Противостояние

Юрий Иванович, 2012

Мир Огненной Патоки. Именно здесь сошлись в смертельном поединке Дмитрий Светозаров и Крафа, поработитель миров, – два самых сильных из всех Торговцев, когда-либо существовавших во Вселенной за последние десять тысяч лет. На стороне землянина явное преимущество, Дин Свирепый мысленно уже видит поверженного противника, но тут вмешивается третья сила, по сравнению с которой даже объединенные усилия двух заклятых врагов кажутся всего лишь детской игрой…

Глава девятая

УМНИК НАЧИНАЕТ УМНЕТЬ

После нескольких часов бессмысленной траты сил, боеприпасов и нервных тканей Светозаров уселся, постарался успокоиться и, осматривая деяния своих рук, подумать. Ситуация сложилась хуже не придумаешь. Вместо погони за врагом, а затем и его жесткого уничтожения сам ловец, экипированный лучшим во всех мирах оружием, оказался в банальной труднорушимой ловушке. И по всем логическим размышлениям выходит: Крафа оказался и многократно сильней, и несравнимо хитрей. То есть, если смотреть правде в лицо, нынешний соперник оказался не по зубам. Еще и сам засадил зарвавшегося, самонадеянного юнца в каменный мешок.

Представить себе, что в этом каменном мешке жизнь так и завершится, Дмитрий не мог. Да и старался гнать от себя подобные мысли. С имеющейся у него силой, а тем более полными под завязку энергией кристаллами-накопителями он в любом случае устроит тут Армагеддон и таки пробьет отверстие хоть до самой пустыни. Решение этой проблемы лишь вопрос времени. Но вдруг замкнутое пространство — это еще не все напасти, свалившиеся на его голову? Ведь украл же кто-то низкочастотный разрушитель? Завалиться в щель или испариться тот никак не мог. Только воровство! Причем такое по силам лишь двум существам: Торговцам и разумным кальмарам. Прусвета здесь нет, иных «пронзающих камни» — тем более.

«Или есть? Если здесь поселился один, а то и парочка, тогда все становится на свои места. И скорее всего, Крафа успел их увидеть и вступить в сговор. Вернее, не в сговор, а просто после ментального воздействия „пронзающие камни“ стали бессловесными марионетками в его руках. Вот так-то! Чего я больше всего опасался, то и случилось: коварный, подлый враг использует в своих интересах моего любого потенциального союзника! — Горечь от таких выводов затопила сознание полностью. Какое-то время Дмитрий просто сидел как истукан и бездумно пялился в стену. Потом нахлынули другие запоздалые раскаяния в своей недальновидности: — Наверное, Тител был прав, следовало просто тупо сидеть в мире Зелени и ждать, пока Крафа сам в гости не пожалует. Хотя в данный момент я начинаю сомневаться, что с ним и кокон „Проба-2“ справится. Все-таки мы явно недооценили силы этого морального урода. У него в багаже знаний такое, что нам и не снилось, да плюс опыт интриг, предательств, убийств и обманов сроком в полторы тысячи лет. И получается, что я против него — словно букашка под ногой у великана».

Пораженческие мысли выбивали почву из-под ног, лишали всякого желания продолжать борьбу и довели до такого пессимизма, что впервые в голову Торговца закрались крамольные мысли о бесполезности собственного бытия. Захотелось от всего окружающего абстрагироваться полностью, расслабленно улечься в удобном месте, а перед тем просто раздеться и окунуться в прохладную воду.

Именно неожиданное желание «раздеться» насторожило Светозарова больше всего. Он явственно понимал, что совершить подобное абсурдное действо он не додумался бы и в страшном сне. Его сюртук, самодостаточная, независимая, с комплексной очисткой всего тела система, давал возможность быть все время и чистым, и свежим, и с должной температурой тела. Не говоря уже про защиту от иных повреждений любого толка. Снять с себя это уникальное средство защиты в подобной пещере — это смерти подобно!

