Амбиверт

Иван Ефременко, 2021

…Жизнь может закончиться до того, как ты умрёшь, это случается, когда умирает тот, кто для тебя вся жизнь». Молодой ученый не покладая рук работает над созданием аппарата, с помощью которого надеется спасти смертельно больную дочь. Несмотря на откровенные насмешки бывшей жены и не лучшие отношения с начальством, он готов идти до конца. Однако выясняется, что в гениальном изобретении заинтересовано не только человечество, но и потусторонние существа, уже не одно столетие населяющие нашу планету. Удастся ли герою задуманное или он и его близкие останутся лишь пешками в жестокой игре высших сил?

Глава 2

Михаил опаздывал на встречу со своей дочкой, никогда раньше такого не случалось, на этот раз он так сильно был погружен в работу, что потерял счет времени. Ему все казалось, что разгадка где-то здесь, рядом, что еще немного, и она будет в его руках, но этого так и не произошло.

— Елена, прости, я сегодня задержался, — запыхавшись, извинился Михаил, — где Алина?

— Ты опоздал, — произнесла как отрезала Елена.

— Да, да, там работа, много дел, — начал оправдываться он, — не важно, дай мне увидеть дочь.

— Последний раз я прощаю тебе такую выходку, в следующий раз жди еще несколько дней, чтобы увидеть ее, — сказала Лена, открыв дверь машины, — Алина, выходи к папе.

— Спасибо, — поблагодарил ее Михаил, — доченька, любимая, привет, — обнял он Алину, вышедшую к нему из машины.

— Папа, папочка, привет, — проговорила невнятно девочка, обнимая его в ответ, — ты все-таки приехал.

— Конечно, доченька, как я мог не приехать к тебе, моя бусинка, сегодня будем есть мороженое? — спросил он у нее.

— Да. Папа, а можно мне клубничное?

— Конечно, тебе все можно, что захочешь, — ответил Михаил, взял ее за руку, и они направились в сторону парка, по которому так любили гулять.

— Три часа, — прозвучал голос Елены вдогонку.

Михаил повернул голову вполоборота и кивнул, согласившись с ее словами.

***

— Ты помогла Михаилу Геннадьевичу? — спросил мистер Моррис у Натальи.

— Нет, он слишком глуп для этого, находясь в одном шаге от ответа, он все время делает этот шаг не в ту сторону.

— Так направь его куда надо, — грозно сказал мистер Моррис. — Для чего я тебя к нему приставил? Ты должна показать ему решение и сделать это так, словно он сам к этому пришел.

— Может, просто рассказать ему, что нужно делать? — нервно произнесла Наташа. — Зачем все это?

— Тебе напомнить, что мы не можем использовать технологии, если их придумал не человек?

— Я это понимаю, но…

— Никаких «но», указания даны, и ты должна им следовать, — еще более грозно сказал мистер Моррис, — иначе будешь наказана.

***

— Папочка, какое вкусное мороженое сегодня ты купил, жаль только, что не клубничное, — с грустью проговорила Алина.

— В следующий раз обязательно возьму клубничное, в этот раз его просто не было, извини меня, бусинка, — ласково сказал папа.

— Ничего страшного, главное, что мы вместе его едим, да, пап?

— Да, моя девочка, это так, — согласился отец, нежно посмотрев на дочь. — Ты немного испачкалась, дай я за тобой поухаживаю. — Михаил взял из сумки влажную салфетку с характерным приятным запахом, присел на корточки, вытер подбородок Алине и вложил ей в руку еще несколько салфеток. — Ручки потом сама вытрешь, когда доешь мороженое.

— Хорошо, папа, я переложу мороженое в правую руку, ты не против? — спросила девочка, глядя ему в глаза. — А то левая совсем уж меня не слушается, да и говорить стало сложнее, словно язык немеет.

— Переложи, девочка моя, переложи, как тебе удобно, — произнес отец, посмотрев куда-то вдаль, и затем опустил голову.

