали её специально для андройдов. Для тех, кто, возможно, в будущем заменит людей на земле.

Я отрицательно покачал головой.

— Ясно. — Ухмыльнулся он. — Лилит не узрела в будущем триумф искусственного интеллекта над примитивным разумом. Победу плоти из пластика и металла над живым биологическим организмом. Но ты ведь слышал. Я сказал, возможно. Возможно, они захватят мир. Но твой костюм. — Он громко и хрипло рассмеялся. — При его заказе я представился представителям японской компании известным режиссером и сказал, что мне нужен костюм толстого человека для съемок. Сказал, что снимаю комедию на подобие «Уловки Норбита» и «Дом большой мамочки» и вот он. Мой заказ передо мной.

Нахмурившись, я покачал головой.

— Ты мог заказать обычную маску повторяющую мимику лица, но вот это…

— Не перебор. — Перебил он меня. — Необходимость. Я всегда тщательно продумываю поставленные вопросы. Костюм, имитирующий живую плоть. Маска, полностью закрывающая голову и шею, с живыми натуральными волосами, как ты и просил повторяющая мимику закрытого лица. Грудь, живот, спина, плечи, руки, ноги. Это тело — тонкая работа нескольких десятков профессионалов страны восходящего солнца. В нём ни жарко, ни холодно. В нём ты совершенно другой, почти человек. И это, в связи со стремительным прогрессом науки и технологии человеческого общества — необходимость. Крайняя необходимость и хоть какая-то защита на ближайшие десять лет.

— Паук, если ты имеешь в виду изобретения людей направленные на идентификацию личности с помощью камер, аутентификацию по радужной оболочке глаза и технологию распознавания отпечатков пальцев. То я тебе прямо отвечу… людям на меня наплевать. А в этом, как ты выразился «теле», мне ужасно неудобно. Почему я должен носить его ещё девять лет? Разве одного года не достаточно?

Он целую минуту молчал, затем ответил со слегка насмешливым тоном:

— Ты прав. Людям до тебя нет дела. И как это ни странно прозвучит, Творцу тоже. Но ты должен опасаться и быть очень бдительным. Ты должен остерегаться их…

— Кого? — Сузил я глаза.

— Старых друзей, призраков прошлого, затаивших на тебя смертельную обиду. Впрочем, — Не мне указывать тебе, сколько носить личину толстого, неприметного человечка.

— Загнул палку, — огрызнулся я, — неприметный человечек! Да на меня только ленивый не указывает пальцем и не смеется! Я объект всеобщего людского внимания. Но только с одним жирным исключением. Я посмешище!

Паук ничуть не смутился.

— Посмешище. — Повторил я. — Завтра я скину с себя этот… эту тушу! А старые друзья могут строиться в очередь, если хотят меня достать!

— Как тебе угодно. Меня за тобой приглядеть попросила Лилит. Она предупреждала, что ты самый ранимый и вспыльчивый из стражей, но я не думал, что на столько.

Я промолчал.

— Ты не умеешь колдовать, гипнотизировать, создавать иллюзии. Твои сверхспособности ограничены бессмертием и быстрой регенерацией. Ты являешься первым разумным существом, появившимся на этой планете, и если я не ошибаюсь, засветился в более ста исторических событиях третьего рода человеческого.

Конечно, это всего лишь вопрос времени, когда ты будешь раскрыт и схвачен нашими общими знакомыми. Но если тебя поймают люди, то тебе придется также несладко, как и в случае раскрытия твоей личности, истинными врагами. Тебя закроют в сто раз засекреченных лабораториях, будут подвергать бесконечным пыткам, любовно прикрываемых словами «эксперименты» и «опыты». Ты не представляешь, что тебя ждёт. Хотя нет. Прекрасно представляешь. Тебя несколько раз уже ловили, и лишь чудом ты вырывался из цепких рук людей…

Я опустил голову. Действительно, Паук был прав. Был один случай, когда я был на волосок от раскрытия. В период Великой Отечественной Войны я воевал на стороне Красной армии и… если я точно помнил дату, то 25 июня 1941 года, попал в полевой лазарет. В пылу сражения, солдат, бежавший впереди меня, наступил на осколочную мину и, активировав его, умер на месте. Его разорвало силой взрыва, а в меня попало несколько осколков. Пробило грудь, лёгкие и самое ужасное, распороло щеку. Товарищи по роте принесли меня на носилках в лазарет. Я был без сознания, а когда очнулся, то не сразу понял, что опутан ремнями. Я стал звать на помощь, подумал, что попал в плен к немцам. Но оказалось, что меня заботливо обездвижили не фашисты, а старый военный врач, с большими седыми усами. Он сказал, что моя щека зажила за несколько секунд, а из ран в груди вылезли несколько осколков, и это случилось прямо у него на глазах. Он просил меня извинить его за то, что так бесцеремонно обвязал меня ремнями. Но я стал для него самым настоящим чудом, великим открытием, новой главой в мировой науке. В связи с чем, он хотел забрать меня в закрытые, подземные лаборатории, чтобы проводить там над моим телом всевозможные опыты и всё во благо человечества и науки.

