Новый Вавилон

Игорь Мист, 2013

…Крах идеи мультикультурности заставил человечество принять решение о Великом Разделении Народов. Отныне в любом государстве должен проживать только один народ, а любые межнациональные контакты запрещены под угрозой смерти. Людей чужой национальности или смешанной называют Гибридами. Осталось только одно место на земле, где разрешается жить всем, независимо от крови – вольный город Кадингир – Врата Богов, вассал таинственного Нового Вавилона, плавучего острова-государства с сатанинской религией. Он построен в океане американским миллиардером для нуворишей… Спасти свою страну или уйти с поля боя? Решают президент и новые дворяне, простой студент и его первая любовь. Судьба ведет главного героя в чужие страны, наполненные Гибридами…

204… г. Алексий. Исход

Алексий Дронов перекрестился, закрыл лицо тонкой маской, и кожу приятно захолодила чужая розоватая плоть, снять которую разрешалось только после пересечения границы. Затем Алексий выехал на восьмиполосную трассу Москва — Петроград, обновленную два года назад силами губернатора Северо-Запада князя Воскресенского (тогда новый аристократ еще стремился показать лояльность президенту). На незаметный автомобиль Дронова с провинциальными номерами не обратят внимания чужие спутники — обычный приезжий спешит из столицы домой.

Оживленное шоссе заставляло сосредоточиться, но, следуя необходимой многолетней привычке, Алексий решил узнать о местности; подключился к Сети через личный коммуникатор — корпускулу, выбрал картинку, и виртуальный рассказчик ворвался в салон бодрым, молодым голосом. Дронов любил сетевую жвачку.

Вот и облезлый бетонный забор, за ним прятался город Вера. Ведущий связал название с именем и легендой об утонувшей девушке, а в девятнадцатом веке здесь бились с французами.

Дронов знал, что за год до Разделения неподалеку подняли бунт иммигранты и двинулись на Москву. Властям пришлось жестоко подавить выступление ядами, а город так и не смогли очистить и просто обнесли забором брошенные кварталы и на скорую руку поставленные бараки. Строить их впредь запрещали, но люди, самые бедные и убогие, все равно селились на зараженной земле.

Солнце подошло к зениту, салон автомобиля накалился, и Алексий попытался включить кондиционер, но тот, натужно зарычав, не захотел работать.

Следующим городом была Твердь. Рассказчик, посвятив слушателя в историю основания, не стал упоминать крупнейший лагерь для Гибридов, основанный через два года после Разделения.

Мальчишкой — школьником Алексий видел недалеко от родного города подобное жуткое место, куда загоняли Гибридов, не успевших уехать. С молчаливого согласия взрослых он с друзьями бегал и забрасывал людей, обезумевших от страха за колючей проволокой в открытом поле, камнями. Ребята постарше тренировались ночью в стрельбе по живым мишеням из оружия. Он помнил и облавы на несчастных, сбежавших из лагеря. К поимке Гибридов власти активно привлекали местное население, пребывающее в эйфории от обилия свободных квартир. Их семье предоставили несколько на выбор, а новый сосед, мрачный алкоголик, громко хвастался после ночных дежурств, сколько Гибридов подстрелил.

Ведущий продолжал неторопливо вещать в привязке к местности и подсказывать водителю дорогу.

Незаметно показался Торгов, упомянутый впервые в летописи двенадцатого века, а после Разделения город прославился тем, что первым сообщил о полной очистке от Гибридов.

Именно здесь Дронову по плану надлежало остановиться на несколько дней и ждать приказа из Москвы продолжить миссию. Он выбрал для постоя древнейший на торговой земле мужской монастырь. Точная дата основания обители голосу из Сети была неизвестна. Алексий хотел, чтобы в тишине старинных монастырских стен ничто не мешало молиться и готовить душу и тело к новой миссии.

Настоятель, отец Филофей, заранее извещенный о приезде страждущего, поселил Дронова в аскетичной монашеской келье, где висели иконы, да на почерневших от времени досках пола стояла только деревянная скамья, служившая одновременно кроватью, и комод под маленьким сводчатым оконцем.

Алексий вдруг вспомнил, глядя через него на залитый солнцем монастырский двор, как всего несколько дней назад любовался летним пейзажем столицы…