Стать нижней

Игорь Унин, 2023

Необычная книга Игоря Унина не претендует на энциклопедический охват возможных БДСМ-практик, но исследует их вдумчиво и пристрастно, без ханжества, в занимательной художественной форме. Перед читателем – тематический сборник новелл, которые, вероятно, с удовольствием прочитали бы Ги де Мопассан и Маркиз де Сад. В основу сюжетов положены истории женщин, сознательно выбравших подчиненную позицию в отношениях с мужчинами и получающих от нее удовольствие. Конечно, многие знают, что долгие годы в нашей стране разговор об особенном, да и всяком, сексе был не принят и лишь недавно в публичное пространство проникли темы абьюза и сексуального насилия. Книга Унина по-своему дополняет этот разговор – совершенно с другой стороны. Автор сосредоточен на психологии тех, кому доставляет удовольствие сексуальный контакт, связанный с болью. Впервые в России.

Удар в бедро

С ней я познакомился в конце девяностых, когда дал объявление в издававшемся в то время журнале «Знакомства». Редакция помещалась на Цветном бульваре, туда я объявление и принёс, арендовав номерной ящик в отделении почты. В объявлении включил в сферу интересов «лёгкий БДСМ» или как-то так. Что поделать, интернета ещё не существовало, а при нормальном общении раскрыть свои специфические пристрастия можно было только случайно.

Я получил около пятидесяти писем, но реальных знакомств вышло только три. В том числе и с ней. Причём она сразу написала, что заинтересована исключительно в общении, поскольку у неё есть вопросы, на которые ответов тогда нигде не было. Однако приложила свою фотку в женских шортах для кикбоксинга, правда, с замазанным лицом. Но фигура была классная, спортивная, и мне захотелось в любом случае встретиться, а там как фишка ляжет.

Написал ответное письмо с телефоном и тоже приложил фотографию. Без интимных подробностей, в костюме с галстуком. Поскольку мне не привыкать легендировать себя под людей разных профессий, написал, что по специальности я психолог. Даже если раскроют, что это не так, ничего страшного, знакомство-то случайное. Впрочем, впоследствии выяснилось, что сама она не получала высшего образования, и я даже со своими скудными знаниями в этой области смог выглядеть в её глазах вполне профессионально.

Она представилась как Ася. Мы встретились в кафе в районе Филёвского парка, неподалёку от её дома. В те годы на «Горбушке» массово торговали пиратскими дисками и порнокассетами, народу в этом районе толкалось изрядно, и кафе было забито. В первый раз мы только познакомились, но мне удалось завоевать её доверие. Сидели, мило беседовали и не затронули Тему вообще. Я хотел произвести адекватное впечатление и сам разговор о предмете не начинал. Потом, в тот же вечер, она позвонила и сказала, что не могла даже начать: во-первых, слишком многолюдно и у всех на виду; во-вторых, чтобы раскрепоститься, ей всё же надо немного выпить.

Тогда я пригласил её в заведение, где был подвальный полумрак и не так много народа, а столы стояли в таких своеобразных нишах. Специально заказал такой стол, хотя он и рассчитан был человек на шесть. Мы сели на стоящие около стены стулья, официанту было нас не слишком удобно обслуживать, зато моя собеседница почувствовала себя в психологической безопасности. К еде она почти не притронулась, а из заказанной бутылки вина выпила, наверное, две трети. А ещё постоянно курила; одну сигарету за другой, запретов на курение в кафе не было. Сказала, что для раскрепощения; а так она спортсменка и курит совсем мало. Взгляд у неё весьма жёсткий. Так смотрят друг на друга парни перед тем, как начать драку. Что-то очень специфическое, трансгендерное во взгляде.

Она поверила, что я профессионал, и поведала по итогу невероятно интимные вещи из своего подросткового опыта, которыми далеко не каждая женщина способна поделиться с незнакомым человеком. Кстати, я такой откровенный разговор с молодой, ранее мне не знакомой дамой вёл впервые. О масштабности явления ещё никто не думал, настоящие психологи, которые специализируются по теме БДСМ, может, и были, но только дороги к ним почти никто не знал. Из полученной информации я составил рассказ, предлагаемый далее.

По традиции начну с её детства, тогда и возникла та цепочка событий, результатом которых стал её отклик на моё объявление в «Знакомствах». В школьные годы Ася постоянно занималась спортом. Она обладала тренированным телом, а благодаря узким бёдрам и росту выше среднего роста — фигурой мальчика, и её можно было бы даже перепутать, если бы она не носила косы. К числу первых красавиц своего класса не относилась, никто ей знаков внимания не оказывал. Если кто-то всё же и приставал, обычно отвечала резко, язык у неё был острый.

Что касается спорта, то большую часть своей школьной жизни Ася занималась лёгкой атлетикой. Сначала это было «отовсюду обо всём», а потом она проявила способности в прыжках в высоту и поместила над письменным столом кадр с Марьяновым в роли Радуги. Несколько раз ей даже покорилась планка в метр семьдесят.

Статистики, сколько гетеросексуальных девочек в подростковом возрасте балуется друг с другом интимными играми, притом что никаких лесбийских наклонностей в более зрелом возрасте не проявляют, я не нашёл. Те объяснения, которые выдвигают разные теоретики, меня совершенно не удовлетворяют, кроме тривиальной потребности в ласке и ухода от сложных подростковых проблем. Наверное, там есть свои закономерности и случайности, но это не наша тема.

У Аси была такая подружка, одноклассница Лида. Жила в соседнем подъезде. Их сексуальные игры, впрочем, разнообразием не отличались. Они садились на диван рядом в трусиках и просто гладили друг друга накрест, входили в состояние кайфа и старались удержать его как можно дольше, сводя и разводя согнутые колени, поднимая и опуская задницы. При этом они никаких оральных ласк друг другу не доставляли и вообще трусы снимали редко. Они рассказывали на ушко шёпотом истории — всё, что могло возбудить, а иногда просто закрывали глаза и отдавались рукам друг друга.

Ася считает, что, если бы одна травмирующая психику история с ней не случилась, она никогда бы не пошла вообще ни на какие эксперименты с девочками. А из-за случившегося в школе у неё была стойкая неприязнь к мальчикам. Где-то с седьмого класса к Асе на переменах стал приставать парень по имени Сева. Он учился на класс старше и был невероятно наглым местным разгильдяем и хулиганом. Матом ругался постоянно, даже на уроках. Как ни странно, был из довольно приличной семьи, только вот завоспитан и разбалован любящей и всепрощающей мамочкой. Сколько там было скандалов! То младших побьёт, то поймает голубя и выпустит в столовую. Девочкам мог вообще сказать любую гадость и сделать самые грязные намёки.

Когда-то он ходил с Асей в один детский сад. Там случилось стандартное детсадовское межгендерное приключение под каким-то игровым соусом. В смысле обнажения друг перед другом и неких действий. Потом кто-то получил по попе, а кто-то отделался так. Ася спустя годы эпизод давно забыла, но тот Сева десятилетие спустя ей об этом опыте неожиданно напомнил.

Однажды, когда Ася, будучи семиклассницей, поднималась по лестнице, её сзади кто-то ловко и больно ущипнул за ногу чуть ниже ягодицы. Прямо через форму. От неожиданности и наглости она тут же в разворот хотела заехать папкой, куда попадёт, но парень успел отскочить. Это и был Сева, который до этого не обращал на неё никакого внимания.

«Чё надо?» — резко спросила Ася.

«Ты чего после уроков делаешь? Вспомним детство золотое? Поиграем. Помнишь, в детском саду возились…»

«Чего, придурок, охренел?!»

«Да ты зря. У меня есть на что посмотреть. А потом как получится».

Тут надо нам Асю наконец описать. Интерактивный читатель может взять за основу фото известной украинской порноактрисы Mimi Yuliya (Юлии Тимченко) в самом начале её карьеры. Ноги подлиннее, чтобы взять с такими ногами высоту метр семьдесят. Она реально очень худенькая. Миловидное личико с острым таким подбородком — довольно распространённый тип внешности. Ну а Сева — долговязый нескладный парень, с торчащими ушами и веснушками. Похотливый и какой-то гнилой. Он уже приставал к девчонкам, был скандал.

Ася вообще-то за словом в карман не лезла, но тут от такой наглости запнулась и покраснела: «Уйди, слышишь! Ко мне не подходи больше!» Отвернулась и быстро стала подниматься по лестнице. Но наглый Сева совершенно не хотел отставать. Асе в голову не приходило, что парень, на год её старше, может говорить ей столь неприличные вещи. Хотелось послать его матом, и большинство сверстниц её поколения так бы и сделали, абсолютно не стесняясь. Но у неё воспитание на тот момент ещё подобного не позволяло.

«Давай мирно. А не то мы со Шкетом расскажем всем, как ты в детстве сама к нам приставала. Знаешь, какой у меня большой».

Она повысила голос, не оборачиваясь: «Уйди, сказала! Просто заткнись и уйди». На удачу, сверху спускался кто-то из учителей, и Сева резко отстал. Но ненадолго. Дня через два она получила ещё один щипок чуть ниже мягкого места. На перемене, среди кучи народа. На этот раз он не сказал ничего и, когда она обернулась, вообще демонстративно не смотрел в её сторону.

На самом деле в подобном хамском поведении была некая альтернативная внутренняя логика, хотя и несколько диковатая. Зачем ухаживать за девочкой, если ты уже с ней доходил до обнажения интимных зон, хоть и в период сопливой детской невинности? Ведь у них друг от друга — как он считал — с тех пор нет тайн. И все его действия, пусть даже и в предельно грубой форме, вовсе не оскорбления, а сигналы созревшего взрослого интереса. Трансформация детской игры в нечто большее. С его точки зрения, у них с детсада очень тесная близость. Но эту максиму она поймёт значительно позже. А на тот момент Ася столкнулась с безжалостным преследованием.

В учительской нашла и тщательно изучила его расписание уроков, после чего перемещалась из класса в класс таким образом, чтобы иметь минимальную возможность с ним пересекаться. Но понимала, что Сева может обнаглеть ещё больше. Он исходит из того, что она не пожалуется и никому не расскажет. Словно был психологом и знал, что так и будет. Один раз, когда она выходила из спортзала после физкультуры и натолкнулась на него около двери, он её ущипнул очень больно. Запредельно жестоко ущемил кожу там, где кончалась нога. Не совсем ещё попка. Но, опять же, никто ничего не заметил. Она не обернулась и помчалась от него в раздевалку, осознавая всю степень унижения, которому подверглась.

Гадкий парень повадился её караулить около школы и сопровождать до дома, тоже норовя пристать. Он жил в следующем квартале, ему всё равно было идти мимо Асиного дома. Она пыталась его увещевать и пыталась угрожать. Потом стала делать крюк, чтобы подойти к дому с противоположной стороны и не встретить Севу. Надеялась, что рано или поздно ему надоест. Но Сева не отставал.

