Ведьма в плену у Тёмного

Илия Телес

Сто лет назад Тёмный пленил меня и погрузил в сон, чтобы обуздать мой дух, сломить и подчинить себе мою волю. Время пролетело быстро, и я пробудилась, а он – нет. Мой спаситель уверяет, что теперь многое изменилось, люди живут счастливо и благодарят богов за своё избавление. Осталась лишь горстка отщепенцев, остановить которых под силу лишь мне, ведь я своего рода божество для них, великая целительница, восставшая из пепла. Но мне всё это не нравится. В висках пульсирует только одна мысль: «Бежать». Но куда? И что будет, если я пробужу своего врага, Тёмного, ведь только в нём я вижу надежду на спасение?..

Глава 4. Фрейя

Прикосновение чего-то холодного и мокрого к руке пробудило меня. Я открыла глаза и внимательно посмотрела на существо, сидящее рядом и обнюхивающее меня. Мокрым оказался нос…

— Мышь! — прошептала я, отгоняя приставучее животное от себя движением пальцев и пытаясь снова провалиться в сон, где было хорошо и легко.

— Возмутительно! Я не мышь, а крыс! — пропищал тонкий, но довольно поставленный голосок.

Я широко распахнула глаза и уставилась на своего собеседника. Мыши в этом мире умели разговаривать? Впрочем, меня ничем уже не удивить. Я была в разных мирах и успела насмотреться многого. Упёршись ладонью в пол, я попыталась встать. Получилось не сразу, потому что голова кружилась, а перед глазами всё плыло, как будто я находилась на карусели. Тошнота стягивала живот, и я боялась, что попрощаюсь с остатками завтрака, которые не успели усвоиться организмом.

— Мыши умеют говорить, или мне показалось?

— Ещё раз повторюсь — я крыс! — ответил малыш и встал на задние лапки, подбоченившись передними. — Тот факт, что ты легендарная целительница, возвращения которой ждали столько лет, не даёт тебе права обзываться.

— Прости! — я сомкнула губы и огляделась по сторонам. Я находилась в сырой темнице. Переведя взгляд на крыса, я обратила внимание, что всё-таки он больше напоминает мышь: мордашка сплюснутая, а хвост короткий. Да и в целом вид у него был довольно странный, потому что он светился голубоватым, словно его коснулась радиация. Или магия…

— Ну что ты так смотришь на меня? Хвост мне обрубило капканом, так что я не могу похвастать длинным и шикарным, как у других крыс, но это не даёт права обзыва…

— Я поняла! Поняла! — я негромко засмеялась.

То, как этот малыш отстаивал свою правоту, умиляло. Не видела раньше таких же милых и одновременно боевых существ. Мне казалось, что он готов наброситься на меня с кулачками и поколотить или оцарапать довольно острыми коготками, если ещё раз посмею назвать его мышью.

Стоило только вспомнить, как я оказалась в этом месте, и сердце стало бешено колотиться в груди, а от веселья не осталось и следа. Мальчик! Что с ним стало? Смогли ли стражники Дезмонда отыскать его?

— Мне нужно выбраться отсюда! Великий хочет использовать меня для завершения обряда!

— Хочет. И сделает это… У тебя есть чуть меньше суток. Я давно наблюдал за тобой, слышал немало разговоров, которые вёл этот напыщенный павлин! Он говорил что-то о том, что хочет возродить орден Кровавой гарпии и обрести власть над всеми живыми существами, но ему важно получить твоё согласие на этот брак, целительница.

«Именно для этого он может поймать мальчишку! Я не смогу отказаться стать его женой, если под угрозой будет жизнь ребёнка!».

Я поджала губы и посмотрела по сторонам. Проведя ладонями по влажному прохладному полу, на котором пролежала немало времени, я встала на ноги, едва удержавшись на них. Голова кружилась всё сильнее. Не подхватить бы воспаление лёгких или что-то похуже… Впрочем, я тут же вспомнила слова Великого о том, что я целительница, и должна уметь восстанавливать себя изнутри.