Помню, в его глазах огоньками загорелись безумство и азарт. Как будто он только что победил смерть. Он бегал вокруг меня, что-то бормотал под нос. А я думал, что всё, мне пришёл жестокий и бесславный конец. Кричать было бесполезно, в палатке мы были одни. А в чудо я, будучи даже падшим стражем, принципиально не верил. Но тут прозвучали выстрелы, и он, как подкошенный, рухнул на окровавленный пол с простреленной головой. Добавил свежую кровь к старой, запекшейся. Я быстро, как мог, кое-как высвободился от ремней и выбежал из лазарета. А в голове отбойным молотком стучало, что ещё минуту назад я был в большой опасности, в руках мясника и меня спасла самая обычная, шальная пуля…

— Аспирр, — вывел меня из задумчивости Паук, — если не хочешь соблюдать элементарные правила безопасности, то тебе не место среди людей.

— Я это уже пробовал. — Посмотрел я на него. — Одиночество всё равно рано или поздно берёт верх. Заставляет вернуться. Где я только не был, где только не скрывался: в заснеженных дебрях Сибири, в диких джунглях Амазонки, в непроходимых и неизведанных уголках Африки, на необитаемых островах Тихого океана. Самое большее, я продержался сто лет, но затем снова возвращался к ним. Снова…

Он тяжело вздохнул:

— Тогда вернись в Сатиналь. Нам демонам в города пери путь заказан, но ведь ты жил там раньше, не так ли?

Перед глазами встал образ Ханан, девушки-пери, чья цель была искать гениев среди людей, личностей с наиболее яркими душами, частицами Творца.

— Я не могу туда вернуться. — Покачал я головой.

— Почему?

— Королева пери изгнала меня из-за… нет, это уже личное.

Паук вскарабкался на фонтан и посмотрел на небо. Тучи понемногу рассеивались и между их разрывами начали одна за другой выглядывать мелкие звёздочки.

— Во вселенной множество миров. Планета Земля не тюрьма. Она не сдерживает тебя оковами и решетками. Ты можешь выбраться из неё, уйти в другое измерение. Я тебе раньше это предлагал… Что ответишь?

— Ты знаешь ответ. — Еле слышно произнёс я.

Он спрыгнул с фонтана, его шея гибкая, как тело удава, согнулось, лицо встало вровень с моим, нахмуренным и задумчивым.

— Ладно. — Скрежетнул он зубами. — Как знаешь, падший. А теперь загляни под скамью. Там тебя ждёт подарок.

Я наклонился. Было слегка тяжеловато из-за бутафорского живота, но серую картонную коробку я достал.

— Что там, Паук?

— Маски, как ты и просил.

Разгневанный, я вскочил со скамьи.

— Да ты издеваешься?

— Нет. — Серьезно посмотрел он на меня. — В моих мыслях было полностью изменить тебя. Я бы тебе даже посоветовал подвергнуть себя пластической хирургии, но с тобой людской номер изменения внешности не пройдет. И всё из-за регенерации. — Он снял очки, вытащил из кармана носовой платок и начал их протирать. — Повторяю. Я заказал тебе искусственное тело, чтобы полностью изменить твою личность. Не частично, не только лицо, а всё тело, но ты не хочешь, не желаешь её носить и всё из-за того, что тебя считают толстяком или как там ещё… жирдяем? Великая вселенная, бывшего стража волнуют слова простых смертных. Так что, — Он надел очки обратно, — носи теперь свои маски.

Я пропустил его последние слова мимо ушей.

— Пластическая хирургия! Ах ты, демон из семейства членистоногих! Ты бы ещё пол меня заставил поменять!

— Регенерация бы всё равно вернула всё отрезанное и изменённое на положенные им места. Но не важно. Остался последний вопрос. Аспирр!

Стиснув зубы, я посмотрел прямо в его скрытые очками глаза.

— Успокойся. — Спокойно сказал он. — Ты получил то, что хотел. А теперь слушай внимательно. Больше не попадайся на уловки стража смерти. Да и с другими стражами Творца тоже старайся не сильно общаться.

— Я знаю.

— Но, тем не менее, позволил себя одурачить и задержать гламурному подпевале Творца и просидел несколько часов в опорном пункте местного ОВД. Такое поведение, падший, может навести на тебя тех, кто, не зная покоя, ищет тебя. Будь осторожен впредь.

— Не сильно ли ты начал меня опекать, Паук? — Злоба ещё не спешила меня отпускать, из-за чего голос слегка дрожал.

— Нет. Я лишь выполняю поручение Лилит.

— А где она сама? Я её не видел, уже, сколько… пятнадцать лет?

— А вот это, тебя не должно касаться, падший.

Тучи на небе быстро рассеивались. И уже через несколько секунд над парком нависал звёздный купол. Я молчал. Паук тоже. Между звёздами начали возникать линии. Вначале тусклые, еле заметные, они соединялись, создавая над городом, погруженным в ночь и гул, призрачную сеть в виде паутины.

— Мне пора. — Сказал Паук. — Дела ждут.

— Погоди. — Я вытащил из внутреннего кармана плаща утреннюю газету и развернул её в разделе «Криминал».

