Проводник. Часть 2 – Дороги к дому

Зорислав Ярцев, 2023

Крымская весна, дом, мирная жизнь. Что ещё надо вчерашнему спецназовцу Борису Иволгину, который только что вернулся с фронтов СВО? Разве что чуть-чуть тишины, покоя и любимый кот рядом, чтобы пройти свою собственную реабилитацию. Вот только вокруг Бориса слишком много людей, желающих вовлечь его в свои дела и интриги. Центру реабилитации ветеранов СВО нужен психолог с боевым опытом. Старым и новым подругам хочется внимания. Спецслужбы не оставляют попыток завербовать высококлассного бойца и профайлера. А в добавок ко всему что-то странное творится в среде вчерашних военнослужащих СВО. Какие необычные практики из новейшей психологии внедрит Борис в центре реабилитации военнослужащих? Сможет ли он понять, кто друг, а кто враг? Примет ли Иволгин соблазнительные предложения? И сможет ли расплести шпионский клубок? Автор предупреждает – многое из написанного в этой книге является чистой правдой или основано на реальных историях. Читайте роман до конца, чтобы узнать подробности.

Глава 6

Вечером в пятницу, как и было уговорено, Борис приехал в офис ялтинского филиала центра реабилитации ветеранов СВО. Войдя в небольшой вестибюль, он скользнул взглядом по молодому человеку в инвалидном кресле и совсем молоденькой девушке, помогавшей калеке развернуться в тесном пространстве. Иволгин посторонился, желая пропустить коляску. Но в ту же секунду он вздрогнул от неожиданности.

— Тооваариищ праапоорщиик, на тридцать градусов ниижее, проорали вдруг ему почти на самое ухо, и добавили уже спокойнее: — И поправку на ветер не забудьте.

Борис опустил взгляд и присмотрелся к инвалиду. Из коляски на него смотрел молодой человек, его ровесник, невысокий, чуточку полноватый, с выразительным круглым лицом, короткими рыжими кудрями, носом картошкой и насмешливо прищуренными зелёно-карими глазами. С некоторым трудом Иволгин всё же признал в парне своего друга детства Жеку. Всё такого же энергичного, наглого и озорного. Но без обеих ног ниже колен.

— ЖЖ? — недоверчиво уточнил Борис.

— Не! Пресвятая Мария Магдалина с сиськами! Ща к тебе приставать буду с соблазнами.

Парень всплеснул руками с нарочито недовольным видом, но тут же оглушительно расхохотался, любуясь вытянувшимся лицом приятеля. Девушка за его спиной тихо вздохнула и закатила глаза, показывая новичку всё то, что думает о чудачествах своего подопечного.

— Всё-таки крепко тебе прилетело, — с сочувствием произнёс Борис, протягивая другу руку. — Но я рад, что ты жив и по-прежнему весел.

Жека охотно пожал протянутую ладонь, подался вперёд, понизил голос и доверительно протянул:

— Я настолько жив и весел, что меня тут кое-какие несознательные граждане за спиной называют Смешариком. Думают, болезные, что я не знаю. А я всё знаю!

Он подмигнул всё ещё растерянному Борису, откинулся в своём кресле и барским жестом указал на стоявшую позади девчонку.

— А это Полиночка. Моя персональная помощница, умница и красавица. Женился бы, но уже ж женат. А в секретарши не идёт!

Евгений покосился на смутившуюся девушку, подмигнул уже ей и с намёком выдал:

— Перед вами, юная леди, сам Иволгин Борис Викторович. Заслуженный ветеран двух войн. Светило психологии. Умён, силён, здоров и, как вы сами можете убедиться, ещё и красив. А главное…, — парень понизил голос и заговорщически пробормотал: — хо-ло-с-т. Понимаешь?

Полина покраснела до ушей, но короткий заинтересованный взгляд Борис на себе всё же уловил. Видно было, что рекламная тирада Жеки не прошла даром.

— Приятно познакомиться, — вежливо улыбнулся Иволгин.

— Мне тоже, — вернула улыбку Полина.

— А тебе, Жек, я всё же советую проявить побольше деликатности, — вновь посмотрел Борис на школьного друга. — Не все же такие закалённые твоими разрывными шуточками, как я.

— А я деликатен! — пошёл на попятную Евгений. — Я — сама деликатность.

Вместо слов Иволгин склонился над креслом Евгения, взял его руки и сжал их. Пальцы нащупали основания ладоней, бережно нажимая там чуть сильнее, так, чтобы кисти расслабились. Спокойный взгляд встретился с ироничным и чуть вызывающим взглядом Жукова. Борис заметил сквозь всю наигранную смешливость тлеющие угольки боли, которые друг надёжно скрывал даже от самого себя.

— Тебе можно быть не только весёлым и пробивным, но и спокойным, и мудрым, и внимательным, и по-настоящему деликатным, — мягко заговорил Борис, вкладывая в слова чувство всех тех качеств, которые он произносил, и переплетая их с ощущением погружения в насыщенный тёплый океан. — Что, если это для тебя безопасно? Что, если тебе вовсе не будет от этого больно? Что, если это сделает тебя сильнее?

