Не время для героев – 2

Илья Соломенный, 2023

Хэлгар одолел тьму, но изменился. Настолько, что теперь те, кого он считал своей семьёй и друзьями, готовы убить его. Парню не повезло – но он остался тем, кем был. Честным, гордым юношей, который пылает ненавистью к Ялайскому королевству, наследию тёмного властелина и чёрной магии. А потому он отправляется на войну. Туда, где его новая Сила может найти применение, туда, где он может оказаться полезным и туда, где его никто не найдёт и не узнает.Но если бы Хэлгар только знал, что его проблемы только начинаются…

Глава 5 — Сарнский брод

Ночь мгновенно взрывается звуками боя. Крики людей, звон стали, свист арбалетных болтов, лошадиное ржание, проклятья — всё смешивается в одну ужасную какофонию.

Я вскакиваю на ноги и бросаюсь вперёд, как и большинство «воронов», лежащих в траве. Кавалеристы явно не ожидают, что по обочинам спрятана изрядная часть отряда. Они гикают, свистят, рвутся вперёд, вдоль фургонов, выскакивая из темноты и атакуя наших сослуживцев, но тут же получают удар в спину и фланги!

Вижу, как предводитель бандитов машет огромным полуторником, пытаясь достать Блика, а конь “кавалериста”, встав на дыбы, ударом копыт сбивает Имлериса с ног. Капитан, вскрикнув от боли, летит в грязь и пропахивает участок земли, врезавшись спиной в тележное колесо. Ещë десяток ряженых всадников устремляется вперёд, пытаясь растоптать наших солдат, но те бросаются врассыпную.

Я оказываюсь рядом с врагами за тройку ударов сердца. Перед носом мелькает чьё-то стремя, едва успеваю увернуться от лошадиной груди и в развороте рублю по задним ногам животного. Кобыла издаёт истошное ржание, боком падает в грязь, подминая под себя всадника. Подскочив к нему, я одним ударом вгоняю клинок меж плетёных ремней кожаного доспеха и убиваю мужчину…

— Осторожно! — Хенрир, появившийся рядом, толкает меня плечом и между нами проносится ещё один всадник.

Я чувствую, как его клинок срезает прядь моих волос… Проклятье, никогда теперь не забуду надеть шлем!

С диким криком из темноты выпрыгивает здоровенный детина с алебардой. От первого взмаха я уклоняюсь, на втором сокращаю дистанцию, а третий ловлю ступнёй, прижимая оружие к земле. Оттолкнувшись от лезвия, прыгаю вперёд и одним движением рассекаю нападающему горло. Он хрипит, из раны брызжет кровь, и детина падает лицом в грязь, а я уже разворачиваюсь в поисках нового противника.

Не останавливаться, только не останавливаться! В таком бою главное — постоянное движение!

Крики боли, всполохи факелов, барабанящий по тентам телег и доспехам дождь…

Горячка сражения захлёстывает меня. Больше нет размышлений, проблем, тайн. Нет ничего — только я, верный клинок и враги, которые хотят меня убить…

Рядом оказывается человек и я едва не рублю его мечом, но в последний миг замечаю, что это один из десятки Коряги. Через мгновение ему в глаз вонзается арбалетный болт… «Ворон» чьего имени я не знал, падает на дорогу.

Топот за спиной… Разворот, блок. Я кричу, как бешеный, видя забрызганное грязью лицо одного из бандитов. Бросаюсь вперёд, с лёгкостью уклоняюсь от неловкого тычка коротким мечом, вгоняю свой клинок в трапецию мужчины и резко вытаскиваю его. Из раны тугой струёй бьёт кровь…

Мимо проносится стрела, чиркая мой кожаный наплечник.

Бой кипит вдоль всего обоза. В первые мгновения схватки спрятавшимся у обочин нашим арбалетчикам и лучникам удалось ссадить часть кавалеристов и убить четверть их животных. Теперь сражение кипит у каждой телеги, то и дело из тьмы выныривают новые всадники и исчезают в ней…

БАХ!

