Последнее заклятие

Игорь Ревва

Множество разнообразных миров вокруг, один прекраснее другого! И все они – словно жемчуг на нить – нанизаны на единое общее, что есть у обитателей всех этих миров. На нетерпимость к другим…(«Межгорский цикл») Книга содержит нецензурную брань.

Глава третья. КРИАРСКИЙ ЛЕС

Мы покинули трактир «Одинокий моряк» на рассвете. Хозяин трактира был не знаю, как рад, что мы от него съезжаем. Эта радость прямо светилась на его физиономии.

Лошадей у нас не было и идти бы нам пешком, если б нас не согласился подвезти один крестьянин, едущий из Акары в Тириа. Он удачно продал зерно и теперь, пребывая в благодушном настроении, с радостью согласился взять с собой троих попутчиков. Тем более что телега его всё равно была уже пуста.

— У меня в Тириа хороший дом, — говорил крестьянин. — Но мне всегда не сиделось дома. Очень люблю путешествовать. Так же, как и вы. А что же ещё вам остаётся делать? Ведь вы, скорее всего, колдуны? Точно, колдуны! Я сразу это понял! И вам, похоже, нужно попасть в Криарский лес. Правильно? Я сразу же догадался, что вы едете в Криарский лес. Потому что куда же ещё ехать колдунам?! Только в Криарский лес! Верно? А от Тириа до леса рукой подать! Правильно? Вот только не пойму, зачем тебе нужен меч? Никогда не встречал вооружённых колдунов! Или, может быть, ты не колдун?..

Дорога до Тириа заняла у нас почти целый день, и всё это время рот крестьянина не закрывался ни на минуту. Так что от его тягучей болтовни в голове моей установился какой-то равномерный давящий гул. Я уже давно не обращал внимания на то, что говорит крестьянин. Да и Лара с Гилэйном тоже. Крестьянина же это совершенно не смущало. Он вполне обходился и без нашего участия в разговоре. Что касается беседы, то здесь у него было очень хорошо налажено самообслуживание. Он сам задавал вопрос, сам на него отвечал, и сам же иногда подвергал эти ответы сомнению, не всегда веря им. Но, в общем-то, он был неплохим мужиком. Немного со странностями, но у кого их нет?

Ближе к вечеру мы добрались до Тириа и распрощались со словоохотливым крестьянином. Я лично сделал это с огромным облегчением. Обрушившаяся на меня тишина (относительная, конечно же, но в первый момент она показалась мне абсолютной) подействовала на утомлённый слух подобно благотворному бальзаму. Я сразу же вспомнил о том, что скоро ночь и нам надо искать ночлег. Я надеялся, что мы остановимся в одном из тириарских трактиров, но Гилэйн рассудил иначе. Он почему-то начал нас торопить, и мы были вынуждены ограничиться более чем скромным обедом, после которого тут же покинули этот городок.

Несмотря на то, что солнце уже коснулось горизонта, мы направились к Криарскому лесу, огромные деревья которого были видны уже с окраины Тириа. Но, как быстро мы ни шли, в лесу оказались, когда уже почти стемнело. Мне это очень не понравилось, но Гилэйн упрямо пёр вперёд, словно танк.

— Уже ночь, Гилэйн! — попытался было образумить я старого колдуна. — Мне не очень-то хочется ночевать в лесу, под открытым небом. Вашими стараниями — я имею в виду колдунов — этот лес стал теперь не таким безопасным, как пятьсот лет назад. Говорят, что здесь сейчас полным-полно всякой нечисти. И она выползает из своих нор как раз по ночам.

— Именно поэтому я и спешу, — ответил Гилэйн, слегка запыхавшись от быстрой ходьбы. — Если мы хотим ночевать под крышей, не опасаясь за свою жизнь, то нам нужно торопиться.

Я пожал плечами. Мне ничего не было понятно. Может быть, где-то здесь, неподалёку, находится его дом? Или дом его знакомых? Чёрт его знает, этого колдуна!

Когда мы углубились в лес настолько, что просвет между деревьями за нашими спинами стал совсем неразличим, Гилэйн остановился и опустил на траву свой кожаный мешок. Распустив тесёмочки и немного покопавшись в мешке, он извлёк оттуда небольшое кольцо светло-зелёного металла.

— Что это он собирается делать? — поинтересовался я у Лары.

— Наверное, лошадей, — ответила она.

— Вот здорово! — разозлился я. — А нельзя было заняться этим ещё в Акаре?

— Нельзя, — наставительно произнесла Лара. — Если пользоваться магией за пределами Криарского леса, то приходится тратить очень много сил.

Я собирался было что-то съязвить по этому поводу, но не успел. Гилэйн бросил кольцо на землю, ударил по нему своим посохом и громко выкрикнул заклинание. Из кольца повалил дым, который тут же собрался в конус, напоминающий собою смерч. Воздух вокруг задрожал от низкого рёва, и из дымного смерча выскочили три… нет, не лошади. Назвать эти существа лошадьми у меня не поворачивается язык.

Формой своих тел эти зверюги действительно несколько напоминали лошадей. Но на этом сходство с благородными животными и заканчивалось. Их приплюснутые морды больше всего походили на морды горилл. А загривок каждого из этих созданий венчал высокий костяной воротник, оканчивающийся острыми и толстыми шипами. Под лоснящейся зеленовато-чёрной кожей зверей упруго перекатывались бугры мышц, и взгляды их горели бешеным огнём.

— Поехали! — воскликнул Гилэйн.

— Что?! — я вытаращил глаза. — Вот на ЭТОМ!

Гилэйн, между тем, уже оседлал одного из монстров, а Лара забралась на спину второго. И никакого видимого страха перед этими существами они не испытывали.

— Давай, Оке! — поторопила меня Лара. — Садись на третьего!

— Сейчас… — я не двигался с места. Всё-таки, это зрелище было не для слабонервных.

— Садись быстрее! — крикнул Гилэйн.

— А ты уверен, что это безопасно? — поинтересовался я, глядя на огромные — с ладонь, не меньше — зубы колдовских монстров.

— Обещаю, что с тобой ничего не случится, — успокоил Гилэйн. — Это кони из подводного мира, дорога в который лежит через Криар. Они смогут довезти нас только до реки, а потом исчезнут. И поторопись! Кони так и рвутся домой.

Я с опаской взгромоздился на спину этой, с позволения сказать, лошади и крепко ухватился руками за толстые костяные шипы.

— Поехали! — прокричал Гилэйн.

Мой конь рванулся с места, да так, что я чуть не слетел с него. Я успел порадоваться, что догадался вцепиться в эти шипы, и что костяной воротник на загривке коня оказался достаточно высоким. Он защищал меня от хлещущих ветвей, словно щиток. К тому же, он не давал мне возможности видеть что-либо перед собой, что тоже меня радовало. Потому что кони неслись вперёд, не разбирая дороги. Гул копыт сотрясал землю. Встречные деревья дрожали от задевавших их стволы громадных и сильных тел. Ветви со свистом рассекали воздух над головой. Дыхание перехватывало от встречного ветра. Я пригнулся как можно ниже, и не переставая крыл всех колдунов на свете самыми последними словами.

