Високосный убийца

Изабелла Мальдонадо, 2021

ПРОДОЛЖЕНИЕ БЕСТСЕЛЛЕРА «ШИФР». БЕСТСЕЛЛЕР WALL STREET JOURNAL. Он – мастер создания иллюзий. Но смерть у него всегда настоящая… Нина Геррера – та, кому удалось сбежать от загадочного серийного убийцы по прозвищу Шифр, а затем ликвидировать его. Теперь она входит в группу профайлеров ФБР. …Мать, отец и новорожденная дочь – все мертвы. Восьмидневная малышка задушена, мужчина убит выстрелом в сердце, женщина легла в ванну и выстрелила себе в висок. Все выглядит как двойное убийство и суицид. Но это не так. Это – почерк нового серийного убийцы. Впрочем, нового ли? Нина Геррера и ее коллеги из Отдела поведенческого анализа быстро выясняют, что он вышел на охоту… 28 лет назад. Убивает по всей стране, и каждое место преступления напоминает страшную легенду о Ла Йороне – призраке плачущей женщины. Легенду, так пугавшую Нину в детстве, когда она была беззащитным ребенком. Инсценировки настолько хороши, что до сих пор никто не догадался свести эти дела воедино. И самое странное – убийства совершаются каждый високосный год, 29 февраля… Автор окончила академию ФБР и посвятила 22 года своей жизни поимке преступников, в том числе серийных убийц. Она хорошо знает то, о чем пишет, поэтому ее роман – фактически инсайдерская история, ставшая популярной во всем мире. «Ужасающие преступления, динамичное расследование, яркие моменты озарений, невероятное напряжение». – Kirkus Rivews «Мальдонадо создала незабываемую героиню с уникальной способностью проникнуть в голову хищника. Вот каким должен быть триллер». – Хилари Дэвидсон «Великолепная и сложная героиня, чьи качества подчеркивает бескомпромиссный сюжет. Жаркая, умная, захватывающая вещь». – Стив Берри

Глава 4

Два часа спустя Нина отошла от большой маркерной доски и оглядела написанное.

— Почему именно этот день? Почему?..

Молчание. Раздавался стук клавиатуры, Кент бродил по кабинету, а Уэйд глядел на доску из-за плеча Нины. Бакстон после совещания вернулся за стол и занялся отчетами о расходах, пока агенты пытались найти смысл в бессмыслице.

Блестящую поверхность доски сплошь занимали фотографии, закрепленные круглыми магнитами. Нина добавляла обрывки информации, которую Брек нашла в полицейских архивах по стране, и постепенно начала складываться жуткая картина. Кент разработал специальный код: оттенки маркеров обозначали, насколько команда уверена в исходных данных каждого дела.

Брек завершила поиски двойных убийств и самоубийств. Благодаря показаниям свидетелей, анализу почерка предсмертных записок и прочим доказательствам команда смогла подтвердить выводы полиции о каждом случае. Когда лишние дела исключили, осталось восемь убийств, произошедших за двадцать восемь лет в семи городах.

Нина пробежала глазами по новым пунктам:

— Погодите минутку. Если он убивал каждые четыре года, почему у нас восемь случаев, а не семь?

— Семь на четыре — двадцать восемь, да, — улыбнулась Брек. — Но мы начинаем отсчет от нулевого дела. После него — еще семь. Итого восемь.

Нина покраснела.

— Сначала разберемся с тем, что точно знаем, — спас ее от неловкости Уэйд. — Что общего в портретах жертв?

Кент подошел к доске.

— Все они относительно молодые пары, у которых первый ребенок родился в промежутке от шести недель до одного дня перед убийством.

Уэйд кивнул.

— Этническая принадлежность и доход варьируются, но малоимущими никого назвать нельзя.

— Все жили в городе или пригороде, — добавила Нина. — В сельской местности нападений не было. Разброс, считай, по всей Америке. Два последних убийства произошли на Манхэттене и в Финиксе.

— Поступки субъекта не случайны, — заявил Уэйд. — Выясним причину — быстрее узнаем имя.

Кент шагнул к доске:

— Выборочное нападение.

— То есть? — Нина вскинула бровь.

— Он выискивает людей, которые кого-то или что-то для него символизируют. Судя по охвату жертв, дело не в месте жительства, расе, уровне дохода и религиозных убеждениях.

— Их объединяет рождение первенца. Вот ключевое условие! — сообразила Нина.

— Не просто первенца, — дополнил Кент. — Всегда девочки.

Геррера обдумала слова коллеги.

— Итак, подозреваемый имеет определенную символическую цель. Не отступает от своего плана — то есть последователен и отлично ориентируется по обстановке. Откуда он знаком с жертвами? Или по какому принципу выбирает их?

— Нужно больше данных, — откликнулась Брек из-за ноутбука.

— То есть полиции придется возобновить несколько закрытых дел, — отозвался Уэйд.

— Вот они спасибо скажут… — вздохнул Кент.