Постепенно она укрепилась в мысли, что надо решительно положить конец безобразию. Но никому из взрослых сказать ничего нельзя. Ну, не в её характере жаловаться по такому поводу. Потому что терять этому бесстыжему хулигану нечего — он возьмёт да тоже что-то скажет. В школе будет новость номер один: «***ову ущипнули за жопу». А так он молчит и сигнализирует: «Ты не афишируй, и на тебя никто пальцем не покажет. Только между нами. Для тебя возможны репутационные издержки, а я после школы прямиком плевать в какой колледж и в армию. Обо мне все и так не лучшего мнения».

Родителям тоже нельзя такое сказать. Нет у неё с матерью взаимопонимания ни в чём. Пожалуешься — ещё больше ограничит, скажет: дома сиди. Да всем раззвонит, что её дочку преследует школьный маньяк.

Когда поняла, что самой избавиться от Севы надежды нет, она не выдержала, взяла с Лиды честное слово, что та никому не расскажет, и сообщила о домогательствах. Правда, без подробностей, в общих чертах: пристаёт, делает больно и унижает. Лида как верная подружка решительно вызвалась помогать. Теперь она не отходила от Аси, и прошло всего пару дней, как опять случился инцидент. Заметив, как Сева подкрадывается сзади к Асе, стоявшей в очереди в столовой, Лида быстро подскочила: «Отстань от неё сейчас же!» Если б он её просто матом послал. Но он сказал вполголоса нечто совершенно ужасное, что снести было никак нельзя: «Греби мимо, подстилка помойная». И Лида аж задохнулась от масштаба оскорбления. «Ну всё! — угрожающе сказала она Асе. — Он за этот базар ответит. Я помню, что взрослым ни слова. Я знаю, как разрулить…»

В их доме у Лиды в подъезде жила девушка Ксения, девятнадцати лет. Её отец изначально работал инструктором по боевому самбо и рукопашному бою, тренировал в своё время парней, чью жизнь глубокой психологической раной навсегда пометил Афганистан. Но сам он увлекался кикбоксингом и получил мастерский пояс по «фулл-контакту с лоу-киком». Вот так, после пары месяцев целевых тренировок — как он назвал, — «занятий с репетитором» — пошёл и подтвердил то, что он и так практически умел. И подрядился вести спортивную секцию мальчишек; хотя брал и девушек, которых прежде всего учил лайт-версии и приёмам самообороны. Но тут как раз в моду стал входить женский кикбоксинг. Короче, дочка Ксения уже несколько лет у него занималась. Как она рассказывала, её вообще никто не спрашивал, хочет ли она. Сказали: пошла и занимаешься. А она отцу перечить не могла. С матерью Ксении дружила мать Лиды.

Расплата выглядела так. Через несколько дней Ася в раздевалке после уроков увидела, что Сева во дворе и караулит, конечно же, её. «Подожди минут десять, — попросила Лида. — Я сбегаю, позову Ксюшу». Ася ждала, пока не увидела через окно, как Ксения подошла к школе. Сама же затейница Лида проявила слабость и к месту действия не явилась. Руки умыла; видимо, не хотела себя светить как организатора. Ася вышла из школы, Сева увязался за ней, а Ксения пошла следом.

Ася знала, что Сева пристанет. Что он и сделал, как только они вошли во двор. И тут же раздался голос Ксении: «А ну, отвали от неё». Сева пренебрежительно обернулся и произнёс недвусмысленную фразу на нашем богатом идиоматическими выражениями языке.

«Ты плохо всасываешь, задрот?»

«Чего-о?»

Момент удара Ася пропустила, но звук был такой, как будто по мячу ударили. И в ту же секунду Сева согнулся, выронил портфель и, схватив себя между ног, с выпученными глазами и открытым ртом осел прямо на асфальт. Его аж дрожь пробрала, так, видимо, было больно. «Ну всё, достаточно тебе? — спросила Ксения. — Жду ответа». Способность реагировать вернулась к Севе через минуту. Он выдал совершенно фантастический набор матерной ругани — даже прораб дядя Саша, что у них в подъезде жил, так не умеет. «Очень интересный у тебя мат, прямо ухо радуется. Ты такой подонок!» — сказала Ксения. Сева стал медленно подниматься.

«Жду ответа», — жёстко повторила Ксения.

«Убью, су-у-у-ука!!!», — обезумевший Сева был отнюдь не сливным чмошником. Он метнулся вбок, к посаженным недавно возле подъезда деревцам, и одним махом снёс берёзку, вырвав из земли свежий сосновый колышек, к которому она была привязана. «Предупреждаю, будет плохо, — серьёзно ответила Ксения. — Остановись!» Она тут же приняла стойку. Но ошалевший Сева, разбрызгивая слюну, сопли и слёзы, похоже, был в невменяемом состоянии. Наблюдавшая эту сцену Ася в ужасе попятилась.

От нескольких ударов, которые с силой рассекли воздух, Ксения уклонилась. А потом сама ловко прыгнула на Севу. Момент удара Ася опять не видела, но кол грохнулся вниз, а Сева дико заорал. После чего, держась за плечо, развернулся, и, оставив свой портфель на асфальте, подвывая, пошёл прочь, не оглядываясь. Но нашлось двое мальчишек, что жили в доме, напротив которого развернулась эта сцена. Они во что-то играли и при звуках драки прильнули к окну. А на следующий день раззвонили на всю школу, что ключицу Севе сломала именно она, Ксения.

Надо сказать, что как только это стало известно, отец Ксении как-то её очень сурово наказал. Превышение пределов самообороны. Применять профессиональные приёмы в уличных разборках, если тебе ничего не угрожает, — табу. Только в случае крайней необходимости. А Сева лечил ключицу и говорил, что сам виноват, мол, не поделил что-то с Ксенией, про Асю так вообще молчал. Когда она его мельком видела, то перехватывала взгляды, в которых всё равно просматривалось что-то агрессивное и вызывающее. И ей было не по себе. Но на какое-то время он от неё всё-таки отстал.

Прошло полгода, и в жизни Аси произошли изменения. Буквально через неделю она заявила дома, что лёгкой атлетикой заниматься больше не будет, а пойдёт в кикбоксинг; она уже поговорила с отцом Ксении, и тот согласился её взять в свою спортивную секцию. Асин отец старался не вмешиваться в её жизнь и всегда помогал, когда она просила. Он уговорил её маму, чтобы та разрешила бросить лёгкую атлетику и попробовать силы во входящем в моду единоборстве. В высоту прыгать хорошо, но, по-видимому, к двум метрам она так и не приблизится, а «кмс» в перспективе — аббревиатура, которая до трёх букв сокращает слово «компромисс». Отец Ксении допустил Асю до занятий кикбоксингом, чтобы поучить самообороне. После случившегося он, в силу своих жизненных установок, не мог отказать ей.

А дальше Ася неожиданно показала очень большие способности в этом виде спорта. Она была устойчивой, а ноги у неё — тренированные и длинные. Конечно, занятия спортом с самого детства тоже сыграли свою роль. Она проявила себя выносливой, гибкой и с очень хорошей реакцией. Кроме того, как сказал её новый тренер, Ася сразу схватывала суть движений. При первых же спаррингах на удивление показала себя ничуть не хуже тех, кто занимался уже несколько лет. И отец Ксении стал уделять ей повышенное внимание…

Ася любила рассматривать себя в зеркале, в полной экипировке для кикбоксинга. Она сама такая лёгкая, прыгучая. Рабочая нога чуть сзади, правая рука прикрывает лицо. Когда билась в ринге, то, помимо движения ног, пируэты в воздухе описывал конский хвост тёмных волос. Какие косы могут быть? Они могут и ударить тебя саму в сложный момент, и дёргают голову. Хвост, конечно, тоже можно отрезать, но тогда мама совсем обидится. Она категорически запрещала дочери отрезать волосы; о модной стильной причёске оставалось лишь мечтать.

Так Ася и жила: школа, тренировки, первые соревнования уже через четыре месяца и белый пояс с жёлтым окончанием! Многие такого и за два года не достигают. А ещё были частые встречи с Лидой, которые уже описаны. Кстати, именно тогда всё у них и началось. Но Сева про неё не забыл. И от своих намерений, несмотря на пережитое унижение, не отказался.

Выходя однажды из школьного спортзала, она вновь заметила Севу, подкарауливающего у дверей. Ася его больше не боялась и уверенно пошла мимо. И опять ощутила верхней частью бедра сильный щипок. Не отстал-таки. Этот щипок неожиданным электрическим разрядом вызвал волну, которая прошла по всему телу. Новое странное ощущение. Ещё более странной была её реакция. Ася не вскрикнула, не отскочила и вообще никак себя не проявила. Щипок был на самом деле довольно болезненный и как полностью выключил все её мысли, так и подавил какое-либо желание реагировать. Она так и ушла, не обернувшись на Севу, в раздевалку. Вокруг были девочки, только вот никто из них, как всегда, ничего не заметил.

Ася сидела на уроке, вспоминала этот щипок и прислушивалась к себе. И вдруг в ней возникло то самое, внизу живота. Что-то произошло, и её где-то перемкнуло. Воспоминания об испытанной боли вызывали почему-то не злость и не обиду, а нечто совсем другое, что она до той поры не испытывала. И тут же, на уроке, она решилась на эксперимент. Взяла и сильно ущипнула себя за руку. Но ничего не почувствовала. Потом — за бок. И только когда на перемене в туалете ущипнула себя за внутренний край бедра у самой промежности, опять ощутила ту волну, которую испытала при выходе из спортзала. Она даже задержала дыхание.

У одного безвестного порноавтора спёр фразу: «Через матку в самые недра чувств пробил сексуальный разряд». При всей своей пафосной глупости эта фраза, видимо, наиболее иллюстративна. Совсем новое чувство — именно боль вызывала его в жизнь. Но только определённая боль. И буквально в тот же день, на тренировке, ей попала при лоу-кике в бедро спарринг-партнёрша. И снова возникла приятная волна, которая практически мгновенно накатила, как только через пару секунд отпустила появившаяся боль. И она намеренно пропустила ещё один удар в то же место. Боль была сильнее, но и волна после боли была слаще. Когда соперница попала в четвёртый раз, тренер строго спросил: «Что с тобой сегодня? Совсем мышей не ловишь. На тебя вообще не похоже. Запомни: удар в бедро, и ты — ведро!»

Вечером она рассматривала довольно сильный затёк на бедре, трогала его и вдруг… ущипнула себя за это место повторно. Вновь открытые возможности тела. Она повторяла мысленно тренерское: «Удар в бедро, и ты — ведро». Даже размышляла, нет ли в этой присказке какого-то тайного эротического смысла.

На физкультуру она носила шорты для кикбоксинга, хотела этим подчеркнуть своё отличие от других. Мальчишки в классе, надо сказать, стали обращать на неё внимание. У многих кикбоксеров очень красивые ноги, вне зависимости от пола. Видимо, от постоянного напряжения мышц и от ударов по ним. У неё стройные ноги прыгуньи в высоту, длинные и тренированные. Ася легко подтягивалась, прекрасно отжималась и вообще была готова если и не к труду, то, безусловно, к обороне — в пределах своей весовой категории.