— Опять за старое, Аспирр. — С негодование покачал он головой. — Ты ведь уже пробовал. Это тебе крылья не вернёт…

— Нет. — Я показал ему фотографию с пропавшими девочками. — Это совсем другая ситуация. В прошлом ты мне помог, Паук. Помоги и теперь. Помоги мне их найти.

— Прости, но нет. — Даже не посмотрев на меня, сказал он и, схватив портфель, движение пальцев выстрелил светящейся паутиной в небо.

— Почему?

— Они находятся у тех, с кем тебе лучше не встречаться.

— Я обещал! Паук, я же тебе всё рассказал, я обещал! Помоги и если дело в моем скверном характере, прости! Я буду следовать всем правилам безопасности, которые вы с Лилит мне навяжете!

— Не в этом дело. — Он как-то странно улыбнулся и мне это почему-то совершено не понравилось. — Времена меняются. Да и мы с тобой не такие близкие друзья, чтобы я всякий раз, как ты попадешь в скверные ситуации, бежал тебя выручать. И если я точно помню, ты нарушил данное обещание.

— Паук!

— До встречи в новом мире и в новом времени, падший. — Сверкнул он стеклами очков и взмыл верх с помощью пущенной ранее паутины и только его чёрный паучий силуэт на мгновение завис над городом, на затянутом паутиной небесном куполе, а затем исчез, вернув небо обратно звёздам, сверкающим в холодном мраке.

Глава 6

Обещание

Время: Период, прозванный позднее людьми — юрским;

Место: Неизведанный уголок планеты Земля.

— Ты должна поесть.

Она отрицательно покачала головой и с открытой ненавистью посмотрела на меня. К фруктам, которые я с таким великим трудом достал, она не притронулась.

— Ну, прости, что я снял с него броню. Просто, как ты ранее заметила, на мне был только один чёрный плащ. Я был совершенно нагим. А ему всё равно броня теперь не нужна. Пойми, его убили, а я снял с него броню и затем похоронил его тело со всеми почестями под деревом недалеко от озера.

Сотрясаясь, она тихо заплакала и отвернулась от меня.

— Во что я ввязался, Силы Мироздания!

Меня переполняли гнев и негодование. Я до сих пор не мог понять. Меня толкнуло моё собственное безрассудство прийти на помощь незнакомой девушке, которая даже не являлась человеком или полные сквозного холода слова Лилит?

В ту ночь я лишь чудом преодолел озеро. Монстр, обитавший на его дне, не обратил на меня внимания. И лишь потому, что переваривал у себя в брюхе двух недоучек-солдат, принадлежащих второму роду человеческому. Когда я выбрался на противоположный берег, он только легонько пошлёпал по воде щупальцами и затем больше не тревожил поверхность озера. Я же на бегу подобрал лежащий на земле бластер и побежал вслед за девушкой, при этом ориентируясь куда бежать, только интуицией и поломанными ветками и листьями. На первый взгляд могло показаться, что я бежал вслепую, хотя так оно и было. Но как затем показала история, я был на верном пути.

Плащ за спиной развевался, как поддуваемое всеми ветрами знамя. Не смотря на то, что было прохладно, я разгоряченный выбросом адреналина в кровь, совершенно не чувствовал холода. Бежал и бежал изо всех сил и сразу же настиг девушку, которая, как и предсказала Лилит, неслась из огня в полымя: в зубастую пасть гигантского ящера с большими когтистыми задними ножищами, с передними короткими и опять же, когтистыми, наподобие человеческих рук лапками и прочной, серого цвета шкурой, которую вряд ли мог пробить луч бластера. С боку казалось, что ящер или как их назвала ранее Лилит — динозавр, улыбается. И не мудрено! Такой лакомый кусочек бежал ему на перекус, ему только оставалось раскрыть пасть и схватить её. Тем более, девушка не видела, куда бежит.

С этого момента, я действовал инстинктивно. Резко затормозив и ещё больше поранив больной палец ноги, я прицелился и в тот момент, когда монстр выскочил навстречу девушке, спустил курок и попал точно куда целился, в его правый глаз. Издав жуткий рёв, он мотнул головой и повалился на землю. Девушка, испугавшись, споткнулась и тоже упала. Пасть ящера щёлкнула зубами в каком-то сантиметре от неё. Подбежав к ней, я быстро помог ей встать и потащил её испуганную и дрожащую к своей маленькой пещере. На полдороге к гроту, она потеряла сознание и мне пришлось взять её на руки. Преодолевая одно дерево за другим, я боялся, что ящер, придя в себя, погонится за нами. За спиной стоял такой громкий рёв, как будто он был в метре от нас. Но он так и не показался. Возможно, потерял нас из виду или почуял другую жертву.

Усталый и запыхавшийся, я даже не заметил, как добежал до спасительного пристанища. Пещера, как только я заполз туда, увлекая за собой впавшую в обморок девушку, сразу же окутала меня успокоительной прохладой и тишиной. Недолго думая, я расстелил плащ Лилит на полу пещеры и положил на него девушку, сам же, отправился за бронёй убитого собратьями воина.

