Планета для всех

Игорь Фарбаржевич

Перед вами новая книга известнейшего автора, создателя того самого Лисёнка, летавшего за тучками на вороньих крыльях, Игоря Фарбаржевича Игорь Давыдович, как всегда приготовил своим дорогим читателям роскошный подарок – эту книгу можно и нужно читать всем. И детям, и взрослым – все будут довольны. Каждый найдёт в ней что-то именно своё. А ещё – автор уже пишет продолжение «Планеты». Здорово, правда?

2. СМВ — СОВРЕМЕННАЯ МАШИНА ВРЕМЕНИ

Первое путешествие в Прошлое

Свою третью фундаментальную «придумку» профессор Синичкин изобрёл несколько лет назад, Назвал он её СМВ, или Современной Машиной Времени, на которой можно было путешествовать по Прошлому, Настоящему и Будущему.

Когда-то в Зуеве «народный Кулибин» — Филипп Филиппович Плугов изобрёл подобный аппарат и назвал его «Телегой Времени». Тот, кто читал о нём мою повесть, понимает о чём разговор. Но, во-первых, «телега» была «одноразовой», а, во-вторых, малой по объёму.

СМВ же отличалась от неё принципиально.

По чертежам она походила, — чтобы особенно не выделяться среди других машин, — на «горбатый» «Запорожец» жёлтого цвета, какие когда-то бегали по нашим городам. Зато, если в неё заглянуть, можно было здорово удивиться: «салон» Машины был размером в хоккейное поле. Лев Артемьевич называл этот феномен «Законом Несуразности» или Парадокса, который открыл ещё в 19 веке зуевский математик Афанасий Егорович Рубаков. Кто не читал мою повесть «Телега Времени» — обязательно прочтите!

А ещё СМВ Синичкина была настоящим трансформером, то есть, могла менять свою форму и содержание, превращаясь не только в «Мерседес», но и в старинную карету и в вертолёт, а ещё в парусное судно и даже в подводную лодку.

Она могла появиться или исчезнуть в одно мгновенье, и никакие вражеские орудия не смогли бы её поразить. Кроме того, Машина умела стать невидимкой, а также взлетать за облака, со скоростью света.

Внутри СМВ находилось несколько огромных помещений со всеми удобствами, в которых свободно могли поместиться все животные из самого большого зоопарка в мире. Кроме того, в её салоне имелся большой гардероб с одеждой Прошлых веков.

Изобрёл её профессор Синичкин для научных поездок по разным векам и эпохам для уточнения или подтверждения некоторых событий в истории России, чтобы раз и навсегда положить конец всевозможным версиям и домыслам среди учёных-историков.

Например, те до сих пор спорили о том, что Руси не тысяча лет, а минимум в два с половиной раза больше. Или ратовал ли Александр Невский за подчинение русских земель Золотой Орде? И если это так, то почему он остался главным положительным героем в русской истории. А ещё — благословлял ли Сергий Радонежский князя Дмитрия Донского на битву с Мамаем? Или кончил ли жизнь самоубийством Император Николай I, а может быть, скончался от бактериальной пневмонии, которой «помогла» депрессия из-за поражения России в Крымской войне. А вечный спор о том — погиб ли Александр II во время теракта или просто истёк кровью от не перетянутых повязок на бедренные артерии. Или умер Александр III от пьянства или скончался от нефрита — воспаления почек, проблем с сердцем и переутомлением.

Подобных вопросов было не счесть в истории российского государства, что давало возможность учёным разных школ и направлений издавать свои книги и защищать диссертации зачастую с противоположными доказательствами на одну и ту же тему. Но, как говорится, правд много, а Истина одна. Вот за этой-то Истиной и собирался отправиться по векам и эпохам профессор Синичкин.

В связи с этим, в «бардачке» Машины лежал «неистощимый кошелёк» (одно из второстепенных изобретений Синичкина), в котором появлялись деньги — монеты или купюры — той страны или даже одного города: того самого века и даже года, в котором очутилась СМВ.

…На берегу реки Искры профессор Синичкин заканчивал строить Современную Машину Времени.

Построил бы он её давно, да всё времени не хватало. Мешали новые открытия, поездки на международные симпозиумы, написание статей для научных журналов и городской прессы, интервью на телевидении. Не говоря уже о новых книгах, которые терпеливо ждали разные издательства. В конце концов, дал этой весной Лев Артемьевич самому себе Честное Слово, что обязательно построит СМВ в этом году и принялся за работу.