Физкультура была назавтра, и взорам всех стало доступно сине-фиолетовое пятно на Асином бедре.

«Тебя что, родаки отхерачили?»

«Я же кикбоксингом занимаюсь. Вчера соперница неудобная была».

У них в классе мальчишки придумали клички всем. Причём, как правило, из сокращений слов, которые подходили, по их мнению. У той же Лиды была кличка «Хо-Де», от «хорошей девочки Лиды». Асю после синяков на ногах стали называть «Асясинька». Но всё же больше за глаза; девочек-кикбоксеров всё же не так много, и мало ли…

Ася не стеснялась синяков на бёдрах. Они завораживали её своей безобразной, необъяснимой большинству красотой. Дополнительный выброс адреналина, когда соперницы атакуют ближнюю ногу. Вот такой фут-шин-кик по бедру. «У тебя хромает защита от атаки голенью, ты почему-то не успеваешь, — не понимал тренер. — А раньше успевала». Нет, она намеренно пару раз пропускает, и только на спарринге, но тренеру это не объяснить.

А между тем Сева своих инфантильных ухаживаний не оставил. Упорный и упоротый. Перед восьмым марта прибежал к ним в класс какой-то сопляк и принёс Асе плюшевого зайчика.

«От кого?»

«Он просил не называть…»

И тут же, пока она не успела нужным образом среагировать, смылся. Позже на переменке при помощи одноклассниц и той же Лиды мелкого удалось изловить и даже применить к нему методы устрашения, доступные старшеклассницам в отношении младших товарищей; но так, чтобы не пережать. Однако он оказался стойким оловянным солдатиком. Видимо, боялся, что, если растреплет, от кого подарочек, может огрести люлей и пожёстче. Но она и так знала: зайчик — от этого долбанутого щипателя Севы, больше не от кого.

Пусть кому-то покажется, что следующий эпизод я сильно перегружу деталями и фетишной окраской, но меня он тогда в беседе приколол. Уточнял подробности и лучше всего его запомнил.

В том, что многие модели надевают мужское нижнее бельё и в нём позируют, нет абсолютно ничего нового. Фотографий с такими изображениями много не только в Сети, их публикуют и в разных гендерных журналах. Если это делают, значит, существует некий запрос именно на такую специфическую эротику или эстетику как с мужской, так и с женской стороны. Даже название есть: стиль tomboy. Возможно, здесь кроется своя девиация, в которой мы разбираться не будем.

В обычной жизни девушки часто интересуются предметами гардероба своих парней, в этом ничего нового нет; явление достаточно массовое. На первом месте здесь стоят рубашки и футболки; многим нравится их надевать, особенно если остался лёгкий запах. Правда, часто бывает и у парней, даже без всяких трансгендерных желаний, но подобное — совсем уже не наша тема.

Ася любила порядок, поэтому, зайдя как-то в комнату брата, с отвращением воззрилась на сатиновые трусы, которые братец бросил на подушке. Во второй половине восьмидесятых их ещё носили. Не знаю, может, кто-то споёт когда-то гимн сатиновым трусам, в которых не одно десятилетие ходила страна, не зная ничего другого. Они все шились по разным лекалам — для детей, подростков, армии и взрослых. Но подростковые были всё же ни на что из ныне носимого не похожи. Дело в том, что их нельзя было назвать ни боксерами, ни семейками. Первые шьются их трикотажа с добавлением эластана, а вторые — хотя и из ткани, но имеют достаточно свободный вид. У сатиновых трусов подростков было другое назначение: школьники носили их в качестве короткой спортивной формы на физкультуру, поэтому они были значительно короче «семеек» и значительно более узкие, полуспортивные. Но все модели имели непременное сходство: посреди был шов, который, однако, парням особо не мешал, если трусы по размеру. Но было одно обстоятельство: часто подростки «донашивали» те, из которых они уже выросли, когда на физкультуру ходить не надо. Тогда этот шов мог дать о себе знать.

Но в тот момент Асю заинтересовало, что материя собралась гармошкой — и образовалась прикольная конструкция, сохраняющая объём; потому что складки ткани образовали своеобразные рёбра жёсткости. Тогда у неё и возникла мысль померить трусы брата. Чем всё-таки они отличаются? Правда, у брата бёдра поуже, но и трусы на нём достаточно свободно сидят. Разумеется, она взяла чистые из комода. И мгновенно оценила отличие сатина от трикотажа. Ткань плотно и жёстко обтянула тело.

Подобные чувства испытывают от бандажа. Ограничение в районе интимной зоны: словно кто-то жёстко сжал бёдра и ягодицы. Ася почувствовала себя во власти ткани. Но самое главное — шов. Первое, что она почувствовала. То ли трусы были без ластовицы, то ли покрой такой, но шов лёг. Короче, куда надо лёг. В BD очень часто при связывании через это место протягивают шнур. Она тут же поняла, почему женщинам долгое время считалось неприличным носить штаны.

Ткань была персонифицирована. Это то, что носил её брат, и хотя с ним у неё абсолютно никаких сексуальных ассоциаций, но он другого пола. Ася попробовала поиграть своим телом через ткань, и ей это так понравилось, что она тут же позвонила Лиде и отправилась к ней, поделиться необычными ощущениями. На подружку всё произвело ещё большее впечатление. Она не была спортсменкой, тело мягче. Трусы налезли и на неё, правда, с ещё большим натягом. «Так тянет, что ноги не скрестить. Но в них прикольно. Нам нужны вторые. Сходи принеси, а? У него есть сейчас нестиранные?»

«Ну, ты извращенка прямо!» — сказала Ася, вспомнив конструкцию на подушке брата. Но Лида завелась так, что пришлось исполнить её желание.

«Приноси скорее, и начнём тогда». Сатиновый предмет всё ещё пребывал на подушке. Конечно, мама уберёт и замечания не сделает. Ей было немного стыдно и неловко. Тырить трусы у младшего брата. Она брезгливо взяла двумя пальцами искомую часть туалета и упаковала в пакетик. Подружка ликовала. «Смотри!» — сказала, вывернув трусы наизнанку.

Ася тогда густо покраснела от стыда. Ей и в голову не пришло проверить. Ну, братец, и свинья же. Он что, вот так кончает и ждёт, пока высохнет? То-то всё время этим, похоже, воняет. «Интересно, не опасно, если я прямо так надену?» — спросила Лида. «Тебе реально не противно? Надевай, не опасно. Они же засохшие».

«А вдруг я сейчас их своими соками оживлю?» Кайф у обоих был в тот день особенно сильный.

Примерив интимный предмет туалета, подружка сразу же заинтересовалась Асиным младшим братом, хотя раньше его никак не воспринимала, что вызвало у Аси немало удивления. Чего только не бывает! Но Лида буквально на следующий день сознательно выследила её брата в школе и даже попыталась с ним заговорить. Трусов у брата было достаточно, и пропажа матери в глаза не бросилась. А сам братец своими вещами не ведал: что давали, то и носил.

На следующей неделе подружка предложила Асе прийти вместе в трусах её брата школу, когда нет физкультуры. То есть вот прямо так, под школьное платье. Полный экстрим, весна. А если ветром подол поднимет?

Ася сначала отнеслась к сомнительной и странной затее отрицательно, но всё же почему-то надела эти трусы. И всё время, пока они на ней были надеты, ощущала какую-то неловкость, как будто совершала что-то невероятно постыдное.

«Ну что? — спросила подружка. — Не волнует?» Они сидели за последней партой. У Лиды от возбуждения горели глаза. «Волнует. Но не в том плане. Прикинь, меня собьёт машина, и я окажусь в больнице. А на мне трусы младшего брата! Не только врачей удивит, но и родителям известно станет, да и брату тоже. Что они обо мне подумают?» У Аси эта мысль почему-то вызывала не только чудовищное чувство стыда — она невероятно возбуждала. «А что мои подумают? У меня и брата-то никакого нет, вообще жесткач полный!» — откликнулась подружка.

Чужая ткань плотно облегала самые интимные зоны. Как сказала Ася, она впервые почувствовала себя как бы под контролем, хотя никакого контролёра и не было. Вот такой необычный исток желания BD. Может, вовсе и не необычный; уж точно не с профессионального бандажа начинались в том возрасте тематические желания. Неудобно ведь не только физически, но и морально. Рабу цепи тоже мешают, но он вынужден их терпеть. Сатиновое приключение вполне могло дать тематический толчок Асе в направлении BD, но не дало.

«Фигово, что я из-за них хожу походкой лунохода», — сказала Ася. Но весь негатив ещё был впереди. Случилось то, о чем Ася потом даже не намекнула подружке, но именно этого боялась больше всего. Хотя вероятность события была небольшой, но закон подлости никто не отменял.

Именно в этот день Сева, подкравшись сзади, резко приподнял подол Асиной школьной формы. Хорошо ещё, что рядом никого не было. Кажется, увиденное в первый момент шокировало Севу. Ася резко обернулась, и какое-то время они молча смотрели друг другу в глаза. Сева нашёлся быстрее и гадко захихикал: «Мне нравится ход твоих мыслей. Мои поносить не хочешь?» И тут Ася отчаянно, навзрыд заплакала. Вместо урока она спустилась вниз и ушла из школы. Весь оставшийся день кляла себя и Лиду за эту несусветную глупость. Она никому не сказала про совершенно оборзевшего Севу, даже Лиде. Сидела и давилась слезами. Но и Сева об увиденном никому не рассказал. И, на удивление, от неё на пару недель отстал.

А дальше почти повторился эпизод, произошедший годом ранее при участии Ксении. Ася неожиданно столкнулась с Севой на улице, в квартале от своего дома. И тут же, встретившись глазами, поняла: сейчас могут быть неприятные приключения. И точно: Сева моментально приблизился к ней и попытался схватить за плечи. «Отстань, — почти отчаянно вскрикнула Ася. — Или тебе опять что-нибудь сломать?» Она старалась вырваться, а он попытался её к себе привлечь.

Тут Асе повезло: за неё вступился проходивший мимо мужчина. Схватил Севу за левый локоть со словами: «Отойди от неё!» Но Сева был уже довольно сильный парень и моментально рассвирепел. Он сунул правую руку в карман, а потом, зажав в ней что-то, резко с разворота ударил. И подбил мужику глаз. Тот отступил. Первобытная сцена: молодой созревший самец, которому помешали в реализации своих базисных желаний в отношении приглянувшейся самки, ликвидирует помеху со стороны самца старшего поколения.