А значит, что-то случилось? Ответ только один: Крафа уже пытается добраться ментальным лучом до сознания пленника и теперь вновь желает заставить его совершать самые опрометчивые глупости! Допускать такое нельзя! Другой вопрос, что сопротивление в итоге может оказаться бесполезным: воля все равно будет сломлена, и тело с издевательствами растерзано, да только бездействовать, отдавать свою свободу и жизнь вот так сразу, без боя, Дмитрий не собирался.

Вскочил резко на ноги, окружил свое сознание повышенной защитой и сразу почувствовал себя значительно бодрей и уверенней. Скорее всего, именно печаль и уныние позволили врагу безнаказанно, подспудно воспользоваться своими силами.

«Во какая пиявка кровожадная! — опять входил в бешенство Торговец, проклиная престарелого коллегу-предателя. — Подлый кровопийца и мерзкий ублюдок! Власти надо мной захотел? А фигушки тебе, а не власть! Все равно отсюда вырвусь, а если почувствую потерю управления собственным телом, такой бум устрою, что от планеты только рой метеоритов останется. Сам помру, но и тебе, гадина, не жить!»

И чтобы не откладывать дело в долгий ящик, быстро и легко соорудил этакую бомбу определенного действия. Ведь у него в наличии имелось сразу пять кристаллов-накопителей огромной энергии. Освободить эту энергию единовременно да с определенной направленностью — и от всего горного массива останется только большая воронка глубиной до живой магмы планеты. В этом взрыве даже Крафа не уцелеет. И бомба сооружается проще простого: определенная структура вокруг тела, которая срабатывает после прекращения определенного сигнала из мозга. А сигнал подается все время, пока сознание контролирует себя и остальное тело. Жалко, конечно, погибать в таком молодом возрасте, но теперь уже ничего не исправишь.

Спать себе Дмитрий тоже строго-настрого запретил. И так поражался, чего это он вздремнуть недавно решил. Теперь у него до момента освобождения осталась одна цель: пробить себе тоннель из этой ловушки. Ну и вторая, постоянная: контролировать все свои действия и поступки. Хотя созданная бомба сама должна поставить окончательную точку контроля, но очень хотелось уловить этот момент и перед смертью вспомнить лицо любимой.

Но прежде чем начать пробивать путь к свободе, следовало еще как-то определить, где этот путь короче и легче. Изначально казалось, что лучше всего расчистить прежний тоннель, но он оказался завален чуть ли не на сорокаметровую глубину. Вдруг все-таки за стенами этой пещеры есть пустоты на более близком расстоянии? Правда, могло оказаться, что следующая пещера окажется тупиком, который предвидеть нельзя, но тщательно осмотреть все равно не помешает.

Первым делом еще раз осмотрел стены, потревоженные, потрескавшиеся от прежних попыток все крошить. И на одной из них, расчистив от пыли и висячего мха, обнаружил рисунок. И попутно, для лучшего его рассмотрения даже создал Проясну средней силы. Что подобного стиля рисунки отыскал и Крафа, да еще и много, Светозаров знать не мог, как и его враг не мог знать о когда-то разысканном при подсмотре вместе с Аристархом прекрасно сохранившемся алтаре живших здесь когда-то аборигенов. Поэтому сразу закипел нешуточным интересом. Если письменность и знаки пещерных людей были убогими и простыми, то здесь Дмитрий сразу отличил стиль иной, высокотехнической цивилизации. Как понял и то, что в данном письме те самые представители хотели нечто донести до своих потомков или последователей. К сожалению, подобного языка граф Дин не знал и однозначно в том неизвестном мире никогда не был. Но в отличие от своего врага умел феноменально расшифровывать древние надписи, обладал обширными знаниями криптоанализа, потому что в ранней молодости весьма усиленно готовил себя к профессии лингвиста и дешифровщика текстов древности.