Тут он был прав. Нина и сама попала в ФБР из крупного отделения местной полиции и понимала: служители порядка не обрадуются, когда на них налетят федералы, переворошат все расследование и поставят под сомнение результаты. Полицейским детективам достается куда больше убийств, чем агентам ФБР, поэтому они считают себя экспертами.

Тут Нину осенило.

— Кстати, о местах жительства, — обратилась она к Брек. — Можете узнать, какие города были самыми населенными тридцать лет назад?

— Многозадачность — мой конек. — Сотрудница киберотдела улыбнулась, и на ее щеках появились ямочки.

— Бьюсь об заклад, города из нашего дела входят в десятку самых крупных.

— А вы правы! — Минуту спустя Брек подняла голову. — Это десять крупнейших городов США.

— Любопытно. — Кент одобрительно глянул на Нину. — Думаете, так он определяется с зоной нападения?

Нина пожала плечами.

— Если нужно выдать одно преступление за другое, лучше подойдет место, где на полицейских приходятся сотни дел, а не парочка в год.

— Хотите сказать, он выбирает города, где полицейские не копают глубоко и тут же берутся за новое дело?

— Не совсем так, — заступилась Нина за бывших коллег. — Просто отделы убийств в мегаполисах завалены делами. С другой стороны, они осмотрели сотни мест преступлений и знают, что искать.

— Оттого еще непонятнее, как их одурачили, — заметил Кент.

— Не факт, — подчеркнула Нина. — Пока ничего не доказано.

Кент покачал головой.

— Слишком много совпадений.

— Совпадений не бывает. — Бакстон встал из-за стола; похоже, за работой он прислушивался к их разговору. — Наш убийца серийный, так и будем его называть — если не выяснится обратное. — Босс подошел к Уэйду. — Что нового в портрете?

Уэйд показал рукой на Кента:

— Соглашусь с выводом о психопатии.

— Я, конечно, не специалист, хотя иногда изображаю мозгоправа в нашей команде, — пошутила Нина. — Но все же почему психопат, а не социопат?

— По данному поводу много споров, — начал Уэйд. — Я считаю, психопатами рождаются, а социопатами становятся. — Нина вопросительно изогнула бровь, и профайлер продолжил: — Термин «психопатия» признан устаревшим, хотя мы с Кентом иногда его используем. Сейчас медики называют это асоциальным расстройством личности, или АРЛ. Говоря простым языком, люди с АРЛ устроены не так, как мы. Им безразличны страдания других — лишь бы получить нужное. Они не способны сопереживать, хотя научились имитировать сочувствие, если это выгодно.

— Психопаты изображают эмоции, которые никогда не испытывали? — поразилась Нина.

— Именно. — Уэйд увлекся любимой темой. — Благодаря хорошему образованию и стабильной работе они учатся разбираться в мире людей с чувствами. Адекватное поведение помогает им приспособиться к окружающим. Психопата сложно заметить в толпе.

Брек оторвалась от экрана, заинтересовавшись беседой:

— Если им неважно мнение других, зачем они притворяются?

Уэйд пожал плечами.

— Чтобы манипулировать и добиваться своих целей.

— Поэтому человек с АРЛ может пройти детектор лжи, даже если обманывает: его вегетативная нервная система устроена иначе, — добавил Кент. — Медицинские исследования это убедительно доказали. В обстоятельствах, обычно вызывающих страх или злость, у психопатов не наблюдается типичной стрессовой реакции и вообще заметного волнения.

— Полиграфы проверяют автономные — то есть невольные — рефлексы, — пояснил Уэйд. — Большинству людей сложно убедительно лгать, особенно в решающие минуты. Например, во время допроса. Тело выдает стресс, его признаки не скроешь. Однако если ложь не вызывает никакого внутреннего отклика, игла детектора не сдвинется с места.

Нина представила реальную ситуацию.

— Если нацелить пистолет на человека с АРЛ, он…

— Спокойно попытается выйти из положения, — закончил Кент. — И не растеряется в критической обстановке. Допустим, если его задержать на границе с центнером кокаина в багажнике, психопат невозмутимо ответит на вопросы — не вспотеет, не начнет заикаться, вообще не вызовет никаких подозрений.

— Вот черт! — изумилась Брек. — Спокойный, как слоновая черепаха.

Кент улыбнулся красочному сравнению и продолжил:

— Люди с АРЛ кажутся нормальными, но сканирование мозга показывает, что их мыслительный процесс отличается от нашего. Участок префронтальной коры, отвечающий за эмпатию, не «загорается». Вдобавок мозжечковая миндалина не реагирует на тревожные для большинства стимулы.

— Поняла, — Нина кивнула. — И как это нам поможет?

— Подозреваемый был активен около тридцати лет, значит, ему за сорок-пятьдесят, — с готовностью ответил профайлер. — Среди жертв встречаются все расы, так что в этом аспекте я не уверен. Он действует по расписанию и строит точные планы — редкий человек с АРЛ столь собран.

— Дисциплинированный психопат. — Нина язвительно улыбнулась.