От Тириа до Криара можно доехать за сутки. Если, конечно, не давать отдыха своему коню. Я имею в виду обычную лошадь. Но наши зверюги были очень уж необычными и до Криара мы домчались минут за пятнадцать.

Всю дорогу я напряжённо думал о том, остановятся ли эти монстры на берегу или же сразу сиганут в воду вместе с нами? Мне бы этого очень не хотелось. Но опасения мои оказались напрасными.

Я пропустил момент, когда между деревьями блеснули воды реки. Но лошадки, доскакав до берега, вдруг встали как вкопанные, и огласили окрестности громким рыком, от которого дрогнули вековые деревья. Мы слезли с этих чудовищ, Гилэйн взмахнул руками и что-то им прокричал. Зверюги ответили низким рёвом, от которого меня мороз продрал по коже. Затем они кинулись к берегу и бросились в масляно блестевшие воды Криара.

Я ожидал всплеска, шума, грохота — чего-нибудь такого, что достойно завершило бы эту поездку. Но ничего подобного не произошло, кони просто растворились в воздухе над самой поверхностью реки. Я перевёл дух и посмотрел на своих спутников.

— Ребята, давайте дальше пойдём пешком, а? — предложил я.

— Так мы и сделаем, — невозмутимо ответил Гилэйн. — В лесу, на всём пространстве между реками Криар и Сиузиар, живут слишком удивительные существа. И колдовать там не стоит. Они могут на нас обидеться, а это лишнее…

— Я тоже так думаю, — серьёзно согласился я. — Я и сам чуть было не обиделся на тебя за твоё колдовство. Хотя меня и нельзя назвать слишком уж удивительным существом…

— Однако нам надо перебираться через реку, — продолжал Гилэйн, снова начиная копаться в своём мешке. — На том берегу Криара находится замок Крир, где мы сможем остановиться на ночлег…

С этими словами Гилэйн достал из мешка маленькую коробочку и открыл её. Коробочка оказалась наполненной каким-то порошком, переливающимся в ночи золотистыми и серебристыми искорками. Взяв щепотку порошка Гилэйн осторожно сдул его с пальцев в сторону противоположного берега. Тоненькая ниточка искрящихся песчинок протянулась над водой и исчезла в ночи.

— Теперь надо немного подождать, — заявил Гилэйн, закрывая коробочку и пряча её обратно в мешок. Я не стал выяснять, чего именно мы должны ждать. У меня была твёрдая уверенность, что ни фига из его объяснений я не пойму. Я только наклонился к Ларе и шёпотом спросил:

— А ты тоже всё это умеешь?

— Нет, — вздохнула Лара. — Я ещё очень многого не знаю.

— Понятно, — кивнул я. — Я не волшебник, я только учусь…

— Да, — согласилась Лара. — Чтобы стать настоящим колдуном, нужно очень долго учиться. Если бы я была бессмертной, как ты или Йорка, я сумела бы научиться всему на свете. А так, — Лара снова грустно вздохнула. — Жизни всё равно не хватит…

— Не грусти, Ларка, — потрепал я её по плечу. — Можно жить и так, без колдовства. Я вот живу, и ничего! Доволен… был…

Лара хотела мне что-то возразить, но тут нас окликнул Гилэйн.

— Приготовьтесь, — сказал он. — Лодка уже близко.

Я присмотрелся и увидел, что по воде к нам приближается небольшая лодочка. Вскоре она уткнулась носом в берег, и я с изумлением обнаружил, что в лодке никого не было. Каким же образом она приплыла сюда? С помощью магии? И, кстати говоря, как же на ней плыть-то?! Ведь ни вёсел, ни паруса на лодочке нет. Может быть, она поплывёт тоже при посредстве магии, сама собой? А если так, то довезёт ли она нас туда, куда нужно?..

Гилэйн и Лара уже успели забраться в лодку и теперь с ожиданием смотрели на меня. Я пожал плечами и шагнул в это судёнышко.

— Надеюсь, — пробурчал я, — что лодка будет вести себя поспокойнее, чем предыдущий транспорт…

Едва я уселся на небольшую скамеечку, как лодка качнулась и отчалила от берега. Я посмотрел на удаляющийся берег и подумал, что было бы гораздо спокойнее, если бы я грёб сам.

Лодка заскользила по воде, мягко рассекая чёрную гладь, и вскоре мы оказались под лунным светом, не заслоняемым ветвями прибрежных деревьев.

— Как красиво, — прошептала Лара.

— Чуден Криар при тихой погоде, — усмехнулся я, но тут же пожалел об этом. Потому что вокруг и правда было очень красиво и как-то таинственно. И моя циничная попытка разрушить это сказочное очарование ночной реки мне самому показалась неудачной и ненужной.

Лунный свет заливал чёрную гладь воды, и ночную тишину нарушал лишь слабый плеск волн о борт лодки. Я опустил руку в тёмную воду и подумал о том, что давно уже мне не приходилось видеть ничего подобного. Надо будет почаще выбираться из своей пещеры…

— Кто ты?..

Я вздрогнул и огляделся по сторонам. Голос был женским, но доносился он не с той стороны, где сидела Лара. И вообще не из лодки… Лара и Гилэйн застыли неподвижно, словно каменные изваяния, и взгляды их были устремлены куда-то за мою спину, в темнеющую гладь Криара. Ночная тьма и обманчивый лунный свет не давали возможности разобрать выражения их лиц, но в позах моих спутников мне почудилось некоторое напряжение. Тогда я сам осторожно повернулся на скамеечке всем телом и обомлел.

Рядом с нашей лодкой, держась тонкими и нежными руками за деревянный борт, плыла девушка. Не могу с уверенностью сказать, что она была красивой — лунный свет делал красивым всё вокруг, — но в первый момент она показалась мне прекраснее всех на свете.

— Кто ты? — снова произнесла она нежным тихим голосом и улыбнулась мне.

Я молчал.

— Ты такой молодой, — прошептала девушка. — Давай, поплаваем вместе?

Она повернулась ко мне всем телом и в лунном свете капли воды на её обнажённых плечах засверкали, словно россыпь алмазов.

— Как твоё имя? — прошептала она.

Взгляд её скользил по мне и вдруг лицо девушки стало угрюмым. Она нахмурилась и посмотрела на талисман Гилэйна, висевший на моей груди. Потом она тяжело вздохнула, отпустила борт лодки и нырнула под воду. Я с трудом проглотил комок, подступивший к горлу, и почувствовал, как по моей спине сбегает струйка холодного пота. И было от чего — стройное тело этой девушки оканчивалось рыбьим хвостом.