Каждое утро приезжал он на «Волге» к берегу реки Искры, пересаживался в лодку и подплывал к острову Ковчегу — одному из речных островов, который облюбовал для постройки Машины.

А чтоб никто ему не мешал воплотить изобретение в жизнь и особенно не лез со своими советами — как принято у нас в России, — договорился Лев Артемьевич с искринским водяным — весёлым и понятливым дядькой, с рыжими водорослями вместо бороды.

В давние времена помог профессор Синичкин спасти Искру от горе-учёных, которые хотели повернуть её вспять, и если б такое случилось, высохла бы река, погибла бы в ней вся рыба вместе с Водяным и его симпатичными дочками-русалками. Но не дал профессор погубить зуевскую реку вместе с «персонажами русского фольклора».

За это поклялся искринский Водяной всегда помогать Льву Артемьевичу, как только тот его попросит.

Что сделал такого Хозяин реки, сказать не могу, но только ни один рыбак или отдыхающий не высаживались на этот остров, а, проплывали мимо, словно и не было никакого острова Ковчега на белом свете.

Свою Машину Времени строил профессор Синичкин совсем не так, как строят на автозаводе, а с помощью энергии мысли. То есть, чётко и ясно представлял себе, согласно чертежу, любую деталь, каждый узел и всю конструкцию целиком. А уж потом их материализовывал с помощью изобретённого им «энергетического мыслеверстака», который преобразовывал прямо из земной атмосферы нужные химические элементы в конкретную деталь. Ибо в разных атмосферных слоях есть почти вся «таблица Менделеева». А благодаря мыслеверстаку можно было тут же материализовать любой мысленный чертёж или самый немыслимый проект.

Спорить со скептиками не стану, но такое, с их точки зрения, «чудо» возможно только в городе Зуеве и его окрестностях. Как это получалось — не ведал никто, кроме профессора Синичкина. Впрочем, могу предположить, что и сам Лев Артемьевич не знал всего до конца.

И ещё одна немаловажная деталь о постройке Машины: до окончания работы она никому не была видна, кроме самого изобретателя. Но как только будет «вбит последний гвоздь», Современная Машина Времени тут же зримо появится на Ковчеге, готовая к невероятным путешествиям в Прошлое и Будущее.

Чтобы летать, исчезать и появляться — она была защищёна незримой энергетической бронёй, которую никто не смог бы ни расколоть, ни взорвать. Ещё Машина умела себя защищать лазерным оружием, разумеется, в самом крайнем случае. Внутренней же энергии в Современной Машине Времени было аж миллиард лошадиных сил — а иначе попробуйте перелетать меньшим «табуном» по векам да эпохам! И уж, конечно, если Машина, по надобности, превратится в карету или тарантас, то несколько «лошадиных сил» предстанут пред зеваками самыми настоящими лошадьми любой масти и породы.

…В это утро профессор Синичкин не стал будить Соню, которая легла далеко за полночь — по привычке изучая последние новости со всех концов земли. Выпив большую кружку кофе, категорически запрещённую бывшим одноклассником Мишей, а ныне Главным хирургом одной из больниц Зуева Михаилом Перевёрткиным, профессор собрался подъехать в магазин за хлебом и молочными продуктами, которые обожала Соня, а уж потом отправиться продолжать строительство Машины.

Оставалось совсем немного работы, чтобы СМВ тронулась в путь.

Когда профессор спустился на первый этаж, в кармане куртки зазвонил мобильник.

— «Соня, наверное…» — подумал Лев Артемьевич.

Он достал телефон и глянул на звонивший ему номер. Номер был Бориса Комарова.

Синичкин нажал кнопку.

— Алло! — произнёс он.

— Лёвка, это я, здравствуй! — раздался в ухе энергичный голос Бориса. — Прости, что разбудил. Мне необходимо с тобой переговорить…

— Здравствуй, Боря, я уже давно встал… — ответил Лев Артемьевич. — Давай вечерком, ладно? Сейчас спешу по делам.

— Мне нужно не просто с тобой поговорить, — взволнованно произнёс Комаров, — а поговорить срочно!

