В поисках священного Грааля

Игорь Камерзан

Эльсинор родился в семье торговцев и весело проводил время с друзьями, пока однажды, по велению судьбы, ему не выпала возможность стать волшебником. Его прежняя жизнь на рынке уступает место новой заманчивой перспективе, но перед тем, как стать магом, он должен пройти обучение магии в школе, отказаться от своих прежних друзей и найти утешение в волшебстве. А тем временем в заснеженном городе Штормхолд, где родился герой, Верховный маг города плетет интригу, в которую оказываются втянуты все маги города… Дилогия под названием «Как стать драконом» основывается на древней китайской легенде, рассказывающей о том, что маленькой рыбке суждено стать большим драконом. Книга состоит из двух частей "Сезон серого гремлина" и "В поисках священного Грааля". Если в двух словах говорить, о чем эта книга, то она о поиске себя и о выборе. Главное в дилогии – это ее яркие, противоречивые и постоянно меняющиеся под влиянием обстоятельств персонажи, жизни которых опутывает паутина обмана, коварства и интриг. Фэнтезийный мир служит прекрасным бекграундом к событиям, разворачивающимся в книге.

Глава 1

Песнь дракона

Неделя Единорога

День первый

В Штормхолде стало слишком скучно, чтобы оставаться здесь еще. Впервые мне захотелось с кем-нибудь попрощаться, но идти оказалось не к кому. Можно было бы заскочить на прощанье к той торговке с рынка…

Да пошла она в задницу! Еще подумает, что я к ней что-то испытываю. Хотя что-то в ней определенно мне нравится.

Эта была единственная запись в дневнике Сольнира, рассказывающая о первых двух неделях его пути из Штормхолда до Приозерья в поисках священного Грааля. Я решил повторить путешествие легендарного мага с астрономической точностью в днях и двадцатилетней разницей в годах. Поэтому так же, как и Сольнир двадцать лет назад, я вышел из дома в первый день недели Единорога и собирался идти, ни отставая от него, ни опережая его. Главное отличие заключалось в Крониаке — паладине из Цитадели, который служил мне попутчиком и одновременно компаньоном.

Наступление недели Единорога в Штормхолде означало начало самого теплого времени года. Хотя я слышал, что в других городах в это время случались невероятные события. Старожилы рассказывали, что где-то в Приозерье мужчины вдруг надевали женские платья и принимались плясать, размахивая разные стороны ногами в, а еще южнее творилось вообще невесть что. Но думать об этом мне было еще рано.

Сперва мы шли вместе с Крониаком по грязной дороге, окруженной стремительно таявшим снегом, а через несколько дней уже по зеленеющим лугам. Дорога не раз вела вверх, чтобы затем спуститься вниз. И чем выше пролегал наш путь, тем больше снега покрывало землю.

Через несколько дней снега не стало вовсе. Он был виден лишь далеко позади, в холодных горах Штормхолда, издалека казавшихся недосягаемыми и смертельными.

В пути я успел обдумать очень многое: что скажу Климентине, когда увижу ее, что сделаю, если найду Грааль, как вне стен школы будет продолжаться мое обучении магии, и для каких целей властителю Некрополиса понадобился наш город. Но больше всего меня пугала не перспектива умереть где-нибудь вдалеке от родного города, а мысль о том, что у меня ничего нет. Все мои успехи остались далеко позади. Сданный экзамен в школу магии, спасение отряда эльфов, поцелуй Климентины, поединок с Верховным магом — было тяжело думать о том, что все это прошло, а у меня, кроме моего бородатого попутчика, больше ничего и никого не было.

Где-то в прошлом осталось и признание, которое после каждого моего маленького «подвига» мне дарили окружающие. Теперь же нужно было идти вперед, хотя так сильно хотелось остановиться. Меня ничто не грело. Мне лишь хотелось понять, как мне раньше удавалось находить себе приключений, легко с ними справляться и идти дальше.

У Крониака что-то постоянно звенело. Не то оружие билось о его доспех, не то горстка монет в каком-то из его невидимых мне мешочков. На второй день пути он обратился ко мне с неожиданным вопросом:

— Скажи мне, Эльсинор! Мы так и будем все время куда-то идти?

Бедняга Крониак: наверное, тяжелый металлический доспех, висевший у него за спиной, ему сильно мешал.

— Да, мы будем идти пока не найдем Грааль, — утвердительно ответил ему я.

— Священный Грааль! — воскликнул Крониак и, слегка приободрившись, зашагал быстрее.

Молчание Крониака продлилось недолго. Он вообще не любил молчать, а предпочитал стонать, жаловаться на холод, петь песни про все на свете или рассказывать мне о Катамарии — скорее всего, вымышленном графстве, «далеком и недосягаемо прекрасном» владении Крониака. По его рассказам, в лучшее время он только и делал, что спал, а вечерами лежал голый на круглом столе, попивая вино и глядя на то, как в темноте монастырского холла медленно угасает слабый огонек камина. Трижды в день я жалел о том, что взял Крониака с собой, а остальное время слушал о его «славных» подвигах.

Он постоянно хотел есть и долго и упорно ныл, пока мы не устраивали привал. Еще через пару дней пути Крониак вдруг воскликнул:

— Да пропади оно все пропадом! — и скинул с себя тяжелый, холодный доспех.

Теперь я окончательно убедился в том, что при необходимости принять бой вся ответственность за его исход будет лежать только на мне.

Больше всего мне не нравилось в Крониаке то, что он знал кучу песен, большинство из которых было мне незнакомо. А когда известные ему песни закончились, то он стал придумывать их на ходу, сочиняя целые поэмы. И чем дольше он не ел, тем больше наименований еды звучало в его песнях.