— Русалка, — пробормотал Гилэйн. — Хорошо, что ты не назвал ей своего имени. А то она являлась бы к тебе во сне каждую ночь и звала тебя с собой. Не многие бывают способны выдержать её призывы. Тебе повезло.

— Талисман… — я прикоснулся к кусочку кости и крепко сжал его в ладони. — Талисман. Когда она его увидела…

— Да, — подтвердил Гилэйн. — Талисман.

— Из чего он сделан? — поинтересовался я.

— Из кости единорога.

— Как же так?! Ведь я слышал, что единорога нельзя убить. Или это неправда?

— Не совсем, — ответил Гилэйн. — Убить единорога можно. Но если сразу же не лишить его рога, то на следующее утро единорог оживёт. А сделать это очень сложно. Потому что убивший единорога тут же умирает страшной и мучительной смертью. Как и все те, кто видел смерть единорога.

— А откуда же у тебя тогда этот талисман?

— Я же не спрашиваю, откуда у тебя бессмертие, — загадочно ответил Гилэйн.

Я не нашёлся, что ему возразить. Вернее, я мог, конечно, затеять со стариком умный спор по поводу метаболизма и генных изменений, но сейчас мне этого делать не хотелось.

— Однажды я видел единорога, — перевёл я разговор на другую тему. — Он забрёл ко мне в ущелье. Красивое животное.

— Единорог не животное, — возразил Гилэйн. — Он обладает и душой, и разумом. Просто разум и душа единорога сильно отличаются от привычных людям понятий. В замке Крир живут два единорога. Ты сможешь их вскоре увидеть. Только спрячь подальше талисман — им это может не понравиться. А в замке Крир тебе ничего не будет угрожать. Так что волшебная сила талисмана там не нужна.

— А что это за замок? — вспомнил я о ближайшей цели нашего путешествия. — Зачем мы туда направляемся?

— В замке находится обитель колдунов Криарского леса. Мы сможем там переночевать, а на рассвете двинемся дальше.

Мы замолчали и в наступившей тишине я вдруг услышал слабые и тоскливо-приятные звуки незнакомой музыки. Потом к ней примешался тонкий смех, хрустальными колокольчиками разлившийся в ночном воздухе. И лёгкий, еле слышный стук копыт. Эти звуки доносились со стороны берега. Оттуда, куда мы держали свой путь.

— Что это? — спросил я.

— Ночные танцы, — ответила Лара и лицо её озарилось загадочной улыбкой.

— Танцы? В лесу?! Ночью?!

— Здешние обитатели очень любят ночное время суток, — с улыбкой произнесла Лара. — Если хочешь, мы сможем посмотреть на них. Можно, Гилэйн? Если мы не будем шуметь, а? Можно?

— Не знаю, — Гилэйн пожал плечами. — Я бы не советовал ни тебе, Оке, ни тебе тоже, Лариара, идти в лесную чащу на звуки свирелей. Здешние обитатели не очень-то бывают рады встречам с людьми. Да и люди не всегда остаются в живых после подобных встреч.

— Да, да, Лара, — торопливо согласился я. — Давай уж лучше пойдём сразу в замок!

Лара вздохнула с грустной улыбкой на лице и опустила глаза. Звуки свирелей и весёлый смех делался всё слышнее. И вдруг в какой-то момент они разом стихли. Остался слышен лишь плеск волн о борт лодки.

Тёмная громада берега становилась всё ближе и ближе, и вскоре наше судёнышко уткнулось носом в прибрежные камни. Едва мы покинули лодку, как вся она засияла неправдоподобно ярким светом и рассыпалась облаком мелкой золотисто-серебряной пыли. Течение сразу же подхватило эти пылинки, сложило в сказочные узоры, закружило и повлекло в ночь. Я проводил их взглядом и повернулся к Гилэйну. А тот снова копался в своём кожаном мешке.

— Гилэйн, чего ты там опять ищешь? — опасливо спросил я. — Не надо ничего, мы же, наверное, и пешком дойдём, а?

— Мы и пойдём пешком, — согласился Гилэйн. — Я просто ищу огонёк.

Я промолчал. Огонёк, так огонёк… Знаю я твои огоньки…

Гилэйн выудил из мешка малюсенький, не больше горошины, шарик и подбросил его в воздух. Шарик повис над землёй на высоте человеческого лица, превратился в маленький лепесток огня и медленно поплыл меж деревьев куда-то в лесную чащу. Несмотря на свой небольшой размер он давал достаточно света для того, чтобы отчётливо видеть и дорогу, и идущих людей.

— Пошли за ним, — сказал Гилэйн. — Он отведёт нас прямо к замку…

Гилэйн следовал впереди нашей маленькой компании. Хотя, нет. Впереди всех следовал этот самый огонёк. Я же шёл последним, вслед за Ларой, и вспоминал увиденную в реке русалку. Её глаза до сих пор не шли у меня из головы. Я подумал, что Гилэйн прав — видеть её каждую ночь во сне, это под силу далеко не каждому. Тут вполне можно получить психическое расстройство на сексуальной почве и, в конце концов, отправиться топиться в Криар. Зараза, Гилэйн! Что же он не предупредил меня, что с русалкой не следует разговаривать? А если бы я что-нибудь ей ляпнул? Или вообще, назвал бы своё имя? Что тогда?

Потом я вспомнил звуки свирели, доносившиеся из леса, и то, с какой мечтательностью в голосе Лара предложила сходить посмотреть на «здешних обитателей». Которые, по словам Гилэйна, не всякого оставляют в живых… Странная девчонка, эта самая Лара… Впрочем, все колдуны немного свихнутые. И даже не немного…

Я посмотрел в спину идущей впереди Лары. Интересно, что она нашла в магии? И что в магии нашла Йорка? Хотя, Йорка — это разговор особый. Она же бессмертная, ей же скучно, вот она дурью и мается. А Лара? Ей-то это зачем? Симпатичная же девчонка, молодая… Любопытно, какова она в постели. И вообще, в этой дурацкой куртке и штанах толком-то и не разглядишь её фигуру. Ни грудки, ни попку, ни остальное… Хотя, можно догадаться, что фигурка у неё должна быть классной. Не модельной, конечно, но вполне приятной и на вид, и на ощупь. За такой фигуркой любой побежит. А она, дура, таскается за Гилэйном, как собачонка. Тоже мне, ученица чародея. И что только толкнуло её заняться подобной фигнёй?!

— Желание быть непохожей на других, — обернувшись, с улыбкой ответила мне Лара.

Я споткнулся от неожиданности. Это надо же… Она что, мысли читает?!

— Иногда, — снова ответила Лара. — Это у меня получается очень редко. Только когда дует северный ветер…

Ветер? Но, ведь ветра-то нет…

— Ты его просто не чувствуешь, Оке. Он очень слабый, но он есть…

Чёрт побери… Кстати!.. Что это я про неё недавно думал?..

