Такие разные миры

Иван Караванов

Знаете ли вы, кто такие ламии? С ними и другими не менее интересными существами познакомился парень из нашего времени, случайно получивший дар в виде энергии. Он переместился в один из карманных миров, созданных древними богами после своего исчезновения. Там, прячась от людей, живут те, кто смог избежать уничтожения во времена великой битвы. Теперь они планируют выйти из тени и подчинить наш мир. Они считают, что необычный парень может им пригодиться, и разные группы начинают за ним охоту.

Глава 2. Дела минувших дней

Я принадлежу к первому поколению членов Совета, и я опять очутился на Земле, которую создали последние из седьмого поколения Совета. Это совсем другой мир, но во всех мирах есть одна такая планета. Нашей силе нет предела, мы — создатели всех миров во всех вселенных. Все боги в существующих мирах пошли от двух последних из седьмого поколения. Проблемы есть и у нас: при всей нашей силе мы не можем находиться в пределах вселенных, естественно, нам приходится пользоваться сосудами, чужими телами. Эти сосуды не могут выдерживать всю нашу силу, приходится убавлять её. При этом, если бы нам встретился кто-то, равный нам по силе, мы бы проиграли. Мы не знаем, что такое смерть, которую однажды испытала Идзанами, но она всего лишь отправилась в нижний мир. У существ, которые начали понемногу заселять миры, такой привилегии уже нет, они отправляются туда, уже ничего не понимая, лишаясь своего сознания. Мы давно планировали создать разные миры и заселить их, но получилось это сделать только когда появились эти двое, способные на создание естественных видов.

— Ми, Ха, — я обратился к двум девочкам в белоснежных кимоно с длинными, широкими рукавами, которые шли за мной. Они были одними из тех, кого я создал. — планы меняются.

Я посмотрел на небо, взлетел и стремительно поднялся вверх. Для нас там были врата, которые вели в особый мир, где жили боги. Эти врата были невидимы для обычных смертных. Перед дверьми стоял огромный наг со здоровым хвостом и множеством рук.

— Высший, — он увидел, что я подлетаю, сложил хвост кольцами, опустил тело и даже склонил его — вы, как всегда, хотите посетить пространство Манри?

Он знал, куда я направляюсь, ведь, когда я бывал на Земле, я постоянно заходил к ней. Она тоже была моим созданием, но практически ни у кого из семи поколений не было созданий, которые стали бы местными богами. Мы могли создавать существ, каких захотим, но всё же не таких, которые появляются естественно. Силами двух богов мы хотели заселить миры, чтобы они продолжали размножаться дальше, а мы стали бы центром этих миров. Мы жили в пустоте за пределами всех вселенных, в этом месте никто другой не смог бы находиться даже секунды. Вселенные мы создали из энергии, а в них — планеты, но уже не из первичной энергии, а вторичной, она имела другую направленность. Ею пользуются все создания, которые появились от союза этих двоих. Когда мы используем тела-сосуды и заселяемся в них, мы начинаем ощущать эмоции, это очень непривычно. Но я заметил, что некоторые из нас стали как бы зависимы от этого. Мне было всё равно, но я хотел понять, почему это так. Когда я был в сосуде, мне пришла мысль о новом создании. Обычно они всегда взрослые, но это я решил создать с яйца.

— Да, — я встал около нага, размерами сходного с горой — но не предупреждай её, и чтобы никто другой не знал, что я был здесь.

Он открыл створки, я прошёл и оказался за стеной около ворот. Передо мной был большой двор, покрытый белой галькой, без малейших признаков травы. Вдаль вела дорожка из мозаичного кирпича, по бокам которой застыли, как статуи наги, у каждого в руках были меч и копьё. Когда они увидели меня, то опустились на хвостах и почтительно склонили свои мускулистые тела. Я направился к стоящему вдалеке зданию, крыша которого выступала над стенами и загибалась к верху. На её загнутых концах стояли фигуры из тел, которыми обычно пользуются члены Совета, когда хотят посетить миры. К дверям дворца вели широкие ступени, наверху, перед самым входом, я увидел нага.

— Богиня сейчас принимает водные процедуры, — он начал сползать со ступенек ко мне навстречу и говорил негромко, но я его слышал — сказать, чтобы её позвали?

— Не нужно. — хоть мы и могли испытывать эмоции, но только в телах-сосудах, нам самим эмоции были чужды.

Я, как всегда, был в раздумьях о причинах возникновения эмоций.

— Ты просто скажи через некоторое время, что я здесь.

