Нареченные кровью

И. Сказитель, 2018

Главная героиня – шестнадцатилетняя вальмирия по имени Каяра Ринса, одна из последних потомков древних Богов. Она одна из тех, при виде которых стынет кровь в жилах. Но и всесильных порой постигают несчастья. Ее клан пал в сражении против древнего чудовища, которое теперь намеревается уничтожить весь мир. Последней наследнице великой крови предстоит пройти нелегкий путь, чтобы отомстить за гибель своей семьи и спасти всех от ужасной угрозы. Препятствий перед ней стоит не мало, а еще и вдобавок она стала нареченной для отступника…

Глава 1

— Остров уже близко? — спросил мужчина, еще сильнее пытаясь закутаться в медвежью шубу. Его волчья кровь уже не спасала от холодного морского ветра, пронизывающего до самых костей. — Лучше бы поплыли на корабле как все, а не на этой трухлявой лодке!

— Мы скоро причалим, — успокоила его девушка.

Они плыли в полной темноте на старой рыбацкой лодке, у которой не было даже весел. Со стороны могло показаться, что лодка просто несет их по волнам в неизвестном направлении, и что они вынуждены довериться судьбе и мирно ждать. Но у лодки все же был поводырь, которому не нужны были ни весла, ни карты, ни фонари. В этой непроглядной темноте лишь редкие звезды, выглядывающие из-за туч, отражались, покачиваясь в морском полотне словно жемчужины, прерывая ощущение кромешной пустоты вокруг.

Высокий и статный мужчина, по человеческим меркам лет тридцати, сидел, потирая ладони, и пытался что-либо разглядеть впереди. Его волнистые густые волосы уже покрылись слоем инея, а местами превратились в сосульки. Он старался, не моргать, чтобы не склеились замершие ресницы на его карих глазах.

Девушка уверенно стояла в полный рост на носу лодки, словно, не замечая ни качки, ни холодного мартовского ветра. Она и была тем самым поводырем, которая силой, ведомой лишь ей, вела их к месту прибытия. Она была одета легко, по сравнению со своим спутником. На ней были темные, местами потертые штаны, заправленные в длинные сапоги и плотно облегающая ее тело куртка на замке с длинным горлом. Как ни странно, ее волосы не были покрыты инеем, да и не было и намека, что царящий вокруг холод хоть как-то досаждал ей.

— Я не вижу огней пристани, — обеспокоено произнес мужчина.

— Мы причалим с другой стороны острова.

— Господи, Каяра, ну хотя бы причалить мы могли нормально? Помимо этой прекрасной и весьма экстравагантной поездки на допотопной лодке почти через все Орское море, нам еще и через лес тащиться, кто знает куда!

— Ярослав, не ной. Мы уже на месте.

Лодка остановилась. Оборотень неуклюже поднялся с насиженного места и вгляделся вдаль.

— Прекрасно! А оставшиеся метров триста мы должны преодолеть вплавь? Я не горю желанием купаться в марте!

— Я предлагала тебе плыть по отдельности! И нет! Мы не будем добираться вплавь! Дальше волны становятся выше, лодка не выдержит. Тебе лучше сесть.

Ярослав немедленно последовал совету Каяры, покрепче ухватившись за борта. Девушка подняла руки вверх над головой, ее движения чем-то напомнили ему взмах крыльев. Оборотень невольно пришел в восторг от этой грации, но вскоре все же пришел в себя.

Их лодка, пошатываясь из стороны в сторону, взмыла над морским полотном. Когда рыбацкая посудина поймала-таки равновесие, Каяра направила руки вперед, и лодка послушно поплыла уже по воздуху, в указанном ей направлении. Настигнув берег, девушка замедлила путь своего ветхого судна и плавно опустила его на землю.

— Все равно не понимаю, почему мы должны были плыть вот так? Почему просто нельзя было плыть как все на корабле в тепле и уюте? — снова заворчал оборотень.

— Мне казалось, что вы — теплокровный народ, — усмехнулась Каяра.

— Да, но не настолько, — обиженно буркнул спутник, пытаясь расцепить замершие локоны. — И что теперь? Где мы будем спать? Кто нас будет расселять? Как мы объясним, как мы вообще попали сюда?!

— Приплыли на лодке.