— Ты знаешь, как выбраться из этого места? Существуют ли какие-то тайные ходы?

— Ходы есть, но я боюсь, что ты в них не протиснешься! — развёл лапками крыс.

— А что-то побольше?

— Все входы и выходы тщательно охраняют члены ордена Кровавой гарпии. Ты слишком ценна для них, целительница, чтобы упустить тебя.

— Мальчишка обещал мне дымовую шашку для перемещения, но, боюсь, что передать её сюда он не сможет.

— Не сможет. Сюда не проникнет портальная магия. Я бы мог попытаться пронести её, но это займёт немало времени. Скорее всего, я не успею даже добраться до ополченцев до завтрашнего обряда, что уж говорить о возвращении обратно?

— Ты на моей стороне? — удивилась я. — Хочешь помочь мне?

— Хотел бы, но вряд ли смогу что-то сделать в этой ситуации. Скорее всего, тебе придётся смириться со своим положением. Завтра ты станешь женой, но до брачного ложа не дойдёшь, они положат тебя на жертвенный алтарь и… — Крыс сложил передние лапки в молитвенной позе и что-то пропищал, а я мотнула головой, отрицая его догадки. Я не собиралась становиться жертвой по доброй воле.

— Должен быть выход!

— А кто сказал, что его нет? Ты могла бы сделать кое-что, но я не уверен, что тебе понравится моё предложение, и что оно действительно поможет тебе спастись, но грех не использовать единственный шанс… Правда же? — протараторил крыс.

— Говори!

Если и был какой-то шанс выбраться из этого места, пусть даже сомнительный, то я просто обязана воспользоваться им. Даже если он покажется мне чересчур глупым!

— Ты могла бы сделать это… Ну…

— Говори! — повторила я чуть грозным тоном.

— Пробудить Тёмного!

Пробудить Тёмного? Воззвать к помощи своего врага? Крыс был в своём уме? Мне хотелось задать ему этот вопрос, но я сдержалась. Нет. Пробуждать Тёмного я не должна. Он ещё хуже своего племянника, хотя… Что будет, когда Рейган узнает, что орден пошёл против него, а племянник попытался захоронить дядюшку навсегда?

В этом было что-то… Вот только дурное предчувствие не покидало меня. Я не знала, смогу ли сотрудничать с Тёмным, и не сделаю ли ещё хуже, если пробужу его.

— Поговаривают, что Рейган Тёмный сам возводил эту темницу, и если тут есть какие-то тайные магические ходы, то он единственный, кто сможет провести тебя по ним, целительница. Пробудить Тёмного или стать жертвой во имя возрождения кровавого ордена? Решать только тебе!

Слова крыса позвучали, как самый настоящий вызов. Я тяжело вздохнула и задумалась. Как бы я поступила, если бы находилась в чужом теле? Будь я Эльтерреллой Ангстон, я бы рискнула. Так почему боялась теперь?

— Я смогу добраться до его гроба и не наткнуться на членов ордена?

— Порой они приходят, чтобы проверить печати… Я пробегусь и посмотрю, нет ли их в зале, а потом сообщу тебе, чист ли путь.

Я кивнула, скрестила руки в районе сердца и прислушалась к его биению. Рейган Тёмный — мой враг, человек, который погрузил меня в сон на сто лет, но если он единственная надежда, я должна воззвать к его сердцу. Оставалось надеяться, что оно не полностью очерствело, а если и так, то я попытаюсь затронуть злость Тёмного, ведь ему вряд ли понравится то, что племянник попытался избавиться от него, наложив печати и не позволив тем самым пробудиться.

— Всё чисто, целительница! — Крыс вернулся подозрительно скоро. Не работал ли он на Дезмонда?.. — Но тебе следует поспешить, если ты решила сделать это.

