Ласточки летают низко

Илья Сергеевич Ермаков, 2018

Хайронделл – единственный город на планете, сохранившийся после конца света. Жизнь Лео Атталь резко меняется. Благодаря таинственному дару, передающемуся по наследству, он становится главой семьи. Против него ополчается мафиозный клан, и Лео вынужден искать союзников, чтобы выиграть развязавшуюся войну. Тем временем Церковь все сильнее влияет на Империю, намереваясь захватить власть над городом. В этом кошмаре Лео видит только один луч спасения – Анну Сорель, женщину, которую искал всю жизнь. Чтобы стать достойным любимой, ему придется пойти на обманы и вступить в гонку со смертью. Главное в этом хаосе – не упустить полет ласточек…

Глава 4. Пленница во Дворце

— Марайя, закрой окно. Скоро пойдет дождь.

Она встала из-за стола и послушно закрыла окно, за которым выл вечерний ветер.

— Готовься к ужину, — добавила мать.

Марайя опустилась на стул.

— Кардинал будет ужинать с нами? — спокойно спросила она.

Мать сделала короткую паузу и ответила:

— Скорее всего, дорогая.

— Почему?

Марайя услышала шумный вздох матери.

— Почему мы обязаны ужинать с ней? Она не часть нашей семьи!

— Я знаю, но ты же видишь, что происходит…

— Ты права! Я-то вижу, что происходит! Я вижу, как Императрица бездействует!

Марайя резко развернулась на стуле и одарила мать грозным оскалом.

— Я делаю все, что в моих силах, Марайя, — она постаралась сделать голос тверже.

— Нет, мама, не делаешь! Ты — Императрица. Почему ты позволяешь каким-то кардиналам…

— Успокойся, милая…

— Успокоится? Успокоится, когда мой родной отец… не узнает меня…

Марайя поймала себя на том, что сейчас готова расплакаться, а потому она шумно шмыгнула носом, убирая слезы.

— Ты же видишь, что они делают с нами, мама. Скажи мне: ты видишь?

— Да, Марайя…

— Когда она сдохнет?

— Тише! Не сейчас! Ты же знаешь, что шпионы Кардинала повсюду во Дворце…

— А мне плевать! Я в отличии от Кардинала не скрываю свои истинные намерения! Она ненавидит нас всей душой.

— Милая!

Мать бросилась обнимать дочь, но Марайя не могла долго этого выносить. Она обижена на родную мать за то, что та не предпринимает никаких действий, чтобы спасти ее отца.

— Мы связаны… по рукам и ногам… — пыталась оправдаться Императрица.

— Может, ты — да, а я нет!

С этими словами Марайя оттолкнула от себя мать.

Принцесса посмотрела на женщину, которая стоит перед ней. Ее мама — Императрица Альциона Лафэй. Высокая и стройная, облаченная в зеленое длинное платье, у нее волнистые каштановые волосы, вьющиеся до пояса. Красивый зауженный разрез блестящих сине-серых глаз, выступающие скулы и аккуратно накрашенные бледно-розовым губы. Обручальное кольцо Альциона не снимает ни при каких обстоятельствах.

— Ты должна быть готова к ужину через полчаса, — железно процедила Альциона.

Она уже направилась к выходу из комнаты принцессы, как Марайя громко бросила матери вслед:

— Я чувствую себя пленницей во Дворце!

Альциона замерла у двери, но не обернулась. Марайя видела, как плечи матери резко опустились, и та вышла из комнаты, громко хлопнув дверью.

Марайя, оставшись одна, не справилась с эмоциями, захвативших ее, и упала лицом на большую кровать, не переставая плакать.

Она плакала от безнадежности создавшейся ситуации и ее безвыходности. В этот момент отчаяния ее поразила мысль: «Кто сказал, что эта ситуация не имеет выхода? Выход есть, и я найду его!».

Встав с постели, она вытерла слезы. Теперь мысль о рыданиях и плаче казалась ей глупой.

— Слезами отца не спасти.

Она зажгла настольную лампу, что стояла у самого окна, прошла к шкафу у стены, открыла его и изучила свой гардероб.

