Лето вёльвы

Зорислав Ярцев, 2023

Каково это – жить, воспринимая мир не так, как большинство окружающих? Снежана – синестет. Её мозг смешивает все чувства, рождая цветные звуки, фактурные запахи, мелодичные прикосновения и световые формы. Синестезия делает одиннадцатилетнюю девочку удивительно восприимчивой и любознательной, но одинокой и непонятой. Взрослые опекают её, словно больную, А сверстники сторонятся чудную молчунью. Но всё меняется, когда Снежана приезжает на лето к своему деду, которого никогда прежде не видела. Кем окажется этот странный беловолосый старик? Какие удивительные загадки природы и истории он откроет своей внучке? Сколько таинственных уголков России посетят они за это лето? И сможет ли Снежана найти своих первых в жизни друзей? «Лето вёльвы» – это трогательная история маленькой девочки. это окно в тайну нестандартного мышления. Это сборник интересных фактов о природе, истории и психике. Это тропа от изгоя к страннику по неведомым дорогам, на которых можно самому выбрать, кем быть.

Глава 6. Внучка колдуна

Первая летняя неделя постепенно подходила к концу. Наступила суббота 7 июня. Из-за забора начинало доноситься ещё больше шума и гомона. В село съезжались припозднившиеся отдыхающие и дачники. Снежане не очень хотелось выходить на улицу одной. Ей было пока что неуютно за забором без деда. Но он ещё утром уехал куда-то по делам, сказав, что вернётся часам к четырём после обеда. Сейчас же время едва перевалило за полдень. Впереди была целая пропасть ничегонеделания.

Девочка тяжело вздохнула, перебирая в голове, чем бы ещё заняться. В доме и на участке она уже всё облазила, и не раз. Хотелось чего-то нового. Нет, ничего не придумывается. Новое только там… Её взгляд вновь устремился в сторону забора из плотно пригнанных, покрашенных белой краской досок. Решительно кивнув сама себе, юная исследовательница направилась в сторону калитки.

Сельские улочки Снежану не интересовали. С чердака или крыши на них смотреть было намного интереснее, чем с высоты собственного роста. Из достопримечательностей имелась разве что церковь, к которой девочка также была равнодушна. Быстро обдумав всё это, Снежана направилась прямиком к заводи на местной речке.

Там тоже оказалось людно. Вода была всё ещё прохладной, ведь лето только-только началось. Но желающих искупаться это не останавливало. Менее смелые с комфортом обустраивались на песчаном берегу. Впрочем, места хватало всем. Так что девочка прошла чуть вверх по руслу и устроилась возле небольшого взгорка. Несколько ивовых кустов создавали здесь уютный, закрытый от посторонних глаз уголок. В паре метров от воды возвышалась почти отвесная ступенька из слежавшейся земли и камней. Снежана спрыгнула с неё и оценила высоту. Верхушка берегового обрыва была ей почти по плечи. Девочка приметила несколько выступавших из стены камней, которые можно будет использовать в качестве опоры при подъёме, затем повернулась к воде и медленно опустилась на песок.

В этом месте течение было слабым. Если бы не проплывавшие изредка веточки и листочки, можно было и вовсе его не заметить. Но Снежане всё равно нравилось смотреть в это едва колышущееся зеркало, в котором отражалось лазоревое небо с белыми барашками кружевных облаков.

Если лечь на песок, то отражение становилось более чётким, и даже приходилось щуриться от яркого солнца. А вот если привстать, тогда сквозь него проступало близкое дно, и два мира накладывались друг на друга. Этот фантастический объём захватывал всё внимание девочки. Воображение мигом дорисовывало несуществующие детали типа кораблей или огромных животных. Пространство переставало быть привычно плоским и двумерным. Неведомые дороги распахивались во все стороны. Двигайся хоть по прямой, хоть по диагонали, хоть по спирали, хоть вверх, хоть вниз. Вода открывала порталы в небесную глубину, а облака превращались в загадочные подводные города или плывущие острова. Даже песок, вопреки всем законам физики, иногда причудливо струился вверх по солнечным лучам, чтобы вскоре вновь просыпаться золотистой пыльцой сквозь все слои завораживающего мира.

