Я заберу твой Дар. Долг

И. Барс, 2023

Мне удалось вернуться на Землю. Но так ли сильно я желала этого? Мою душу связали с душой Видящего вайгара. С тем, кто готов был отказаться от своих даров, лишь бы быть со мной. С тем, у кого я забрала самый ценный дар, о котором он даже не подозревает. И никто не заставит меня вернуть его. Никто и никогда! Пусть даже это единственное, что способно спасти Харн от визромов.

Глава 6

Я выпал из сна быстро, словно меня окатили ледяным ушатом воды. Просто открыл глаза и резко сел на кровати. Рэя! Ариадна! Где они!?

Спальню заливал яркий свет, желтыми столбами рассекая наполненный танцующими пылинками воздух. Сердце успело выбить десяток болезненных дробей, прежде чем я заметил сидящую в изножье кровати девочку, склонившуюся над ворохом желтоватых пергаментов. Она сосредоточенно что-то рисовала зеленой самопишущей палочкой. По всему покрывалу валялись уже разрисованные листы. Я попытался понять, что же на них изображено, но, к сожалению, моей фантазии не хватило. В хаотичных линиях могли прятаться как деревья, так и непонятные зубастые монстры.

Кудрявая головка резко обернулась, а после вновь вернулась к своему важному занятию.

— Ты проснулся. Это хорошо, — самозабвенно что-то черякая размашистыми движениями, деловито произнесла Рэя. — Там, в другую комнату какая-то круглая тетенька приходила. Я как раз брала листки. Она меня увидела и так напугалась, будто сову увидела. Вся побелела, глаза выпучила и за грудь схватилась. Я ничего говорить не стала, просто листы взяла и ушла. Мама говорит, чтобы я с незнакомыми не разговаривала ведь, вот я и не разговариваю. А тетя меня испугалась. Да. Они разве не знают обо мне? Ты же король. Получается, я — принцесса. Разве может она не знать про принцессу. М-м?

Честно говоря, я терялся под таким потоком сумбурных вопросов. Не совсем понимал, что нужно ответить, но уже открыл было рот, как малышка продолжила высыпать из себя информацию.

— Я хотела спросить у тебя, можно ли мне погулять по замку. А еще язык твой смешной можно было бы поучить. Ты меня сам будешь учить? А мама его знает? Да. Мама уже проснулась, ты знал? Ты сейчас к ней ведь пойдешь, а я бы здесь посидела. Никак не могу нарисовать гайдера. Не получается и всё. Ты потом еще раз превратишься, я посмотрю, хорошо? Никак не получается… Ну или может пойду погуляю, пока вы там с мамой говорите. Вот этот вроде бы похож. Похож?

Рэя вцепилась в мятый пергамент, показывая мне его содержимое. На выцветшей поверхности хаотичными изумрудными линиями было изображено уродливое создание с вытянутой мордой, кривыми ушами, косыми разнокалиберными глазами, длинными острыми конечностями, очень отдаленно напоминающие лапы.

— Похож, — соврал я, малодушно готовый говорить этой маленькой девочке всё, что она захочет.

— Да? — с сомнением переспросила она, заглядывая сбоку на свой рисунок, а затем недоверчиво посмотрела на меня. — А кажется, что врешь. Ну ладно, я тебя пока плохо знаю. Хотя вообще-то врут все одинаково. Так ты к маме идешь? Мама говорит, быстрее уйдешь, быстрее придешь, а у нас ведь много дело. Так что тебе пора.

— А ты? Я не могу тебя оставить одну.

— Это ты так думаешь, а на самом деле можешь, — вернулась малышка к рисованию. — Что я в космос что ли улечу. Иди-иди, а то мама придумает чего-нибудь нехорошее. Я тут посижу, подожду тебя.

Мне не хотелось оставлять Рэю одну. Но она вроде выполнила то, что обещала ночью. Значит, ей можно доверять. Хотя это ведь двухлетний ребенок! О каком доверии может идти речь?..

Рэя громко вздохнула, будто поняла о моих душевных терзаниях.

— Я ведь никуда не ушла, верно? Моя голова немного старше, так что ты можешь не переживать за меня. Гвозди в розетки я засовывать не буду.

Мои брови непроизвольно подскочили.

— У нас нет розеток.

— Так тем более. Иди. Я буду тебя ждать.

