Мятущаяся Украина. История с древнейших времен

Иван Никитчук, 2020

Книга посвящена истории народа Малороссии (Украины), как неотъемлемой части единого русского народа, связанного с народом Великороссии (России) едиными корнями происхождения от Киевской Руси, общей борьбой против врагов и предателей – за сохранение своей независимости и культуры. Главная идея книги заключается в том неоспоримом факте, что всякое ослабление связей между братскими народами всегда приводило к смуте, неисчислимым бедам и страданиям украинского народа. Так было во времена до Богдана Хмельницкого, так было и после него, так было во времена предателя Мазепы, когда отрыв от России и поиски чужеземного покровителя заканчивались братоубийственными войнами внутри самой Малороссии. Это происходит и сегодня на Украине, когда враги единства разорвали многие связи между двумя частями русского народа и, прикрываясь привычными лживыми лозунгами о «самостийности» и «незалежности», унижают, грабят собственный народ в угоду покровителям из Европы и даже Америки. При написании книги использованы многочисленные древние источники и другие объективные исторические материалы. Книга предназначена для широкого круга читателей, интересующихся исторической темой.

Глава 3. Освобождение от татарского ига. Объединение с Литвой и Польшей

Знатные русские княжеские роды, спасаясь от татарского нашествия, сбежали в земли древлян, на Полесье и в соседнее княжество Литовское. Пребывая там, многие из них породнились с местными властвующими и знатными родами и при их помощи подвигли литовского князя Гедиминаса освободить их землю от власти татар и объединить ее с Литовским княжеством под своим началом.

Поэтому Гедиминас в 1320 году пришел на территорию Малороссии со своим воинством, объединенным с русским под командованием русских воевод Пренцеслава, Свитольда и Блуда, полковников Громвала, Турнила, Перунада, Ладима и других, и общими усилиями выгнали татар с Малороссии, победив их в трех битвах. На последней, главной, на реке Ирпень, были убиты ханские князья Тимур и Давлат.

После этих побед Гедиминас обновил русское управление под начальством избранных народом руководителей, поставив над ними своего наместника князя Ольшанского, русского по происхождению, после которого было много других наместников и воевод. Одним из выдающихся был Симеон Александрович, воевода и князь Киевский и Слуцкий, который восстановил в 1470 году киевские монастыри и церкви, разоренные Батыем и которые более двух веков пустовали. Права и обычаи русских Гедиминас не только подтвердил на всей территории Малороссии, но и учредил их на всех своих землях разом с русским письмом и грамотою.

Малороссия, пребывая в полном единстве с Литовским княжеством, сделала ему большие и важные услуги, воюя за него со многими неприятельскими народами, и прежде всего с беспокойными и горделивыми крижаками, ливонцами и пруссаками. Этим немало получено пользы для Литовского королевства — как признание и благодарность литовцам за их помощь в освобождении от татар. Когда Литовское княжество в 1386 году, через князя своего Ягайла, Ольгредового сына и потомка Гедиминаса, объединилось в одно государство с Польским королевством после женитьбы этого князя на польской королеве Ядвиге, наследнице польской короны, стал он королем польским под именем Владислава Первого. А Малороссия, под давним своим именем Русь, объединилась вместе с Литвой с Польским королевством на трактатах и условиях, которые равноправно всем трем народам служили, и главное среди них заключалось в словах: «Принимаем и объединяем, как равные с равными и свободные со свободными». Это условие время от времени каждый король подтверждал при коронации под названием Пакта Конвента; на основании этого, в соответствии с установленным правительством правилом, во всех трех нациях избирались три равных в правах гетмана с правами королевских наместников и воевод: коронный гетман польский, гетман литовский и гетман русский.

На содержание гетманов и других важных урядников выделялись староства, или ранговые села, и другие угодья, а для резиденции русского гетмана назначен город Черкассы. Территориально земля была разделена на воеводства и земства. Русских воеводств было четыре: Киевское, Брацславское, Волынское и Черниговское. Правительственные чиновники и гетманы избирались вольными голосами и утверждались королем и Сенатом.

После объединения Малороссии с Польшей первыми гетманами ее были потомки русских князей из рода Свитольдов, Ольговичей и Острозских, которые за правом наследования, признанным и всегда уважаемым королями польскими и Великими князьями литовскими, теперь управляли своим народом уже в качестве гетманов и воевод. И это продолжалось до пресечения их династии по мужской линии.

Из тех русских князей-гетманов Венцеслав Свитольдович, защищая своим воинством общее польское королевство от немецких крестоносцев, что расширяли свои завоевания по берегам Балтийского моря, сделал первому своему королю Владиславу Ягайло и всему его королевству значительные услуги. В 1401 году от магистра крестоносцев Магнуса, после многочисленных с ним стычек и примирений, были присланы Владиславу со специальным посланцем два окровавленных меча, что тогда значило решительную и жестокую войну и вызов к ней. И тогда Венцеслав, по повелению короля, соединившись с воинством польским и литовским, имея при этом своего войска в тридцать семь тысяч при воеводах Ольговиче и Острогете и при полковниках Рогдае, Полеличе, Громвале, Колядиче и Купалдие, выступил с ними против крестоносцев в район местечка Динабург.

Венцеслав со своим отрядом с тыла неожиданно напал на лагерь крестоносцев, что вызвало панику в их рядах. Остальные войска ударили с двух сторон, обеспечив союзным войскам полную победу. На поле брани осталось более 50 тысяч крестоносцев. Эта победа надолго отбила охоту у крестоносцев угрожать соседям.