— Ничего страшного. Мне это даже было приятно. Хорошо, когда кто-то другой так высоко тебя ценит.

Слушай, Ларка, с отчаянием подумал я. Хватит, а? Пожалуйста! Я же не могу полностью контролировать свои мысли! Подумаю какую-нибудь херню, а потом — красней…

— Хорошо, Оке, — рассмеялась Лара. — Больше не буду этого делать. Да и ветер уже стихает…

Вскоре впереди замаячили развалины крепостной стены. Я вспомнил предостережения Гилэйна о единорогах, и снял с шеи талисман. Мы вошли в старый крепостной двор и направились прямо к воротам замка.

Когда-то здесь была инксийская крепость Крир. Но четыреста лет назад инксы покинули Межгорье. Брошенная крепость постепенно разрушалась и, если бы не община колдунов, то и от замка мало что осталось бы. Сейчас крепостной двор выглядел, как самая настоящая лужайка. Только неухоженная, дикорастущая, так сказать. Каменные плиты, которыми должен был быть вымощен двор, совершенно не ощущались под ногами — то ли из-за высокой и густой травы, то ли они просто рассыпались от времени. От крепостной стены остался лишь небольшой обвалившийся участок возле самых ворот. Впрочем, и самих-то ворот уже давно не было. От них сохранились лишь два каменных столба, верхушки которых от времени стали напоминать гнилые и обломанные зубы.

Замок же сохранился довольно неплохо. Сразу было видно, что здесь живут люди. Видимо, колдуны за ним следили и подновляли по мере своих сил. Хотя я бы на их месте наколдовал себе чего-нибудь поприличнее, чем этот каземат. Но, видимо, у них были дела поважнее, чем обустройство своего места обитания. Небось, колдуют с утра до вечера, новые заклинания изобретают, отвары свои вонючие варят из мышей да лягушек… живодёры хреновы…

Мы поднялись по растрескавшимся ступенькам замка и Гилэйн толкнул массивную деревянную дверь. Из-за дверей потянуло незнакомыми пряными запахами, и я сразу же вспомнил, что уже давно ничего не ел. Неплохо было бы поужинать, подумал я, входя в обширный и тёмный зал.

В замке нас никто не встречал. Гилэйн самостоятельно проводил меня наверх, в отведённую мне комнату, и куда-то отчалил.

— Скоро полночь, — пояснил он. — Мне нужно сотворить заклинание…

— Сотвори, сотвори, — согласился я. — И заодно сотвори чего-нибудь поесть. Хорошо?

— Хорошо, — ответил Гилэйн. — Лариара принесёт тебе еду.

Я только сейчас обратил внимание, что Лары с ним не было. Она осталась на первом этаже. Может быть, там была кухня?

Я придирчиво оглядел доставшиеся мне апартаменты. Так себе комнатка, три на четыре метра. Моя пещера попросторнее будет… Возле стены стоит низкая широкая кровать, аккуратно заправленная шерстяным одеялом; посреди комнаты расположился стол из потемневших от времени досок и две длинные лавки по его сторонам; в углу — огромная пасть камина, изрядно уже заросшая паутиной. Давно, видать, им никто не пользовался.

Я втянул носом воздух. В комнате заметно попахивало плесенью. Точно, здесь уже лет десять, как никто не живёт, подумал я. Проблема с постояльцами. И хорошо. Чем меньше в Межгорье колдунов, тем лучше. Не все ещё, значит, повредились рассудком, как Лара или Йорка. О Гилэйне я уж и не вспоминаю…

Я распахнул высокое узкое окно и свежий лесной воздух ворвался в комнату. Ночь выглядела таинственно. О чём-то перешёптывались деревья; по земле были разбросаны редкие пятна лунного света, похожие на серебристую фольгу; вдали, в самой чаще леса медленно плыла вереница каких-то таинственных огоньков. Интересно, что это за «здешние обитатели», подумал я. Гилэйн советует держаться от них подальше, а вот Лара, кажется, совершенно их не боится.

Из леса до меня опять донеслись звуки свирели. Они становились всё увереннее и громче. Приятная мелодия, подумал я. Необычная, непривычная для слуха, но приятная.

За моей спиной раздаётся скрип двери, и я оборачиваюсь на звук. В комнату заходит Лара с деревянным блюдом в одной руке и кувшином в другой. Она ставит всё это на стол, а я тем временем медленно обалдеваю от её вида.

Никаких штанов и куртки теперь нет и в помине. Наверное, она очень близко к сердцу восприняла мои мысленные замечания об её одежде. Теперь Лара одета во что-то, очень напоминающее коротенькую тунику из неплотной белой ткани. Короткая юбочка даже и не делает попыток прикрыть коленки её стройных ножек, обутых в изящные сандалии. Рукава оставляют обнажёнными руки, а талию стягивает широкий серебряный пояс, ещё более подчёркивающий стройную фигуру девушки. Ткань её одежды настолько неплотная, что угадывать скрытое под ней мне особенно и не приходится.

— Лара! — восхищённо говорю я. — Ты стала похожа на женщину!

— Да, — отвечает Лара, откидывая со лба прядь тёмных волос. — Но, к сожалению, в таком виде нельзя было показаться в Акаре. Хотя эта одежда гораздо удобнее.

Я с трудом отрываю взгляд от Лары и перевожу его на блюдо с едой. И меня тут же охватывает смертельная тоска. Сыр, хлеб… А в кувшине, наверное, вода… Сыр выглядит уже несколько подсохшим, да и хлеб тоже наверняка не первой свежести. А, может быть, даже и не второй…

— А мяса нет? — без особой надежды спрашиваю я.

— Ты хочешь мяса?! — совершенно искренне удивляется Лара.

— Послушай, — начинаю объяснять я. — Может быть, колдуны и не едят мяса. Но я-то не колдун. Мне нужна нормальная еда. Я не могу питаться травой или, там, одним сыром. Это вы, может быть, привыкли жить на подножном корме, как кролики… А я так не могу. Неужели во всём замке нет хорошего куска прожаренного мяса? Вы же все здесь колдуны, чёрт побери! Ну наколдуйте же немного жаркого! Или это тоже требует от вас слишком больших затрат сил?

— Наколдовать? — растерянно спросила Лара. — Мяса?..

Было видно, что подобная мысль просто не приходила ей в голову. Ну конечно! Духов вызывать с того света или, например, коней из подводного мира — это мы можем. А вот догадаться о том, что магия способна приносить практическую пользу — куда уж там!

— Мяса, — подтвердил я. — И вина.

Лара опасливо покосилась на дверь и хитро улыбнулась мне.

— А давай, попробую, а? — не вполне уверенно произнесла она. — Только ты отойди к окну и отвернись.

— Зачем?