Грохот за спиной заставляет меня вжать голову и резко развернуться. Это спасает мне жизнь — я машинально успеваю отбить косой удар меча, контратаковать и на подшаге пронзить кинжалом во второй руке грудь напавшего на меня молодого парня. Он что-то булькает, изо рта у него течёт кровь, ноги подгибаются. Мальчишка, которому едва ли больше шестнадцати-семнадцати лет, падает на дорогу…

БАХ!

Снова грохот, но на этот раз я вижу, в чём дело, и по спине пробегают мурашки…

Мощная ударная волна сметает одну из телег, за которой двое «воронов» сражаются с тремя ссаженными с коней кавалеристами. Пять человек в мгновение ока исчезают в темноте, снесённые обломками повозки…

Во мраке чуть поодаль вспыхивает красная вспышка, а затем по ближайшим людям бьёт алая плеть. Я вижу, как одного моего сослуживца она рассекает вместе с доспехом, а вот второму везёт. Рядом с ним оказывается Айрилен, выставившая мерцающий желтоватым светом щит. Вытянув руки вперёд, магистр Старвинг отражает магический удар.

Ялайская гниль! Здесь чернокнижник!

Сбоку слышится рык, я резко разворачиваюсь и вижу, как бегущего к разбойнику “ворона” сносит с ног чёрная тень. Она очень быстра — если бы не отсвет на ней, я бы и не понял, что там что-то мелькнуло… Раздаётся душераздирающий крик, я снимаю ближайший факел с телеги, швыряю его в темноту и вижу, кого он высвечивает…

Потроша тело несчастного “ворона”, над ним стоит изменённая тёмной магией тварь. Света слишком мало, чтоб её разглядеть, но мне это и не нужно. Стрельнув взглядом туда, где сражается Айрилен, я вижу вспышки заклинаний, которыми она обменивается с малефиком.

Словно почувствовав внимание, создание чернокнижника разворачивается, сверкает огромными алыми глазами и с невероятной скоростью бросается на меня.

Я не успеваю даже подумать о том, что делаю — варианта всего два, либо защищаться, либо умереть… Вытянув руку вперёд, призываю заклинание, и через удар сердца с пальцев срывается поток энергии. Преодолевая разделяющее нас с тварью расстояние, он сжимается, закручивается, вбирает в себя окружающую тьму…

“Эр-дамон-креа” — клинок, поглощённый тьмой. Одно из тех заклинаний, что я выучил после того, как впитал в себя проклятье Керса. По сути своей — заготовка, использующая тьму окружающего пространства и выбирающая в качестве цели ближайшую концентрацию такой же “чёрной” магии. Тёмное оружие против тёмной твари…

Использовать его в реальном бою мне раньше не доводилось. Поэтому увидев, что тёмная мразь умудряется в последний момент уклониться, словно почувствовав мой удар, я разочарованно выругиваюсь. Выставив перед собой меч, пытаюсь отыскать создание чернокнижника.

— Ну же, тварь, где ты?..

Словно отвечая на вопрос, справа от меня снова появляются два огромных мерцающих глаза. Из темноты, на этот раз никуда не торопясь, выходит измазанный чёрной жижей волк, раза в два больше обычного животного. Из его загривка торчат костяные шипы, морда чуть облезла, как у подгнившего трупа, а вокруг тела клубится чёрный дым, хорошо различимый в свете немногочисленных факелов, оставшихся нетронутыми.

— Келаур… — только и произношу я, а затем слышу позади точно такое же рычание…

Восприятие удаётся призвать практически мгновенно. Страха нет — только задача, как учил Беренгар.

Бух…

За прошедший месяц я хорошо развил своё умение. Теперь оно работает на расстояние куда большее, чем пара-тройка метров, и к тому же увеличен временной промежуток заклинания. Ненамного, на какие-то доли мгновений, но и это большой шаг вперёд для человека, который ещё полгода назад и мечтать не мог о магии…

Бух…

Зрение мне не требуется. Я вижу, что происходит со всех сторон, даже позади. Волны восприятия расходятся по пространству, рисуя контуры Келауров в тех местах, где они должны вот-вот оказаться, и картинка оказывается прямо у меня в голове…

Тварь спереди через пару ударов сердца вцепится клыками мне в горло. Та, что позади — порвёт бедренную артерию. Они нападут одновременно…

Время будто смазывается — мозг начинает работать быстрее, и я успеваю не только увидеть, что вот-вот произойдёт, но и сообразить, что делать.

