Сверхъестественное. Обычные жертвы

Ивонн Наварро (2021)

Сэм и Дин Винчестеры всю жизнь проводят в дороге, охотясь на сверхъестественных чудовищ. За долгие годы братья пережили десятки кровавых приключений. Им приходилось иметь дело с самыми разными существами: от желтоглазого демона, убившего их мать, до вампиров, призраков, оборотней, падших ангелов и божеств. Путешествуя по Америке и борясь с нечистью, они обретают союзников — как среди людей, так и среди обитателей потустороннего мира. Но каждая устраняемая ими угроза открывает новую дверь для сил зла… Что-то странное творится в городке Браунсдейл, штат Кентукки: путешественники, проезжающие через эти места, исчезают бесследно. Местные утверждают, что люди пропадают в огромных пещерах рядом с городом. Их посещение без проводника опасно, можно никогда не выбраться наружу. Сэм и Дин не верят в эту версию, и когда в Браунсдейле исчезают две юные девушки, принимаются за расследование. Пока братья охотятся за чем-то зловещим, таящимся в Мамонтовой Пещере, выясняется, что кто-то оберегает страшный секрет и ради сохранения тайны готов убить Винчестеров. Действие книги разворачивается во время десятого сезона, между эпизодами «Охотничьи игры» и «Остановись и гори».

Глава 7

— Ясновидящая? — повторил Дин по дороге к дому Киннамон Эллисон.

Сэм пожал плечами.

— Не то чтобы нам сильно помогут более уважаемые источники в этом городе. Я за то, чтобы попробовать всё.

Дин поскреб голову.

— Полагаю, мы очень скоро выясним, насколько она компетентна. Никогда не встречал ясновидящую, которую бы назвали в честь специи^[8]. Стриптизерш — да, но не ясновидящих.

Он остановил машину перед маленьким домиком с зеленой островерхой крышей и оконными наличниками того же цвета. В аккуратных кадках под окнами цвели ярко-оранжевые и красные розы, а среди цветов на ветру трепетали американские флажки. Как у многих городских домов, у этого была веранда, но небольшая, не во всю длину здания. Справа от двери, выкрашенной в тон крыши и наличников, стояло белое кресло-качалка, а рядом — маленький желтый столик с большим куском кристалла. Должно быть, сувенир из пещеры. На подъездной дорожке был припаркован опрятный темно-синий «Приус», а по обе стороны от нее тянулись небольшие участки ухоженной травы. Ведущая к дому пешеходная дорожка была не залита бетоном, а вымощена брусчаткой. В общем и целом, вид чересчур умилительный. В довершение всего, двор был огорожен с трех сторон белым фигурным забором из штакетника. В окнах виднелись уютные кружевные занавесочки, дополненные подхватами, как в кукольном домике. Внутри на почти невидимой нити отбрасывали блики каплевидные хрустальные подвески. Эффект получался до того сладким, что аж подташнивало. Финальным штрихом к этой картине стало появление на ближайшем к двери подоконнике двух кошек, серебристой и черной, которые вились вокруг друг друга.

Сэм и Дин вышли из машины, приблизились к дому и осторожно поднялись на единственную ступеньку, испытывая смутное подозрение в отношении этого воплощения провинциальной Америки. Разве существует в мире такое совершенство?

Как свойственно всем кошкам, те, что сидели в окне, неприветливо взглянули на них и исчезли.

— Была не была, — сказал Дин и резко нажал на кнопку дверного звонка.

Одно из окон было слегка приоткрыто, и из дома приглушенно донеслись первые ноты «Усыпанного звездами знамени»^[9].

— Да вы шутите, — сказал Дин. — Что, если…

Он осекся, когда раздались шаги и дверь открылась. На пороге стояла пожилая женщина, совершенно не похожая ни на ясновидящую, ни на ведьму, хотя братья понимали, что по внешнему виду судить нельзя. Она была худая и ростом едва достигала полутора метров. Ярко-голубые глаза смотрели вопросительно, а лицо в форме сердечка, не тронутое косметикой, обрамляли выкрашенные в снежно-белый цвет волосы. Носила женщина темно-синее в горошек платье с длинными рукавами. Должно быть, ей нравился этот узор — повязанный вокруг шеи широкий фиолетовый платок украшали точки поменьше. Пестрая одежда плохо вязалась с аккуратными, тщательно подобранными цветами и сельским очарованием дома.

