Демон разума 3: Царство света

Иван Шаман, 2018

Цивилизация сгинула в огне теракта. 90% взрослых погибли, 9% стали зомби, чей мозг медленно восстанавливают наниты, превращая жизнь в компьютерную игру, где уровень растет при поглощении нанитов из чужих тел. И лишь 1% остался нормальным. Зарвавшееся человечество погубило само себя. Ему пора возродиться в новом облике, с новым смыслом, с единым Солнцем. Наш бог Разум, и он отвечает на наши молитвы. А ваш?

Глава 1

— Батюшка, благословите? — подошла к нему дородная молодая деваха. Хоть сейчас в постель. Кровь с молоком, да и лет не больше двадцати. Но нет, некогда.

— Именем отца и Сына, и Святого духа, — почти на автомате начал отец Сергий, обхватив ее за голову и чуть наклонив. А хотелось взять за волосы и опустить ниже, но не сегодня. Благо она не первый раз приходит в их храм. А вот подойти осмелилась впервые. — Как зовут?

— Что? А поняла, Женя, — ответила девушка.

— Рабу твою Евгению благословляю, — закончил поп, давая поцеловать крест на груди. В обычный день он бы ее не пропустил. Размотал на причастие, а там на исповеди вытащил бы все тайны и… но не сегодня. — Поставь свечу Богородице и три раза прочитай «отче наш» и «дева радуйся». Завтра приходи на утреннею и на причастие.

— Спаси вас бог, батюшка, — явно повеселев, поклонилась Женя и засеменила к выходу.

Сергей придался было приятным фантазиям, но тут же себя оборвал. Сегодня день особый, из московского патриархата должен прибыть с проверкой один из игуменов. И ладно бы рядовая проверка, так нет, по жалобам. Не то один из рогоносцев доложил наверх, не то веселая вдовушка не выдержала потери интереса. Не суть важно. В письме четко значилось «в связи с подозрением на осквернение морального облика».

Раньше он затыкал глотки всем этим мелким бюрократом огромными суммами пожертвований. Женщины несли много и охотно. Да и сам «Храм святой девы» предрасполагал к паломничеству сирых и бездетных. До того как лихорадку бесплодия удалось устранить, и все пришло почти в норму. Но не для них. Лафа мигом закончилась. И такие Евгении стали встречаться все реже. А значит, придется-таки менять собственные правила.

— Стол подготовили? — спроси он с порога общей кельи у суетящихся послушниц и монахинь.

— Да, все готово, жаль только, великий пост, хорошего настроения не поставишь, — со знанием дела ответил Костя. Этот веселый парень с живыми блестящими глазами отлично вписался в выстроенную Сергием иерархию. Именно благодаря его публикациям в интернете и регулярному шуму об исцелившихся, в храме еще бывали толпы. Хоть и крайне редко.

— Ничего не поделать, посмотрим, кого к нам пошлют, — кивнул настоятель, осматривая приготовления. Натуральная рыба трех разновидностей, овощи, фрукты. Все очень строго. Даже халяльного, напечатанного, мяса нет. Лет десять назад церковь его разрешила, и все же пост великий. Надо постараться придерживаться. Хотя бы для видимости.

— Во сколько садится самолет ревизора?

— Уже. Минут через двадцать он должен быть в храме, — тут же ответил Константин, — но вы это и так знаете. Не один день готовились.

— Это да, и все равно мандраж не отступает. Черт, да я так со службы не нервничал, — проговорил Сергий. Все было настолько идеально, насколько это вообще возможно. Жаль только, выяснить, кто именно приедет к ним с проверкой, не получилось. Так можно было бы еще и индивидуально поработать над потребностями. Но обычно все сводилось к деньгам. Настоятелю пришлось отказаться от покупки собственного ховербайка, чтобы получилась сумма — внушительная во всех отношениях. И уж ее-то точно должно было хватить.