И теперь, когда она была на мне, а тело воина, совсем ещё молодого юноши на дне озера, в пасти у монстра с щупальцами, она с такой ненавистью смотрела на меня, на своего спасителя. Не хотела принимать пищу, которую я ей принес: фрукты, росшие на дереве вблизи озера с сочной мякотью и слегка приторно-горьковатым вкусом. И, что самое неприятное, обвинила меня в его смерти:

«Убийца!» Так она меня окрестила, когда я, добыв серую покрытую тонкими металлическими пластинами броню, только заполз в пещеру и протянул ей пищу. И сколько бы я ей не твердил, что я не отношусь ко второму роду человеческому и вообще случайное третье лицо в ужасном происшествии возле озера, она лишь продолжала с ненавистью игнорировать меня и мои просьбы поесть. Я не стал раскрывать перед ней своё истинное имя и происхождение. Это всё равно ничего бы не дало. Слушать меня она не желала, говорить сама не хотела, а есть наотрез, отказывалась.

В прошлом, когда у меня были крылья, я мог читать мысли. Но в сложившейся ситуации, мне оставалось только гадать, что у нее на уме. Я допускал, что она ошибочно могла принимать меня за человека, но ведь я её спас и, вытащив из пасти монстра, привёл не на звездолёт, а в свою пещерку. Хотя бы это могло её насторожить? Заставить задуматься: враг я или друг? Прошло уже порядком двух дней с момента инцидента возле озера. А она всё ещё продолжала доводить себя и меня заодно. Истощенная, бледная, несчастная, она всё время плакала. А я каждое утро приносил ей фрукты и получал в ответ лишь гробовое молчание и полное слёз и презрения взгляд.

— Не хочешь. Ладно, так тому и быть. — Нахмурился я и сел, привалившись спиной о прохладную стенку пещеры.

Все своим видом, я постарался показать, что мне безразлично её упрямое, добровольное истязательство. Но внутри я ужасался её внешнему виду. Она страшно исхудала и ослабла. Но всё равно не переставала плакать, этим сбивая меня с толку и заставляя задаваться одним и тем же вопросом: «Откуда в ней столько сил горевать?»

Фрукты, которые я ей приносил, были питательными и хорошо утоляли голод. Когда я в первый раз попробовал их, то укорил себя, что не нашёл их в первый день ссылки. Несколько дней перед появлением Лилит, хоть я и чувствуя голод и жажду, утолял только второе. Вдоволь напивался воды с ручейка, а потребность в пище игнорировал. Возможно ли было, что голод я не ощущал из-за тяжёлого морального состояния? Если это было так, если душевная боль была настолько сильнее физических потребностей, становилось понятно, почему девушка не желает прикасаться к свежим и сочным плодам и обрекает себя на душевные муки. Ведь страдать и ничего не замечать, так похоже на детей Создателя, похоже на нас стражей и на всех, кто имеет в себе его частицу. Хотя она даже не была человеком.

В голове проносились каменные лица братьев, сбросивших меня на эту планету. Поддерживаемый с двух сторон, в новом человеческом теле и кровоточащей спиной, я вертел головой, ища понимания и жалости в их прекрасных ликах. Но они не смотрели на меня. Погрузившись в атмосферу Земли, они подлетели к лесу и, зависнув над вершинами деревьев, отпустили меня и улетели. Падая, я кричал. Несколько раз ударился о ветки и упал прямо перед входом в пещеру. Можно было сказать, что именно в этот момент и началась моя ссылка, и как я догадывался, она должна была завершиться лишь с прекращением существования вселенной. Так как на милость Творца можно было не рассчитывать. В своих решениях он был непоколебим и безжалостен.

Наступали сумерки. Лес начал полниться необычными звуками. Далеким рёвом гигантских хищных ящеров, воем возможных первых теплокровных, шепотом ветра в кронах деревьев и журчанием ручейка, несущего свои воды недалеко от пещеры. Странно. Их я тоже раньше не замечал. Игнорировал, как и голод, а толстые стены пещеры помогали мне в этом, глушили их, чтобы я мог лежать и жалеть о своей несправедливой участи.

В какой-то момент я задремал. Девушка в белом платье, укутавшись в плащ Лилит, тоже затихла и погрузилась в сон. Слёзы на её щеках высохли, лицо приобрело более спокойное, умиротворённое состояние. Дыхание, тихое, не нарушало прохладную тишину пещеры. Я сидел, всё так же прислонившись спиной о шершавый камень, а перед глазами рос неясный и размытый силуэт. В тот момент, сквозь дрёму, я улыбнулся. Мне снился мой первый земной сон. И он был необычным. В прошлом, когда я был стражем, я мог узреть, что твориться на отдаленных концах вселенной, услышать звуки с планет, находящихся от меня в миллионах световых лет. Но ничего подобного, подобного сну не видел никогда. Тем временем, силуэт становился всё более чётким, обретал формы, контуры и тут я ясно услышал, как меня кто-то позвал:

— Аспирр.

Открыв глаза, я бесшумно поднялся. Если я не ошибался, голос был женским, и он донесся снаружи. Я осторожно, чтобы не разбудить девушку выполз из пещеры и увидел в нескольких шагах от себя Лилит:

— Здравствуй, — улыбнулась она, — милая пещерка. Так вот где ты прячешься от грозных хладнокровных обитателей планеты.

— Я ждал, что ты придёшь. — Спокойно сказал я. — И буду рад услышать, что меня ожидает в моей ссылке равной вечности.

