Кровная месть. Чеченская вендетта

Ибрагим Хараев

В центре повествования – история взаимоотношений двух чеченских родов, которые волею судьбы были втянуты в состояние кровной мести, продолжавшейся почти 225 лет. В романе изображены последствия, к которым приводит этот суровый древний обычай, когда в него втягиваются часто случайные и ни в чём не повинные люди, и как жестоко расплачиваются потомки за необдуманные действия своих предков.

Глава 1. Руслан Дадиев (2014)

Возможно ли словами передать

Любовь, печаль и боль отца?..

Младенца-первенца, едва начав ласкать,

Внезапно потерять! Во сне юнца

Он видел часто много лет,

И если же он жив, да не померкнет свет,

Пока он сына не обнимет…

И скорбь его да не покинет,

И веки вечные готов он ждать,

Лишь чадо бы к груди прижать…

Но жив ли сын, погиб ли в детстве,

Тяжелый рок, украден он,

От мук душевных нет поныне средства,

Ты жив, но будто погребён…

Прошло шестнадцать лет с того дня, когда Руслан понял, что жизнь — вещь хрупкая. Он смотрел через окно своего офиса на Тверской и видел, как люди суетливо спешат куда-то, расталкивая друг друга. Вот уже несколько лет он жил в этой сутолоке с надеждой найти ответ на вопрос: почему украли его единственного сына? От этих мыслей сжималось сердце, сын снился ему каждую ночь. Руслан видел, как он подрастал, как ему исполнилось три года, четыре, пять лет. Вчера он увидел его во сне семнадцатилетним парнем. Уже подростком, не таким, как шестнадцать лет назад, теперь он улыбался и выглядел вполне рассудительным. Руслан во сне что-то советовал сыну, боясь, что Микаил может допустить какую-нибудь оплошность. Проснувшись среди ночи, он осознал, что это сон и сына нет рядом, и ему вдруг захотелось завыть, как волк…

После долгих раздумий он всё-таки решил пойти к психологу. Войдя в кабинет, он увидел женщину лет шестидесяти. Руслан внимательно рассматривал её, интуитивно чувствуя, что ей можно довериться.

— Я вас слушаю, молодой человек.

— Доктор, у меня есть одна проблема… — начал Руслан.

— Иначе бы вы не пришли сюда, — сказала она, улыбаясь. — Как вас зовут?

— Руслан.

— Хорошо, расскажите мне всё по порядку.

…Их разговор продолжался более двух часов. Ему хотелось рассказать всё, что он чувствовал, что пережил за эти годы. Иногда Руслан останавливался и спрашивал, не отнимает ли он её время. Она отвечала, что ему нужно всё выговорить, даже если это займёт два дня, а потом она даст свои рекомендации.

— Доктор, я хочу избавиться от этих снов, — сказал Руслан.

Она ответила не сразу, и, когда она заговорила, было заметно, как дрожит её голос:

— Я знаю, что такое потерять сына. У меня был единственный сын, которого я любила, как и вы своего. Он разбился на мотоцикле. Я много лет видела его во снах, и всё это время он был словно жив для меня. Потом эти сны прекратились. Я готова была на всё, лишь бы он снова начал мне сниться. Но этого не произошло. И тогда я поняла, что его больше нет. Если бы вы пришли ко мне и сказали, что сын перестал вам сниться, я бы попыталась вернуть его в ваши сновидения. А сейчас я уверена — ваш сын найдется живым и невредимым.

Руслан упал на колени, обнял её, прижавшись головой к её груди — так, как он прижимался к матери, и неожиданно для себя назвал её мамой.

Выпустить эмоции, всё, что наболело, — всегда было важно. Именно сдерживаемые эмоции чаще всего становились для людей причиной множества проблем. Однако теперь, прижимая к себе Руслана, она вдруг подумала, что становится пациентом сама, почувствовала, что не хочет отпускать этого малознакомого, в общем-то, человека, и хочет продолжать эту игру, так, будто у неё есть сын, а может, когда-нибудь будут и внуки. Будто для неё ещё не всё потеряно…

«Но реальность в том, что всё потеряно», — думала она, механически передвигая карты пасьянса «Косынки», когда Руслан ушёл.

А на следующий день он ей позвонил:

— Простите, — сказал он. — Я просто подумал… Я мог бы чем-нибудь помочь вам по дому?.. Может, отремонтировать что-нибудь?.. Я понимаю, это звучит странно, просто я хочу что-нибудь сделать для вас. Всё что угодно. Просто я не могу забыть тот момент, когда назвал вас «мамой». Мне хочется как-то продлить это ощущение.

Эта просьба явно не входила в перечень обычных врачебных практик Лидии Николаевны.

— Но я не ваша мать… — в замешательстве сказала она.