Я кивнула и двинулась за крысом, думая, поможет ли пробуждение Тёмного хотя бы как-то? Не попытается ли он убить меня сразу, как только проснётся, и вспомнит ли всё, ведь ко мне память пока ещё не вернулась?..

Добравшись до гроба, я немного поморщилась: вроде бы и смертного духа вокруг не было, но я проспала в этом месте целых сто лет, даже не догадываясь, что однажды смогу вернуться домой.

От Тёмного, пусть он и находился во сне под крышкой стеклянного гроба, исходила сильная магия, которую невозможно было не почувствовать. Волосы на теле стали подниматься дыбом, как колючки у испугавшегося ежа.

— Ты уверен, что он может оказаться полезным? — спросила я у крыса, а тот поправил свои коротенькие усы и почесал нос.

— Не проверишь — не узнаешь. Не разбудишь — не выяснишь. Я поделился всего лишь предположением. Ты можешь прислушаться ко мне или стать женой Великого и жертвенным огнём для возрождения ордена Кровавой гарпии.

Крыс будто бы дразнился, подначивал меня, пытался задеть за живое. И я даже начала думать, что Тёмный сам создал это существо. Или просто управлял его разумом в настоящий момент, надеясь, что я помогу ему выбраться из гроба? Такое ведь могло быть! На какие только хитрости не пойдёт темнейшая мерзкая сущность, чтобы выжить…

— Ничего не получится, — заключила я. — Даже если каким-то образом я смогу пробудить Тёмного, то нас сразу же обнаружат. Я не смогу поднять крышку гроба сама, а если у Рейгана и хватит сил, чтобы оттолкнуть её, то нас всё равно поймают, так как стекло разобьётся и поднимет сильный шум.

— Не называй его по имени. Этот маг — Тёмный! Он причинил немало вреда тем, кто не сделал ему ничего дурного. Он не достоин того, чтобы ты произносила его имя вслух целительница, а крышка — не проблема… Я помогу тебе избавиться от этой крышки, если ты уверена, что будешь пробуждать его.

— У меня нет другого выхода! — помотала головой я. — Я не собираюсь радовать Великого, даруя ему ещё больше власти.

— Душегуба! Ополчение называет Дезмонда Душегубом! — поправил меня крыс.

— Да… Извини, путаюсь в этих странных прозвищах.

Я не знала, так ли важно правильно назвать злодея, но Душегуб ему явно подходило больше, а то, что крыс был негативно настроен против Тёмного и его племянника нравилось мне. Скорее всего, никто не управлял этим милым светящимся существом.

— Подсоби-ка мне! Боюсь, что если буду забираться по скользкому дереву, а потом и по стеклу сам, то точно наведу немало шума! — кивнул крыс.

Я наклонилась, подставила ладонь, и он моментально забрался на неё, щекоча подушечки моих пальцев своими острыми когтями. Подняв крыса, я перенесла его на крышку гроба, и он стал семенить по скользкой поверхности, время от времени останавливаясь, чтобы посмотреть на Тёмного и фыркнуть себе под нос что-то непонятное мне.

— Как ты, такой маленький, можешь избавиться от крышки? — спросила я, опасаясь, что ничего толкового из этой затеи не выйдет.

Возможно, мы зря тратили время, и мне следовало попытаться самой отыскать выход?..

Крыс стал тужиться, надувать щёчки и скоро превратился в светящийся бирюзовый шар, от которого исходили магические вибрации. Его лапки торчали в разные стороны, а хвост вилял, как у недовольного кота.

— А ты оказывается куда интереснее, чем можешь показаться на первый взгляд! — улыбнулась я, но крыс не обратил на мои слова совершенно никакого внимания.

Обретя свою привычную форму, он продолжил ярко светиться и стал молотить передними лапками по крышке гроба, а стекло медленно таяло, словно было тонкой корочкой льда.

Рухнув на грудь Тёмного, крыс быстро подскочил на четыре лапки и побежал прочь, а я протянула ему руку, помогая спуститься.