— Что-то случилось?… — встревожился Синичкин, выходя из подъезда…

— Случайно прочёл в «Вечёрке» твоё интервью по поводу скорого путешествия на СМВ, — ответил Комаров. — Это правда?

— Правда, — согласился Лев Артемьевич, открывая пультом дверцу старенькой «Волги», который поставил слвсем недавно.

— Гений! — категорически заявил Комаров. — Поздравляю!.. Возьмёшь нас с собой на борт?…

— Кого это — «нас»? — поинтересовался Синичкин, садясь за руль.

— Меня и Мишку.

— Какого ещё Мишку? — не сразу врубился Синичкин.

— Нашего! Перевёрткина! Мало ли что в дороге случится!.. А он врач!.. И не просто врач, а отличнейший хирург! Представляешь? Три бывших одноклассника путешествуют по Прошлому!

— Ты это серьёзно? — не поверил Синичкин.

— Ещё как серьёзно! Я же историк, Лёва. Хочу проверить несколько исторических фактов… — Так что знай: мы с Мишей в твоём распоряжении!..

— Неожиданное предложение… — честно признался Лев Артемьевич.

— Кстати Мишка не только прекрасный хирург, — добавил Комаров, — но и профессиональный гипнотизёр!. Во время эпидемии гриппа он излечил весь город при помощи массового гипноза!.. Представляешь? Словом, историк и врач — те самые попутчики, которые тебе необходимы для Путешествия…

— Здорово! — только и смог сказать Синичкин, заводя машину. И тут же подумал, что Судьба дарила ему нужных и верных спутников. Собиралась сильная команда.

— Хорошо! — ответил он Комарову. — Давайте встретимся.

— Ура! — воскликнул Борис. — Днём или вечером?

— Да прямо сейчас. Еду к вам. Вы, кажется, живёте в одном доме.

— Даже в одном подъезде! — порадовал старого друга историк и радостно добавил: — Узнаю школьного товарища! Ты всегда не выносил слова «завтра»: или «сейчас» или «никогда»!

— С годами я стал ещё более «нетерпеливым», — ответил Лев Артемьевич. — Так вот, не «сейчас», а «немедленно»!.. — уточнил он и выехал со двора.

…В квартире Комарова приезда профессора уже ждали его друзья. Борис и Михаил были единственными из одноклассников, оставшихся холостяками. И не потому, что не хотели иметь семью, а просто решили посвятить всю свою жизнь любимой профессии. И как факт — каждый достиг в ней больших успехов.

За утренним чаем с земляничным вареньем все трое стали планировать своё Путешествие по векам и эпохам.

— Собирается хорошая компания, — подытожил разговор Синичкин. — Историк Борис, врач — Михаил. Кроме того, в Прошлое я беру свою внучку Софью — тхэквондистку!..

— Когда едем? — поинтересовался Комаров. — То есть, летим?

— Надеюсь, 20 июня тронемся с места… — ответил Синичкин и клятвенно пообещал достроить Машину на этой неделе.

Допив пятую чашку настоящего грузинского чая, которым в советское время пренебрегали, а теперь его вкус вызывал ностальгию, Лев Артемьевич поспешил на остров Ковчег — «работать, работать и ещё раз работать!» — как любил говорить кто-то из великих.

Но вначале Синичкин всё же заехал в магазин за хлебом и за молочными продуктами, которые так любила Соня.

…Вернувшись домой, он застал внучку на кухне — она готовила себе завтрак из остатков вчерашнего творога с макаронами. Увидев «хлебные берега и молочные реки», Соня очень обрадовалась.

— Хочу тебя обрадовать ещё больше, — начал Лев Артемьевич. — С нами в Путешествие полетят мои бывшие одноклассники — дядя Боря и дядя Миша. Ты с ними знакома. Здорово, правда?

— Здорово1 — согласилась внучка. — Команда замечательная!..

— Правда, вначале придётся проверить все возможности нашей Машины, — продолжил дед. — А то попадём, чёрт знает куда, прости Господи! — а обратно не вернёмся. Вот будет потеха!

— Послушай, дед! — сказала вдруг Соня. — Когда достроишь СМВ, давай попробуем вернуть одну книгу, которую я потеряла зимой в парке. Это и будет проверка твоей Машины в действии.