Из глубины поднялось нечто непонятное. Послышался глухой плеск, показавшейся Снежане лопнувшим зеленовато-синим пузырём с удивлённо выпученными глазами. Выпрыгнувшая из воды рыба быстро ушла обратно. Только стремительные круги расходились по поверхности, изламывая картину. Но в фантастическом мире это событие выглядело целым стихийным бедствием, в котором, впрочем, никто не пострадал. Все успели вовремя отреагировать и принять нужные меры. А неведомые технологии легко справились с буйством таинственного природного явления. Юной создательнице воображаемого пространства хотелось, чтобы всё было именно так. Жертв и насилия ей хватало и в обычном мире, поэтому сюда им хода не было.

Так пролетело какое-то время. Час или может около того. Но такое наблюдение всё же наскучило Снежане. Она нашла палку и принялась расчерчивать песок. Каналы неведомого города росли и перепутывались, то проходя по суше, то ныряя под воду, то сходясь в глубоких искусственных заводях. Рисовать под водой, правда, было трудно. Линии всё время расползались под действием слабого течения. Поэтому приходилось городить защитные насыпи и прочерчивать дорожки глубже и шире. Иногда по картине стремительно проносились водомерки или юркие мальки, и тогда художница замирала, во все глаза наблюдая за ними. Наконец узор стал достаточно большим, чтобы внести в него новые детали. Снежана принялась украшать рисунок найденными поблизости камушками, шишками и веточками.

За этим занятием пролетело ещё время. Ухо девочки уловило далёкий звук радио. Кто-то на пляже слушал музыку. Но бессмысленные мелодии её не интересовали. В этот звук Снежана вслушивалась только тогда, когда писк возвещал о времени. Диктор уведомил всех слушателей о том, что в Москве сейчас 14:30 часов и… На этом девочка снова отвернулась от далёкого голоса. Она услышала всё, чего хотела. С любопытством окинув взглядом своё творение, Снежана улыбнулась, положила на песок верную палочку, отвернулась и принялась карабкаться вверх по крутому берегу. Дед должен был вот-вот вернуться домой.

По-пути к дому она прошла мимо небольшой детской площадки. Кинув в её сторону быстрый взгляд, девочка заметила пустующие качели. «Время ещё есть. Да и куда спешить-то?» — подумала Снежана, и свернула к качелям. Несколько минут вся площадка оставалась в её безраздельном пользовании. Однако вскоре сюда начали сходиться дети с окрестных дворов. Поначалу это заставило девочку напрячься. Но затем она снова расслабилась. Новенькие были младше, к ней не лезли, а прямиком направились в песочницу. Некоторые косились на светловолосую девчонку, даже о чём-то шушукались. Но Снежана привычно от них отгородилась шторками пушистых ресниц. Качающийся мир окрасился в сумеречные, вязко-текучие сине-голубоватые тона. Через пару минут из этой колышущийся тишины её безжалостно выдернул насмешливый голос какого-то мальчишки:

— Гляньте-ка, пацаны, нас почтила своим присутствием внучка колдуна.

Голос был ломающийся, то и дело срывающийся на высокие ноты, и неприятный. Насмешка в нём кипела едко-алой жгучей крапивой. Снежана даже невольно почесала руку, настолько обжигающим ей показался этот звук. Она открыла глаза и презрительно посмотрела на говорившего. Мальчишка в притворном ужасе отшатнулся и закрыл лицо руками, но не выдержал и обидно заржал. Этот смех подхватило несколько его приятелей, по виду ровесников Снежаны, ну может на год-два постарше.