Как и в первое своё появление, она развернулась и бесшумно пошла в сторону мрака за толстыми стволами деревьев. Тяжело вздохнув, я подвинул самый большой камень к проёму пещеры. Так, на всякий случай, в целях безопасности и вытащив бластер, последовал за Лилит. На этот раз она привела меня к звездолёту людей и, прислонившись о толстый ствол одного из деревьев, кивнула в сторону сетчатого ограждения вокруг корабля.

— Итак, они начали захват территории. — Тихо сказала она и, повернувшись ко мне, спросила. — Что скажешь?

Я, молча, уставился на ограждение:

— Думаю, меня это не касается.

— В ближайшие дней десять, возможно. Но когда они доберутся до твоей пещерки, сам знаешь, что за этим последует.

— Ясно. И что ты предлагаешь?

— Об этом потом.

— Хорошо, тогда продолжим прерванный ранее разговор или…

— Он. — Перебила меня Лилит и посмотрела верх. — Всемогущий и вездесущий Творец. Ты задумывался когда-нибудь над тем, что он видит каждый твой шаг, предугадывает каждое твоё действие, слышит каждое твоё слово и читает каждую, даже самую простейшую твою мысль?

— Мы часть сотворенного им мира. Этим всё сказано.

— Но я не принадлежу его миру. Раньше принадлежала, но пробыв за гранью мироздания, научилась быть невидимой для его вездесущего разума…

Она провела рукой по воздуху. По ней пробежала лёгкая рябь.

— Не играй со мной, Лилит. Сколько раз об этом тебя просить.

— Я и не пытаюсь, Аспирр. Просто хочу сказать, что, даже имея за собой силу во стократ превышающую силу Творца, мы потерпели поражение. Ты спрашивал меня, как так получилось, и я в тот вечер не смогла тебе ответить, но сейчас… — Она задумчиво посмотрела на меня. — Почему ты последовал за мной, Аспирр?

Минуту я молчал, затем решился:

— Я тебе просто поверил.

— Ясно. Я тоже себе поверила. — Печально улыбнулась она. — И судя по всему, была слепа. Битва шла на поле боя, которое всегда принадлежало Ему. То, что я могу узреть будущее, сыграло с нами дурную шутку.

Возле звездолёта замелькали тени, затем раздались громкие голоса и протяжный, стучащий, металлический звук работающего двигателя.

— Не притворяйся, Лилит. Ты всегда знала, что мы проиграем. — Сухо сказал я, наблюдая, как люди с помощью погрузчиков перетаскивают большие металлические ящики из звездолёта наружу.

— Я видела не проигрыш, а победу. — В её голосе прозвучали нотки обиды.

— Тогда почему мы здесь?

— Потому что Он, возможно, решил вас, стражей, испытать.

По сетчатому ограждению пробежал еле уловимый звук. Люди пустили ток. Но было такое ощущение, как будто его также пустили и по моему телу.

— И многие из нас его не прошли, а твои видения, Лилит, оказались лишь иллюзией, которую Он на тебя наслал. Ведь Он в отличие от тебя видит совершенно иное будущее, где побеждает Он, а не мы.

Она опустила голову и тут же произнесла:

— Нет. Нет. Это были не иллюзии. Я действительно видела нашу победу, видела истинного Создателя…

Я хотел было разозлиться, схватить её за плечи и потрясти, но почему-то лишь ограничился полным жалости взглядом в её сторону. Заметив, как я на неё смотрю, она сузила глаза:

— Это были не иллюзии, Аспирр.

— Игра. Я знаю. — Сказал я. — Ты говорила об это раньше. Нами просто всласть наигрались и затем, когда мы надоели, выбросили и… — я тяжело вздохнул, — скорее всего, забыли до поры до времени.

— Ты смирился.

— Нет. Просто устал.

Воздух вокруг нас задрожал, помутнел, затем снова вернулся в прежнее состояние. С самой нашей первой встречи, Лилит скрывала себя от взора Творца защитным барьером, и он у неё был идеальным. Но сегодня…

— Аспирр?

— Я устал, Лилит. — Повторил я. — Полные надежд мы попробовали вернуть истинного Создателя, но… потерпели поражение. Нас разгромили. Силы Вселенной! Сколько же моих братьев погибло…

— Не от твоей руки, не от твоего клинка…

— Знаю! Но это их не вернёт. Я заслужил кару, в которую меня вверг Творец и знаешь, Лилит? Думаю, Он проявил излишнее милосердие ко мне и к моим отступившимся братьям. Мы заслужили участь хуже смерти. Я заслужил.

— И что дальше, Аспирр?

— Дальше? — Я сделал шаг в её сторону. — Ты видишь будущее, Лилит! Скажи лучше ты, что будет дальше? Что будет со мной?

Отступив под моим напористым взглядом, она прижалась спиной к дереву.

— Хотя лучше не говори. — Не спуская с её лица глаз, сказал я. — Неведение лучше. Оно убережет меня от ошибок.

— Ты прав. — Опустила она глаза. — Будущее один раз уже нас обмануло. Но надежда есть…

— Прошу, Лилит. Не нужно…

— Хорошо.

