Милашка для грубияна. Часть 2

Илона Шикова, 2022

Катя с Артемом прилетают в Майями, и первые два месяца их совместной жизни, будучи мужем и женой. Смогут ли они преодолеть все трудности и недопонимания? Первая серьезная ссора, временное примирение и, наконец-то, долгожданное счастье. Теперь уже без каких-либо страхов и подводных камней.

Глава 4

POV Артем

— Майк! — восклицаю, про себя добавляя парочку нелицеприятных фраз. — Скажи мне, зачем вы меня сюда вызвали? У меня медовый месяц, дома меня ждет красавица-жена, а я торчу с тобой в офисе второй день. Мы же все эти вопросы обсудили давно по скайпу.

— Нам надо было твое полное согласие, — строго произносит мой новый партнер.

— Я согласен! — у меня резко вырывается, но я стараюсь сдерживать свои порывы.

Делаю глубокий вдох, затем резкий выдох, и кое-как прихожу в норму. Здесь еще не привыкли к моим периодически слишком эмоциональным всплескам. Но ничего, еще раз вызовут меня по столь незначительному пустяку, как обсудить новую рекламную кампанию, которую уже, кстати, утвердили давно, то они увидят меня в гневе во всей, так сказать, красе.

И не только в ней.

— Артем, — спокойно произносит мужчина, продолжая оставаться серьезным. — Сегодня благотворительный вечер, и нам очень важно твое присутствие на нем.

— М-мм, — стону, так как уже подумывал поменять билет на сегодняшний вечерний рейс. Чтобы быстрее встретиться со своей красавицей.

Как она там без меня?

Понимаю, что мне мало только слышать ее голос по телефону. Хочу ее видеть постоянно, дотрагиваться и просто любоваться. Даже издалека. Кстати, в последнее время все чаще посещает меня мысль — свернуть несколько проектов, таким образом, максимально себя разгрузив. Поменьше работать и побольше проводить времени с Катей.

Как же мне ее не хватает сейчас!

Права она, на сто процентов права. Моя любимая женщина пожертвовала карьерой. Ни минуты не раздумывала, когда приняла окончательное решение. Не из-за моих денег и связей, а из-за меня. Придется и мне сделать шаг навстречу, немного сократив рабочую нагрузку.

До сих пор моя вторая половинка ворчит и обижается, когда я слишком часто делаю ей подарки. Но не могу себе отказать вновь и вновь делать ей приятное. Руки сами тянутся к кредитке, чтобы купить Кате очередную красивую вещь. Слава Богу, что ограничиваемся только ее лекцией о том, какой я расточительный, местами безответственный (правда, это в последнее время звучит все реже), а так же негодяй, который принимает решения единолично.

Ее бухтение и ворчание уж как-нибудь переживу, привык давно.

Главное, что моя драгоценная супруга с этим смирилась.

Кстати, когда она вернулась из столицы, и мы снова стали жить вместе, я вручил ей кредитную карточку. Катерина сделала круглые глаза, немного повозмущалась, но под моим напором пообещала, что будет ею пользоваться. Три месяца — ни одной копейки не сняла. Ну, вот как с ней общаться, скажите на милость? Знаю, что у нее есть личная карта, на которую поступает зарплата от журнала и какого-то московского Интернет-издания, куда Катя пишет продажные статьи. Все вещи ее перерыл, но так и не нашел этот дурацкий кусок пластика.

Даже Петровна пользуется кредиткой, которую я же ей когда-то вручил. Пригрозил, что если не будет тратить определенную сумму каждый месяц на личные нужды, уволю. Поворчала, но согласилась. Может, снимает и складывает деньги под подушку, кто ее знает, но соблюдает мои условия безоговорочно.

Катя еще не знает, но я вложил часть денег в раскрутку журнала «Shick», таким образом, став его совладельцем. Боюсь даже представить, какая гневная тирада меня ждет. Александров заверил, что не проболтается, но я уверен — он уже сдал меня Катерине. Хотя могу ошибаться, раз до сих пор не услышал ни одного гневного слова от любимой жены.