— С материка на остров? На рыбацкой лодке? И заблудились, поэтому и причалили не туда?

— Да.

— Ты понимаешь, как глупо это звучит? У нашей лодки даже весел нет! Как это мы объясним? Ни одна ведьма здесь, не способна протащить такое расстояние трухлявую лодку в этот холод!

— Я не ведьма, — девушка поморщилась. Ее явно оскорбило такое сравнение.

— Но ты же не хочешь, чтобы они об этом узнали, разве нет? — Ярослав смотрел на нее с надеждой, словно сам боялся услышать отрицательный ответ.

— Кое-кому все же представиться придется для начала.

— Кому? — удивленно воскликнул мужчина.

— Королеве ведьм, — спокойно ответила она.

— Клариссе? Именно поэтому мы причалили со стороны леса в два часа ночи? Ты сейчас отправишься к ней?

— Да, и если она не даст свое согласие на мое пребывание здесь, то нам придется плыть назад.

— Так же? — воскликнул оборотень. — Почему ты мне сразу об этом не сказала?

— Мне, кажется, я тебе говорила, — она искренне задумалась, пытаясь вспомнить этот момент их разговора.

— Нет! Поверь, я бы запомнил! Почему мы просто не можем придерживаться изначального плана? В честь чего ты передумала?

— Я не передумала, — раздраженным тоном поправила его Каяра. — Просто по закону, мой клан был изгнан из Аресала именно ее предком.

— По закону ты можешь находиться здесь, ты разве забыла…

— Я помню, но, когда мои предки уходили, они дали слово Луизе, что не ступят на эту землю и не станут вмешиваться в их жизнь. Прибыв сюда, я уже это слово нарушила.

— Все изгнания отменены.

— Ты не понимаешь! Мой клан дал слово! Это слово чести! Прежде, чем искать себе ночлег, мне нужно обсудить это с Клариссой! Точка! — теперь раздражение Каяры сменилось гневом, который все же сумел остудить пыл ее собеседника, хоть и не до конца.

— Это чертовски плохая идея, — почти шепотом подытожил оборотень. Он и сам прекрасно понимал, что его слова уже ничего не изменят.

— Сейчас и проверим.

Девушка повернулась в сторону хвойного леса и опустилась на колени. Она положила руки на землю, внимая ей всем своим телом. Она словно растворилась в этой земле. Сосны закачались и затрещали, приветствуя ее. Она чувствовала, как все вокруг отзывалось на ее зов. Какое же все было родное! Все, что она видела в своей жизни впервые. Никогда прежде, земля не отвечала ей так сильно. Она с точностью могла проникнуть в каждый уголок острова. Она чувствовала каждый камень, каждую иголку, ветку, что лежали на земле. Даже замок отозвался на ее зов, впуская ее во все комнаты и коридоры. Весь остров помогал ей всем своим естеством найти желаемое. И вскоре цель была достигнута.

— Что ты делаешь?

— Искала покои Клариссы.

Ярослав схватился за голову и повернулся вокруг себя:

— Ты еще и в спальню к ней ворваться хочешь? Там охрана! Плохая! Плохая идея!

— Я не пойду через замок.

— А как? Через окно? А мне, что делать? Сидеть тут и ждать?

Девушка поднялась с колен и отряхнулась. На лице у нее появилась улыбка, она уже была близка к своей цели, наконец-то она впервые за три года сделает первый шаг.

— Можешь развести костер, только не слишком большой, чтобы тебя не заметили. Возможно, нам все же придется уехать, — последнюю фразу она произнесла больше для себя, нежели чем для Ярослава.

Сомнения. Сейчас они были нужны ей как никогда раньше. Именно они давали ей ясность ума и опускали на землю, заставляя притормозить полет разыгравшейся фантазии.

— Просто… замечательно! — обреченно проговорил оборотень, когда Каяра скрылась в лесу, оставляя за собой только лепестки плотного черного дыма.

Каяра никак не могла отделаться от ощущения, что она наконец-таки по прошествии всех шестнадцати лет жизни вернулась домой. В дом, в котором никогда не была раньше. В дом, который тысячи лет ждал ее возвращения. Радость переполняла ее сердце, а душу съедала тревога. Своя и одновременно чужая. Это чувство нельзя описать словами. Но ей все сильнее хотелось раствориться в этом месте, вдохнуть его в себя, но горло сдавливали долг и обязательства, на которые она просто не могла закрыть глаза.