Минут пять мы провели в молчании. Сетчатое ограждение в десяти шагах от нас издавало слабый гул пущенного в неё электричества. Люди суетились, техника под их руководством, создавая невероятный шум, двигалась вперёд и назад. Я погладил наплечник. На нём и если я не ошибался, пластине, защищающей правую лопатку, были две дырки. Ровные и гладкие по краям — следы от лучей бластера. Лилит, наблюдая за моим непроизвольным движением, тихо усмехнулась:

— Эта броня неплохо на тебе сидит, но только она не твоя, а того несчастного юноши.

— Да. — Просто ответил я.

— Хорошо. Тогда скажи. Что ты намерен делать с его возлюбленной?

Одна из коробок сорвалась из рук несущего её человека и с грохотом вывалила на землю своё содержимое. Я невольно вздрогнул от громкого звука, но тут же придя в себя, честно ответил:

— Признаюсь. Не имею никакого понятия. Я её спас от ужасной смерти, но теперь жалею… Думаю, нужно будет вернуть её к ним. — Указал я кивком головы в сторону звездолёта.

— Ясно. Теперь поговорим о твоём временном пристанище, о пещере. Люди не сегодня, завтра её обнаружат. В ней тебе опасно оставаться. Есть безопасное место в нескольких днях пути от этого места, где мы сейчас находимся, если ты готов рискнуть.

— Слушаю. — Повернулся я к ней.

— Нужно идти верх по ручейку, где ты берешь обычно питьевую воду. У его истока находиться скрытая скалами небольшая долина. Там ты будешь в безопасности.

— Спасибо.

Я присмотрелся к содержимому коробки, которую так неудачно уронил растяпа человек и покачал головой. Если я не ошибался, там была одежда. И тут мне в голову пришла хорошая мысль. Покрепче сжав бластер, я сделал шаг в сторону ограждения, но…

— Пока даже не думай об этом. — Предупредила мои тёмные мысли Лилит. — Вначале доберись до безопасного места, затем делай, что хочешь. Воруй, убивай, выживай…

— Ты права. — Устыдившись слабости своего разума, согласился я. — Тогда мне пора. Завтра в путь. Спасибо за совет, Лилит. До свидания.

Повернувшись в сторону, где приблизительно находилась пещера, я начал погружаться во мрак леса.

— Постой, Аспирр. — Послышались у меня за спиной неторопливые шаги Лилит.

— Да. — Остановился я.

— Девушка должна пойти с тобой.

— Думаю, мне будет лучше одному. А ей с теми, кто её создал.

— Она должна быть рядом с тобой. — Остановилась рядом со мной Лилит. — Поверь, так будет лучше и для тебя и для неё.

— Почему ты так считаешь?

— Потому что одиночество может погубить тебя. Поверь мне, Аспирр. Если бы Создатель думал, как сейчас думаешь ты, он бы не создал вселенную. Хотя, если подумать. Он до сих пор продолжает томится в одиночестве…

Я в недоумении посмотрел на неё:

— А как же ты? Разве ты не будешь меня навещать?

— Я буду тебя навещать, Аспирр. Но этот мир… я отвергла его в прошлом и не могу в нём долго находиться. Мне пора возвращаться за грань мироздания, в тёмные миры, туда, где мне место.

— Значит, надежда, о которой ты говорила, ложь?

— Нет. — Покачала она головой. — Она истинна. Только чтобы она не умерла, нужны немного веры и терпения.

— Прекрасно. — С нотками сарказма в голосе буркнул я. — Я попробую её уговорить, если она, конечно, будет меня слушать. Спасибо ещё раз за совет, Лилит. Я пошёл…

— Аспирр. — Неуловимым движением, она положила свои руки на мое лицо и склонила её к своему. — Обещай, что будешь беречь себя и не будешь лишний раз подвергать себя опасности.

— Лилит…

Её руки приятно холодили кожу, как и дыхание, становящееся всё ближе и ближе.

— Обещай. — Повторила она.

— Обещаю. — Уступил я.

***

Благословенный поцелуй тёмного стража всё ещё холодным отпечатком отдавался у меня на лбу. Было немного не по себе от её неожиданного жеста, но больше… приятно.

Я стоял в двух шагах от пещеры и ждал. Как Лилит и просила, я поговорил с девушкой, объяснил ей сложившуюся ситуацию и предложил отправиться вместе со мной в безопасное место. Ожидание тянулось долгими нескончаемыми минутами. Я ей дал время на размышление, и она похоже решила воспользоваться им на свое усмотрение. Если быть честным, она, как только я завел с ней утром разговор о предстоящем переезде, сразу же с открытой ненавистью отвернулась от меня. Объяснять, что мы в большой опасности, что в пещеру скоро могут нагрянуть люди, мне пришлось её спине, и из-за этого, я был слегка неуверен, что она вообще меня поняла.

Вблизи паслись травоядные динозавры. В отличие от их хищного сородича, которого я ослепил на один глаз, этот вид ящеров передвигался на четырёх ногах и имел короткую шею и длинный, покрытый шипами хвост. Явно для защиты. Окраска их шкуры имела пыльно-зелёный цвет.