— Хорошо бы они до ночи добрались, — сказала одна из послушниц, — а то мне домой пора скоро.

— Не слышала, что Костя сказал? — удивился Сергей, но, посмотрев в окно, понял, что девушка права. За окном уже темнело. Странно, он вроде только дневную отчитал. Ну, да и черт с ним. Внутри храма все равно светло и тепло. С заднего входа раздался стук. Все напряглись. — Пошли, пошли, — скомандовал настоятель, подгоняя руками служек. Сам он встал напротив входа в некотором отдалении, как того требовал церковный этикет.

Дверь распахнулась. За порогом было хоть глаз выколи. Ни фонарей, ни звезд. Зато стояли двое мужчин в костюмах. Высокий накачанный брюнет лет сорока в пепельно-черном костюме. Идеально выглаженная белая рубашка чуть ни сияла. Хотя с первого взгляда было понятно, на нем лучше бы смотрелась военная форма. Выправку не скроешь.

Второй попроще. Шатен лет пятидесяти с внушительной залысиной, чуть ниже среднего ростом. Тоже подтянутый, но явно не спортсмен. Скорее, клерк или младший служащий, чем солдат. В отличие от высокого, он был хмур до безобразия. Насуплен. Настроение у него явно ни к черту.

Одно у них было общее. На священнослужителей они не походили совершенно. Не тот типаж, не тот взгляд. Таким ребятам бы во внешнем церковном отделе работать. Но никак не в ревизионном.

— Пригласите нас внутрь? — чуть улыбнулся бывший военный.

— Да, конечно, проходите, — замешкавшись, сказал Сергей. Его неуверенность и сомнения передались подчиненным. И только Костя, оказавшись рядом, шепнул что это, скорее всего, и есть ревизия, но надо бы их сразу в трапезную.

— Позвольте представиться, — подошел высокий, — Илья, второй синодальный отдел. Это мой коллега Михаил. Как вы, наверное, уже знаете, мы к вам с общей проверкой.

— Прошу прощения, где мои манеры. Я отец Сергий, настоятель этого достойного заведения. Это мой первый помощник, Константин. Специалист по связям с общественностью. Очень приятно познакомиться.

— Взаимно, — кивнул военный и пожал протянутую руку, — ого, отличная хватка. Служили?

— Давненько, — улыбнулся Сергей. Второй руки не подал, и, продержав ладонь навесу пару секунд, настоятель только пожал плечами. Этот был явно настроен враждебно. Может, даже именно он проверку инициировал. Но, к счастью, он был не главным в паре, — прошу к столу, пока все не остыло.

— Благодарю, — Илья, не мешкая, прошел в указанном направлении. Клерк неотступно следовал за ним, стреляя по сторонам глазами. Стоило им зайти в трапезную, как он тут же сел во главе стола. Может, привычка, а может, прозрачный намек на дальнейшие взаимоотношения. В любом случае получилось это агрессивно, несмотря на приветливое выражение лица. — Расскажите про свою жизнь, про работу.

— Какая уж это работа, — доверительно улыбнулся настоятель, садясь по правую руку, — жизнь наша посвящена богу. Это служение, посвящение, — на этих словах лысоватый фыркнул. Сергей подал знак и перед всеми поставили подносы, наполненные едой. — Позвольте мне процитировать Патриарха Московского и Всея Руси?

— Конечно, — тут же кивнул военный.

— Однажды, во время одного из путешествий, оказавшись за подобным дружеским столом в великий пост, он сказал замечательную фразу: «Рыба посуху не ходит». Как думаете, он был прав?

— Сомневаться в словах патриарха глупо, — сказал тихо Михаил.

