Тёмные времена. Наследники Александра Невского

Илья Куликов, 2017

Русь ещё не успела залечить раны, которые нанес ей хан Батый. Ещё живы многие из тех, кто стоял плечом к плечу против тевтонцев на Чудском озере, и из тех, кто бился в Невской битве. Эти победы сохранили Новгород. Александр Невский олицетворял собой ту самую Русь, которая, хоть и подчинилась монгольским всадникам, сохранила и веру, и славу. Ведя мудрую политику, он смог подарить Руси время на восстановление, но с его смертью это время может закончиться. Неужели наследники Александра Невского обнажат мечи и двинутся друг на друга, ввергая русский народ в страшную междоусобную войну?

Довмонт захватывает Нальшанск

После того как князь Довмонт принял крещение по греческому обряду и был приведён к присяге, всё сильно изменилось. Теперь он был уже не гостем у боярина Пересвета, а псковским князем. Правда, прав у него было ещё меньше, чем у новгородского князя.

Едва Довмонта привели к присяге, он уже на следующий день собрал людей именитых у себя в палатах на совет.

— Именитые люди Пскова, — обратился к ним Довмонт, — я пришёл вами править, как вы и позвали. Не буду сидеть сложа руки, а с отрядом воинов отправлюсь в землю Нальшанскую, где раньше сам правил, и разорю её.

— А после сам Войшелк к нам сюда пожалует.

— Не пожалует, — ответил Довмонт, — не сможет. Я нападу на Нальшанскую землю не с крупной ратью, а взяв всего три сотни хороших воинов. Я знаю там всё, и победа будет у меня в руках. Сейчас там правит Гредень. Его посадил на княжество Войшелк. Через Нальшанские земли идут все торговые пути Пскова. Вернее, шли. Гредень, зная мои законные претензии на Нальшанск, этим торговым отношениям будет противник.

Бояре загалдели. Сразу появились и сторонники, и противники этого похода.

— Князь, а как в Новгороде на это посмотрят? — спросил один из бояр, Никита.

— Посмотрят, как вы и хотели. Поймут, что Псков не просто городок ненужный, а торговый центр, как и Новгород, могущий свои интересы отстаивать.

— А коли поход не удастся и разобьют тебя?

— Тогда откреститесь от меня, — улыбнулся Довмонт, — скажете, что я действовал самостоятельно.

Бояре задумались. Многие хотели войны с Литвой, а другим, наоборот, это было вовсе не на руку. Некоторое время бояре спорили, а затем приняли решение.

— Ты, князь Довмонт, иди в поход с силой малою. В походе себя и проявишь. Мы тебе помехой не будем. Но ежели проиграешь, в Псков не возвращайся. Разумеешь?

— Разумею, именитые люди. Если проиграю, то к вам точно не вернусь, даже если захочу.

Князь Довмонт долго ждать с походом не стал, выступил на следующий день. Людей в поход он отобрал из псковских мечников, которые слыли умелыми воинами, и взял два с половиной десятка литовцев, на кого мог положиться. Конечно, такой наскок в Нальшанске ждут едва ли. На это и надеялся Довмонт. Он знал, что надо спешить. Именитые люди Пскова могли и донести на него князю Гредню. Тогда отряд Довмонта будут ждать, и на успех рассчитывать не придётся.

Довмонт надел броню и опоясался мечом. Впереди его ждала не длинная дорога, а стремительный наскок. Люди, которые вместе с ним выезжали из Пскова, мало ему верили, считая, что он не всё продумал. Это было не очень хорошо, но Довмонт прекрасно понимал, что сейчас никакие слова не поднимут их дух. Только успехи на ратном поле всё должны изменить.

Через несколько дней он со своими людьми, которые были несколько измотаны от быстрого перемещения, оказался на земле Нальшанской. Вместо того чтобы начать грабить, он двинулся прямиком на Нальшанск. Когда он со своими людьми уже подходил к городу, то войско его заметили, потому что он приказал не скрываться. Довмонт с тремя сотнями поехал прямо к стенам Нальшанска.

Ворота города успели закрыть, и на стенах появились ратники.

— Я Довмонт, князь псковский, и со мной десять тысяч воинов. Открывайте ворота. Меня вы знаете, так как я князь ваш. Мои люди не причинят вреда вам. За то, что вы поддержку мне в войне с Войшелком не оказали, я с вас спрашивать не буду. Если не откроете, то через несколько часов я поведу рать на штурм и не оставлю здесь камня на камне.