— Теоретически возможно… — произнёс профессор Синички, садясь в своё старое кресло в гостиной.

Соня присела у его ног.

— А вот практически… Честно говоря, я не задумывался над тем — можно ли что-либо вернуть из Прошлого…

— А давай попробуем! Вдруг получится?…

— Давай! — согласился дед. — И если всё, действительно, выйдет, — вернём и книгу и… — Он не договорил. — Ладно, поеду достраивать Машину… — Лев Артемьевич поднялся с кресла, оставив на журнальном столике несколько крупных купюр. — Купишь продукты и приготовь что-нибудь на ужин. С обедом пока не получается… Некогда… Ну я поехал…

— Успехов! — сказала Соня и заперла за ним дверь.

Спускаясь во двор, профессор Синичкин подумал:

«Да, вначале мы вернём Сонину книгу, а потом… потом Софьюшку… Соня предложила необыкновенную идею! Если она сработает — каждый на земле сможет вернуть ушедшего из жизни родного ему человека… И тогда… — Лев Артемьевич даже задышал полной грудью. — И тогда наступит бессмертие для всего человечества!..»

…Перебравшись в лодке на остров Ковчег, где строилась СВМ, профессор вновь залюбовался своей «мысленной» работой и остался доволен.

Придуманное в уме творение Льва Артемьевича, видимое пока лишь его создателю и которое нельзя было потрогать никому руками, кроме изобретателя, стояло на берегу острова.

И всё же СМВ увидит мой Читатель.

Она действительно походил на жёлтый «горбатый» «Запорожец» и выглядел совсем готовым — от колёс до крыши. Осталось лишь мысленно, согласно чертежам, подключить электричество, связь, кислородную и тепловую установки, а также Интернет, придать Машине изнутри уютный дизайн, а также позаботиться о продуктах, воде и тёплых вещах.

И, наконец, нужно было закончить оборудование Дорожного Табло, чтобы набирая на нём минуты, часы, дни, месяцы, годы и даже века, а также указывая астрономические и географические координаты заданного маршрута, можно было передвигаться по Дороге Времени.

Из воды показался Водяной.

— Доброго дня, Артемьич! — поприветствовал он профессора.

— Здравствуй, Хозяин реки! — ответил уважительно Синичкин.

Водяной любил, когда его так величали. На мокром бородатом лице тут же появлялась хитрющая улыбка:

— Долго ещё строить будешь? — поинтересовался он.

— На днях закончу, — пообещал профессор.

— Жуть, как посмотреть на неё хочется!.. — воскликнул Водяной и тут же добавил: — Впервые вижу… то есть… совсем не вижу… как человек что-то строит. Эх, завидую тебе, Артемьич! Увидеть наш Зуев, каким он был тыщу лет назад — это я понимаю!.. Тогда, гнюось, в Искре прапрадед моего прапрадеда жил!.. Может, увидишь его… ну, мало ли чего… Так вот… Привет от меня передай и на память сфоткай…

— Что «сфоткаю» не обещаю, — нахмурился Синичкин. — Но если увижу — сфотографирую обязательно!.. Даже ты, можно сказать, один из образцов русского фольклора, позволяешь себе говорить эту гадость! — огорчился он — «Фотки», «сфоткать» Тьфу!

— Так ведь все так говорят!.. — растерялся Водяной.

— Кто это «все»?

— Так… молодёжь! И родители их тоже не отстают. Мне всё из-под воды слышно. А, что, разве нельзя?

— Теперь всё можно! — с досадой махнул рукой Лев Артемьевич. — Только не по-русски это!

— А мне нравится, — со всей прямотой заявил Хозяин реки. — Пока «сфотогры… графировать» выговоришь… раз — и «сфоткал»!

— Эх, сказочная твоя душа! Ладно! Некогда с тобой невод тянуть… Работать надо!..

— Ну, тогда до встречи «на днях»!.. — понятливо ответил Водяной и пропал в реке.

А профессор Синичкин, не выходя из лодки, надел на голову энергетический мыслеверстак и, достав чертежи, мысленно принялся достраивать свою Современную Машину Времени.

…Не прошло и пяти дней, как на острове Ковчеге стоял новенький невидимый автомобиль.

Профессор Синичкин ещё раз мысленно прошёлся по всем его узлам и деталям, а когда всё перепроверил, приготовился превратить придуманный им в голове автомобиль в реальную Машину.