— Его тьма обжигает даже через одежду. Не знаю, сможешь ли ты заключить сделку с Тёмным, целительница! — заключил крыс.

Его шёрстка всё ещё стояла дыбом, как колючки у ёжика, но светилась она уже не так заметно. Я сделала шаг вперёд, встав вплотную к гробу, и положила ладонь на плечо Тёмного. Магия действительно обжигала кожу, а может, всё дело было в печатях, которые Дезмонд наложил на своего дядюшку, чтобы оставить его в вечном сне? И как выглядели эти печати? Чтобы попытаться снять их, важно было, как минимум, знать, как они были наложены.

— Послушай, я не понимаю, как снять с него печати, наложенные Вели… Душегубом! — я с надеждой посмотрела на крыса.

— Тише! — он прилёг на каменный пол и прислушался. — Сюда кто-то идёт. У тебя осталось немного времени, целительница! Если ты не успеешь пробудить Тёмного сейчас, то, скорее всего, не сделаешь этого никогда.

Адреналин начал пульсировать в крови, отдаваясь покалыванием в конечностях. Я посмотрела на спящего мага. Нашёл время для того, чтобы отсыпаться… У него тут, можно сказать, страну из-под носа увели, а он спит. Да и невесты вот-вот лишится, а про могущество я вообще молчала.

— Эй! Просыпайся! — я стала хлопать Тёмного по щекам, понимая, что ничем сие действие не поможет.

— Что ты творишь? — возмутился крыс. — Целуй его! Только поцелуй целительницы сможет пробудить от вечного сна.

— Что? Ты не шутишь? Я должна поцеловать его? — спросила я, с отвращением глядя на человека, из-за которого я была вынуждена стать проводником, расставшись со своей семьёй и теми, кто меня любил… И кого любила я сама, наверное.

— Всё приятнее, чем целоваться с лягушкой. Правда? — огрызнулся крыс.

— Причём здесь лягушка? — удивилась я.

Неужели и в этом мире тоже ходили легенды о волшебной лягушке, способной от поцелуя превратиться в прекрасную принцессу?

— Целуй уже, потому что те, кто идёт сюда, уже очень близко! — подтолкнул меня крыс, и я склонилась над гробом, глядя на губы Тёмного, кажется, изогнутые в ухмылке.

Попискивание со стороны крыса заставило меня напрячь мысли. Что-то тут было неладно. Он смеялся надо мной? Повернув голову в его сторону, я сощурилась и заметила, что этот сорванец уже чуть ли не по полу от смеха катится, придерживая свой живот. Что было смешного в том, что я пыталась выполнить его поручение?

— Ты смеёшься надо мной? Хочешь сказать, что я не должна целоваться с ним, чтобы пробудить?!

Внутри всё стало клокотать от злости. Неужели меня решили провести и выставить шутом гороховым?

— П-п-прости! — отсмеявшись, крыс сделал глубокий вдох и потёр свой носик. — Это просто так забавно выглядело. Ты х-хотела его поцеловать. Уже собралась это сделать взаправду!

Крыс снова начал смеяться, а я разозлилась на него. Нашёл время шутки шутить. Он ведь сам сказал, что сюда кто-то идёт. Или это тоже было частью шутки?

— П-прости! Я наскучался, наверное, по общению. Всё-таки непросто находиться в заточении и не иметь возможности встретиться с живой душой. Я всегда был шутником, но как только со мной случилось это… Я стал посмешищем в своей семье, изгоем стаи. Помимо всего прочего мне следовало проверить, не обманываешь ли ты. Неужели ты действительно ничего не помнишь и не знаешь, как пользоваться своей магией?

— Ты решил пошутить надо мной, чтобы проверить, могу ли я пользоваться магией? Я прихлопну тебя тапком!

Я разозлилась ещё сильнее, понимая, что чуть было на самом деле не поцеловала Рейгана. И мой поцелуй выглядел бы несуразно. Я выставила бы себя на посмешище, не более того. Кривя губы и морщась от злости, я постаралась взять себя в руки, но вышло так себе. Надо мной ещё никто и никогда так сильно не измывался. Ни в одном мире.