Через несколько минут лес отступил, и перед Каярой предстал старый замок во всей своей мощи и пугающем великолепии. Башни замка были усыпаны статуями орлеанов. Казалось, что они готовы взлететь ввысь в любую секунду. А у основания были вырезаны прямо в каменных стенах фигуры свирепых волков под два метра в холке. Они скалились в грозном рыке, оголяя острые клыки. Стены замка обвивал ядовитый плющ. Все это вселяло восторг и страх одновременно.

Каяра быстро нашла окно, ведущее в нужные ей покои. Девушка медлила. Поднять себя на такую высоту требовало от нее немалой концентрации. Конечно, падение ее не убьет, но восстановление займет какое-то время, которого у нее, к сожалению, не было. Через несколько часов солнце уже взойдет, а ей нужно успеть скрыться до рассвета. Да и разговор ей предстоял долгий, если вообще ему суждено будет состояться.

Собрав всю волю в кулак и выкинув все ненужные мысли, Каяра взмыла вверх. Она поднималась медленно, аккуратно, стараясь избегать окон, чтобы вдруг не попасться на глаза случайному свидетелю. Поравнявшись с нужным окном, она повернула кисть, открывая его. Порыв холодного свежего воздуха зашел в комнату вместе с девушкой, что не осталось незамеченным для спящей женщины, которая еще сильнее укуталась в пуховое одеяло. Каяра прошла к небольшому, но весьма изысканному дивану и расположилась на нем, сев лицом к дубовой кровати. Все в комнате пестрило роскошью и богатством."Конечно, это же спальня королевы", — мысленно прокомментировала она. Каяра взглянула на подсвечник рядом с собой и решила, что это станет не плохим способом заявить о своем присутствии. Девушка зажгла его, шепотом произнеся"огонь"на древнем языке.

Как она и предполагала, для хозяйки опочивальни это стало последним шагом к пробуждению. Приоткрыв глаза на секунду и осознав, что в комнате горит свет, женщина тут же откинула одеяло и вскочила с кровати, но замерла в оцепенении при виде своей ночной гостьи.

— Здравствуй, Кларисса, — совершенно спокойно произнесла Каяра. — Мне бы хотелось, чтобы ты не поднимала шум, и мы все же смогли поговорить.

Казалось, что королева не могла даже пошевелиться. Она стояла и пристально вглядывалась в силуэт на диване. Ее взгляд был наполнен страхом, а по телу бежала мелкая дрожь.

— Как неучтиво с моей стороны, позволь мне представиться. Меня зовут Каяра…

— Я знаю, кто ты, — тихо прошептала королева.

Она оборвала девушку, будто бы специально. Она боялась услышать имя ее клана. Словно, в ту секунду ночной кошмар стал бы явью.

Кларисса подошла к резной тумбочке возле кровати и дрожащими руками налила себе стакан воды. Осушив его до дна, королева взяла себя в руки и обратилась к своей гостье.

— Не сложно догадаться. У вас у всех одни и те же черты. Черные как воронье крыло длинные локоны, прореженные редкими кровавыми прядями, зеленые изумрудные глаза. Мраморная кожа и королевская стать. Тело, что олицетворяет страсть, но не звериную похоть. Все вы прекрасны, словно, древние боги, и так же безжалостны, как и они.

Она поставила стакан и закрыла окно. Затем вновь повернулась к своей гостье, на этот раз ее взгляд был полон решимости и уверенности.

«Быстро собралась», — мысленно похвалила ее Каяра.

— Я знала, что этот день настанет. Знала, что рано или поздно кто-то из вас явиться сюда. Я даже рада, что это произошло сейчас, а не тогда, когда на трон взошла бы моя дочь.

— Боюсь, ты не совсем понимаешь цель моего визита Кларисса, или лучше к тебе обращаться: королева Берильская.

— Разве для тебя мой титул имеет какое-то значение?

— Нет, — честно призналась Каяра.

— Тогда называй меня, как хочешь.