— Папа, а ты же меня никогда не обманешь? — словно в душу задала вопрос Алина.

— Что? Я? Нет, конечно, нет, никогда в жизни, — опешив, ответил Михаил.

— Тогда ответишь мне на вопрос? Только честно, хорошо? — облизывая мороженое, сказала девочка.

— Да, конечно, на какой захочешь, — улыбнулся ей Михаил.

Он ожидал абсолютно любой вопрос — «сколько звезд на небе?» «а спят ли рыбы?» «где спят пингвины?», но тот вопрос поверг его в шок.

***

— Что с разработкой Михаила? — со злостью спросила Елена.

— Мы работаем над этим, — ответил мистер Моррис, — мы делаем все возможное.

— Недостаточно, Джеймс! Ты знаешь, что на карту поставлено слишком много, нет шанса на ошибку.

— Елена, не переживай, мы все успеем, с ним работает наша лучшая ученая.

— Ученая? Наташа? Нашли кого поставить с моим мужем в пару.

— С твоим бывшим мужем, не забывай, сейчас ты уже не его жена.

— И не твоя, Джеймс, так что советую вам поторопиться с решением нашей общей проблемы, не все такие терпеливые, как я, — бросила она и направилась к выходу.

— Мистер Моррис, — забежала в этот момент Наташа, — у меня появилась идея.

— Хм, вот твоя ученая, Господи, какое мерзкое зрелище, — сказала с презрением Елена и вышла из кабинета.

— Мистер Моррис? — еле слышно задала вопрос в тишину вошедшая девушка.

— Не сейчас, Наташа, не сейчас, — произнес он, смотря в окно и опираясь на свою трость.

— Но у меня есть идея…

— Наташа! — практически закричал он. — Не сейчас.

— Я поняла, зайду позже, — девушка смиренно опустила голову, развернулась и направилась в сторону выхода.

Мистер Моррис не переставал смотреть в окно, словно ожидал увидеть там решение своих проблем, но оно было где-то там, за пределами досягаемости взгляда и мысли. Он так хотел, чтобы Михаил все-таки закончил свое изобретение и у него бы стало на одну проблему меньше, со временем идея Наташи для него казалась все более и более приемлемой.

***

От такого вопроса весь мир ушел из-под ног Михаила Геннадьевича, сердце как будто остановилось, дыхание перехватило, во рту все высохло в мгновение ока, язык прилип к нёбу, и ему пришлось применить усилие, чтобы оторвать его и задышать вновь. В его глазах накопились слезы, а в руках появилась сильнейшая дрожь, такая, словно он очень сильно замерз, хотя на улице было тепло.

— Папа, я умираю, да? — спросила девочка.

— Что? — заикаясь, потерянно вымолвил Михаил.

— Да, мама говорит, что умираю, мне немного осталось, скоро меня парализует совсем, а потом я умру от недостатка воздуха, потому что не смогу дышать, — не переставая облизывать мороженое, продолжила говорить Алина спокойным тоном.

— Нет! Нет! Этого не будет, я не допущу, я сделаю все, чтобы этого не произошло, — чуть не плача, попытался убедить ее он.

— Папа, ты и так все делаешь, я хоть и маленькая девочка, но совсем не глупая, это у меня от тебя, — ласково и насколько могла внятно произнесла Алина, — а ты кушай мороженое, оно же тает, папа. Я свое уже съела и ручки вытерла, я умница у тебя?

— Умница, моя девочка, несомненно умница, пойдем погуляем? Хочешь, на площадку сходим, погуляем там? — еле сдерживая слезы, предложил отец.

— Папа, мы пойдем, если ты обещаешь не плакать, — сказала девочка, обняв своего отца.

— Хорошо, моя бусинка, ради тебя, я люблю тебя бесконечно сильно. — Михаил присел на одно колено и прижал дочь к своей груди.

