Везение, прульность и всякое непонятное в моей жизни

Игорь Юрьевич Литвинцев, 2020

После выхода на пенсию, переезда в страну Трех Корнишей и начавшегося там контакта с Сущностью, автор занялся анализом тех событий собственной жизни, которые казались ему непонятными, а порой и вообще необъяснимыми. И в первую очередь его заинтересовали цепочки явлений, казалось бы случайных, но неявно связанных между собой. Причем вероятность каждого из которых и так была небольшой, а уж суммарного позитивного завершения всей последовательности – вообще равна нулю. Но тем не менее именно так все и происходило, становясь причиной очередного судьбоносного поворота в его судьбе. Чтобы узнать, при чем тут Сущность и как это все связано с началом их совместной работы над проектом создания новой исторической альтернативы – читайте, надеюсь, не пожалеете.

Взгляд с высоты и предпосылки к началу расследования природы моих странных происшествий

Серьезно задумываться над всеми своими приключениями я начал только в заключительный отрезок жизни. После выхода на пенсию. Как ни странно, свободного времени при этом почти не прибавилось, но зато я являюсь теперь его полным хозяином (теоретически.) А с учетом накопленного опыта и мудрости (хочется все-таки думать,

что возраст и мудрость пришли вместе) могу более грамотно и эффективно, чем ранее, им распоряжаться.

Чтобы лучше представлять ход моих поисков и рассуждений, коротко пробежимся по результатам моей попытки взглянуть сверху на собственную жизнь. И начнем со студенческой. Несколько слов о том, почему я выбрал именно этот период:

во-первых, возможно именно тогда и началось то, что я отношу к категории НЕПОНЯТНОЕ. И мне очень хотелось именно это понять;

во-вторых, и сам я помню студенческую жизнь достаточно хорошо, и проконсультироваться по некоторым моментам еще пока есть у кого.

Для себя я разделил этот период на две составляющие — учебную и личную.

Если резюмировать коротко, то начало учебной жизни было лихое и удачное. Как и итоги сессии первого семестра, которую я прульно проскочил, сдав все экзамены на пятерки и получив повышенную стипендию. Второй семестр, увы! — кроме пятерок появилась и тройка по черчению (дифференцированный зачет). Стипендии она меня лишила, но я, по наивности, тогда оценивал масштаб негативности этого явления только с денежной точки зрения. Никаких мыслей про диплом еще не было. Да, зачет подвел. А вот на экзаменах прульность была со мной по-прежнему. И по итогам года я даже прозвище в группе соответствующее получил — «прульщик».

После первого курса студенческий отряд, сформированный в основном на базе нашей группы, получил возможность поработать в садах и виноградниках Тамани, собирая разные фрукты-мрукты. Ну и в выходные отдохнуть на берегу Керченского пролива. Там и произошла первая тройная серия личных событий, в каждом из которых я мог бы легко расстаться с жизнью. Насколько они прульные, а насколько необъяснимые — решайте сами, прочитав их детальное описание ниже в главе «Страшная Тамань». Я для себя, начав с них весь анализ, так и не определился с однозначным ответом.

Второй год учебы ничем, выходящим за рамки обыденности, не запомнился. Нельзя сказать, что с экзаменами проблем вообще не было. Но пятерки исправно пополняли мою зачетку.

Зато мой внутренний мир (в результате всех летних таманских событий, а также продления моей вынужденной отсидки в Ярославле. По очень настойчивой просьбе родителей я так и не стал пробовать варианты перевода в Москву) сильно изменился. Оптимизма в восприятии собственной жизни и ее перспектив значительно поубавилось, а степень безразличия к происходящему возросла.

К третьему курсу из Камбоджи вернулись родители, и пришлось мне из отдельной комнаты опять перебираться на диван в общую центрально-проходную. Прощай вольная жизнь. Очень тяжело было перестраиваться к режиму прежнего, почти школьного, существования. Я в нем уже не помещался. Но выхода никакого не было.

И продолжилась моя, какая-то бессмысленная, учеба в Технологе. По этому поводу я даже не особенно рыпался, наверно еще год назад внутренне с этим смирился. И

среда засосала и, по всей видимости, все-таки не было у меня настоящего стремления к цели (в отличие, кстати, от Джеральда Даррелла¹). Более того, появилась еще и некая философии непротивления судьбе: если течение несет, то и пусть, само куда-нибудь да и выбросит. Наверно, во многом под влиянием таманских событий.