— В таком случае, к рыбе, — кивнул Сергей, и на стол тут же были поставлены фужеры и бутыли с белым вином. Глаза старшего блеснули. Хоть и на мгновение. Определить, что это было: интерес, удовольствие от предстоящей выпивки или радость от того, что нарушение поста так легко обнаружено, — Сергею не удалось. Одно было ясно, за язык их никто не тянул. Если что, можно сказать, что это пожелание гостей. А путникам, воинам и гостеприимным хозяевам соблюдение поста не обязательно.

— За то, чтобы наш вечер прошел хорошо, — улыбнувшись, поднял бокал Илья, как только он оказался наполнен, — пусть мы у вас и ненадолго. Надеюсь, вы окажете нам полное содействие в проверке, и все пройдет быстро и без проблем.

— Безусловно, мои служки помогут вам, как и я. Чем сможем.

— Я бы предпочел услышать, что вы в полном моем распоряжении, — улыбнувшись, поднял бровь военный.

— Мы все в распоряжении бога, — хохотнул, отрицательно качая головой, Сергей.

— Что верно, то верно, — кивнул Михаил, опрокидывая, кажется, уже третий стакан, — все мы в его власти и распоряжении.

— И пути его неисповедимы, — вновь улыбнулся настоятель.

— Все исповедимо, — ответил Илья, — хоть смысл некоторых его деяний меня и настораживает. Вот, например, что вы тут делаете?

— Как что? — не уловив подвоха, удивился Сергей. — Служим ему, конечно же. Приводим людей. Помогаем понять. Делаем их ближе. Разъясняем заповеди.

— А что там разъяснять? — переспросил старший. — Все же прописано предельно четко.

— Ну не скажите. Вот, например, не убей. На воинов, защищающих отечество, эта заповедь не распространяется. Как и на служащих во имя господа. Или не укради, даже в библии множество примеров, когда эта заповедь нарушалась для благих целей. Разве что не сотвори себе кумира, кроме бога триединого…

— Это уже софистикой попахивает, — отмахнулся Михаил.

— Простите, вы так уверенно говорите об этом. Знаете библию наизусть?

— Ну не то чтобы наизусть, — чуть опешил Сергей. От настоятелей этого и не требовали. Даже от семинаристов просили только фрагментарную выжимку. — Всегда же есть возможность самому заглянуть и проверить себя. В том и плюс.

— Вот как, позвольте, а ваша с собой? Разрешите взглянуть?

— Да, конечно, — кивнул настоятель. Подбежавшая служка вложила ему в ладонь Библию. Он же передал ее военному. Тот бережно взял книгу, пролистал несколько страниц.

— Очень интересно, спасибо, — хмыкнул проверяющий и передал писание своему коллеге, который уже откинулся на спинку стула, болтая вином в бокале. Михаил неохотно взял Библию, открыл ее на середине. Видно было, как глаза его расширились, даже живительная влага мгновенно стала неинтересна.

— Потрясающе, — сказал он некоторое время спустя, — можно я возьму ее на вечер почитать?

— Да что вы, в самом деле, — удивился уже Сергей, — это почти стандартный экземпляр. Ничего особенного. А мои заметки вряд ли будут вам так интересны.

— И все же я настаиваю, — не унимался плешивый.

— Я немедленно распоряжусь принести вам вариант из новых. Эта мне дорога.

— Черт, — с явным сожалением вернул книгу Михаил.

— Что же вы ругаетесь так в храме господнем?

— Прошу прощения, забыл, где нахожусь, — похлопал себя по губам старший и снова пригубил вина, — воистину у вас напиток богов. Уж и не упомню, когда в последний раз пробовал его на вкус.

— Из моих личных запасов, дополнительной выдержки. Угощайтесь, не стесняйтесь, — гостеприимно улыбнулся Сергей, пряча библию на колени и ставя в уме галочку, посмотреть, что же их так удивило. — Если вам так понравилось, могу дать в дорогу несколько бутылок.

— О, спасибо, — кивнул Михаил.

— Боюсь, что не выйдет, — с явным сказал сожалением Илья, — видимо, одним ужином мы с вами не обойдемся. Придется пробыть несколько дней.