Король Владислав был чрезвычайно рад и благодарен за такие важные услуги гетмана Венцеслава и всего русского воинства, наградил их разными почестями и подарками. А когда некоторые литовские чины попытались ущемить русских в их правах и привилегиях, то король в 1409 году издал специальный указ, подтверждающий права русского рыцарства, указав на то, что все три народа объединились добровольно, как равный с равным и вольный с вольным, и никто не имеет права ущемлять их права и привилегии.

После смерти короля Владислава Ягайло его наследовал старший сын Владислав Второй, прозванный Ягеллоном. Короновавшись в 1434 году, он прежде всего беспокоился о сохранении и утверждении решений отца. Согласно им в разделенных на воеводства русских княжествах он подтвердил избранных из русских княжеских и уважаемых семей воевод, каштелянов (помощников воевод), старост и судей со всеми другими урядниками, уравнивая их и все русское рыцарство честью и вольностью с польскими чиновниками и шляхтою, и это своим наследникам беречь утвердил присягою. Об этом в 1435 году в своем указе он так записал: «Русские воеводства с рыцарством и всем народом утверждаем на тех правах, привилегиях и вольностях, которые им от отца нашего предоставлены и утверждены при добровольном объединении Руси и Литвы с Польской державой. И да не смеет никто в этих воеводствах пренебрегать их правами и привилегиями в делах рыцарских, а также в отеческих религиях, ибо все народы объединены как равный с равным и свободный со свободным и, как суть единоплеменные, доброй волей единство укрепили, освободившись от ярма татарского общей ратью русской и литовской под руководством Гедиминаса, праотца нашего…»

Король Владислав Ягеллон Второй, устроив внутренние дела, принялся за дела военные. Успехи в этих делах упали на его голову, затуманенную римским духовенством.

В 1435 году король через своих послов предложил мир Турции, остановив давние пограничные споры и стычки. Султан турецкий Амурат Первый, который вел тогда войну с цесарем немецким за Венгрию и Сербию, убедительно просил короля быть посредником между турками и немцами и помирить их или оказать ему помощь в той войне. За это султан обещал большие деньги или уступить территории, граничащие с Польшей. Король от всего этого отказался, а в 1439 году стал на сторону венгров, и выступив со своей армией против турок, разбил их дважды в Трансильвании. А в итоге, встретив султана на венгерской границе, одолел его в главной битве недалеко от Дуная, вынудив султана с остатками армии отступить за Дунай. Результатом этих побед стало то, что венгры признали Владислава своим королем, каким он и был на протяжении пяти лет. Султан тоже признал его венгерским королем и отказался от всех своих претензий в отношении Венгрии, а король снова заключил с султаном мир, который был утвержден с обеих сторон присягами и трактатами. Награждая свое воинство за эту победу, король отметил большими подарками русское воинство, которое храбро сражалось, внеся свой вклад в общий успех. В том походе принимало участие сорок три тысячи человек русского войска под командою воевод киевского Свитольдовича и сиверского Ольговского и полковников Блудича, Дулепы, Претича, Саная, Бурлия и Артазия.

Но мир тот долго не продержался. В 1444 году король его нарушил самым позорным способом. Папа римский Евгений IV, ведая о королевской отваге и храбрости его воинства, которое впервые так громко победило турок, приводящих в ужас всю Европу, подговорил короля напасть на турок. Те в то время воевали с венецианцами и далматским народом, которые, будучи христианами греческой веры, просили папу помочь им в борьбе против турок, обещая за это принять католичество и верховное над собой иераршество. Король долго отказывался, мотивируя это позором для себя и тяжким грехом за вероломство и предательство присяги, данной им и турецким султаном при заключении недавнего мира. Но папа своей буллой освободил короля от всех присяг и обязательств относительно турок, доказывая, что присяги с неверными ничего не стоят и христиане от них всегда могут быть свободными. Дополнительно он прислал к королю своего легата Иульяна Чезарини с солидным мешком золота, который никогда с ним не расставался.

Король, собрав достаточно сил и не оповещая о том султана, двинулся в его провинции и, проходя их как враг, переправился через Дунай, направив свой поход к городу Андрианополю. Султан, узнав о нашествии на его землю войск польского короля с явной войной, без объявления на то причин, жаловался соседям, свидетельствовал небом и землей, поднимая к ним руки… Наконец, клялся всем, что есть на свете, что он не подавал ни одного повода для нарушения мира с поляками и торжественных присяг, которые его утвердили, и закончил такой фразой: «Унизили гяуры своего бога, гаранта мирных договоренностей, поэтому я призываю его себе на помощь!»

В то время как польский король направлялся к Андрианополю, второй столице султана, и представлял себе богатства, которые могут ему стать добычей, султан Амурат неожиданно перешел с многочисленной армией Балканские горы, встретив короля и его армию возле города Варна. Бой начался и проходил с чрезвычайной жестокостью турок, которые были оскорблены наглым сломом мира. Образцовую храбрость демонстрировало и польское войско, ободренное предыдущими победами. Султан непрерывно ездил среди воинов и подбадривал их помощью Аллаха, мстителя за вероломство. Король также разъезжал среди войска, подбадривая воинов благословением святейшего папы и присутствием его кардинала. Наконец воины Аллаха победили папских последователей. Польская армия была разбита и рассеяна, король убит, а кардинал бросился в реку, намереваясь переплыть ее на коне, но золото, которое наполняло его карманы, потянуло кардинала на дно.

