Черная магнолия

Иван Любенко, 2014

Сибирский предсказатель легендарный Григорий Распутин оказывается в курортной Ялте в одно время с присяжным поверенным Климом Ардашевым, который приехал присмотреть себе уютную дачку, а столкнулся с очередным международным заговором! Английская разведка и русский генштаб готовят устранение «опасного старца», владеющего тайной чертежей геликоптера – тактического оружия войны. И только Ардашев понимает, что Распутина нужно спасти любой ценой, поскольку он просто пешка в игре империй…

2

Резидент

Ялта, марта, 12-го дня, 1912 г.

Оберст¹ Людвиг фон Бокль в России находился уже третий год. Опытный агент военной разведки выдавал себя за русского подданного и ничем не отличался от заурядного обывателя из какого-нибудь Вышнего Волочка или Шклова. За это время его отношение к этой варварской стране ничуть не изменилось. В русских его раздражало буквально все: ленивая и праздная беспечность, неряшливость в делах и склонность к чрезмерным возлияниям по любому поводу. Но больше всего его возмущала пронизывающая все слои общества патриотическая уверенность в том, что эта огромная империя имеет свой собственный путь развития, отличный от остального просвещенного западного мира.

Недавние крепостные мужики, надменные бородатые купцы, всесильные вороватые чиновники и даже вечно недовольные жизнью земские врачи с учителями — все были уверены в особом предначертании своей страны. Им казалось, что именно Россия и есть та самая великая держава, которая в скором времени должна солировать на международной арене. Правда, каждый из них видел будущее этого удивительного, построенного на парадоксах государства сообразно его собственным представлениям о нравственности и справедливости.

«Кричат, спорят, революцию чуть было не сделали в пятом году, а ведь сами-то меняться не хотят: куда ни кинь взгляд — повсюду мздоимство, казнокрадство, желание любой ценой получить очередной крест или новый чин; вместо дорог — непроходимая трясина; реки же заменяют собой не только железнодорожное, но и конное сообщение. Так возможно ли им самим навести порядок в своем доме? — мысленно философствовал офицер Австро-Венгерского генерального штаба и тут же нашелся: — Нет. Раз до сих пор не удосужились, значит, не могут… Видимо, дело в том, что русские, как и африканские туземцы в Америке, созданы природой для услужения другим, пусть малочисленным, но более культурным и образованным европейским народам. Так за что же их уважать — этих ивановых, петровых, сидоровых?.. За что?..»

Офицер с наслаждением сделал несколько глотков французского конька и вновь устремил взгляд в безбрежную даль моря. Он с удовольствием отметил, что последнее задание было выполнено им безукоризненно. Весь месяц уроженец Вены провел в Москве на выставке воздухоплавания.

«М-да… Успехи русских вызывали беспокойство. В особенности доставленный из Киева моноплан Сикорского — этого двадцатидвухлетнего студента политехникума. Его летательный аппарат был оснащен девяностосильным мотором «Аргус» с новейшей системой охлаждения и брал на борт пять пассажиров. На высоте в 1000 метров аэроплан развивал невиданную — свыше 110 километров в час! — скорость. А что такое пять пассажиров? Это как минимум десять 35-килограммовых бомб! Да и аппараты завода «Дукс» тоже представляли несомненный интерес. Вообще-то стоит признать, — грустно подумал фон Бокль, — Россия меняется на глазах! Такое количество изобретений! Даже малоизвестный брянский завод представил новый 40-сильный цилиндровый авиационный двигатель. А летательные аппараты со странными названиями «Чур» и «Лямъ»?»

Но герр оберст не был бы истинным «рыцарем плаща и кинжала», если бы не ухитрился сделать невозможное — скопировать на гектографе два совершено секретных доклада, предназначенных для Его Высочества Великого князя Александра Михайловича. Первый назывался «О применении аэропланов на маневрах под Москвой в 1911 г.», а второй — «Об использовании артиллерийских орудий особой конструкции для расстрела аэропланов».

Фон Бокль довольно потянулся, припоминая детали операции: «А этому растяпе — генерал-майору стоило бы поменьше пить… Верно, теперь не помнит, с кем в ресторации «шансонеток с гарниром» заказывал».

Он прошелся по комнате и, вновь ощутив привкус любимого напитка, с сожалением подумал: «После такого сногсшибательного успеха следовало бы отдохнуть недельку-другую, а тут, как назло, появился этот неугомонный вояка из провинции. Вот и пришлось опять браться за новое задание… Правда, есть в этом и несомненный плюс — считать чаек на южном взморье гораздо приятней, нежели ворон на заснеженной Ходынке», — разведчик пригубил коньяк и залюбовался вечерней бухтой. Там, за развеваемой ветром занавеской, раскинулось бескрайнее синее море. «Море было большое», — вспомнил он недавно прочитанную фразу и на миг задумался, понимая вдруг, что нашел ответ на мучивший его вопрос.

Примечания

1

Оберст — воинское звание в Австро-Венгрии и Германии; соответствует полковнику русской армии. (Прим. авт.)