Откровения на пути в обитель

Иеромонах Антипа (Авдейчев), 2015

Автор книги – священник, монах, психолог и врач – приглашает вместе с ним искать истину, следуя за Сыном Божьим. Обратив весь свой богатый профессиональный опыт на собственную жизнь, он позволяет читателю сделать очень простой вывод: самопознание, самоанализ – это не только дарованная Богом возможность, но и святая обязанность каждого христианина, которая должна вылиться в искреннее покаяние как главное условие соединения верующего со Христом. Книга будет интересна широкому кругу читателей.

Я — ШКОЛЬНИК: НАЧАЛЬНЫЕ КЛАССЫ

И вот — долгожданная школа! Костюм, белая рубашка, строгие ботинки! Совсем всё по-взрослому, чего ещё надо?

В первом классе меня накрыла очередная страстная ЛЮБОВЬ. Девочка с волшебным именем Марина пленила моё сердце на целых восемь лет. Нас посадили за одной партой, мы были бойкие и звонкоголосые. По этой причине нас время от времени брали выступать на школьном радио. Во втором классе, в 1972 году, в школе устроили большой праздник по случаю 50-летия образования СССР. Наш класс представлял Туркменскую ССР. Полный спортзал народа. Я — в маминой зимней шапке и специально сшитом ей по этому случаю полосатом халате, подпоясанном красным маминым шарфом. Рядом со мной Марина — с цветными ленточками в косичках и восточном наряде. «Букет большой нарву я, и тебе подарю я! Это — подарок мой, Туркменистан родной!» — дословно помню текст, который Марина звонко и безупречно продекламировала в микрофон.

Со слов моих бывших одноклассников, нет больше моей Марины! Сразу после восьмого класса понесла её жизнь по буеракам: трудовой лагерь (от которого я по медицинской справке «отвертелся»), «прогулки» с местными деревенскими парнями «сорвиголова», беременность, роды, стыдливое избегание одноклассников, крушение всех жизненных планов. Говорят, безславно сгинула моя звонкоголосая «туркменочка» в безднах алкогольного ада.

Для моей застенчивости тяжким испытанием было выйти к доске и ответить урок. Услышав свою фамилию, я «напяливал» на свою физиономию какую-то ужасную маску с улыбкой Буратино, полуоткрытым ртом, выпученными глазами и шёл к доске. Откуда эта привычка прилипла ко мне, трудно сказать, но она сослужила мне дурную службу. Учительница решила, что мне трудно дышать через нос, и направила на консультацию к ЛОР-врачу. То было время тотального увлечения операцией удаления глоточных миндалин — тонзиллэктомии. Мои миндалины были «не на высоте», и в летние каникулы я с ними довольно мучительно расстался в операционной ближайшей медсанчасти. Это только потом педиатры сказали своё решительное «нет» и ввели в практику частичное иссечение миндалин — тонзиллотомию. Последствия моего «буратинового» распахнутого рта — хронический трахеобронхит, не оставляющий меня по сей день.

Настенная доска в нашем классе была почему-то светло-коричневого цвета и отливала бликами на свету. Я сидел у стены, и в конце первого класса у меня стало быстро ухудшаться зрение. Так я стал очкариком, да не простым, а четырёхпалым. Это сейчас данный факт кажется малозначащим, а для подростка — катастрофа!

С волнением ждал приёма в октябрята. И вот мы, первоклашки, в центре внимания общешкольной линейки. Надо сказать, что школа у нас была со статусом «экспериментальная», огромная — более тысячи учащихся. И вот мне на лацкан пиджака прикалывают заветную новенькую звёздочку с портретом юного Ильича. Мало того, меня назначили командиром «звёздочки» — звена из пяти одноклассников! На рукав пиджака мама пришила сшитую ею красную звёздочку. Детский светлый праздник! Конечно, можно привычно «брякнуть» какой-нибудь модный современный штамп типа «обманутое поколение», «культ сатанинской пентаграммы», «фабрика винтиков в безбожном социалистическом механизме» или нечто подобное. Наверное, так и есть! Только времена не выбирают и личность всякого человека формируется с Божией помощью и по образу Божию в любых, даже самых неблагоприятных условиях.

После окончания второго класса состоялась моя первая в жизни поездка в дальние края. Папа взял меня с собой в АБХАЗИЮ. Да-да: именно в Абхазию! Это была ещё та — советская Абхазия — всесоюзная здравница. Начало июня, южная ночь, летающие фонарики светлячков. Идеальный порядок в Гагрском парке, павлины, пальмы, тропические рыбки в бассейнах. Сочи, Адлер, Новый Афон, Сухуми и, конечно же, неповторимое море, ещё не успокоившееся после весенних штормов. Я был заворожён! Ощущение абхазской сказки осталось у меня на всю жизнь. ПРОМЫСЛИТЕЛЬНО! Обратный путь — через Москву — папой был выбран специально, чтобы целый день провести с любимым сыном в первопрестольной. Как много я увидел в тот день: автобусная экскурсия по городу, ВДНХ, ЦУМ, ГУМ, Красная площадь, Мавзолей.

