Соседи – 2. Сплетение судеб

Игорь Warg, 2021

Рассказ является вольной фантазией на мир Ночи Андрея Васильева. Хватив полной ложкой приключений в златоглавой, Игорь решил уехать, как и все нормальные люди, в отпуск на море. Здесь он познакомился с новыми людьми и нелюдьми, нашел среди них друзей и, конечно, завел полезные знакомства. Надеясь, что отдых ему будет на пользу, Игорь вместе со своими гостями, которые на тот момент уже имели полноправное звание соседей, бывшим оперативником и по совместительству волкодлаком, Егором и также бывшей ведьмой Зинаидой пускается в новые приключения. Новый край, новые законы, новые существа, но все тот же привлекательный мир под луной. Все описанное в книге является вымыслом. Персонажи, места, события – ничего и никак не перекликается с действительностью.

Глава 3.

«Егор, мужчина!», — вывел его из раздумий я, вспомнив про раны на шее и животе у мужчины.

И тут кто-то закричал, у людей началась паника: кто-то попытался быстрее уйти, кто-то снимал на телефон, а кто-то хотел подойти поближе. И только Егор подошел к мужчине, из шеи которого, пульсируя, била кровь. Его лицо было бледным, но он был еще жив. Поэтому Егор пережал ему кровеносные сосуды, пытаясь остановить кровь. Вроде кровь перестала бить ручьем, но все же потихоньку продолжала покидать тело.

— Скорее, «скорую»! — крикнул я, дублируя команду Егора.

Слава богу, кто-то из прохожих все-таки оказался сознательным и уже позвонил куда нужно, а не стоял, следя за тем, чтоб в кадр смартфона попал «шоковый контент».

«Скорая» успела. Врачи остановили кровь и погрузили мужчину в карету скорой помощи.

А мы остались беседовать с полицией, так как она приехала на минуту позже «скорой».

«Что будем говорить?», — спросил я.

«Скажем, как было, с одной только разницей, что мы не видели того, что именно произошло. Вроде как кто-то упал на мужчину, а мы кинулись ему помочь», — ответил мне Егор.

Егор восстановил восприятие времени, когда к нам подошел полицейский.

— Добрый день. Сержант Попов, — представился он и достал из папки бланк и ручку. — Назовитесь и расскажите, что здесь произошло.

Я начал рассказывать о том, что видел, с учетом поправки, сделанной Егором. Краем глаза поглядывая на тело, которое уже успели укрыть какими-то платками.

К телу ведьмы подошел пожилой мужчина в форме. Приподнял платок, глянул на нее и внимательно осмотрел ее руки.

— Спасибо, мы с вами свяжемся, — дежурно поблагодарил меня полицейский и, развернувшись, подошел к старику. Тот встал, повернулся к полицейскому и начал что-то тихо ему говорить. А я увидел на поясе старика старинный кинжал. Кинжал был поношенный, потертый, но было ясно, что это точно не атрибут к форме.

— Ого! — не сдержавшись, выпалил я громче, чем хотелось.

«Судный дьяк», — услышал я Зину.

Старик моментально повернулся в мою сторону и внимательно, изучающе осмотрел меня с ног до головы. Я замер, понимая, что опять во что-то вляпался. Старик вроде как потерял ко мне интерес и, сказав что-то полицейскому, развернулся и пошел в противоположную сторону.

Полицейский же пошел разговаривать с теми, кто снимал на телефон место преступления. Я тоже развернулся и пошел в гостиницу. По пути я обратил внимание на взгляды прохожих: люди либо от меня шарахались, либо тыкали пальцем. После посмотрел на себя и ужаснулся. Вся моя одежда, включая кроссовки, была залита кровью мужчины. Чтобы меньше привлекать внимания, я ускорился.

Подойдя ко двору гостиницы, я даже не удивился, увидев этого старика.

— Добрый день. Лейтенант полиции Камнев. Что же это вы, молодой человек, уже как почти неделю в городе, а ко мне даже не зашли? — Подошел он ко мне и протянул руку.

