Сталин должен был умереть

Игорь Гольдман, 2017

Книга известного публициста Игоря Львовича Гольдмана посвящена загадочной смерти Сталина. Автор на основе воспоминаний людей из сталинского окружения и многочисленных документов подробно рассказывает о последнем годе жизни вождя и пяти днях, предшествовавших его смерти. Кроме того, И. Гольдман рассматривая основные существующие предположения, включая заговор и убийство, предлагает свою версию смерти Сталина.

© Гольдман И.Л., 2017

© ООО «Издательство «Вече», 2017

* * *

Каждый человек — это мир, который с ним рождается и с ним умирает; под каждой могильной плитой лежит всемирная история.

Генрих Гейне

Почему я написал эту книгу

При Сталине я родился. При Сталине окончил среднюю школу. При Сталине начал учиться в медицинском институте, который носил его имя. Как и всякий коренной москвич, я много раз видел Сталина издали, на трибуне Мавзолея, проходя в колонне демонстрантов по Красной площади во время государственных праздников. Я знал о нем только то, что мне полагалось знать.

После смерти Сталина о нем стали много писать. Воспоминания тех, кто знал его лично, во многом зависели от складывавшихся у них со Сталиным отношений. От времени их опубликования. От степени осведомленности в тех событиях, которые они комментировали. От политических пристрастий авторов. В жизнеописание Сталина внесли свой вклад профессиональные историки, изучавшие архивные документы и свидетельства. Сталин широко представлен в относящейся к разному времени отечественной и зарубежной художественной литературе.

Большинство из этих книг я прочел и был несказанно удивлен, как неоднозначно там оцениваются одни и те же события минувших дней. На многое я стал смотреть другими глазами.

Характеристика Сталина получилась неприглядной. Из всего этого выглядывает жестокий кровавый тиран, лишенный каких бы то ни было родственных или дружеских привязанностей. Его всепоглощающей страстью была власть. Он был полностью сосредоточен на своей собственной персоне. Он не был способен видеть других людей такими же реальными, как он сам. Он был убежден, что он гений, которому суждено сыграть уникальную роль в истории. Поэтому он считал себя непогрешимым.

Сталин создал бесправное, изолированное от остального мира государство, которое еще долгие десятилетия после него по инерции продолжало катиться под откос истории. За этот неудачный социальный эксперимент заплачено миллионами человеческих жизней.

Достижения в стране, несомненно, были. И немалые. Они создавались талантом народа. Необязательно приписывать их лично Сталину. В том числе отводить ему исключительную роль в нашей победе в Великой Отечественной войне. На самом деле человек с незаконченным церковным образованием, возомнивший себя Богом, как неразумный ребенок разрушал многое, к чему прикасался.

Сторонники иной оценки личности Сталина относятся к тем людям, которые были ослеплены огромной пропагандистской машиной. Они не могли видеть теневой стороны жизни, ибо оттуда редко кто возвращался.

Принятие или непринятие Сталина как человека не может решаться простым голосованием. Судить о нем можно только по его делам. Для этого их следует знать во всех подробностях. Тогда можно будет понять влияние Сталина на развитие нашей страны и мирового сообщества.

Некоторые пытаются объяснить мотивацию поступков Сталина в медицинских терминах. Однако среди тех, кто с ним близко общался, не нашлось ни одного, кто бы, в полном смысле этого слова, посчитал его душевнобольным. Он был в состоянии отвечать за свои поступки. Отмечают сильный природный практический ум Сталина с чрезвычайно цепкой и ёмкой памятью. Он обладал сильной волей. Был целеустремленным, решительным, твердым, смелым, настойчивым, дерзким, уверенным в себе. Он был хитрым, непримиримым соперником.

Акцентируют внимание на патологической подозрительности Сталина. На самом же деле она проистекала из его опасений за свою неправедную жизнь. Вот его мысли вслух: «Я конченый человек. Я никому не доверяю, даже самому себе».

Эту особенность вождя отмечали многие люди, с которыми Сталин в разное время общался и пускался в откровенные разговоры. Подобный случай приведен в книге Б.С. Илизарова «Тайная жизнь Сталина». «В 1934–1936 годах одним из постоянных лечащих врачей Сталина был терапевт М.Г. Шнейдерович. После 1953 года, отсидев в тюрьме, Шнейдерович вспоминал, как его пациент до войны любил иногда “пошутить” Сталин как-то спросил врача: “Доктор, скажите, только говорите правду, будьте откровенны: у вас временами появляется желание меня отравить?” Растерянный врач молчал. Тогда Сталин сокрушенно замечал: “Я знаю, вы доктор, человек робкий, слабый, никогда этого не сделаете, но у меня есть враги, которые способны это сделать…”»