И в последующие студенческие годы учебная жизнь моя протекала без эксцессов (ну почти). Иногда везло при сдачах экзаменов и даже сильно, ближе к окончанию — реже. А вот на последнем курсе, где преподаватели профилирующей кафедры ТОО и НХС старательно пытались сделать из нас химиков-технологов, началось моё мучение. И учиться то оставалось немного, но мне вдруг все так обрыдло, что я даже за главный экзамен — специальность — два раза подряд четверку умудрился получить. Сам удивляясь полному равнодушию и безразличию.

Почему удивлялся? Безразличие вообще не свойственно моему характеру. А вот честолюбие (правда в небольшой мере), но все-таки присутствовало. Пару раз за все годы в институте, когда что-то не складывалось с первого раза с предметом, я за него брался серьезно, помню, даже на лекции ходил! И выучивал материал для следующего экзамена так, чтобы и сомнений в конечной общей отметке не было. Например, так было с органикой у профессора Мусабекова, которому я по ряду причин лично не нравился. Его дочь училась в соседней группе, а среди наших отличниц имела подружек. И я хорошо представляю, какая информация могла поступать по этой линии. Но пять баллов на втором экзамене он все равно (после долгих гоняний меня по всем темам) поставил!

А тут даже позыва что-то доказывать и повышать балл на второй сдаче не было. Что-то во мне сломалось. Ничего не хотелось, да и уверенность пропала. Оба раза все шло не так, даже лекции нормальные достать не мог (группа-то на специальности была одна), и хорошо еще четверку профессор Фарберов второй раз поставил за мое бормотание.

Я, конечно, могу начать оправдываться, что на лекциях по специальности мухи от тоски дохли. Они (к сожалению не мухи) были такими скучными, часто просто описательными. Материал надо было только зубрить и зубрить, а вот думать при этом просто не требовалось.

Сейчас с высоты своего опыта вспоминаю — а ведь действительно, за редкими исключениями, так и было. И хотя голова у меня была не глупая, а память, хоть и не длинная во времени, но очень неплохая, тут требовалось другое — в отсутствии интереса просто обычная зубрежка. Или хорошие шпоры, но мне и их было неохота делать.

Я и сейчас считаю, после долгих лет моего преподавания и этих, и других химических и технологических дисциплин, что применяемая метода была принципиально неверна. Хорошо, что мне просто повезло потом возродиться, заново научиться думать, а не отупеть окончательно и полностью. И ещё, что это был последний лекционный курс перед дипломной работой. И даже с четверкой по профилирующей дисциплине красный диплом у меня все равно получался.

Иногда в ходе всей учебы меня посещали грустные мысли на тему, а что было бы, если бы?.. (Честно скажу — чем дольше она продолжалась, тем реже они приходили.) Скорее всего, в МГУ я бы поступил со своей серебряной медалью на географию или на экономику зарубежных стран. Профилирующие дисциплины — и география, и математика у меня от зубов отскакивали. И с каким удовольствием бы учился!

Но сам виноват, что после первого курса не настоял на своем. А двух лет имитации учебы в Ярославле, к которой я уже с успехом приспособился, мне хватило, чтобы не особенно дергаться, чтобы из этой уже образовавшейся колеи выбраться. Привык как-то: друзья, подруги, книги, команда КВН, да ещё и кусочек своей жилплощади в начале имел, так меня эта ситуация и засосала.

Про будущее тогда вообще не думал. Все казалось игрой, ну как-нибудь само собой и образуется. Или течение вынесет. Пофигизм продолжался. А потом, когда на пятом курсе подошел час расплаты, я и сам не знаю чего ждал. На этот момент жизнь моя молодая зашла в полный тупик, и что-то выхода из него я совсем не видел. Так меня и донесло течение до диплома.

Если вернуться к анализу всех лет именно учебы, то всяких странных явлений и удивительных совпадений, за это время хватало. Но, в отличие от личных происшествий, все они, если не придираться к нюансам, могут быть отнесены к категориям везения и прульности. (По крайней мере с большей степенью вероятности, чем личные. Но — доля субъективизма в оценке остается значительной.)