Дальше окружающее пространство наполнилось содержательным диалогом двух самцов — зрелого и молодого — с использованием всего многообразия идиоматики русского языка: диалогом столь же громким, сколь и безобразным. Но было одно обстоятельство: на углу дома располагался опорный пункт силовой структуры, которая на тот момент ещё называлась милицией, откуда выскочили двое в форме; причём один из них для убедительности сжимал в руке пистолет Макарова. И через пару минут все действующие лица оказались в этом опорном пункте. Но девушка на современном этапе антропогенеза уже получила твёрдое право голоса, что отличает ситуацию от аналогичного действа в доисторические века.

Асе даже как-то польстило, что Сева пошёл в бой за неё с открытым забралом и не пытался сбежать при виде сотрудников милиции. Пока милиция к ним бежала, Сева успел выбросить предмет, который сжимал в руке. Это был не кастет, скорее всего — какая-то свинчатка для утяжеления кулака. Ася видела, а менты не заметили. Сложно понять, но на Асю его поведение произвело неожиданное впечатление. Поэтому она Севу выгородила, подставив опешившего мужика-спасителя: «Он и не приставал ко мне».

«Ах, не приставал…» Мужчина посмотрел на Асю неприятным взглядом и пожал плечами. А потом ещё и извинился: «Извини, пацан, не понял, что это твоя тёлка. Решил, что хулиганство, ошибся». И они пожали даже друг другу руки со словами, что взаимных претензий у них нет. Всех отпустили; и каждый пошёл своей дорогой. Но у Аси всё равно осталось неприятное ощущение того, что Сева произошедшее понял как ободрение к дальнейшим действиям. И, как показало будущее, оказалась права.

Эпизод с мужиком я намеренно не стал описывать в подробностях, лучше порассуждаю немного вокруг да около. Разве этот неудавшийся спаситель ещё когда-нибудь вступится за девушку? И таких желающих всё меньше и меньше. Чем меньше решительных мужчин и чем они трусливее себя ведут в ответ на гонор кипящих тестостероном гиперсексуальных молодых самцов — тем меньше у этих самцов гендерно обусловленного подавления в процессе созревания, которое было присуще всему антропогенезу, за исключением пары-тройки последних поколений.

Вариант «жестокость порождает жестокость» не всегда проходной. Если понятия «верхний» и «нижний» эпигенетически обусловлены, то дозируемая ритуальная жестокость вызывает отнюдь не всегда новую жестокость. Иначе бы наши предки друг друга поубивали. Из пауков в банке выживет один. Есть, правда, среди них один или два исключения вида пицилатерий, что уживаются друг с другом. А так останется только один выживший, который к тому же будет самкой.

Жестокость ведь может возникнуть и на пустом месте. Вам жестоко набили морду, потому что вы ею «не вышли». И далеко не у всех просыпается желание набить морду в ответ. Правда, иногда риск нарваться на агрессию предполагается изначально. Фиаско, если ты неправильно завернул за угол: те за ЦСКА, а у тебя «роза» красно-белых. Но тут ты знал, на что шёл, и в другой раз наших будет больше. Однако безусловный ответ в виде «собрать шоблу» возникает не у всех. Пассионарность нации тренируется с детства.

Проходной вариант, под которым подпишусь: «определённая ритуальная жестокость порождает ответ». Кстати, мазохистское удовольствие — вариант ответа. Но чаще всего — закрепление установки более сильного и умного. На протяжении веков выработалось, что такой самец не только сильнее, но и мудрее в силу возраста.

Понятие «верхний» в DS в отличие от SM — ещё и ответственность за нижнего или нижнюю, с элементами воспитательного доминирования. Убери трудности и подавление, и получишь изнеженных и жестоких. Может, они даже никого не будут мучить физически, если общество их держит в рамках. Образованные и воспитанные люди. Морально устойчивые. Но в душе они будут именно такими — жестокими. А когда созреют сами, то на выбор: либо вновь станут на последующем поколении свой внутренний эгоизм и жестокость гипертрофированно реализовывать; либо вообще от всяких своих обязанностей откажутся, с раздражением взирая на потомство, с которым будет нарастать разлад. Закон сохранения энергии: насколько сжимаешь или, напротив, разжимаешь пружину, настолько потом будет более жестокий отскок. Витки пружины прямо как витки молекулы ДНК: смотри, не порви. Одной ногой ты всё ещё в первобытной общине, геном неандертальца есть у всех.

Одно дело, когда молодой агрессии противостоит взрослая осознанная сила, которая подавляет и укрощает. Не чума, а что-то вроде прививки от столбняка. Возможно, несколько жёстко, но каким образом жестокость должна сама собой испариться, когда на протяжении долгих тысячелетий она была основным условием выживаемости?

«Аффтар, мозги не конопать. Скажи одной фразой: «Детей надо воспитывать». А то какие-то гоноры молодых самцов и зов тысячелетий», — скажет интерактивный читатель. Мы же ищем объяснение нарастающей популярности БДСМ именно в части DS. Эпигенетически обусловленный отскок к истокам: нельзя же применять к человеку учение дедушки Лысенко. Ну не получить рожь из пшеницы! Тем более не получить её за два-три засева. Такое даже Лысенко в голову бы не пришло.

…Май девяностого года. Первый год, когда выпускным классом стал одиннадцатый. Ася была в десятом, а Севе оставалось учиться две недели. Она о нём думала, но они не пересекались в школе, а он её не преследовал. Последний раз, когда это случилось в школе. Тот случай она спровоцировала сама. Знала, в какой аудитории у него консультация, встала у окна спиной к двери кабинета, раскрыла тетрадь и ждала минут двадцать. Через какое-то время из кабинета вывалили одиннадцатиклассники и стали что-то обсуждать. Ася слышала голос Севы, но не оборачивалась; делала вид, что читает. Она стояла совсем открыто, а парни не уходили, и Сева не мог подойти к ней. Ася отдавала себе отчёт в том, что провоцируемое ей интимное таинство со стороны выглядит дико, но что-то заставляло её об этом не думать. Сева не мог не понять, что она ждёт его.

Наконец Ася положила тетрадь в папку, пошла по коридору к лестнице и затылком ощутила, что Сева идёт следом. Раз — правое бедро, и раз — левое. Она не обернулась. А он совершил этот ритуал и, не сказав ни слова, вернулся к своим товарищам.

Ну а потом надолго исчез с её горизонта. Позже до Аси дошла информация, что поступать Сева никуда не стал, а в середине сентября ему исполнилось восемнадцать — и той же осенью его призвали в армию. Ася начала его забывать. Началось сложное время: она тренировалась, а в свободное время ездила на дачу помогать родителям растить нехитрый урожай в садовом товариществе. Условия жизни резко ухудшились. С Лидой она почти не виделась, а вот синяки на бёдрах у неё появлялись регулярно.

Асю волновала боль от пропускаемых лоу-киков. Своеобразный допинг, который давал заряд желания. Иногда вечером при самоудовлетворении она нажимала пальцем на синяк на бедре и получала чисто мазохистский разряд. Она ещё тогда не определилась в своей ориентации, точнее, до конца не созрела, но спарринг-партнёрши, которые были постарше, восхищали её прекрасными тренированными телами. Чем красивее соперница, тем больше хочется задать ей первоклассную трёпку. И получить в ответ болезненный удар в бедро.

Как ни парадоксально, но терпеть боль от красивой, уверенной в себе девушки тоже несказанно приятно. Её сила и энергия перетекали к Асе через эту боль. Ася провела исследование, какие именно места наиболее чувствительны, щипая себя сама. Выяснилось, что самая сильная эрогенная зона — нижняя четверть ягодиц и граница с бедром. А ещё и сами верхушки бёдер тоже.

Следующее приключение, которое можно назвать условно тематическим, случилось через два года. У Аси была подружка в другом городе, областном центре. Звали девушку белорусским именем Олеся. Познакомились они на сборах, ещё на соревнованиях по прыжкам в высоту. Олеся иногда приезжала в Москву и останавливалась у Аси.

В начале девяностых наблюдалось наиболее интенсивное расслоение общества. Для многих это были лихие годы, а кое для кого — самые успешные. Отец Олеси попал в струю: то ли что-то удачно продал, то ли как-то неожиданно прихватил нечто из того, что плохо лежало. Что именно — Ася не знала. Но у Олесиной семьи неожиданно появились деньги, причём очень большие.

Олеся приехала в Москву, остановилась в гостинице «Юность» у Лужников, которую знала из своего спортивного опыта, и позвонила Асе. Цель её приезда была незамысловатой: в Москве открылась грандиозная дискотека «У ЛИСС’а». Вход туда стоил безумных денег — пятнадцать долларов. Что такое для молодого человека пятнадцать долларов тогда, в начале девяностых, сложно объяснить тому, кто тех времён, по счастью, не застал. Потому и не стану объяснять.

Олеся настойчиво приглашала Асю посетить с ней это престижное место, а для начала пойти в ресторан. Сказала, что денег у неё теперь вагон. Она была тусовщицей и радостно ощущала себя в амплуа золотой молодёжи. Говорила, что скоро в Москву насовсем переедет. Ася с Олесей провели чудесные три дня, перемещаясь только на такси. Олеся демонстративно сорила деньгами направо и налево. А потом пригласила Асю приехать в гости, пожить в отдельной, только что подаренной отцом квартире. И даже оставила денег на билет, потому что понимала, «как всем сейчас сложно». Ася приняла предложение с радостью, особых возможностей хоть куда-нибудь путешествовать у неё на тот момент не было.

Получилось так, что она приехала как раз тогда, когда город посетила некая группа с бешено популярным в то время фронтменом. Не то что бы он был хорошим певцом или у него имелся шлягерный репертуар, просто парень был нормально сложен, смазлив и в определённых кругах на тот момент достаточно популярен, в особенности у девушек. Каждый фронтмен — продуманная инвестиция воротил шоубиза, которые чётко понимают, что «пипл хавает». Конечно, объективно, такой парень — лицо подневольное, и если он будет слишком звездиться, то мигом приземлят.

Глаза у фронтмена призывные и томные, как у мужчин с рекламы парфюмерии с экзотическими экстремальными запахами. Привлекал именно этот призывный взгляд молодого неудовлетворённого самца, гарантировавший райское наслаждение, сравнимое с тем, которое в то время обещал «Баунти». На региональных поклонниц это производило особо сильное впечатление. На физиологический ответ и рассчитывают хозяева подобных персонажей. Маркетинговый ход: в рекламе давным-давно понятно, какая внешность какому рекламируемому объекту соответствует. Посмотрели рекламу мужского парфюма — нашли типаж.

Самцы, которые так выглядят, пахнут по определению хорошо и экзотично. И девушка, не отдавая себе отчёта, может представить себя рядом с ним и в постели. Для некоторых, должно быть, незабываемое ощущение. Особенно если оглянуться по сторонам и тоскливо констатировать, что в собственном окружении нет ничего похожего, чтобы его возжелать. Одни тупые козлы. Кое у кого уже с подросткового возраста возникает мысль: можно всю жизнь прожить, а с «прекрасным принцем» так и не попробовать.