— Что мне делать? У меня ограничено время. Только Богу одному известно, когда Дезмонд решит провести церемонию. Что, если он ускорит этот процесс? Мне не хотелось бы стать его женой и умереть через час после свадьбы.

— Меньше…

— Что? — не поняла я.

— У тебя не будет часа. Твоё сердце вырвут из груди гораздо быстрее, целительница. Впрочем, я попытаюсь как-то помочь тебе. На шее Тёмного, со стороны сердца, ты сможешь разглядеть зеленоватые символы внутри круга. Это и есть печати. Как снять их, подскажет твоя магия. Если ты и не помнишь, как управлять ею, то должна довериться, так как магия…

— Принадлежит телу, я знаю! — закончила я за крыса.

Я всё ещё злилась на него за то, что решил подшутить надо мной. Вернув внимание к Тёмному, я прислушалась, не идёт ли кто-то из стражей, но никаких посторонних звуков вокруг не было.

Осторожно взяв Рейгана за подбородок двумя пальцами, я повернула его голову немного вправо и заметила печать, больше похожую на татуировку. Внутри неё то появлялись, то исчезали различные символы и незнакомые мне письмена.

— Я не могу прочесть её текст.

Я присмотрелась ещё раз, постаралась довериться памяти тела, которая подводила меня. Когда я попадала в чужой мир и становилась проводником, было куда проще задействовать память тела, чем теперь, когда вернулась в свой мир. А ещё кто-то говорит, что дома лучше!.. С губ сорвался вздох возмущения.

— Правильно, потому что это магический код, набор символов, из которых состоят заклинания печати! Прочесть его у тебя не выйдет, но ты должна сломать этот код. Неужели ничего не пришло на ум?

Я отрицательно помотала головой. Если я была целительницей, то, скорее всего, должна была бороться с ранами и заболеваниями, но уж точно не снимать какие-то там магические печати. В конце концов, взлом магического кода — специфика других магов. Почему крыс думал, что я должна справиться? Вряд ли я могла пользоваться магическими силами тех, чьи тела занимала раньше.

— Вряд ли что-то выйдет. Нам следует искать выход отсюда без его помощи! — снова поддалась панике я, но вспомнила слова, которые говорила Эльтеррелле однажды: «важно принять себя, и тогда всё получится», передумала.

Это ведь относилось и ко мне тоже! Важно было принять себя, поверить, что это мой мир, мой дом, моя магия и моё тело. И память, которая стёрлась за сто лет, тоже моя. Она должна вернуться.

Положив подушечки среднего и указательного пальцев к печати, я постаралась прочувствовать магию, которая находилась в коде. Кожу стало покалывать, а жар, исходящий от Тёмного, обжигал. Я прикрыла глаза, и моему взору предстал довольно странный замысловатый механизм. Шестерёнки кружились и пытались провернуться, но что-то стопорило их. Была какая-то тайна. Нечто тёмное рвалось наружу, но этот механизм сдерживал его. Я поняла, что это видение как-то связано с наложенными печатями.

Однажды я находилась в теле девушки с редчайшим магическим даром — взломщица магического кода. Она была отменной воровкой, благодаря своей способности. И какое-то время я использовала её магию, так почему бы не попробовать сейчас? Отыскав уязвимое место в шестерёнках, я постаралась направить в него светлую энергию, чтобы надломить. Шестерёнки медленно начали двигаться по кругу, и я открыла глаза.

Посмотрев на Тёмного, я поняла, что попытка не увенчалась успехом, и он не пришёл в себя. Следовало придумать что-то более сильное, но что?..

— Ничего не вышло. Я не смогу справиться с этим, — с горечью выдавила я, но как только попыталась убрать руку, поняла, что ошиблась.

Тёмный сжал моё запястье пальцами и открыл глаза.