Марек и тетушка Фелиция

Зофия Мельник, 2002

По просьбе поклонников творчества Зофии Мельник мы возвращаем на ЛИТРЕС книгу "Марек и тетушка Фелиция" и устанавливаем минимальную цену.Это самая первая повесть о злоключениях Марека Дембицкого.В книге описана любовная история Марека и Катаржины. В каждой главе присутствует сцена телесного наказания главного героя или другого персонажа.Летом Марек приезжает на дачу к тетушке Фелиции. По ходу повествования тетушка, а так же учителя – Казимир, Зденек и Божена, горничные – Грася и Алиша, соседка Халина и ее дочь Иренка подвергают Марека телесным наказаниям и унижениям. Три главы нам пришлось переписать, чтобы не нарушать принятый осенью 2022 известный закон.ЖЕНСКОЕ ДОМИНИРОВАНИЕТЕЛЕСНЫЕ НАКАЗАНИЯФЕТИШВСЕ ПЕРСОНАЖИ СТАРШЕ 18 ЛЕТ

Глава седьмая.

В тот июньский вечер пани Фелиция сидела в увитой плющом старой беседке, в углу сада. Рыжие солнечные лучи горели в листве яблонь. Пани Фелиция читала роман русского писателя Николая Лескова. Женщина зачиталась и не слышала, как заскрипела калитка, не слышала легкие девичьи шаги по садовой дорожке.

— Пани Фелиция, добрый вечер! — окликнула ее Катаржина.

Тетка оторвала взгляд от книги. Она увидела стройный девичий силуэт и рыжие от вечернего света рассыпанные по плечам волосы.

— Катаржина, добрый вечер! Как я рада, что ты заглянула к нам в гости. Сейчас скажу, пускай нам самовар принесут.

Панночка села на стул, а на другой подле себя положила какой-то сверток.

— Алиша, голубушка, принесите нам самовар! — крикнула пани Фелиция.

Катаржина оглянулась через резную ограду беседки и увидела долговязую горничную Грасю, которая срезала длинные прутья, с растущей в огороде молодой березки.

— Это для розог? — с интересом спросила панночка.

— А для чего же, — вздохнула тетка, — завтра пан Казимир приедет Марека учить. Он всегда велит, чтобы свежие розги были.

Катаржина о чем-то задумалась. Она была чудо как хороша этим вечером, в белой кофточке и кремовой длинной юбке. На узких стопах Катаржины были сандалии из мягкой подошвы и трех кожаных шнурков.

— Я все думаю, идут ли телесные наказания Мареку на пользу, — призналась пани Фелиция, — да и жалко мне его! Бывает мальчику по первое число достается! Смотреть без слез не могу, когда его пан Казимир его дерет, да и когда сама наказываю…

Тем временем, Алиша принесла в беседку самовар, чашки и вазочку с вареньем. Горничная была в скромном темном платье по щиколотку и белом фартуке с кружевной отделкой. Тетка и ее гостья стали пить чай.

— Пани Фелиция, я вот почему пришла, — сказала, немного смущаясь, панночка, — ваш племянник, Марек, меня обидел…

Красивое, румяное лицо пани Фелиции побледнело.

— Что же он опять натворил, негодник?

Катаржина вздохнула. Она взяла чашку и осторожно пила горячий чай и смотрела мимо тетки на огород, на плетень промеж кустов. Катаржина печально улыбнулась.

— Мне так неловко, пани Фелиция. Вы же знаете, мы с Мареком дружим. И я не хочу ябедничать! Но его выходки я больше терпеть не могу! Этим летом Марек прохода мне не дает. Сперва это было забавно. Марек каждый день дарил мне цветы и лез целоваться. Подглядывал за мной, когда я купалась на озеро. По вечерам лазил через забор на нашу дачу и заглядывал ко мне в окно…

— Какой наглец!

— А сегодня я решила с ним серьезно поговорить, — продолжала панночка. — Я сказала Мареку, что не желаю, его больше видеть! На следующей неделе ко мне приезжает жених, и я хочу, чтобы Марек оставил в меня в покое! Я развернулась и ушла. А он… А ваш Марек… Он набрал грязи из лесной лужи, и вот этой грязью бросил мне в спину! Попал прямо между лопаток, я едва не упала! Вот, посмотрите, что стало с моим любимым сарафаном!

Катаржина всхлипнула и развязала тюк. Она положила на стол перед пани Фелицией испачканный зелёной болотной грязью кружевной сарафан. С первого взгляда было понятно, что сарафан испорчен!