— Скворцов Игорь. Не знаю, насколько день добр, учитывая недавние события, но здравствуйте. — Подал я ему руку. — А насчет того, почему не зашел — так я и не в курсе, что отмечаться должен. Да и не знал я, что тут тоже отдел «15-К» присутствует. Догадывался, но не знал, — начал оправдываться я.

— Так и нет тут этого отдела, — не отпуская меня, сказал старик. — «15-К», если не ошибаюсь, — это московская область, а наш головной отдел в Краснодаре. Да и название у него другое.

Лейтенант смотрел мне прямо в глаза, и взгляд у него был такой, что мне хотелось побыстрее с ним попрощаться.

— А здесь вы по какому вопросу? Я вроде все вашим коллегам рассказал, — поспешил я перейти к делу, чтобы быстрее закончить эту беседу.

— Ты, Игорь Скворцов, молодец, что сориентировался и все полиции не рассказал. А вот мне все как было расскажи, по порядку, со всеми деталями. А еще расскажи, кто ты есть такой. Кто я, ты, похоже, догадался, а вот я теряюсь в догадках, кем ты являешься, да и зачем ты в наш город пожаловал, — недобро прищурился Камнев.

— Да, догадался, но хотелось бы уточнить, чтобы недопонимания избежать. — Я стал выдергивать свою уже весьма запотевшую ладонь из цепких лап полицейского. — Но позвольте мне перед, я предполагаю, долгим знакомством и дальнейшим разговором переодеться, а то мы тут стоим и людей пугаем. А разговор у нас будет не для лишних ушей, так что обращать внимание на себя не хотелось бы.

Полицейский отпустил мою ладонь и, все также сверля меня взглядом, молча кивнул.

Когда я направился в гостиницу, услышал сзади:

— Пять минут у тебя.

И я понял, что время терять нельзя, так как потом этот старик вопросы задавать не будет. Так что я быстрым шагом направился в номер.

— Там судный дьяк! — как только я вошел в номер, сообщил мне Лука Фомич. — Ух ты! Это чего такое? — И он указал на кровь.

— Про судного дьяка знаю, — быстро стал раздеваться я. — А кровь — на человека напали, я помог, вот и…

— Помог — это хорошо, — как-то задумчиво проговорил домовой.

Я быстро скинул вещи на пол. Впрыгнув в шорты и в шлепки, уже на бегу надел футболку. Выбежав на улицу, я вновь столкнулся с недружелюбным взглядом лейтенанта.

— Уложился вовремя, хороший знак, — коротко, но емко проговорил он. — А я уж начал думать, что побегать придется.

— Вот мне и пришлось, а то уж больно у вас взгляд недобрый, — попытался я отшутиться.

— Ну, вот расскажешь мне все, и, возможно, он подобреет. Да ты время не тяни, давай прогуляемся, ну а я начну. Таких, как я, такие, как ты, судными дьяками кличут. Твоя очередь. — И он, не сводя с меня взгляда, указал рукой направление нашей прогулки. — А ты, как я понял — поправь, если не так, — босорка или веретник. Верно?

Я пошел в указанном направлении, полицейский ко мне присоединился.

— Ни то и ни другое, я даже не знаю, кто это такие. Я не особо в таких кругах общаюсь. Таких, как я, называют двоедушник, только во мне три души, — решил не скрывать я. — Моя, ведьмы и волкодлака, бывшего судного дьяка, — последнее я решил специально добавить, надеясь на то, что старик немного смягчится.

— Ты и ведьма — это хорошо, а вот бывший сотрудник — это очень скверно. — И он неуловимым движением выхватил свой кинжал.

Я не ожидал такой реакции и отпрыгнул от полицейского.

— Вы чего?! — испугался я. Не хватало еще с законниками в конфронтацию вступать.

Хоть время и замедлилось, но я очень боялся. Хоть когда-то Карл Августович и говорил, что у дьяков вся сила только в знаниях, но мне кажется, что они еще кое-чего умеют. И мне сейчас очень не хотелось это «кое-чего» на себе испытать.