Каяра всмотрелась в эту женщину, да, королева была готова умереть здесь и сейчас. На какую-то долю секунды девушка решила, что все пропало. Если она так себя ведет, то неизвестно какая версия истории дошла до нее. Это, конечно, было ожидаемо, они всегда были склоны переписывать историю на свое усмотрение. Но сейчас, это может стать крахом всему, что еще даже не успело начаться.

— Тебе не интересно, почему я все же ступила на эту землю по прошествии стольких веков?

— Ничто не может оставаться неизменным, даже… Даже Ринса, — королева с усилием произнесла имя клана, приводящего ее в ужас. — Рано или поздно наша человеческая часть все же берет верх. И мы следуем за своими желаниями и чувствами, какими бы они не были.

— Ты думаешь, что я пришла отомстить тебе за изгнание? — Каяра даже оскорбилась, услышав предположение королевы. Мысль о том, что Ринса могли отступиться от своих идеалов, была неприемлема.

— Я лишь надеюсь, что тебе хватит моей смерти, и ты не станешь забирать дом у его обитателей, тем более, вряд ли тебе это удастся. Ведь, ты неспроста пришла именно сейчас, когда его здесь нет.

— Кого?

— Нашего третьего генерала, конечно же, Володара Ситала.

— Ситал здесь? — в голосе Каяры звучало не поддельное удивление. Такого поворота событий она никак не ожидала.

— Да, а ты не знала? — Кларисса заложила прядь седых волос за ухо и внимательно посмотрела на гостью.

— Нет, я думала, он покинул стены Аресала во время вашей охоты на чистокровных.

Королеве не пришлась по душе формулировка Каяры, но она не стала заострять на этом внимание.

— Он вернулся почти сразу после окончания войны, когда мы начали путь исправления старых ошибок.

— Ах да, новые законы об охране старой веры и ее последователей, — с насмешкой произнесла девушка.

— Так мы заботимся об оставшихся чистокровных.

— Странно, мне казалось, что их после вашей зачистки их и не осталось почти. Очень удобно проявить милосердие, когда врага, можно сказать, уже и не существует.

— Зачем ты здесь? — оборвала ее старая ведьма, которой явно не пришлись по душе обвинения в старых грехах.

— Наконец-то поняла, что не по твою душу. Некоторые вещи не меняются, Кларисса. Тебе лучше сесть, разговор будет долгим.

— Мне и стоится неплохо.

Девушка с недоверием взглянула на слишком самоуверенную собеседницу, но спорить не стала. Она глубоко вздохнула, будто подготавливая саму себя к тому, что собиралась сказать.

— Клан Ринса пал.

Кларисса слегка пошатнулась, услышав такую новость. Она не сразу смогла осознать то, что ей было сказано, но вскоре радость и страх отразились на лице королевы одновременно. Как будто ее сердце с разумом никак не могли прийти к единому решению.

— Что значит пал? Пал в бою?

— Да.

— Но ты жива? — недоумевала женщина.

— Я не участвовала в том сражении.

— Это просто невозможно! Легион древнейших и самых сильных воинов в истории не мог пасть просто так!

— Кто сказал, что все было так просто, Кларисса.

— От рук какого клана вы пали?

— От рук коргов и их нового отца.

— Отца? — старая ведьма налила себе еще один стакан и быстро осушила его.

Каяра решила не жалеть ее и сразу перейти к сути:

— Ты не заметила, что корги последнее время ведут себя странно? Они стали более осмотрительны, их тактика боя изменилась, словно кто-то вдруг собрал диких зверей и от дрессировал их?

— До меня доходили отчеты на подобии твоих речей. Но что ты хочешь этим сказать?

— Когда последний раз, корги вели себя подобным образом? Собирались в ульи, вели между собой сообщение, сражались, используя не только когти и клыки как дикие звери?

— Я не понимаю, о чем ты говоришь.

— Ваша история не сохранила этот момент?

— Какой момент?

— Я говорю о войне первородных. Не вальмириев, как мы с Володаром, а об истинных первородных всех рас.

— Я слышала о ней, но ничего конкретного. Только обрывки легенд и сказаний.

Каяра вздохнула и перевела взгляд на пламя одной из свечей. Оно податливо колыхнулось и разгорелось сильнее, увеличиваясь в размере, пока не возросло до большого огненного шара, который напоминал изображение нашей планеты.