— Артем, мы вас ждем сегодня в семь вечера, — выводит меня голос Майка из таких приятных воспоминаний.

— Давайте без меня, устал очень, — я провожу рукой по волосам и даже слегка кривлюсь, всем своим видом показывая, как данная перспектива меня раздражает. — Завтра ранний рейс. После нового года прилечу с женой в Чикаго — любые вечера, встречи и мероприятия. Всё, что угодно, но только не сегодня.

— Это очень важно, — давит Майк, а я снова стону и сдаюсь.

Я в принципе не люблю подобные мероприятия, а без Кати вообще идти не охота. Но приходится согласиться. Всё, решено — заканчиваю этот проект, и больше никаких новых сделок. На ближайшие пару лет так уж точно. Посвящу себе семье, любимой женщине и…

Ребенок. Пора бы уже нам с моей любимой женой обсудить этот вопрос. Перед самой свадьбой я как-то заикнулся насчет детей, но Катя ушла от ответа.

— Давай потом об этом поговорим, — отвернулась и направилась в гардеробную.

— Почему? — я медленно шел за ней следом, лицезрея ее спину.

— Потому что к таким вопросам нужно подойти с максимальной ответственностью.

— Катя, — я взял ее за руку и развернул к себе лицом, но она опустила глаза вниз. — Что происходит?

— Не дави на меня, — посмотрела мне в глаза. — Сейчас столько забот. Просто не дави на меня. Говорю же, давай позже обсудим.

Пришлось согласиться, но эта мысль очень крепко засела в моей голове. По прилету домой обязательно подниму этот вопрос…

Стою перед зеркалом в гостиничном номере и завязываю галстук. Полчаса назад общался с Катей по телефону, но ее голос мне не понравился. Заверила, что болит голова и неважно себя чувствует, но выспится сегодня обязательно. И к завтрашнему дню будет как огурчик.

— Соленый? — смеюсь я в трубку.

— Вишневский! — восклицает моя любимая женщина в ответ.

— Я больше люблю сладкое, — намерено делаю паузу. — Обмажу тебя кремом с торта и буду медленно слизывать.

— Артем, — тяжело вздыхает Катя. — Ты мне еще секс по телефону устрой.

— Кстати, хорошая идея, — смеюсь в ответ, едва ли не соглашаясь на столь глупую затею.

Прощаемся, а на душе становится очень и очень спокойно. И умиротворенно.

Она — единственная женщина, которая меня понимает. Никогда не лезет ни со своими нравоучениями, по поводу моего периодами не совсем адекватного поведения, ни с советами, как мне вести бизнес. Наоборот, всегда находит нужные слова, чтобы немного меня остудить и привести в чувство. А советы дает исключительно в тех случаях, когда я у нее их прошу. За это ее и люблю. Конечно же, не только за это, но своей рассудительностью и спокойствием она меня когда-то зацепила. Катя для меня, как спасательный круг. И я уже не представляю дальнейшей жизни без нее.

Обручальное кольцо и официальный статус моей супруги — это минимум, что я могу для нее сделать. Чтобы она не сомневалась в моих намерениях и моих чувствах к ней. Для меня брак не пустое место. И уж тем более не пустой звук.

И я никогда не буду ей изменять, как это делают многие знакомые из моего круга.

Для меня главным примером служит отец — все вечера в кругу семьи, совместный отдых и походы с мамой в рестораны. Она в нем никогда не сомневалась, и я беру с него пример. Да и, если честно, не тянет на других баб даже смотреть, не то, что дотрагиваться или тянуть в постель. Мне нужна только одна единственная, даже достаточно просто ее присутствие рядом, а все остальные женщины просто блекнут на ее фоне.

И сейчас мне ее очень не хватает. Если бы я знал, что меня вызвал Майк по какому-то мелкому вопросу, никогда бы в жизни не полетел в Чикаго и не оставил Катю одну. Но мой партнер, как я понял, любит все преувеличивать, создавая проблему и трагедию на ровном месте из-за пустяков.

