Медальон

Зина Парижева, 2022

Вторая половина двадцатого века. Так условно, но так маняще. Стояла удручающая лондонская погода. Впрочем, как и всегда. Шелестели листья на ветру, дождь поливал брусчатку. Небо оставалось мрачным, хотя за окном ещё был день. Свежий воздух навевал приятные мысли и радостное начало дня. В уютной и со вкусом меблированной комнате начинала свой день Эдита…

Необычное утро

Вторая половина двадцатого века. Так условно, но так маняще. Стояла удручающая лондонская погода. Впрочем, как и всегда. Шелестели листья на ветру, дождь поливал брусчатку. Небо оставалось мрачным, хотя за окном ещё был день. Свежий воздух навевал приятные мысли и радостное начало дня. В уютной и со вкусом меблированной комнате начинала свой день Эдита. Она нежно потягивалась в мягкой кровати. Её супруг к тому моменту уже час как отправился на работу в преуспевающую компанию.

Часы пробили полдень, а к Эдите подбежала её любимая кругленькая карликовая свинка Марфа, скрашивающая её беспробудное одиночество.

— Только ты меня понимаешь, — промолвила женщина, трепя свинку за бока.

В ответ свинка весело захрюкала.

— Как же я устала. Я не могу так больше. Почему ты происходит со мной? — спустя паузу высказывала мысли вслух Эдита.

Женщина встала и направилась в сторону кухни, пока свинка с раболепной преданностью глядела на хозяйку с низу вверх.

— Можешь пойти со мной, — сказала Эдит, словно чувствуя грустный взгляд питомицы.

***

После быстрого, но сытного завтрака, состоящего из макарон и говяжьей отбивной, послышался настойчивый звонок в дверь. Эдита, раздражённая, двинулась к прихожей. Дверь бесшумно отворилась и на пороге женщина встретила низкого и грузного господина с не внимающим ни к чьим интересам лицом.

— Миссис Уэнсдей, я должен сообщить Вам прискорбную новость, — таинственным и низким тоном проговорил неизвестный.

— Для начала представьтесь, — капризно отозвалась миссис.

— Мистер Брунсмит, офицер полиции Скотленд-Ярда.

— Что же произошло? — любопытно спросил Эдита.

— Произошло несчастье. Ваш муж погиб, — холодно отвечал он.

В груди вдовы что-то щёлкнуло и будто оторвалось. Из глаз мгновенно полился град слёз, а мысли смешались в один огромный путанный клубок. Она не помнила себя и её внимание было сосредоточено лишь на трагедии.

— Как? Когда? — переступая чрез себя, задыхаясь, спрашивала она.

— Двумя выстрелами в упор. Сегодня утром, — леденящим душу голосом продолжал полицейский.

— Кто это сделал?! Ещё есть надежда на то, что он жив? — рыдая, пропускала она сквозь слёзы горькие слова.

— Мы не знаем, кто это, мэм. Надежды нет. Пули задели мозг. Ваш муж скончался мгновенно.

— Нет! — вне себя вскричала Эдита.

— Завтра вы должны будете прийти на допрос. До скоро, миссис Уэнсдей, — сказав сие, господин удалился, словно его не было, и всё происходящее было кошмарным сном.

Эдита будто не слышала этих слов. Она устремилась к кровати, но рухнула на пол, не дойдя до неё. Её слёзы орошали дубовый пол. В то время свинка, пытаясь подбодрить хозяйку, крутилась рядом с ней.

— Марфа, ты не можешь меня утешить, — с трудом говорила молодая вдова.

— Хрю-хрю.

— Я не хочу больше жить! — исходила на крик Эдита, — Уйди от меня! Оставь меня! Этого не должно было произойти!

Свинка печально ушла, оставив вдову наедине со своим горем, слыша вслед:

— Почему я жива, а он мёртв?! Ты не сможешь ответить мне, глупая свинья!