Понятное дело, что вот так сразу взять и прочитать с ходу письмо или технический документ даже ему было не под силу. Для предварительной расшифровки, сравнительного анализа требовалось как минимум с десяток внешне подобных, но разных по сути сообщений. Но некий почин был создан, база данных начала заполняться, некая часть сознания усиленно заработала в нужном направлении.

Да и сам факт посещения этих гор некими представителями иной, явной более развитой цивилизации мог заинтриговать человека с пытливым умом и научным складом характера. Кто они такие? Откуда? Что здесь искали? Или потерпели крушение? Спаслись ли? Где теперь? Остались ли после них в недрах какие-либо устройства, приборы или оружие?

Ну и как следствие, очевидный вопрос: не успел ли Крафа отыскать это оружие или устройства и теперь на полную мощь не использует ли против своего противника? В такую случайность трудно было поверить, но если враг обладает такими невероятными силами, волей духа, умениями и невероятным опытом, то, может, ему что раз плюнуть — просмотреть все эти горы насквозь и сотворить с ними что угодно?

Вопросов много, но все они начинают толкать больше к пессимизму, чем к продуктивной деятельности, а это не есть гут. Работать надо!

Именно с такой мыслью и был в состоянии кропотливой медитации ощупан весь окружающий пещеру пласт породы и некий намек на короткий путь был найден: уходящая зигзагами вдаль промоина или анфилада узких пещер, которая начиналась всего лишь через двадцать метров довольно рыхлой скалы. Да и трещинами эта скала была пронизана довольно основательно, так что проходка будет сравнительно несложной.

И вновь гул, шум, пыль столбом и вибрация от мелких разрывов. Труд довольно неблагодарный, нудный, выматывающий морально и лишающий магических сил. Но выбирать не приходилось, и через восемь часов двадцатиметровый участок тоннеля был пробит. Конечно, будь при Торговце низкочастотный разрушитель, твердь поддалась бы намного раньше, за три, ну, самое большее за четыре часа. Но все равно Дмитрий был доволен. И глупых, пораженческих мыслей в голове не осталось, и сонливость с апатией пропали окончательно. Да и результат конкретный достигнут.

Найденное пространство и в самом деле оказалось промоиной, в разных ответвлениях которой сочилась вода, взрастали диковинные толстенные мхи в виде пружинящего ковра, но не было даже единственной лягушки или улитки. Это сразу графу Дину Свирепому не понравилось: раз нет живности, значит, она не смогла сюда пробраться, только споры мха просочились с водой. Но с другой стороны, и сейчас впадать в панику не следовало: проходов и разветвлений оказалось предостаточно для почти часового, изнурительного осмотра только собственными глазами и телом. А ползать приходилось по причине узости проходов и обилия мха, затрудняющего движение во всех проблемных местах. Да и ускорители за спиной мешали невероятно, но, помня о подлой краже разрушителя, ничего больше с себя снимать Светозаров не собирался. Слишком опасался рецидива.

Во все остальные лазейки, недоступные для прохода тела, посылались маленькие, весом всего в четыреста граммов, летающие разведчики. Настроенные на самоликвидацию в случае попытки их поймать в капкан, они по задумке еще и мощным оружием считались, достаточно было с помощью дистанционного управления направить такого разведчика прямо во врага. Их имелось в комплекте три штуки и со своими обязанностями они справлялись великолепно. Так что общими силами техники, разума и медитации картина окружающего пространства была определена достаточно подробно. Отыскалась и дальнейшая удобная дорога: все в том же направлении, через три с половиной метра породы имелось иное пустое пространство в виде извилистого узкого хода, но выходящее на полку разлома, тянущегося и вверх и вниз. А уж из такой гигантской полости внутри гор обязательно найдется выход в лабиринт, сообщающийся с поверхностью.

