Кукурузный сон

Иван Пудовкин, 2023

У каждого человека в жизни наступает момент, когда он пытается осознать себя в окружающем мире и задает себе вопрос, – «кто я?» Кто-то задумывается об этом в период зрелости, кто-то в конце жизненного пути…Антону всего восемнадцать, но этот вопрос уже становится для него навязчивым. Он мечтает стать писателем, но родители мечтают видеть сына врачом. Друзья пользуются его неумением отказывать им в материальной помощи, а в отношениях с девушками он стеснителен и неуверен. Однако это не мешает ему воспринимать мир открыто и позитивно, пусть и с некоторой долей иронии, которая, опять же, в большей степени направлена на самого себя. Окончив школу, перед поступлением в мединститут, он устраивается санитаром в отделение «Гематологии», и через какое-то время влюбляется в молодую девушку, проходящую курс реабилитации в отделении восстановительного лечения. Чувство оказывается взаимным, молодые люди счастливы так, как вообще могут быть счастливы люди. Но их счастье оказывается недолгим…

Глава 2

— Ма, меня приняли, — особой радости в моем голосе не было.

— Очень хорошо. В воскресенье я приготовлю твою любимую курочку.

— Здорово…

— Почему ты грустный?

Видимо, мысли о девятом этаже и обесточенных лифтах нашли выход в моей интонации, и мама это почувствовала. Она вообще человек чуткий.

— Не грустный я, просто думаю.

— Может, заедешь к нам?

— Нет, не сегодня. Нужно еще с ребятами увидеться.

— Антон, — голос мамы моментально стал строгим, это она тоже умеет. — Веди себя прилично.

Она у меня помешана на приличиях. Взрослый человек, а не видит, что в мире давно уже все перевернулось с ног на голову и быть приличным в наше время в том смысле, который она вкладывает в это слово, совсем уж не прилично. Но пусть лучше не замечает этого.

— Хорошо, ма. Пока, — я отключился и сбежал по ступенькам крыльца.

Надо бы отметить это знаковое событие — как ни как, а первая настоящая работа, взрослая жизнь. Мы что-то теряем в детстве… На пороге взрослой жизни мы оставляем детское отношение к ней, способность воспринимать окружающий мир таким, каков он видится нам тогда, когда мы еще дети, пусть и с наивными, но не искажёнными ценностями. Мы совсем еще ничего не знаем о нем, но душой чувствуем, как удивителен и прекрасен мир, в котором нам посчастливилось родиться, и просыпаясь, улыбкой приветствуем его. С течением лет утренние улыбки все реже появляются у нас на лицах, пока совсем не сходят на нет. Согласитесь, навряд ли вам в голову придет улыбаться, если вы знаете, что впереди вас ждет весь день мыть полы и убирать какашки. Опять же, у каждого свои приоритеты. Кто-то ведь смеется и над анекдотами о Рабиновиче, хотя что в них смешного — в них соль жизни.

В руке запиликал телефон, на экране высветилось — «Артем». Я нажал на прием.

— Тоха, привет! — жизнерадостно заорал динамик. — Ну что, принес клятву Гиппократа?

— Привет, Тем. Рано еще клятву приносить. Это в институте делают, а я пока только на работу устроился.

— Э, нет, братец. Если уж ты решил посвятить свою жизнь спасению жизней других людей, то привыкай обходиться без этих никчемных уловок.

— Ну, бывает ведь так, что без уловок чужую жизнь и не спасти.

— Да, возможно, в этом ты прав, — рассмеялся Артем.

— Ты где?

— Среди будущих господ мира, примеряющих на себя одежды благородных ариев. Правда, на этот раз господа — русские.

Я поморщился — порой Артема невозможно было слушать, так как проследить ход его мыслей было практически нереально, — слишком уж они образные.

— А проще можешь сказать?

— Эх ты, наивное дитя, рожденное на развалинах великой империи… Могу и проще. Старое здание Университета знаешь?

— На Социалистическом?

— В точку! Второй этаж. Только поторопись, а то они у меня уже в печенке сидят, эти господа. Боюсь, могу не сдержаться и поколотить их. Всем скопом!

— Держись, я скоро, — я отключился и улыбнулся.

Что-что, а поколотить Артем мог. Причем, действительно, как он выразился — «Всем скопом» — количество противников для него принципиального значения не имело.

Артем Тахиров, в студенческой среде больше известный, как Жижа (не спрашивайте — я не знаю откуда взялось это прозвище, а спрашивать у Артема мне не приходило в голову), росту имел 196 см и весил при этом 120 кг, из которых жира не было ни грамма, — сплошные бугры мышц. Широкие скулы, чуть раскосые глаза — все, как и положено у чистокровных казахов. В девяностые его семья по каким-то причинам, о которых он не любил распространяться, перебрались в наш город и осталась на ПМЖ. С казахской диаспорой семья отношения не поддерживала, да и диаспора старалась держаться от них на расстоянии — родители Артема еще до получения гражданства приняли обряд крещения и перешли в православие, а сам он частенько расстегивал рубаху, гордо демонстрируя алюминиевый крестик на могучей груди, говоря при этом, что он русский в душе. По его мнению, это значило намного больше всех расовых предрассудков, вместе взятых. Реальней всего было бы предположить, что с такими физическими данными он без проблем найдет работу фитнес-тренера в любом из дорогих оздоровительных центров, выросших за последние годы в нашем городе, как грибы, но неожиданно для всех он поступил на филфак пединститута и уже три года отучился там с отличием. Он был старше меня на два года и у нас порой совершенно не совпадали взгляды на какие-то вещи, но несмотря на это мы как-то очень быстро сдружились с ним. Вообще, он был супер компанейским парнем — не принадлежал ни к одной из многочисленных современных молодежных субкультур, он был вхож во все. Причем, везде его принимали за своего. Девчонки по нему с ума сходили. Говорят, что хорошего человека должно быть много. Это точно про Артема. У него и характер был золотой и не потому, что тяжелый — просто добродушней и благожелательней человека я не встречал. Да, он мог поколотить, но это нужно было заслужить.

Конец ознакомительного фрагмента.