— Так… На всякий случай…

— А… А это что, так опасно, что ли?..

— Нет, просто, вдруг ничего не получится? Я этого никогда раньше не делала…

— Тогда, может быть, и не стоит? — осторожно предложил я. Я смотрю на отчаянно-решительное выражение её лица, и мне вдруг начинает казаться, что это не очень хорошая идея. И что я, может быть, вполне смогу обойтись и простым сыром, пусть даже и не очень свежим. Всё лучше, чем выпускать джина из бутылки. Никогда она этого не делала, видите ли…

— Нет! Я попробую! — решительно заявила Лара.

И чёрт меня дёрнул ей это предложить, подумал я, отходя к окну. Ну, делать нечего, сам напросился. Вот сейчас как она что-то не так колдонёт!.. Что-то такое, что и костей потом не соберёшь. Помню, как Йорка однажды тоже решила поджарить подстреленного мной на охоте кролика не на костре, а с помощью магии. И что-то она там напутала с заклинаниями. Так я потом неделю от него избавиться не мог, от кролика этого. Он всё слонялся по пещере и орал благим матом. И страшный стал, ужас! Синий, как утопленник, а глаза — ярко оранжевые и светятся. Жуть!

Лара за моей спиной что-то забормотала и я почувствовал, как из комнаты волнами пошёл холодный воздух. Ну, всё! Сейчас что-то будет, обречённо подумал я. Но воздух вдруг потеплел, и я отчётливо уловил аромат жареного мяса.

— Получилось! — восторженно пискнула Лара. Я обернулся на её голос и посмотрел на стол. Действительно, получилось! По крайней мере, на вид…

На деревянном блюде вместо умирающего от невзгод и возраста сыра теперь лежал огромный кусок жареного мяса, источавший вкуснейший аромат.

— А есть его можно? — осторожно спросил я, всё ещё не до конца веря в умение Лары. Мало ли, что…

Лара отрезала кусочек и положила его в рот. Задумчиво пожевав и проглотив, она подняла глаза к потолку, на миг задумалась и ответила:

— Вроде бы, да…

— И на том спасибо, — буркнул я, усаживаясь за стол. — Ну… Назвался груздем — полезай в кузов. Сама-то ты как? Будешь есть?

— Пожалуй, — кивнула Лара, присаживаясь напротив. — Я тоже что-то проголодалась… Там вино, — она указала на кувшин.

Я осторожно понюхал. Похоже, действительно вино.

— Налить? — спросил я Лару.

— Налей, — согласилась она.

— Ну, — я поднял кружку. — Как говорят немцы, прозит!..

Мы выпили и принялись за мясо. Жаркое, надо сказать, получилось отменным. Как и вино. Лара явно зарывала свой талант в землю. Ей бы поваром работать в каком-нибудь трактире. Отбою бы от посетителей не было.

— Оке, а что такое «немцы»? — немного погодя спросила Лара.

— Народ такой. В одном из миров. В Германии живут. Германия, это такое государство, — пояснил я.

— А в том мире много государств? Не одно?

— Целая куча.

— И они тоже не ладят между собой?

— Когда как, — я пожал плечами.

— В том мире люди одного государства тоже считают других ниже себя? — продолжала допытываться Лариара.

— Да по-разному бывает, — ответил я. — Разные бывают люди. И от государства здесь мало что не зависит. Дерьмо везде встречается.

— Тогда почему тебе не нравится то, что рядом с Межгорьем существует Закриарье?

— Да мне это всё без разницы, честно говоря, — признался я. — Я уже твёрдо уяснил для себя, что если государство имеет право на существование, если оно достойно того, чтобы быть на свете, то оно всё равно будет. Что с ним ни делай, как его ни уничтожай. То же самое и народ. А если государство создано на пустом месте, как, например, Мардиарье, то ничто ему не поможет. Ведь не смогло же оно просуществовать без поддержки Лаоэрта. Мятежники с острова Сигр спалили его дотла меньше чем за четыре дня. А вот Межгорье за одни сутки скинуло тех же мятежников в море. Вот так-то!

— А разве Закриарье создано на пустом месте? — недовольно осведомилась Лара.

— Нет, конечно, — согласился я. — Но оно создано людьми из Межгорья. Принц Кагоара просто не захотел платить Лаоэрту дань. И в результате вынужден был тратить гораздо больше средств на содержание своей собственной армии. Которая всё равно не смогла его защитить от гвардии Лаоэрта. Так почему бы ни жить себе тихо и мирно, подчиняясь законам Межгорья, которые, кстати сказать, ничем не отличаются от законов Закриарья?

— Отличаются! В Закриарье порядки лучше, чем в Межгорье! Закриарские бароны не делают свободных людей своими рабами. А в Межгорье совсем не так. Там почти у каждого барона есть своя каторга, на которой работают рабы!

— Вообще-то, они преступники, — заметил я. — Они на каторгу не просто так попадают. Да и самих межгорских баронов я бы не назвал очень уж самостоятельными. Они же целиком зависят от народа. И, если бы не их дружины, они одного дня бы не удержали на своих каторгах преступников.

— Всё равно, — упрямо тряхнула головой Лара. — В Закриарье нет рабов, а в Межгорье есть! Прямо, как у инксов!

— Да ты и инксов-то никогда не видела, девочка! — усмехнулся я. — Уверяю тебя, что любой раб межгорского барона живёт в тысячу раз лучше, чем все инксийские рабы вместе взятые.

— Вот ты говоришь, Оке, что в том мире много государств. Значит такое возможно? Чтобы рядом находились разные государства, да? И не воевали при этом всё время.

— В том мире я в последний раз был больше трёхсот лет назад, — возразил я. — Тогда там действительно было много государств. А как сейчас — не знаю… Когда я оттуда ушёл, там был две тысячи первый год по их летоисчислению. А теперь… — я нахмурился. — Даже и не соображу, какой там сейчас год… И вообще, — вздохнул я. — Давай не будем говорить о политике! Те же самые немцы говорят: «Хочешь быть здоровым — больше пей пива и меньше говори о политике!» И, по-моему, это верно. Глупо обсуждать проблемы, на которые ты не можешь или не хочешь повлиять. А ещё глупее делать это за столом с молоденькой и симпатичной девчонкой! — расхохотался я.

— Тебе много лет, Оке? — Лара положила подбородок на сжатые кулачки и с интересом смотрела на меня.

— Около двух тысяч. Точнее не помню, — признался я.

— А ты помнишь Великого Воина Кавара?

— Конечно. Отличный был человек. Очень смелый и очень независимый.

— А правду говорят, что только благодаря ему удалось победить инксов?

— В этом есть заслуга и Кавара, и Сакра… Да и моя тоже… Это была наша общая победа. Победа людей над жестокостью иного мира.

— А правда то, что ты можешь двигаться быстрее мысли? — продолжала выспрашивать Лара. От выпитого вина глаза её заблестели, она раскраснелась и стала ещё более симпатичной.