— А ничего, — как-то очень спокойно, и даже с доброй старческой улыбкой, ответил лейтенант. — Я сам много чего повидал, но не слышал, чтобы коллеги отступниками были. Но все бывает в первый раз. И такую гниль нужно без разговоров давить. — При последних словах его добрую улыбку сменило очень сосредоточенное, как у хищника, лицо, и он пошел на меня.

— Стойте, вы не так все поняли! — чуть ли не крикнул я. — Он в бою оборотнем стал и сам уволился. И даже после увольнения преступников ловил, — отходя назад, стал тараторить я.

Лейтенант остановился.

— Фамилия, звание? — резко спросил он, все также держа кинжал наготове.

«Старший лейтенант Кузнецов Егор Валентинович», — сразу услышал я.

— Старший лейтенант Кузнецов Егор Валентинович, — повторил. — Да мы сейчас можем в Москву позвонить, вам ваши коллеги все расскажут. Я с ними знаком и с их начальником, — решил я реализовать только что пришедшую мне мысль.

— Ты знакомствами не щеголяй, не люблю таких. А насчет звонка, звони и на громкую поставь, — скомандовал он мне.

Я трясущимися руками набрал Нифонтова. Поставил на громкую связь и молился, чтобы он смог ответить.

— Да. — Наконец-то в трубке я услышал знакомый голос. — Ты чего, соскучился? Привет.

— Привет, тут другое дело. Тут со мной лейтенант полиции Камнев, подтверди, пожалуйста, что Егор не преступник, — сразу перешел я к делу.

— О как! Тебе, смотрю, не отдыхается без приключений, — удивился законник и сразу перешел к сути. — У аппарата старший лейтенант Нифонтов, оперуполномоченный отдела «15-К». С кем имею честь разговаривать?

— Лейтенант Камнев, оперуполномоченный отдела «9-Н», — ответил старик.

— О! Краснодар, а ты вроде на море собирался? Игорь, дай трубочку лейтенанту, — попросил Николай.

Я выполнил его просьбу. Полицейский, отключив громкую связь, приложил трубку к уху свободной рукой. Он все также не сводил с меня взгляда. В какой-то момент разговора рука с кинжалом пошла вниз, а вскоре и сам кинжал скрылся в ножнах. Это добрый знак, значит, сумел Николай убедить лейтенанта в правоте моих слов. Я было уже переживать начал, что не поверит Камнев ни мне, ни Нифонтову, и вот тогда придется либо бежать, либо драться. Ни то ни другое мне не нравилось, так как в глазах Камнева я бы признал вину. А раз у него такое отношение к предателям, да и, наверно, не только у него, то нашли бы меня быстро, ну а финал был бы для меня плачевный. Как я понял, общаясь с отделом «15-К», они за своих ни времени, ни сил не пожалеют, и если понадобится долго ждать, то и подождут, и найдут, и поймают.

Еще немного поговорив, лейтенант отдал трубку смартфона мне, я приложил ее к уху, но Николай уже сбросил. Как-то невежливо, но в данной ситуации обижаться на это было бы глупо.

— Ну что, Игорь-двоедушник, рассказывай, как дело было на набережной, — резко сменив тон, вновь превратившись в доброго дедушку, продолжил полицейский.

Я от такого резкого перехода немного растерялся. Но, придя в себя, рассказал, что видел. И, как просил Камнев, — в мельчайших подробностях. И про когти, и про то, как ведьма в труп несвежий, если можно про людей такое говорить, превратилась.

— Странно, — буркнул себе под нос оперативник. Посмотрев в пол, немного подумал, потом развернулся и продолжил медленно идти.

— Вот и Егор сказал так же. Я никогда мертвых ведьм не видел, так что не особо понимаю, о чем вы, лейтенант Камнев. Может, поясните? — решил я утолить свой интерес, пристроившись рядом.