Надеваю пиджак и спускаюсь вниз, где меня уже ждем машина с водителем. Усаживаюсь на заднее сиденье, откидываюсь на спинку и закрываю глаза.

Катя. Снова ее образ маячит в моей голове. Хотя, в принципе, он там всегда сидит прочно. И думаю я о ней постоянно. Даже если она рядом.

Когда Катины сотрудники узнали, что она летит в Штаты на полгода (с Александровым была проведена беседе заранее, поэтому он спокойно отнесся к этому вопросу), то закидали ее поручениями. Помню, как она краснела и собиралась с мыслями, боясь показать мне список лиц, у которых надо взять интервью.

Сначала отказал, скривившись. Заявил, что она слишком много времени уделяет своей работе. И она начала меня уговаривать, на что я и рассчитывал, когда сказал, что помогать ей не буду…

— Любимый, — Катерина залезает на меня сверху, когда я удобно располагаюсь на кровати и смотрю телевизор. — Предлагаю сделку.

— Очень интересно, — поднимаю обе брови вверх и усмехаюсь. — Берешь с меня пример? — она мило улыбается в ответ, строя мне глазки. — Ну, давай твою сделку. Послушаю, на что твоя фантазия способна.

— Ты мне помогаешь с интервью, — она медленно ведет пальчиком по моей груди, останавливаясь возле резинки спортивных брюк. — А я в ответ соглашаюсь на все твои эротические фантазии.

— Насмешила, — качаю головой из стороны в сторону и ехидно смеюсь. — Ты и так их выполнишь, милая. Я не страдаю от извращенных фантазий, все в пределах допустимой нормы. Так что нового ты мне можешь предложить?

— Останешься без секса, — Катя тычет пальцем мне в живот, а я ловлю ее руку, сжимая в своей широкой ладони. — На месяц.

— Ой, хоть бы народ не смешила, — дотрагиваюсь другой рукой до ее плеча и немного двигаю девушку пальцами в сторону. — Дай кино досмотреть.

— Вишневский! — взрывается, наконец-то, Катя.

Какая предсказуемая, кто бы только знал! Именно этого эффекта я и добиваюсь. А она, наивная, так натурально вспыхивает, заводя меня еще сильнее. Хотя может делает это специально, зная, как я завожусь, когда она начинает злиться.

— Что?

— Я вообще не поеду с тобой в Штаты.

— Глупо, — цокаю языком и снова ехидно улыбаюсь.

— Согласна, — вздыхает тяжело Катерина, так и не вынимая руки из моей ладони. — Как назло, ничего больше в голову не лезет.

— А еще крутая журналистка называется, — дотрагиваюсь пальцем до кончика ее носа.

— Ну, хорошо, а что бы ты на моем месте предложил в качестве обмена?

— Не повез бы тебя на Багамы, — выдаю на одном дыхании.

— Ха, — Катя прыскает от смеха. — Я там уже была, так что этим меня не возьмешь.

Как же нравится мне ее дразнить. Как ей меня, в принципе, тоже. Люблю, когда она смеется, радуется и наслаждается общением со мной. А еще больше тащусь, когда она злится — вот прямо хочется затянуть ее в темный угол и…

— Ты же понимаешь, — прогоняю непрошенные мысли прочь, — что Багамы — это я абстрактно сказал. Есть куча других мест, где ты еще не была.

— Короче, Вишневский, я на эту туфту не куплюсь.

— Не пойму, кто кому тут условия выставляет, — еще немного, и Катерина доиграется.

Час назад пытался к ней приставать, но она меня нагло отшила, заявив, что ей надо закончить статью. Вот пусть теперь помучается немного, фантазируя, что она может мне предложить.

Конечно же, я ей помогу, это даже не обсуждается. Но так же нравится ее дразнить.

— Хорошо, — резко соглашается Катя. — Давай по-другому. Что ты хочешь получить взамен того, что поможешь мне взять интервью у знаменитостей? — и поднимает обе брови вверх.

— Хочу-у, — специально тяну, чтобы она немного понервничала, — эротический массаж.

