А еще был случай… Записки репортера

Илья Борисович Гейман, 2018

Эта книга – рассказ о бесконечном ряде приключений. Случились они с человеком, который родился в Рио-де-Жанейро и всю жизнь искал свою потерянную родину. Он как репортер уходил в дальние плавания на океанских кораблях, побывал во многих странах Европы, в Африке, дюжине штатов Америки, Мексике… Его журналистские пути протянулись от Калининграда до Камчатки, от побережья Ледовитого океана до Ташкента. И всюду он сталкивался со многим интересным, необычным, удивительным. О том, свидетелем чего был автор и как он заново обрел отчизну, эта легко написанная, увлекательная книга.

Преамбула

Родился я в городе Рио-де-Жанейро, Бразилия. Семья у нас была революционная, поэтому и имя я получил соответствующее — Ильич, в честь Ленина. Этому предшествовало одно событие. Во время массовых выступлений маму забрали в полицию и удерживали там, не выпускали на свободу. В ответ возникли новые волнения — люди возмущались тем, что беременную женщину держат в тюремной камере. Полиция пошла на попятный, мама вышла на свободу, а я в шутку рассказываю, что сидел с ней в буржуйской тюрьме, в ее чреве.

Власти реваншировались быстро — за решетку были брошены многие руководители протестных движений. Среди них был мой отец Маркус Пятигорский, мой дядя Леон и многие другие революционеры. Суд приговорил выдворить, депортировать их из страны. Мы сели на первый же пароход, уходивший в Европу, и с того момента для нас началось время скитаний. Закончилось оно в Советском Союзе. К сожалению, неблагополучно закончилось: Маркус был уже смертельно болен после истязаний в бразильской тюрьме.

Здесь нам предложили жить в городе Твери — близко от Москвы и в спокойном для больного человека месте. Однако, к несчастью, мой отец прожил недолго. Мама осталась одна с ребенком на руках в незнакомой стране, без языка.

С помощью хороших людей мы добрались до города Харькова. Там уже жили два маминых брата — писатель Сальвадор Боржес и Семен Бородин. Они тоже приехали в Советский Союз из Бразилии. Дядя Семен уже работал на заводе. К нему присоединилась и мама. Она попала в хорошую бригаду — их фотографии печатались в газете. Кстати, в той газете работал мой будущий отчим Борис Григорьевич Гейман. У этой истории получился счастливый конец — они поженились.

Шла середина тридцатых годов, зловещее время. Борис Григорьевич был направлен на работу в еврейскую газету в город Биробиджан, столицу Еврейской автономной области. Но там он был арестован, как враг народа. Арестовали и Сальвадора Боржеса — его привел в этот город энтузиазм. Однако, оказалось, что энтузиазм был хорош не для здешних мест.

Мама осталась одна с двумя детьми на руках. Мой брат Ким был совсем младенец. Перед отъездом отца в Биробиджан мы получили комнату в другом конце Харькова. Выходило так, что работать на своем заводе мама больше не могла из-за дальних переездов, и она устроилась поближе к дому — на картонажную фабрику на самую никчемную работу с мизерным заработком. А тут еще последовал новый удар: с Дальнего Востока нам пришло официальное письмо: “Ваш муж приговорен, как враг народа, к 10 годам заключения без права переписки”.

Мама оказалась мужественным человеком. Она тихо поплакала и снова принялась спасать семью от голода.

Однажды нам принесли телеграмму, но она никого не заинтересовала. Приговор-то был уже известен. Мама машинально взяла депешу, прочла ее и вдруг заплакала, больше не сдерживая себя. Она показала мне листок. На нем было написано: “Вышел из больницы. Готовьтесь в дорогу.” Люди того времени понимали эзопов язык: слово больница значило на нем тюрьма.

Мы приехали в Биробиджан в 1939 году. Нас ждала комната, котоую отчим получил перед арестом. Нам показали документ: “Мы, домоуправ такой-то в присутствии свидетелей таких-то изъяли в квартире врага народа такого-то стол, примус, один стул, топчан”…

Но все эти драматические события оказались ничем перед начавшейся войной. Я оставил школу в шестом классе и поступил учеником машинного наборщика, линотиписта в местную типографию. Мама тоже пошла работать в типографию на ужасно тяжелую работу: она вручную резала рулоны бумаги, готовила ее для печатной машины.

После войны мы всей семьей переехали в город Советская гавань, а уже после этого на родину Бориса Григорьевича — в город Ригу, в Латвию.

До переезда в Прибалтику я по вечерам закончил среднюю школу, а в Риге поступил в Московский институт на редакторский факультет. И продолжал работать в типографии — зарплаты отца для семьи не хватало. После окончания института поступил на работу корреспондентом в газету моряков торгового флота. Вскоре меня назначили начальником отдела флота. Много плавал на грузовых кораблях за рубеж в годы, когда поездка за границу была закрыта железным занавесом.

Журналистская карьера дала мне возможность побывать в более полутора десятках стран Европы, Африки, Северной, Южной и Латинской Америк, исколесить Советский Союз от Калининграда до Камчатки и от Северного ледовитого океана до Ташкента.

Кроме морской газеты я много лет работал в республиканской молодежной, а затем в главной газете республики. Открывал и собственную популярную газету во времена Горбачева.

Как только появилась возможность, мы переехали в Соединенные Штаты. К моей самой младшей сестре Ане. И здесь я продолжал заниматься журналистикой: редактировал последовательно две газеты на русском языке.

Дополню, что несколько лет читал на отделении журналистики Латвийского государственного университета курс “Теория и практика журналистики”.

Был членом Союза журналистов.

Имею звание Заслуженный журналист Латвии.