Я, конечно же, мог спросить у Егора, и он бы мне рассказал про то, как в Москве и Московской области мертвые ведьмы выглядят. Но здесь не Москва, вспомнить хотя бы Димида. Так что было бы полезно узнать, как тут дела обстоят.

— Ведьмы, конечно, долгожители. Но когда умирают, то оставляют пусть и страшный, старый, но неразложившийся труп, а тут все странно, — задумчиво так ответил Камнев.

— А у меня еще вопрос, товарищ лейтенант. Зачем вы ввели в заблуждение вашего коллегу? Как-то это нехорошо.

— Зови меня Захар Петрович, и ты вообще о чем? — Он остановился и серьезно так посмотрел на меня.

— Когда вы ему номер своего подразделения назвали, он меня спросил про Краснодар. Вывод: вы его обманули, — я сначала сказал, а после понял, что зря. И сделал шаг назад.

«Вот ты дурень!», — услышал я, как в подтверждение, голос Егора.

— Наш головной отдел, он же «9-Н», находится в Краснодаре, а по районным городам прикомандированы в обычные следственные отделы по два сотрудника, — с пугающим спокойствием пояснил Захар Петрович. — А ты если впредь будешь так со мной разговаривать, я на твои знакомства не посмотрю. Ты меня понял?! — последние слова он произнес еще тише и оттого страшнее.

— Понял. — Я сделал еще шаг назад.

— Я все, что хотел, узнал. Дай мне свой номер, если понадобишься, я тебе позвоню, — сказал лейтенант и, достав свой телефон, стал ждать, когда я продиктую номер.

Я сообщил ему свой контакт. Как только последняя цифра была записана, полицейский, ничего не говоря, развернулся и не спеша пошел дальше.

— И вам хорошего дня, — буркнул я себе под нос и, развернувшись, побрел обратно в гостиницу.

Мне совсем этот старичок не понравился. Какой-то он резкий, злой и, если что не так, как я понял, решает проблемы кинжалом. Сначала я подумал, что он вроде как на тетю Пашу из отдела «15-К» похож. Но после такого общения увидел разницу. Тетя Паша, как я понял после одной встречи, она больше как детектив: анализирует, делает выводы, сводит концы с концами. А Захар Петрович, как говорится, человек дела, но в другом смысле. Увидел, признал врага и устранил, невзирая на потери. По крайней мере, со мной именно так и случилось; он подумал, что Егор предатель, и, несмотря на то, что он в моем теле, уже хотел всех нас порешить. Про Зину я и не говорю, потому как ему, похоже, чем меньше нечисти, тем лучше.

Зайдя в номер, я увидел полный порядок, даже моя одежда была сложена в аккуратную стопку на кровати, и что-то мне подсказывало, что на ней не было ни капли крови. Ну а на стуле, как и Кузьма Гордеич, забавно качая ножками, сидел Лука Фомич.

— Вот думал, вернешься ты или нет, — начал разговор домовой. — В ожидании даже прибраться успел. Ну, рассказывай, зачем пожаловал судный дьяк? И не подумай, это не праздное любопытство, я о доме этом забочусь. А если ты Захара заинтересовал, то жди беды — мужик он резкий, вспыльчивый.

— Это я уже заметил, он меня чуть не прирезал прямо на улице, — пожаловался я.

— Ну да, он мужик импульсивный. Я как-то фильм смотрел, так там фразу сказали как раз про него: «Сначала стреляет, а уж потом вопросы задает». А ты мне скажи, он на тебя кинулся за дело? — все-таки уточнил Лука Фомич.

Как-то странно было слышать от персонажа фольклора такие слова как «импульсивный», но с другой стороны, а почему бы и нет. Они так же, как мы, и телевизор смотрят, возможно, и в сети что-то ищут. Я даже не удивлюсь тому, что у каждого из домовых смартфоны есть. Приобретет симку без регистрации, и вот тебе еще один пользователь. А говорить и через wi-fi хозяйский можно. Тот же Кузьма Гордеич, как мне помнится, смог ведь ответить на звонок в ту ночь, когда мы с сотрудниками отдела духа ловили.

