Олени не придут

Илья Веригин, 2021

В ближайшем будущем герои "Трансформатора" снова оказываются в центре общественно-политических событий. Взрослые увлечены проектированием светлого будущего страны, новациями в экологии, производстве и качестве жизни. В это время тринадцатилетняя девочка Мэй случайно знакомится с Лисом, передовым продуктом сферы искусственного интеллекта. Вместе они решаются разобраться в произошедшей аварии беспилотного дрона родителей и прорывают существующие технологические и внутренние барьеры. Но что стоит за дружбой подростка и рукотворного разума? Способны ли они отыскать заказчика преступления? Чья нить обид тянется из прошлого? Сможет ли цифровой зверь в конце пути назвать себя человеком?

Глава 5

Утреннее Средиземноморье наползало из залива на берег лёгким солоноватым туманом, который забирался под каждую складку кашемирового пледа. Это была одна из вещей, ценность которых Джанфранко Бести осознал только с появившимся к пятидесяти годам ревматизмом. Следуя так и не искоренённой привычке, доставшейся по наследству от семи живших на побережье поколений, он с наслаждением воевал с туманом, выпуская навстречу густые кольца аристократичного дыма.

Ветра не было. Тростники и древние оливы виллы стояли не шелохнувшись, только пара прогуливающихся по берегу краснозобых гагар привносила в картину хоть какое-то движение.

Она подошла незаметно сзади, поставила две чашки свежезаваренного кофе на столик и, положив подбородок на изголовье шезлонга, обвила его шею ещё теплыми ладонями. Пышные, теперь уже не совсем натурально-рыжие кудри скатились по выбритой голове, по вискам и щекам мужа, принеся, как всегда, какое-то неестественное умиротворение и комфорт. Он запрокинул голову для поцелуя и, держа её за руку, галантно проводил любимую на соседнее кресло.

— Как спала, дорогая?

— Отлично, спасибо! А ты?

— Ничего.

Исполнив ритуал, она стала так же умиротворённо и безмолвно смотреть на окутанный дымкой залив. Давно угасла страсть в их отношениях. Была поначалу, но последние пятнадцать лет его карьеры с постоянными отсутствиями заглушили искру. Семейная жизнь шла по накатанной. Тем немногим, что связывало их, были, на удивление, обсуждения и обмен мнениями об общественном устройстве, о политике. Мари была гласом народа, свободных СМИ и мнений. Он представлял сторону государства и приближённых компаний. И в спорах их, в этой игре, рождалась истина, которая не раз выручала обоих на профессиональном поприще.

— Ты слышала, что снова учудили русские?

— Нет! — слукавила она, повернувшись и посмотрев в сторону мужа.

— Да ладно! — иронично выдохнул он, прищурившись в ответ.

Повисла пауза. Мари, предчувствуя дискуссию, подзарядилась кофе. Джанфранко затянулся сигарой.

— Ха! SmartContracts! — крякнул он. — Моряков затеял опасную игру, вкладывая новый нефтяно-рудный смысл в это словосочетание!

— Он прав.

— Ты его защищаешь?!

— Джани, ты знаешь, что по ряду причин я неравнодушна к этой семье и к Даниилу Морякову в частности. Но в данном случае это ни при чём. Он действительно прав!

— Он дурак!

— Послушай меня, — съёжилась Рыжая, сохранив при этом мягкость голоса. — Если твои шаги выстланы банкнотами гигантских корпораций-налогоплательщиков, это ещё не значит, что путь твой верен! Ты привык распоряжаться, управлять, распределять эти деньги. Ты один из лучших по сведению концов с концами, так чтобы никого не обидеть. Но скажи, дорогой мой, как давно ты делал что-то нужное не корпорациям, а обществу? Я имею в виду сам, по своей инициативе, а не дожидаясь забастовок или революций?

Джанфранко надуто отвернулся, не найдя, что противопоставить.

— Так вот, дорогой, Моряков это сделал! Он понял, чего хотят простые люди. Он эту тему оседлал и возглавил.

— Вилами по воде писано…

— Дурак! Это общественное мнение! Я семнадцать лет твержу тебе об одном и том же — чтобы ты прислушивался к нему! И то, что я советую, тебя хоть раз подводило?

— Грета, — бросил он в ответ.

— Ну уж извини! — Мари приподнялась на коленях и обескураженно развела руками, одновременно вопрошающе вытянув шею. — Мы все повелись на хайп «потеплителей», и ты, — она ткнула в него пальцем, — был в первых рядах! Что, страшно было сделать гребок против течения, услышать доводы ученых о рекордном падении активности двух ближайших солнечных циклов?!

— Да пошла ты!

— Сам пошёл! Может, ещё и со светилом повоюешь?!

Мари застыла в колючей предупредительной позе. Будь у неё яркий красный капюшон, она непременно раскрыла бы его, словно отпугивающая хищника ящерица, чтобы казаться больше и страшнее. Но муж не ответил. Отвернувшись, он только экспрессивно махнул рукой, посылая её куда подальше.

В ответ резким броском полетела обречённая разбиться чашка, отчего испуганные гагары спешно сорвались с места, мельтеша крыльями.

Победа? Для закрепления нужен был контрольный выстрел! Уже через пару секунд она властно потянула мужа за плечо, развернула и уселась сверху. Сердца обоих застучали быстрее.

— Завёлся? Хорошо!

Рыжая слегка повела бедрами, а затем наклонилась до расстояния тёплого дыхания, опутав его лицо душной паутиной волос.

— Помяни моё слово, дорогой супруг! Если ты не оседлаешь этого коня, то это сделают другие! И ты рискуешь остаться на самой что ни на есть политической обочине.

С этими словами Мари проскользнула рукой вниз и, слегка приподнявшись, засунула её под кашемировый плед.

* * *

Утром следующего дня Джанфранко Бести с кожаным портпледом наперевес погрузился в поданный к крыльцу сияюще-белый дальнемагистральный коптер правительственного авиаотряда. Уже через два с половиной часа в ранге вице-спикера он открывал очередную сессию Европарламента и поднял вопрос о поддержке предложенных Россией контрактов, застолбив эту тему за собственной персоной. Улыбка политика светилась во всех направленных на него объективах.

А Мари? Что Мари? Проводив мужа, она быстро проглотила две омолаживающих капсулы из банки с небольшим пиксельным листочком на крышке, наполнила бокал белым вином, постояла пару минут на каменном крыльце, любуясь садом, и, крайне довольная, направилась в кабинет наверху. Пора было начинать новый интересный PR-проект. К тому же Расул в саду уже заканчивал подстригать кусты.