При виде гостей женщина совсем не удивилась.

Дин шагнул вперед и предъявил удостоверение, а Сэм вынул свое из кармана.

— ФБР, — сказал он. — Мистер Пайл из туристического магазина порекомендовал нам побеседовать с вами. Вы Киннамон Эллисон?

Женщина даже не взглянула на удостоверения, но и впускать братьев в дом не спешила.

— Бо Пайл — бывший муж моей сестры. Уверена, он упомянул об этом, — не дождавшись ответа, она поджала губы. — Полагаю, он рассказал вам и то, что я вроде как ясновидящая.

Дин бросил взгляд на Сэма, потом снова на Киннамон Эллисон.

— Да.

— И вы ему поверили?

Дин открыл было рот, но от удивления не смог сказать ни слова.

— Я…

— Он имеет в виду, что мы готовы рассмотреть все возможности, — поспешно вмешался Сэм.

Эллисон выпрямилась, словно линейку проглотила, и как-то даже показалась выше.

— Вы не агенты ФБР.

Пришла очередь Сэма неметь от неожиданности.

— Конечно, агенты.

— Нет, — Киннамон Эллисон с вызовом уперла руки в бока. — И вы не войдете в мой дом, пока не скажете правду. — Она отбила удостоверение, которое снова попытался показать Дин, и поджала губы еще сильнее. — Это чепуха, и вы это знаете. Я это знаю. Поняла в тот момент, когда вы ступили на веранду. — Она постучала себя пальцем по голове. — Вот здесь.

Дин запихнул удостоверение в карман.

— Если вы такая умная, почему бы вам не рассказать нам, кто мы?

— Я ясновидящая, а не программа по распознаванию лиц, — огрызнулась Эллисон. — Я никогда не забываю лица, но чтобы их запомнить, мне нужно сначала увидеть их в первый раз.

— Так здесь уже были агенты ФБР? — уточнил Сэм.

— Не пытайтесь сменить тему. — Она так сильно ткнула Сэма в плечо, что тот отступил на полшага. — Вы не из ФБР, поэтому я хочу знать, что вы делаете в Браунсдейле и почему так упорно пытаетесь отыскать пропавших девочек.

— А разве не все пытаются? — приподнял бровь Дин.

— Возможно, но вы не все. Вы даже не местные. — Она склонила голову набок, будто припоминала что-то… или, вероятно, обдумывала впервые. — Вы, кстати, и не из полиции. Вы двое кто-то вроде… — Она моргнула. — Убийцы монстров? Нет, что за чепуха.

Братья переглянулись, а потом Дин без предупреждения сделал два стремительных шага вперед и втолкнул ясновидящую в дом. Не говоря ни слова, Сэм последовал за ними, после чего закрыл и быстро запер дверь.

— Что вы делаете? — голос Эллисон почти сорвался на крик.

Не то чтобы кто-то здесь услышал ее крики, но это был бы нежелательный поворот событий, и братья ничего подобного не хотели.

— Пожалуйста. — Сэм вскинул руки и показал пустые ладони, будто успокаивал перепуганную собаку. — Клянусь, мы не причиним вам вреда. Мы здесь с наилучшими намерениями…

— Черта с два, — выплюнула она. — Знаю я, как это бывает, юноша. Могу поспорить, у вас там в багажнике веревки, изолента и всякое гнусное оружие.

— Гнусное? — переспросил Сэм.

— Она раскрыла нашу заначку, — сказал Дин. — Слушайте, мэм, мы просто хотим…

Женщина развернулась, схватила что-то с приставного столика, накрытого связанной крючком салфеткой, и швырнула Сэму в голову. Дин рванулся в сторону и успел перехватить снаряд — тяжелый снежный шар — в полете. Взвесив его в руке, он укоризненно взглянул на Эллисон.