— Нет, конечно. Он просто не так меня понял, вот и сделал неправильные выводы, — ответил я. — Надеюсь, его напарник не такой вспыльчивый. Я бы не хотел дела с Захаром этим иметь.

— Не вспыльчивый, даже тихий его напарник был, — ответил мне домовой.

— А что случилось? — спросил я и понял, что зря спросил. Этого парня в живых точно уже нет.

— А это, раз так тебе это интересно, спроси у Захара, — оборвал мои расспросы Лука Фомич. — Ты мне так и не ответил, почему дьяк тобой заинтересовался.

Поняв, что домовой мне ничего больше не скажет, тем более по нему было видно, что сболтнул он лишнего, я решил, что дальнейшие расспросы тоже будут лишними. И решил успокоить его, рассказав о дневном приключении, или злоключении — тут как посмотреть. Выслушав меня, домовой покачал головой и, попрощавшись со мной, исчез, по обыкновению, под кроватью. А я, сев на кровать, задумался обо всем, что произошло днем.

«Ух, и резкий мужик этот Захар», — видимо, почувствовав мои переживания, сказал Егор.

«Это да. Боюсь, с таким характером он нам проблемы разные создавать будет. Может, поедем отсюда?», — ответил я.

«Куда бы мы ни поехали, пока он все для себя на места не поставит, он от нас не отстанет. Да и не отпустит он нас отсюда. Как-никак, мы свидетелями по делу проходим», — совершенно не успокоил меня Егор.

Я почувствовал какое-то облегчение. И поначалу удивился, но потом, услышав Зину, понял, откуда это чувство.

«Может, поможем ему? Ты же, Егор, вроде как сыскарь, так что можешь быть полезен».

«Так и ты можешь быть полезна, разве нет?», — со смешком ответил ей оборотень.

«Ну, я помогу, конечно, чем смогу», — расстроено сказала Зина.

«Ну, все с вами понятно, — ответил я. — И обоих я понимаю: один хочет помочь следствию, а у второй ночной друг на уме. Но я-то отдохнуть хотел, на море покупаться, вина попить. А тут вот как получилось. В первую неделю отдыха такое», — меня начала злить эта ситуация.

Во-первых, я ни капли не отдохнул с этими тренировками. Во-вторых, в первые же дни вляпался в какую-то дурно пахнущую историю, а в-третьих, я тут вообще один и, похоже, против всех. В Москве хоть знакомые были, а тут только хозяева гостиницы, с которыми и поговорить-то на эту тему нельзя, да Лука Фомич, который мне особо-то ничего не скажет. И ведь понятно становится одно — проблемы только начинались.

Короче, уснул я в скверном настроении. Зато у Зины все было иначе. Она, как только я уснул, сразу поспешила к своему уступу, который для нее так любезно укрыл и украсил ветвями с розовыми цветочками Димид.

Прибежав в обличии кошки, она, по обыкновению, легла на уступ, положив голову на лапы, и стала наслаждаться закатом. Я чувствовал ее нетерпение, ожидание наступления ночи для того, чтобы вновь увидеть сатира. Вообще было странно такое наблюдать. Зина, которая к себе не всякого подпустит, после всего одной встречи уже спешила на встречу с незнакомым парнем. Хотя, может, все девушки такие, но все этих переживаний не видят так, как я. Солнце, по своему обыкновению, опустилось за горизонт, окрасив небо в алые тона. А Димида все не было и не было. Зина оглянулась и от неожиданности аж подпрыгнула. Сатир сидел чуть позади и смотрел на нее.

— Извини, извини, я вовсе не хотел тебя напугать. Именно поэтому не стал шуметь, подходя, а потом не знал, что делать, так как любое мое движение тебя бы напугало — вот такой замкнутый круг, — подпрыгнув, сказал сатир.