— У меня большой дом! Хотите, я вас к себе перевезу?..

— Но… я не ваша мать, — она повторила это скорее самой себе, с какой-то упорной обречённостью.

— Да… — повисла тишина. — Вы правы. Простите, что я так набросился на вас… Вы правы.

— Нет-нет, подождите, — спохватилась она вдруг…

Лидия Андреевна редко звонила Руслану, когда он был на работе. Иногда она посылала ему сообщения, спрашивая: «Как ты, сынок?». С радостью готовила ему ужин, и они проводили вечера в долгих застольных беседах.

Как-то у Руслана были назначены важные переговоры с руководителями дочерней нефтяной компании из Сибири, и он попросил секретаршу не беспокоить его в ближайшие три часа. Встреча только началась, когда он получил сообщение от Лидии Андреевны: «Русик, срочно позвони мне». Тон сообщения встревожил его.

Он сразу перезвонил:

— Мам, что случилось? Ты в порядке?

— Сынок, я смотрела передачу американского телевидения, там показывали семью чеченских эмигрантов. Там был мальчик… Руслан, в общем, я успела записать чуть-чуть и отправила тебе на электронную почту. Мне кажется…

В этот момент сердце Руслана учащённо забилось, он почувствовал, что задыхается. Забыв обо всём, он бросился к компьютеру. На видеозаписи он увидел человека, который похитил его самого шестнадцать лет назад. Потом камера показала его сына. Это был Микаил, такой, каким предстал ему во сне прошлой ночью.

Руслан почувствовал, что теряет сознание, а когда открыл глаза, увидел над собой капельницу и суетящихся вокруг медсестер. Он понял, что попал в больницу.

— Сынок… — услышал он голос Лидии Андреевны: — …Прости меня, я хотела…

Руслан не дал ей договорить:

— Мама, это он. Он жив. Остальное не важно. Мой сын, он жив, и я найду его…

Через два дня Руслана выписали из больницы. Вернувшись домой, он, не теряя времени, набрал знакомый номер.

— Олег Григорьевич, это Руслан.

— Да, дорогой, чем могу быть полезен? — спросили на том конце провода.

— Мне нужно найти одного человека. Его зовут Яков Гельдман, он уроженец города Кизляра, восемьдесят третьего года рождения.

Вскоре генерал перезвонил и сообщил, что Яков живет в Америке и работает телеоператором в Голливуде. Раздобыть номер его телефона оказалось и вовсе делом несложным, так что уже на следующий день Руслан набрал номер Гельдмана.

После нескольких гудков он услышал автоответчик, который сказал по-английски: «Это Яков Гельдман. Сейчас я занят, но, если вы оставите своё сообщение, я вам перезвоню».

Это был тот самый Яша, с которым Руслан провёл в подвале целый месяц, эти интонации и манеру говорить он ни за что бы не забыл, — слишком многое они пережили вместе в те тридцать дней. Руслан был рад, что Яков жив и невредим.

— Хеллоу, — услышал Руслан на другом конце и после паузы сказал: — Яков, никогда не говори «никогда».

— Руслан, я знал, что мы найдём друг друга, рано или поздно! Где ты?! В Чечне?! Как ты?! — было слышно, как Яша вскочил, что-то задел, и какие-то мелкие предметы рассыпались по полу.

— Яша, я в Москве, но через два дня буду в Лос-Анджелесе. Я тебе расскажу обо всём, но мне потребуется небольшая помощь.

— Руслан, не знаю, о чём ты хочешь меня попросить, но я для тебя сделаю всё, что могу. Ты спас мне жизнь, так что можешь во мне не сомневаться… Надеюсь, нам не надо будет никого похищать? — Яков засмеялся.

Господь мой! Как тебя благодарить?!

Ты властен забирать и щедр дарить!

Твою я волю кротко принимал,

В награду верить я не уставал…

Час встречи близок, лишь позволь

Мне многолетнюю унять страданий боль,

Готов я жизнь свою Тебе отдать,

Но прежде сына бы хотел обнять!..

Рейс «Москва — Лос-Анджелес» приземлился точно вовремя.

Лос-Анджелес встретил Руслана гвалтом разноязыкой людской толпы возле миграционных стоек. Офицер посмотрел на паспорт Руслана, потом на него и спросил:

— Первый раз в Америке?

— Да.

— Вы по бизнесу или личному приглашению?

— По личному, — ответил Руслан и, улыбаясь, добавил: — Я приехал навестить сына. Он здесь живёт и учится.

— Давно не видели сына?

— Шесттнадцать лет.

— Сколько лет вашему сыну? — офицер поставил штамп.

— Семнадцать.

Офицер посмотрел на Руслана удивлённо:

— Это сильно, папаша. Что ж вы так долго не встречались с ребёнком? Не скучали, что ли?