— Какого черта? — Сэм уставился на шар, потом — сердито — на ясновидящую. — Вы могли меня серьезно ранить этой штуковиной.

Эллисон огляделась, но не успела она найти другой подходящий метательный снаряд, как Дин подошел вплотную и помешал ей.

— Прекратите, — строго велел он.

В шаре над рождественской деревней взметнулся блестящий искусственный снег, когда Дин вернул его на подставку. После этого он взял женщину за предплечье и повлек к креслу.

— Сядьте. Единственный человек, который тут бесится и пытается навредить другим, это вы.

Эллисон неохотно присела в каминное кресло с винтажным цветочным узором на обивке. Как и следовало ожидать, в своем наряде она казалась чужеродной как в этом кресле, так и во всей комнате.

— Ладно, — проговорила она с видом маленькой чопорной библиотекарши. — Зачем я вам сдалась?

— Не то чтобы конкретно вы, — поправил Сэм. — Но вы были правы, когда сказали, что мы хотим выяснить, что произошло с девочками Диц. — Оглядевшись, он подошел к дивану в желтую полосочку и отпихнул пару подушечек с оборками. — Я сяду, ладно? Пожалуйста, не надо в меня больше ничего швырять.

— Ладно, — повторила Эллисон слегка смягчившимся тоном и повернулась к Дину. — И ты садись. Мне не нравится, как ты надо мной нависаешь.

— Э… Ладно. — Дин выбрал кресло-качалку с закругленной спинкой и изящной вышивкой на сиденье.

Устраиваясь в нем, Дин выглядел смехотворно — словно лесоруб, пытающийся расслабиться в бабушкиной гостиной.

Несколько мгновений все молчали. Потом Эллисон вздохнула и сложила руки на коленях.

— Эти слова — охотники на монстров — продолжают крутиться у меня в голове. Они возникли в мыслях спустя несколько секунд после того, как я вас увидела, и становятся все отчетливее, стоит кому-то из вас до меня дотронуться. Я не могу избавиться от них. Что они означают?

Сэм глубоко вздохнул.

— То и означают. Это не символическое значение и не загадка. Мы охотимся на монстров.

— Демонов, и вампиров, и всевозможных тварей…

— Которые нападают по ночам, — перебила она. — Мило.

— Нисколечко, — возразил Дин. — Большинство из них чертовски уродливы, а кроме того, злобны и смертельно опасны. Они убьют и вас, и нас при любой возможности просто потехи ради.

Эллисон испытующе посмотрела на братьев пронзительными голубыми глазами.

— Хотите сказать, девочек забрало какое-то чудовище?

— Мы ничего такого не говорим, — возразил Сэм. — Мы ничего не знаем… пока, — он покосился на Дина. — Но мы надеемся, если верить словам Бо Пайла, что вы сможете нам помочь.

Эллисон, странное дело, совсем не удивилась их заявлению. Потом небрежно отмахнулась.

— Бо ничего про меня не знает. Рассказывает всем, что мы родственники, но моя сестра развелась с ним сорок лет назад и переехала в Луисвилль. С тех пор он подбивает клинья ко мне, будто сдались мне сестринские обноски. У меня не такой дурной вкус, знаете ли.

Слегка улыбнувшись, Сэм наклонился вперед и сцепил руки между колен.

— Возможно, вы его не особо жалуете, но он в самом деле вас порекомендовал.

Эллисон закатила глаза.

— Только потому, что он пытается меня задобрить. Он никогда не верил в то, что я умею хоть что-то, едва ли.

— Что вы имеете в виду под «едва ли»? — уточнил Сэм.

Она пожала плечами.

— За прошедшие годы я помогла паре человек то тут, то там, когда они довольно сильно влипли. Люди уверяют себя, что не верят, может, и в самом деле не верят… но они не забывают.

Дин кашлянул.

— И как именно вы помогли тем людям?