Взгляд помимо воли прыгнул на дверь. Там, в северном крыле, находилась Ариадна. Я чувствовал невесомый желанный аромат. Легкие благодарно раскрылись, наполняясь до отказа, а отяжелевшие веки закрылись, полностью концентрируя всё мое внимание на тонких ниточках сотней запахов. Зверь требовал, чтобы я немедленно отправился по следу своей лимгары. Так много сил положено на то, чтобы вернуть ее. Так много времени… Зверь требовал Ариадну. Но я не бездумное животное. Слишком много вопросов накопилось у меня к лимгаре. И, прежде чем поддаться своим желаниям, мне нужно получить ответы. Открыв глаза, я оценивающе посмотрел на усердно раскрашивающую кривой овал Рэю. Ладно. Пришлю орну за ней приглядеть.

Бросив последний взгляд на не обращающую на меня внимания малышку, я покинул спальню. В зале Советов тихо копошились прислужные девы. И кого выбрать? Кому поручить столь важную миссию — присмотреть за моим дитя? Оценивающе осмотрев каждую из шести орн, я громко произнес:

— Кала́нтис.

Возле высокого разлапистого цветка в большом ребристом горшке вздрогнула приземистая светловолосая дева. Она испуганно воззрилась на меня, непонимающе хлопая бледными глазами. Калантис минуло более сорока лет. У нее пятеро детей, насколько мне известно, так что опыт богатый.

— Подойди.

Орна бросила в рядом стоящее ведро тонкие тряпки, которыми вытирала пыль с растения, и спешно подбежала ко мне, раболепно склонив голову и опуская взгляд в пол.

— Слушаю вас, вайгар, — тихим ничего не выражающим голосом произнесла она (все прислужницы идеально выучились этому бесцветному тону, боясь лишний раз вызвать неудовольствие Зверя Видящего).

— В моей спальне находится девочка, Калантис. Отправляйся туда и присмотри за ней. Девочку зовут Рэя.

Меня услышала не только Калантис. Никто из присутствующих орн не шелохнулся на произнесенные слова, но в голове у каждой произошел настоящий взрыв. «Девочка?.. Ребенок?.. Чья она?.. Вайгара?.. Не может такого быть… У вайгаров только сыновья… Вайгар бы не оставил в своих покоях чужого ребенка…». И всё в том же духе. Впрочем, чужие мысли мало меня занимали. Дождавшись, когда Калантис кивнет и спешно засеменит по направлению к лестнице, на ходу вытирая о серый передник руки, я, не глядя более ни на кого, двинулся в сторону северного крыла.

С каждым шагом сердце билось всё сильнее и быстрее. Желанный аромат усиливался, ударяя меня. Чувства обострялись, заставляя пробуждаться голодные инстинкты. Я отчаянно сопротивлялся и заставлял разум работать четко и слаженно. Прокручивал в голове все самые животрепещущие вопросы. Ариадна должна объяснить свое поведение. Как ей удалось обойти связь Духов? Как смогла она сбежать на Землю? Как активировала Арку Света? Как разрушила ее? Почему родила дочь, а не сына? И почему Рэя такая странная? Как она и сказала, ее голове вовсе не два года, и это ненормально не только для земных детей, но и для харнских.

За лакированной дверью, на втором этаже, послышался голос Ариадны. С кем она разговаривает? Кто мог зайти в комнату лимгары? Точно не орны, они боятся женщин вайгаров почти так же, как самих вайгаров. Грайдеры тоже не посмели бы переступить порог комнаты моей девы, у них запрет Голоса. Рэя в спальне. Тогда кто?

Не желая больше предаваться пустым догадкам, я бесшумно открыл дверь. Все мои мысли, словно от удара кувалдой, скопом вылетели из головы. У открытого окна с порхающими на ветру невесомыми прозрачными занавесками стояла Ариадна, едва не вываливаясь через раму. Но вовсе не страх заставил забыть меня свое имя и весь мир. Обнаженное тело, прикрытое лишь тонкими голубыми полосками кружевной ткани, ввело мое сознание в состояние похожее на транс. Эта тонкая спина с невероятным изгибом, плавной красотой перетекающая в упругие крепкие ягодицы и потрясающе стройные сильные ноги. Золотистую кожу ласкал белый тюль, нежно прокатываясь вместе с ветром по идеальному телу.

Кровь отлила от головы и прилила в совершенно другую часть тела. В ушах зашумело.

— Я еще не договорила! Вернись немедленно!.. И что?.. Ах ты маленький… Что?.. Нет! Тогда не расскажу!.. Вот вернись и скажу, кто это… Что значит, ты не хочешь? Захоти… Ну и сиди тогда со своими цветами один! Мелкий паршивец… — Ариадна закончила последнюю фразу буквально сквозь зубы, распрямляясь и уже намереваясь отвернуться от окна, но резко передумала, вновь перевесившись через подоконник: — И не приходи больше тогда! Слышал?..

Ариадна что-то говорила, но я не понимал ни слова. С кем? О чем? Мне всё равно. Я не заметил, как пересек разделяющее нас расстояние, и прервал лимгару на полуслове.