— Ничего страшного, кельи для вас уже подготовлены.

— Надеюсь, одна совместная?

— Боюсь, что нет. У нас каждая комната для одного, — слегка лукавя, ответил Сергей. Его собственная комната была рассчитана минимум на двоих. Но все они должны были спать на одной кровати.

— Что ж, не будем выгонять вас из своей, — улыбнулся Илья, — спасибо за угощение, нам пора на покой, уже слишком поздно.

— Не против, если я прихвачу с собой бутылочку?

— На твоем месте я бы не увлекался, Марк, — проговорил военный, и тот нехотя кивнул.

— Ничего страшного, — быстро сказал Сергей, — завтра после утренней мы сможем продолжить трапезу. Хотя днем, конечно, злоупотреблять не стоит. Прошу за мной, я покажу вам ваши комнаты.

— Благодарю, — кивнул Илья, поднимаясь и собирая нехитрые пожитки в виде портфеля и библии.

Сергей уверенно довел их до нужных комнат. Действительно заранее подготовленных, с видом на горы, и, попрощавшись, удалился по своим делам. По крайней мере, он очень рассчитывал, что они так подумали. Перейдя в комнату охраны, он сел на вращающееся кресло и взял у Кости наушники.

Все случилось, как он и предполагал. Оставив вещи, военный пришел к Михаилу в комнату. Видео со скрытых за иконами камер было отличного качества, да и звук давался вполне достойный.

— Что думаешь? — спросил Илья у напарника.

— Черт его знает. Прибить бы гаденыша.

— Но-но-но, — покачал пальцем военный, — он нам нужен, живым. По крайней мере, тело.

— Ну так и забирай, кто тебе мешает? А его надо убрать. Этот гад мне столько нервов извел.

Ну, точно рогоносец, подумал Сергей. Поди, приходила его жена в церковь по душевным нуждам. А муж ей даже в этом помочь не смог. Пришлось все самому. Жаль только, непонятно чей. Хотя не сильно бы помогло, он просто их забывал, как только встречал новую. И сейчас из головы никак не выходила Евгения. А вот кто тогда второй? Просто сочувствующий или реально что-то замышляет, может, на место настоятеля метит?

— То, что он тебе мешал, еще ничего не значит, — возразил Илья, — ты его книгу видел?

— Да, преданный, но только не тому, чему нужно!

— А это уже не тебе решать.

— Очень даже мне! — возразил Михаил. — Я потратил чертову уйму времени и сил на статус Вечного. А он здесь торчит, как ни в чем не бывало. Как это вообще возможно?

— Ну, если ты у меня спрашиваешь, я бы сказал, что на это божья воля. Его же языком выражаясь. Да и к тому же, разве не он помог все это создать? Ты давно уже был бы мертв!

— Не факт, ты-то жил бы себе спокойно и не тужил. И ретранслятор вполне мог обеспечить.

— Теоретически мог. На практике мы никогда не узнаем, — пожал плечами военный, — ты, кстати, уверен, что продержишься еще двадцать минут? Можешь убрать общее поле, потом мы его найдем и подключим заново.

— Уверен. Пока он не в сети, может натворить все что угодно…

— Как скажешь, тогда можно поспать часов шесть. До утренней.

«Почему до утренней шесть?» — пронеслось в голове Сергея, и он взглянул на часы. Творилась какая-то несусветная чушь. Только что было шесть часов вечера. И за столом они просидели не больше часа. А уже двенадцать. Но и организм говорил, что нужно спать. Прямо сейчас. Сделав над собой усилие, настоятель с трудом поднялся из кресла. Верный Костя подставил ему плечо.

— Что думаешь об этих двух кадрах? — спросил Сергей, направляясь в свою келью.

— Не знаю, батюшка. Ерунду какую-то говорят, никакой конкретики.