Эллисон смотрела на свои пальцы, на которых не было ни одного кольца. Ногти у нее были не накрашенные и не очень длинные, но аккуратно подпиленные. Ничем не примечательные, как и весь ее облик, если не считать фиолетовый платок и горошек. Она даже сережки не носила.

— Я видела кое-что, что… могло произойти, — тихо ответила она. — Например, на складе в интернате начал протекать кислородный баллон. Я позвонила старшей медсестре, но она мне не поверила, сказала, что я спятила. Тогда я позвонила в офис шерифа, но и там мне не поверили.

— И что произошло дальше? — спросил Сэм.

Эллисон вскинула подбородок, и стало видно, насколько она может быть упряма.

— Я видела в голове, что вот-вот произойдет, поэтому не собиралась сдаваться. У меня мало друзей в городе, учитывая, что многие считают меня ненормальной, но кое-кто все же есть. Я начала обзванивать всех и расспрашивать, у кого в этом интернате есть любимые люди — родители или, боже упаси, дети-инвалиды. Нашла двоих. В Браунсдейле нет собственной больницы, но к нам поступают люди даже из Боулинг-Грин, потому что тут всё намного дешевле. В общем, полдесятка звонков — и я нашла человека, у которого были какие-то знакомые знакомых и так далее. Когда этот человек узнал о возможном происшествии, он как с цепи сорвался. Он приехал, заявился прямиком в регистратуру и потребовал, чтобы его лично отвели на склад. Сказал, что не потерпит того, чтобы его отец просто так взлетел на воздух вместе со зданием. Заварушка поднялась знатная, но к тому времени, как прикатила полиция, он уже заставил уборщицу отвести его в подвал. Утечку обнаружили, здание эвакуировали, а пожарные разобрались с баллоном.

— А постфактум? — спросил Дин.

— В смысле?

— Я имею в виду события, которые уже произошли.

Эллисон на мгновение сцепила пальцы крепче.

— Вы о раскрытии преступлений?

— Да, именно об этом.

— Я была… как это называется? Разоблачитель, да. Я стала разоблачителем, когда узнала, что трое сотрудников издеваются над пациентами интерната. Я знала, что они делают… На этот раз страдание, исходящее из этого места, было почти невыносимым. Но опять-таки, ни в интернате, ни у шерифа мне не поверили. На самом деле они просто не хотели вмешиваться. И тогда я обратилась в полицию штата.

Сэм склонил голову набок.

— И они вам поверили?

— Нет. — Она на мгновение отвела взгляд. — На самом деле я это знала еще до того, как позвонила. Поэтому соврала. Сказала, что я анонимный свидетель, и звонила из телефона-автомата в городе, — она слегка смущенно хохотнула. — Я даже надела достаточно большую шляпу, чтобы скрыть лицо. В общем, они устроили грандиозное расследование и в конце концов арестовали тех троих. — Она снова вскинула подбородок, но теперь раздраженно. — С тех пор я несколько раз предлагала шерифу свои услуги, но они очень ясно дали понять, что не заинтересованы. Полагаю, они хотят, чтобы все оставалось по-прежнему.

Дин нахмурился:

— По-прежнему?

Эллисон внезапно поднялась, отчего Сэм вздрогнул и машинально прикинул, нет ли поблизости чего-нибудь, чем можно в него швырнуть. Однако она просто принялась расхаживать взад-вперед, продолжая говорить.

— Как и в любом полицейском участке, в управлении шерифа есть камера с вещественными доказательствами, — сообщила Эллисон. — Запертая, разумеется, все содержимое описано, как полагается…

Она приумолкла, и Сэму послышалось что-то странное в ее голосе. Он стал тише, а стоило ей сделать паузу, как у слов возникало отчетливое зловещее эхо. Сэм и Дин переглянулись, потом их взгляды снова устремились на Эллисон. Она по-прежнему ходила взад-вперед, но глаза у неё остекленели, взгляд стал далеким. Такой взгляд они видели у многих пациентов психиатрической больницы, где им как-то раз случилось побывать, — те словно пребывали в другом мире, откуда не могли — или не хотели — выбраться. С этой женщиной, разумеется, все было не так. Сэм не думал, что ее психическое здоровье не в порядке, и, на их взгляд, она поведала вполне приличную историю несомненных экстрасенсорных способностей. Не было похоже, что ее посетили видения, она будто впала в транс. Может, и то и другое.