— Больно…, — озадаченно протянул Евгений.

Жека не спрашивал. Он словно бы пробовал это слово на вкус. Пробовал заново, после того, как сам себе запретил туда даже смотреть… Иволгина озарило, и он продолжил:

— Что, если боль может полностью уйти из твоей жизни? Что, если шутки и насмешки — это не единственный способ почувствовать вкус жизни и заглушить боль? Что, если для тебя по-прежнему открыты и доступны другие пути? Что, если тебе можно их увидеть и попробовать? Что, если шутка способна не только укрывать боль, но и исцелять? А как именно это для тебя возможно?

Евгений смотрел на приятеля снизу-вверх, внимательно слушая каждое слово. И вот что-то дрогнуло внутри молодого человека. В глазах его неожиданно блеснули сдерживаемые слёзы.

— Да, возможно ты и прав, — ровным голосом сказал он.

— Если хочется плакать, то тебе можно плакать, — ответил на всё это Борис. — Что, если слёзы вовсе не обязательно превратят тебя в нытика и слабака? Что, если плакать — это безопасно? Что, если выпущенные на волю слёзы просто вымоют из твоей души загнанную в глубину боль? Что, если после такого ты сможешь вздохнуть свободнее? Что, если в ответ на проявленные слёзы ты можешь получить не только жалость? Что, если ты и после этого сможешь сам выбирать, кем быть? Что, если на омытое место в душе ты сможешь принести новую силу для жизни? Что, если такое возможно для тебя? И что, если ты можешь понять, как это сделать?

Иволгин говорил и говорил, играя формулировками разрешительных фраз и расширяющих вопросов. А ещё позволяя другу просто слушать его голос, чувствовать направленное на себя внимание, ловить поддержку.

Жека всхлипнул и подался вперёд. Борис присел перед ним, крепко обнимая друга.

Стоявшая позади инвалидного кресла Полина смотрела на парней широко открытыми глазами. Её миловидное личико выражало сейчас удивление пополам с любопытством. На памяти девушки ещё никому не удавалось сбить насмешливый настрой Евгения Павловича. Да она вообще думала, что этот человек просто не знает, что такое грусть, печаль и слёзы.

Иволгин посмотрел на удивлённую девушку, заглянул в её большие серо-голубые глаза и тепло улыбнулся. Та робко улыбнулась ему в ответ, ловя себя на том, что этот необычный молодой человек начинает ей нравится. Полина даже на мгновение позавидовала Евгению Павловичу, потому что ей тоже захотелось, чтобы её так обняли. Скрывая свои чувства, девушка сжала тонкими пальчиками ручки на спинке кресла. Но это не укрылось от внимания парня, и он вновь улыбнулся, вгоняя девчонку в краску.

Через несколько минут Жека откинулся на спинку своего кресла. Шмыгнув носом, он принялся утирать подрагивающим кулаком скупые слёзы. Борис встал, мысленно посылая волну радости и благодарности самому себе за то, что у него есть крепкие ноги, да и всё остальное тело тоже сильное и здоровое.

Он отлично выучил за последние годы, насколько мощной энергией является искренняя благодарность. Насколько это важно — благодарить себя и окружающих за то, что действительно радует. Когда от души благодаришь, то инстинктивно расширяешься. В жизни становится больше именно того, за что ты благодаришь.

Иволгин шагнул к Полине. Его рука уверенным, мягким движением накрыла маленькую ладошку девушки, помогая ей развернуть кресло в узком пространстве. Их взгляды вновь встретились, и Полина тихонько прошептала:

— Круто у вас получилось. Я такого ещё не видела.

В её мягком и тонком голосе проскользнули откровенные нотки восхищения. Борис улыбнулся. Его ладонь деликатно убрала под платок выбившуюся тёмно-русую прядку девичьих волос, поправила съехавший набок узелок на затылке. Платок был белый, с вышитыми золотом крестами, но вот повязан он был скорее как бандана, а не как православный платок. Словно его хозяйка согласилась покрыть голову, но сделала это с неким бунтарским вызовом. Тонкая фигурка невысокой, едва по плечо парню, девушки была скрыта простым и длинным тёмно-серым платьем. Но даже его свободный покрой был утянут, то тут, то там, так, чтобы подчеркнуть и тонкую талию, и высокую юную грудь.

Иволгин с любопытством отметил все эти детали, многое говорившие ему о характере новой знакомой. Он наклонился почти к самому уху Полины и прошептал:

— Это действительно было круто. Но вскрыть душу не слишком сложно. Куда сложнее её исцелить. Для этого человек должен уже сам захотеть развернуться в сторону здоровья.

Полина заворожено кивнула, с трудом отводя взгляд от Бориса и возвращаясь к манёврам в узких коридорах. Видя её мытарства, Иволгин мягко отстранил девушку, берясь за ручки инвалидного кресла и пуская её вперёд, чтобы открывать двери. Полина благодарно улыбнулась парню.