Эдита плакала и только погода Лондона поддерживала её. Женщина еле подошла к окну, высунула голову из него и посмотрела на фигуры людей внизу. Она прикрывались зонтиками и были похожи на грибы с широкополыми шляпками. Они торопились куда-то по своим делам, не представляя, какая трагедия приключилась сегодня утром в их городе.

Дождь усиливался, и уже гроза начинала давать о себе знать. Складывалось впечатление. Что только природа понимает всю боль, которую испытала одна семья за один день.

Спустя час Эдита смогла собраться с мыслями, и слёзы на её щеках начали высыхать.

— У нас было много проблем, много неурядиц, много недопонимания и конфликтов, но он не должен был умирать, не должен был, не так быстро. Я не смогу быть без него. Я хочу умереть, но прежде я должна узнать, кто совершил это с ним и со мной. Если я сейчас убью себя, я никогда не узнаю этого, а полиция решит, что это сделала я, и закроют дело. Я должна помочь им раскрыть это убийство, — думала Эдита, засыпая на жёстком и влажном полу.

На следующий день

Эдита проснулась раньше обычного и, не позавтракав, двинулась в путь. Магазинчики только начинали свою работу. На улице было пустынно. Утренняя роса собиралась на травинках клумб. Мокрые улочки словно не просыхали после вчерашней грозы. Однако всё это было безразлично безутешной вдове.

В Скотленд-Ярде Эдиту уже давно ждали, и вот дверь отворилась.

— Здравствуйте, миссис Уэнсдей. Вы опоздали на двадцать минут, — язвительно приветствовал следователь мрачную тонкую фигуру в углу комнаты.

— Здравствуйте, извините, я не могла прийти раньше.

Дама была одета просто, но со вкусом. Возможно, это была дань стилю, какой проповедовала Шанель, а, возможно, это неуловимое чувство присутствовало ещё в задатках мышления вечно очаровательной Эдит.

— Что ж, приступим, — не обратив внимание на слова женщины, говорил худощавый и невысокий блондин с косыми глазами.

Эдита сняла пальто и, взяв его в руки, подошла к следователю.

— Садитесь и отдайте своё пальто ему, — мужчина указал ладонью на юного парня, стоявшего рядом с Эдит, — Не тратьте наше и без того потерянное время.

Когда растерянная женщина села, следователь, одним глазом посмотрев на неё, приступил к допросу, перед тем рассказав ей о законе и о самом допросе.

— Итак, Вы Эдит Уэнсдей, жена покойного Чарльза Уэнсдей? — сухо спрашивал сухопарый господин.

— Да, это я, — нервно отвечала женщина.

— Где вы были на момент совершения убийства вашего супруга?

— Дома.

— Дома? И что же Вы делали?

— Спала.

— Спали? Так просто? В одиннадцать часов? — с любопытством заметил дознаватель.

— Да, обычно я сплю до двенадцати или часа.

— С чем это связано? — не скрывая эмоций допрашивал коронер.

— Я поздно ложусь и сплю очень долго…

— Ладно, — прервал её следователь, — Значит, Вы просто спали, пока убивают вашего супруга?

— Да, получается так, — медленно подтвердила женщина, и из её слёз снова пробились слёзы, градом стекавшие по её бледным щекам.

— Хватит этих слёз. Я вижу их каждый день. Вытирайте лицо, и мы продолжим.

Эдита послушно вытерла щёки салфеткой.

— У Вас были ссоры с супругом за ночь до его смерти?

— Нет.

— А Стивен Грант, коллега Вашего мужа, рассказал другое, — следователь надел очки, взял листок — один из множества — со стола и принялся читать: «Миссис Уэнсдей и Мистер Уэнсдей ссорились вечером перед убийством Чарльза. Их крики слышала вся округа. Чарльз был очень озабочен конфликтом с женой, был сам не свой, не разговаривал ни с кем и был безразличен к работе. Думаю, личная жизнь у него складывалась не лучшим образом». Что Вы на это скажете? — смотря исподлобья своими змеиными глазками, давил на вдову коронер.