— Рой, сзади! — слышится крик, но я совершенно не обращаю на него внимания — просто отстранённо отмечаю, что меня пытались предупредить.

Шаг в сторону, взмах мечом снизу вверх, разворот на пятке и сразу — обратное движение.

С невероятной скоростью, за которую мне позже придётся расплачиваться болью в мышцах, меч описывает дугу. Время снова ускоряется. Слитный удар рассекает горло одного Келаура и опускается на загривок второго, перерубая позвонки и мышцы! Твари даже взвизгнуть не успевают — падают на землю, дёргаясь в конвульсиях…

— Ялайский пепел! — я ругаюсь сквозь зубы и шиплю от боли, когда чёрная жижа, текущая в телах изменённых волков вместо крови, попадает на наруч и начинает разъедать его!

Это что-то новенькое! Стараясь не задевать мерзкую субстанцию, я сбрасываю элемент доспеха и оборачиваюсь.

В нескольких шагах стоит Коряга. Он словно замер посреди движения — весь напряжён, в одной руке зажат короткий меч, в другой — рондаш. В широко раскрытых глазах разведчика я вижу отсветы факелов и изумление. Он видел, как быстро я двигался, видел, как я прикончил тварей. Хорошо, что мужчина не маг — иначе мог бы понять, что к чему… Интересно, он видел, что произошло раньше?

А где Айрилен? И почему не слышно звуков схватки?

Обернувшись, я понимаю, почему — бой окончен.

Где-то вдали ещё слышится лошадиное ржание, рядом с телегами раздаются стоны раненых, из темноты доносится истошный вой тех, кто вот-вот умрёт… Но звука стали не слышно, яростных криков — тоже. Вдоль телег валяется несколько десятков трупов, и во всполохах факелов я вижу, что большая часть — фальшивые кавалеристы.

У одной из повозок Блик добивает раненого врага своим ужасным молотом. Один из разведчиков выцеливает убегающего разбойника из арбалета и всаживает болт тому в спину. Беглец, раскинув руки, исчезает за кругом света. Пек и ещё трое новичков из нашей группы добивают пытающихся отползти всадников, прижатых лошадьми…

Впрочем, «вороны» тоже не избежали потерь — тот самый Скард, который был недоволен нашим заданием, лежит у самой обочины с раскроенным черепом… Рядом с ним валяются двое мечников, которые присоединились к отряду одновременно со мной.

Кругом пахнет сыростью, кровью и… Смертью.

— Где магистр? — оглядевшись, спрашиваю я.

— Здесь, — доносится из темноты женский голос, и оттуда выходит Айрилен. С разорванной на плече курткой, разбитой губой, растрёпанными волосами — но в остальном совершенно целая.

— Рад, что вы живы, госпожа, — склоняю голову. — А…

— Малефик мёртв. Что у вас?

— А у нас, госпожа магесса, новобранец одним ударом посёк двух тёмных отродий, — вместо меня отвечает Коряга.

Айрилен подходит ближе, изучает Келауров, а затем пристально смотрит мне в глаза.

— Немногие могут похвастаться такой сноровкой.

— Мне просто повезло, — отвечаю я, костеря язык Коряги всеми бранными словами, какие только знаю.

— Одного везения тебе бы не хватило, — отвечает магистр Старвинг, не отводя глаз, и неожиданно улыбается. — Я рада, что в Империи ещё есть такие самородки. Ты ведь и разные доспехи разглядел на всадниках первый. Из тебя получится хороший солдат, парень. Как тебя, говоришь, зовут?

— Рой, госпожа…

— Магистр Старвинг! — раздаётся крик от головной телеги, — Магистр Старвинг! Помогите!

— За мной! — резко бросает Айрилен, — И смотрите в оба, тут могла остаться всякая мразь!

Мы подбегаем к голосящему Натаниэлю. Он склонился над закованным в латы Имлерисом, чьё лицо за забралом сплошного шлема, кажется, не выражает никаких признаков жизни.

— А-а-а, хррашево дерьмо! — ругается женщина, стягивая железо с головы капитана. — Кто-нибудь, бегом к карете! Там мой саквояж, принесите, быстро!