Зина, как уже повелось, быстро глянув по сторонам и убедившись, что ее никто не видит, перекинулась в девушку. Ей даже в голову не пришло, что сам факт нахождения рядом с ней сатира говорил о том, что никого в округе нет.

— Привет. Ничего, я не сильно напугалась, — успокоила она его.

— Красивый сегодня закат, алый, — с легкой улыбкой сказал сатир.

— Завтра будет ветер, — глянув в сторону моря, ответила Зина. — Так бабка Дарья говорила, а она никогда не ошибалась, недаром природная была. Хотя почему была, возможно, и сейчас есть.

— Совсем забываю, что ты ведьма.

— Уже нет, — резко погрустнев, ответила Зина. И, немного помолчав, добавила: — Я сейчас сама не знаю, кто я.

— Извини, я не хотел обидеть, — в тон ей сказал Димид.

— Давай немного посидим в тишине, — почти шепотом сказала Зина. И, как всегда в таких моментах, обернулась в кошку.

Немного посидев в тишине, глядя в небо, Димиду что-то пришло в голову, и он повернулся к кошке.

— А ты почему постоянно облик меняешь? Тебе удобнее в кошке?

Та повернула на него голову и, обернувшись девушкой, ответила:

— Просто у меня не так много силы долго держать облик этой девушки. А в животных мне легче. И в кошке мне не удобнее, мне просто в ней больше всех нравится.

— А почему ты сказала «этой девушки», разве это не твой облик? — удивился Димид.

— Нет, я, сколько ни пыталась, не могу в себя обернуться. Получилось представить только вот такую девушку. — И она указала на себя.

— Так вот в чем дело, — как-то даже обрадовался сатир. — Дело в том, что твоей душе приходится тратить много сил на поддержание незнакомой формы. Животные — они меньше размерами, поэтому на них много энергии не нужно. А вот если ты вспомнишь, какая ты была, тогда все будет легче, душа вернется в свою родную форму.

— Я же только что сказала, что не могу обернуться в себя, — немного раздраженно ответила на поучения Зина. — Ты думаешь, я не пыталась? Целый год провела у зеркала и ничего.

— Ты не подумай, я не хочу тебя обидеть, просто хочу помочь, — оправдывался Димид. — Ты немного неправильно делала: ты хотела внешне себя изменить, но это никогда не получится, потому как мы привыкаем к своему облику и уже не замечаем деталей, да и сзади ты себя вряд ли помнишь. А тебе нужно почувствовать себя изнутри такой, какой ты была сама, а не твоя внешность.

— Не поняла, а как это сделать? — заинтересовалась Зина. Эта тебя ей была далеко не безразлична. Она в свое время Егора доставала вопросами про оборотничество, да так, что они даже поссорились на какое-то время.

— Давай я помогу, может, и получится. — Он протянул к ней свои руки. — Возьмись и закрой глаза.

Зина взяла его руки и, доверившись, закрыла глаза.

— А теперь почувствуй мои руки, вспомни, как ты чувствовала раньше, слушай меня и вспоминай, как слышала.

Зина стала гладить руки сатира, стала трогать его пальцы, сжала их и вспомнила, как она так же делала при жизни.

В памяти пробежали воспоминания: когда куда-то спеша, схватил ее за руку тот, ради кого она умерла, как он крепко сжал запястье. Она взяла в свои руки руку Димида и, положив ее на свое запястье, прижала. Сатир все понял и сжал пальцы. Зина надавила на его руку, давая понять, что сжать нужно сильнее. Сатир выполнил желаемое. Вдруг Зина вспомнила, как было больно руке в тот момент и как радостно от того, что ее возлюбленный не отпускает ее. По телу пробежала мелкая дрожь. Она вспомнила тот вечер, когда они бежали по лесу, как хрустели под ногами ветки, как шуршали листья; почувствовала, как ветки били ее по рукам и ногам. От таких воспоминаний ей стало легко, и она улыбнулась, не открывая глаз. И тут она почувствовала себя по-другому, не плохо, не хорошо — просто по-другому. Она медленно открыла глаза и увидела широко распахнутые глаза Димида напротив. Его лицо было очень взволнованным, он даже приоткрыл рот.