— Я не знаю… Мы ругались, но за два дня до убийства. Позавчера же всё было нормально, вернее, мы мало общались. Возможно, он был удручён, но не делился со мной своими переживаниями.

— Так, — ожидающе глядел на «подсудимую» господин в костюме.

— Мне больше ничего сказать. Я всегда любила своего мужа и не желала ему зла. У нас была прекрасная совместная жизнь. Мы были вместе уже тринадцать лет, и я не ожидала, что всё кончится так скоро, и резко, и… — слёзы снова покатились по щекам красавицы.

Следователь, не скрывая своего раздражения, отрезал:

— Не вижу смысла на данный момент Вас задерживать. Ступайте.

— Хорошо, — скрывая лицо руками, Эдита направилась к гардеробу, спросив уходя:

— Вы сообщите, если появится подозреваемый, или когда Вы раскроете убийство Чарльза?

Помолчав коронер произнёс сквозь зубы:

— Возможно.

Эдита моментально ретировалась, чтобы не показывать своего горя всем и не раздражать тем самым следователя и других сотрудников полиции. Она шла быстро, не замечая людей, дома, растений и даже троп. В её голове ещё вчера всё смешалось, и она никак не могла справится с ворохом накопившихся проблем и стресса, источаемого ситуацией. «Как могло произойти нечто подобное? Почему именно сейчас? А ведь ему было всего сорок два года. Я знала, что он уйдёт раньше, но не сейчас. Почему именно сейчас? Я хочу увидеть его, но живым. Я должна увидеть его, но он мёртв. Что мне делать теперь?» Эдита повернула за угол и очутилась рядом с уже бывшей работой своего мужа. Она преодолела ступени и двинулась в двери.

— Кто Вы? — спросил некий мрачный господин.

— Я жена Чарльза Уэнсдея! Пропустите меня!

— Извините, но нет, миссис Уэнсдей.

— Почему?! — кричала женщина. Её нервы уже были на пределе, — Я хочу видеть своего мужа здесь и сейчас!

— Прошу прощения, миссис Уэнсдей, но это место оцеплено полицией. Никто не может быть здесь, кроме представителей полиции.

— Как Вы смеете?!

— Вашего мужа всё равно нет здесь, — выпроваживая говорил мужчина.

— Где же он?! — женщина не отходила от шока.

— В морге, милочка. Уходите.

Эдита со злостью посмотрела на этого человека, который просто выполнял свою работу, развернулась и вновь направилась в полицию.

Путь казался ей не таким долгим и туманным. Теперь она знала, чего хочет и к чему стремится.

— Где мой муж?! — свирепо нависнув над следователем, облокотясь об обширный стол, спрашивала вдова.

— Он, а точнее его тело, на вскрытии, миссис Уэнсдей, — коронер встал и направился к выходу.

— Но я хочу видеть его! — побежала за ним Эдита.

— Пока это невозможно, миссис Уэнсдей, идите домой, — следователь галантно открыл перед дамой дверь.

Глаза Эдиты были полны отчаяния и страха.

— Так и быть. Но вы позвоните мне, когда я смогу увидеть его.

— Обязательно, миссис Уэнсдей, а теперь не мешайте нам работать, — на губах этого неприятного господина повисла еле заметная улыбка ящерицы.

Эдита посмотрела на него и, огорчённая, пошла домой.

«Отвратительный день, отвратительный мир, отвратительная жизнь. Почему я? Почему я?»

— Гав! Гав! — послышалось откуда-то снизу.

Эдита опустила голову и увидела под ногами маленького пушистого белого щенка, шерсть которого была вся в грязи.

— Как ты здесь оказался? — спрашивала она у щенка, опускаясь на колени, — Ты тоже всеми покинут?

— Гав!

Эдита уже собиралась погладить пёсика, а на её глазах снова выступили слёзы, как вдруг послышался властный женский голос:

— Паппи, вот ты где, грязная псина! Беги к хозяйке!