— Кардинал еще ответит за все…

Через некоторое время Марайя уже облачилась в легкое платье ванильного цвета в красный горошек по колено и белые туфли на толстом удобном каблуке.

Она подошла к зеркалу и расчесала свои черные волосы, сделав из них хвостик, что спадал на плечи.

Накрасив губы бледной помадой, она изучила свое девичье лицо.

— Подумать только… мне уже девятнадцать, а выгляжу я на пятнадцать.

Лицо юной девушки действительно отдавало девичьей молодостью. Несколько округлое с маленьким носиком и тонкими бровями. Марайя не любила овал своего лица из-за иллюзии наличия второго подбородка, не смотря на его полное отсутствие.

Своей фигурой она могла гордиться. Невысокого роста (намного ниже, чем все ее сверстницы), у нее была пышная грудь и тонкая талия. Уже сейчас Марайя задумалась о том, что по прошествии нескольких лет ей будет жутко неудобно с таким «грузом».

Она сама знала, что очень редко встречаются леди невысокого роста с большой грудью, а потому Марайя не переставала считать себя уродкой, хотя и была принцессой.

— И кто придумал, что все принцессы должны быть красивыми? Они тоже люди…

«А люди не лишены недостатков» — так она думала.

Марайя прекрасно понимала, что одеться так ярко на ужин — неслыханная грубость в отношении Кардинала. Но иначе действовать она уже не могла.

Ходить в длинных средневековых платьях, как ее мать? Нет уж!

— Не в четырнадцатом веке живем! Пусть принимают меня такой, какая я есть. Принцесса должна делать моду. Этим я и занимаюсь.

Выключив свет, она покинула свою комнату, в которой, она считала, все было обустроено, как в тюремной камере: кровать, рабочий стол, шкаф с одеждой.

— Даже каторжанам больше роскоши позволяют…

С этими словами она закрыла дверь и вышла в яркий коридор, стены которого украшали красные гербы с изображением золотой ласточки — символа Хайронделла.

Она прошла по лестнице мимо постов дежурных гвардейцев, которые с приходом Кардинала заполонили весь Дворец.

— Принцесса! — воскликнул кто-то.

И тут же все гвардейцы стали по стойке «смирно».

Миновав посты, Марайя смело закатила глаза и прошептала себе под нос:

— Олухи…

Облаченные в красные костюмы (пиджак и брюки), гвардейцы носили черные пояса, на которых висело по два револьвера. Все они были одинаковы на лицо.

— Безмозглые церковные солдафоны… — не унималась Марайя.

Миновав еще один парадный коридор Дворца, Марайя наконец достигла Трапезного Зала.

Как она и задумала, она бесцеремонно распахнула ворота и вошла. Ее цель — произвести должное впечатление на Кардинала.

В небольшом тепло-освещенном зале, от которого тянулось еще три коридора, у которых стояли посты гвардейцев, в центре располагался сервированный овальный стол с белой скатертью, над которым висела золотая люстра.

К удивлению Марайи, никакого Кардинала она здесь не встретила. Слева за столом сидела ее мать, а в центре стола напротив Марайи — Император, ее отец.

— Гороховый суп, ваше Императорское Величество!

В зал вошли шеф-повар и разносчики блюд. Увидев, как одета Марайя, они застыли.

Альциона жестом приказала им продолжать работу, давая понять, что все в порядке.

— Добрый вечер, принцесса! — полный шеф-повар с рыжими усами сильно постарался, чтобы не запнуться на этой фразе.

Разносчики расставили подносы с едой на столе и удалились.

— На второе вас ждет овощной салат «Радость весны» и «Омар в лимонном раю»! — заверил присутствующих шеф-повар и покинул зал.

Образовалась напряженная тишина. Марайя все это время так и стояла в дверях.

— Марайя, почему ты так одета? — все же спросила Альциона.

— Надеялась на встречу с Кардиналом, — жестко отрезала Марайя и прошла на свое место напротив отца.

— Ты же знаешь, что Кардинал не позволяет так одеваться на ужин…

— Да, мама, в этом-то все и дело…

Но стоило Марайи показаться, Альциона сразу все поняла даже без вопросов.