Особенно хочется сказать о моей первой учительнице — Валентине Александровне. Как и Тамара Петровна в детском саду, она казалась удивительно родной и доброй. Помню, я смотрел на неё, машинально сравнивал с другими классными мамами и восторгался: «Как нам повезло!». Частые походы к ней домой всем классом и чаепития, прогулки в парках, кинотеатрах, общение с её мужем — лысым добряком, отставным офицером Анатолием (отчество не помню). Мы встречались по жизни потом неоднократно, и каждый раз оставалось ощущение светлого внимания, порядочности и любви. На уроках поблажек ждать от Валентины Александровны не приходилось. Да и на родительских собраниях всё говорилось «в лоб». Эпитеты к моему поведению: «Первый болтун и выскочка!».

В третьем классе нас принимали в пионеры. Это было событие в моём тогдашнем (да и сегодняшнем!) понимании очень серьёзное. Вожатые из восьмого класса на торжественной линейке сняли наши звёздочки и повязали красные галстуки. С трибуны директор школы возгласил: «Пионер Советского Союза, будь готов!». Дружный хор детских голосов грянул: «Всегда готов!».

Вот только салют отдавать для меня стало пыткой. Четырёхпалая правая кисть ну никак не выражала желаемой боеготовности! Поэтому я старался куда-то забиться, спрятаться за спины одноклассников и не показать своего позора. Торжественное внесение школьного пионерского знамени в школьный актовый зал под звуки горна и барабанную дробь. Брр! Мурашки по телу от восторга и гордости за советскую державу. Повествую всё, как было, без преукрас и поношения! Конечно, ни о каких масонских символах и речи не было! Чувство принадлежности к чему-то великому и достойному, чувство общности так важны для подростка! Где всё это сегодня?

Отнять, опорочить, НЕ ДАВ НИЧЕГО ВЗАМЕН, создав вакуум, — это изуверство над детскими душами! Пустоты в Божьем мире не бывает, и она всегда чем-то заполняется! Сорвали галстуки, отняли флаги и горны — получили подростковую преступность, детскую проституцию, наркоманию и токсикоманию.

По-прежнему мне сильно портили жизнь приезды в школу стоматологов. Здесь было ещё хуже, чем в детсаду: они не просто осматривали и направляли в поликлинику для лечения — эскулапы в школе лечили и удаляли зубы. Надо было видеть, как, бледный, плёлся я походкой смертника в зубной кабинет по вызову — как на казнь.

То же было и с прививками. Отводы от вакцинации почему-то тогда не были в ходу. Помню, как в нашей школе умерла от поствакцинальных осложнений Оля М., с которой мы ходили в один детский сад.

Был ещё один яркий эпизод из моих отношений с медициной. Моя близорукость начала стремительно прогрессировать, и однажды в поликлинике окулист мне назначила подкожные инъекции экстракта алоэ и витамины В1 и В6. Купив в аптеке лекарства, мы с мамой вернулись в поликлинику. И тут меня объяла паника. Я убежал, спрятался за углом поликлиники и стал вслух МОЛИТЬСЯ ИИСУСОВОЙ МОЛИТВОЙ, которой меня научила бабушка. Крестился, взывал к небу, но, тем не менее, всё-таки меня обнаружили и я оказался в процедурном кабинете. Никакого ропота и обиды на Бога я почему-то не испытывал. С этого времени на все школьные годы эти препараты стали моими постоянными спутниками — по 30 инъекций на курс.

С теплом вспоминаю Пасху, когда все дети бабы Дуни с внуками собирались на её могилке на городском кладбище, а оттуда пешком шли к нам домой на пасхальное застолье. Пасха в те годы у меня ассоциировалась прежде всего с посещением кладбища и встречей с родными, а вовсе не с Церковью.

Большое влияние оказал на меня мой старший двоюродный брат Володя. Он был старше меня на шесть лет и усиленно тренировался тогда в секции спортивной гимнастики, будучи мастером спорта и постоянно участвуя в крупных соревнованиях. Он казался мне человеком-легендой. Господь одарил его способностью очень успешно преподносить себя окружающим, оказывать на них влияние — то, что называется харизмой. На школьной спортивной площадке во время наших прогулок он показывал мне трюки на турнике и брусьях, чему-то учил и меня. Я был просто заворожен им! Через несколько лет ему пришлось пережить крайне сложную полосу скорбей. Окончив медицинский институт, он, несмотря на свои космические высоты в спорте, оказался в качестве молодого специалиста в г. Бугульма в Татарии. Пытаясь удержаться на прежнем «чемпионском» материальном уровне при низкой зарплате начинающего врача, он ввязался в отношения с местной наркомафией и вскоре получил немалый срок в колонии строгого режима. Надо сказать, что испытание это он перенёс достойно. Выйдя из заключения, он женился, и сейчас Володя — высококвалифицированный семейный врач, отец двух дочерей.