Отец с дочерью ходили по тротуарной плитке красного, желтого и серого цветов, которой были вымощены дорожки в сквере, гуляли они, как казалось, очень долго, и как им хотелось, чтобы весь мир остановился, время замерло и они были только вдвоем. Но к их большому сожалению, время не стояло на месте, оно шло вперед необратимо, беря все с собой и ничего не возвращая. Незаметно время, которое отвела для их встречи Елена, истекло, и, увидев вдалеке уже знакомый автомобиль, они направились к нему.

— Папа, а можно остаться с тобой? Я не хочу к маме, там всякие дяди меня смотрят, трогают, мама говорит, что они хотят помочь, но я им не верю. Можно я с тобой буду? Пап, ну пожалуйста… — сказала грустным голосом девочка, устремив взгляд на отца.

Отец посмотрел на свою дочь, присел перед ней, взял за руки, посмотрел в глаза так, как человек может смотреть на самое дорогое в своей жизни, и произнес:

— Эх, доченька, если бы это было так просто, я бы тебя никогда никому не отдал, но, к сожалению, не мне это решать. Так взрослые дяди постановили, что ты остаешься с мамой, она тебя любит, и я тебя люблю бесконечно сильно, пойдем, она нас уже ждет.

— Миша, веди быстрее Алину сюда, мы опаздываем, — отчеканила грозно Елена.

— Да, да, видишь, как мама за тебя переживает, ну пойдем быстрее, а то она ругаться будет.

Когда Михаил с дочкой подошли к машине Елены, он поймал на себе ее тяжелый взгляд, которым она его словно пыталась оттолкнуть от себя и от Алины.

— Ну все, моя бусинка, пока, скоро увидимся, — сказал он вслед залезающей в машину дочери. — Лена, подожди.

— Что случилось? — раздраженно спросила она.

— Пожалуйста, не говори ей, что она умрет, я же стараюсь сделать все, что в моих силах, чтобы помочь ей.

— Этого недостаточно, я ее просто готовлю к неизбежному, девочка должна понимать, что с ней происходит.

— Я ей помогу, я обещаю, — уверенно заявил Михаил.

— Посмотрим, — ответила Елена, садясь в машину.

Еще несколько часов Миша ходил по улице, дыша свежим воздухом и пытаясь придумать, как заставить систему работать. Мысли о вопросе, заданном его дочерью, кружились у него в голове. С каждым его шагом ноги становились все тяжелее, а голова все более и более забивалась мыслями, словно кто-то сбросил их внутри его головы, как книги с полки, и покидал небрежно, хаотично перемешав между собой листы из разных произведений. Он осознавал, что что-то не учел, но не знал, что именно.

В очередной раз, сидя в своей лаборатории и смотря на доску с формулами, перечитывал исследования и статьи, пытаясь понять, что же он все-таки упускает из виду.

— Что? Что же здесь не так? — бурчал себе под нос Михаил.

— Миша, приветствую, — сказал зашедший в комнату Семен, — не отвлекаю?

— Что? А, нет, заходи, Семен, — словно выйдя из транса, ответил Михаил, — что-то случилось?

— Да, мне нужен оксид алюминия, у тебя случайно не завалялось нигде лишнего?

— Да был где-то, а тебе зачем? — удивился Михаил.

— Я один эксперимент провожу со спиртом, он мне нужен как катализатор.

— Катализатор… — задумался Миша. — Точно, вот что мне может помочь! Спасибо, Семен, а теперь иди, не мешай мне, — начал выталкивать его из кабинета.

— Так, а оксид алюминия-то дашь? — растерянно спросил Семен, которого с силой выпроваживал из лаборатории Михаил.

— А, у меня его нет, я забыл, я его отдал, точнее, он кончился, в общем, нет его у меня, до свидания, — сказал он и закрыл за Семеном дверь.

В тот день уже поздно вечером в лабораторию к Михаилу вернулась Наташа. Уставшая, с задумчивым видом она присела на стол и несколько минут смотрела на углубившегося в свои мысли хозяина лаборатории, который ее словно не замечал или не хотел отвлекаться от чего-то важного, поэтому не придавал значения тому, что она зашла.