Русских войск в том бою было тридцать тысяч под командованием воеводы Ольговского и полковников Тризны, Гудимы, Бурлия, Станая, Предтечи и др. Они после поражения убежали в Булгарию. Ее народ был единоверным и единоплеменным с русскими, поскольку был славянского рода, пришедшего с Волги, поэтому охотно давал беглецам убежище; проводили тайными тропами за Дунай.

Во времена короля Александра, сына Казимира Четвертого, брата Альбрехтового, прерывается мужская линия русских князей в князе Семене Омельковиче. В соответствии с королевским законодательством в 1506 году избирается от рыцарства русского первым русским гетманом Пренцлав Лянцкоронский, из сенаторской семьи, зять князя Острозского. Этот гетман сделал для королевства Польского большие и важные услуги, победив в трех битвах турок, татар и волохов, которые нападали на Галичину и Волынь, рвались вглубь Польши, к столичному городу Кракову. Плодом этих побед явилось освобождение от турок и татар русских земель вдоль Днестра и в устье Днепра, которые были захвачены еще при нашествии Батыя.

Чтобы навсегда уберечь от южных соседей свои границы, создана была тогда из казаков малороссийских сильная охрана между Бессарабией и Крымом, вдоль Днепра, немного ниже порогов, где казаки построили укрепления. Впоследствии этих казаков стали называть запорожскими казаками, а место их пребывания Запорожской Сечью. Таким образом образовалась Запорожская Сечь, которая заменила пограничную охрану. Правительство, признав их полезными, установило со временем порядок выборов казацких старшин и главного атамана, названного Кошевым, и оставили их в команде гетмана Малороссии. На содержание казаков были выделены земли с угодьями вдоль Днепра между реками Конской, Самарой, Кальмиусом, Ташлыком и Бугом.

После гетмана Лянцкоронского был избран гетманом князь Дмитрий Вишневецкий. Будучи гетманом в мирное время, он прославился общественными делами, отстраивал разрушенные города, общественные здания, следил за правосудием и работой урядников, приобщал народ к трудолюбию, торговле, за что удостоился звания «отца народа». В его время зимой татарам удалось прорваться на территорию малороссийского Подолья. Они ограбили несколько местечек и захватили много скота хищническим способом. Перехватить их не удалось, но судьба сама их наказала. Когда поспешно возвращались они в свои улусы, захватил их в степи обильный снегопад со страшной вьюгой. Это не давало татарам ни ехать, ни видеть дороги, и вынуждены были по шею стоять в снегу. Потом ударил мороз с ветром, угрожая гибелью. Татары порезали своих коней и скот, залезли в их туловища, ища спасения в слабом и коротком тепле. Но это их не спасло, они все погибли. Весной было обнаружено более четырех тысяч трупов.

В 1514 году гетман Вишневецкий умер. Гетманом избрали князя Евстафия Ружинского, который в молодом возрасте, путешествуя и учась продолжительное время в чужих краях, чаще в Германии и Франции, приобрел много знаний в разных науках, особенно в военных. Первым его предприятием была военная реформа по преобразованию казацкого войска. Войска те с давних времен находились в своих жилищах одного села и по куреням с нескольких сел, и назывались все жители вместе куренною шляхтой, старые служивые — товариществом, а молодые — казаками. Курени и села управлялись избранными атаманами и товарищами, которые выполняли и роль судей. Важную роль играли хорунжие, которые вели учет казаков, их оружия, сохраняли военные хоругви. Когда возникала потребность собираться войску в поход, то хорунжие об этом сообщали куреням, указывая назначенные места сбора, которыми часто были Беловеж за Нежином, Крылов за Днепром и другие. Там из собранных казаков формировали полки и сотни, в них выбирались все военные чиновники, которые находились на своих должностях только на время похода. Такое давнее заведение было поводом для многочисленных злоупотреблений со стороны казаков. Они часто собирались без объявления хорунжих, особенно в приграничных районах, избирали начальников, формировали полки, так называемые охочекомонные (добровольческие), и устраивали набеги на Турцию, Молдавию и Крым, объясняя это необходимостью освобождения пленных из неволи, хотя на самом деле целью была добыча, от чего с теми народами возникали ссоры и войны.

Гетман Ружинский с разрешения Сигизмунда Первого, борясь с своеволием и беспорядком, учредил в Малороссии двадцать постоянных казацких полков по две тысячи казаков в каждом, дав им названия уважаемых городов. А именно: Киевский, Черниговский, Сиверский, Переяславский, Каневский, Черкасский, Чигиринский, Уманский, Корсунский, Брацславский, Калницкий, Кропивянский, Острянский, Миргородский, Полтавский, Гадяцкий, Нежинский, Лубенский, Прилуцкий и Винницкий. Каждый полк делился на сотни, которым также были присвоены имена городов и местечек. Каждый полк избирал себе полковников, сотников и полковых старшин, которые оставались в этих чинах пожизненно, образовав чиновное шляхетство, или, так сказать, наследуемое боярство. Полки те впоследствии наполнялись набранными с куреней и сел казаками — молодой шляхтой, записанными в войсковой реестр, и поэтому они назывались реестровыми казаками. Конная их половина размещалась в полевых лагерях, а пехота содержалась в городах, и при необходимости помогала и комплектовала первых. Одежда и оружие были легкими и одинаковыми, готовились они казаками самостоятельно по заданным образцам. В мирное время содержание было за свой счет, а на случай войны и походов выплачивалось по 10 червонцев каждому казаку на год из малороссийской казны и по кафтану на два года, а иногда и по шубе. Старшинам сотенным выплачивалось в два раза больше, чем простому казаку, а сотникам вдвое больше, чем старшинам. Полковникам, генеральным обозным старшинам и полковым старшинам платили селами и другой недвижимостью. Артиллерия, обозы с припасами, харчами и фуражом обеспечивались казной и обществом. Оружием у конницы были копья, штуцеры, пистоли и сабли, а у пехоты — мушкеты и кинжалы, которые привозили из Швеции и Турции.