Ася не тусовщица, клубных мероприятий не любила, но была гостьей и не могла не пойти, раз приглашают. Больше всего её поразило намерение подруги если не завоевать сердце кумира, то хотя бы получить одну из его гастрольных ночей. Рассказывали, что он приглашает девушек из числа фанаток к себе в номер. Абсолютно нормально в шоубизе, много кто этим грешит.

У москвичей нет комплекса от близкого наличия рядом с ними знаменитостей. Для жителя Первопрестольной отнюдь не событие, что кто-то там на гастроли приехал. В столице на каждый вкус и цвет есть ежедневное достойное предложение. Если поставить себе целью, можно в течение полугода гарантированно увидеть любого представителя отечественного шоубиза живьём. Только москвичи ленятся, у них впечатлений и так хватает; ходят только любители таких мероприятий и лишь на некоторых исполнителей. Престижен эксклюзив или что-то новое: то, что пока не видели другие. Поэтому, когда подружка заявила о желании переспать со звёздным парнем, Ася была весьма удивлена; при иных обстоятельствах она бы осудила или даже высмеяла подругу — острого языка ей не занимать. Но была в гостях и соблюдала политес.

Олеся напялила очень короткую юбку, почти как у фигуристок, и предлагала Асе одеться похожим образом: надо же показать свои легкоатлетические ноги. Но Ася осталась в джинсах. Надо сказать, Олеся была девушка стройная, длинноногая и высокая, природная блондинка. Она так и продолжала заниматься прыжками и уже подбиралась к мастерскому порогу. То есть несколько раз взяла метр девяносто пять; правда, ни разу пока на соревнованиях. Прикид у Олеси был такой, что пришлось поехать на такси, хотя расстояние до клуба и было небольшим. Подружка сказала: у нас город простой, не Москва. Терпимости и безразличия ко внешнему виду, как у москвичей, здесь нет. Запросто в провокационном наряде пристать могут; причём сразу.

Она поведала о своих планах: протолкаться в первые ряды танцпола и посветить бёдрами. Ася же про себя отметила: деньги могут менять человека чуть ли не мгновенно. Олеся стала уверенной в себе, она в масштабах областного центра входила в элиту и искренне считала, что ей теперь многое доступно. Подруга так же строго наказала Асе, когда они вместе обедали в новой квартире её родителей на центральной улице: ни слова о намерениях пойти на концерт. Нет, ей отец не откажет, но пошлёт человека следить и охранять; тогда из затеи гарантированно ничего не выйдет.

Народу в клуб набилось много, три четверти — девушки до двадцати пяти лет, и парочки. Были и небольшие группы парней. Они пришли, видимо, посмотреть на девушек, чтобы выбрать и познакомиться. Но сегодня был не их день, девушкам не до них. Местные и завтра будут, а этот уедет. Парни не лезли к танцполу и пили пиво по углам, но попытки познакомиться предпринимали всё равно. Правда, без особого успеха.

Фронтмена девочки встретили визгами радости. Судя по всему, явно не против близкого контакта было около трёх десятков девиц, остальные, очевидно, могли хотеть того же, но неявно. Продюсеры, которые создают товар «певец ртом», прекрасно знают, как выбрать, как одеть, как подать; а раскрывать рот под фанеру может любой. Ася отметила, что фронтмен не такой герой-романтик, как в клипах. Глазки довольно пустые и сальные, и чем-то он явно накачан помимо алкоголя. С порога развязная манера общения: «Привет, девчонки! Просьба к вам: смотреть можно, а руками до конца концерта не трогайте. Может, с кем-то и поближе познакомимся. Вот у меня ассистент, — он показал на взрослого мужика лет около сорока. — Он на все вопросы ответит, его спрашивайте. Георгич, вали на танцпол».

Надо сказать, что Олеся рядом со сценой смотрелась шикарно. Длинноногая, в мини-юбке, с распущенными волосами. Под ритмичную мелодию одного из главных хитов группы, под которую можно было разве что прыгать, она, по вполне понятным причинам, выпрыгивала выше всех. Среди тех, кто реально был готов на интимные приключения с кумиром, она смотрелась, пожалуй, наиболее вызывающе. Ася осталась чуть в стороне и наблюдала за подругой, подпирая стенку. Фронтмен явно обратил на Олесю внимание: и на ноги, и на мини-юбку в её динамике, и на развевающиеся волосы. Возможно, шансы у Олеси реально неплохие. И точно: шустрый Георгич к ним зарулил, когда возникла двадцатиминутная пауза на покупку пива и коктейлей. Заведение должно ведь зарабатывать.

Достаточно развязная манера общения: «Ну что, дочка, бинго! Ты двигай потом к служебному входу, только чуть раньше, чем шоу закончится, а то свалка, давка, драка — всё возможно. Я дам знак и сам тебя там встречу. Кастинг, считай, выиграла». Он немного манерно тянул слова. Олеся задала дурацкий вопрос. Георгич заржал: «Что будет? То самое и будет. Чего тут стесняться, все взрослые». И обратился к Асе: «Ты тоже приходи. Я его вкусы знаю, у тебя высокий шанс».

«Спасибо. Я как-то просто так тут, с подругой на концерте».

«А что, подруга не провела разъяснительную работу? Не стесняйся! Девчонки, я вас понимаю и вкусы ваши разделяю. Вот уж действительно — по любви так по любви!»

Асю это покоробило: «Вы вкусы наши разделяете абстрактно или в реале? У вас там это вроде принято». Но богемный мужик радостно заржал: «Принято, принято, спорить не буду. Жду у служебного входа!»

Как только он отвалил, Олеся от радости запрыгала.

«Я с тобой не пойду, извини».

«Это ты извини. Ты же меня понимаешь. На вот, возьми ключ, я на этот случай для тебя дубликат взяла. Денег на такси дать? Дорогу найдёшь?»

«Да я уж как-нибудь сама».

Ася такси не взяла, прошлась полтора километра пешком. Одета была достаточно скромно, и любители девичьих красот областного калибра к ней не пристали. Потом она крепко заснула и не слышала, когда вернулась подруга.

Утром Ася тихо проскользнула на кухню и сварила себе кофе. Напластала бутербродов с деликатесной колбаской, рыбкой и икоркой. Слушала музыку через наушники, листала журналы. Олеся проснулась на два часа позже. Когда она пришла на кухню, растрёпанная и с несмытой косметикой, Ася поняла, что что-то пошло не так. Ни завтракать, ни пить кофе подружка не стала, достала из холодильника бутылку «Фанты». Села на кухонный диван с весьма озадаченным выражением лица.

Ася не расспрашивала, ждала, когда Олеся расколется сама. Ведь она же непременно всё расскажет. Но подружка для начала закурила коричневую сигарету More. И только потом, помолчав, помявшись, тихим убитым голосом начала: «Ну, он и странный! Для начала коктейльчиком угостили, но, видимо, чего-то намешали, от чего голова закружилась и как-то очень воля ослабла. А потом. Понимаешь, он меня сильно шлёпал. Положил через колени и очень долго лупил по голым ягодицам и называл нехорошей девочкой. Сильно, но почему-то не больно. То ли они обкурились, то ли обдолбались чем-то. Понимаешь, поза такая. Я у него через колени перетянута. Он не голый, на диване сидит, но штаны приспустил. И он свой — ну, нормальный у него — мне между бёдер просунул. Ну, я поняла, что у него такая предварительная ласка, бёдрами ему помогаю. А он всё шлёпает вроде и сильно, а не больно. Левой рукой по волосам гладит, а правой шлёпает. А потом взял какой-то предмет в руки жёсткий и стал им бить. Звонко так. И вся я какая-то ватная и пошевелиться не могу. Но терплю, в ритме этого шлёпанья и дёрганья бёдрами. И так полчаса — одно и то же. За это время у него два раза опадал, но он не кончил. И вдруг говорит: подожди, я сейчас, только в соседний номер. Натянул штаны и вышел. Я подумала, он за презервативами пошёл. У меня с собой были, но предложить неудобно. Где-то ещё полчаса прождала. Потом оделась, выхожу из спальни: номер двухкомнатный, в гостиной сидит кто-то из его людей. Я спросила, где он. Тот пошёл выяснять. Приходит, говорит: уснул твой кумир. Теперь до утра. Спросила, что мне делать. Тот говорит: бесполезно ждать утра. Он утром хмурый, у них в шоубизе утро порой очень тяжёлое, а тебя он даже не узнает. Три часа ночи. Мне вызвали такси. Потом чего-то налили. Мол, успокойся, выпей. Я машинально выпила, мне всё стало по барабану и захотелось спать. Ещё хотели денег на такси дать, но я не взяла».

Олеся показала ей, что с ней сделал её кумир. У неё явно не очень крепкие сосуды — и следы свидетельствовали о том, что порка была довольно сильная. Видимо, девушку чем-то накачали, чтобы она в процессе ничего не ощущала.

«И что ты будешь делать?»

«Ничего. Пройдёт. Свинья он извращённая. Только никому не говори. Не хватает ещё такой славы. — А потом добавила: — Меня ещё раздражает, что тот, кто в соседней комнате был, слышал, как он меня шлёпал. Это вроде его администратор».

«Успокойся, он и не на такое уже насмотрелся, будь уверена».

У самой же Ани от этого рассказа забилось сердце. «Певец ртом» делает это! На верхних частях бёдер подруги — гематомы. Почти такие же, как у неё после спарринга. И тут она инстинктивно решилась на эксперимент: «Когда я нажимаю — тебе больно?»

«Совсем с ума сошла? Синяки давить!» — возмутилась подруга. Ася поняла: её ощущений при нажатии на синяки подруга вообразить не может. «Я могла бы пойти вместо тебя и спасти тебя от этого». Как-то само собой вырвалось, против её воли.

«Вот уж каких жертв мне от тебя точно не надо», — сказала Олеся, но сама почему-то сразу успокоилась. И как-то странно на неё посмотрела. Она почувствовала в голосе Аси непроизвольную зависть, но интерпретировала её по-своему: типа, подружка так прониклась её кумиром, что даже такое сомнительное приключение с ним хотела бы пережить. Вот именно тогда Ася поняла: когда её лупят по бёдрам девушки на ринге и боль призывно щемит её лоно — это лишь часть возможного удовольствия. Видимо, для более сильного кайфа нужен партнёр мужского пола. Она вернулась в Москву и стала думать, как такого партнёра раздобыть.

Сначала на полном серьёзе рассматривала возможность встретиться с тем богемным фронтменом. Можно было сходить как-нибудь на его концерт; Георгич посулил ей высокие шансы. Мысленно представляла такую картину: улыбнуться Георгичу, получить доступ. А как только увидеть певца, подойти близко и — прицельный удар коленом ему по яйцам. Её научил тренер, как именно бить, смотря по тому, что на мужике надето. Если джинсы в обтяг, то проще всего понять, как оно там лежит. Зато удар по провисшей в семейных трусах и спортивках мошонке может получиться ещё более болезненным. А потом он будет корчиться, валяться, а её схватят его люди. И он решит её наказать. Её будут держать, а она будет получать от него… да всё равно, чем… сильные удары по бёдрам и ягодицам. Он умеет делать больно верхушкам бёдер, у завитка ягодицы. И ему это нравится.