— Михаил Геннадьевич, как ваши успехи? — обратилась она к нему.

— О, Наташа, я понял, что я, старый дурак, не учел, что у этого процесса должен быть катализатор, то, что будет способствовать работе системы и увеличивать скорость передачи сигнала и реакции, проходящей между аппаратом и пациентом.

— Хм, интересно, а вы уже придумали, что будете использовать в качестве него? — поинтересовалась Наташа, сделав шаг вперед и опершись плечом о стену.

— Да, я уже думаю, препарат, в составе имеющий титан и ртуть, введенный в организм, должен способствовать работе, по крайней мере, если не врут мои расчеты.

— А как же токсичность ртути, вы учли этот момент?

— Конечно, там будет такая ничтожная доза, что для организма она будет практически незаметна, ну а потом я придумаю что-нибудь попрактичней.

— Вы еще не ставили эксперименты на крысах?

— Нет, еще не успел, я только недавно пришел к решению этой задачи, — удивленно ответил Михаил.

— Ну так чего мы ждем? — надевая белый медицинский халат, улыбнувшись спросила Наташа.

Михаил подготовил крысу, взял миниатюрный аппарат, ввел дозу недавно подготовленного им специально для нее препарата и приступил к подключению.

— Наташа, дайте напряжение, — скомандовал Михаил.

— Даю, до скольки добавлять, до восьмидесяти?

— Да, да, все как мы готовили, у нас получится.

Крыса потеряла сознание. Спустя некоторое время, когда аппарат был установлен и подключение к крысиной нервной системе прошло отлично, она очнулась.

— Михаил Геннадьевич, смотрите, у нас получилось, — радостно воскликнула Наташа.

— Да, да, я вижу, — произнес он еле слышно, — осталось провести несколько тестов, и посмотрим, насколько хорошо мы все сделали.

Через несколько дней проведенных тестов и положительных результатов Михаил с Натальей все-таки решили огласить свой триумф. Они собрали всю лабораторию и начальников других отделов, поставили клетку, в которой была крыса с подключенным к ней аппаратом, на стол таким образом, чтобы всем было видно, и для поддержания интриги накрыли плотной тканью.

— Друзья мои, — воодушевленно начал вещать Михаил Геннадьевич, — сегодня мы достигли поистине высокого результата, моя работа, которая длилась многие годы, наконец-то подошла к концу. С помощью моей новой помощницы Натальи мы воплотили проект в жизнь. И с гордостью могу сказать, что скоро мы поможем и людям с проблемами нервной системы. Встречайте, это живая крыса, которая прошла все тесты и сохранила положительную динамику в адаптации организма к установленному аппарату «Амбиверт — м».

Михаил поднимает ткань, и все замирают в неловкости. Люди, стоящие вокруг, перемещали свой взгляд с крысы на Михаила Геннадьевича, который расплывался в горделивой улыбке за свой труд. Лица персонала не выражали никаких эмоций, кроме удивления и сожаления, в этот момент им просто стало жалко его как человека, опять потерпевшего неудачу, и только завистники радовались его провалу.

— Михаил Геннадьевич, — прошептала Наташа, — посмотрите вниз, — и взглядом указала на клетку, в которой лежала мертвая крыса, та самая, с подключенным аппаратом.

— Ну нет, мы же все проверили, — опешил Михаил, — все же тесты прошли хорошо, почему же так случилось?

Он развернулся и, опустив голову, пошел в свой кабинет, собирая на себе взгляды сострадания и презрения.

— Ну все, ребят, расходимся, — сказала Наталья, накрыв клетку тканью.

Народ стал покидать лабораторию Михаила, перешептываясь друг с другом по поводу произошедшего. Лишь мистер Моррис стоял молча, наблюдая за провалом Михаила Геннадьевича в его разработке.

Конец ознакомительного фрагмента.