— И что же с той камерой? — не дождавшись продолжения, подбодрил Сэм, негромко, чтобы не сбивать концентрацию.

Эллисон посмотрела в потолок, будто видела там что-то, доступное лишь ей одной.

— В задней ее части есть секция, и она полная, — проговорила она все тем же странным тоном. — Большая проволочная клетка… с вещами. Сумки, спальные мешки, палатки, рюкзаки, все такое. Много, — ее голос сошел на шепот. — Очень много.

Дин хотел задать вопрос, но тут Эллисон моргнула и протерла глаза.

— Она заперта и накрыта брезентом. Помощники шерифа зовут ее «черной дырой», туда сваливают вещи всех людей, которых не могут найти. — Она посмотрела на Дина. — Да и не пытаются искать.

— А вы знаете, почему они не пытаются? — отозвался он.

Эллисон нахмурилась и вернулась в кресло.

— Нет, этого я понять не могу. Может быть… — Она помедлила.

— Что? — спросил Сэм.

Она покачала головой.

— Нет, я просто предполагаю. Доказательств нет.

— А вы все равно скажите, — настоял Дин.

Эллисон поджала губы, но призналась:

— Может быть, они боятся. У меня такое чувство, будто они боятся, что в следующий раз — когда угодно — пропадут они сами или кто-нибудь из их родных.

— Но я думал, что такого не бывает, — возразил Дин. — Парень в библиотеке сказал, что местные никогда не пропадают.

Она кивнула.

— Оуэн, да. Милый молодой человек. Он сделал большую ошибку, пригласив в гости родственников. Он пробыл здесь недостаточно, чтобы считаться «местным».

Дин покосился на брата.

— Может, поэтому его двоюродных сестер забрали.

Эллисон прищурилась, будто не расслышала.

— Забрали? Кто?

Дин откинулся на спинку кресла и скрестил на груди руки.

— Почему вы нам не скажете?

— Так вы поэтому ко мне пришли, — женщина убрала со лба выбившуюся прядь белых волос. — Хотела бы я знать, но, когда я пытаюсь разглядеть, вижу лишь черноту.

— Черная дыра, — пробормотал Сэм.

— Да, — согласилась Эллисон и бросила на Дина почти хитрый взгляд. — Вот если бы мне сюда что-нибудь из тех вещественных доказательств… — Она не договорила.

— Это бы помогло вам найти их?

— Не знаю, — призналась она. — Иногда я дотрагиваюсь до вещи, и она мне ничего не говорит. Иногда говорит все. Иногда не все, но достаточно. — Она внезапно широко улыбнулась; улыбка осветила ее лицо и тотчас же растопила напряжение, которое держалось с того мгновения, как они ворвались в ее дом. — То же случилось, когда я швырнула в тебя снежный шар. Я знала, что твой брат перехватит его прежде, чем он зарядит тебе в лоб.

Сэм невольно хохотнул, но его улыбка быстро увяла.

— Думаете, в той ячейке найдется что-нибудь, что поможет вам отыскать близняшек Диц?

— Не знаю, — повторила Эллисон. — Зависит от того, есть ли в «черной дыре» их вещи. Если с ними случилось то же, что с остальными… — Она словно едва слышно всхлипнула. — Тогда я, может быть, хотя бы сумею выяснить, что именно.

Сэм потер лицо.

— Вы говорите в прошедшем времени. Как будто уже слишком поздно.

Эллисон впилась в него взглядом голубых глаз.

— О, несомненно уже слишком поздно.

Примечания

8

В оригинале имя героини Cinnamon (англ.) — корица.

9

«Усыпанное звездами знамя» — гимн США.