Мой друг – пилот, я с ним

Игорь Барсуков

Что получится, если двух курсантов космической академии отчислить перед самым выпуском и лишить полётных сертификатов, закрыв дорогу в небо? При должной решимости их могут ждать только приключения, путешествия в далёкие миры и безграничные возможности.

Часть 2

Глава 6. Пике синей птички

— Рым тебе в голову, Майк! — Стэнли приходилось кричать, чтобы перекрыть скрежет шпангоутов, немилосердно гнущихся под ударами урагана. — Что написано в первой главе учебника по навигации?!

— Да, знаю я! — Майк сердился не меньше Стэнли, но только на себя.

— Прокладывать курс надо к звёздам в прямой видимости. Почему?!

— Так мы избежим гравитационных помех, таких как звёзды. — Прошептал Майк.

Звезда шла справа от их курса. В обычном пространстве они не отличили бы её от других светящихся точек, но в гиперпространстве, где основным объектом измерения служит гравитация, она сверкала сильнее, чем факел взлетающего корабля, а вихри, поднимаемые ей, заполнили половину небосвода. Звёзд не было и в помине, молочная пена, спокойно обвивавшая раньше «Птичку», свернулась в тугие пряди и каждая приближающаяся била по борту как штормовая волна. В этих местах пространство было скручено особенно сильно, о чём свидетельствовал пойманный в эти ловушки звёздный свет. Гравитация настолько сильно давала о себе знать, что казалось, одну половину тела тянет сильнее, чем другую. Что тут говорить о корабле с размахом в двадцать метров. Пока силовые балки на одной половине корабля растягивало, на другой сжимало.

— А если врубимся в волну, то и перекрутит. — Проскрежетал сквозь зубы Стэнли.

Он со всех сил старался подкорректировать курс «Птички». Брать на себя управление в гиперпространстве смерти подобно, можно не вынырнуть, а вот помочь компьютерам следовало. Но для этого нужно было преодолевать защитные барьеры и стараться не переборщить. Майк параллельно отслеживал реакцию двигателя на происходящее. Хотя случись серьёзное, он был бы не в силах что-либо предотвратить.

— Главное не попасть на излом, — Стэнли думал, что он говорит про себя, но Майк оглянулся на его шёпот.

На них надвигался гигантский вал, словно волна цунами, он грозил затянуть их в своё чрево и тогда пиши пропало. Корабль совершенно не чувствовал управления, его настроили идти по прямой линии, что он и пытался делать. Иногда Стэнли казалось, что судно не реагирует на команды, хотелось изменить векторы тяги чуть сильнее, но боязнь непоправимой ошибки каждый раз удерживала его.

Первый шквал разбудил их около получаса назад, Стэнли выбросило с койки, а Майка из пилотского кресла. Этим в основном и объяснялся гнев Стэнли. Хотя на внешних экранах ничего не изменилось, новый шквал продемонстрировал чего надо бояться. Фиолетово-белая молочная пена закрученного в складках искривлённого пространства света неожиданно дугой изогнулась перед форштевнем и полетела на них. В ту же секунду им показалось, что они резко приземлились на бетонное поле. Корабль протрясло так, что глаза заболели от ряби.

— Мы на траверзе? — закричал тогда Стэнли.

— Нет. До неё ещё двенадцать тысяч.

— Что ты меня не позвал? Нас гнёт как эластосталь!

— Захлестнуло только что! А до этого ничего не было.

Звезда была в пяти тысячах стардов, то есть полутора триллионах километров. Главный минус заключался в том, что их сносило к ней, что вызывало ещё большие вибрации в корпусе, а плюс, что они прошли терминатор и уже удалялись. Вполне возможно через полчаса вырвутся из силков.

Звезда была прекрасна, но это исключительно заслуга компьютера, раскрасившего возмущения гравитации во все цвета радуги. Отсюда, она казалась мифической Сциллой, засасывающей в сети странников, а если хоть один всполох её лап коснётся тебя, то мгновенно скомкает в колобок и вышвырнет в реальность в качестве метеорита. Такая перспектива совсем не улыбалась ни Стэнли, ни Майку, а главное это было глупо: уйти от разбойников и ошибиться в навигации.

Вал прокатился над ними достаточно далеко, чтобы по кораблю прошла только лёгкая рябь. Проблема Вселенной заключалась в том, что если бы звёзды спокойно сияли на небосводе, да служили светочами планет, то корабли могли бы прыгать на сотни парсек за раз. Но не в этом мире, где всё держалось на бушующих ядерных кострах, обдувающими мощными ветрами частиц и радиации окрестности. А в гиперпространстве весь мир состоял из гравитационных силовых линий, протянутых от одной звезды к другой. Единственным ориентиром являлась масса, но и единственной силой тоже. Только она изгибала подпространство так, что возникающие складки от неустойчивости звёзд превращали космос в кипящие котлы необузданной энергии.