В загородном доме пани Фелиции под библиотеку была отведена небольшая уютная комната. Посреди комнаты стояло три высоких стеллажа, а вдоль стен были развешены книжные полки. В углу комнаты возле окна стоял старый потертый кожаный диван и рядом с диваном — низкий столик. Марек осторожно, чтобы не скрипнула, прикрыл за собой дверь и стал ходить между стеллажами, внимательно всматриваясь в книжные корешки. Наконец, он нашел ту книгу на французском языке, где были картинки с женщинами в прозрачных кружевных одеждах. Марек снял книгу со стеллажа и принялся торопливо её листать…

Дверь с громким скрипом распахнулась и молодой человек, испугавшись, уронил книгу на пол.

В дверном проеме стояла горничная Алиша. У нее было невыразительное плоское лицо и маленький рот с яркими полными губами. Остановившись в дверях, Алиша смотрела на Марека внимательными темными глазками. От этого взгляда Мареку сделалось не по себе.

— Вам же тетенька запретила сюда ходить, — сказала Алиша.

Юноша поднял с полу книгу. Книга в его неловких руках сама собой распахнулась. На развороте был рисунок обнаженной женщины с пышными формами. Женщина укрытая чем-то вроде рыболовной сети лежала на низкой софе, закинув руки за голову. Алиша хихикнула, прикрыв ладошкой рот.

— Тебе чего надо? — спросил Марек грубо.

— Вас тетенька в беседку зовут, — ответила Алиша, — наверное, опять пороть будут.

Марек выбежал из библиотеки, спустился с крыльца и пошел к беседке. В беседке он увидел Катаржину и тетку Фелицию. На столе лежал сарафан Катаржины, испачканный зеленой грязью…

Это был кошмарный сон! Этого не могло случиться с ним наяву!

Марек познакомился с Катаржиной несколько лет назад, когда первый раз приехал на дачу к тетке. Юноша был очарован панночкой и мгновенно в неё влюбился. Катаржина с чарующим хрипловатым смехом, с веселыми искорками в глазах, с улыбкой, от которой у Марика сжималось сердце… Она, Катаржина, тонкая и гибкая, как тростинка стояла возле скамьи и больно стегала юношу розгами по голым ягодицам. Катаржина была сердита на Марека и в эти минуты нисколько его не жалела. Панночка размеренно опускала руку, и розга тонко свистела. И на худой заднице юноши вспыхивали одна за другой узкие лиловые полоски.

— Ты гадкий дрянной мальчишка! — выговаривала ему Катаржина, — ты по-другому не понимаешь! Тебя, Марек, нужно сечь! Да, сечь прутьями! Так чтобы ты научился прилично себя вести!

Марек изо всех сил сдерживался, чтобы не закричать. Юноша лежал, стиснув зубы, и ерзал на скамейке. Старая лавка, где его секли, стояла в углу сада за беседкой. Рядом в плетеном кресле сидела тетка с раскрасневшимся от волнения лицом. Пани Фелиция нервно улыбалась и то и дело поправляла челку. Каждый раз, когда прут звонко хлестал молодого человека по ягодицам, тетка заметно вздрагивала. На пани Фелиции было старое домашнее платье и шлепанцы. Тетка сидела, закинув ногу на ногу, и ее гладкие полные искры светились в вечернем сумраке. Тут же неподалеку, делая вид, что убирают посуду и самовар из беседки, стояли обе горничные. Грася улыбалась и кивала головой в такт ударам, но казалось, думает о чем-то своем. Алиша напротив, не отрывала узких блестящих глаз от исполосованных прутьями, дергающихся ягодиц юноши.

Когда розга сломалась у нее в руке, Катаржина вытерла выступившие на глазах слезы. Панночка обошла лавку и поставила ножку на ее край возле самого лица Марека.

— Проси прощения, — велела Катаржина.

— Проси прощения у Катаржины, — повторила пани Фелиция, поднимаясь в кресле, — немедля проси!

Узкая стопа пани Катаржины в босоножке с тонкими кожаными ремешками белела в сумерках. Марек хотел взглянуть Катаржине в лицо. Юноша поднял голову, но в глазах у него все расплывалось от слез, он видел только тонкую девичью фигурку, стоящую возле лавки. Всхлипнув, Марек принялся торопливо целовать узкую стопу панночки, ее пальцы и ноготки на пальчиках.

— Катаржина, простите! Простите! Милая Катаржина… — шептал юноша, глотая слезы.

— Марек, — сказала ему панночка тихим серьезным голосом, — мне очень горько, что пришлось так с тобой обойтись. Но ты это заслужил. И не надо обижаться! Мне и самой очень тебя жалко. Надеюсь, мы забудем об этом недоразумении и останемся друзьями.

Марек ничего панночке не ответил.

Конец ознакомительного фрагмента.