— Очень скучал, сэр. Если бы вы только знали. Но так получилось.

— Окей, сэр. Удачи вам и добро пожаловать в Америку.

— Спасибо.

Руслан шёл, не замечая никого в толпе. Три года он не был в отпуске, но теперь, после тринадцатичасового перелета, совсем не чувствовал усталости. «Я нашёл сына, я счастливый человек», — думал Руслан, незаметно для себя добравшись до выхода.

— Руслан, я здесь! — только сейчас он увидел Яшу, идущего навстречу с распростёртыми объятиями.

Обнявшись, они постояли, крепко сжимая друг друга, как стояли когда-то, шестнадцать лет назад, прощаясь после тридцати дней совместно прожитого кошмара и не представляя себе, увидятся ли они когда-нибудь снова.

Он радостно смотрел на Якова и не мог поверить, что этот мужчина с большой густой бородой — тот самый пятнадцатилетний мальчишка, который почти три месяца провёл в жутком подвале. Тот самый, который пережил всё — холод, голод, жажду и уже потерял было веру в спасение, если бы не Руслан, случайно оказавшийся с ним рядом.

— Яша, а борода у тебя ничего. Ты что, раввин?

— Нет, я работаю оператором, но каждую субботу хожу в синагогу и в свободное время читаю Тору, Библию и Коран, — он улыбнулся. — Руслан, это благодаря тебе. Ты всегда поддерживал меня. Ты рассказывал мне истории и притчи из священных писаний. Я до сих пор помню ту историю про Моисея и его людей, когда они оказались на берегу моря, теряя надежду на спасение. Тогда Моисей сказал им: «Молитесь и уповайте на Бога, будьте терпеливы, и Он нас не оставит». Услышав эту историю, там, в подвале, я тоже стал молиться и терпеливо ждать нашего спасения, потому что знал, что ты мой Моисей, и Бог нам поможет…

Воцарилась долгая пауза, обоим невольно на память пришли дни, прожитые в заточении.

— Руслан, расскажи, где ты живёшь, что ты делаешь? Как там сейчас в Чечне?

— Яша, давай выпьем где-нибудь кофе, и я тебе обо всём расскажу подробно.

Улыбаясь, они прошли на автостоянку. «Так ярко светит солнце», — сказал Руслан, и они остановились, посмотрев друг на друга. Это напомнило им первые слова Руслана, которые он сказал, очнувшись, там, в подвале: он открыл глаза и увидел в полутьме склонившегося над собой мальчика. Мальчик спросил: «Как вы себя чувствуете?». Руслан ответил сквозь боль: «Здесь не светит солнце».

На душе у обоих было светло, хотя и Руслан, и Яков то и дело мыслями уносились туда, на шестнадцать лет назад, в холодный, мерзкий, тёмный подвал.

— Ну, Руслан, ты такой респектабельный, и не скажешь, что приехал из дикой Чечни. Извини, что так выражаюсь, — прервал Яша его мысли.

— Ничего страшного, Яков, я тебе покажу фотографии этой «дикой Чечни». — И Руслан пролистал перед Яковом снимки сорокаэтажных высоток.

— Я надеялся, что ты мне покажешь фотографии Грозного, а это Дубай. Я там был и всё это видел.

— Яша, я тоже был в Дубае и тоже видел там небоскрёбы, но я тебе показываю Грозный.

— Руслан…

— Да, Яков, это Грозный. Это уже совсем другой город с другими людьми, и первоклассники у нас обращаются с телефонами и компьютерами не хуже, чем их сверстники во всём мире.

Якова было сложно чем-то удивить в жизни, но он был впечатлён, особенно когда увидел Руслана в окружении известных российских артистов.

— Это всё в Грозном?

— Да, Яша, это всё в Грозном, и многие известные люди с удовольствием приезжают в Грозный.

— Понятно. Кстати, я так и не понял, почему тебя похитили? Меня — понятно, я был из состоятельной семьи, а тебя по какой причине?

— Не знаю, Яков, но мне кажется, что ответ я найду здесь, в Америке.

Яков удивлённо посмотрел на Руслана:

— Почему?

— Помнишь, тогда, в подвале, я говорил тебе про своего годовалого сына?

— Да, конечно.

— Так вот, я его не видел с тех пор, как был брошен в тот подвал. Они выкрали его… — Яков в ужасе смотрел на Руслана, не зная, что ответить. — Но теперь я его нашёл, Яша. Он здесь, в Лос-Анджелесе.

— Что?!

— Да, он здесь, и я даже больше тебе скажу — помнишь того, кто единственный из наших похитителей был без маски?

— Да, конечно, помню.