Фантазия неплохая, но неосуществимая. Надо подумать, что можно осуществить реально. Она в принципе не такая, как подружка из областного центра, она не будет унижаться по клубам, предлагать себя. В Москве, возможно, у него кто-то постоянный есть, это они в регионах себе всякое позволяют. Девочек там собирают, думают, девочки простенькие. Щас!

Но было ещё одно веское обстоятельство. На тот момент Ася была девственной и хотела только шлепков. А вдруг развратный пижон не удовлетворится шлёпаньем, а захочет по сути? Вдруг ей не повезёт, и он обкурится или обдолбится чуть меньше? Надо совсем с дуба рухнуть, чтобы ради шлепков такому, который её имя завтра забудет, просто за так.

Впрочем, она с самого начала и не планировала сохранять своё сокровище до замужества. Где-то вычитала, что у тех мужиков, кто ценит прежде всего это, будет очень потребительский подход к женщине в целом. Они любят лишь себя: как же, я крутой и не могу себя лишать ритуальной радости в жизни; раз у успешных парней такое ценится, то я успешный тоже. А зачем такой эгоист нужен?

Прочитав предыдущий абзац, интерактивный читатель на уровне подсознания должен был как бы сверить часы, пропуская через сознание столь неоднозначное утверждение. Просто так уж устроена психика, а не свыше мне подсказано. Только он молчит, ничего мне не сообщает. И правильно.

Как-то получилось так, что практически халявное сокровище Аси до сих пор оставалось невостребованным. Парни её боялись: она была остра на язык, любила иронизировать и подначивать, а с такими качествами можно не просто кого-то окоротить, но и конкретно обломать. К тому же она ведь кикбоксингом занимается, если что. Тот огромный прогресс, которого она достигла в новом виде спорта всего за три года, ясно показывал, что характер у неё есть. Хотя девственность потерять — вещь незамысловатая. А нужную ей боль может причинять не обязательно тот богемный певец. Впрочем, если назвать вещи своими именами, то просто было лень искать. Лень вообще основная причина того, что жизненные планы часто оказываются нереализованными.

Ася понимала, что у неё желания немного ненормальные, но почему-то надеялась, что они как-нибудь сами пройдут. И боялась, что никогда не пройдут. Сева запустил механизм посттравматического стрессового расстройства, которое жаждало постоянной подпитки. Любая информация о чём-то, похожем на её тайные желания, срабатывала тем самым «триггером ПТСР».

Вот, например, такой случай. Однажды летом она увидела молоденькую девушку в шортах, и сбоку из-под них чуть ниже ягодицы явно виднелась узкая, полускрытая шортами синяя полоска. Явно проглядывали следы специфического ушиба бедра. Ася вдруг почувствовала, что должна в любом случае узнать, что случилось, и бессознательно пошла следом. Наверное, это было дико со стороны, такое бесцеремонное вторжение в интимную сферу чужого человека. Но тяга найти похожую душу оказалась сильнее. Она нагнала девушку и остановила неудобным вопросом.

Ася уже готова была начать отчаянно извиняться, но ситуация разрулилась неожиданно просто. Да, её действительно один раз сильно вытянул проводом отчим. Мразь и скотина. Она благодарна за замечание, не обратила внимания, что синяк заметен и что следовало бы одеться по-другому. Никакого намёка на сакральную боль.

«Аффтар, ты опять на дурацкие термины срываешься. Какой-то ПТСР», — говорит интерактивный читатель. Я уверен, что многие мои читатели таким термином владеют, а если нет, его полезно узнать. Я и так стараюсь писать упрощённо, насколько возможно.

…А ещё она видела на видео порку девушки, когда все удары тростью ложились в одну линию чуть ниже ягодиц. Не сильно, но всё время по одному месту. Ритмичная, нарастающая, предсказуемая и узконаправленная боль. Она смотрела с восхищением, потому что нарастание боли при такой силе удара могла себе представить самым непосредственным образом.

Какое-то время Ася переживала, что же делать после осознания своей нестандартности, а потом рутина жизни вытолкнула эти переживания на второй и третий план. Кикбоксинг даёт уверенность, учит держать себя в руках.

В начале девяносто четвёртого Ася готовилась к экзамену, хотела получить зелёный пояс. Она окончила курсы массажисток и подрабатывала, ей помогли устроиться в частный массажный салон, который был реально чисто массажным, безо всякого двойного смысла. Туда приходили тучные целлюлитные дамы, завидующие её спортивному виду, которых она своими руками весьма эффектно пользовала. Всё же ежедневные подтягивания и отжимания дают весьма ощутимую силу.

Как-то в воскресенье у них были выставочные, но вполне конкретные соревнования; приехала другая кикбоксерская школа; было судейство, и зрителей собралось довольно много, в том числе детишки первого года обучения и их родители. Соперница из её весовой категории прямо перед выходом на ринг заболела, а команда гостей в этой категории замену не привезла. Ася была уже в форме: красные с чёрными всполохами шорты, чёрный топ. Она не вышла на ринг и осталась в зале наблюдать за поединками. Договорилась после соревнований поспарринговать с запасной девушкой из их клуба, хотя та была в более высокой весовой категории. Ася не изголодалась по спортивной движухе. Просто эта девушка делала мастерские лоу-кики в верхнюю треть бедра, и Ася могла бы при спарринге с ней ненароком пропустить несколько.

Стоя у стены сбоку, она почувствовала на себе чей-то взгляд. На небольшой, в четыре ряда, трибуне Ася разглядела Севу, которого не видела почти четыре года, и вздрогнула. Сказать, что в ней что-то затрепетало, — сильно преувеличить. Ася даже и не подумала, что он здесь из-за неё. Мало ли зачем забрёл.

Они встретились глазами, и Сева подал ей знак, резко соединив в воздухе большой и указательный пальцы: это он так щипок изобразил. Придурок. С максимальным безразличием отвела глаза в сторону и больше на него не смотрела.

…Уже никого не оставалось из команды, давно разошлись зрители. Ася закончила тренировку, получив три лоу-кика в самое приятное место. Научилась мастерски подставляться, чтобы ловить удары одной и той же зоной бедра. Она должна была проверить порядок во всех помещениях и сдать ключи на вахту. По длинному пустому коридору Ася шла в раздевалку, где, видимо, оставалась только её одежда. Она не обернулась, слыша, что её кто-то догоняет. И потом вновь ощутила тот самый щипок через шорты. Недобитый маньяк. Урод!

Она отскочила и с перекошенным лицом посмотрела на Севу. Самодовольная рожа. «Привет! Тебе идут эти шортики, только пальцы скользят, когда щиплешь».

«За мной иди, — сказала она вдруг решительно. — Давай поговорим, если не трус». И сделала несколько шагов. «Ну?» Она оставила свою сумку с ценными вещами в кабинете тренера, а тренер уехал сразу после награждения и доверил ей ключ. Место есть. «Вперёд меня. Давай-давай».

«За свою попку боишься?»

«Сейчас поговорим. И про попку тоже».

Не боится, надо же! Он же понимал, что она может вмазать ему ногой кое-куда. Однако у Аси на всю жизнь осталось в памяти, как Сева валялся на асфальте после безжалостного удара. Она, наверное, не сможет его так ударить. Но если он полезет в драку, то сможет её избить, к тому же после армии. У него масса тела минимум на тридцать килограммов больше. Впрочем, она не боялась, что её побьют. Как сказала одна её спарринг-партнёрша, которая в ринге получила вывих и тем не менее продолжила бой до конца: «В России бабы, вообще-то, выносливые».

Она вошла в тренерскую и сразу заперла дверь.

«Слушай, ты…»

«Слушаю. Я». Глупая ухмылка.

«Что, всё воспоминания не отпускают, как мы в детском саду кое-что рассматривали? Я на четырнадцать лет старше, и ты тоже. Пора бы по-другому свои желания выражать».

А Сева стал какой-то робкий. Он впервые с ней наедине в закрытом помещении, видно же сразу, что он об этом часто мечтал, и даже не может понять, что надо делать и говорить, чтобы своё счастье продлить.

«Тебе двадцать с лишним, а ты в доктора играть хочешь».

Глупая самодовольная рожа.

«Ну что будем с тобой делать? — продолжила Ася. — Ты так со всеми девушками себя ведёшь? И что, многих уже, да? Или ты по жизни только дрочишь, если у тебя после того удара хоть что-то там осталось?» Его лицо с некоторым опозданием исказилось. Пара секунд растерянности.

Вообще-то он ей, конечно, не пара. Как человек не интересен. Но никакого физического отторжения не вызывает. А то, что сразу не вызывает отторжение, со временем может вызвать и позитивные чувства.

А он вдруг взял и как-то не очень умело ударил её по лицу. То есть замах был неплохой, но около лица рука тормознула. Тем не менее, удар в нос, и довольно чувствительный. Она настолько была не готова, что даже не поставила блок, хотя начало этой тупой атаки было весьма незамысловатым и пропустить такой удар при иных обстоятельствах не позволила бы закреплённая на уровне условного рефлекса реакция. Но тут она опешила. Не от боли, от неожиданности. Блин, он ей нос разбил! Нос ещё после спарринга не зажил. Вот идиот! И сам испугался. Ромео с кулачонками.

«Ка-ак же ты меня задолба-а-а-ал! — вырвалось у неё. — Сколько можно так себя вести?»

«Извини». Похоже, он сам испугался, увидев кровавый обод ноздрей. Дитя малое.

«Деби-и-и-и-ил! Ты что за мной ходишь? Я тебе нравлюсь? Тогда трахни меня прямо сейчас, или я тебе ключицу сломаю». Она вовсе не планировала такое говорить. Просто вот сказала, и всё.

Парень оцепенел. Он даже позабыл весь свой мат. Восхищённо улыбался открытым ртом. А она приняла стойку, перенесла тяжесть на опорную ногу и выставила руки, смотря на него вызывающим взглядом. «Ну, чего застыл? Действуй, а то передумаю!»

Он недоверчиво коснулся её поднятых для атаки рук и стал гладить.

«Давай без обниманий, времени мало».

Он пытался сначала потрогать грудь, но там была надета защита. Она отвела его руки: а вот туда как раз не лезь. Там мало что есть, за что подержаться можно. И его руки не очень уверенно переместились на широченную резинку её спортивных шорт. А потом, перед началом процесса, она сказала только одну фразу: «Ну что, там за четырнадцать лет многое изменилось?»

Он, возбуждённо дыша, не ответил. Она ощущала его дрожь. Такая дрожь у парней, только когда первый раз или когда сильно хотят. Дальше они уже не разговаривали.

Кстати, когда я по прошествии многих лет восстанавливал в памяти Асин рассказ, то подумал, что в Японии похожий психотип девиц называют «цундере». Интерактивные читатели, которые не в курсе, могут легко составить о нём представление. Но на момент того интервью я такой информацией ещё не располагал.