«Красная звезда, красная…», — иногда проскакивала мысль у Стэнли. Он ведь тоже отчасти виноват, взглянул на расчёты Майка и согласился. От такой маленькой массы их должно было только обдуть бризом.

— Боже мой, — прошептал Майк.

Стэнли очнулся от тупого созерцания экрана с тихой гладью пространства и далёким бушующим горизонтом.

— На заднем! Мы же минули звезду!

Переключив монитор, Стэнли понял очередную ошибку: волна догоняла их, осталось несколько секунд и…

Некоторые вещи лучше не вспоминать, а иногда память и сама понимает, и тогда наступает забвение.

Когда Стэнли пришёл в себя, то первым чувством стало блаженство. Не хотелось ничего, ни шевелить руками и ногами, не думать о будущих планах, а главное открывать глаза. Лёгкое дыхание океана, неслышное шипение, будто вернулся в прошлое, лет на десять назад, в вечный праздник курортов Сользенского моря. Останься там, он бы пополнил ряды рыбаков или прислуги фешенебельных отелей, но он вернулся в интернат, чтобы, в конце концов, достичь заветной мечты. И быть как никогда свободным.

Мысли понемногу ворочались в нём, а шипение накатывающих волн обернулось негромким жужжанием. Попытка открыть глаза и его чуть не вывернуло наизнанку. Не стошнило только потому, что не было сил, всё тело, каждая клеточка деформировалась, хотелось одного: снова уйти в забвение.

Позже оказалось, что звук шёл от зуммера, свидетельствовавшего об окончании прыжка. Но сутки прошли исключительно в поиске своего тела, в попытке сделать хоть что-то и не потерять сознание от боли. Тем удивителен оказался факт, что ни они, ни корабль вроде как совсем не пострадали. Кости, все органы вроде на месте, скелет корабля без единой трещинки, но, как и пилоты, судно испытывало шок. Приборы не хотели работать с первого раза, двигатель долго чихал, позади них иногда выходил шлейф несгоревшего топлива, даже койки в каютах, кресла пилотов, поручни — казалось, всё разболталось, потеряло устойчивость. Как будто обрушившаяся волна принесла с собой только вибрацию, но какую!

— Похоже, так всё и было. — Резюмировал Стэнли, находясь в хорошем настроении, ведь они вышли живыми из передряги, и даже отсутствовали серьёзные разрушения. Но спустя день настроение вновь испортилось.

— Майк!!!

Майк между перебиранием отдельных доступных частей двигателя отлёживался в каюте, его по-прежнему слегка лихорадило. Хотя крик он услышал отчётливо, это отнюдь был не интерком.

— Майк! — снова раздалось у самой двери в каюту.

В кубрик влетел Стэнли и чуть ли не швырнул в него стопку бумажных листов.

— Что это такое?!

В бумагах явно содержались его серьёзные ошибки, тем не менее, он их поднял и принялся вглядываться. Стэнли не выдержал, выхватил бумажки, и сунул одну ему под нос.

— Здесь! Вот эту строчку.

А там чёрным по белому написано: серийный номер по ангулемскому каталогу, класс М5, характеристики, ближайший сосед: тот же список, масса в десять раз меньше, класс А1, расстояние четверть парсека.

— Что? — Майку совсем не хотелось играть в вопросы.

— Расстояние, какое?

— Четверть парсека.

— Какие парсеки! Ты аббревиатуру видишь? Старды! Восемьдесят миллионов километров! Это двойная звезда, двойная, — Стэнли перешёл на шёпот, — ты понимаешь, что это значит?

— Шторм следовало ожидать?

— Это означает, что нам безумно повезло, раз мы выбрались живыми из этого пекла. — Стэнли еле сдерживался и от этого говорил сквозь плотно сжатые зубы. — Как ты мог проложить курс рядом с этим котлом, от него же за парсек надо держаться!

— В справочнике нет упоминаний, что она двойная, — устало сказал Майк.

— Ты какой справочник смотрел? Классификатор звёзд? Там же данные только по звезде. А справочник систем для чего нужен? Или мне тебя учить перечню наиболее используемой литературы при прокладке курса?

— Да смотрел я в системный справочник… — рявкнул Майк, но тут же замолчал.

— И что? Что?

— Смотрел насчёт конечной точки.

— О, боже!… Майк! — Стэнли даже сжал зубы, чтобы не наговорить лишнего. — Как можно так лопухнуться? Ты же мог нас угробить!

— Стэнли, если ты не заметил, я страдаю больше твоего. Я виноват, но хватит на этом…

— Хватит на этом! Как можно тебе доверить управление кораблём? Где мы в следующий раз проснёмся? В чёрной дыре?