— И этот человек еще что-то там говорит о моей фантазии.

— Каждый день, — добавляю, наблюдая, как глаза Кати округляются.

— Ого, — она наклоняется, касаясь грудью моего тела. — А не жирно?

Сглатываю слюну, чувствуя, что дыхание становится прерывистым. А в штанах скоро будет тесно, особенно, когда Катя начинает тереться о мой торс своей шикарной грудью.

— Два интервью, — во рту пересыхает, а в глазах моей любимой женщины вспыхивает огонек.

— Десять, — произносит томным голосом, проводя языком по моему виску.

— Три, — мой голос хрипит, а руки уже тянутся к Катиной попе.

— Пятнадцать, — она просовывает руку между нашими телами, пальцами залезая под резинку брюк.

— Пять, и ни одного больше.

— Двадцать, и я буду делать тебе эротический массаж два раза в день.

— Договорились, — я беру ее лицо в ладони и наконец-то впиваюсь губами в ее прелестный ротик…

Мужской голос выводит меня из воспоминаний. Мы стоим возле одного из самых больших и дорогих ресторанов Чикаго. Выхожу из машины, заявляя водителю, чтобы через полтора часа меня забрал.

Поправляю пиджак и двигаюсь к центральному входу.

Огромный зал забит гостями, которые ходят от одного стола к другому. Официанты мельтешат между приглашенными, предлагая шампанское, разлитое по бокалам. Отказываюсь от алкоголя, направляясь к одному из столов, где стоят безалкогольные коктейли. Конечно, немного выпить я могу, но не хочу. Нет ни желания, ни настроения.

Проходит пару минут, и меня замечает Майкл. Подлетает ко мне и тянет познакомить со своими партнерами, утверждая, что новые связи будут полезны для дальнейшего бизнеса. Мне, если честно, глубоко плевать на новые знакомства, но обижать мужчину не хочется. Все равно надо как-то убить время, придется послушать заумные речи американских бизнесменов.

Тут же замечаю Вильяма Андерсона, который улыбается при виде меня. Мы знакомы относительно недавно, и, когда я увидел его имя в Катином списке, то, ни минуты не раздумывая, сразу же договорился. Это оказалось проще простого. Был уверен, что Вилли (как он сам просил его называть) не откажет.

— Я с нетерпением жду встречи с твоей супругой, Артем, — произносит Андерсон, улыбаясь и потягивая шампанское из бокала. — Ты мне так и не сказал, она известная журналистка?

— Самая крутая, — утвердительно киваю в ответ, потому что действительно так считаю.

— Тогда я вдвойне жду нашей встречи!

И подозрительная улыбка на лице Вилли мне не нравится.

Как бы не пожалеть о своем стремлении помочь Кате. Радует, что английского она не знает, а значит, в качестве переводчика возьмет меня. Других кандидатур я просто не потреплю.

Дальнейший час проходит в скучной беседе. Я иногда поддакиваю, стараясь даже не вникать в суть разговора, мысленно находясь за несколько сотен километров отсюда. Где самая прекрасная девушка на планете ждет меня. Правда, плохо себя чувствует, но я завтра же займусь ее лечением и поднятием настроения.

Покидаю своих собеседников, сославшись на то, что коктейль у меня закончился и надо сходить за новым, а сам пробираюсь сквозь толпу, направляясь к выходу.

И уже возле самых дверей меня кто-то хватает за руку и нагло тащит в сторону. Пока соображаю, что происходит, уже оказываюсь за одной из колонн, прижатым к стене.

— Вишневский, как же я рада тебя видеть, — вещает женский голос, а его обладательница нагло трется об меня своим силиконовым бюстом.

Только ее мне сейчас не хватает для полного счастья.

— Полегче с руками, — наконец-то прихожу в себя, отталкивая наглую девицу в сторону, но она еще сильнее прижимается ко мне.

— Артем, миленький, — обвивает ладонями меня за голову и пытается поцеловать.