— Ни на спорт, чтоб не являлся, ни просто языком почесать. Ты услышал меня, У-у-у…

Хрупкое женское тело дернулось, когда я обхватил ее за бедра и с силой вжался в упругие ягодицы. Руки жадно очертили талию, погладили плоский живот и сжали полную грудь. Даже в глазах начало темнеть от того, что ощущали мои пальцы. Я, словно жаждущий воды путник в раскаленной пустыне, приник к нежной шее, где бешено билась голубая венка. Аромат Ариадны обволакивал меня, заставлял раствориться. Мягкие волосы скользнули по моему плечу, когда она повернула голову.

— Рэйгар… — тяжело выдохнула Ариадна, коснувшись щеки теплым дыханием.

От звука ее голоса, от своего имени, слетевшего с этих желанных уст, я совершенно потерял голову. Резко развернул свою лимгару и едва ли не грубо впился в полные губы, сминая их, терзая. Разговор? Я всерьез собирался с ней разговаривать? После почти трехлетней разлуки, когда каждый проклятый день думал только о ней? Очевидно, я совсем обезумел.

Кровать. Здесь была кровать. Стискивая драгоценное тело и мучая мягкие губы, я слепо толкал Ариадну в сторону постели, желая скорее оказаться в ней не только своим языком. Раздался грохот. Что-то разбилось. Кажется, мы куда-то врезались. Но я не понял этого. Ариадна так крепко вжималась в меня, запутывая тонкие пальцы в моих волосах, отвечала таким диким поцелуем, что разум рассыпался стеклянным бисером.

Она жарко выдохнула, сбившись в и без того рваном дыхании, когда мы запнулись и упали на кровать. Одним движением я сорвал с нее кружевную ткань, обнажая налившуюся грудь с острыми горошинами сосков. Голод. Настолько безумный плотский голод доселе был мне не знаком. Кровь пульсировала с такой силой, что казалось дрожал мир вокруг. А рот наполнялся слюной, будто Ариадна и правда являлась самым редким деликатесом на пиру у страшно оголодавшего бродяги.

Я так сильно желал ее, что боялся закончить, даже не войдя. И лимгара усиливала это ощущение. Она так яро отвечала мне, что рассудок начал мутиться. Гладкие ноги уверенно обхватили меня за торс, с силой притягивая к гибкому телу. До боли напряженный член вжался в бедро Ариадны, так что она нетерпеливо застонала, царапнув мне спину. Штаны мешали. Мешала голубая полоска ткани на моей лимгаре. Проклятые тряпки… Жар Ариадны сводил с ума. Я рванул завязки на штанах и рывком стащил их, тут же уперевшись в шероховато-гладкое кружево. Попытался стащить его с шелковых бедер лимгары, но крайхров материал перекручивался, грозя порваться. Терпения на дрянной кусок тряпки не было, поэтому пришлось просто сдвинуть его в сторону.

— Рэйгар… — со стоном выдохнула Ариадна, когда я ворвался в нее, такую влажную и горячую.

Зверь возликовал. Наконец-то! Моя лимгара. Остались лишь она, я и быстрые беспощадные движения, соединяющие нас. Что за магия в этой деве? Почему с ней так хорошо? Как ей удалось так глубоко прорасти в меня? Что это, судьба или игра плоти? Какая разница…

Я обезумел от возбуждения и прикосновений к этой атласной, нежной коже. Этот аромат. Единственный в любом из миров. Существующий лишь для меня.

Как и следовало ожидать, закончил я быстро, но останавливаться не собирался. Ариадну тоже трясло от накатывающих оргазмов. Ее прекрасное тело билось в моих руках, доводя меня до состояния ликующей эйфории и красного тумана перед глазами. Сомнения и страхи, что у нее за время нашей разлуки кто-то был, медленно отпускали сердце из своей металлической хватки. Слишком ярок отклик Ариадны на меня. Слишком громко говорила ее плоть.

Не знаю, сколько времени мы сливались в одно дыхание, движение и суть. Но когда мне наконец удалось вновь начать мыслить и оторваться от лимгары, Лорн уже пересек зенит. Ариадна лежала рядом с закрытыми глазами. На ее губах блуждала мягкая улыбка. Глубокое частое дыхание вздымало золотистую грудь с переливающейся от блестящего пота кожей. Я с удивлением поймал себя, что любуюсь Ариадной. Никогда и никого мне не хотелось рассматривать прежде. Никто не вызывал у меня восхищение просто фактом своего существования. Ничья красота никогда особо не трогала мое сердце. Но не в случае с Ариадной.

Конец ознакомительного фрагмента.