Первая беда грянула, когда не вернулось из бокового прохода, проверяемого на всякий случай, летающее устройство. Причем ни грохота обвала, ни вспышки энергии, которая произошла бы во время самоуничтожения разведчика, не последовало. Что являлось более чем странным. Опять воровство? Но даже при внезапной потере связи с оператором разведчик в любом случае взрывался. Если действовали разумные кальмары, подобные Прусвету, то воришка наверняка лишился если не жизни, то уж щупалец точно. Ну а если действовал иной Торговец или сам Крафа, то они могли совершить подобное лишь непосредственно, прыгать здесь в подпространство и перемещаться в итоге по самим горам не получалось. То есть в конце того прохода могла быть скрытая дверь или нечто подобное.

Но ведь телом туда не протиснуться, поэтому пришлось устраиваться поудобнее и проверять, уйдя в медитацию.

«Ничего! — опять стало разрастаться плохо контролируемое бешенство. — Ничего, кроме мха и слезящихся влагой стен! Значит, все-таки „пронзающий камни“ постарался? Эх! Жаль я не взял Прусвета! Он бы тому воришке… Стоп! Может, и хорошо, что не взял? Крафа мог и его марионеткой сделать, а это во стократ хуже. Ладно, пропало устройство так пропало, надо приступать к проходке нового тоннеля!»

Но возвращение к делу преподнесло новые сюрпризы. Оказывается, пока Дмитрий находился в медитации, у него из поясной сумки исчезли два оставшихся летающих устройства. Причем создалось эдакое твердое убеждение, что они сами, по какой-то ошибочной команде просто взяли да куда-то улетели!

«Это уже похуже банального воровства! — попытался философствовать пленник недр. — Это уже на откровенный грабеж смахивает! Следующий шаг грабителей и предсказать легко: сейчас появятся с ножами и нагло потребуют снять сапоги и все остальное. Ха! Смешно! Да не до смеха. Этак я за каждый кусочек пути чем-то пожертвовать буду должен, а выйдя в пустыню, останусь в чем мать родила. М-да! Был бы в старом замке, подумал бы, что привидения тут водятся или барабашки какие. А так… А что „так“? Если подумать, то я в некоем древнем городе или его околицах, где когда-то проживала большая цивилизация пещерных людей, и чем тогда не дом или не замок? Кстати, если мне верно помнится, то здешние аборигены вымерли как-то быстро и чуть ли не все сразу за короткое время. Может, у них тоже барабашки шалили и продукты воровали?..»

По поводу резкого уменьшения населения у алтаря имелась всего одна строчка: «Нас поедает Врубу. От него нет пощады ни детям, ни старикам, ни взрослым. Он очень голоден».

Кто такой Врубу, можно было гадать долго, но явно не вороватый барабашка или привидение. Скорее всего, дикари пали жертвой какой-либо эпидемии, а их оставшиеся кости за тысячелетия переработали на известняк миллиардные колонии рачков-улиток. Да и сырость с повышенной температурой даже в низинных частях гор была, мягко говоря, чрезмерная. В ней не то что споры любой эпидемии могли завестись, но и банальные глисты вырасти до размеров паровоза.

«Кстати! И такое ведь могло случиться! — Фантазия металась в разных направлениях в поисках приемлемого объяснения. — Глист не глист, а огромному дождевому червяку здесь могло быть явное раздолье. Видел я подобных монстров в мире Водопада, те вроде как оленя за раз проглатывают, могли и здешних страдальцев извести. А потом и сами вымереть. Но даже если не вымерли, на кой ляд им мои устройства или разрушитель? Да еще и похищенные такими разными хитрыми способами? Не верю! И во Врубу не верю, и в барабашек! И даже Крафе подобные трюки не под силу, иначе он бы меня давно на ленточки распустил, и разумным кальмарам тоже. А кто тогда? Может, некая магическая сила планеты балует? Подобная той, что существует в мире Зелени? Ну, тогда у меня остается одно из двух: либо больную фантазию усиленно лечить ударением головы о стенку, либо смириться и покорно ждать продолжения спектакля в любой роли, на которую меня насильно утвердит главный режиссер. Сто раз „ха-ха“! Кстати, моя роль проходчика еще никем не отменена. И пока режиссер не передумал, надо подсуетиться».