Фыркаю в ответ, уклоняясь, а она оставляет след от помады на моей щеке. Черт, какой же я баран! Ну, как можно было раньше вестись на такие дешевки?! Тошнит меня от подобных барышень, но, как видимо, мое бурное прошлое дает о себе знать. В виде очередной известной модели Виолеты Измайловой.

Где ж ты взялась на мою голову, чёрт бы тебя побрал!

Мы познакомились с Виолой давно на каком-то приёме, где она, как обычно, «торговала» своей известной физиономией. И, конечно же, в первый вечер оказались в одной постели. Девушка не претендовала на роль моей постоянной избранницы, и меня это вполне устраивало. Во все последующие приезды в Штаты мы с ней встречались, в основном, проводя время в моем номере.

Это устраивало меня тогда. Но не сейчас. Я уже и забыл про нее давным-давно, но она, видимо, еще не слышала о моей женитьбе. Или не придала ей значение. Придется доступно объяснить наглой модельке, что в ее услугах я больше не нуждаюсь.

— Виола, только давай без истерик, — хватаю девушку за руки, отодвигая в сторону. — Предлагаю остаться друзьями. Но не больше.

Она надувает мерзко губы и так же мерзко кривится. Еще немного, и я точно сорвусь. Целый день пытаюсь держать себя в руках, а тут становится тошно от одного вида этой красотки. Хотя насчет красоты вопрос спорный.

— Я ждала твоего звонка, — с упреком выдает девушка, а я тяжело вздыхаю, пытаясь все-таки не выти из себя.

— Больше звонить не буду. И встречаться мы с тобой тоже больше не будем, — объясняю ей, как маленькому ребенку, но с такими, как Виолета, очень тяжело общаться.

— Господи, я абсолютно не ревную тебя к жене, если ты вдруг решил заморочиться на этот счет, — девушка складывает руки на груди, а я в ответ стону, проводя всей пятерней по волосам. — Еще скажи, что ты не гуляешь.

— Представь себе, нет! — я резко отвечаю, так как разговор начинает меня напрягать. — И не собираюсь. Поэтому лучше забудь мой номер телефона.

Разворачиваюсь и направляюсь к выходу, по дороге вытирая пальцами помаду со щеки. Еще не хватало, чтобы кто-то увидел подобную ерунду.

— Артем, подожди, — слышу вслед, но даже не реагирую.

Достала, честное слово. И я не обязан перед ней оправдываться. Очень надеюсь, что мои слова до нее дошли.

В номере я падаю на кровать, закрывая глаза. Как же я устал. И хочу домой, где ждем меня любимая жена. Точно, Катя.

Хватаю телефон, но моя любимая женщина оффлайн. Видимо отдыхает, поэтому не буду ее беспокоить.

А когда на следующий день приезжаю домой, то застаю врача, который выходит из нашей спальни. Мое хорошее настроение резко падает и рука с букетом цветов, купленных по дороге, опускается вниз.

— Что случилось? — спрашиваю испуганным голосом у мужчины с чемоданом в руке.

Сердце колотится, как ненормальное, того и гляди, выпрыгнет наружу. Черт, если бы я только знал, что с Катей беда, забил бы и на банкет, и на своих долбанных партнеров, и на этот унылый Чикаго с его мерзкой погодой. Справились бы и без меня. Потому что самое главное в жизни — это она, единственная женщина, которая мне нужна как воздух.

Остальное может катиться куда подальше.

— Вы, как я понимаю, муж? — врач протягивает мне руку, которую я судорожно пожимаю в ответ, не сводя с него испуганных глаз.

— Да, — краткий ответ, а также ожидание вердикта. — Что с ней?

— Не переживайте, — на лице мужчины появляется улыбка. — Обычное переутомление. Я так понимаю, ваша супруга недавно перенесла перелет тяжелый? Организм немного ослаблен, а она еще в океане искупалась. Вот и результат — температура, усталость и упадок сил. Ей сейчас необходимо хорошее питание, побольше витаминов и прогулок на свежем воздухе, а также никаких нервных стрессов и лишних расстройств.