«Он трахнул неумело, но очень страстно», — вот так она описала то, что между ними произошло. Я, конечно, могу на страницу нафантазировать, как это могло быть, но интерактивный читатель способен сделать это не хуже. И поверьте: как вы себе представляете — так, скорее всего, и происходило.

«Ты что… девочка разве была?» — спросил он, с удивлением рассматривая свой орган.

«Забери и подавись!»

«Я не хотел ведь…»

«Заткнись. Проехали».

«Я тебя честно больше никогда…»

«Как раз наоборот и прямо сейчас. А ну, щипай меня за те места, что раньше». Она уже успела надеть трусы и повернулась к нему задницей. «Щипай за жопу, ну! Чуть ниже. Где синяк. Давай!»

И тут он задал вопрос, который привёл её в состояние веселья: «Зачем?» Надо было видеть его рожу.

«А это у тебя спросить надо! Только сейчас делай, и всё. Вопросов не задавай!»

Да, он щиплет как-то по-особому. Пытаясь задержать в руках кожу, которую через ткань оттягивают пальцы. Но лучше такое до секса, чем после.

«По яйцам бы тебе дать, но жалко, — вполголоса сказала она, почувствовав, что ей достаточно. — Не бей никогда по лицу. Сейчас вот чуть нос не сломал».

Сева пребывал в сильнейшем сексуальном возбуждении, граничащем с шоком. Рот так и обвис. Она наблюдала, как он неуклюже пытается разместить в джинсах свой явно не насытившийся орган. Но хорошенького понемножку. Ей вполне на первый раз хватило. А он, застегнув джинсы, вдруг выпалил:

«Выходи за меня замуж! Пожалуйста…»

«Ну, у нас с тобой пипец романтика! — вырвалось у неё. — Давай я в туалет схожу и твоё предложение обдумаю». В туалете Ася промыла нос. Кровь остановилась, всего пара капель. Адреналин вызывает сужение сосудов слизистой оболочки.

Суслик перед входом в туалет в боевой стойке. Жалок он для альфача больно.

«Ну и?..»

«Я, пока там писала, подумала. Останемся друзьями на испытательный срок. Повстречаемся чуток просто так».

«Тебе понравилось?»

Совсем дурной. Пожалуй, понравилось; хотя ждала большего. Впрочем, если учесть, что меньше часа назад у неё вообще не было в планах терять девственность столь нелепым образом, то результат вполне удовлетворительный.

«Нормально», — сказала она вслух.

Он проводил её до дома, и они стали встречаться, хотя и не часто. Он хотел каждый день, а она — под настроение.

Произошедшее нисколько не вызвало сожаления у Аси. Ей показалось правильным отдать девственность такому, как Сева. Тому, кто выбрал желанием тела. Насчёт души и всякой там любви они умеют лгать, тем более изощрённо, чем больше хотят. Приятно давать себя обманывать, но для жизни очень полезно знать правду. Так вот Ася, не отдавая себе в этом отчёт, про себя решила, что первой достанется тому, кто покажет наибольшую готовность выразить всё то природное, что в мужчине должно быть. Приложит усилия, чтобы завладеть ею, или, не умея и малодушничая, будет тоскливо сохнуть. Большое счастье такой секс познать, он не от головы и не от письки — от всего естества. Когда-то это было совершенно естественной нормой.

Когда-то и молоко было другого вкуса. Раньше подои корову и наслаждайся, теперь — откупорь пакетик с какой-то упорно не киснущей жидкостью и пей суррогат. А ты внеси кусок настоящей природы в себя до того, как парни изменятся и с определённого возраста начнут использовать женскую вагину как более удобную дрочилку. Сева в своём желании действует явно себе во вред и этим уже привлекает. Желание можно показать не только словами и букетами цветов, но и грубым действием. Может, подружка Олеся из областного центра её и не поймёт.

Ася верила, что со временем выйдет замуж за другого, прекрасного человека. Он будет, возможно, даже сильно её любить. Но почему-то для него девственности жалко. Правильно отдать такому мальчишке, как Сева. Правильно от природы. Так парадоксально хотеть умеют только глупые мальчишки. И уж, конечно, её-то Сева никогда не забудет.

Как же её боготворила потенциальная свекровь, это нечто! «Он о тебе всякие прекрасности говорит, он тебя уважает, да как ты добилась, он же никого не слушает, он ведь и тебя раньше в школе изводил. Ты ему и нужна, пойми. На него бабкину квартиру переписали, начинайте жить прямо сейчас». На самом деле Ася была весьма далека от матримониальных целей. Если бы её потенциальная свекровь понимала, что она собой представляет, то резко бы изменила своё мнение. Сева теоретически мог бы устроить Асю как жизненный вариант, если бы не алкоголь. Их связь просуществовала полгода, а потом…

Пьёт много, а один раз даже попытался по пьяни с ней драться. И хотя она профессионально дала ему укорот, но подумала: опасно. Он ведь может и что-то тяжёлое в руки взять, а против лома нет приёма. Она заставила его сходить к знакомому специалисту-наркологу. Тот честно сделал прогноз: флакон на всю оставшуюся жизнь. Значит, не вариант.

Кроме того, нельзя сказать, что он разделяет ценности той темы, на которую сам же подсадил Асю. Не то что бы у Севы совсем нет каких-то садистских наклонностей. Те щипки, которые её в конце концов завели, были вообще не его сутью, а попыткой личностно крайне незрелого оболтуса обратить на себя внимание. Что поделаешь, мальчик придавлен мамочкой. Но он — не ответная часть желаний.

И тут Ася поняла, кто ей нужен: мужчина, над которым она постоянно доминирует. А он терпит лишь до поры до времени и периодически срывается, когда она его доведёт подколами и издёвками. И сначала её бьёт — можно так, как он захочет. Но только удары по верхней части бедра обязательны. И этот кто-то должен от процедуры возбуждаться. Причём не столько от самого действия, сколько от её реакции. Должен бесконечно тащиться от того, что доставляет ей сексуальную радость уже на предварительной стадии. И закреплять своим жёстким гендерным действием. А большую часть жизни доминировать будет она. Делать ему замечания, обзывать, пилить и эксплуатировать. Он будет медленно греться, разогреваться, накаляться, скрежетать зубами. В нём должно просыпаться чувство.

«Да понятно, какое чувство, аффтар, не опошляй до бульварки», — скажет интерактивный читатель. А может, вы всё же неправильно поняли? Чувство-то сложноватое. Желание получить кайф после того, как он её схватит, выпорет по бёдрам и трахнет. Самый высший кайф для него должен быть в том, что он получит возможность нажать на свежий синяк после всего. И энергию неподдельного кайфа она должна почувствовать. Высшее наслаждение не в том, что он будет лупить до синяков на бёдрах. И не в алчном первобытном спаривании. Боль по боли, возводимая её девиацией в квадрат. А его девиацией — в четвёртую степень этого малопонятного большинству SM-блаженства. Их особая, сакральная боль.

Любовь такими гейзерами, с самой примитивной сексуальной эстетикой. Можно и позы не менять. Только подольше и пожёстче, до изнеможения. Погладить не забудь и на причинённый тобой синяк надави пальцем, и протащись с реакции, и насладись ею. И шестерни коробки передач системы человеческой коммуникации наконец ловят друг друга и намертво скрепляются взаимопроникновением.

На этом можно и жизнь построить. То есть жизнь вполне возможно построить и без такого, и самовнушить, что она прекрасно удалась. И, видимо, большинство выбирают именно такой путь. Но Ася последовательна в своём решении действовать так, как подсказывают инстинкты. Не представлять красавчика, а отдаться тому, кто её желания сумеет понять до конца. Ася много раз думала, почему она так не похожа на других. В силу своего характера совсем не желает никому подчиняться. Ей нужна определённая боль и человек, которому будет приятно эту боль доставлять.

У всех девиантов одна судьба. Обязательно есть сильный сексуальный фетиш или несколько фетишей. Компонент, который всегда присутствует и даёт полную реализацию. Хорошо, если это просто цвет волос, родинка. А вот если весь процесс — один сплошной фетиш?

Прошло несколько лет, и Ася натолкнулась на то самое объявление в журнале «Знакомства», которое я опубликовал. Она была заинтересована исключительно в беседе, но я тогда был почти на двадцать пять лет моложе и хотел действий. Когда выяснил, какой вариант для неё идеален, сразу понял, что нам не по пути. Я не могу позволить доминировать над собой в принципе, играя каждый раз в пружину, копящую злость. Поэтому все мои потуги свелись к упрощению: бедро — так бедро, давай встретимся у меня и поиграем. Техническую часть я понял, есть соответствие в чём-то моим запросам; а там — как получится.

Однако ко мне она ехать отказалась, а к себе не пригласила. У нас с ней была всего один телесный контакт, на который она без энтузиазма согласилась после долгих уговоров. Мы встретились у входа в Филёвский парк. На ней были свободные широкие брюки бежевого цвета и сабо. Для того, что предстояло, такие брюки подходили меньше всего. В руках был небольшой пакет. Ася отвела меня к месту, которое нашла и подготовила заранее. Достаточно густые кусты. Там были заготовленные и очищенные ею от кожуры ивовые прутья. Брюки аккуратно сняла и сложила в пакет, который принесла с собой. Под брюками оказались очень короткие синие легкоатлетические трусы, которые даже попку не прикрывали полностью.

Ася встала лицом к дереву и чуть развела ноги. Я знал, куда бить и как. Она вздыхала, постанывала и впивалась пальцами в кору дерева, напрягая мышцы рук. Стоп-слово мы оговорили, но она оказалась на редкость выносливой. А потом попросила сорвать крапиву. И для этой цели дала мне хозяйственные перчатки, которые нашлись в пакете, куда она убирала свои брюки. «Пошелуди просто ею там. По бёдрам и между. Муравьиная кислота градус повышает». Вскоре — удовлетворённое: «Всё, хватит. Одеваюсь…»

Она шагала быстрым шагом из парка. Не смотрела на меня и не улыбалась. Торопилась домой. Шла, опустив голову, но в каком-то месте не выдержала, остановилась, потрогала через брюки ушибы и как-то удовлетворённо замычала. Словом, на взводе она была.

«Может, пригласишь?»

«Нет, мы же договорились!» — жёсткий ответ.

Характер у неё чувствуется — кикбоксинг, опять же. Продолжить не удастся, но есть надежда пойти дальше при следующей встрече. Я проводил её взглядом, представляя, какое у неё сейчас, скорее всего, будет продолжение. Но в том продолжении не было меня.

Та встреча оказалась единственной. Что-то не срослось.