— Что?.. — прошептала ведьма. — Получилось? — И, посмотрев на себя, ахнула.

Подскочив, она увидела все немного другим, таким знакомым взглядом. Она смотрела на свои руки, и это были именно ее, Зины, настоящей Зины, руки. Она была одета в то самое платье, в котором она когда-то убегала по лесу вместе со своим возлюбленным. Радости ее не было предела. Она пробежала по траве, покружилась, глядя на развевающееся платье, и, упав на траву, засмеялась. Вместе со смехом из глаз брызнули слезы.

Димид медленно подошел к ней.

— Почему ты плачешь?

— Я счастлива! — прокричала она, не обращая внимания на то, что их могут заметить. — Это я, понимаешь, это я! — И она опять засмеялась.

— Ты прекрасна, — очень тихо сказал сатир и сразу добавил: — Я очень рад за тебя. Скажи, как чувствуешь себя, много тратится сил?

Зина, приподнявшись на руках, села и сделав задумчивое лицо, прислушалась к своим ощущениям. Чуть так посидев, она стала улыбаться, а после вновь засмеялась.

— Димид, я полна сил, я почти ничего не делаю, я просто есть. — Она посмотрела на сатира и, резко подскочив к нему, взяла в ладони его лицо и, приблизившись, поцеловала его. — Спасибо, Димид, огромное спасибо! — Зина резко развернулась и вновь продолжила кружиться, глядя в небо. — Спасибо, спасибо, спасибо!

На лице Димида тоже появилась улыбка.

— Пожалуйста. На самом деле, это было несложно, да и сделала все ты сама. — Он сел на траву и стал смотреть на то, как совершенно другая, нежели та, которую он видел прошлые дни, плясала, кружилась, падала на траву, снова вставала и снова кружилась. Все это она проделывала смеясь.

Через некоторое время Зина остановилась и, пройдя мимо Димида, вновь присела, свесив ноги с обрыва на уступ. Через мгновение сатир присоединился к ней, скрестив ноги в позе лотоса. Они некоторое время посидели, молча улыбаясь и любуясь отблесками луны в волнах.

— Ты меня сегодня сделал счастливой, спасибо тебе, Димид, — повернувшись, очень серьезно сказала она.

— Я очень рад тебя видеть счастливой, — ответил сатир.

Зине очень сильно захотелось его поцеловать. Не просто чмокнуть, а именно поцеловать сильно, страстно. В глазах появилась приятная дымка. Димид подвинулся и стал тянуться к Зине, она на это ответила взаимностью. И в тот момент, когда их губы должны были соприкоснуться, я открыл глаза.

«Зина? Ты тут?».

В ответ тишина.

«Что случилось?», — услышал чуть позже голос Егора.

«Зина пропала, с ней что-то сатир сделал!», — ответил я.

Сердце стало биться в грудную клетку, адреналин в крови зашкаливал.

— Нужно бежать к ней! — чуть ли не крикнул я.

«Так, успокойся! Даже если к ней добежим, то что ты делать будешь? Ничего. Тебе нужно успокоиться и попытаться уснуть», — чуть ли не приказал волкодлак.

— Да как же я теперь усну? — Я встал и стал ходить по комнате.

«Есть идея. Возьми из холодильника во дворе свое недопитое вино и осуши бутылку».

Немного подумав, я выбежал во двор и, открыв холодильник, схватил бутылку. Открыв ее, я тут же принялся пить. Из-за спешки я давился раз пять, но, не останавливаясь, пил. По телу пробежало тепло, бутылка наконец-то была пуста. Зачем-то, вновь сунув ее в холодильник, я убежал в номер.

«Отжимайся!», — теперь уже точно приказал мне Егор.

Я без лишних слов упал на пол и принялся отжиматься, после бегал на месте. И когда я уже начал спотыкаться, Егор скомандовал: «Ложись в кровать!».