Обозначенный кусок породы в три с половиной метра был преодолен за полтора часа ударной, стахановской работы. Затем ползком пришлось по извивающемуся ходу протискиваться сквозь упругие заросли особо толстого мха на полку громадного разлома. Довольно пространственная каверна между стоящими вертикально пластами имела общую высоту до пятидесяти метров, в ширину до сорока и толщину всего лишь чуть больше пяти метров. Зато в ней было просто перемещаться на заплечном ускорителе. Но прежде чем отправиться в полет, граф Дин Свирепый решил слегка оправиться после перемещения на четвереньках, а то и ползком и проверить крепление имеющегося у него оружия. Самое смешное и фантастическое, что все оружие оказалось на местах, а вот все пять (ВСЕ ПЯТЬ!!!) кристаллов-накопителей с энергией бесследно исчезли!

После этого наступил настоящий шок, и нормально соображать Дмитрий стал не скоро. Да и потом мозги еще долго действовали со скрипом. Магическая структура, которая давала команду на самоуничтожение невероятной бомбы, — на месте. Устройство удержания кристаллов и единения их в одну систему — на месте. Наружный карман сюртука, в котором были в отделениях плотно втиснуты накопители, — на месте. Причем не порван. Да и как можно порвать пуленепробиваемую ткань уникального изделия из мира Ситулгайн?

То есть все в наличии, а самого главного — нет!

Сами выпасть они не могли сразу по нескольким причинам: плотность кармана, удержание механическим устройством в единой системе и контролирующая структура на самоуничтожение. То есть даже один кристалл, если его вынуть, спровоцировал бы сигналы опасности и от устройства, и от структуры. Да и кто бы вынимал, если рядом никого не было?! Или был?..

Теперь уже совсем иным взглядом Светозаров посмотрел на толстенный, упругий мох, сквозь который он с таким трудом протискивался. Если уж кто и мог незаметно вытащить накопители, да еще при этом отключив и контур, и устройство, то только некие пальцы, нити, силовые поля, щупальца, или что там еще может вылезти именно из толщи этого мха. Почему бы не предположить, что мох этот крайне заинтересован в аккумуляторах энергии и просто не смог удержаться от кражи. Но тогда сразу возникало следующее предположение: мох разумен? Продолжая логическую цепочку, вспоминалась и строчка у алтаря аборигенов: «Нас поедает Врубу».

Стало страшно.

Очень хотелось вернуться обратно в узкий проход и резать, рвать этот упругий мох, выискивая в нем свои бесценные накопители. Но здравый рассудок заставлял удерживаться на месте и размышлять дальше:

«Разве бывают такие режиссеры? Хм! Сам ведь только недавно вспоминал о мире Зелени. Там, правда, магическое пространство все делало во благо человека и не стало бы уничтожать даже примитивных дикарей, но некоторые аналогии по масштабности и силе провести можно. И что случится, если я вдруг начну сейчас жечь этот мох напалмом? Попробовать, конечно, в любом случае стоит, да и накопители вдруг отыщутся, но что-то интуиция мне шепчет, что поблизости моих кристаллов нет уже давно. И если вся эта система „вода, мох, улитки, лягушки“ едина и как раз является тем самым Врубу, то моя потеря уже либо покоится на дне какого-нибудь ущелья, либо подрагивает в желудке у самой умной, исполнительной по местным придворным нормам квакуши. И между прочим, местные попрыгуньи совсем не квакают. Почему? Фу ты, что за ерунда в голову лезет?! Тут жить осталось, может быть, совсем ничего, а голова кваканьем забита».