Было учреждено и пять полков охочекомонных, которые носили фамилии полковников, назначенных гетманом, отвечающих за порядок и дисциплину. В каждом полку было не менее 500 человек. Эти полки охраняли границу по низу рек Самары, Буга и Днестра. Получали они небольшую плату, в основном удовлетворяя свои потребности ловлей рыбы.

В 1516 году крымский хан Мелик-Гирей, в соответствии с союзом татар с московским князем Василием III Ивановичем, пошел войной на Польшу и Малороссию. Гетман Ружинский с малороссийскими и польскими войсками по приказу короля Сигизмунда Первого выступил навстречу татарам, встретив их над речкой Донцом возле города Белгорода. Гетман дал себя атаковать. Татары окружили гетмана с трех сторон со страшным воем и пустили тучи стрел. Войска гетмана были прижаты тылом к речке и своему обозу. Конница гетмана спешилась, построилась в каре, пехота построилась фалангой, и они встретили татар сильным огнем с мушкетов и пушек, нанеся им сильнейшее поражение. И татары отступили. Но гетман своим войскам приказал оставаться на месте, делая вид, что он может только обороняться. Поэтому татары целый день повторяли свои набеги, а на ночь отступили на несколько верст и расположили свой лагерь с легкомысленной неосторожностью.

Гетман, имея свое войско неутомленным, выступил с ним в полночь и, идя специально тихо и осторожно, приблизился к татарскому лагерю на рассвете. Поскольку татары держат лошадей на пастбище, а не на коновязи, то гетман выслал конный отряд с приготовленными заранее бумажными ракетами, которые, если бросить, прыгали с места на место и делали до шести выстрелов каждая. Брошенные ракеты вызвали большую сумятицу среди лошадей татарских, которые метались по лагерю, топча своих всадников и охрану. Поднялась паника и среди татарских воинов. Между тем войска гетмана, стреляя из мушкетов и пушек, напали на татарский лагерь, прошли сквозь него, поражая обезумевших татар. Войско хана было уничтожено полностью, захватили весь его скарб, и, отяжеленные добычей, войска гетмана вернулись домой со славой.

Возвращаясь, гетман был встречен турками и татарами, которые выступили из Белгорода, или Акермана татарского, находящегося в Бессарабии. Узнав о поражении хана и о потере всего богатого лагеря, решили отобрать то богатство у Ружинского, напав на него неожиданно, врасплох. Но Ружинский не такой неосторожный, как татары себе считали. Узнав от пограничных разъездов, что белгородские татары с местными гарнизонными турками выступили на Очаковскую степь, гетман сразу свои багажи отправил на Уманьщину, а сам с войсками, переправившись через Буг, засел в камышах над речкой Кодымой. И как только татары приблизились к Бугу, он неожиданно набросился на них со всех сторон и сделал с ними то, что желали татары сделать с гетманом: наголову разбив татар, гнал их до самого Акермана, отобрал у них все, что имели, умножив свою добычу, которую разделил между поляками и своим войском.

С той поры поляки, взаимодействуя с малороссийскими войсками и уважая их храбрость и мужественный характер, завели с ними дружбу, и многие из них служили в малороссийских полках, считая для себя за честь — даже высшее шляхетство — называться казаками.

Здесь будет уместно сказать о той путанице, которая имеется в исторической литературе, о самом названии «казак». Одни утверждают, что казаки — это пришельцы на Русь со Скифии или от татар и черкесской Кабарды. Другие — что это остатки чужеплеменного казарского народа. Польские историки утверждают, что это именно поляки набирали в казаки с разной вольницы и всякой наволочи и заселяли ими пустующие земли в низовьях Днепра и Буга. Но всё это домыслы и откровенное вранье. Ведь каждый народ должен иметь своих воинов, и по необходимости из самого себя, чтобы доверять свою судьбу и безопасность не чужому, а своему воинству. А иначе это напоминало бы то обстоятельство, когда ястребы охраняют голубей или волки — овец. Название воинам, конечно, дает сам народ по доспехам или их вооружению, и поэтому у одних народов их называют жовнирами, у других — янычарами и спагами, третьи — назвали своих воинов солдатами и жандармами. Далее названия делятся на конницу и пехоту, известны названия от мушкетов — мушкетеры, от карабинов — карабинеры и т. д.

Таким образом и русские конные назывались казаками, а пехота — стрельцами и сердюками, и тех названий суть взята от русского языка. Например, стрельцы — от слова стрелять, сердюки — от сердца или запальчивости, а казаки — от легкости их коней, подобного козьим прыжкам. Хотя, справедливости ради, корень слова «казак» есть в тюркских языках, обозначающий свободного от всяких обязательств человека, и мог быть заимствован русскими у тюркских соседей. Ведь сегодня никого не удивляет засоренность русского языка, например, английскими словами, хотя Англия от России находится гораздо дальше, чем тюркские соседи от русских.