— Не более чем тебе… — прошептал Майк.

— Что, что ты сказал? Не более чем мне, что ты имеешь в виду?

— Что я имею в виду? — Майк даже привстал, его уже начали доставать вопли Стэнли. — То, что если бы не дурацкая остановка на Хоноре, мы бы не носились полмесяца по закоулкам Галактики, то и дело сматываясь от пиратов, рискуя жизнью! И если, я один раз подставил нас под удар, то ты, по крайней мере, дважды!

— Я? Я! — Стэнли чуть не задохнулся от горечи. — А что, по-твоему, мы должны были делать?!

— Да лететь дальше! Не в первый район, с которым у нас даже торговые пути есть, а в какой-нибудь закоулок, где и слыхом не слыхивали о Фаренере! Нас ждали на Хоноре. Понимаешь? Ждали! А ты ко мне придираешься с ничтожной ошибкой! Там в пятнадцать справочников надо поглядеть, не удивительно, что в академии народ в основном сыпется на навигации. Вышли же сухими. После твоих же ляпов, нам пришлось провести внеплановый ремонт!

— Знаешь, что Майк? Лети пейзажем! Уродов в Галактике хватает, и так или иначе мы бы повстречали их на пути, так что не вешай на меня эту чушь! А сейчас… давай убираться отсюда!

Стэнли выбежал также стремительно, как и заходил в каюту, по пути раздался удар, толи он задел стенку, толи со злости врубил по ней кулаком. Через два часа они вышли из дрейфа и прыгнули дальше, в попытке найти свою золотую жилу.

Только к концу затяжного в неделю длиной прыжка Майк решился спросить о цели путешествия. К тому времени, они оба более-менее оттаяли, да и как иначе? Никого на корабле больше нет. По приборам последние три дня с гиперпространством творилось что-то непонятное, ровные линии гравитационных полей изгибались во всех направлениях, не концентрируясь вокруг отдельных точек массы. Казалось, вокруг бушует предштормовая погода, зыбь далёкого урагана, но их путь пролегал по идеально чистому пути, только молочные всплески отливали радужными всполохами.

— Ты нас завёл в интересное место, — стал отвечать на его вопрос Стэнли. — От той безымянной звезды, у которой мы отдыхали после…, открывался прекрасный вид на два объекта. Во-первых, созвездие Салидас, отличная панорама, можно выбрать, по меньшей мере, двадцать точек назначения.

— Но…

— Да, если Дули решит сдать нас, то выяснить район нашего прибытия не составит труда. Ясно, что где-то в южном районе, а отсюда нам путь только в одном направлении — к Салидасу.

— И ты выбрал второй вариант. А не мог Дули предугадать ход твоих мыслей и поступить также?

— Нет. Только если ему безмерно повезло. Второго варианта не существует.

— А как же…

— Я же сказал, отсюда открывается прекрасный вид. С юга россыпь Салидаса, а северную половину неба занимает Мирфакская грива, жаль, ты не выглядывал, но не бойся, ещё увидишь.

— Мы вернулись к Мираму?

— Нет, он где-то в двадцати парсеках в стороне, но на нашей широте. Вот смотрю я на Гриву и вижу маленькую звёздочку над нами, но так далеко, что не понятно, почему она не скрыта облаками туманности. Я полазил по справочникам и нашёл интересный факт: туманность потому называется гривой, что она вся как спутанный клубок волос, а между этими прядями протянулись сотни провалов, туннели абсолютно чистого пространства, которые открывают дорогу к северным созвездиям. Если бы мы хотели попасть туда в обход туманности, то пришлось месяц добираться, да и всё горючее истратили. Их корабль, кстати, без дозаправки туда не доберётся.

— И над нами оказался такой коридор?

— Не совсем. Туннель есть, но он изгибается на полпути, а в колене находится та самая звёздочка, которую я и заметил. Приятная система, класс Ж5, у неё даже есть название: Эллурия Фурис. Что говорит о посещении её людьми.

— Название не очень.

— Тебе с названиями не угодишь. По ту сторону Эллурии откроется прямая дорога к созвездиям Ружестрим, Вастерсанд и Хигелак. Там и выберем, север богат независимыми республиками, затеряемся.

— А если мы врубимся в облако? Наверняка, тут полно отрогов.

— Их много, но курс я проложил точно, а пыль гораздо менее опасна, чем полёты у чёрных дыр, звёзд и тому подобных массивных объектов. — Съязвил Стэнли, но тут же исправился. — Шанс, что за нами кто-нибудь увяжется, мизерный. А главное, в тамошних звёздах и слыхом не слыхивали о нашей планете. Так что не дрейфь, а Эллурию увидим буквально через пять часов. Там всё и станет ясным.

Конец ознакомительного фрагмента.