Щенок послушно последовал за полной и статной женщиной, одетой в кучу одежд, что делала её похожей на лук.

— Даже ты меня бросаешь, — сказала про себя Эдит и побрела свои путём по ледяным лужам.

Дома её ждала голодная свинка, соскучившаяся по своей владелице.

— Привет Марфа. Я совсем забыла о тебе со всеми этими неурядицами.

Свинка только захрюкала в ответ и тяжело побежала к Эдит.

— Сейчас я тебя накормлю, и всё будет хорошо. Так ведь? — успокаивала скорее себя, чем питомицу, женщина, — Это был тяжёлый день, но нас ждёт ещё многое. Но главное, что у меня осталась хотя бы ты, — поглаживая Марфу, говорила она, — Сейчас я приготовлю что-нибудь, и тебе тоже перепадёт. Мы будем жить также, как и раньше, правда? — Марфа только грустно смотрела на хозяйку. Не в силах что-либо ей ответить.

— Да, ты права, Марфа. Как раньше уже не будет.

День из жизни

«Сегодня я не буду грустить, хотя это сложно. Мне нужно провести приятный день с родственниками и друзьями. Мне нужно вернуть веру в жизнь,» — с этих мыслей начиналось очередное утро Эдиты.

Казалось, ничего не изменилось. Всё та же сырая погода, всё те же кровать и окно, всё та же свинья, но Эдита уже не была прежней. Проблемы, которые до того казались глобальными, на данный момент перестали иметь смысл.

Эдита договорилась встретится с подругой, а потом говорить по телефону с мамой.

Подруга Эдиты, Валентина, была старше её на два месяца и моложе лет на пять, однако, с учётом этих особенностей, им нравилось проводить время вместе. Девушки часто встречались и разговаривали в кафе или гуляли по парку. Правда, за последний год молодые женщины виделись намного реже, а точнее ни разу. Это было связано с тем, что покойному мужу Эдиты не нравилась Валентина (он её просто терпеть не мог) из-за её ребячества и узкой осведомлённости практически во всех жизненных вопросах. Эдита сама понимала, что Валентина не самая умная женщина, зато с ней всегда было весело, и на том держалась их дружба.

Когда в доме Валентины послышался звонок, она не была удивлена, ведь у неё было множество знакомых и друзей, а также любовников, которым она не знала счёта.

— Алло, кто это? — игриво спросила Валентина, — Неужто это мой дикий волчок, который ушёл вчера, забыв кошелёк?

— Это я, Валентина.

В трубке воцарилось краткая пауза.

— Это ты, Сьюзан? Прости, я пока не могу вернуть тебе те тени. Ты же знаешь, я люблю делать яркий макияж…

— Это Эдита, — прервала её молодая вдова.

— А, это ты Эдит! Извини, не знала твой голос. Ты, кажется, расстроена? Снова твой муж устроил тебе скандал из-за холодного завтрака?

— Он умер, Валентина, — со слезами на глазах сказала Эдита.

— О, Господи, я могу чем-то помочь? — тут игривость Валентины куда-то запропастилась.

— Нет. Я просто хочу видеть тебя; провести день, как это было раньше, помнишь? — Эдита плакала, но старалась держать свой голос ровным и даже улыбалась, хотя абонент, очевидно, не видела её.

— О, без проблем, дорогая. Только дай мне собраться.

— Могу я приехать?

— Да, конечно! Так будет даже лучше. Ты ведь знаешь, как долго я могу собираться! — шутливо отвечала Валентина.

— Хорошо. Ты живёшь всё там же?

— Да, на Верчеллана¹-авеню 3Б.

— Скоро буду, — Эдита резко положила трубку, после чего вновь расплакалась, ведь, чем больше она сдерживала слёзы, тем в большем объёме они вылились.

Свинка подошла утешить хозяйку, но Эдита прошла мимо и, наспех накинув двубортное длинное пальто, выбежала на улицу.