После смерти князя Ружинского в 1534 году гетманом был избран Генеральный есаул Венжик Хмельницкий. Он, получив повеление от короля Жигмунта Первого отбивать войском большую татарскую орду, которая собиралась с Крыма и Бессарабии пробиваться через Молдавию и Волынь в Польшу для грабежа и опустошения, выступил с реестровым войском на Волынь. А охочекомонные полки и запорожских казаков, расчленив на много отрядов, разослал для прикрытия границ с той стороны, откуда шли татары, повелев им нападать на татар во время их похода и ночлегов и отходить от них к основному войску. Татары, считая все войска, что на них нападали, малозначащими, которые им отбить и прогнать всегда можно будет, шли дальше беспечно и подошли к лагерю гетмана возле города Заславля. Гетман, перед тем укрепив лагерь вагенбургом, построенным из обоза, и оставив в нем немного пехоты с тяжелою артиллерией, сам с основным войском спрятался в лесу. И как только татары, как обычно, окружили казацкий обоз и начали стрельбу, подняв страшный гвалт, то гетман, выступив из засады, ударил с тыла и во фланги врага; казаки, сделав один залп из мушкетов, начали уничтожать татар пиками и саблями. Татары, пораженные неожиданным нападением и окруженные с трех сторон войсками, испугались, смешались и начали разбегаться. Гетман, немедленно отправив назначенные перед этим войска, велел им гнать и поражать татар. Сам с основным войском шел срединой и отбил все татарские вьюки с запасами. И таким образом гетман, разбив и рассеявши татар, вернулся со славой и большой добычей в Заславье, получив от короля благодарственные письма, а от поляков повсеместно, куда приходил, триумфальные встречи.

Следующим гетманом после смерти Венжика Хмельницкого был избран из воевод князь Михаил Вишневецкий. Он в 1569 году получил повеление от короля Сигизмунда Августа идти с малороссийским войском на освобождение от турок и татар обложенного ими города Астрахани, на помощь войскам царя московского Ивана Васильевича Грозного, которого король таким образом благодарил за возвращение Польше завоеванного царем города Полоцка с его окрестностями. Исполняя повеление, гетман с реестровыми полками казаков отправился в поход из города Черкассы, по пути присоединил к себе приграничные охочекомонные полки и часть запорожских казаков и с этими силами, пробираясь степями, достиг города Астрахани. Осмотрев таборы турецкий и татарский, которые стояли отдельно возле города, разместил и свой табор выше вражеских над рекой Волгой. Укрепив его шанцами и артиллерией, велел делать шармицели (перестрелку) с вражескими таборами, а сам тем временем с сильным корпусом конницы каждый день делал набеги на турецкий табор и, обходя его вокруг с мушкетной стрельбой, возвращался в свой табор. Гетман, продолжая делать подобные вылазки несколько дней, выслал ночью надежного старшину в город с наказом, чтобы гарнизон и жители в назначенный им день сделали вылазку и начали фальшивую атаку на турецкие шанцы, которые были между городом и их табором. Старшина, который перелез ночью в обе стороны, вернувшись, подтвердил гетману, что горожане и гарнизон готовы исполнить наказ. Гетман сделал такое же распоряжение и вспомогательным московским войскам, которые окопались на волжской косе, чтобы они в тот же день подступили к татарскому табору и отвлекали бы его своей атакой.

В соответствии с этим распоряжением утром на рассвете выступил гетман с конницей, построенной лавой, т. е. длинным фронтом, а за ней построились фалангой пятнадцать тысяч пеших казаков, вооруженных пиками, саблями и мушкетами. Как только корпус этот увидели из города, то жители с гарнизоном сделали вылазку и с сильными криками и стрельбой рассыпались вокруг турецких шанцев, делая вид, что их окружают. Гетман со своим корпусом приближался к турецкому табору, и турки, видя и думая, что он просто разъезжает, как и раньше, не обращали на него внимания, а бежали большой толпой из табора к шанцам на помощь своим войскам. Корпус гетмана, остановившись на самой близкой дистанции от турецкого табора, мгновенно разбежался и освободил место пехоте, которая решительно ударила по табору, ворвалась в него, овладела пушками и, проходя сквозь него, разила турок, которые не ожидали такого нападения. Убежавшие из табора турки дали знать в шанцах о своем поражении, и оттуда толпами турки двинулись освобождать лагерь. Но казаки, засев в нем, встретили их из окопов артиллерией и выстрелами из мушкетов так удачно, что большая часть погибла на месте, а остальные в замешательстве не знали, куда бежать. Гетман с конницей, напав на них, вторично побил и прогнал к татарскому лагерю.

Турки, дождавшись ночи, пошли к своим черкесским границам, а татары их прикрывали.

Гетман Вишневецкий, захвативший возле Астрахани в турецком таборе большую добычу, поделил ее между своими войсками и московскими, отдав последним и тяжелую артиллерию, но отделивши при этом часть добычи для малороссийской казны. Таким поступком малороссийские войска сильно смутились, особенно казаки запорожские и охочекомонные и явно высказывали недовольство, и в одну из ночей, отделившись числом в пять тысяч, оставили лагерь гетмана. Проходя вниз Дона, остановились в его гирле на косе выше города Азова на противоположном от него берегу и построили там город Черкасск по имени казацкой столицы города Черкассы. Здесь остались они навсегда, пригласив к себе донских казаков, которые в небольшом числе жили в своем местечке Донском, слились с ними и переженились, приняв все обычаи тех казаков и сделав тот город главным для всего войска Донского.

На место Вишневецкого, который освободил пост гетмана в связи с тем, что был отправлен от Польши в зарубежные страны, в 1574 году гетманом был избран Генеральный обозный Григорий Свирговский. Он, по указу Речи Посполитой польской, которая через своих министров руководила Польшей, в связи с отъездом короля Генриха во Францию, приглашен был валахским господаром Йоаном Липулою на помощь его народу против турок, которые на него нападали. Вступив в Молдавию с малороссийским войском, он дал первую битву туркам возле города Сороки 23 апреля 1575 года, где, разбив войско турецкое, главного их пашу Кара-Мустафу и многих чиновников турецких, захваченных в плен, отправил со многими флагами и добычей в Варшаву.