— Сейчас уже нет, — ответил я, наливая себе и Ларе ещё вина.

— Почему?!

— Не знаю, — я пожал плечами. — Бывало так, что я начинал чувствовать покалывания невидимых иголочек на своей коже. И тогда время замедляло свой бег. Мы называли это «песней смерти». Это было очень удобно в бою — враги вели себя, словно сонные мухи. Но лет триста уже ничего подобного не происходит. Может быть, я просто постарел?..

— А Йорка тоже так могла?

— Это могли все Бессмертные. И Йорка тоже.

— Слушай, Оке, — Лара опустила глаза. — Там, возле реки, ты назвал меня Ларкой. Можешь называть меня так и дальше? Ларкой, а не Ларой. Мне это имя нравится больше. И больше даже, чем Лариара…

— Ларка? — я пожал плечами. — Почему бы и нет?! А как же твоё настоящее имя? Оно тоже очень красивое — Лариара. Настоящее закриарское имя, — поддел я её.

— Да, — согласилась девушка. — Но Ларка мне нравится больше…

За окном опять раздались звуки свирели. И к ним присоединился весёлый женский смех.

— Слушай, а что это за музыка? — вдруг вспомнил я. — Кто это там играет? Ты говорила, что это какие-то здешние обитатели. Кто они такие?

— Они очень забавные, — оживилась Ларка. — Правда, они не всегда ведут себя подобающим образом… Но, если им не попадаться на глаза, то всё будет в порядке… Если хочешь, мы можем сходить посмотреть на них. Вряд ли у меня ещё будет такая возможность… Только так, чтобы Гилэйн об этом не узнал. Хорошо?

— Что, прямо сейчас?!

— Ну, конечно! — воскликнула Ларка. — Они же днём прячутся!

А почему бы и нет, подумал я и посмотрел на Ларку. Ей очень этого хотелось.

— Ладно, пошли, — согласился я…

Едва мы вышли из замка и оказались во дворе, как Ларка схватила меня за руку и указала куда-то в темнеющую чащу леса.

— Смотри, — прошептала она.

Я пригляделся и увидел возле остатков крепостной стены двух пасущихся лошадей.

— Единороги, — пояснила Ларка.

— Давай подойдём поближе, — предложил я.

— Нет! Не надо! — испугалась Ларка. — А вдруг… Что-нибудь!..

— Ничего, мы тихонечко, — успокоил я её.

При нашем приближении единороги дружно подняли головы. Наши глаза встретились и, честное слово, мне показалось, что взгляд их более человечен, чем даже у некоторых людей.

— Правда красивые? — спросила Ларка.

Я кивнул в ответ. Лошади уже сами по себе красивы. А единороги взяли от этих благородных животных всё самое лучшее. И даже витой рог на лбу каждого из них не портил впечатления. Наоборот, он придавал единорогам ещё больше благородства, возвышаясь над их головами, словно царская корона. Я протянул руку, чтобы погладить единорога, но тот резко отпрянул от меня и в глазах его промелькнуло выражение злобы.

— Не надо, — запоздало предостерегла Ларка. — Они этого не любят. Да и тебе самому тоже не понравится, если кто-то другой вдруг захочет потрогать твоё лицо…

— Ну, не знаю, — неуверенно пробормотал я. — Если бы это была ты, я бы, наверное, не очень возражал…

— Возможно, — покраснела Ларка. — Ну, а если бы это был Гилэйн?

— М-да… Действительно… — усмехнулся я и, склонившись в шутливом поклоне перед единорогом, напыщенно произнёс:

— Приношу вам, уважаемый, свои извинения!..

К моему удивлению единорог опустился на колени и склонил до земли свою рогатую голову. А когда он поднялся, то глаза его светились благодарностью.

— Никогда такого не видела! — изумлённо вытаращилась Ларка.

Мне стало неловко. Всё-таки я просто паясничал, а единорог воспринял это всерьёз…

— Ну, что? Пошли? — проворчал я.

Ларка кивнула, ещё раз бросила удивлённый взгляд на единорога, на меня, и направилась в лес. Я последовал за ней, стараясь не шуметь и не спотыкаться о торчащие из-под земли корни деревьев. Неприятно получилось, подумал я. Надо было и правда извиниться перед ними. Хотя не известно ещё, что было бы хуже. Я вздохнул и принялся внимательнее смотреть по сторонам.

Когда-то Криарский лес был самым обычным лесом. И деревья здесь росли тоже самые обычные. И цветы… К сожалению, эта пора давно уже канула в Лету.

Когда в Межгорье объявились колдуны, то они почему-то решили избрать местом своего обитания именно этот лес. И все свои колдовские эксперименты они проводили тоже прямо здесь. И если восточнее Криара лес всё ещё продолжал оставаться обычным лесом, то здесь было иначе. Об этих местах, между реками Сиузиар и Криар, рассказывали самые страшные истории.

Более или менее безопасной продолжала оставаться южная окраина леса, ближе к Сиузским горам. Там даже была проложена единственная дорога, соединяющая Межгорье и Закриарье. Но и там приходилось содержать достаточно крупный гарнизон в крепости Сиуз — для охраны дороги и мостов от лезущей с севера нечисти.

Здесь же обстановка была, прямо скажем, жутковатая. Ибо стараниями магов даже здешние деревья перестали походить на нормальные растения. Мне просто не по себе становилось, когда я встречался взглядом с кривым и облезлым пнём, моргающим на меня из темноты красноватыми глазами. Или когда цветы, оказывающиеся у меня на пути, с испуганным писком бросались в разные стороны.

Ларка же совершенно не обращала внимания на весь этот бред, напоминавший последнюю стадию белой горячки. Она спокойно перешагивала через шевелящиеся корни; обходила тихо стонущие и дрожащие стволы деревьев, похожие на людей, застывших в диких и неестественных позах; без страха отводила в сторону какие-то свисающие сверху лианы, норовящие прикоснуться к её ногам или рукам. Мне стало неловко и я решил не показывать своего страха перед этой, мать её, «живой природой». И мне это почти удалось — я единственный раз вздрогнул и шёпотом выматерился, когда прямо над моим ухом глумливо захихикала здоровенная ветка, усыпанная маленькими белыми цветочками. Ну, тут уж любой бы на моём месте вздрогнул…

Звуки музыки и весёлый женский смех становились всё слышнее. Темнота вокруг нас делалась менее плотной. Откуда-то впереди начало исходить бледное сияние, заливавшее лес мягким светом. Я уже отчётливо видел идущую передо мной Ларку. Она осторожно пробиралась между деревьями туда, откуда струился этот свет.

Возле огромного куста Ларка остановилась, обернулась ко мне и прижала палец к губам. Потом она поманила меня рукой, и я осторожно, на цыпочках, приблизился к ней и встал рядом. Ларка молча ткнула пальцем в сторону лесной поляны, открывавшейся за деревьями.