— Да, госпожа! — Натаниэль пинком отправляет одного из стоящих рядом солдат выполнять приказ.

— Сами не зевайте! — продолжает командовать магесса, — Где Блик? Организуйте дозор, кто-то из этих типов наверняка успел сбежать. Раненых добить, но проследите, чтобы пара человек осталась жива! Нам нужно расспросить ублюдков, откуда они тут такие смелые взялись, и что делали с малефиком…

* * *

Остаток ночи приходится потратить, чтобы организоваться и добраться до поселения.

В стычке с разбойниками мы потеряли семерых людей. Ещё шестеро тяжело ранены, десять получили увечья средней тяжести, которые с помощью магии можно вылечить дня за четыре, а «простой» медициной — за пару декад. Итого полностью невредимых, включая меня, в отряде остаётся сорок два человека.

Блик, Айрилен, прочие ветераны, и даже я считаем, что удалось легко отделаться. Шутка ли — мы сожгли тридцать семь трупов фальшивых кавалеристов, ещё двух взяли в плен, а значит, сбежать удалось примерно десяти-двенадцати людям.

И всё могло бы повернуться совершенно иначе — с двумя-то чернокнижниками, о которых никто из нас не подозревал, и тремя Келаурами!

Да, чернокнижников оказалось двое. Одного грохнула Айрилен — почти сразу, как только тот показал себя. Об умениях магистра Старвинг не зря ходят легенды, ведь она управилась с тёмным ещё до того, как тот успел напасть.

Но вот второй оказался опытнее — у него получилось навести на тех"воронов", что были на дороге, морок. Скрыть от взглядов разную одежду и отсутствие нашивок, рассеять внимание с помощью ментальных заклинаний. Это стало ясно лишь после разговора Айрилен с Бликом и Натаниэлем.

Но всё обошлось. Когда малефик отвлёкся на магессу, затаившийся на обочине Журавль всадил в спину твари три стрелы. Хорошо у него получилось, качественно… Парень хоть и трясся после боя как осиновый лист, но показал всем, что тёмного колдуна можно грохнуть простой сталью, если тот будет невнимателен.

Правда, тут, скорее, сыграла совокупность событий… Айрилен, связавшая чернокнижника боем, двое абалетчиков, выпустившие в него восемь болтов, разрядивших защитный амулет, подобравшийся к колдуну мечник, пожертвовавший собой, чтобы сбить с него щит…

Двух Келауров завалил я, и сразу стал не меньшим героем, чем магистр Старвинг или Журавль. Не то чтобы это было мне нужно, но моя репутация в отряде резко возросла, и теперь никто не называл меня «новеньким» или «парнем» все обращались по имени. Кроме скотины Пека, которого в сражении никто не видел — только во время добивания полумëртвых налётчиков.

Третью тварь, обращённую чернокнижником, на пару зарубили Хенрир и Кот. Судя по останкам, когда-то это была росомаха, или что-то подобное. Магистр Старвинг внимательно изучила кровавое месиво и двух убитых мной волков, что-то записала в своём дорожном блокноте и спалила порождений тьмы заклинаниями.

Капитану Имлерису повезло — он не погиб, получив всего лишь сотрясение мозга и несколько синяков на спине и груди. Его золотистый доспех оказался хорошенько помят, драгоценные камни от удара конских копыт повылетали и потерялись в дорожной грязи…

* * *

К Сарнским бродам — большой деревушке — мы подъезжаем уже ранним утром, когда солнце встаёт за облаками, и дорогу становится видно хорошо.

Поселение стоит на берегу реки, опоясанное невысоким и неровным частоколом, то тут, то там утыканному дозорными башнями. За «крепостной стеной» виднеется купол храма Святых предков.

С башен нас замечают почти сразу. Над холмами разносится звук горна, а когда мы приближаемся на расстояние выстрела, защитники деревни неожиданно выпускают пару десятков стрел! Сразу три застревают в плотном тенте первой телеги, за которой иду я.

— Какого хрраша?! — озлобленно орёт Блик, ловя одну из вестниц смерти щитом. — Ума лишились, что ли?!

Дверь кареты Имлериса открывается и оттуда выходит Айрилен.

