Анестезия

Илона Якимова

В новой книге Илоны Якимовой усилились присутствовавшие ранее тенденции: личное – острое до болезненности – содержание погружено в мифологическую оболочку и прорывается к нам как будто из глубин: исторических, фольклорных, легендарных. Голос автора то ли неотличим, то ли сознательно прячется за голоса персонажей и доносится сквозь пласты и наслоения, как подземный гул.Дмитрий Коломенский

сын Беорна

Сон теперь как еда, а еда потеряла вкус,

Остается любовь, но ее я теперь боюсь.

Остается мальчик, которому пять,

Он не знает, как меня называть.

— Папа-мама, — он говорит,

— я — Гэндальф, а ты — Беорн.

И пока мы идем по лесу, тьма наступает со всех сторон.

Мы приходим к реке, где вода голуба, холодна, глубока,

И по той реке косяками текут века,

И пока мы сидим в обнимку на каменном берегу,

Кормить уже не могу, но еще говорить могу.

У меня не будет дочки, она умерла, такие дела.

Не сказать, что я очень ее ждала, а тебя ждала.

Ты не вместо нее, ты — следом за ней, ты — здесь,

Она — это только весть,

О том, что любовь конечна, что жизнь сожжена дотла.

Что могла — отдала тебе, но не много-то помогла.

У тебя за морем родня и тут, у леса, родня,

Ты, когда подрастешь побольше, просто забудь меня.

Сын Беорна, эти люди немного похожи на тех волков,

Но вотще не скинут шелков, не имут оков,

А бывают, которые с виду похожи на тех овец,

Не из той семьи твой отец.

Сын Беорна, Гэндальф,

в твоих глазах я любовью еще жива,

В остальных я — уже деревья, цветы, трава,

Над холодным полем — пижма, крушина,

огромная синева,

Фотоснимок,

боль,

как же так,

эмаль,

Конец ознакомительного фрагмента.