Воевода Нальшанский Корибут никак не мог понять, как прямо под стенами Нальшанска оказались псковичи. Для него не было секретом, что Довмонта в Пскове выбрали князем. Знал он и о том, что Довмонт двигается сюда с малыми силами. Сведения об этом он получил ещё вчера от своих людей во Пскове, но чтобы здесь под стенами оказалось целое псковское войско? Видно, обманул его Довмонт и специально послал человека сообщить о том, что он идёт на Нальшанск с малою силой. Князь Гредень увёл всех ратников к Войшелку, а в Нальшанске осталось лишь пять сотен воинов.

— Подведи людей своих, тогда и ворота открою, князь.

— Дело твоё, воевода. Когда я людей подведу, то не удержу их. Не смогу. Если вы сдаётесь, то открывайте ворота и выходите безоружными. Даю вам времени, пока тень от стены не достигнет меня. То есть час, может два.

В Нальшанске люди стали совещаться.

— Пусть Довмонт войдёт в город! Если он брешет и нет у него псковской рати, то, как вернётся Гредень, передадим его ему. Сейчас же пошлём к Гредню весть, чтобы спешил в Нальшанск.

— Если Довмонт с тремя сотнями воинов войдёт, то выбить его из города будет нелегко.

— А если и впрямь с ним несколько тысяч псковичей, тогда город разорят. А Довмонт не сделает этого. Мы его соплеменники. Он и в Псков ушёл лишь потому, что мы не поддержали его в войне против брата — Войшелка. К тому же братья часто ссорятся, а потом мирятся. Довмонт — брат Войшелка, хоть и руки у него в крови.

Почти час спорили в Нальшанске, стоит ли пускать Довмонта, и решили впустить. Ворота открылись, и оттуда неспешно вышли пять сотен воинов без оружия, а с ними и воевода.

— Сдаёмся тебе, князь. Иди и правь городом нашим, с тобой мы рататься не будем.

— Добро, Корибут. Если бы ты и другие бояре не предали меня, то я бы из Нальшанска и не ушёл бы. Гори в аду, Иуда. — Сказав это, Довмонт обнажил меч и проткнул им Корибута.

Князь Пскова вытер меч об одежду убитого литовца, а затем обратился к своим людям:

— Убейте этих собак лживых!

Литовцы попытались защищаться, но, безоружные, они тут же пали под мечами псковичей.

Расправившись с защитниками, Довмонт въехал в город. Люди недобро смотрели на своего бывшего князя. Довмонт тоже не собирался прощать им измены. Добравшись до своих палат, где теперь расположился Гредень, Довмонт увидел Епраксинью, жену князя Гредня, с двумя мальчиками.

— Довмонт! Остановись, ты кровь льёшь соплеменников своих на радость псковским псам, которые тебе дали силы, чтобы ты пограбил и ослабил нас. Ради всего святого, уйди из Нальшанска!

— Уйду, и ты со мной уйдёшь! Поняла, Епраксинья?

Довмонт поглядел на своих людей. Те были поражены поведением князя.

— Привяжите эту суку к моему коню, а детей её к вашим коням. Пусть бегут. Сожгите город и не оставьте здесь ничего. Грабьте и берите добро этих изменников.

— Князь, из города выскакал всадник. Послать погоню?

— Ни в коем случае! Пусть бежит к Гредню и расскажет, что род его у меня. Пусть бежит сюда, пёс.

Люди князя грабили и истребляли жителей Нальшанска. Кто-то пытался защищаться, кто-то бежал, но большинство умоляло о пощаде. Богатая добыча была собрана в тот день. Много меха, серебра и прочего собирали на подводы, и лишь наутро сильно перегруженный обоз двинулся в Псков.

— Ты сгоришь в аду, Довмонт, — твердила Епраксинья, — ты сгоришь в аду!

— Нет, Епраксинья. Ты сейчас пьёшь из той чаши, из которой твой муж напоил мой род.

— Так с него и спрашивай!

— Так я и спрошу.

— Я сестра твоего отца, я удерживала Гредня от расправы над родом твоим. Если бы твой отец не изменил веры, не было бы в землях Литовских столько крови. Но ведь и ты сменил веру. Пожалей детей моих, они же родичи твои и ни в чем не виноваты!

Конец ознакомительного фрагмента.