После такой оглушительной победы гетман разделил свое войска на две части и одну из них под командованием полковника Саввы Ганжи отправил в столицу Валахии Бухарест, а с другой пошел сам через Яссы к Галацам.

Одновременно он послал специального гонца на Запорожскую Сечь с наказом к кошевому атаману Феську Покотило, чтобы тот выслал свою пехоту на лодках к Черному морю, чтобы не допускать турецких десантов в Дунай и Днестр. Кошевой выполнил наказ, и это оказало сухопутному войску большую услугу. Запорожцы, разъезжая на своих лодках по Черному морю и в гирлах обеих рек, перехватили и пленили много судов с войском и военными припасами, а войдя в Дунай, они разрушили и сожгли многие прибрежные укрепления и селения. Гетман и Ганжа, проходя со своим войском Молдавию и Валахию, встречали турецкие корпуса и отряды, которые с успехом разбивали и разгоняли.

Очистив те земли от турецкого нашествия, гетман повернул от Дуная в Бессарабию под город Килию. Но здесь получил он предательское сообщение одного армянина, что в городе спрятаны огромные ценности, награбленные турками в Молдавии и Валахии и хранятся в городе под надзором небольшого гарнизона в ожидании, пока запорожские лодки отойдут с Дуная, чтобы потом переправить их в Турцию. Гетман, привыкший побеждать несравнимо большие силы и крепости турецкие, решил с ходу обложить Килию и взять ее штурмом. Отправив войска на приступ и не оставив в своем лагере обычного резерва, начал навальную атаку с трех сторон. Но взорванные турками в двух местах мины подняли гетмана и многих казаков в воздух и посеяли панику и смерть, а турки, которые тут же напали со всех сторон, убили многих казаков, а остальных разогнали. Они, долго скитаясь по Молдавии, нашли корпус полковника Ганжи и с ним вернулись в свои границы.

На место погибшего гетмана Свирговского в 1576 году гетманом избрали полковника Федора Богдана. Он, собравши остатки войск Свирговского и пополнив их, имел повеление от короля Стефана Батория преследовать крымских татар, которые в отсутствие Свирговского нападали на границы Малороссии и пленили многих тамошних жителей, и в январе 1577 года двинулся всем своим войском на Крым. Идя вниз по Днепру, он отправил из Сечи пять тысяч запорожских казаков на лодках под командованием войскового есаула Нечая с наказом войти в Черное море, пристать к крымскому берегу в районе городов Козлова и Керчи и блокировать тамошние гавани до его прибытия.

При переходе крымской степи гетмана встречали многие татарские полчища, но он их, храбро принимая, всегда прогонял с большими потерями. Наконец, наступило время генерального сражения, которое гетман заранее предвидел и хорошо подготовился. Повернув от Днепровского лимана на Орскую или Перекопскую линию, он был атакован между Кинбурнскими кучугурами и каменным Дариевым мостом всеми татарскими ордами под руководством самого хана Девлет-Гирея. Их наступление, людской гвалт и топот лошадей напоминали всеразрушающую бурю. Малороссийская армия шла четырьмя батавами (пеший казачий строй, фаланга, колонна), устроенными так, что ее обоз и конный резерв были в середине, а артиллерия, расставленная по всех фасах, могла действовать вокруг армии. Противник был допущен с фронта на мушкетный выстрел, и тогда открыли огонь со всех пушек, который продолжался непрерывно более часа. Татарская конница, которая пыталась нападать с фронта, была встречена и поражена пиками. Сильный ветер, который поднялся в то время, очистил воздух от дыма и открыл ужасную картину татарских трупов, которые покрыли всё вокруг армии казаков. Гетман, заметив, что татары, отступая к линии, растянулись с двух сторон моста, который соединял Кинбурнскую косу с Перекопской степью, двинулся к мосту и гирлу затоки и, отделив значительную часть татар от их полчищ, выпустил на них резерв конницы, подкрепленный одной батавой. Они, прогнав татар до затоки, всех там перебили и перетопили, а те, что остались по другую сторону, сколько ни пытались помочь отрезанным, вовсе не имели успеха из-за водной преграды и постоянной стрельбы из лагеря гетмана. Казацкое войско дошло до линии без всякого сопротивления, и гетман, подумав, что брать ее штурмом дело долгое и не без потерь, ночью переправил значительную часть своей конницы через Гнилое озеро (Сиваш) бродом и плавом. Достигнув с той стороны первых ворот на линии, конница отбила их и впустила всю армию. Напав на город Ор, который назывался Перекопом, армия овладела им штурмом, уничтожила весь гарнизон, разрушила крепость и сожгла город.

От Перекопа армия продолжала свой поход боевыми порядками до города Кафа. Застав его в осаде запорожскими казаками, совершили с ними генеральное наступление и в течение короткого времени овладели им, подвергнув все убийству, грабежу и огню, оставив в живых лишь пятьсот русских пленников. Когда войска повернули, чтобы обойти горы и напасть на Бахчисарай и Козлов, то возле речки Салгир встретили их ханские посланцы из самых уважаемых мурз, поднесли гетману дорогие подарки и умоляли его от имени хана заключить мир. На мир согласились, условившись собрать и вернуть всех пленных русских, а для гарантии того предоставить в заложники пятнадцать мурз. Все то татарами было выполнено, и гетман, получив еще 713 пленных, вернулся в Малороссию с огромной добычей.