— Да уж. Пробей их лица по базе, может, всплывет что-то необычное. Знать бы просто, с кем мы дело имеем. Может, тут не лесть и деньги нужны, а шантаж и угрозы. Уж больно этот плешивый зол на меня. А второй явно целеустремленный.

— Сделаю все, что в моих силах, — кивнул Костя, доводя его до двери, — прислать кого?

— Нет, не сегодня. Слишком спасть хочется. Да и послушницам в кое-то веки стоит отдохнуть. До завтра. Если сам не выйду — буди.

— Как прикажете, — улыбнулся помощник.

Сергей с трудом добрался до кровати и повалился на нее, даже не раздеваясь. Сон пришел мгновенно. Резкий, беспокойный. И снились ему какие-то перестрелки. Будто он тащится по коридору и тянет за собой отключившуюся девушку. Без эмоций, действуя как робот. А вокруг зима. Страшная. Черно-белая. Когда снизу искристый снег, а сверху темное небо без намека на звезды.

Громкий стук в дверь разбудил его ровно в шесть. Настоятель с сожалением понял, что сон не принес облегчения. Только дополнительную головную боль. Странно, он помнил события, как если бы они были наяву и в то же время нереальны. Он мог с уверенностью сказать, что служил только в южных странах и на крайнем севере никогда не бывал.

–…аки и мы даем робам твоим… — мерно читал Сергей молитву. Он делал это на полном автоматизме, даже не заглядывая в молитвослов. «Библия, — всплыло в голове. — Нужно заглянуть». И ведь верно, вчера у него даже на такую простую работу сил не хватило. Не прерывая песнопения, настоятель поставил на помосток священную книгу. Старый завет. Новый завет. Последний завет. Все как всегда, ничего не изменилось. И евангелия на месте. Все тринадцать. Чего они удивлялись, непонятно. Ведь их всегда столько было? — …во имя отца и сына…

— Аминь, — пропели хоровые служки, и несколько человек за его спиной. Помахивая кадилом, он развернулся, чтобы еще раз взглянуть на сегодняшнюю паству. Вчерашние ревизоры. Костя. И девушка, Евгения вроде. Значит, пришла. Отлично. Только жаль не вовремя. Придется их сегодняшнюю исповедь построить не так, как он хотел. А позже можно будет и переиграть. Скажем, завтра, если его с должности не сместят, и «гости» уедут. Последним был незнакомый молодой мужчина в джинсовом костюме, уже сотню лет не выходящем из моды. — Прошу всех на исповедь, — сказал Сергей. Ревизоры, переговариваясь, отступили в конец зала. По всей видимости, решили, что им грехи отпускать не нужно. Жаль, было бы интересно, о чем они соврут и что расскажут. Быстро отпустив стандартный набор грехов Косте, он дождался, пока в исповедальню войдет девушка. — Спаси тебя бог, раба божия Евгения.

— И вас, батюшка, — оглянувшись на ревизоров, пробормотала та. На мгновение ему почудилось, что она их знает. Подсадная? Будет его раскручивать, чтобы потом сдать?

— Какие грехи за собой ты ведаешь, покайся, и все они отпущены тебе перед святым причастием будут.

— Плоть моя слаба, — опустив глаза в пол, сказала Женя.

— Плоть у нас у всех слаба, — кивнул Сергей, — хоть и у каждого по-своему. Веруешь ли ты в бога единого? Не творишь ли себе ложных богов.

— Истинно верую. В бога нашего, в Свет его неколебимый. Всем сердцем. Знаю, что он есть, и только он защищает нас в этой тьме кромешной.

— Радостно, хотя чего уж кромешной? Желаешь ли ты чужого? Кошелька ли, тела ли?

— Нет, чужого мне не надо, своего хочу. Чтобы рядом был, как маленькое солнце грел. Освещал путь в жизни. В трудности и в радости.