Сам не замечаю, как на протяжении всей речи врача не дышал. И теперь вздох облегчения вместе со стоном вырываются у меня из груди. Слава Богу, все в порядке. Точнее не совсем в порядке, но поправимо, уж я точно постараюсь, чтобы Катерина быстрее поправилась.

— Спасибо, доктор, — пожимаю ему руку на прощанье. — Я все проконтролирую.

Достаю из кошелька стодолларовую купюру и протягиваю мужчине — а что, и в Штатах врачи хотят кушать. Тем более, для любимой женщины мне ничего не жалко.

Доктор уходит, а я открываю дверь в нашу спальню. Катя лежит на кровати — слишком бледная и измученная. Черт, какой же я болван! Вот зачем, скажите на милость, оставил ее одну? Нафига мне эти миллионные проекты, если любимой женщине плохо, а меня нет рядом в трудную минуту.

— Привет, — она выдавливает из себя улыбку, а я подхожу к кровати и укладываюсь, облокачиваясь на правую руку.

— Привет, — улыбаюсь ей в ответ и протягиваю букет. — Соскучился очень.

— Поцелуй меня, — измученным голосом произносит Катюша, и я в очередной раз бью себя мысленно по лбу.

Это надо было сделать с самого начала и без подсказок, а я, идиот, вечно торможу. Дотягиваюсь до ее лица, обнимаю одной рукой за шею и целую. Нежно, бережно, как будто она только что распустившийся цветок. И я не хочу, чтобы лепестки с него упали. На самом деле так оно и есть. Самая желанная, красивая и… моя. Единственная и неповторимая, ради которой стоит в принципе жить.

* * *

— Артем, я скоро лопну, — смеется Катя, когда я заставляю ее съесть второе после сытного бульона. — И в двери входить не буду от такого количества калорийной еды.

— Возражения не принимаются, — говорю строгим тоном, тыча пальцем в жену, которая полулежит на кровати. — Я буду любить тебя, даже если в тебе окажется сто килограмм веса.

— Пожалей меня, — Катя начинает хныкать, но я непоколебим.

Подхожу ближе, сажусь на кровать, беру вилку из ее рук и начинаю кормить.

Два дня прошло с тех пор, как я вернулся из Чикаго. Катя уверенно идет на поправку, но все равно еще довольно слаба — высокая температура, которая продержалась почти сутки, немного подкосила состояние моей супруги. Но я, следуя указаниям врача, не даю Катерине спуску, заставляя ее хорошо питаться, есть витамины и гулять на свежем воздухе со мной, конечно же, в придачу. Точнее, под ручку или в обнимку, что, в принципе, одно и то же.

— Кстати, — любимая женщина жует кусок мяса, — ты давно общался с Балабановым?

— Давненько, а что? — в очередной раз заставляю ее открыть ротик, чтобы засунуть туда новую порцию еды.

— Нужна твоя помощь, — Катерина прожевывает, после чего кривится. — Всё, больше не могу, — отодвигает в сторону мою руку с вилкой и берет стакан с соком.

— Через час повторим, — встаю и убираю поднос с ее коленей. — Так что за помощь-то нужна?

— Короче, Пашка отличился умом и сообразительностью, — тяжело вздыхает Катя и смотрит мне глаза. — Помнишь, на свадьбе Дарина сорвалась в больницу к матери, а Балабанов ее отвез?

— Молодец, что я могу сказать, — укладываюсь головой жене на колени, а она запутывается пальцами в моих волосах, гладя голову. Так приятно, что не хочется даже двигаться.

— Так вот, — продолжает моя любимая женщина. — Твой молодец решил помочь нашей звезде. В тайне от нее, — после этих слов я поворачиваю голову в сторону Катерины и поднимаю обе брови в немом изумлении. — Ее маму забрали в Москву, нужна срочная операция. Очень дорогая, — Катюша закатывает глаза. — Наша красотка собралась продавать квартиру и машину, так как других средств у нее нет.

— Пусть скажет номер счета, куда деньги перечислить, я всё организую, какие проблемы.