Спустя полчаса Эдита была уже в квартире у Валентины.

— Рассказывай, как ты? — начала Валентина, изображая сочувствие, что категорически не вязалось с её образом весёлой простушки.

— Отвратно, — коротко ответила Эдит.

— Понимаю, может…

— Нет. Не понимаешь, Валентин, — отрезала женщина, — Ты не теряла мужчины. Ты всегда сама их бросала. Ты не знаешь, что значит потерять человека, с которым ты жила тринадцать лет, в один момент, просто так, и даже не увидеть его после смерти.

— Да, я согласна, но дай мне хотя бы попытаться понять тебя, милая, — Валентина положила руку на плечо подруги.

— Ладно. Я не хочу думать об этом сейчас, хоть мне и тяжело. Я хочу провести весёлый и беззаботный день с тобой, как это было раньше.

— Боюсь, я сегодня не смогу, дорогая. Я должна встретиться…

— Почему ты не можешь отложить одно дело ради того, чтобы провести время с человеком, которого ты называешь другом? Мы не виделись больше года, а у тебя есть дела?

Эдита была вне себя. Слишком много потрясений для трёх дней.

— Могу, конечно, но…

— Что «но»?

В глазах Эдиты была безграничная печаль.

— Ох, конечно, дорогая, я смогу! Прости, пожалуйста, мы и правда не виделись с прошлого лета!

Подруги обнялись. Им казалось, что теперь они всегда будут вместе.

— Куда ты хочешь пойти? — с энтузиазмом спросила Валентина.

— Я хочу погулять по парку.

— О, да, это было наше любимое место! Но сегодня так холодно. Давай лучше посидим в кафе.

Эдита впервые за последнее время искренне улыбнулась.

— Давай погуляем по парку, а потом пойдём греться в кафе.

— Да, согласна!

Девушки снова обнялись. Казалось, они неразлучны.

— Слушай, Эдит, прости, но ты выглядишь не очень…

— Да, не очень красиво, я знаю.

— Да, я понимаю… Может, я накрашу тебя?!

— Можешь попробовать, — меланхолично промолвила Эдит.

— Отлично! Я обожаю красить тебя. У тебя такие красивые глаза и губы. Тебе нужно чаще краситься, и у тебя не будет отбоя от поклонников!

— Мне не нужны поклонники, — отрезала Эдит.

— Они всем нужны, — загадочно и весело говорила Валентина, ища косметичку в ящике столика.

— Нет, не всем. Да и кому теперь нужна я?

Эдит глядела в окно. В склерах её глаз отражался печальный пейзаж деревьев и домов окраины.

— Как будто ты была нужна своему мужу. Он не уважал и не любил тебя, — заметила Валя.

— Как ты можешь говорить о нём так, ведь его уже нет в живых? — злостно отвечала Эдит.

— Я просто сказала правду, — тихо отвечала Валентина, начиная красить миндалевидные глаза вдовы.

— Я не правда. Он любил меня и делал всё ради меня.

— Ты зря ему верила.

— Почему же? Тебе что-то известно? — с недовольством, но ещё с большим интересом спрашивала Эдита.

— Помнишь Монику?

— Да… и что?

— Твой муж приставал к ней.

Для Эдит это было громом среди и без того не ясного неба.

— Ты уверена? Моника сплетница, — волнительно говорила Эдита.

— Да, уверена. Я видела их вместе. Это было неделю назад.

Валентина красила губы Эдит, пока у той в голове проносилось: «Неделю назад? Значит, у неё мог быть мотив. Не она ли убила его? Хотя зачем? Она должна была бы убить меня. Но у Моники есть муж. Возможно, это он».

— О чём задумалась, милая? — Валентина с довольным видом взглянула на свою работу.

— Да так. Ни о чём. А где сейчас Моника?

— Уехала в деревню к родителям. Сказала, что у неё плохое настроение, она плохо себя чувствует и хочет побыть в окружении семьи.

