Чужая кровь

Ильяс Найманов, 2018

Прохождение через территории захваченные гнусом. Прохождение через уничтоженные деревни, мимо обращенных и обращающихся людей, с грузом, который настолько уникален, что в размен для его сохранения, два сопровождающих бойца Яков и Сагитай без раздумий рискуют жизнями, уничтожая даже союзных роботов. Что два человека на враждебной территории смогут сделать чтобы не погибнуть, а главное доставить груз, от сохранности которого, возможно зависит судьба человечества? Как выглядят пораженные земли и новообращенные? В этой книге мы проследуем с Вами от Москвы, до тех мест, откуда вернуться уже будет невозможно.

Глава 7. Встреча

Регулярная армия, состоящая в основном из артиллерийских соединений, отступала. Заминированный, перетянутый колючей проволокой и забаррикадированный брошенной техникой и бетонными плитами Смоленск был оставлен. Только на крышах некоторых высоток дежурили гранатометчики и наводчики, защищенные артефактами, но их было лишь пару десятков. Еще несколько десятков артефактов было в обязательном порядке у пилотов штурмовых вертолетов, подвозящих им боеприпасы и смену, еще несколько десятков раздали корректировщикам, позиции которым строились на скорую руку еще в тылу защищающихся. Другая сотня артефактов разошлась по первым лицам страны и самым богатым людям, которые расплачивались за спасительный артефакт или слитками золота, или убежищами.

Военное командование, пользуясь тем, что гнус снизил темп наступления, выжимало из отведенного им времени максимум, пользуясь партизанской тактикой, закидывая роботов в тыл, собирая данные, вырезая безоружных и накрывая огнем авиации вооруженные группы, после чего вновь направляя туда боевых роботов. Но сил катастрофически не хватало. На пятисоткилометровой полосе, от Великих Лук до Орла, гнус занялся своей страшной работой — заражением. Он словно издевался, устраивая засады на боевых роботов и военных летчиков. Руководимый неким командиром, он без сожаления выставлял на открытой местности под удар сотни и тысячи голов как военного, так и гражданского гнуса, лишь для того, чтобы одним-двумя или десятком выстрелов из ПЗРК уничтожить работающий по целям или спускающий роботизированный десант вертолет.

Использование ядерного оружия было прекращено, поскольку порождало лишь больше точек, где было возможно создавать биотанки, известные также как валдарнийские танки, слепленные из сросшихся под воздействием смертельной радиации тел. Беспилотники, пролетающие над Европой, а также спутники видели тысячи мертвецов, сходящихся в котлованы, возникшие после ядерного взрыва, откуда спустя часы техника гнуса тросами вытягивала новые создания, живые физически, но мертвые ментально. После того как биотанк оказывался на поверхности, в него вживлялся сознательный гнус, и биотанк обретал волю и разум. Это повергло посвященных в шок. Тысячи ядерных ударов малой и средней мощности, произведенных по Европе, создали целые фабрики, в которых происходили процессы превращения сотен в единицы, и таких единиц уже были тысячи. Военные понимали, чего ждет гнус и его невыявленный генерал, но повлиять на это уже не могли ничем.

Внезапно все оружие человека оказалось бессильно против вируса. Ученый мир бился в истерике, открытиях и лжеоткрытиях. Он предположил принадлежность вируса гнуса к группе SIRV2, способной выживать при температурах до ста семидесяти пяти градусов по Цельсию, также не исключалась возможность искусственного выделения генома этого вируса из эндогенного ретровируса, поскольку, по некоторым данным, восемь процентов генома человека происходит именно от них. В любом случае огромное количество людей на всех континентах начало прятаться в надежде переждать конец света. Некое правило двух суток возникло и передавалось из уст в уста. Суть его заключалось в том, что после заражения стать или (в случае собственной смерти) не стать гнусом решается в течение двух суток, равно как и то, выживет гнус или умрет от голода, также решалось в течение двух суток. Глубокие шахты, старые катакомбы, заброшенные рудники стали целью номер один для тысяч молодых и крепких людей, тащивших туда еду, оружие боеприпасы, системы наблюдения, топливо, генераторы. Мысль о том, что надо просто переждать, пока гнус умрет с голоду, вселяла в некоторых надежду на спасение, и они, побросав все, уходили под землю, планируя переждать и выжить вопреки всему.

Военные по всем направлениям круглосуточно строили заградительные сооружения, рвы и надолбы, противотанковые ежи и колючую проволоку, минировали дороги и технику, расставляли автономные электронные глаза и уши на каждом столбе, на каждом дереве. Безостановочно наносили удары беспилотниками, рискуя и раз от разу получая ракету из ПЗРК в брюхо машин, но вариантов имелось немного. Призывать живую силу под ружье было бесполезно.

Сейчас, пока биотанки, излучающие радиацию словно «грязные» бомбы, подрывались на улицах Смоленска, подбрасываясь на вмонтированные в бетонные блоки зазубренные шипы, они отрабатывались сверху людьми, где было возможно, настигались авиацией и артиллерией. Гнус рассредоточивался по территории, расползаясь пятном и ужасом, криками людей и смертельным страхом, на смену к которому должна будет прийти бесконечная преданность и вера братству. Уничтожить валдарнийца с воздуха теперь было практически невозможно. Пусть он беспомощен против защищенного артефактом пилота штурмового вертолета, но винтокрыл не защищен от человеческих наземных средств поражения, которых у гнуса было в избытке, и военные, входящие в отряды сопровождения такого биотанка, не боялись встать во весь рост, чтобы прицелиться как надо и точно выстрелить. Ковровые бомбардировки не причиняли вреда валдарнийцу. Покрытый грязью и копотью полуторатонный и более живой шар стойко выносил пощечины взрывов, а прямые попадания с самолетов были невозможны. Кроме того, валдарнийцы, несмотря на габариты, часто хорошо прятались от наблюдателей в водоемах и промышленных строениях. В настоящий момент на линии фронта их было немного, около сотни, но сотни «фабрик», штампующих их на Западе, уже сейчас обещали тысячекратное увеличение. Если их застигала боевая машина, они приходили в движение. Десятки рук и ног, медленно, но верно разгоняя общее тело, доводили биотанк до пятидесяти километров в час. Ломающиеся руки и ноги при ударах, подпрыгивании на поверхностях срастались в секунды, дистанция вампиризма такого организма переходила далеко за сотню, а то и за две сотни метров, отчего уничтожить его становилось еще труднее. Кроме того, постоянно несущий в себе радиацию, он мог заново приращивать к себе оторванные конечности, а многоголосый рев обезображенных ранами и грязью десятков мужских и женских тел, говорящих одновременно, ломал дух почти каждого воина, встретившегося с биотанком лично.

Конец ознакомительного фрагмента.