— Отчего же не привела ты его с собой? Или изменяет он тебе и на чужое зарится?

— Знаю, что в мыслях изменяет. Но прощаю ему это. Да даже если бы телесно изменял, все равно готова терпеть, лишь бы со мной был!

— Так, ладно, это мы без него не решим. Тут двое нужны, — покачал головой поп. Такие девушки ему нравились больше всего. Если, конечно, тем самым единственным был он сам, а не другие. Но может, удастся ее переключить? Потом, все потом. — В чем же ты тогда исповедоваться хочешь?

— Смерти другим желаю, — едва слышно прошептала Евгения. Ну, вот вам и повод. Да, наверное, хотела бы поубивать всех женщин, что ее любимого окружают. Частный случай ревности. С этим вполне можно работать, главное, развернуть как надо.

— И кого же ты хочешь раньше времени на тот свет отправить?

— Врагов всех, видимых и невидимых. Тех, кто недоброе замышляет и готовится жизнь мне отравить, — с каждым словом она говорила все увереннее, будто давно не могла произнести вслух то, что думала, и только сейчас решилась. — Гадов, что хотят забрать у меня самое дорогое, что есть…

Она все продолжала говорить, а Сергей подумал вдруг, что не слышал ничего более искреннего, с тех пор как поработал капелланом в успешной афганской операции. Смерь, боль, месть, жажда крови. Все это буквально сочилось в словах крепкой красивой девушки, сидящей сейчас перед ним. Но откуда в ней столько злобы?

Они в Сахалинске. В одном из самых спокойных и быстро развивающихся городов мира. Множество смешивающихся культур. Торговые центры и кинотеатры. Развлечения на любой вкус и размер кошелька. Ближайшая война за тысячи километров. На Филиппинах. А у них в полном смысле этого слова остров спокойствия. Странно все это. Надо бы докопаться. Может, и вправду сможет ей помочь разобраться с проблемами.

–…именем его отпускаю сей грех великий, — проговорил он, глядя, как огонь в глазах девушки постепенно угасает, — приходи ко мне каждый день на исповедь и, возможно, тебе станет легче. Нет таких демонов, которых нельзя было бы изгнать. Главное, упорство и открытость.

— Спасибо, батюшка, но мне один как раз и нужен. Чтобы был рядом.

— Не дело это, желать, чтобы враги бога кружились рядом, — с укором покачал головой Сергий.

— О, он не враг, он несет его Свет, — грустно улыбнулась Евгения, — можно прямо сказать, что он господу служит. — В странном взгляде ее он рассмотрел некоторую жалость. Вот только к кому? Неужели к себе самому? К настоятелю храма?

— Подходи на причастие через пяток минут. Господь смилостивится, и все хорошо будет.

Девушка склонилась и вышла. А следующим показался молодой человек в джинсовке. Вид у него был хмурый. Будто парень на заклание шел. Сергий был уверен, что не помнит его, но мужчина сел на стул, будто делал так уже сотни раз.

— Отпустите грехи, святой отец, — пробормотал он вполголоса.

— Как зовут тебя, сын мой, и в чем твой грех?

— Егор, — устало сказал парень, — и грех мой в унынии. Каждый мой день ничем не отличается от предыдущего. Он скушен до безобразия. И мне уже начинает казаться, что я никогда не смогу из него вырваться.

— Рад, что ты пришел, ведь вчера тебя здесь не было. А значит, что-то в твоей жизни изменилось. Стало иначе. — Сергей продолжал говорить, и мужчина впервые поднял на него глаза, в которых проскользнуло какое-то странное чувство. Кажется, это была надежда. Настоятель, не удержавшись, улыбнулся. Вот что делает простое слово, когда оно приходится к месту. — Приходи ко мне почаще, и все у тебя выровняется. Найдешь и смысл в жизни и…

— Да не в этом дело, — грубо оборвал его Егор, — вы! Вы помните, что было вчера?