Вскоре все трое добрались до просторной комнаты размером со школьный класс. Борис окинул пространство быстрым взглядом. Судя по расставленным стульям, паре столов и маркерной доске, помещение служило чем-то вроде лекционного зала или комнаты для коллективных занятий. Жека неожиданно накрыл своей ладонью руку приятеля и сказал:

— Тут я уже сам. Спасибо.

Иволгин молча кивнул, позволяя другу дальше перемещаться самостоятельно. Тот откатил свою коляску к окну, опёрся на подоконник и уставился на видневшиеся вдали горы, укутанные лёгкой дымкой. Высокая статная белокурая девушка проводила Евгения внимательным взглядом, затем посмотрела на новенького и улыбнулась. Борис изумлённо уставился на неё. Он никак не ожидал встретить здесь Ольгу — свою хорошую знакомую, которая три года назад помогла ему с поступлением в институт, да и вообще, была в числе тех, кто вправлял на место мозги почти выгоревшему десантнику. Они даже пробовали встречаться, но из этого ничего так и не сложилось.

Ольга первой подошла к остолбеневшему знакомому и приветственно протянула ему руку:

— Ну, здравствуй, Борис. Рада тебя снова видеть живым и здоровым.

Их ладони встретились. Рукопожатие девушки было мягким и расслабляющим, как всегда. Иволгин улыбнулся и поздоровался в ответ. Он поймал себя на мысли, что с неохотой выпустил её ладонь из своей руки.

— А ты какими судьбами к нам? — поинтересовалась Ольга.

— Да вот, третий день как вернулся с очередной военной службы, — признался Борис, усмехнулся и кивком указал в сторону Жеки. — И милостью вот этого рыжего недоразумения тут же был взят в оборот и приставлен к новой службе на благо общества.

Оля тихонько рассмеялась и окинула молодого человека внимательным взглядом.

— Хорошо выглядишь, — заметила она. — Вижу, новая служба не сказалась на тебе так скверно, как в прошлый раз. Прими мои поздравления с благополучным возвращением.

— Принимаю, — чуть наклонил голову Иволгин. — Ты тоже отлично выглядишь.

Девушка застенчиво улыбнулась. На миг её повзрослевший и более серьёзный образ дрогнул, выпуская наружу скромную тихоню, с которой он не виделся уже почти два года.

— Значит, мы теперь коллеги? — с интересом уточнила Ольга.

— Получается так, — согласился Борис.

— Здорово, — лучезарно улыбнулась девушка. — Это отличная новость. Нам как раз не хватает хороших специалистов с собственным опытом службы в горячих точках.

— Хороших специалистов всегда не хватает, — вежливо ответил Иволгин, и задал встречный вопрос: — А тебя что сюда привело?

— У меня под Херсоном погиб двоюродный брат, — коротко ответила Ольга.

Губы её по-прежнему складывались в мягкую улыбку. А вот синие глаза на миг выдали болезненную тоску, не укрывшуюся от внимания Бориса. Но расспрашивать дальше он не стал. Просто почувствовал, что Оля не хочет сейчас об этом говорить.

— Понятно, — коротко кивнул он.

***

За беседой оба молодых человека позабыли про стоявшую в сторонке Полину. А она внимательно продолжала наблюдать за новичком. И вскоре девушка впервые в жизни поймала себя на чувстве ревности. Ей хотелось, чтобы Борис говорил с ней, а не с этой Ольгой.

Полина покосилась на Олю и украдкой вздохнула. Она вовсе не жаловалась на внешность. Всё вполне при ней: от симпатичной мордашки до стройных ножек. Но сейчас вынуждена была признать, что проигрывает ослепительной красавице. Высокая, стройная и изящная, с куда более округлыми, чем у неё, формами, длинноногая, с толстой косой пепельного оттенка и тёмно-синими тёплыми глазами. Ольга была воплощением женственности и мягкости. А Полина в свои неполные девятнадцать всё ещё больше смахивала на мелкую девчонку. Это временно, конечно. Но хотелось-то уже сейчас. Поморщившись, девушка вновь покосилась на ту, кого уже была готова записать в конкурентки, и снова загрустила. Великолепно подобранная небесно-голубая блузка и синяя юбка чуть ниже колен подчёркивали достоинства фигуры блондинки. А на Полине сейчас это противное строгое платье, навязанное отцом, ударившимся недавно в набожность. Да и платок скрывает волосы. А общность интересов? Тоже не в пользу Полины. Ольга с Борисом мало того, что давно знакомы, так ещё и оба психологи… А кто она? Студентка первого курса медицинского колледжа… Полине вдруг невыносимо захотелось стать какой-то более заметной и значимой. Но она не понимала, как это должно выглядеть и что ей вообще делать.

Вскоре разговоры одних и размышления других были прерваны потоком людей, потянувшихся в аудиторию. Близилось время начала лекции. И Полина с радостью вспомнила, что выступать сегодня будет именно новенький. Она осмотрела ряды стульев, выбрала место поудачнее и заняла его.