И тем не менее, несмотря на такую страшную и невероятную потерю, в душе у Светозарова затеплились странное облегчение и умиротворение. Вначале испугавшись по поводу таких неуместных чувств, он чуть позже понял их подноготную: что, кто угодно — но лишь бы не Крафа! Пусть какие угодно силы планеты, пусть какие угодно монстры, пусть даже разумный мох или разумные камень с водой — лишь бы не подлый предатель, лишь бы не кровавый узурпатор и поработитель массы несчастных миров. Лишь бы не главный враг всего живого и справедливого!

После такого осознания даже вздох получился шумный и облегченный.

«В самом деле, если дела обстоят таким образом и мне суждено погибнуть от щупалец или лап чего-то неведомого, то все равно лучше, чем моим телом, мыслями и оружием завладеет Крафа. С этой пиявки сталось бы и мои миры отыскать, и кокон-ловушку у Зелени обойти, и на моей родине гадостей наделать. А так… фигушки ему! Ха! Мало того, не удивлюсь, если и он сам тут в подобном спектакле какую-то непритязательную роль играет. А может, его вообще уже съели? Как аборигена! Ведь на нем вроде ничего больше, кроме шкур, и не было. Вот потеха-то: пройти такую пустыню и быть пущенным на корм лягушкам! — Некоторое время граф нервно хохотал во весь голос, представляя себе подобный итог злого гения, который, впрочем, заслуживал более жесткого возмездия за свои преступления. — Уф!»

И неожиданно захотелось не то подурачиться, не то выразить свою благодарность создавшейся ситуации и пришедшему пониманию. Так что восклицания вслух последовали после затихающего хохота:

— Ну и как тебе мои подарки, Врубу?! Понравились? Пользуйся на здоровье! Будь здоров и расти большой вечно! А у тебя тут ничего, весело! Да и не холодно! Еще, может, подсказал бы, чем занимается мой коллега и соплеменник. А? Тот, который сюда в шкурах недавно из пустыни явился? Если его уже съели, то не мог бы ты мне представить его косточки, а потом и путь самый кратчайший на поверхность указать? Был бы премного благодарен и тебе в подарок оставил бы все мое оружие и некоторые очень интересные штучки. Эй, Врубу?! Ты меня слышишь? Отзовись!

Разумный мох, или кто там за ним прятался, на призывы к контакту не среагировал. Да и слишком наивно было бы надеяться, даже на какой-то отклик-намек от совсем иного, неизвестно как устроенного не то существа, не то организма, не то целой системы организмов.

— Молчишь? Ну и ладно. Все равно рад был познакомиться и пообщаться! Только большая к тебе просьба: если что-то тебе понадобится, просто скажи мне, и я тебе это подарю от чистого сердца. Так на моей родине принято одаривать каждого нового знакомого, и мне хочется, чтобы ты остался доволен моими подарками. Если что, подходи, ты знаешь, где меня найти. Всегда к твоим услугам! А сейчас извини, буду немного занят, надо обследовать эту вертикальную пустоту.

Как бы там ни было, но подозрения у графа Дина имелись вполне обоснованные: раз неведомые силы легко утащили накопители, то и речевые обращения к ним легко способны и воспринять, и понять. А посему решил и дальше обращаться к окружающим его стенам как можно с большим дружелюбием и непосредственностью. Вдруг это и в самом деле поможет отсюда вырваться? Не иначе как бред сумасшедшего — надеяться на подобное, но не является ли еще большим бредом то, что происходит вокруг? Так что как раз к месту известная поговорка: «В волчьей стае вой по-волчьи». Или иная, не менее известная: «Попал в сумасшедший дом, не примеряй на себя роль санитара. Это не по чину простому Наполеону».