— Семья, — выдохнула Альциона, сменив тему, — приятного аппетита.

— Приятного аппетита… папа, — добавила Марайя.

На этой ноте мать и дочь обменялись взглядами.

Перед Марайей стояла тарелка горохового супа. Мало того, что она и так не любила всякие супы, так еще не могла себе позволить расслабиться и поесть, когда напротив нее сидит отец… такой отец.

— Где же Кардинал? — обратилась Альциона к мужу. — Она не будет ужинать с нами?

Немного отъев супа, Император ответил:

— Кардинал отправилась на важную встречу с Патриархом в Небесную Резиденцию.

— Вот как…

— Она вернется только завтра утром.

— С новыми вестями от Патриарха, как я полагаю?

— Верно.

Альциона какое-то время смотрела на мужа, не сводя с него взгляда. Но муж ни разу не взглянул на нее. Он был всецело увлечен тарелкой горохового супа.

После паузы промедления, Альциона громко ударила ложкой о стол. Прозвенел протяжный звон.

Марайя, не до конца понимая, что сейчас будет, осторожно взглянула на мать, на которой не было лица.

Она знала это выражение.

Ее мама готова немедленно расплакаться и сдерживает себя из последних сил.

Потом Марайя кратко взглянула на отца. Император продолжал спокойно есть суп.

Ее отец — красивый высокий мужчина, который участвовал во многих боях и сражениях в Период Смены Эпох от Эпохи Перерождения к Эре Новой Жизни. Именно тогда он заслужил титул Императора.

Так и сейчас он сидит в золотом костюме, украшенном орденами и медалями. Марайя считает своего отца самым красивым мужчиной на свете. Заостренные черты лица украшала ухоженная короткая борода и стрижка. Ему еще нет сорока, но выглядит он, как молодой человек, отрастивший бороду. Выразительные карие глаза и прямой нос. Отец был брюнетом, а темные волосы Марайи достались от матери (просто Альциона решила покрасить волосы в каштановый, чтобы быть таким образом еще ближе к мужу, которого ей сейчас очень не хватает).

С приходом Кардинала Император, как личность, перестал существовать. Вот он, красивый и нежный, ее папочка сидит напротив нее, но это не он.

— Пошли вон! — приказ Императрицы гвардейцам.

Повисла дрожащая тишина.

— Я сказала вон!

Никто не двинулся с места.

— Мама, сядь, — вступила Марайя.

— Помолчи, Марайя!

Альциона встала с места и бросила гневный вздор на гвардейцев.

— Исчезните!

Она подошла к одному из них.

— Это приказ Императрицы!

— Нам имеет право приказывать только Кардинал, — спокойно ответил один из гвардейцев.

— Вот как?

Альцона обернулась к сказавшему это гвардейцу, что стоял у коридора в правой части зала.

— А я имею право приказывать имперской полиции, — ответила она, — а та в свою очередь может арестовать тех, кто не согласен подчиняться Императрице! И к вашему сведенью, пока что Церковь стоит лишь на втором месте после Дворца, и в своем доме я отдаю приказы.

На этом моменте Альциона настолько сильно приблизилась к возразившему ей гвардейцу, что их носы должны были вот-вот соприкоснуться.

Она выжидала.

— Как прикажите, Императрица.

С этими словами гвардейцы послушно покинули зал.

— И не появляйтесь больше здесь! — бросила им вслед Альциона.

Только тогда, когда шаги покидающих Трапезный Зал гвардейцев стихли, она могла позволить себе выдохнуть.

— Мама… — Марайя не верила своим глазам.

— Ничего, Марайя, ничего… они не посмеют нам ничего сделать…

Альциона вышла из роли властной Императрицы. Теперь в окружении родной дочери и мужа она могла быть любящей матерью и женой.

Она направилась к мужу, и Марайя тоже встала с места.

— Они нам ничего не сделают, а вот Кардинал… — попыталась вернуть мать к реальности Марайя.

— Я с ней разберусь, — бросила в ответ кратко Альциона.

— Как?