Чтобы это осуществить, нужно было использовать всю таблицу Менделеева со зримой энергией мысли и Космоса. Именно для этого и был изобретён энергетический мыслеверстак, берущий энергии из недр Вселенной. Профессор Синичкин надел его себе на голову и запустил устройство.

Словно в сказочных фильмах из пустоты, из ничего — появилась Машина, с этой минуты, видимая всем и отовсюду. Впрочем, фурору бы она не произвела — ну стоит себе на острове «горбатый» «Запорожец» жёлтого цвета, и чего?… Эх, коли бы знали все, сколько добра принесёт тот на своём «горбу»!

— Класс! — восхитился Водяной, вынырнув из реки. — Здóровский ты мастер, Артемьич!

Он захотел потрогать СМВ, но почувствовал ладонью невидимую преграду.

— Ишь, ты! — невольно крякнул Хозяин реки. — И охрана не понадобится.

— Надеюсь… — согласился с ним Лев Артемьевич. — Только, на всякий случай, посторожи её, пока я за Соней съезжу. Пообещал внучке, что вместе проверим работу Машины Времени.

— Не волнуйся, — успокоил его Водяной. — Ни один любопытный и близко не подплывёт. Застращаю любого! А коли ослушается — заикой сделаю!

— Ну, уж так строго не стоит! — Синичкин взял в руки вёсла. — Люди вежливые — и так поймут…

…Узнав, что дед специально приехал за ней, чтобы вместе попытаться возвратить потерянную ею книгу, — Соня пришла в восторг.

— А я борщ сварила, — похвалилась она. — Давай, покормлю сначала. Машина без тебя не полетит. Тем более, если Водяной охраняет.

Дед отбрыкиваться не стал — речной воздух да борщевой аромат со сметанкой и чесночком, такой аппетит нагнали, что Лев Артемьевич даже добавки попросил, чего с ним давно не бывало.

…После обеда поехали к реке.

— Как книга называется, помнишь?

— «Тёмные аллеи». Сборник рассказов Бунина о любви… — беспечно ответила Соня и вдруг густо покраснела.

Дед сделал вид, будто не заметил её растерянного вида, лишь про себя с удовлетворением подумал, что роль внучки, играющей мальчишку, видно, скоро будет сыграна до конца.

«Правда, Бунин немного рановат для её возраста…», — подумал он, но тут же вспомнил себя в семь лет, когда впервые испытал детскую влюблённость, а в девять школьную, вспомнил, как в тринадцать читал запрещённые отцом книги Золя и Мопассана, даже тайком разглядывал картинки трёхтомника «Мужчины и женщины» — старинное трёхтомника конца 19 века. — «А ведь сегодня время другое, — подумал он. — Разве сравнишь его с тем, что было, лет пятьдесят назад… Тогда и телевидения почти не было, а Интернета уж точно! Зато были Комсомол и пионерская организация. А все разговоры о любви считались чем-то запретным. Это сегодня все дети в тринадцать лет такие раскованные. Впрочем, разве Любовь может вызывать опасные для подростков чувства? Любовь это — Любовь! Во все времена она рождала великих поэтов и художников. Дарила Надежду на Бессмертье! Именно Любовь! Надеюсь, и Соня познает Любовь настоящую! Как Джульетта!.. Как познал её я».

И Лев Артемьевич вспомнил глаза и улыбку своей «Софьюшки»…

«Погоди маленько… — сказал он ей мысленно. — Если всё получится, я верну тебя в эту жизнь…»

«Волга» профессора подъехала к Искре.

Оставив её под старой ивой, дед и внучка пересели в лодку и спустя четверть часа доплыли до поворота, за которым начинались острова.

Машину Соня увидела сразу. Она стояла маленькая, но гордая, среди речного пейзажа и, казалось, только ждал их появления.

Лев Артемьевич глянул на внучку и спросил как бы между прочим:

— Ну, как тебе?…

— Нормально… — немного разочарованно ответила Соня.

— А чего «ненормально»?… — спросил дед, уловив растерянность в её голосе.

— Я думала Машина Времени — это что-то такое… особое… А оказалась простым «Запорожцем». У нас в соседнем дворе таких два стоят. Один без колёс, другой без стёкол… В них малышня играет…

— Тоже нашла с чем сравнивать! — обиженно воскликнул дед. — «Особого» она ждала! Может ещё с парусами?