— Стойте здесь, — велит она нам. — Я разберусь. Кажется, понимаю, в чём дело.

— Магистр, вам…

— Стойте здесь! — жёстко повторяет она помощнику командира, и светло-зелёные глаза колдуньи мгновенно темнеют. Спорить с ней дальше никто не собирается…

Ничуть не переживая, что её могут убить, она спокойным шагом направляется к запертым воротам.

— Прочь, тварь! — доносится до нас крик, и в магистра летит ещё один залп!

Который застывает в вызванном женщиной воздушном щите.

— Я Айрилен Старвинг! — громко произносит магесса. — Была тут несколько месяцев назад! Если не признали — позовите магистрата Вика. Или преподобного Хафра. Или владельца вашего занюханного трактира «Конская нога», Толстого Тарса!

Солдаты на стенах, вновь наложившие стрелы на тетивы, мешкают.

— Госпожа Старвинг! — до меня доносится возбуждённый голос. — Это правда вы?!

— Коллем? — отвечает магесса. — Хромой начальник гарнизона?

— Точно так, ваша светлость!

— Я тебе не графиня для таких обращений, — фыркает колдунья. — Что, продемонстрировать, что я не тёмная?

— Если вас не затруднит.

Айрилен отходит к обочине, кладёт руку на хилый саженец какого-то деревца, и то начинает очень быстро увеличиваться в размерах. Кажется, это успокаивает воинов на воротах — друидизм тёмным не доступен, это все знают.

— Со мной отряд «Речных воронов» со своим новым капитаном, — вернувшись на середину дороги, произносит магистр Старвинг, — Я за них ручаюсь. Несколько колоколов назад у нас случилась стычка с теми, кого вы опасаетесь.

— Хвала Святым предкам! — восклицает мужчина. — Эй, парни, отворяйте ворота! Наконец-то мы дождались помощи!

Мы въезжаем в Сарнские броды всё ещё слегка настороженно, хотя мне кажется, что опасаться нечего. Эти люди сами напуганы, и я догадываюсь почему.

За воротами — небольшая грязная площадь, которая тремя улицами расходится в разные стороны. Пятачок свободного места окружают приземистые домики из камня и дерева, обмазанного глиной. Местных жителей не видно — лишь в окнах окрестных жилищ пару раз мелькают напуганные лица, но на улицах — пустота.

Нас встречает небольшой гарнизон. Человек двадцать стоят растянутым полукругом, всё ещё держа в руках оружие и нервно поглядывая на нас. Обернувшись, я вижу на стенах укреплений ещё десяток с небольшим солдат, с луками и арбалетами.

Как только последняя телега и последний всадник заезжают в ворота, четверо крепких удальцов запирают мощные деревянные створки на огромный засов и ставят к нему подпорки. Навстречу Айрилен, прихрамывая, выходит мужчина в длинной кольчуге, латных рукавицах, с простым одноручным мечом и в круглом шлеме с открытым лицом. У него спутанная борода соломенного цвета, кривой нос, впалые карие глаза и уставший взгляд. На вид солдату лет сорок.

— Рады снова приветствовать вас, госпожа Старвинг, — кланяется он магессе. — Как же хорошо, что на нашу просьбу о помощи послали именно вас!

Айрилен переглядывается с Бликом.

— Нас никто не присылал, Коллем, — отвечает она. — Мы едем к Горбам Великана, и у вас оказались по своим причинам.

Выражение лица мужчины меняется с воодушевлённого на расстроенное.

— Хррашево дерьмо! — сплёвывает он и спохватывается. — Простите, госпожа! Просто мы… У нас…

— Не будем толковать под дождём и в грязи, — Айрилен успокаивающе кладёт руку на плечо начальника гарнизона. — Идём к магистрату. Я догадываюсь, какая у вас проблема. Как уже говорила, мы столкнулись с ней по дороге. Обсудим происходящее.

— Конечно, госпожа!

— Часть «воронов» останется здесь, на стенах, чтобы усилить вас, — командует женщина. — Блик, распорядись и присоединяйся к нам. Пока ди Марко в беспамятстве, ты за главного. Хенрир!

— Да, госпожа?