Прошло ещё больше десяти лет. И вот на одном сайте, отличном от «Тиндера», где можно познакомиться в том числе и людям с разными девиантными особенностями, я обнаружил анкету, к которой был приложены характерные фотографии. А именно те самые бедра с синими пятнами. Женщина писала в объяве, что ей не нужны партнёры, а лишь коллеги по увлечениям, чтобы пообщаться. Я вспомнил про Асю и по некоторым дополнительным данным из анкеты предположил, что это она и есть. Так впоследствии и оказалось.

Она нечаянно указала настоящую дату дня рождения — без года, но не важно. Я знал, что школу она окончила в девяностом, и данных хватило, чтобы её вычислить. Зовут её не Ася, но она Асей представилась ещё во времена журнала «Знакомства». Она упомянула район, в котором живёт, и обмолвилась вскользь, что живёт там давно. Интерактивный читатель тоже прекрасно бы её вычислил.

Как у верхнего, так и у нижнего при знакомстве через Сеть в зрелом возрасте уже абсолютно чёткое представление о детальном содержании своих девиантных интересов: что и как должно быть. Визуализация в мозгах вплоть до самых мелких деталей. Я вспомнил, как именно всё у неё возникало, и решил смоделировать идеальную ответную часть, чтобы посмотреть её реакцию. Поиграть в деанонщика нынче модно.

Вести переписку с анонимом в Сети по Теме тоже своего рода искусство. Прямо задыхаешься от обилия фейковых образов. Ты кого-то ищешь, а над тобой угорает, к примеру, какой-нибудь подросток, которого прёт от общения со взрослым человеком от имени мифической девушки. Есть и старые скучные пердуны, им нечем заняться, и они забавляются, примеряя маску сетевых трансгендеров. Поэтому достоверность — сама по себе уже некоторая редкость.

Хотя в первый момент, когда меня буквально пятым-шестым вопросом спросили, нравится ли мне смотреть порнографию с БДСМ, я почти уже не сомневался, что попал на очередного виртуального трансгендерного задрота. Мне казалось, что девушки, даже если похожим и интересуются, то не с этого разговор начинают. Но, если там всё же девушка, пусть и не Ася, то ход мыслей интересен. Я понял, что не стоит писать «нет» или «не особо», разговор может сразу же и прекратиться. Поэтому написал «да, конечно» и дополнил двумя восклицательными знаками. Чисто спортивный интерес: за сколько фраз выведу замаскированного парня или мужика на чистую воду.

«Делать человеку нечего — такой хренью заниматься», — возмущается интерактивный читатель. Обычная тренировка основных навыков поведения в Сети. Наша жизнь уходит туда. Нужно привыкать, что твой друг, враг, обольститель или хейтер — всего лишь буквы на экране. Тренировки необходимы, правила анонимной жизни в Сети другие, человек задаёт себя не таким, как в жизни.

Ну а в том конкретном случае, поскольку я понимал, что, скорее всего, имею дело именно с Асей, то при разговоре про порнуху попросил её для начала прислать, что интересно ей. Это был обрывок какой-то записи в форме десятисекундного закольцованного видео, которое по-другому называется «коуб» (coub), где девушка с рельефной спортивной попкой получает четыре удара розгой по одному и тому же месту ниже ягодиц. Там, где завиток ягодицы переходит в бедро, у неё чёткая граница, и именно туда приходят удары; причём жёсткие такие, со свистом. Девушка вскрикивает, дёргается и очень интенсивно и характерно сжимает попку. «Как бы я хотела оказаться на её месте, — написала она в комментарии к этому кусочку. — У меня задница похожая».

Действительно, десяти секунд вполне достаточно. Очень мускулистые ягодицы, которые можно получить только систематическими тренировками, ягодичные мышцы работают под розгой на всю катушку, хоть им не достаётся. Блестящие белые трусики приспущены, видимо, с тонкими эротическими целями ровно настолько, чтобы ниже завитка ягодиц обнажить небольшие сантиметры бёдер, достаточные для того, чтобы комфортно попадать розгой. Резинка трусов ограничивает зону наказания.

Часто встречающийся DS акцент: наказывается-то не человек, не личность, а какая-то локальная точка, которую «наказывают за всё тело». Как правило, ягодицы, но есть и достаточное количество исключений. Как бы посыл: вообще — люблю, а так — воспитываю. Складка бедра, совсем небольшая зона, её мы и накажем за всё тело. Пусть телу будет стыдно, что только один несчастный кусочек плоти так сильно страдает. Повторяющийся ритуал боли только для одного участка. В мозг приходят сразу два сигнала: бёдер («больно, не надо!») и маленького горящего органа («сладко, давай ещё!»). А потом ожидаются успокоительные и ободряющие ласки. Ничего, если они будут грубоваты, главное — подольше. Докажи, что ты думаешь не только о горящем бедре и свистящей розге, но ещё видишь, что эта часть плоти так бурно реагирует на происходящее, мои руки связаны, я не вправе сама это делать. Типичное DS.

Впрочем, у Аси более «широкие» интересы, чем в том «коубе», они распространяются на всю верхнюю треть бедра, причём и чуть с боков тоже. Значит, трусы надо бы сантиметров на пятнадцать ниже. Необходимо учитывать, чтобы попасть в унисон с её девиацией.

В принципе, если кого-то возбуждает вид хорошо сложенного, сильно натренированного молодого тела, которое колотится в оргазме, то это психически нормально.

Стоит только поменять стандарт восприятия, и понятия эротичного сразу же расширятся и углубятся. Эстетика глубокой эротики, той, которая открылась глазу всего несколько десятилетий назад. Я сам созерцанием возвратно-поступательных движений не увлекаюсь, но мне нравятся красивые пары, если они ведут себя естественно. Бывает ведь, что и порноактёры нравятся друг другу, не говоря уже о приватных видео. Служебный роман на съёмочной площадке. Трахаю я, значит, тебя, по долгу службы; и вдруг неожиданно чувствую, что ты мне нравишься как женщина больше, чем прежние мои партнёрши по ремеслу. Так и хочется сделать комплимент и познакомиться поближе.

Поймут все, у кого постепенно возникали сексуальные желания на рабочем месте, на которые спустя какое-то время ответили. Рабочие места бывают разные. Но ведь порноартистов и подбирали под общие стандарты вкуса. Почему, кстати, у них самих вкусы должны отличаться от средних в обществе? И они начинают использовать все свои профессиональные навыки, чтобы от постановки получать реальное удовольствие. Всё равно, что для интерактивного читателя использовать рабочее время для того, чтобы читать этот текст с целью выковыривания эротических моментов. Интересно, когда партнёры друг друга стоят. Порноактёр — тоже человек, а не просто тело, и он вполне способен оказаться доминантом и в реальной жизни.

Есть тематические сборщики, которые раскладывают контент по паре сотен полочек. Я к такому обратился, и он мне дал около десятка клипов, где примерно то же самое. Я выбрал тот, который, хотя и имел локализацию на ягодицах, сопровождался также усиленной реакцией ягодичных мышц на порку. Но — мимо…

Она сказала: всё правильно, но бить нужно не туда. Тогда я попросил моего тематического товарища записать для меня похожий клип со своей нижней, на минутку-другую. Она, кстати, не просто его нижняя, но ещё и жена. Но нижняя она в первую очередь, на этой почве и контакт у них возник. У неё тоже очень тренированная спортивная задница. Я объяснил, что клип может помочь закадрить одну даму, он заинтересовался и сказал: «Сейчас мы её порадуем, своим единомышленникам надо помогать».

Тематический товарищ прекрасно понимал, что такое зрительный фетишный ряд. Он изобразил зачётную комбинацию. Без лиц, конечно. Да предварительно ещё и со щипками за это самое место, как Асе нравилось. Причём он мастерски нарисовал синяк на бедре в том месте, куда у кик-боксёров приходят лоу-кики.

Попали в точку. Она дала свой номер, мы мило пообщались. Спустя более десяти лет она меня не узнала по голосу, но я всё же старался его чуть изменить и приглушить. Мимоходом узнал, чем она занималась на тот момент: была тренером в каком-то фитнесе; предлагала девушкам не только сбросить вес, но и получить пару навыков, чтобы постоять за себя. Впрочем, она осталась и массажисткой, но уже не в салоне, а частным образом, оставив себе пять-шесть наиболее приятных и щедрых клиенток.

Кто сказал, что секс по телефону нужен только мужчинам? Именно женщины, как говорят, даже любить ушами умеют. Я рассказывал ей кое-какие случаи, адаптируя их под её девиацию. Прекрасно понимал, что без ударов по синякам в районе верхушки бёдер все иные построения неинтересны, и муссировал соответствующие эпизоды в каждом рассказанном мной сюжете. Она прислала фото своих бёдер с синяками, на которые я и смотрел, когда писал этот рассказ.

Однако БДСМ-секс по телефону продолжался недолго. В процессе разговора я чем-то себя выдал, и она меня узнала. На предложение встретиться ответила отказом. Ей не нужен был реал, она хотела только информацию по своей фетишной теме. А я либо был для неё скелетом в шкафу, к которому не стоит возвращаться, либо по каким-то иным причинам не подходил. Ничего страшного, такое бывает часто.

Она была замужем, и супруг её вполне удовлетворял, в том числе в её девиантных запросах. Был ли он реально тематическим верхним, я так и не понял, но по некоторым моментам было ясно: отношения, к которым она стремилась, построить не удалось. Не реализовалось желание найти вариант, при котором она бы давила, использовала и унижала, а потом получала бы ответку в виде возможности посмаковать специфические удары и насытиться ритуальной болью. Самое главное, что она, по-видимому, смирилась.

Про Севу рассказала, что тот запил и из-за своего довольно трудного характера что-то там совершил в начале нулевых, после чего оказался в местах не столь отдалённых. Что с ним было дальше, её не интересовало.

Ася разрешила мне использовать свою историю для рассказа и даже оставить в ней достаточно много подлинного. Она просила, если вдруг кто-то найдётся на неё похожий, познакомить её с ней или с ним. Сказала, что искренне завидует тем, у кого нет специфических отклонений.

Каждый раз, когда я о ней вспоминаю, у меня всплывает в голове понятие «ноцицептивной системы». Мы все в XXI веке стали немножко большими медиками, чем были люди ещё пару поколений назад. Жизнь заставляет учить разные непонятные медицинские выражения и в них разбираться. По счастью, упомянутым термином большинство сограждан пока ещё не пользуется. Он из обихода неврологов и означает механизм передачи болевых ощущений нервными рецепторами. Тематическому интерактивному читателю не помешает хотя бы в общих чертах познакомиться с этим разделом человеческой анатомии.

Что представляется важным: количество этих нервных волокон — ноцицепторов — на разных участках тела неодинаково и они разной чувствительности к болевому раздражителю. Кроме того, у них разное назначение: одни проводят «быструю» боль, другие — «медленную». Наверняка же были исследования и «сладкой» боли мазохистов, только мне их не удалось найти. Прекрасно, если человек ко всякой боли относится одинаково, будь то от печёночных колик или от синяка, и не ведает, что существует сакральная боль, которая может оказаться приятной.

Впрочем, таким и должен быть абсолютно нормальный человек.