— Можно и с парусами…

— С белыми или с алыми?… — стал подыгрывать он ей.

— С голубыми!

— Ну, держись!.. — И профессор Синичкин нажал нужные кнопки на Дорожном Пульте.

И перед Соней вместо «Запорожца» появилась белоснежная яхта с голубыми парусами. Она висела всего в нескольких сантиметрах от земли, слегка покачиваясь в воздухе.

Соня от неожиданности ахнула и запрыгала от радости прямо в лодке на одной ноге.

— Ты как это сделал?!

— Сядь! В воду свалишься!.. «Как сделал»… Придумал. Вот этими мозгами! «Запорожец» ей не нравится! Смотреть, сударыня, нужно не на форму, а в содержание. Сколько раз говорил. Перед тобой, моя радость, Машина-трансформер!.. Может превращаться во что угодно! Хоть в яхту, хоть в паровоз! Даже в самолёт с каретой!..

Соня крепко обняла деда:

— Дай расцелую!..

Дед вытерпел только три «расцелуя» — два в щёки и один в лоб.

— Ну, хватит подлизываться!

Они поднялись на Ковчег.

Профессор вернул Машине Времени её непрезентабельный вид.

— Садись! Поедем на поиски твоей книги.

— По воде или по воздуху?

— По Пути Воспоминаний. Ты где её оставила?

— На скамейке у Главного входа, — уточнила Соня. — Только теперь её там нет… Я проверяла…

— Число и месяц помнишь?

— Десятого января.

— Точно? Внимательно подумай. Машине нужны суперточные данные.

— Да всё точно! Во время зимних каникул!.. В тот день «родоки» улетели на раскопки в Грецию.

— Кто это «родоки»? — не понял дед…

— Родители…

— «Шик, блеск, труляля»!.. — мрачно произнёс дед. — И откуда у вас такое упрямое желание свести на нет великий русский язык? Выходит, что и я этот самый… «родок»?

— Самый главный!

— Ну, спасибо!.. Знаешь, мне это совсем не льстит. Никакой я тебе не «родок», а твой дед! А мама с папой — это мама с папой! Запомнила?

— Запомнила… — чуть обиженно ответила внучка.

— Вот и прекрасно!.. Ладно — Водяной. Он существо сказочное. Ему что сфотографироваться, что «сфоткаться» — разницы никакой! Но ведь ты — начитанная, воспитанная, умная девочка… почти девушка… а говоришь жаргонными словечками!..

Профессор Синичкин стал настраивать Дорожное Табло.

— Точно десятого. января?… — ещё раз уточнил он.

— Точнее не бывает, — сухо ответила Соня.

— Значит придётся тепло одеться! — сказал дед и кивнул на просторный салон за их спинами. — В первой комнате, в шкафу, висит меховой полушубок… Должен быть твоего размера. И мне захвати зимнюю куртку…

— Полушубок?! — вскрикнула Соня. — Класс! И ничего не сказал!.. — И тут же переспросила: — Из натурального меха?

— Я, что, похож на старого дурака?! — возмутился Лев Артемьевич. — Неужели забыл, что ты — волонтёр Международного Сообщества защиты Зверей и Птиц?! Из искусственного, конечно.

Когда они оба оделись в зимнюю одежду из искусственного меха, Синичкины вновь сели на передние сиденья.

— Кстати, время помнишь? — спросил дед.

— Какое время?… — не поняла Соня.

— Когда книгу в парке забыла.

— А-а, помню… Около двух часов дня…

— Ну, тогда застегнись на ремень безопасности.

Лев Артемьевич добавил данные в Дорожное Табло и нажал зелёную кнопку.

Соня глянула на часы в Машине — они показывали 15.42…

…За окнами «Запорожца» амелькали какие-то огни — то ли звёзд, то ли уличных фонарей, хотя Машина Времени продолжала стоять на месте.

— Дед, а ты волшебник!

— О, да! Изумрудного города…

— Я серьёзно! Словно мы внутри фантастического фильма о Будущем.

— А это и есть Будущее, — ответил профессор Синичкин — Если у нас всё получится, то на земле наступит совершенно другая жизнь!