Вся поляна была залита густым молочно-белым туманом, собиравшимся в клубящиеся волны возле самой земли. Посреди этого туманного озера находился огромный светящийся шар, от которого и исходило это таинственное сияние. Казалось, что шар живой — его поверхность шевелилась, шла волнами. Приглядевшись, я понял, что шар состоит из тысяч крошечных светлячков. Свет от них хорошо освещал и поляну, и происходящее на ней.

Неподалёку от светящегося шара спиной к нам сидел на пеньке человек в меховой куртке. На голове его была какая-то невообразимая шляпа, сплетённая, как мне показалось, из травы и полевых цветов. Этот-то человек и играл на свирели, звуки которой разносились далеко в лесу. Вокруг него расположилось около десятка молодых симпатичных девчонок, одежда которых была чисто символической — кроме коротеньких юбочек, сплетённых из травы, на них ничего не было. Некоторые из девушек в обнимку стояли рядом с музыкантом, утопая по щиколотки в белом тумане; другие сидели прямо на земле или полулежали, опершись на локоть. Время от времени девушки заливались звонким смехом. Наверное, их веселили ужимки музыканта, невидимые мне со спины.

В первый момент я просто оторопел от такого обилия восхитительных обнажённых тел. Молочный туман мягко струился меж ними, плавно обтекая соблазнительные формы. Звуки свирели завораживали, а белое сияние светлячков делало всю эту сцену фантастической и нереальной. Мне сразу же вспомнились детские сказки о феях. И даже откровенное отсутствие нарядов на девушках не делало всё увиденное более приземлённым.

Неожиданно музыка неуловимо изменилась. Она стала тише и мягче, переливы свирели звучали теперь как тоскливо-сладкие стоны. Девушки приумолкли. Потом они осторожно начали подниматься с места и медленно удаляться в сторону леса. Я проследил за одной из них взглядом и… Честное слово, мне показалось, что она просто-напросто вошла прямо в ствол дерева. Не знаю, может быть во всём виновато обманчивое освещение, но, по-моему, так оно и было на самом деле.

Поляна опустела, и на ней остались лишь музыкант и одна из девушек. Девушка медленно подняла руки и плавно повела обнажёнными бёдрами в такт музыке. Её стройное тело стало вдруг излучать слабый зеленоватый свет, и девушка начала танцевать. Танец этот был непонятен и необычен, но очень красив. Я затаил дыхание и почувствовал, как в воздухе разливаются неслышные, но хорошо ощутимые вибрации. Словно сама земля начала дрожать в такт завораживающей музыке. То ли от звуков свирели, то ли от этого соблазнительного и манящего танца, голова у меня слегка закружилась. Дыхание замерло на губах, и я почувствовал, что ещё немного, и я потеряю сознание.

Я осторожно переступил с ноги на ногу и тут раздался предательский хруст сухой ветки. Хруст этот показался мне оглушительно громким, несмотря на звучащую музыку. Да наверное, он таким и был. Потому что всё сказочное настроение мигом исчезло. Девушка с испуганным визгом пропала среди деревьев; светящийся шар заволновался и по его поверхности пробежала крупная рябь; музыкант громко вскрикнул, обернулся и одним невероятным прыжком оказался перед нами с Ларкой.

Разглядев этого музыканта, я оторопел. То, что я принял за меховую куртку, оказалось густым слоем курчавой шерсти, покрывавшим всё его тело. Шапка на нём, с самого начала показавшаяся мне очень странной, представляла собой венок, одетый на длинные и изогнутые рога. Я не шучу — на голове у этого музыканта действительно росли самые настоящие рога! Как у чёрта! Да и сама рожа его была под стать — приплюснутый нос, нависшие надбровные дуги, квадратная челюсть, козлиная борода и здоровенные острые зубы. Я машинально глянул на его ноги, но копыта, если они и были, скрывал густой туман, стелившийся по земле.

Что-то похожее я когда-то и где-то уже видел. Точно! Этот самый музыкант был абсолютной копией тех существ, которыми битком набиты земные мифы и сказки Древней Греции! Не помню, добрыми были эти существа или злыми, но под пронзительным взглядом его жёлтых глаз рука моя сама собой потянулась к мечу.

— Люди?! Здесь?! Сейчас?! О, бессмертные боги!!! — музыкант в бешенстве сорвал с себя венок и швырнул его на землю. Глаза его полыхнули жёлтым огнём. Ларка испуганно придвинулась ближе ко мне, и я крепче сжал рукоять своего меча.

— Нарушить ночной танец дриады!!! — восклицал козлорогий музыкант, хватаясь за голову. — Прийти на поляну, возмутить спокойствие и — кто?! Люди!.. О, бессмертные боги!!! Что же происходит в этом мире?! Знаешь ли ты, несчастный, что совершил сейчас? — он жестом обвинителя выставил перед собой свирель. — Ты лишил несчастную дриаду сладостных утех, а меня самого — ночных развлечений! Разве что смерть способна будет искупить твою вину, человек! Разве что… — он замолчал и уставился на Ларку. Взгляд его из злобного превратился в похотливый и сальный. Он внимательно ощупывал глазами фигуру Ларки, её грудь, ноги… Потом он глубоко, словно принюхиваясь, втянул в себя воздух и с громким стоном выдохнул его. Я ожидал ощутить зловонное дыхание (чего же ещё было ждать-то?! При такой-то роже…), но меня обдало смешанным запахом полевых цветов и превосходного вина.

— Однако, — продолжил он неожиданно мягким и вкрадчивым голосом, — возможно, всё не так уж и плохо. Я вижу, что, лишив меня удовольствия повеселиться с дриадой, ты предоставляешь мне взамен возможность провести восхитительную и забавную ночь с этой смертной… Не так ли, человек? А иначе, зачем тогда она здесь?! Согласись, это единственное разумное объяснение твоему возмутительному поступку! И единственное ему оправдание…

Ларка испугано вздрогнула.

— Не бойся, — успокоил я её. — Фавн просто шутит…

— Фавн?! — расхохотался козлорогий. — О, нет! Всего лишь сатир! Простой сатир! Но мне приятно слышать, что ты знаешь это имя! Хотя так его называли только медноголовые иноземные солдаты. Мы же обращались к нему иначе. Пан! Великий Бог Природы! Покровитель стад и пастухов! И, конечно же, пастушек, — сатир хихикнул совсем по козлиному.

— Но в некоторых вопросах, — продолжал сатир, сально ухмыляясь, — именно мы, сатиры, гораздо более сведущи. Ведь мы — демоны плодородия! И нет в мире никого, способного подарить женскому телу большее наслаждение! Твоя спутница сможет в этом убедиться. Не так ли?