Одной из любимых его песенок была эта:

До-ре-ми-фа-соль — радость или боль?

В маленьком саду гномы собрались,

Каждый золотой, подаренный судьбой,

Прятали в земле, чуть не подрались.

Так, с песнями и ворчанием Крониака, мы прошли весь путь от Штормхолда до Приозерья, за которым простирались древние болота Низины. Тысячи и тысячи озер приветствовали нас своей красотой в Приозерье. Как и время охоты на горгон, мы соорудили плот и отправились вниз по Туманной реке.

Мне нравилось наблюдать за облаками, когда они одеялом покрывали небо, оставляя только тоненькую полоску над горизонтом. Я любил смотреть на то, как с реки поднимался туман и окутывал всю реку, затрудняя наше продвижение.

За прошедшее время я очень соскучился по этим местам, по духу приключений и теперь был несказанно рад, что и то и другое вновь вернулось ко мне. Иногда я спрашивал своего попутчика о прошлых путешествиях, местах, где ему удалось побывать. Но ничего конкретного в ответ я не получал, и порой мне казалось, что он и вовсе меня не слушал.

Неудивительно, что Сольнир добрался до Низины на несколько дней раньше нас: у него не было никого, кто постоянно ныл и стонал рядом и хотел жрать, спать и не затыкался, пока не получал желаемого.

Во время своего путешествия Сольнир остановился в местечке под названием Ирни. И я решил, что нам стоит переночевать там же. Из трактира, который назывался «Беременный эльф», доносилась ужасная музыка и смрадный запах, хуже, чем от болота — Сольнир всегда умел находить отличное место для остановки. Трактир был двухэтажный, на первом этаже пили, ели и шумно веселились, по ночам сильно мешая постояльцам, которые располагались в комнатах.

Та пара дней, на которую Сольнир нас опередил, добравшись до Приозерья быстрее, чем мы, была бессмысленно потрачена им на игру в кости. Договорившись с трактирщиком о том, что за небольшую цену переночуем у него, мы поднялись в свои комнаты. Устав после тяжелого пути, мы с Крониаком поспешно отправились спать.

— Обо мне не беспокойся. Встретимся утром, — сказал Крониак и исчез за дверью своей комнаты.

Ночью, несмотря на накопившуюся усталость, мне не спалось. Как оказалось, не спалось и моему попутчику. Когда я первый раз спустился в трактир перекусить, Крониак стоял посреди шумной компании игроков в кости и кому-то что-то доказывал. Я слегка удивился, но не придал этому большого значения и занялся едой. Через какое-то время послышалась громкая ругань. Группа людей, недавно игравших в кости, подняла такой шум, что не слышать его было невозможно. В центре этой группы был Крониак. Он что-то громко доказывал остальным, затем вскочил на стол и заорал:

— Если это нормально, то это тоже нормально! — и снял штаны.

Повисло молчание, возникла неловкая пауза. И тогда Крониак тихонечко запел:

— До-ре-ми-фа-соль — радость или боль? В маленьком саду гномы собрались…

— Каналья! — кто-то резко оборвал песню Крониака.

Затем сильная рука скинула его на пол, и трое, что до того спорили с ним, принялись его избивать. Наконец я решил вмешаться в происходящее.

— Стойте! Мой друг — честный человек, и я готов за него поручиться.

Группа людей, которая уже собиралась растерзать Крониака на секунду остановилась.

— Я же говорю, что в Цитадели всегда переставляют один кубик! — не вовремя завопил Крониак.

Его продолжили избивать. Уворачиваясь от ударов, Крониак снова залез на стол. Мне пришлось при помощи магии приподнять стулья и бросить их на пол рядом с Крониаком и его новыми друзьями, чтобы на меня снова обратили внимание.

Люди всегда удивляются, когда видят самостоятельно перемещающиеся в воздухе предметы интерьера.

— Ничего страшного! — прокричал я. — Это всего лишь телекинез!

Наконец на меня обратили внимание, и я продолжил:

— Я не позволю никому избивать моего друга, пока вы не скажете, что он натворил.

— Твой друг задолжал нам уйму денег и не собирается их отдавать, поэтому мы заберем его зубы и глаза, — ответил беззубый игрок в кости c черной повязкой на одном из глаз.

— Сколько он должен?

— Двадцать золотых!

— Когда это ты успел? — Обратился я к Крониаку.

Крониак только развел руками.

— Мы заплатим вам десять золотых сейчас и еще десять, когда достанем остальное.

— Так и быть, — сказал одноглазый. Видимо, из всей их компании только он умел говорить. — Только не вздумай с нами шутить, а пока ты не заплатишь, сколько нужно, твой друг поживет в кандалах.

Это означало, что Крониак будет находиться в долговом рабстве, пока за него кто-нибудь не заплатит, а убежать, не отдав долг, в кандалах очень тяжело. Я отдал им половину суммы, и мы отправились в комнату обсудить случившееся.

Я пьяный хуже всех! — первым делом воскликнул Крониак.

— Крониак!

— Я! — Ответил он.

— Ты голодал две недели, чтобы в один день надракониться в черную голову?

— Не суди поспешно, дорогой друг. Прошлой ночью было очень красиво, и я решил пропустить кружечку. А потом еще несколько. Но, клянусь Цитаделью, я не виноват — это они меня обманули. Не знаю как, но это правда. Если бы

ты дал мне еще несколько монет в долг, то я бы точно рас крыл их заговор.

— С какой это стати я буду за тебя платить?

— Я не требую, чтобы ты платил за меня, я лишь прошу дать мне немного в долг.

— Даже не думай! — отрезал я. — Теперь нам вместе с тобой предстоит до завтра заработать твой выкуп.

Конец ознакомительного фрагмента.