И вдруг огни погасли. За окнами «Запорожца» светило солнце и медленно падали крупные хлопья снега…

— Приехали! — торжественно объявил Синичкин. — В 10 января сего года!

СМВ стояла рядом с Центральной аллеей Городского парка.

— Неужели получилось? — не поверил своим глазам Лев Артемьевич. — А ведь, действительно, получилось! Ура-а-а!!!. Победа!!!.. — И первым вышел из Машины. Сунув два пальца в рот, профессор оглушительно засвистел, отчего с заснеженных ветвей. испуганно взлетели воробьи и синицы.

— Ну, дед!.. — рассмеялась Соня, выходя вслед за ним. — Когда-нибудь на пенсии ты бы смог работать Соловьём-Разбойником!..

— Чем давать «сказочные» советы, лучше беги за книгой.

Соня сорвалась с места:

— Я быстро!..

Лев Артемьевич сел в Машину и принялся настраивать Дорожное Табло в обратный путь.

— Гражданин! — раздался совсем рядом чей-то командирский голос. — Это ваша машина?

К Синичкину решительно подошла крупная на вид дама в каракулевой шубе.

— Моя! — ответил Синичкин, выходя из «Запорожца» — он всегда вставал при появлении противоположного пола. — Профессор Синичкин, к вашим услугам! — представился он.

— Замдиректора Городского парка Овсянникова Н. В.!

— Очень приятно! — уважительно кивнул Лев Артемьевич.

— А мне нет, — строго сказала замдиректора парка. — Вы как сюда попали?

— Обычно. На четырёх колёсах, — пошутил он.

— Очень смешно! Посмотрим, как будете смеяться, когда я вызову наряд полиции.

— Очень любезно с вашей стороны… — оценил её ответ Синичкин. — Только в связи с чем такая честь?…

— Не поняла!.. — выпучила глаза на профессора начальственная дама.

— Я имею в виду целый полицейский наряд!

— В нашем парке запрещён выгул собак и езда на автомобилях.

— Ну, собаки у меня нет. А по поводу езды — то я никуда не ехал.

— Издеваетесь, да? — ещё строже произнесла замдиректора Овсянникова Н. В.

— Сами взгляните! Ни одного следа от колёс! — показал рукой Лев Артемьевич.

Замдиректора огляделась. Вокруг машины, и в самом деле, лежал совершенно нетронутый снег. Ни одного отпечатка рисунка протектора. Только птичьи следы…

— И как вы здесь оказались?… — Она была немного сбита с толку непонятным явлением, но держалась по-прежнему уверенно. — По воздуху, что ли?.

— Тут вы попали в самую точку! — ответил профессор Синичкин.

— Ну, знаете! — Парковый работник достала из кармана мобильный телефон и принялась тыкать своим толстым указательным пальцем в нужные кнопки. — Верёвкин! Овсянникова говорит!.. Бери бойцов и срочно на Центральную аллею!.. К главному входу! Гражданин с «Запорожцем» жёлтого цвета на территории парка. Срочно! — Она выключила телефон. — Ну, всё! Готовьте штраф… И это в лучшем случае…

— А в худшем? — поинтересовался Синичкин.

— Конфискуем машину.

— Вы их коллекционируете? — удивился Лев Артемьевич.

— Не смешно! — ответила Овсянникова Н. В.

— Нашла-а-а! — раздался Сонин голос.

Дед обернулся: Соня стояла у дальнего дерева и смотрела наверх.

— Беги быстрее!! — крикнул он ей и махнул рукой.

— Так вас двое! — обрадовалась замдиректора Городского парка. — Прекрасно! Заплатите штраф в двойном размере!

— Здесь бельчата!.. — донёсся Сонин голос.

— В другой раз посмотришь!.. Беги, говорю!

Он заметил, как уже с другой стороны аллеи спешил к Машине наряд из трёх полицейских.

— Беги, опаздываем!

— Уже опоздали! — довольно хмыкнула парковая начальница.

Соня подбежала к Машине со сборником рассказов Бунина.

— За скамью упала. — объяснила она деду.

— В Машину, живо! — приказал он ей.

— Никуда вы не поедете! — тем же командным тоном произнесла Овсянникова Н. В. и прикрыла собой правую дверцу Машины.

— Сюда! — крикнул внучке Лев Артемьевич, открывая левую дверцу со стороны водителя.