Морским войскам гетман приказал посетить те турецкие города, которые покупали у татар и держали в неволе русских пленных. Выполняя приказ, те войска неожиданно напали на приморские города Синоп, Трапезунд и на многие местечки, подвергая их мечу и огню, забрав у них пленных и большую добычу.

При короле Батории, когда турки непрерывно нападали на христиан, живших вдоль Дуная, их государи и князья просили у короля помощи. Король дал повеление гетману Богдану совершить с малороссийскими войсками сильную вылазку в турецкие земли, отдаленные от польских границ, и отлечь их силы от соседних с Польшей христиан.

Гетман, отправив сначала в Черное море запорожского есаула Нечая с тремя тысячами запорожских казаков на их лодках, сам двинулся со всем малороссийским войском в Крымские степи и, перейдя их на виду Ординской линии и татар, которые его походу никаких препятствий не устраивали, вступил в границы донских казаков. Те встретили гетмана приветливо и предоставили ему необходимую помощь, особенно в переправе войск на своих судах за реку Дон, а потом и за реку Кубань. Гетман, проходя за Доном черкесские земли, не предпринимал против них никаких враждебных действий. И черкесы, с удивлением глядя на войско, тоже ничего враждебного не предпринимали, а продавали войску скот и другие продовольственные припасы.

Переправившись за Кубань, гетман начал враждебные действия против турок, сжигая и уничтожая все, что встречалось на пути. Запорожские казаки, плавая лодками возле берегов этой земли, устраивали такое же разрушение прибрежным селениям. Турки, не ожидая такого нападения и будучи не готовыми к обороне, спасались бегством.

Гетман, проходя с войском всю Анатолию, посетил и ее столичные города Синоп и Трапезунд. Не пытаясь захватить их крепости из-за отсутствия необходимой для того артиллерии, он ограбил и сжег только их форштаты (предместье). Достигнув предместья Царьграда с восточной стороны тамошней протоки, напал на турок со всех сторон и заставил их, захваченных врасплох, спасаться на судах в самом Царьграде.

Ограбив и сжегши предместья, малороссийское войско отступило назад к Черному морю и на протоке, устроив переправу из запорожских лодок и других плавсредств, захваченных у турок, вступило в Болгарию, объявив тамошнему народу, что они как единоверные и единоплеменные ничего плохого им делать не будут. Успокоенные болгары провожали казаков до самого Дуная, предоставляя в потребностях дороги всякую помощь, и тут же оповестили гетмана, что турки, которые нападали на Сербию и других придунайских христиан, повернули неожиданно назад и потянулись к Андрианополю. Гетман, переправившись через Дунай запорожскими и захваченными судами между городами Силистрией и Варной, вступил в Молдавию и, поравнявшись с городом Килия, напал на него неожиданно на рассвете. Взяв штурмом, вырезал в нем всех турок и армян, а город ограбил и полностью сжег, мстя таким образом за смерть преданного гетмана Свирговского и многих с ним казаков. Вернулся гетман в свои границы со славой и большой добычей.

Король Баторий воздал гетману и всему малороссийскому войску надлежащую справедливость, наградив их за заслуги подарками, почестями и другими привилегиями, которые отражают мужество. Гетману, у которого были польские клейноды — булава повелителя и знамя Белого Орла, он добавил бунчук — клейнод азиатский, который отражал победы над азиатским народом. Для резиденции гетмана и всего малороссийского трибунала построил за свой счет город Батурин, а в Черкассах повелел гетману иметь своего наместника, которого со временем стали называть Наказным гетманом.

Для короля Батория было присуще относиться с уважением к русскому народу. Он своей справедливостью и лаской вселял всем народам королевства дух единства и братского согласия. Не слышно было между ними никаких ссор или неприязни, в том числе и на религиозной почве. Признание и милость короля к воинству и русскому народу объясняется в его Привилее (законодательный акт), изданному в 1579 году: «Принимая во внимание большой труд русского рыцарства, который они показали и всегда оказывают в обороне и расширении общей родины от супостатов и вечных иностранных претендентов, особенно от тех треклятых иноплеменных магометанцев и басурман, уничтожающих отчизну и захватывая в неволю христианский люд, как это недавно за нашего королевства случилось, но милостью божьей и отвагой верного русского гетмана нашего Богдана и войсками его казаков это отражено и отплачено, утверждаем и подтверждаем все права, вольности и привилегии войска и всего русского народа, ранее установленные и утвержденные, и как из веков оно было, так пускай и пребудет на вечные времена, и пусть никто не осмелится нарушить их права и вольности…»

Вскоре после совершенного похода гетман Богдан умер. В 1579 году новым гетманом стал полковник Павел Подкова. Он сам был из волохов, из рода князей или господарей тамошних. Заслуги перед малороссийским войском и совершенные им подвиги в военных действиях дали право на избрание его гетманом.

При нем отняли звание волохского господаря у Петра Подковы, дяди гетмана, взбунтовавшиеся волохи. Петр Подкова прибежал к гетману и выпросил у него согласие на то, чтобы вернуть ему утраченное звание и власть.