Я мешком упал на кровать и, немного поворочавшись, упал в объятья Морфея. Первое, что я услышал, были слова Димида:

— Прости, прости, прости! — причитал он. — Что же теперь делать?

К Зине вернулось сознание, и она, увидев рядом сатира, отшатнулась от него.

— Не подходи! — вытянув вперед руки, предупредила она Димида. — Что ты со мной сделал?

— У меня такое бывает, я это не специально. У меня пока не получается это контролировать… — замерев на месте, начал быстро объяснять он.

— Что. Ты. Сделал?! — уже поднимаясь, выделяя каждое слово, спросила ведьма.

— Я не знаю. Я просто… когда мне кто-то нравится, оно приходит, но такого не было ни разу, я думал, я покалечил тебя. Извини, — со страхом и каким-то отчаянием на лице тараторил Димид.

— Что это?! — Нервы Зины были на исходе. Она уже была в полушаге от того, чтобы порвать сатира. Ногти на руках стали медленно удлиняться.

— Не ругайся и не злись на него, он хоть и прожил на свете больше всякого, но является совершенно неопытным сатиром, — раздался какой-то уставший голос сзади.

Зина моментально отпрыгнула в сторону так, чтобы в поле обзора оставался сатир и появился тот, чей голос она сейчас услышала.

Это оказался маленький старичок в старой, уже выцветшей и местами прохудившейся майке, в кепке, чей козырек держался на честном слове, в шортах, которые когда-то были классическими брюками, и босиком. Борода, свисающая до его колен, говорила о том, что перед ней стоял далеко не молодой парень, а дедушка, и выглядел он довольно-таки жалко. Да и выражение его лица, уставшее и обессиленное, только подчеркивало его внешний вид.

— Лесной хозяин? — не поверив своим глазам, спросила Зина.

— Да какой там лесной. Видела, что от моего леса оставили? Его даже рощей не назовешь теперь, — с грустью сказал он, повернувшись на свои владения.

— Меня Зина зовут, а к вам как обращаться? — все также держа в поле зрения сатира, представилась она.

— Зинаида, стало быть. Ермолаем зови меня, — сделал вывод и представился он. — Ты когти-то убери, не причинит тебе вреда Димидка. По неопытности он на тебя чары навел. — После посмотрел внимательно на Зину. — Странная ты. В общем, не о чем тут рассуждать. Ты иди отсюда, ведьма, и к Димиду больше не приближайся. Знаю я ваше поганое племя, вы только о себе думать умеете. А еще раз здесь увижу…

— Нет, она хорошая, я чувствую. И это я не прав в этой ситуации — нарушил покров, не спросив ее, — перебил лесного хозяина сатир.

— Не покров, а Покон. И да, ты его нарушил и теперь должен мне, — поймала за язык Димида Зина.

— Трижды отдам! — как-то даже обрадовавшись, выпалил Димид.

— Молчи! — выкрикнул лесной хозяин, надеясь остановить сатира.

— Услышано! — вместе с Ермолаем сказала ведьма.

— Вот кто тебя за язык тянет? — покачал головой лесной хозяин.

— Дядя Ермолай, я виноват и готов понести ответственность, — как-то даже подобрался сатир. — Да и не ребенок я уже, чтобы безвылазно сидеть под твоим крылом.

— Да я разве что говорю. Ты сам под это крыло залез, а теперь брыкаешься. Кому другому бы обещание дал, я б слова не сказал, но ведьме… Она же теперь с тебя живого не слезет. Все соки выпьет, — очень серьезно сказал хозяин леса. И, обратившись к Зине, добавил: — Может, не будешь его трогать, а с меня его долг возьмешь? Клянусь луной, что выполню все, что скажешь.

— Вижу, дорог он тебе, — серьезно сказала Зина. — Но его долг с него и возьму. И трижды, как он сам сказал. Сказал же он, что хочет в мир выйти, вот пусть жизнь и почувствует. — И, резко развернувшись к сатиру, повторила вопрос: — Что ты сделал со мной?