— Опоздал ты со своей организацией, — в очередной раз Катерина тяжело вздыхает. — Ты же знаешь, она у нас барышня с принципами — ни от тебя, ни от Сторожилова денег просто так не возьмет. К тому же, Анька уже предлагала. И не попросит.

Если честно, я Дарину не понимаю. Но говорить об этом жене, чтобы ее еще больше расстроить, не буду. Все-таки они — лучшие подруги, с самого детства вместе. И друзей мы выбираем тех, кто ближе по духу — кто может помочь в трудную минуту и поддержать в радости, несмотря на их дурацкие и порой идиотские принципы.

— Так я не пойму, от меня какая помощь требуется? — поворачиваюсь на бок, все также лежа головой на Катиных коленях.

— Дело в том, что Пашка оплатил операцию ее маме, — жена смотрит мне прямо в глаза. — Теперь эта красотка собирается ему долг отдавать, продав квартиру и машину.

— Глупо, — кривлю губы, так как действительно так думаю.

— Согласна, — Катерина кивает в ответ, подтверждая свои слова. — Но кого она слушала когда? Вбила себе в голову глупость какую-то, теперь вот думает, как с Балабановым расплатиться.

— Натурой, — смеюсь в ответ, так как знаю Пашку давно.

И раз он поступил столь благородно, то значит, наша прокурорша ему запала в душу. Причем, всерьез и надолго. Не помню, чтобы Павлик кому-то из своих пассий помогал. Я в принципе не помню, чтобы он кому-то помогал, кроме друзей — благотворительные фонды и детские дома в расчет не беру. Как он мне когда-то сказал — это любовь, чистая и светлая.

Придется ему вернуть его же слова.

— Очень смешно, — Катя кривится в ответ. — Артем, отдай Балабанову долг вместо Дарины, — и делает паузу. — Тебя она точно не прибьет, к тому же через полгода, когда мы вернемся, наша звезда уже остынет. Поворчит и угомонится.

— Родная, не вопрос, — беру ее за руку, и наши пальцы переплетаются. — Только я Павлика знаю столько же, сколько и ты Дарину. Так вот, скажу тебе откровенно — денег он от меня не возьмет, как и не возьмет их у твоей подруги. Я бы точно не взял, — и улыбаюсь ей в ответ.

— Хотя бы поговори с ним, что там у них происходит, — продолжает настаивать моя вторая половинка. — А то красавица моя молчит, как партизан на допросе. Только и слышу от нее, что бесит ее Балабанов. Того и гляди, попадет парень под раздачу.

— Поговорю, — подношу ее пальцы к лицу и целую. — Только я ж беру исключительно натурой за свои услуги, — ехидно усмехаюсь, наблюдая, как у Кати загораются глаза.

— Вылечусь и отработаю, — также ехидно кривит губы и морщит свой очаровательный лобик.

— Тогда пошел звонить, — еще раз целую ее тоненькие пальчики, встаю с кровати, хватаю телефон и направляюсь к себе в кабинет.

Уверен на все сто, что Пашка денег не возьмет. Еще и пошлет меня куда подальше. Но я давно с ним не общался, поэтому хотя бы, как просит Катя, просто поговорю о делах насущных. Чтобы моя любимая не переживала за подругу.

Включаю вайбер, нахожу нужный номер — три гудка, и уставший мужской голос отвечает:

— Наконец-то, а то я уже переживать начал. Ни ответа от тебя, ни привета — как сквозь землю провалился. Думал уже, забыл наш Артем про друзей совсем.

— Я тоже рад тебя слышать, Павлик, — на моем лице расплывается улыбка, хоть друг и не может ее видеть. — Как жизнь молодая?

— Хреново, — Пашка тяжело вздыхает прямо мне в ухо.

— Прокурорша, — смеюсь в ответ.

— Уже настучали, — ворчит мой друг. — Ох, и бабы, ничего от них не скроешь.

— Не забывай, они все-таки подруги. Кому как не моей жене Дарина будет душу изливать. Давай, колись, что там у вас происходит.