— Кажется, разговор будет намного дольше, чем я предполагала. Но мы ведь, никуда не торопимся? У нас вся ночь впереди.

— Что ты хочешь этим сказать?

— Что мы все в опасности, Кларисса. Не только мы с тобой, а весь наш мир. И если ты сейчас не поймешь это, то потом уже будет поздно.

Она сделала небольшую паузу и продолжила:

— Я начну с самого начала. Все мы произошли от своих прародителей, которые в свою очередь были плодом любви людей и богов, — слова Каяры оживали в пламени, перевоплощаясь в каждую деталь ее рассказа. — Мой клан берет начало от бога Одара и человеческой женщины, мою прародительницу звали Карах, но ты о ней слышала.

— Ее изгнал мой предок более тысячи лет назад.

— Да, но сейчас я говорю о столетиях до этого. Карах, как ты помнишь, была прямой дочерью бога и женщины, а значит, она была калгалой, а не вальмирией, как последующие ее потомки.

— Как ты и Володар сейчас?

— Да, — присутствие здесь Володара не входило в ее планы, но все же рано или поздно она собиралась встретиться и с ним. Так что она просто отложила сейчас все сценарии этой встречи, которые автоматически начали прокручиваться в ее голове, и вернулась к рассказу. — Дети богов, калгалы в свою очередь подарили новую жизнь, кто-то от таких же, как и они, а кто-то и от людей по примеру своих отцов. От последних получились — вальмирии. Когда вальмирий в свою очередь скрещивал свою кровь с человеческой, то получались те, кого мы сейчас называем чистокровными. От каждого смешения с кровью, в которой было меньше божественного или кровь богов отсутствовала вовсе, то есть с людьми, следующее поколение получалось все слабее и слабее. Все ближе к одному из своих первых предков — человеку. Калгалы, вальмирии, и их дети со временем обнаружили, что могут создавать себе подобных не только путем продолжения рода, но и обращая людей, не деля при этом с ними ложе. Каждый обращенный нес в себе основные черты крови"родителя": его силы и его слабости. Таким путем, как и путем рождения появились ныне живущие четыре расы: вампиры, ведьмы, оборотни и корги.

— Только одна кровь не могла создавать себе подобных. Кровь, что была ядом для всех и вся, что требовала поглощения, но не желала отдавать — твоя кровь. Я знаю эту историю, — вмешалась королева.

— Тогда ты, наверное, знаешь, куда же в итоге подевались все калгалы? Самые могущественные существа на земле?

Королева тяжело вздохнула. Нет, как и предполагала Каяра, эта часть истории не дошла до ее народа.

— Хорошо, я тебя слушаю.

— Каждый калгала помимо великой силы был наделен так же и своей не менее сильной слабостью. Одной из которых был голод: жажда крови и плоти. Но не только людской. Некоторые из них, ведомые непреодолимым желанием, пожирали и своих детей, так как находили их куда более притягательными человеческой расе, — королева поморщилась от картины, которую ей представило пламя свечи. — Боги в ужасе осознали, что голод их детей губителен для будущего всех рас. Бог Одар созвал великий совет из тринадцати наследников высших богов, и было принято решение уничтожить всех прямых потомков, чтобы дать миру шанс на будущее. Дети этих потомков были призваны воплотить в жизнь план своих божественных отцов и матерей. Тринадцатым кланом на этом совете был клан Ринса. А все остальные представители были как раз-таки прямо или косвенно прародителями трех из четырех ныне живущих рас: ведьм, вампиров и оборотней. Сама понимаешь, почему предков коргов не включили в этот совет. Хотя их детей и было принято решение пощадить, дабы дать им шанс совладать со своей жаждой, а также сохранить основной источник питания для потомков крови Одара, которые и были призваны хранить мир и порядок на земле.

— Самые кровожадные — прекрасный выбор! — Кларисса Берильская не скрывала своего раздражения по этому поводу. Но Каяра не стала заострять внимание на резком высказывании королевы в сторону ее клана.

— Как тебе должно быть известно, жажда моего клана была самой губительной. Мы в отличии от всех остальных абсолютно всеядны, хотя и имеем свое предпочтение. Но помимо безмерной жажды, нами был унаследован еще один дар от божественного отца. Мы единственные способны победить любую физическую боль, что помогло и помогает нам до сих пор держать свою слабость под контролем. Карах Ринса своей кровью на том совете написала первый кодекс, который должен был стать законом для всех живущих рас, их шансом на светлое будущее.