Из позднего времени. Адмирал флота И. Исаков поведал Константину Симонову («Беседы с адмиралом флота И.С. Исаковым») такую характерную для поведения Сталина историю: «В тот раз, о котором я хочу рассказать, ужин происходил в одной из нижних комнат: довольно узкий зал, сравнительно небольшой, заставленный со всех сторон книжными шкафами, а к этому залу от кабинета, где мы заседали, вели довольно длинные переходы с несколькими поворотами. На всех этих переходах на каждом повороте стояли часовые — не часовые, а дежурные офицеры НКВД. Помню, после заседания пришли мы в этот зал, и, еще не садясь за стол, Сталин вдруг сказал: “Заметили, сколько их там стоит? Идешь каждый раз по коридору и думаешь: кто из них? Если этот, то будет стрелять в спину, а если завернешь за угол, то следующий будет стрелять в лицо. Вот так идешь мимо них по коридору и думаешь…”»

В публикации А. Орлова «Тайная история сталинских преступлений» есть такая запись: «Сталин создал для себя охрану, насчитывающую несколько тысяч секретных сотрудников, не считая специальных воинских подразделений, которые постоянно находились поблизости в состоянии полной боевой готовности. Только дорогу от Кремля до сталинской загородной резиденции, длиной тридцать пять километров, охраняли более трёх тысяч агентов и автомобильные патрули, к услугам которых была сложная система сигналов и полевых телефонов. Эта многочисленная агентура была рассредоточена вдоль всего сталинского маршрута, в подъездах домов, в кустарнике, за деревьями. Достаточно было постороннему автомобилю задержаться хоть на минуту — и его немедленно окружали агенты, проверявшие документы водителя, пассажиров и цель поездки. Когда же сталинская машина вылетала из кремлёвских ворот — тут уж и вовсе весь тридцатипятикилометровый маршрут объявлялся как бы на военном положении».

Для Сталина власть означала заговор, в котором он выступал сразу в двух лицах: был главным заговорщиком и тем, против кого заговор замышлялся. Он постоянно находился в состоянии борьбы с реальными и вымышленными противниками, для чего создал гигантский репрессивный аппарат, являвшийся гарантией его собственной безопасности. Он видел себя великим человеком перед лицом враждебного мира, населенного завистливыми и коварными врагами, плетущими нити тайного заговора, чтобы его сбросить, если он не нанесет удара первым и не уничтожит их.

Просчеты Сталина в международной и внутренней политике неизменно преподносились не иначе, как происки вражеских сил. Количество его врагов, будь то соратники по партии, управленцы, военачальники, священнослужители, специалисты различных отраслей народного хозяйства, ученые, работники искусства и даже простые рабочие, крестьяне и солдаты, сколько их ни уничтожали, не уменьшалось. Искусственно внедрялась порочная идея непрерывности и даже усиления классовой борьбы по мере строительства социализма.

«У нас есть внутренние враги. У нас есть внешние враги. Этого, товарищи, мы не должны забывать ни на одну минуту», — говорил Сталин.

В докладе на ХХ съезде КПСС Н.С. Хрущев сказал: «Сталин ввел понятие “враг народа”. Этот термин сразу освобождал от необходимости всяких доказательств идейной неправоты человека или людей, с которыми ты ведёшь политику: он давал возможность всякого, кто был только оклеветан, подвергнуть самым жестоким репрессиям с нарушением всяких норм революционной законности. Это понятие, “враг народа”, по существу, уже снимало, исключало возможность какой-либо идейной борьбы или выражения своего мнения по тем или иным вопросам даже практического значения».

Современники считали Сталина грубым, лицемерным и беспринципным политиком.

Ближайшие сподвижники Сталина прекрасно знали, насколько он вспыльчив и подозрителен. Они панически боялись Сталина, поскольку за его спиной стояли тюрьма, пытка и расстрел. Говорят, что, когда его спросили, чему бы он отдал предпочтение: верности народа из страха или из убеждения, Сталин, не задумываясь, ответил: «Из страха. Убеждения могут меняться, а страх остается».

Хрущев вспоминал, как Булганин однажды доверительно сказал ему: «Иной раз бывает, человек идет к Сталину по его приглашению как друг. А когда сидит со Сталиным, не знает, куда его через минуту отправят, домой или в тюрьму». Сталин не скрывал, что все должны были его бояться.

В конце концов, скверный характер политического деятеля — его личная беда. Для нас важны не только достижения Сталина, но и те средства, которыми они достигались. Именно тут находятся основные противоречия в общей оценке исторической роли Сталина. Мы должны знать об этом всю правду.

Находятся люди, наивно полагающие, что не стоит оглядываться назад. Но прошлое неотделимо от настоящего. Оно незримо живет внутри нас и исподволь пытается руководить нашими поступками.