— Не думаю, что она будет от тебя в восторге, — холодно заметил я, обнимая за плечи дрожащую Ларку.

— Неужели?! — притворно удивился сатир, делая шаг к Ларке. Девушка отпрянула от него и начала спиной вытеснять меня на поляну. Я медленно вытащил меч и приготовился. А сатир продолжал подступать к пятящейся Ларке и непрерывно говорил.

— Скажи, женщина, — вкрадчиво спрашивал он. — Тебе ведь не доводилось ещё получать наслаждения от забав с сатиром? Ведь ты ещё даже и не подозреваешь, насколько это приятно! Многие нимфы просто не могут дождаться своей очереди! Но я сделаю для тебя исключение! Ведь твоя жизнь столь коротка! И ты должна получить все удовольствия, которые эта жизнь готова тебе предоставить. Ты должна спешить, пока тело твоё молодо и способно вызывать желание. И это так! Ведь даже сейчас, под тканью твоей одежды, я различаю мягкие и нежные его изгибы! Твои груди способны свести с ума любого, даже меня! А прекраснее и стройнее твоих ног я в жизни ничего не видел! Ты не должна упускать возможности насладиться моими ласками! Разве я не прав?

Ларка испуганно затрясла головой, продолжая пятиться. Я огляделся. Мы уже находились в центре поляны, возле светящегося шара. Самая удобная позиция, подумал я и остановился. Ларка крепко прижалась ко мне спиной и я почувствовал, как она дрожит.

— А может быть, тебя смущает мой вид? — продолжал сатир, переходя на громкий шёпот. — Но, достаточно будет одного глотка напитка любви, чтобы ты перестала обращать на него внимание! И потом, подумай сама, насколько приятны будут прикосновения волосков моей шерсти к твоей груди, к твоим соскам, животу…

— Ладно, козлиная морда, — оборвал я словоблудие сатира. — Объясню, если ты ещё не понял: она тебе не даст. Усёк?

— О!!! — сатир остановился как вкопанный и сделал удивлённый вид, словно только что увидел меня. — Может быть, ты просто стесняешься своего спутника? Но это легко исправить! Послушай, человек! — сатир обратился ко мне. — Ты когда-нибудь обладал дриадой? О-о-о!.. Дриады!.. Древесные нимфы!.. — сатир мечтательно закатил глаза. — Души прекрасных деревьев! Знал бы ты, сколь страстны они! Как они смогут двигаться в твоих объятиях! Сколько наслаждения они способны доставить!..

Сияющий шар заметно потускнел. Свет его стал красноватым и еле различимым. Я заметил, что со всех сторон к нам начинают приближаться смутно угадывающиеся в темноте фигуры обнажённых девушек. Они выходили из леса целыми десятками. И когда они подошли достаточно близко, я, несмотря на темноту, отчётливо разглядел их глаза, горящие неподдельной страстью.

— Выбирай любую! — воскликнул сатир. — Нет! Бери их всех! Всех!!! Ничего, что ты видишь их впервые — любая из них уже сейчас в совершенстве знает тайны твоего тела!!! Бери их всех!!! Навсегда!!! Ведь даже целой жизни будет мало, чтобы овладеть всей этой красотой!..

Я почувствовал мягкие и осторожные прикосновения девичьих рук и услышал их томные стоны за своей спиной. И тут я вдруг вспомнил про талисман, лежащий в моём кармане. Я быстренько выуживаю его, и поляна мгновенно оглашается скорбными возгласами. Шар в центре поляны вспыхивает ослепительным, режущим глаза светом. Нежные девичьи пальчики, ласкавшие мою шею и прикасающиеся к плечам и спине, бесследно исчезают, и вокруг нас с Ларкой образовывается пустое пространство. Магическая сила талисмана не оставляет равнодушным даже сатира.

— Мёртвая Кость!!! — испуганно отскочив назад, вскрикивает он. И вдруг глаза его начинают светиться лукавством. — Но, одна Мёртвая Кость! — усмехается он. — ОДНА!!! Маловато для ДВОИХ, верно? Ха!

Он снова начинает приближаться к Ларке, и тогда я надеваю талисман ей на шею. Ларка испуганно смотрит на меня.

— Беги в замок, — быстро говорю я ей. — Буди Гилэйна! Не хрена ему спать! Пусть пошевеливается, если хочет, чтобы я попал на Риифорские болота!

— А ты? — шепчет Ларка.

— Выкручусь, — отвечаю я. — Быстрее! Беги!

Ларка кинулась в лес. Толпа дриад распалась перед ней, открыв широкий проход, и тут же сомкнулась за её спиной. Я поудобнее взял меч и прикинул, куда бы лучше садануть этого козломордого.

— Смелый человек! — воскликнул сатир, бросив разочарованный взгляд вслед убегающей Ларке. — Очень смелый человек! Ты, наверное, ничего не боишься! Может быть, ты не боишься даже собственной тени? Если это так, то я сложу о тебе песню! Но вначале проверим, так ли это?..

Сатир хлопает в ладоши и светящийся шар взмывает вверх сверкающим облаком. А на его месте оказывается… я сам!!! То есть, мой двойник. С мечом в руке…

Я едва успеваю сообразить, что же происходит, как двойник наносит меткий удар, который мне с трудом удаётся парировать.

— Все сюда! Все сюда! — радостно воет сатир, высоко подпрыгивая. — Человек бьётся с тенью! Все сюда! Незабываемое зрелище!..

— Человек бьётся с тенью!.. — неслось со всех сторон. Судя по голосам, количество зрителей на поляне значительно возросло. Но мне сейчас было не до этого.

Я едва успевал защищаться. Мой двойник владел мечом не хуже меня. А может быть, даже лучше. Чудом отразив град его ударов, я пытаюсь провести контратаку, но безуспешно. Двойник начинает меня теснить к краю поляны. Лезвие его меча постоянно находится в опасной близости от моего тела. Я не успеваю увернуться и его меч задевает меня по ноге. Я чувствую, как по бедру начинает струиться кровь.

Улучив момент, я наношу своему двойнику колющий удар в плечо. И тут же острая боль пронзает меня самого. Я отчётливо ощущаю, как стальной клинок погружается в моё собственное тело. И тоже в плечо. В левое. Как раз туда, куда я ударил своего двойника. Свою тень…

До меня начинает доходить вся мерзопакостность сложившейся ситуации.

Тень! Моя собственная тень! Она может меня ранить или даже убить. Но если я попытаюсь проделать с ней то же самое, то и сам получу все те раны, что нанесу своему противнику!

Не знаю, озарение это было или отчаяние. Не могу понять также, почему в следующий момент я поступил именно так, а не иначе. Ведь, это был огромный риск. Тень продолжала атаковать меня. И если моя догадка, всего лишь догадка и не более того, то лежать мне здесь хладным трупом. Но ничего иного мне просто не оставалось.

Конец ознакомительного фрагмента.