Самый западный день

Иван Привалов

Сборник рассказов о людях, живущих рядом.О войне и мире.О любви.Мир, центром которого является самый западный город нашей страны, – Балтийск.

Волны Лохштедского леса

Шорох прошлогодних листьев ногами рвет тишину. Устремляется к солнцу. Растворяется и зависает. Осязаемо и полновесно. Над белоснежным ковром. От тишины до моря, от прошлого до сейчас — снежной гладью анемонов. Восхитительных, чистых, безбрежных. Белым облаком укутавших лес. Вздымаясь волнами и опадая брызгами — всюду и везде. Это их время. Только во время их торжества, от цветка к цветку можно найти дорогу к сердцу рощи. Старому и древнему буку. Вобравшему в себя всю злость и ненависть человечества. Дарящему любовь и вечность. Скрывающим и дарящим грозди серебряной рябины, обвивающей его древний стан.

Солнце, покидая день, пробивает еще не скрытые в зелени кроны. Со всей силы ударяя в них, рассыпаясь на миллионы лучиков, чтобы каждым обнять белоснежный анемон. Поцеловать и пожелать доброй ночи. Одарить каждого кусочком своего тепла. А анемоны, искупавшись солнцем, выбрав свой лучик, закрывают свои лепестки. Сберегая его в своих объятьях до утра, чтобы утром вернуть просыпающемуся светилу. Так было веками. Так было всегда. Каждый лучик анемона ведет к солнцу.

Когда-то здесь грозным стражем стоял замок Лохштедт. Но заросли снытью и крапивой камни его былого величия. Прорезали землю, на которую когда-то опирались могучие стены из гранитных валунов и кирпича, колеи от колес больших и военных машин. Изъела ржа колючую проволоку закрывавшую проходы к Балтийску. Ветром, временем и людьми, повалившимися деревянными столбами, поминающими кордон. Заставу, стыдливо глядящую разбитыми окнами на мчащиеся без пропусков машины. По дороге вдоль редеющего леса. Некогда священной буковой рощи пруссов. Самой западной. Напоенной кровью посягнувших на ее святость, нарушавших ее покой.

Но, не смотря на время и людей убывая, она растет. Стремится соединить шум волн и свет солнца. Трели соловья и стоны растущих грибов, продирающихся в муках, свозь опавшие листья. Пытается удержать атакуемый со всех сторон остров святости. Своей безбрежной чистотой, пытаясь пробиться сквозь зачерствевшие сердца. Она знает, что этот бой последний. Битва, которую нельзя проиграть, ибо за поражением приходит пустота. Пустота души. И ей надо успеть зацепиться и прорасти в тех, кто впитал в себя вечность этой земли.

Дорога в ухабах и рытвинах, камнях и глине, среди заборов и стремительно растущих особняков, погрязших в строительном гаме молчащих материалов, криках рабочих и гудящей техники обрывается высокой стеной деревьев. Прижавшись друг к другу, сплетаясь ветвями украшенными еще желтыми, салатовыми листьями, молчат. Об это гордое и высокое молчание, как от брони танка, разбивается на мелкие осколки и отлетает прочь наносное и бездушное.

Войти в рощу может каждый. Но увидеть и почувствовать ее, а тем более спросить и получить ответ, дано лишь тому, кто войдет с открытым сердцем и доброй душой. Тому, кто услышит ее сокровенную тайну. Тот, кто способен раствориться с ней временем и судьбой. В коконе судьбы. В жизнь, пропитанную энергией времени. Первый шаг в тишину. Окутывающую и ослепляющую. Раздевающую и ощупывающую. Изучающую. Она начинает кружить ветвями и верхушками деревьев, обнимать тихим шуршанием травы, пронзать птичьими трелями, окружая еле различимыми мошками. Обновляя и заостряя чувства. Отключая разум. Пробуждая и волнуя спящие и забытые восторги детства. Чистого, воздушного и безоблачного. Только детством можно измерить величие и чистоту этого места. И пробудив, открыв, тишина расступается взмахом крыльев птицы, оставив одного. В этом океане волн. Плыть и лететь.

Ушли во времени охраняющие покой рощи пруссы. Видевшие, чувствующие, знающие. Посвященные в таинство, они могли рассказать, о времени которое изменяется в волшебном танце цветов и деревьев. О свете озаряющим. Свете, ветром скользящего среди летающих золотых дюн. Свете, который волнами струится вокруг деревьев, проникает во все складки священной земли. О свете анемонов. Они бы могли рассказать о летучей мыши и сове, даже днем указывающих путь к старому буку. Но не смогут.

А кольцо, оберегающее его с каждым днём, становится меньше и меньше. Выжженными стволами, белеющими пнями… Павшими солдатами. Каждый шаг.

Войди в рощу.

Искупайся в ее волнах.

Растворись в ней.

Напитайся ее светом и сохрани то малое что осталось.

Лохштедский лес…

Лети…