Я остался стоять перед ступеньками. Понятия времени у нас не было изначально, мы его создали только для новых миров, чтобы у слабых созданий, которые должны были появиться, была хоть какая-то точка отсчёта. В Совете было много споров по этому вопросу. Для нас эти миры были вторичны, и мы знали, что будет дальше: из-за ошибки двоих их создателей вначале всё пойдёт не так. С мирами было просто, но мы не могли знать, что произойдёт с нами, в конце концов это может оказаться плохо для миров. Через некоторое время перед ступеньками показалась Манри. Она была полностью зелёная, хотя её хвостик всё же выделялся матовым, изумрудным цветом. На её теле было множество мелких, но острых естественных шипов, на хвостике они были размером побольше. Когда она вылупилась из созданного мною яйца, я испытал странные чувства теплоты и нежности. Она стала спускаться ко мне.

— Мы рады приветствовать — она могла обращаться ко мне без официоза, я не наказал бы её, но, если бы это сделал кто-то другой, то он поплатился бы за это, если бы я захотел, в противном случае я просто бы ушёл — члена Совета здесь.

— Мне нужно поговорить с тобой, но в другом месте.

Я оттолкнулся от поверхности и взлетел с заложенными за спину руками. Свой полёт я направил в сторону стены, когда я достиг её, то просто растворил тело и собрал его за её пределами. Там было большое пространство с низкой, ровной травой, выглядевшей как ковёр, кое-где лежали среднего размера белые камни и росли отдельные кривые деревья с обильной листвой и розовыми цветами. Цветы постоянно опадали, но их не становилось меньше. Манри тоже приползла сюда.

— Вы хотели поговорить. — она немного наклонила голову на бок.

— Кое-кто — я начал сразу — из семи поколений недовольны Советом, им захотелось — ей было необязательно знать причину, но я почему-то решил объяснить — иметь свои территории в мирах, что противоречит планам Совета. Они восстали, некоторые боги присоединились к ним, но это не проблема для нас, в конце концов все боги объединятся в этой борьбе. Для миров опасна наша борьба, особенно если она выйдет за пустое пространство, затронет их. Мы не можем умереть, но другие боги не такие, как мы, они по-своему зависимы от времени и в конце концов умирают. Ты не такая, я создал тебя, но даже ты зависишь от создателя. В этой войне мы можем пострадать только от рук себе подобных, восстановление при этом займёт много времени. Я не хочу, чтобы ты ждала так долго, я могу сохранить тебя.

— Это большая честь. — она перебила меня. Как же плохо я её воспитал, никакого уважения ко мне! Она опустилась на хвостике и склонилась в поклоне.

Я преобразовал её в энергию и поглотил, но окутал небольшим слоем, чтобы она внутри меня не растворилась. Вообще вся история в мирах начинается с этой войны. Если сошлись семь поколений, то не должно было остаться ни одного мира, но случайно всё уцелело. Один из нас всё же открыл глубоко внутри потока запретную тюрьму. Мы её соорудили для заключения туда особо непокорных, но, если бы я знал последствия, то не дал бы Совету построить её. Вместе с нами пропали и все боги. Мы должны были пребывать в вечном забвении, но что есть вечность для истинно бессмертных? Мы можем освободиться. Некоторые успели перед этим разделить немного свою «ки» и тем самым присутствовать в других мирах, но только эта доля «ки» столь мала, да ещё, если учесть действие уз запретной тюрьмы, что они проживают обычные, смертные жизни. Но вместо того, чтобы отправиться в нижний мир, они перебираются в новый сосуд. Всё же забвение действует на них, они ничего не осознают. Я предпринял другую попытку, моя ставка должна сыграть в одном из миров. Мы слишком поздно поняли, что всё начал один из нас, он руководил всем. Понимание пришло, когда двери тюрьмы уже закрывались. Он хотел иметь для себя не только один какой-то конкретный мир, он хотел править всеми мирами. Он не входил в Совет и не знал, что, если подавляющее большинство членов Совета будет в тюрьме, то все семь поколений окажутся принудительно заперты. Я всё же предупреждал строителей запретной тюрьмы, что не нужно вкладывать туда столько «ки» членов Совета. Я поднимался по лестнице дворца, мне нужно было кое-что сделать напоследок. Когда-то я подарил ей камень Амель, я заключу себя в нём и подожду подходящего момента. Небольшую крупинку своей силы я выброшу в мир, пусть пройдёт множество лет, но я точно уверен, что настанет благожелательный момент. Для нас времени нет, мы создали его только для сотворённых мирозданий.