Биологическая природа человека такова, что во все времена люди будут разными: хорошими или плохими. Поэтому чрезвычайно важна организация людей в государстве, которое должно обеспечивать невозможность проявления в обществе неоправданной злонамеренности как по отношению к отдельному человеку, так и к характеризуемым по каким-либо признакам группам людей. Не прошло еще одного поколения людей, как мы вышли из такой социальной системы, при которой доминирующим чувством на всех ступенях общественной жизни был страх. Без правого суда любого человека могли лишить свободы и жизни. Забыть такое нельзя. Именно поэтому надо знать собственную историю.

Изучать архивные документы — дело профессиональных историков. Право читателя — оценивать их труд, сопоставлять написанное и сказанное разными людьми, размышлять о своей истории. В этой книге автор выступает в роли такого читателя, который хочет понять время, в котором он жил.

Я попытался рассказать о последнем годе жизни и смерти Сталина.

Я старался правильно донести до читателя мнение многих авторов, которое почерпнул не только из многочисленных книг, но и из толстых и тонких специальных и литературных журналов, газетных публикаций, уже ставших малодоступными. Оно выделено как прямая речь.

Особое значение в оценке Сталина имеют воспоминания близких родственников. Его дочь, Светлана, любила своего отца, поэтому трудно заподозрить ее в том, чтобы она стала возводить на него напраслину. Однако, когда после смерти Сталина ее познакомили с докладом Хрущева на ХХ съезде КПСС, она сказала: «Самое ужасное то, что все это правда». В своих мемуарах об отце и жизни в Кремле Светлана написала, что в нем «не было ничего таинственного или сокровенного. Он был примитивный, злобный и властный человек, интеллектуально очень ограниченный». Свое мнение о нем она не изменила до своей смерти в американском доме для престарелых.

Напротив, некоторые авторитетные советские военачальники в разное время разное говорили о Сталине. Маршал Константин Константинович Рокоссовский, например, числившийся в любимцах Сталина, постоянно хорошо о нем отзывался, однако, умирая от тяжелой болезни, не удержался и, как сообщает в публикации «Преступления коммунистической идеологии» Евгений Миронов, сказал о Сталине: «Этот недоучившийся поп только мешал всем. Мы его обманывали: какое бы несуразное распоряжение он ни отдавал, мы поддакивали и делали по-своему».

Естественно, что в оценке различных сторон личности Сталина присутствует и мое собственное мнение, которое в ряде случаев я пытался проверить в беседах с теми, кого считал для себя авторитетом в рассматриваемых вопросах.

ХХ век оставил после себя свои свершения. Они повсюду. Это новые деревни, города и страны. Это новые научные открытия. Это новые технические достижения. Это новые произведения искусства. Это новые рекорды в спорте.

На моих глазах выросла авиация, появилось телевидение, компьютеры и лазеры. Человек Земли вышел в космос и ходил по Луне. Была высвобождена атомная энергия. В близкой мне профессиональной области, биологии и медицине, раскрыли тайну генетического кода и расшифровали геном человека. Нашли возможность клонирования живых существ. Открыли пенициллин. Появились люди с пересаженным сердцем. К этому, несомненно, можно было бы добавить прорывы во многих других областях деятельности человека.

Задача уходящего поколения состоит не только в том, чтобы передать свои достижения, но и показать сделанные ошибки.

В генетической памяти человечества социальный опыт отсутствует. Каждое новое поколение перенимает его от предыдущего. Не всегда это происходит в полном соответствии с нормальной логикой вещей. Поэтому возникают новые ростки фашизма. Поэтому объявляются новые защитники не оправдавших себя социальных идей.

Наши потомки должны жить лучше и счастливее нас.

Я обращаюсь к молодежи, которая воспринимает сталинское время как далекую историю, сливающуюся с прошлым веком.

Я обращаюсь к своему «потерянному поколению» людей, у которых ностальгия по безвозвратно ушедшему времени. Некоторым оно еще грезится в голубых и розовых тонах. Им кажется, что молодыми они беззаботно жили в стране, где Сталин был их лучшим и заботливым другом. Я хочу, чтобы они призадумались над тем, что их прошлая жизнь была оплачена жизнью других людей. Им действительно повезло. Они не стали разменной монетой в политической игре Сталина.

Я обращаюсь к своим коллегам — медикам, которых приглашаю поразмыслить об особой роли нашей профессии в обществе. Врач первым встречает человека на пороге жизни и последним расстается с ним на пороге смерти.

Я с благодарностью приму все замечания от читателей и был бы рад получить от них какие-либо новые материалы и пояснения по существу рассматриваемых здесь вопросов.