Признаюсь. Вначале я испугался, схватился за бластер. Затем заметив, что они умиротворенно жуют травку, слегка успокоился. Хотя на меня они вообще не обращали никакого внимания. Продолжали жевать и издавать странные и, на мой взгляд, довольные, урчащие звуки.

Время проходило, я терпеливо ждал, и когда солнце достигло наивысшего пика на небесном куполе, понял, что жду напрасно. Молчание девушки было не согласием, а не желанием идти со мной. Нужно было отправляться в путь и я, медленно повернувшись в сторону звуков ручейка, про себя выругался, что вообще связался с человекоподобной женщиной. Столько времени потерял и всё зря. Но как только я погрузился в лес, за спиной послышались торопливые шаги. Я резко обернулся. Девушка стояла за моей спиной, кутаясь в плащ Лилит, и также неприязненно смотрела на меня, как в первый день нашего знакомства в пещере.

— Хорошо. — Кивнул я. — В путь.

Так началось наше небольшое путешествие верх по ручейку к безопасному месту, указанному Лилит. Девушка, не смотря на свою хрупкость и неестественную худобу, старалась от меня не отставать. С едой тоже всё наладилось. Пищу, которую я добывал, теперь ей волей-неволей приходилось брать. И это, естественно. Чтобы идти, ей нужны были силы. А голодом она могла заработать себе только язву желудка. Правда, когда она съела первый плод, который я ей передал, её начало рвать, но затем, её организм приспособился, и она без проблем съела ещё несколько плодов и чувствовала себя довольно сносно.

По дороге, нам всё больше попадались фруктовые деревья, подпитываемые студёными водами нашего проводника ручейка. Я искренне этому радовался, так как это означало, что во время пути нам не будет грозить голод. Но я ошибался. Скоро плодоносные деревья кончились и на второй день, мы, добив остатки фруктов, были вынуждены совершить незапланированный привал и поискать еду.

В ручейке водилась рыба, и я предложил своей спутнице поймать несколько, чтобы вечером было чем подкрепиться. Она согласно кивнула. Но как только я приступил к своей первой в жизни рыбалке, то услышал рёв, заставивший кровь в моих жилах похолодеть, а затем, увидев того, кто издал рёв, был вообще вынужден искать спасения на верхушке близ растущего дерева. При этом, девушку не нужно было предупреждать дважды. При звуке рёва, она первая догадалась взобраться на дерево и даже помогла мне при подъеме. Протянула мне руку и помогла взгромоздиться на нижнюю ветку. И как раз вовремя, как только мы оказались на дереве, хищник обратил на нас внимание и, разинув жуткую зубастую пасть, со всей возможной скоростью побежал в нашу сторону.

Тварь была ниже первого хищника, с которым мы имели неудовольствие столкнуться в первый день знакомства и более шустрее и ловчее. Нам пришлось залезть чуть ли не на самую верхушку дерева, чтобы он нас не достал. А когда он начал биться об ствол туловищем, пришлось крепко ухватиться за ветки. Иначе нам грозил риск сорваться вниз и оказаться в его пасти. В страхе, я даже забыл, что у меня есть бластер. И только когда ветка подо мной опасно согнулась и издала громкий треск, вспомнил о нём и решился на отчаянный и полный риска шаг. Девушка, уцепившая за ствол обеими руками и сидящая на соседней ветке, заметив, что я схватился за бластер, испуганно покачала головой. Но меня было уже не остановить. Ящер внизу, уже с разбегу бился головой об шершавый ствол и мог в любую минуту стряхнуть нас со спасительного дерева. И удары у него с каждым разом становились всё сильнее и сильнее. Весь дрожа и обливаясь потом, я рывками начал спускаться на нижние ветви и оступившись, чуть не сорвался и не упустил из рук оружие. В тот момент, я лишь чудом не рухнул вниз, успел зажать ветку между ног, хотя это было и чертовски больно.

Тем временем, ящер, издавая очередной оглушительный рёв, отбежал в сторону и снова с разбегу врезался в дерево. Но на этот раз, я его ждал и, выстрелив, попал прямо в голову. Издав ещё более жуткий рёв, монстр крутанулся и рухнул на землю, я ловко спрыгнул с ветки рядом с ним и, отбежав в сторонку, выстрелил снова и как раз в то место, куда попал ранее. И этим вторым выстрелом, окончательно добил его. С дерева медленно кружась, падали листья. Ещё больше лежало на земле и вокруг дергающегося в предсмертной агонии монстра.

Осторожно приблизившись, я получше рассмотрел его. Я не ошибся. Этот вид хищного ящера был действительно меньше, имел тёмно-коричневый окрас, и что меня слегка удивило, у него были рога, обтянутые кожей. В остальном и, в особенности в строении тела, он был похож на своего собрата, которого я ослепил на один глаз.

С дерева, шурша плащом, спустилась девушка и встала возле меня. Из её груди вырвался тихий вздох ужаса. Пряча бластер в кобуру, я пнул поверженного монстра и как бы невзначай спросил:

— Как ты думаешь, он съедобный?