Понимая нависшую над ними угрозу, Соня бегом обогнула автомобиль и птицей впорхнула в салон. Следом за ней моментально сел и дед, защёлкивая дверцы изнутри.

Чтобы машина не уехала, Овсянникова Н. В. легла на капот, разводя руки в сторону. Её красное негодующее лицо упёрлось в лобовое стекло.

— Верёвкин! Я здесь! — крикнула она на всю аллею. — Ко мне! Живо!

Соня не удержалась и показала ей язык.

Замдиректора городского парка в изумлении вытаращила на неё глаза.

— Перестань! — одёрнул внучку дед. — Со взрослыми так себя не ведут…

— А ей можно?

— Она на службе. Тем более, мы, действительно, нарушили правила парка.

— Но мы же о них не знали! — возмутилась Соня.

Трое полицейских, тяжело дыша, подбежали к Машине с двух сторон

— Выходим, граждане! — приказал Синичкиным Верёвкин. — По одному! — Но, заметив Соню, поправил сам себя: — По одной, то есть!..

— Холодно тут у вас, товарищ старший сержант! — ответил Лев Артемьевич и решительно нажал на Дорожном Табло зелёную кнопку.

В тот момент, когда полицейские собрались взяться за ручки дверей, Машина, неизвестно каким образом, исчезла прямо на их глазах, а замдиректора Городского парка шлёпнулась в снег на живот.

Удивлённые полицейские бросились её поднимать, но она со злостью от них отмахнулась и встала сама, отряхиваясь от снега.

— Это что было?… — изумлённо спросил её старший сержант Верёвкин.

Овсянникова Н. В. в ответ только перекрестилась.

… — Получилось! — радостно воскликнула Соня, когда Машина Времени исчезла из парка.

«Запорожец» снова летел среди звёзд.

— Ещё как получилось! — улыбнулся дед. — А вот любимый мой Рэй Брэдбери в своём рассказе «И грянул гром» писал, что даже гибель бабочки в далёком Прошлом может изменить мир далекого Будущего. Учёные назвали его гипотезу «эффектом бабочки»…

— Но ведь ничего плохого не произошло, — сказала Соня.

— В том-то и дело! — оптимистично воскликнул Лев Артемьевич. — И, надеюсь, не произойдёт… Теория теорией, предположение предположением… А вот очутись он сейчас вместе с нами, думаю, написал бы совсем другое…

…Машина Времени вернулась на остров Ковчег.

На часах светилось то же время, которое Соня запомнила перед полётом — 15.42.

— А часы, что, стоят? — спросила она деда.

— С часами всё в порядке, — ответил Лев Артемьевич. — Через минуту будет 15.43.

— Тогда я ничего не понимаю! — удивилась Соня, расстегивая полушубок. — Мы же пробыли в городском парке полчаса, не меньше…

— Время Прошлого не связано с Временем Настоящего, — сказал профессор Синичкин. — Запомни это! Всё, что прошло, то прошло…

— Здорово! — восхитилась Соня. — Значит, мы сможем совершить Путешествие по прошлым векам, не теряя ни минуты!

— Совершенно верно! — подтвердил профессор Синичкин, снимая меховую куртку и выходя из Машины. — Сегодня-завтра я всё проанализирую — как-никак первый полёт в Прошлое. Ещё обещал статью в «Вечёрку». Кстати, не забудь книгу…

Синичкины сели в лодку и переплыли на материковый берег, где их ждала дремавшая под ивой «Волга».

— Домой?… — замигала она зажжёнными фарами сквозь сон. Ей снилось бесконечное шоссе, залитое солнцем и уходящее за горизонт.

— Домой, домой… Просыпайся!. — ответил ей профессор, открывая дверцы пультом.

Проехав вверх по берегу, «Волга» свернула на просёлочную дорогу.

Соня положила книгу на заднее сиденье.

— Между прочим, — сказал дед, — Иван Алексеевич прекрасный прозаик… Он писал всегда о настоящей любви…

— А у вас с бабушкой… — спросила вдруг Соня, — …любовь была настоящая?…

— Не знаю, — ответил Лев Артемьевич, поворачивая автомобиль в город. — Но мы очень любили друг друга…

Спустя двадцать минут «Волга» въехала во двор Синичкиных.