— Вероятно, у него стабильная работа. Возможно, в сфере продаж. Он успешен, потому что с легкостью убеждает купить побольше и подороже.

— Коммивояжер? — предложил версию Бакстон. — Это объясняет убийства по всей стране.

— Тоже вариант. Хотя выгадать время для поездки в принципе не сложно, если убиваешь раз в четыре года. С другой стороны, его рабочий график поможет отсеивать неподходящих подозреваемых по ходу расследования. Можем проверить, кто просит отпуск каждый високосный год примерно в конце февраля.

— Один вопрос, — вмешалась Брек. — Вы все время говорите «он». Почему не «она»?

— Серийных убийц женского пола предостаточно, верно. — Уэйд нахмурил седые брови. — Однако я полагаюсь на исследования. Практически все женщины, совершившие несколько убийств, выбирают людей знакомых или находящихся под их опекой. А те, кто нападает на незнакомцев, не преследуют жертв и не вламываются в дома… Уверен, это мужчина.

— Как еще сузить поиск? — спросил Бакстон.

— Скорее всего, в детстве субъект не умел держать себя в руках, — рассудил Уэйд. — За ним должны числиться вспышки жестокости. Он нападал на всех, кто представлял угрозу или не давал получить желаемое. Поищите прогулы в школе, кражи, прочие неприятности… Почти наверняка — поджоги или просто интерес к огню.

Несколько лет назад Нина кое-что слышала о психопатах.

— А энурез^[7] и мучения животных?

— Вижу, вы знакомы с триадой^[8]… Многие и вправду мочатся в постель, издеваются над животными и любят поджоги. Не удивлюсь, если подозреваемый подходит по всем пунктам. — Уэйд бросил взгляд на Кента. — Есть что добавить?

— Пока сведений недостаточно, — тот развел руками. — Портрет поможет вычеркнуть лишних подозреваемых, когда появится список.

Самая странная часть головоломки не давала Нине покоя.

— Но почему раз в четыре года, двадцать девятого февраля?..

— Уникальный почерк, — признал Уэйд. — Я с таким не сталкивался.

Брек показала на экран:

— Я искала информацию про цифру четыре. Оказывается, на нее много исторических отсылок: четыре времени года, стихии, стороны света…

–…всадника Апокалипсиса, — помогла Нина.

— Пожалуй, — усмехнулась Брек.

Кент подошел к доске и постучал пальцем по нескольким точкам на временно́м графике.

— Если он убивает двадцать девятого февраля, то у него фактически нет перерывов.

— То есть? — растерялся Бакстон. — Между инцидентами большой промежуток.

— Подозреваемый нападает каждый високосный год. Если наш субъект совершил все восемь убийств, то он не пропустил ни одного раза.

Слова Уэйда прервали наступившую тишину:

— Как минимум два дела связаны однозначно — совпадают отпечатки подошв. Хочу своими глазами осмотреть свежее место происшествия. Так лучше поймем, с чем имеем дело.

— Он почему-то дважды избирал мишенью Финикс, — напомнила Брек. — Там произошло первое и последнее убийство — если, конечно, начало было двадцать восемь лет назад.

— Зачем он вернулся к исходной точке? — недоумевала Нина.

Уэйд обратился к Бакстону:

— Давайте проверим. Прямо сейчас.

Босс чуть приподнял брови.

— Завтра у всех занятия по стрельбе в учебном центре.

Тренировка была финальным аккордом в экспериментальной программе, над которой Бакстон корпел уже четыре месяца. Он планировал создать особую команду. Уэйд и Кент работали профайлерами в ОПА, Брек на длительный срок перешла к ним из Отдела киберпреступлений, а Нину взяли из вашингтонского офиса ФБР.

Обычно агенты держались одной отрасли, но Бакстон убедил начальство Бюро испытать в деле уникальное гибридное подразделение и поручить ему работу на месте, а не в тесных рамках офисов ОПА. В случае успеха по стране собирались открыть несколько таких формирований, ну а провал означал крах карьеры Бакстона.

— Ладно, перенесу тренировку на выходные, — вздохнул босс.

Брек, похоже, открыла очередную вкладку.

— Прямых коммерческих рейсов до Финикса немного, — сообщила она, водя мышкой по столу. — Мест уже не осталось. Попробую найти вариант с одной-двумя пересадками.

Нина ненавидела ожидание. А уж в аэропорту… Она взглянула на босса.

— Учитывая серьезность положения, вы могли бы… выбрать другой способ.

— Профайлеры ОПА летают только коммерческим рейсом, — отрезал Бакстон.

— А мы не профайлеры. — Нина жестом обвела присутствующих. — Мы новая гибридная группа!

Босс едва сдержал улыбку.

— Не забывайтесь, агент Геррера!

Примечания

7

Энурез — недержание мочи, в основном проявляющееся у детей во время сна.

8

Триада Макдональда — три аспекта поведения, которые, согласно выводам судебного психиатра Дж. Макдональда, обычно свойственны серийным убийцам в детстве.