— Поэтому вас называют живыми воплощениями кодекса? Как написано на ее портрете? Мать кодекса?

— Да. Но вернемся к уроку истории, — Каяра провела рукой над оставшимися свечами, и их пламя присоединилось к картине, которая уже отражала масштаб сражений. — Как ты понимаешь, мало кто из калгал смиренно принял решение совета.

— А как же те калгалы из этих тринадцати кланов совета? Сколько же всего было калгал?

— А разве я говорила, что все они были калгалами? Большинство из них были вальмириями, которым претило поведение их родителей, или те, кто был вынужден скрываться, чтобы не стать их добычей. Многие из первых потомков питали слабость к крови своих собственных детей, считая ее вкус более притягательным и волнующим, помнишь? В совете было лишь двое калгал: Ринса и Ситал.

— Как интересно все обернулось, кажется, я догадываюсь, чем этот союз закончился, — Кларисса скрестила руки на груди и ехидно улыбнулась.

— Не думаю, что ты догадываешься верно, — осадила ее Каяра. — Я продолжу с твоего позволения?

— Я слушаю тебя, — нехотя усмирила свой пыл королева.

— Сражения длились более десяти лет, но все калгалы и расы, угрожающие вымиранию человечества, были уничтожены. Ринса и Ситал в итоге остались одни. Но они не могли выполнить наставление отцов до конца, так как, чтобы убить калгалу, нужен был другой калгала. Тогда они приняли решение, что сразятся в честном бою, а выживший останется следить за выполнением законов кодекса и будет защищать этот мир и его расы от вымирания. Защищать наследие Миры — саму жизнь. Победила Карах, как ты уже догадалась.

— И правила нами еще несколько сотен лет. Но я знаю немного другую историю клана Ринса и клана Ситал.

— Она произошла, когда уже все калгалы были мертвы. Это было намного позже.

— Ты сказала, что все калгалы мертвы и, что убить калгалу может лишь другой калгала? А как же Карах?

— После изгнания Карах посчитала, что мир больше не нуждается в ней. Она попросила своих троих дочерей сразиться с ней и подарить ей достойную смерть, дабы она могла присоединиться к своему отцу в мире богов. Из трех выжила лишь одна. Цена ее жизни, жизни калгалы была равна двум жизням вальмириев.

— И почему ты мне это все рассказываешь?

— Потому что не все калгалы были убиты, как мы считали раньше. Кто-то выжил и пришел за моим кланом три года назад. А сейчас вновь собирает армию и только боги знают, что у него на уме. Но так как он связан с кровью коргов, то я не могу предположить ничего хорошего ни для кого из нас.

— Ты хочешь сказать, что калгала убил весь твой клан? Что он делал полторы тысячи лет? Прятался? Как такое вообще возможно? Ты уверена, что это был калгала?

— Все указывает на то, что наш враг калгала. Он не просто собирает армию коргов, он меняет их. Они стали другими, но думаю, ты уже это знаешь, — Каяра увидела выражение ужаса на лице Клариссы.

— Только поэтому или есть что-то еще?

— Он был ранен в сражении с моим кланом, я почувствовала его кровь. Это единственная кровь, которая вызвала у меня не желание, а страх… Это калгала, сомнений нет.

— А почему ты не участвовала в сражении с ним? Как это произошло? Скольким из твоего клана удалось спастись?

— Они напали в тот момент, когда я проходила первый этап пробуждения, он самый болезненный. Я не могла не то, что сражаться, я не могла даже глаза открыть. Первый этап — зарождение зачатков крыльев вальмирия. Это адская боль, когда ломаются кости и растут новые. Кровь в этот момент полыхает, сжигая тебя изнутри, — пояснила Каяра, увидев вопрос в глазах королевы. — Выжила я одна. Больше никого.

— Ты пришла, чтобы рассказать мне об этом? Или тебе что-то от меня нужно?

— Ты мне не веришь, — Каяра вернула пламя каждой свечи, прервав огненный театр.

— В это сложно поверить. Ты бы знала, как это все звучит! Так зачем ты здесь?