— Его зовут Канта. Он здесь, в городе, и называет себя отцом моего сына.

Теперь Якову стало ясно, почему Руслан в Америке. Но такого поворота событий он не ожидал. Теперь он понимал, сколько горя выпало на долю Руслана. Ему стало по-человечески жалко друга, и, желая хоть как-то помочь, он спросил, что ему делать.

— Яша, пока не знаю, — сказал Руслан. — Скорее всего — ничего. Для меня важно уже то, что мы смогли снова встретиться. Шестнадцать лет, Яша, шестнадцать лет я видел его только в снах, а теперь он где-то рядом! Не могу поверить…

Они замолчали. Каждый думал о том, что связывало его с той давней историей.

— Руслан, с сыном всё понятно, но что ты собираешься делать с этим человеком, с Кантой? Я имею в виду — он, можно сказать, разрушил твою жизнь… Я боюсь, как бы ты не натворил чего-нибудь плохого, когда его встретишь. Руслан, помнится, ты когда-то говорил мне, что в каждом человеке есть плюсы и минусы, но Всевышний всё видит, он всех нас ведёт к добру, и нам нужно просто следовать этим правильным путём добра, путём совести. Честно говоря, вспоминая те дни, я считал Канту единственным нормальным человеком среди наших мучителей. Может быть, поэтому он и не надевал маску? Хотя, от этого ни мне, ни тебе легче не было.

В этот момент голос Якова стал жёстче, а глаза наполнились ненавистью. Он хотел забыть те события, но это было невозможно.

— Яша, помнишь, там, в подвале, я рассказывал тебе, что мечтаю отправить сына учиться в Америку, когда он подрастёт? Так вот, видно, чему быть, того не миновать. Только всё это я видел по-другому. Я хотел вырастить его настоящим чеченцем, а теперь… я не знаю, какой он. А если он не такой, каким я хотел его видеть? Сможет ли он вообще когда-нибудь стать таким? Захочет ли он вернуться на родину? В общем, вопросов много, Яша, очень много.

— Руслан, а где он живет? У тебя есть его адрес?

Руслан полез в свой телефон и, пролистав несколько страниц, протянул Якову.

— О, Валенсия? Я только вчера был там. Это примерно в пятидесяти километрах отсюда. Красивый и спокойный городок. Там лучшие школы Калифорнии. Ещё там есть Институт Искусства.

— Интересно, а ты что там делал?

— Мы заканчиваем фильм про одного мальчика-скейтбордиста, живущего там. Кстати, очень талантливый парнишка, и как скейтер, и как актёр. Предложили ему главную роль в другом фильме, но он отказался: говорит, у него серьёзно болен отец. А фильм мы собираемся снимать в Колорадо. Так что дорогу в Валенсию я знаю лучше, чем к себе домой.

— Молодец парнишка, я бы на его месте поступил точно так же. Дай бог здоровья и выздоровления его отцу. Уверен, что он очень любит отца, иначе бы так не поступил. А сколько ему лет?

— Шестнадцать или семнадцать… Слушай, Руслан, мы вот всё время говорим о твоём сыне, а ты после смерти жены…

— Я понял, Яков. Нет, я не женился, и никогда этого не сделаю. — Вспомнив о Бэле, Руслан не сдержался и вынул её фото. В ответ на вопросительный взгляд Якова пояснил: — Я всегда ношу с собой её фотографию и мысленно разговариваю с ней. Я дал ей слово, что найду Микаила…

Руслан осёкся, заметив, что его собеседник смотрит на фото со странным выражением лица.

Словно что-то вспомнив, Яков включил компьютер и развернул его к Руслану. На экране мальчишка-скейтбордист сделал несколько пируэтов, а потом, подойдя к камере, поднял вверх два пальца, что означало «мир»…

***

…Это был его сын. Микаил…

После долгой паузы Руслан, наконец, собрался с мыслями:

— Яков, я планировал поехать в отель, но теперь не смогу уснуть, пока не взгляну на сына хотя бы мельком. Умоляю тебя, позвони ему, скажи, что ты должен передать ему файл или что-нибудь в этом роде! Я должен его увидеть! Хотя бы через окно машины. — Яков кивнул, понимая, что отговаривать друга сейчас бессмысленно. — И ещё, когда ты ему позвонишь, включи громкую связь. Я хочу слышать его голос.

Яков беспрекословно набрал номер мальчика:

— Алло, Микаил?

— Да.

— Микаил, это я, Яков Гельдман.

— О, привет, Яков! Я как раз вспоминал тебя сегодня. Я выучил с утра два новых сложных трюка и думал, может, включим их в фильм?

Голос сына напомнил Руслану его жену — Бэлу. Теплая волна воспоминаний мгновенно захватила Руслана и перенесла в девяносто пятый год…