Девочка закрыла глаза, борясь со вспыхнувшей обидой и злостью. Это было воспринято ребятами, как слабость, и насмешки возобновились с удвоенной силой. Она пыталась пропускать чужие слова мимо ушей, но это не получалось. Каждый едкий комментарий по поводу необычного цвета её глаз, очень светлых волос и сомнительного происхождения заставлял кожу гореть всё сильнее и сильнее.

Вскоре Снежана чувствовала себя искупавшейся в крапиве с ног до головы. Грудь сжимало душащей обидой и бессилием. Шевелиться было сложно. Даже дышать стало трудно. Она не видела себя со стороны, но была уверена, что ещё больше побледневшая кожа раскрасилась алым. Девочка вовсе не отличалась робостью. Зарвавшемуся нахалу могла и в нос дать. Но против таких едких типов она почему-то чувствовала себя совершенно беззащитной.

Кое-как разжав стиснутые на цепочках пальцы, Снежана слезла с качелей. Она совсем уже было собралась развернуться и уйти, но её нагнал хлёсткий, как колючий зимний ветер, и обидный выкрик мальчишки:

— Да ладно, пацаны, что с дурочки взять-то? У неё ж дед колдовством промышляет. Вот недоразвитая внучка и получилась.

Девочка зажмурилась до боли в глазах. Кулаки сами собой сжались от горькой обиды. И за себя, и за деда. Ком внутри больно натянулся до предела. Жар из огненного стал липко-ледяным, вымораживая кожу до снежной белизны. Глаза превратились в почти прозрачные голубоватые хрусталики. Натяжение в груди лопнуло, а голову наоборот, стиснул металлический обруч. Внутри взорвалось оранжево-алое пламя едкого, обжигающего сухого льда. По комариному противно зазвенело в ушах. На губах отчётливо проступил противный вкус ржавчины.

В следующую секунду Снежана осознала себя уже сидящей на обидчике. Она что было силы мутузила парня, не произнося ни звука. Тот пытался отбиваться от бешеной девчонки, но застывшая маска отчуждённости на лице беловолосой настолько поразила мальчишку, что он больше защищался, чем пытался бить в ответ. Половина задиристой ватаги с воплями разбежалась в разные стороны. Но двое всё же нашли в себе силы преодолеть первоначальный испуг. Они с матом навалились сверху, окончательно превратив драку в свалку, где сложно было понять, в какой момент от кого и кому прилетит.

Разнимали воинственных драчунов уже взрослые. Верно оценив диспозицию, дед Клим, живший ближе всего к детской площадке, схватил пару вёдер, выбежал за ограду и шваркнул их содержимое на дерущихся. Вода оказалась ледяной. Словно хитрый старикашка специально держал на такой случай водичку в погребе, а то и вовсе в морозилке. Так это было или нет, но метод оказался действенным.

Мальчишек как ветром сдуло. На траве осталась сидеть только Снежана. Сильно помятая, растрёпанная, мокрая с ног до головы, но отнюдь не покорившаяся. Она холодно посмотрела на непрошеного миротворца. В широко распахнутых глазах всё ещё завывала арктическая вьюга, а радужки продолжали отливать льдистой, почти прозрачной голубизной. От эдакого зрелища Клим Саныч даже проглотил заготовленное ругательство.

Вид опасливо пятящегося старика помог девочке собраться и успокоиться. Чувства постепенно начали возвращаться к ней вместе с опустошённой усталостью и безразличием. Снежана убрала с лица прилипшие волосы, несколько раз медленно моргнула. Голубые льдинки в глазах начали теплеть, возвращаясь к фиалковому оттенку. Девочка тяжело вздохнула, тряхнула слипшимися сосульками волос. В них набился мокрый песок пополам с землёй и вырванными клочками травы. Платье тоже было местами испачкано, а местами и вовсе порвано. Чиститься руками было совершенно бесполезно. Поэтому она кое-как поднялась на ноги и поплелась в сторону дома.