— Ясно. Ты готова?

— В общем, да, — с улыбкой отвечала Валентина.

— Тогда пошли.

Подруги отправились в парк, где много смеялись, кормили уток и разговаривали о личной жизни Валентины, которая так переменчива. Чуть погодя, они уже сидели в ближайшем кафе, где продолжили общаться. Со стороны не было видно, что у Эдиты большое горе, словно она всё забыла. Но это было не так. Ей ещё предстояло дать наводку полиции, а, если она не захочет её слушать, самой найти и расспросить Монику.

— Вот, а Дмитрий приехал из России. Плохо говорит по-английски, зато страстный любовник, красивый. Но мне с ним не очень интересно…

Валентина замолкла, заметив вновь прибывшую грусть на лице Эдиты.

— О, Эдит, что снова случилось?!

— Ничего нового. Всё старое.

Мимо столика прошёл статный незнакомец. Валентина положила свою ладонь на руку Эдиты и наклонилась к ней.

— Ой, извини. Может, встретимся завтра или когда захочешь? В любом случае, можешь звонить мне, а я тебя оставлю, хорошо?

— Да, без проблем. Я вижу, что лишняя здесь. Увидимся.

— Ой, ты не лишняя… Ну ладно, прощай.

Молодые женщины обнялись, и каждая пошла своей дорогой. Эдиты старалась мысленно вернуться в прежние времена, но каждый раз сталкивалась с реальностью, оттого ей было горько и больно в душе.

Вернувшись домой, Эдит набрала телефон матери.

— Алло, мам, это ты?

— Да, любимая, ты так давно не звонила…

— Знаю, — сухо ответила Эдит, — Но позавчера произошло ужасное событие.

— Что же случилось, доча?

— В общем, э-э, Чарльза убили.

— О, боже мой, дорогая! Почему ты не позвонила сразу?

— Весь первый день я проплакала, на второй я ходила на допрос, а сегодня провела день с подругой…

— Это с той Валентиной. Говорила я тебе, не общайся с этой девчонкой!

— Мама, мы не виделись с ней больше года.

— Хорошая ты жена. Как только муж умер, сразу гулять с подружкой! Если бы твой отец был жив…

— Знаю-знаю, мама. Мне очень плохо. Я чувствую такое опустошение…

— Когда умер твой отец, я чувствовала тоже самое. Я понимаю тебя, дорогая. Ты приедешь ко мне в гости?

— Не сейчас, мам. У меня много дел в Англии, и я не могу так всё бросить.

— Ну хорошо, что хотя бы позвонила, — спокойно отвечала мать Эдит, — Твой брат совсем от рук отбился. Вот пропал. Уже второй день как исчез.

— Патриؘк?! Что с ним?

— Уехал к тебе, хотел увидеться, но до сих пор не отвечает. Ни слуху, ни духу.

— О, надеюсь, он скоро вернётся.

— Я тоже на это надеюсь, дорогая моя.

«Куда же пропал Патрик? И зачем он ехал ко мне? Слишком много загадок.»

— Как у тебя здоровье, мамочка? — заботливо спросила Эдит.

— С сердцем проблемы, а в остальном всё хорошо. Грустно без вас с Патриком. Раньше была такая большая семья: ты, твой отец, Патрик, твоя бабушка Эллен, а сейчас только я одна старая осталась.

— Мамочка, я приеду, как только смогу.

— Надеюсь, дорогая, надеюсь.

— Ладно, мама, я пойду спать, у меня завтра сложный день.

— Понимаю, любимая, спокойной ночи. Обнимаю и целую тебя. Звони чаще.

— Хорошо, пока, мам.

— Пока.