А так как хозяин здесь у себя дома, то гостям следует быть с ним как можно деликатнее, вежливее и обходительнее. Разве что вдруг появится возможность этого хозяина увидеть, понять, найти его слабые места и…

«Не рано ли захотел стать „санитаром“? — осадил себя с ехидством Торговец, запуская ускорители и первым делом поднимаясь для обследования верхней части громадной расщелины. — И так уже части важнейшего багажа нет. Про накопители вообще речи не идет, они на данной планете бесценны, подобного тут не найти. А мне без них уже сманеврировать на всей мощи будет гораздо трудней. Даже возможная проходка породы теперь будет вестись вдвое дольше».

Конечно, косточки злого тирана хотелось увидеть и пощупать, но в данный момент следовало отсюда выбраться. Хотя бы в общие лабиринты, имеющие выход к солнцам. Да и вся эта большая каверна оказалась практически без единого выхода. Нет, внизу она имела какие-то трещинки и промоины, по которым только маленьким лягушкам и шастать, но для решения главной проблемы они никак не подходили.

Пришлось опять устраиваться в разных местах и на разных выступах и в медитации просматривать толщину стен. Два часа ушло на то, чтобы удача наконец-то улыбнулась. На той же самой стене, где у него украли накопители, но гораздо ниже и метрах в двадцати влево Светозаров обнаружил за полутораметровой преградой пещерку, за которой виднелась уходящая дугой анфилада таких же пустот, заполненных увеличивающимися лужами озерков. Дальше просмотреть не удавалось, но что такое два метра породы решительно настроенному шахтеру? Полная ерунда! Так что вскоре пыль и грохот заполнили вертикальную расщелину.

Хуже всего, что мини-взрывы, производимые с помощью магических структур, забирали массу личной силы Торговца, а быстро восполнить ее было просто неоткуда. Оставалось лишь надеяться, что за данной стеной Крафа не притаился в засаде и с ходу не придется с ним вступать в бой. Да и размышления о Врубу, попытки предсказать дальнейшее поведение этого непонятного образования, а также домыслы о его прошлом помогали отвлекаться от грустных мыслей и забывать об опасности.

«Аборигены исчезли очень быстро, даже более продолжительных жалоб не успели написать о своем горе. Растянись процесс их уничтожения на века, они бы такие панегирики, проклятия или восхваления этому Врубу сочинили, места в пещерах бы не хватило. Значит, оно либо такое прожорливое, либо аборигены в его злой сущности ошиблись кардинально. Да и что с дикарей взять: увидели, осознали нечто громадное и сильное и все свои беды свалили на него. Иначе меня, несмотря на все мои технические защиты, немыслимые костюмы и оружие, в любом случае тоже бы прожорливый монстр уничтожил. Какой ему смысл играть со мной в прятки? Но в таком случае он и Крафу не уничтожил, а если разрешил ему в первые дни по пещерам свободно разгуливать, так лишь по причине, что у того ничего, кроме нескольких ножей или меча, при себе и не было. А вот когда появился я, меня сразу заманили в глубины и довольно грамотно изолировали. Вряд ли мой враг вообще находится где-то поблизости. Может, до сих пор разгуливает наверху. И гнался я вовсе не за его силуэтом, а за той эфемерной личиной, которую мне подсунул Врубу. Пример: последний случай перед обвалом. Я ведь четко видел человеческий силуэт, убегающий по проходу и прячущийся в пещерке. А потом он оттуда пропал. Ага! — как и мой разрушитель! И все сразу ясно. Только неясно: почему меня все-таки заманили на такие глубины? Хотят изучить? Пообщаться? Загрузить некими загадками? Или провести на мне некие эксперименты? М-да! Только бы не последнее! Я ведь могу и не пережить».

В конце концов узкий лаз, ведущий к возможной свободе, был пробит. А узкий потому, что приходилось экономить силы и рассчитывать каждое движение. В следующую пещерку Светозаров вползал, толкая перед собой и одновременно цепко удерживая свои заплечные ускорители, иначе бы не протиснулся. А оказавшись в свободном пространстве, быстро закрепил бесценное устройство опять у себя за спиной. Только не хватало остаться без последнего шанса для преодоления пустыни!