— Чтобы отомстить, но не тебе, — королева облегченно вздохнула. — Я пришла отомстить убийце моего клана.

— Он в Аресале? — испуганно спросила Кларисса, машинально оглядываясь по сторонам.

— Еще нет, но я думаю, он скоро придет и сюда. Я еще не знаю, чего именно он хочет, но не сложно догадаться, к чему стремится самое могущественное существо на земле.

— Я все еще не понимаю, чего хочешь ты? Почему ты здесь?

— Мне не убить калгалу в одиночку. Боюсь, что мне не убить его даже с поддержкой всей армии Триединства. Нам придется объединиться всем, всем четырем расам, чтобы победить в этой войне.

— Но сейчас нет никакой войны.

— Она уже стоит на пороге, Кларисса. Ее начало только вопрос времени.

— И что ты мне предлагаешь? Выступить против невидимого врага?

— Нет, мы не найдем его, пока он того сам не пожелает. За три года, я это уже поняла. Но мы можем подготовиться к этой встрече заранее. Можем подарить этому миру шанс на выживание.

— Я не могу просто прийти на Совет Триединства и без доказательств объявить, что у нас начинается невидимая война! — Кларисса вскинула руки вверх. Она всеми силами пыталась отвергнуть каждое слово, которое только что услышала.

— Я не совсем об этом тебя прошу.

— Тогда, о чем?

— Позволь мне остаться в Аресале. Я предлагаю тебе заключить союз на время этой войны. Объединить силы, чтобы победить. Один Ситал, как ты уже понимаешь, вас всех не спасет.

— Думаю, больше проблем будет у нас от ожившей грозной легенды, гуляющей по острову.

— Я не прошу тебя, позволить мне остаться как наследнице крови Ринса. И мне ни к чему такая огласка. Как удалось выяснить, калгала и его люди уверены, что уничтожили весь клан Ринса! И это нам может сыграть на руку.

— Тогда, кем ты представишься?

— Сиротой и воспитанницей бывшего четвертого генерала Ярослава Кросса.

— Генерала Кросса? Его никто не видел более столетия!

— Да, он после расхождений взглядов с Советом Триединства уединился в снежной пустыне, и так вышло, что поселился рядом с нашим замком.

— Он тоже здесь? — королева села на кровать и судорожно потерла вспотевший лоб.

— Да, ждет на берегу вашего решения. Заключим союз, и мы останемся, нет — мы уедем.

— Все это звучит…

— Думаю, ты не могла не заметить изменение в поведении коргов? — прервала королеву Каяра, пытаясь быстрее склонить ее к нужному решению. — И раз ты не отказываешь мне немедленно, то в глубине души уже знаешь, что я говорю правду. Правду, которую тебе просто сложно принять, но необходимо.

— Я должна обсудить это все не только с Советом, но и с Ситалом, он вернется через три дня. До этого времени, ты будешь гостьей на Аресале в качестве воспитанницы четвертого генерала. С ним я тоже хотела бы поговорить утром. Но ты должна мне дать слово. Слово крови Ринса, что ты никого не убьешь на Аресале, никому не причинишь вреда и никому не расскажешь, кто ты на самом деле.

— Я даю тебе слово, что не причиню никому вреда, но если на меня нападут и мне придется защищаться, то я оставляю за собой это право.

— Справедливо. Надеюсь, я не пожалею о своем решении!

— Я оставляю за тобой право изгнать меня с острова в любой момент. Но не думаю, что ты захочешь это сделать. Я нужна тебе и твоим людям, чтобы выжить. И ты это знаешь, даже если не хочешь признавать.

— Я еще ни в чем не уверена. Сейчас мне кажется, что я совершаю самую большую глупость в своей жизни.

Каяра посмотрела в окно.

— Мне пора уходить, скоро рассвет.

— Ты дала свое слово, Каяра Ринса!

— Твои люди в полной безопасности, Кларисса. По крайней мере от меня.

Каяра подошла к окну, открыла его настежь, а через секунду исчезла.

— Надеюсь, что ты ошибаешься. Надеюсь, что ты… Ох! — королева обняла свою голову руками и спрятала лицо в коленях, словно пытаясь скрыться от всего мира, что внезапно стал пугающе враждебным.