— Займитесь ранеными, позже я подойду, чтобы вылечить самых тяжёлых. Ди Марко старайтесь не тревожить, ему просто нужен покой. Коллем, у вас должны быть лекари и гарнизонный маг…

— Они займутся вашими людьми, магистр.

— И ещё одно — у нас с собой парочка пленников, их надо определить куда-то в тёмное место, и пристально охранять.

— Сделаем.

Раздав приказания, Айрилен с Бликом идут следом за командиром гарнизона, а мы принимаемся помогать раненым и устраивать их в лазарете. Затем перекусываем и получаем возможность немного передохнуть после долгой дороги и ночной стычки.

Все устали. Все злы. Почти каждый из нас потерял в сражении с “кавалеристами” товарищей. И все, не будь ночью так темно, с удовольствием бы кинулись за ублюдками и добили всех остальных!

Моя очередь лезть на стены ещё не наступает, когда через колокол с небольшим в казармы, куда всех нас определили, возвращаются Айрилен с Бликом и начальником гарнизона. Компанию им составляет молодой маг с осунувшимся, худым лицом и знаком Практика на потрёпанной кожаной куртке, а также дородный мужчина, кутающийся в подбитый мехом плащ с цепью магистрата на шее.

Все свободные от дозора солдаты устраиваются за составленными по центру столами.

— В общем, дело обстоит так, — начинает Айрилен. — Те «кавалеристы», с которыми мы столкнулись по дороге, орудуют тут уже третью декаду. Разумеется, это не солдаты. Откуда они взялись, уважаемый магистрат Вик не знает, но все мы видели, что с конными были два малефика и тёмные твари. Это, несомненно, Ялайские отродья.

— Три декады? — подаëт голос Коряга, перекрывая возмущённый ропот наших сослуживцев. — Что ж вы не сообщили о них в Фархельм, или Дирвуд?

— Сообщили, — глухо роняет командир гарнизона, нервно теребя свою густую бороду. — Как только эта шайка объявилась в округе, сразу и сообщили! Вот только не доехали гонцы ни в Фархельм, ни в Дирвуд — помощь оттуда так и не прибыла. Мы уж думали, что каким-то чудом кому-то удалось добраться до крепостей, о наших бедах узнали и вас послали на помощь!

— А почтовые вороны?

— Каждый день и ночь посылали, в течение двух декад подряд, почитай, пока птицы не закончились, — хмуро замечает магистрат. — Да только твари вокруг поселения постоянно дежурили, всех посбивали, наверняка! Иначе кто-нибудь нам на помощь давно бы уже прибыл!

— Это странно, — замечаю я. — Сейчас-то вокруг никого нет, наши разведчики бы обнаружили засады.

Одобрительный гул голосов встречает мои слова.

— Верно, парень, — кивает капитан Коллем. — Да вот только эти твари не дураками оказались. Ваш отряд большой, сильный, с магистром Старвинг. Наверняка они узнали о том, что вы их арьергард разбили, и снялись, чтобы перегруппироваться.

— Арьергард? — уточняет Коряга, теребя порванную губу.

Я прекрасно понимаю его нервозность — если вокруг шляется в два-три раза больше ялайских воинов с малефиками, это может стать большой проблемой…

— Да, — хмуро кивает магистрат. — Те, кого вы встретили, по рассказу госпожи Айрилен — лишь часть отряда. А на самом деле их больше. За две декады они ограбили два продовольственных обоза, направляющихся дальше на восток, в Геленстар. Следы налёта обнаружил наш разъезд, да почти в полном составе и полёг, нарвавшись на половину ублюдков. Лишь трём парням и удалось сбежать. Капитан Коллем собрал часть гарнизона и выехал «на охоту», но мразей оказалось сильно больше…

— Половина моих людей была убита, — глухо роняет Коллем. Его слова падают, как камни с горного склона. — Ялайские отродья разбили нас в холмах, совершенно неожиданно. Мы не думали, что их так много и… пропустили удар в спину. Пришлось отступать за стены. Противники воодушевились, решили взять поселение штурмом… Мы не подозревали, что там есть чернокнижники! Твари попытались выбить ворота своим колдовством. Но нашим практикам, да хранят их души Святые предки, удалось положить двух из них! Правда…

Он запинается, и голос подаёт осунувшийся маг по имени Тренн, который пришёл вместе с Айрилен и магистратом:

— Из четырёх Практиков, несущих здесь службу, в живых остался только я. После того случая, две декады назад, ублюдки больше не пытались штурмовать поселение и предприняли только пару попыток проникнуть со стороны реки — но безуспешно. Дозоры патрулируют периметр деревни днём и ночью, на стенах распределены остатки гарнизона… Так что до вчерашней ночи они просто ждали в оцеплении, на безопасном расстоянии.