Но она не ответила.

Альциона упала на колени перед мужем и взяла его за руку. Наконец она могла дать волю эмоциям и заплакать.

— Ох, Приам, вернись к нам, вернись ко мне, прошу… прошу тебя…

Но ответ Императора был холодным, а голос стеклянным:

— Я хочу есть.

— Любимый! Приам, я так скучаю…

Альциона начала целовать мужа в лицо, покрывая поцелуями его от щек до лба.

— Мама…

Марайя не могла сдерживать своих слез. Она подбежала к родителям и обняла отца, прижав его к себе.

— Папочка, я скучаю… я знаю, что ты там… ты где-то там и слышишь нас… вернись…

Ответ Приама:

— Я голоден и хочу есть. Вы мне мешаете.

Альциона со слезами на глазах целовала ладони мужа.

— Я скучаю… любимый, я обещаю, что сделаю все, чтобы вернуть тебя… прости, что не уберегла, прости…

— Мама! Ты не виновата! — вытирая слезы ответила Марайя. — Единственный способ вернуть его, это убить…

— Тише ты!

И уже шепотом:

–…убить Кардинала…

Альциона, вытерев слезы, ответила:

— Ты права. Я займусь этим.

— Что?

— Нам помогут. Я знаю, к кому обратиться.

— Что ты задумала?

Они поднялись на ноги, а Приам продолжил с безразличным выражением лица есть суп.

— Ты голодна, Марайя? — прямо спросила Альциона.

— Нет…

— Тогда ступай спать. Уже поздно.

— А как же ты?..

— Я позабочусь обо всем. Не переживай за меня. Скоро… мы вернем тебе отца.

Марайя не сдержалась и бросилась матери в объятия.

— Прости меня за все, что я наговорила тебе до ужина, мамуль… я люблю тебя.

— Я тоже тебя люблю, дорогая… Очень люблю.

Альциона прижала дочь к себе сильней. Марайя чувствовала, как мать не хочет ее отпускать.

— Ну, все… иди к себе.

Альциона вытерла слезы.

— Спокойной ночи.

Марайя поцеловала мать.

— Спокойной ночи, папа!

Она поцеловала отца в щеку.

— Сладких снов.

Альциона еще раз обняла Марайю, и та, приводя лицо в порядок, покинула Трапезный Зал.

Что задумала ее мама?

К кому она обратится за помощью?

Кто посмеет убить Кардинала?

Убить Кардинала… это именно то, что им остается. Иного выхода нет.

Марайя быстро пересекла лестницы и коридоры Дворца, возвращаясь в свои покои.

Теперь гвардейцы ее совершенно не волновали. Она прекрасно понимала, что все они уже знают о том инциденте, который произошел только что в Трапезном Зале. Слухи среди гвардейцев разносятся быстро.

Это крайне двуличные создания, которые уважают тебя в лицо и ненавидят за спиной.

Сама Марайя была удивлена поведению матери. Но она ее прекрасно понимала. Приходит час, когда нет сил сдерживать эмоции. Их необходимо выплеснуть наружу.

А накопилось слишком много…

Марайя сама не заметила, как вернулась к себе в комнату, но, стоило ей войти, как она заметила ужасающую странность.

Окно… открыто…

— Странно, я вроде закрывала…

Ветер был не слишком сильным, чтобы открыть окно.

Марайя быстро подбежала к окну и захлопнула его. Опустилась тишина.

Она замерла.

Дверь ее спальни закрылась сама собой. Никогда такого не было. Никогда.

Здесь кто-то есть…

Марайя, прижавшись к столу, медленно открыла выдвижной ящик и сжала в правой руке кинжал, что там лежал.

Это ее мать положила его туда, чтобы у Марайи было оружие на случай беды. С Кардиналом шутки плохи. Она уже лишила ее отца, а Хайронделл — Императора.

Время воспользоваться им пришло.

Марайя заметила, как за ее спиной мелькнула чья-то тень. Она слышала, как громко билось ее сердце. Марайя резко обернулась, взмахнув кинжалом.

А потом вторая тень нависла над ней…

И Марайя утонула во тьме.