Естественно, что тогда я на этом вопросе вообще не зацикливался. А вот сейчас мне кажется, что уже в те времена какое-то влияние со стороны Сущности уже существовало. И чтобы к чему-то прийти, я решил продолжить разбирательство во всех происшествиях этого периода, но уже на более глубоком уровне. То — есть перейти от набегов на отдельные события к серьезной проработке всех фактов с ним связанных. При этом анализировать не только природу самих событий, но и свое мироощущение, состояние до них и после. Ибо те изменения, которые происходили внутри меня, во многом ими и определялись. А они, как я уже отмечал, были очень значительными.

Защита дипломной работы на отлично ничего не изменила. Напротив, после получения диплома казалось, что все дальнейшие возможные направления моего профразвития — сплошь тупиковые. Ничего интересного и яркого уже не будет. Нелюбимая работа/учеба пусть даже в аспирантуре какого-либо НИИ Ярославля, времяпровождение и пьянство в свободное время в уже привычной давно сложившейся компании. Назревающая необходимость куда-то подаваться жить отдельно от родителей, что тогда означало неизбежную женитьбу. И даже понятно — на ком. В общем, сплошная бытовуха — и всё в серых тонах. Складывалось ощущение, что судьба уже загнала меня в отстойник. Такое вот было у меня состояние.

Вот именно тогда и случилось действительно нечто совершенно необъяснимое! Многогранное и комплексное. И произошел судьбоносный поворот! Причем главным образом во мне самом. В моей голове и сознании.

Но для достижения этого самые различные события с самыми разными людьми должны были не только случиться, но и, главное, правильно совместиться и во времени, и в пространстве. Объяснить такое максимально благоприятное для меня стечение обстоятельств просто везением или даже супер-пупер прульностью было уже невозможно. А еще вернее — надо прямо признать, что такого практически не могло быть. Однако, вся мозаика сложилась именно так, как мне и было надо!

И мой изначально нулевой шанс вдруг превратился в реальность. И я стал аспирантом кафедры ТОО и НХС в Менделеевке!

Когда я рассказывал про это, причем в разного рода компаниях, реакция, как правило, была скептической, и это в лучшем случае. А если присутствовала моя сестра, сразу предлагавшая слушателям делить все мои истории на два, то тем более. Их понять можно — даже сейчас, когда я вспоминаю, как все это происходило, мне и самому не верится. И надо признаться: в ходе рассказов я тогда действительно мог что-то сознательно приукрасить (да еще хлебнув кваску, да еще на фоне скепсиса в глазах окружающих.) Но обманывать самого себя сейчас мне нет никакого смысла. События то ведь имели место быть. Сами прочитаете дальше подробное описание и оцените их вероятность по-отдельности. А потом общую прикиньте. И какой результат получите? Близкий к абсолютному нулю!

И вот уже находясь в новом состоянии после поступления в аспирантуру, я начал жить в столице ярко, творчески и с оптимизмом. Правда, достопримечательностей Москвы почти не видел, ограничиваясь маршрутом метро от Сокола до Новослободской и обратно. Зато постепенно вернул способность думать и уверенность в себе. А после трех трудных, но чудесных лет в аспирантуре меня оставили работать на кафедре, что было вообще вершиной мечты.

Там так и проработал тридцать лет. Работал бы и дальше, но начались конфликты с заведующим кафедрой. И я не стал участвовать ни в каких разборках. Просто ушел, посчитав что мое время кончилось. Каждая любовь должна кончаться вовремя.

За время работы опять попадал в другие непонятные ситуации, разные по значимости. Одну из них — прорыв на стажировку во Францию — считаю второй судьбоносной. И опять объяснить, каким образом и почему такое случилось, не могу.

Ну а дальше — жизнь. Туда-сюда меня и по стране, и по миру носило. Женился, разводился. Оставался на несколько лет в Москве без жилья (чего никому не пожелаю). Но как-то справлялся с многочисленными разноплановыми проблемами (правда, жилищная меня чуть не угробила, но и с ней разделались благодаря обычным житейским чудесам, без обращения к непонятному).

И наконец-то здесь, на Лазурном берегу, наступило время определенной стабильности и комфортности. Более-менее спокойное, когда я с позиции человека, уже много прожившего и испытавшего, многое прочитавшего и, надеюсь, способного критически мыслить, попытался все-таки понять, что же под всеми этими событиями кроется?

И, как я уже написал выше, попробовать по-новому взглянуть на события студенческого этапа. Могу только повторить: с одной стороны, действительно странных случаев хватало, даже многовато было. Некоторые объяснению не очень поддаются. Но только для объяснения их совокупности не стоило, наверное, ни огород городить в собственной голове, ни какой-то серьезный анализ проводить.