Связь оборвалась. Обилие мыслей не давало Эдит уснуть этой прохладной ночью. Она пыталась понять, кому и зачем нужна была смерть её мужа, кому он мог перейти дорогу. Эдита смогла уснуть лишь за полночь. Сон её был беспокоен и тревожен. В эту ночь страх и волнение смешались, образовав кошмарное сновидение, в котором Эдита видела, как убивают её мужа. Это совершила тёмная фигура, лица которой она не сумела разглядеть.

Гость

Рано утром в дверь Эдиты постучали. В ответ — тишина. Неизвестный переключился на звонок — всё также тихо.

— Там кто-то есть?! — кричал незнакомец.

Эдит сквозь ужасный сон услышала чьи-то крики и тут же проснулась. «Это не сон? Кто это может быть?» Она надела халат, чтобы скрыть своё тело и отворила входную дверь.

Перед ней стоял не известный ей человек.

— Вы из полиции? — спросила Эдита.

— Да, меня прислали расследовать дело об убийстве вашего мужа, — холодно ответил худой и высокий мужчина, глаза которого были скрыты под тенью шляпы, — Я могу войти?

— Да, конечно.

Незнакомец вошёл в комнату, огляделся и повернулся к хозяйке дома.

— Куда я могу присесть? Мне нужно задать вам несколько вопросов.

— О, пройдёмте… на кухню. Я только проснулась. Не ожидала, что кто-то придёт, — замешкалась Эдита, — Вы можете представиться?

— Детектив Берч.

— Хорошо, детектив, пройдёмте.

Эдита и детектив сели за стол друг напротив друга.

— Что же вы хотите знать? Мне казалось, я ответила на все вопросы в полиции.

— Да, Вы правы, но расследование идёт, а потому появляются новые подробности и, соответственно, вопросы.

— Да, точно.

Каждый смотрел в свою сторону, не пересекаясь взглядами.

— Извините, я только что встала. Я знаю, что ужасно выгляжу…

— Это не имеет значения для моей профессии.

Тишина.

— Вы можете задать мне вопросы, которые Вас интересуют, — сказала Эдита, растерявшись.

— Да, я просто не понимаю, кто мог убить Вашего мужа. По-вашему, у него были враги?

Эдита задумалась.

— Думаю, да, ведь он был директором в крупной компании. У него было много конкурентов и…

— И?

Детектив записывал слова женщины на диктофон.

— И я как раз сегодня хотела прийти в полицию и сказать, но раз Вы уже здесь… В общем, вчера я узнала от своей подруги, что у моего мужа была любовница и у неё есть муж, и, возможно, у него был мотив…

Детектив слегка поднял брови, хоть это и не было заметно под его шляпой.

— Хорошая работа, миссис Уэнсдей. Как же зовут его любовницу?

— Моника Эттвуд.

— Как зовут её мужа?

— Фредерик Эттвуд. Он работает грузчиком в фирме моего мужа, покойного мужа, — Эдита осеклась.

— Думаю, этот след действительно нужно проверить, — детектив посмотрел на лицо женщины. Оно было в слезах.

— Я понимаю, что Вам пришлось пережить за последние дни, но, уверяю Вас, это необходимо.

— Я знаю, детектив.

— Итак, были ли у Вас ссоры с мужем перед его убийством?

— Нет, я говорила об этом следователю.

— О, значит, мне не передали Ваших слов, — детектив занервничал.

— Ничего, всё нормально.

— Значит, Вам говорили, что коллега Вашего мужа сказал, что Вы часто ссорились?

— Да, но я не знаю, что это за недоразумение. Мы ссорились, но не часто. В вечер перед убийством мы не общались. Я думала, что всё неплохо. Я хотела приготовить ему вкусный ужин, чтобы он не думал о прошлых обидах, но этому было не суждено случиться, — из её глаз потёк град слёз.

Конец ознакомительного фрагмента.

Примечания

1

В честь Розы Верчеллана, 1-я графини Мирафьори и Фонтанафредды, фаворитик и морганатической жены Виктора Эммануила II, короля Сардинского королевства (Пьемонта) c 1849 года и первого короля единой Италии нового времени с 1861 года.