Некоторое время все молчат. Меня переполняет ярость… Подумать только! Ялайские прихвостни безнаказанно грабят обозы и осаждают поселения в западной части приграничья! И никто — НИКТО — об этом не знает!

На лицах многих солдат написан тот же вопрос, и магистрат объясняет:

— Места тут глухие, сами видели. До ближайших крепостей далеко, тракт между ними делает немалый крюк. Вы сами-то сколько к нам ехали? Вот и до Дирвуда отсюда не меньше… А если учитывать, что обозы едут ещё дальше… Эти отродья могут тут пастись ещё месяц, если никто о них не узнает, и только тогда в Геленстаре вопросы возникнут. А пока кто-то до нас доберётся…

У меня складывается впечатление, что мужчина оправдывается…

— В общем, плохо всё, господа служивые. Вы первые, кто добрался до нас за такое время. Дней пять назад капитан Коллем предпринял попытку снарядить три быстрые группы, которые должны были прорваться тремя разными направлениями и разделиться, чтобы хоть кто-то добрался до крепостей, но… — в глазах магистрата стоят слёзы, а в голосе чувствуется сильная горечь. — Теперь мы точно знаем, что и они погибли — по описаниям некоторых тел, которых вы нашли в том овраге…

— И что будем делать? — спрашивает Блик, поддерживаемый голосами сослуживцев. — Есть ли смысл сейчас отсиживаться за стенами? Мы убили сорок разбойников и двух малефиков! Даже если это треть их силы, не лучше ли выследить и добить тварей?

— Шанс есть, — поддерживает его Айрилен. — У нас двое пленных и я уверена, что смогу развязать им языки. Они расскажут нам, как отыскать остальной отряд. С двумя-тремя чернокнижниками я справлюсь, даже если они немного сильнее тех, кто напал на нас по дороге. А количество людей, судя по рассказам капитана Коллема, будет сопоставимо, если часть гарнизона поедет с нами. Вышлем разведчиков, чтобы не попасть в ловушку и чтобы ялайские прихвостни не напали на поселение в наше отсутствие. А когда обнаружим логово мразей — атакуем!

— Я не ослышался?!

Все оборачиваются. В дверях казармы, привалившись к косяку, стоит наш капитан! Я удивлённо хмыкаю. А парень-то оказывается, крепкий. Айрилен полагала, что он ещё сутки проваляется без сознания.

Колдунья тоже выглядит слегка удивлённой, но всё же представляет вошедшего.

— Магистрат Вик, Практик Тренн, капитан Коллем — это мессир Имлерис ди Марко, сотник «Речных воронов». Господин капитан, я полагала, что вы не встанете до завтрашнего утра. Приятно видеть, что ошиблась. Прошу прощения, но пока вы были в беспамятстве, я сочла за лучшее взять командование на себя.

— Хорошо! — слегка покачиваясь, Имлерис подходит к столу и садится на мигом освободившееся место. Он отбрасывает с лица светлые волосы с видом раненого, но не побеждённого рыцаря, хотя выглядит так, будто его телега переехала — потрёпанный, с покрасневшими глазами и ссадинами на бледном лице.

— Мы в Сарнских бродах, я полагаю? — растягивая гласные, спрашивает он.

— Именно.

— И одолели тех кавалеристов?

— Да.

— Скольких потеряли?

— Семерых. Ещё шестеро тяжело ранены, десять поправятся в течение пары-тройки дней.

— Проклятье! — кривится ди Марко и добавляет несколько ругательств, от которых краснеют даже сидящие рядом вояки. — Я только что услышал, что напавшие на нас разбойники держат в страхе несчастных, живущих в этой заднице мира? Да ещё и сотрудничают с малефиками?!

Конец ознакомительного фрагмента.