Но это если рассматривать этот этап в отрыве от последующей жизни, а вот если как подготовку к ней — то картина совсем иная вырисовывается. Ведь такого типа странные, иногда многофакторные, случаи продолжали иметь место и накапливаться по жизни. Причем некоторые так и остались необъясненными в рамках общепринятого подхода. И просто отмахнуться от такого набора явно нетривиальных событий было бы принципиально неправильно.

Как я уже отмечал выше, взяться по-настоящему за эту проблему мне удалось только здесь (теперь понимаете, сколько времени это все западало в меня и накапливалось, чтобы потом вот взять и очнуться?) Внутренняя потребность во всем разобраться, свобода распоряжаться своим временем и благотворное влияние окружающей среды сыграли, конечно, определяющую роль. Но и без проф. подготовки к предстоящему анализу, ничего бы не вышло. Ведь, до определенного времени я просто не умел грамотно анализировать совокупность фактов и явлений. Без разницы, в научной работе или в жизни. Именно специфика работы на кафедре очень даже способствовала развитию моих способностей именно в этом направлении. Права моя любимая Марина Цветаева: « Само — что дерево трясти! — в срок яблоко спадает спелое…»

А за созревание «фрукта» преогромное спасибо моему учителю и другу ВН. Именно он (потихоньку и не без трудностей), в ходе моей учебы в аспирантуре и работы на любимой кафедре, все-таки сумел сделать из меня приличного специалиста, способного предлагать более-менее вразумительные гипотезы, объясняющие закономерности исследуемого процесса. Для чего Николаичу сначала просто пришлось приложить весь свой педагогический талант, чтобы вернуть мне способность думать, почти утраченную за время моей учебы в ярославском Технологе.

Основа всей нашей с ним совместной деятельности напоминала следовательскую работу, за тем исключением, что мы не собирали на месте происшествия случайные улики, а добывали их сами (то есть руками аспирантов и сотрудников, ставящих кинетические и тестовые опыты). А в случае нехватки имеющихся данных для проверки рабочей гипотезы (вот их то ВН сочинял как нечего делать) всегда можно было уже целенаправленно поставить дополнительные серии экспериментов или провести необходимые физико-химические анализы. Ну, дальше все уже зависело от грамотного анализа совокупности полученных характеристик изучаемого объекта. Вот какая получилась красивая и, главное, наукообразная фраза! Не правда ли?

Вот такие и вставляли затем в рефераты диссертаций нашей команды. А было их защищено больше пятидесяти, выражаясь словами Николаича — «далеко не мышка»!

И так как именно я в основном и писал эти штампы, то самому потом и читать их было тошно. Что, однако, совсем не мешало набираться опыта и развивать мыслительные (в том числе и аналитические) способности.

Но недостаточно иметь накопленный материал для анализа, способность таким анализом заняться и абстрактное желание его выполнить. Это только необходимые предпосылки. Так же, как и фактор свободного времени, играющий очень значительную роль.

Нужен был еще и импульс! А из главы про святых старцев вы уже знаете, каким образом я его получил для того, чтобы мои смутные обломовские прожекты в этом направлении начали реализовываться. Именно эта поездка и сыграл роль такого импульса, или инициатора, заставившего меня сначала начать генеалогические поиски. Они шли тяжело и долго, но их результаты только еще больше убедили меня в том, что надо продолжать «искать и не сдаваться»!

Так в итоге совпадения всего (и необходимого и достаточного, в нужное время в нужном месте) на свет и появилась эта книга. Все факты в ней приведены, методика подхода к их анализу тоже. А так как объяснить все изложенное, не выходя за рамки обыденности (то есть реальности), не получилось (хотя я честно пытался), пришлось предложить нетривиальную гипотезу, а вот принимать ее или нет — это уже ваше дело.

Мне она, честно говоря, нравится! Вернее, она меня устраивает с точки зрения именно моего персонального и ближайшего посмертного ( как ни крути — никуда от этого не деться) существования. Но чтобы до детального разбора этой гипотезы добраться (предварительно уже кинув беглый взгляд сверху на всю мою жизнь) предлагаю сначала вернуться к самому ее началу.

Примечания

1

Джеральд Малкольм Даррелл — великий натуралист-любитель и известный английский писатель (читайте вторую книгу этой серии, где я разбираю странные случаи, имевшие место и в его жизни).