От слов, я сразу же перешёл к делу. С помощью булыжника, найденного возле дерева, я выбил из смердящей пасти монстра самый большой и острый, на мой взгляд, клык и, соорудив из него самодельный нож, попробовал порезать им его грубую кожу в области правой ноги. Кое-как мне это удалось. Только часто приходилось бегать и мыть нож в ручейке. Мясо я вырезал из его ляжки тонкими и не очень длинными ломтями и развешивал на почищенных заранее ветках. От этого зрелища девушку пару раз вырвало, но она храбро, хоть и, морщась, помогала мне в приготовлении нашего будущего ужина.

Я заранее решил, что если мы будем жарить мясо, то будем это делать как можно дальше от трупа ящера, так как его туша могла привлечь более грозных и опасных хищников. Поэтому, кое-как смастерив из растущих в лесу больших листьев неизвестного растения нечто наподобие корзинки, которую девушка заранее хорошенько вымыла в ручейке. Мы сложили туда ломти мяса и продолжили путь.

Также, меня сильно беспокоило, где мы будем ночевать? Первую ночь путешествия, нам посчастливилось наткнуться на дерево с очень толстыми и узловатыми корнями, между которыми были провалы в виде пещер и до которых ни один хищник, при всём желании, не смог бы добраться. В ту ночь мы спокойно выспались под защитой корней этого дерева. Хотя мне иногда сквозь сон слышались топот и рёв ящеров и девушка пару раз вскрикнула, из-за того что по её руке проползло нечто длинное, с множеством ног и длинными усиками.

Но я беспокоился зря. К закату солнца мы набрели на толстое дерево, у которого было нечто получше корней. В нём было дупло и внутри него было довольно сухо, просторно и безопасно. В дупле было множество мелких отверстий, через которые мы протиснулись внутрь и одно большое наверху. В связи с чем, мы решили, что разведём небольшой костерок у него внутри, а дупло наверху послужит нам чем-то вроде дымохода. Так и поступили. С помощью двух палочек и сухой листвы, которой внутри дерева было великое множество, мы в течение двух часов развели костер и начали поджаривать кусочки мяса. Откладывая готовый кусок ящера на чистые листья, я с улыбкой втянул в себя его запах. Запах от жаркого шёл очень и очень аппетитный. И не потому что это было первое мясо, которое я собирался отведать, а нечто новое в моём скудном рационе, которое вначале состоял из одних фруктов и воды. Девушка, неловко слизывая жир с пальцев, тоже улыбалась и вдруг неожиданно для меня, сказала:

— Наверное, не мы одни наслаждаемся в данную минуту вкусным мясом этого ящера.

Я изумленно уставился на неё:

— Я имею в виду, — она оторвала кусочек подрумянившегося на огне мяса и улыбнулась в пространство, — что тушу, которую мы бросили, в настоящее время терзают другие хищники, возможно, его близкие сородичи. А здесь, в дупле, мы жарим часть его ноги и также наслаждаемся его вкусом.

Уловив мой удивленный взгляд, она на секунду сжала губы и сказала:

— Прости меня, Аспирр, за то, что я себя так вела. Но… — В её глазах появилась тень горечи. — Ты подло поступил с телом Ависа. Я знаю, что ты бросил его в озеро, я видела это…

— Постой! Погоди! — Перебил я её. — Так ты…

— Да!

Между нами снова на минуту воцарилось молчание. В течение которого, мы упорно старались смотреть на что угодно, но только не друг на друга. В итоге, я не выдержал:

— Ты права. Я… Я поступил скверно. В мире полном жестокости и кровожадных хищников, приходиться в первую очередь думать о себе и только затем о том, правильно ты поступил или нет. Покойного я не знал, прости. Не думал, что он так много для тебя значит. — Я перевернул мясо над огнём и посмотрел ей прямо в глаза. — До той ночи я был совершенно один. Мне было холодно, и я несколько дней ничего не ел. Я не знал, что ты за мной следишь. Хотя, чтобы это изменило? Быстро, как мог, я снял броню и обувь с охладевшего тела и вначале действительно хотел его похоронить, но в любую минуту мог появиться ящер, от которого я тебя спас и недолго думая, я сбросил его в озеро. Затем, я увидел дерево, полное спелых плодов и подумал, что ты, наверное, голодна и…

— Прошу, не будем больше об этом! — Отчаянно замотала головой девушка. — Тем более, сделанного уже не исправишь.

— Да. Не исправишь… — Согласился я.

Девушка опустила голову и, как я и ожидал, тихо заплакала. Слушая её всхлипы, я почувствовал, что внутри всё болезненно сжимается. Одновременно, я сам не знаю, почему, мне захотелось оставить её одну, покинуть безопасное место и… так же, утешить, если она позволит к себе прикоснуться. Под тихий треск костра, я уже было собрался уйти в ночь, последовать первому зову мысли, как она заговорила:

— Я не человек. Меня создали люди с единственной целью, чтобы я выносила ребёнка одного из них. Чаще, меня звали по серийному номеру — ИВ-127 или просто суррогатом. Авис же звал меня… Иви…

Шмыгнув носом, она вытерла рукавом платья слёзы и продолжила:

— Авис всегда был добр ко мне. Он относился ко мне иначе, чем другие. Я любила его, а он меня. Даже не смотря на то, что он был человеком, а я выращенной для одноразового использования суррогатом, он хотел, чтобы я была с ним, хотел спасти меня от ужасной участи…

Конец ознакомительного фрагмента.