Конечно, сил и защиты сюртука хватит, чтобы и пешком дойти, но… лучше о таком и не думать. Никогда не страдая суевериями, граф Дин чуть не сплюнул три раза после таких мыслей, а затем поторопился заняться исследованиями нового пространства.

Анфилада оказалась длинной и страшно запутанной, и без помощи украденных разведчиков пришлось угробить на ее исследование почти пять часов. Благо, что нужное взбадривание слегка уставшему организму добавляли многочисленные амулеты и вделанные в сюртук магические структуры. Хотелось давно уже и поесть, и расслабиться коротким сном, но приходилось настраивать себя на продолжительное и никоим образом не прерываемое движение. Даже медитировал он, стараясь просмотреть толщину стен, теперь стоя или просто опираясь руками и животом на скалу. Так даже лучше получалось пробить ментальным сознанием преграду перед собой.

В общей сложности и здесь пространство оказалось тупиковым, хотя от лягушек, которые с каждым разом казались все более аппетитными, местами было не протолкнуться. Но один дальний, уходящий в сторону и куда-то вверх отнорок в своем тупичке открыл глазам и умениям Торговца сразу два сюрприза. Очередной геометрический рисунок-письмо и тонкую, всего лишь в метр, каменную преграду, за которой находился короткий тоннель, переходящий в большую пещеру с несколькими внушительными озерами.

Причем изначально был замечен рисунок, казавшийся в данном месте немыслимым. Если кто-то его здесь сделал, то как он сюда попал? А если попал, то как потом отсюда выбрался? Может, его разумные кальмары сквозь камни вытащили? Или древний проход уже после посещения завалило очередным обвалом?

— Интересно, куда ты меня завел, о умный и великий Врубу! — уже с явной усталостью ерничал вслух Светозаров. — Так подскажи, будь добр, уж не в таком ли месте находится место старта в прыжке телепортации? И как этой телепортацией воспользоваться?

На эти и иные вопросы он ответа не дождался, хотя внутренне почувствовал недовольство собой: привычка с кем-то вот таким образом общаться и даже препираться становилась вредной и неприятной.

— Ха! Так я вскоре сам себе отвечать начну. Эй, Врубу, ты чего не отзываешься? У меня для тебя есть очень оригинальный подарок. А? Не хочешь? А зря.

Ну а потом, просмотрев стенки вокруг тесного пятачка, несказанно удивился открывшимся ментальному поиску видам:

— Прости меня, Врубу! Самый верный путь ты мне подсказываешь своим неизмеримым гением и величием! Да здравствует твой светоч и пусть сияет он вечно! Ура, ура, ура! А если ты чего-то пожелаешь от меня — только скажи! Я с радостью выполню любую твою просьбу!

Все это он продекламировал в полный голос, а потом снова ушел в медитацию, пытаясь четко определиться, где точно следует пробивать лаз в породе. Потом чуток сместил угол своего осмотра, любуясь на тучное стадо хорошо просматриваемых лягушек, затем еще раз решил заглянуть внутрь большой пещеры… Заглянул и обомлел! И вначале даже как-то не поверил.

Но на перемычке между двух озер ходил человек. Явно мужчина, потому что одежды ничего не маскируют, голый совершенно. Довольно строен, если судить по осанке. И довольно активен, если судить по его действиям. И сооружал он из камней нечто наподобие перемычки. Так порой поступают рачительные хозяева, желающие отделить один рыбный косяк от другого.

«Фермерское хозяйство?! — мысленно поразился Дмитрий. — И кто это там работает? Выжившие аборигены или сам Врубу собственной персоной? Хм! Тогда перед кем это я в последние часы так пафосно распинаюсь?.. Или это такой же пленник, как и я? Раб „лягушрыбсовхоза“? Ха! А то и самого Крафу припахали? Чудеса!..»