Гетман, снарядив семь полков реестровых казаков и два полка охочекомонных, выступил с ними в Валахию. В двух битвах малороссийские войска разбили и разогнали волохов. Гетман приблизился к столице Валахии городу Бухаресту, чтобы взять его в осаду. Но жители города вышли ему навстречу и просили стать их господарем вместо его дяди, который при этом присутствовал и дал свое согласие. Гетмана после долгих раздумий убедили просьбы и клятвы волохов принять у них господарский титул и вступить для этого в город. По завершении по такому случаю обрядов и празднеств Подкова остался исполнять обязанности господаря Валахии, а войска с полковниками и другими чинами он отпустил в Малороссию с благодарственной грамотой ко всем чинам и казакам за их к нему уважение и старание. При себе Подкова оставил двадцать казаков, наиболее преданных ему, а с другими расстался, как с родными, в слезах и печали. Но не успели еще они вернуться домой, как узнали о смерти гетмана. Вернувшись с его телом, казаки рассказали, что его подло убили: один вельможа, пригласив господаря в свой дом на крестины ребенка, пригласил туда и его убийц из числа бунтовщиков. Они, напав неожиданно на Подкову, отрубили ему голову, положив ее на порог, а с ним убили одного старшину и двух казаков. Тело Подковы схоронили в Каневском монастыре.

На место убитого гетмана Подковы в 1582 году избрали гетманом Генерального есаула Якова Шаха. Первым его старанием было отомстить за смерть гетмана Подковы, который был большим другом Шаха и казакам очень любезный. Он доложил королю, что турки взял под свою протекцию Валахию и Молдавию и, особенно усиливаясь в Валахии, приближаются к польским и русским границам. Поэтому от короля Батория был выслан гетману приказ оберегать границы и приумножить на них войска и разъезды. Гетману этого только и надо было. Приумножив войска, он выслал их разъездом вниз Днестра, а сам с большой силой двинулся вверх той же реки и, поймав возле границы несколько турок воинского звания, отослал их королю как доказательство своей бдительности.

Между тем, сделавший неожиданный поход от границы, гетман напал на город Бухарест, разрушил и сжег его предместье, а крепость обложил и потребовал от горожан выдать тех, кто убил гетмана и господаря Подкову, угрожая в противном случае превратить все в пепел и кучу камней. Горожане исполнили его требование и выдали 17 человек виновных вместе с самим боярином, который отдал Подкову на смерть. Гетман обрезал им уши и носы, приказал повесить их на виду горожан с надписью, прибитой на церкви Никольской: «Так наказаны вероломцы и предатели, что проливают кровь невинную христианскую». Турецкое правительство не оставило без внимания нападение гетмана с войском на Валахию и Бухарест. Их султан потребовал от короля через посланцев своих возместить нанесенный ущерб и, кроме того, отдал приказ арестовать всех купцов польских и русских, которые вели торговлю в Молдавии, Валахии и в Крыму. Король польский, приступая к удовлетворению турецких требований, отдал гетмана под суд и отослал его в военный малороссийский трибунал с универсалом, повелев старшине генеральной и всему войску судить гетмана. Он был отстранен от гетманства и осужден на пожизненное заключение в Каневском монастыре, где с его согласия принял монашество и окончил в нем свою жизнь.

На место гетмана Шаха в 1583 году гетманом избрали из полковников Демьяна Скалозуба. В начале его правления крымские татары, в связи с недоговоренностью между правительствами Польши и Турции в отношении волохской операции казаков, по-злодейски напали на малороссийские границы и полонили несколько сотен людей возле местечек Опишня и Котельва. Гетман при первом известии об этом немедленно двинулся со своей конницей в Крымскую степь с намерением перехватить татар с пленниками, не допустив их до Орского Перекопа. Но он не успел. От пойманных «языков» он узнал, что татары забрались уже за Перекоп и сожгли всю степь на день пути до Перекопа. Гетман, отступивший к своим границам, докладывал королю о вражеских поступках татар. От короля гетман получил приказ не начинать войны явной, в которую турки, будучи теперь без дела, вмешаться могут, и старался вызволить пленников другим способом.

Не признавая в этом пункте другого искусства, кроме военного, отдал секретный приказ запорожскому кошевому Нечаю увеличить свои лодки до максимального числа и приготовить их и войско в секретную экспедицию. Прибыв с конницей в Сечь и спешив тут три полка реестровых казаков, посадил их с таким же числом запорожцев в лодки и отправил на море под командою войскового писаря Ивана Богуславца и полковника Карпа Перебейноса. Тем партизанам велел гетман пройти лиманом и морским берегом до крымских городов, закрыть их гавани и суда, которые будут выходить из них, просматривать и отбирать пленников, если они в них окажутся. Одному из отрядов было приказано подойти к гирлу Перекопской затоки. После этого сам гетман с достаточным числом конницы и пехоты двинулся к Орской линии и, приблизившись к ней, закрыл ее ворота, делая вид, что намерен переходить линию.

Тем временем прибыл в затоку первый отряд запорожских лодок, в которые пересел ночью гетман, не оповещая войска, а велев только генеральному обозному Якову Сурмиле командовать войском и продолжать попытки зайти за линию с тем намерением, чтобы татары, побаиваясь вступления казаков в середину Крыма, быстрее сбывали пленных в свои города, где их отбивать на лодках станет возможным.

Отплыв от берега, гетман соединился со своей флотилией и, назначив ей разные крымские гавани, сам поплыл в Керченскую затоку, отделяющую Крым от острова Тамань, где ожидал освободить наибольшее число пленников. Однако, войдя в затоку, он был атакован турецкими судами, вышедшими из Азовского и Черного морей, ими окружен и после длительного боя взят в плен со всем войском, что осталось после боя. Его отвезли в Царьград, где уморили голодом. Писарь Богуславец тоже был захвачен в плен возле города Козлова, но потом его освободили запорожцы при помощи Семиры, жены турецкого паши, которая отправилась в Малороссию и была женой Богуславца. Остатки казацких войск с обозным Сурмилою вернулись в свои границы.