Уран

Зигфрид герцог фон Бабенберг

Повествование о семейной идиллии на фоне развития атомной промышленности СССР в 50-е годы 20-го столетия. Семьи, проживающие рядом с атомными предприятиями, ощущали волнение и надежду на будущее. Эти предприятия обещали экономическое развитие, что в свою очередь способствовало укреплению благополучия семей. Отечественная атомная энергетика была для многих символом прогресса и достижений страны. Семьи, имеющие связь с этой отраслью, часто гордились своей причастностью к национальным целям.

Партработа

Увеличение выпуска готовой и улучшение качества продукции требовало мобилизации коллектива на участках и рабочих местах. Партийные организации с руководителями цехов добились выполнения задач, поставленных руководством предприятия. Белов и Прокопьев часто бывают у нас и Павел Парфенович с интересом следил за моей работой.

Политотдел не был подчинен местным органам, а подчинен ЦК, поэтому удачи и ошибки в работе были там известны. Руководство бдительно охраняло «качество» информации, уходящей с предприятия.

Первичные парторганизации были крупными и возглавляли их грамотные люди. Наша парторганизация была самая большая. И мне льстило такое положение молодого инженера.

На работе я отдавался делу, а мысль о том, что я занимаюсь не своим профессиональным трудом, постоянно не давала мне покоя.

Наблюдая за работой руководителей малых и больших подразделений о прямом влиянии качества их работы на успех дела, я спрашивал себя: «А в чем же тогда сущность работы партийного руководителя? В том же, что и хозяйственного? Ставить задачи, организовывать, требовать, принимать меры поощрения и взыскания? Так это же вмешательства в дела руководителя-хозяйственника! Зачем такое двойное руководство? Хозяйственник за эту работу получает зарплату. Руководитель партийного комитета зарплату получает из партийных взносов, у него нет прямой заинтересованности за результаты его труда.

Правда, партийная работа в трудовом коллективе преследует цели и идейного воспитания человека, но для этой работы есть система: семья — образование.

Тогда в чем же суть работы партийной организации в трудовом коллективе? В подборе и расстановке кадров? Так ведь руководителю подразделения виднее, какие кадры и куда ему нужны, именно в интересах дела. А партийный руководитель скорее всего из партийных интересов будет предлагать кадры из своей партийной (клановой) среды. Такой подход только может мешать «хозяину» иметь именно деловые кадры, и он снимает с себя ответственность за их качество».

К такому выводу я с каждым днем приходил в своих мыслях о целесообразности партийного руководства трудовым коллективом. Не нужно партийное вмешательство в производственную деятельность коллектива.

А идейная работа может проводиться партийными организациями за пределами этого же коллектива, на общественных началах и без принуждения. Обязательность политико-воспитательной работы только отвлекает внимание руководителей да и членов коллектива от их главной задачи — производственной работы.

И средства, и материальные ценности, труд людей пропадали «даром», не давая отдачи. «Тогда, выходит, я делаю пустую работу!» — думал я. — Её, эту работу, также «впустую» делают и все партийные комитеты и их руководители!»

Может быть, функции контроля за нижестоящим звеном имеют смысл по улучшению качества работы? А зачем тогда функциональные подразделения и нижестоящие руководители?

Я с каждым часом в своей работе не находил ее сути, терял веру в необходимости наличия партийных структур (бюро, комитет) на предприятиях.

Вполне понятным было и то, что, будучи секретарем крупной первичной парторганизации, я искал работу, «притягивал» ее к себе, требовал от производственных коллективов разного рода доклады и отчетность. «А зачем? — думал я. — Для всех этих дел есть хозяйственный руководитель. Это его работа!»

Я понял, что делаю ненужную, даже вредную работу, так как она подрывает даже принцип «единоначалия», так действительно необходимого для дела!

И решил уйти с партийной работы уже при первых же перевыборах! Сам же старательно продолжаю работать, ищу резервы полезности в своей работе. Но, увы!

А дома семья моя развивается хорошо. Слов нет, чтобы выразить восхищение умению Галочки в организации нашего семейного быта.

Дом заполнен всем необходимым для обеспеченной жизни. Сынок наш, Зигфрид, хорошо растет. Я ухожен. Связь с родителями и родными установилась. В нашем доме появился фотоаппарат. Мы фотографируем нашего маленького. Много с ним гуляем. Все свободное время я провожу со своими роднульками.

Меня порой поражает нежность Галочки, с которой она относится к сыночку и ко мне! Она постоянно «тискает» нас, толкает в ротик то Зёзе, то мне дольку апельсина или кусочек яблока. А он это разбрасывает и смотрит, куда это полетело.

На улице Зигфрид внимательно следит, как птички летают, как собачки и киски пробегают, а когда машина проезжает, поворачивает головку до тех пор, пока машина не скроется с глаз.

У нас появились знакомые Новожиловы, мы слегка с ними общаемся. Но слегка! Иногда пьем чай! Водку я пить еще не научился, хотя Виктор пытается научить меня этому ненужному мне делу.

Мы, скромно по числу гостей, зато за красивым праздничным столом отметили годовщину со дня рождения нашего Зигфрида.

Он уже «вырос», но еще не научился ходить, любит быть на «ручках», хорошо разговаривал, знал много слов. Мог, например, на звонок в дверь сказать: «Мама, отли длеви, папа идет!»

Он был слегка полненький, очень симпатичный мальчик. С ним трудно было гулять, так как все прохожие его старались тронуть рукой. Притягивал к себе!

Иногда прибаливал, так наша мама очень плакала и мне пришлось пригласить чету врачей Валентина и Надежду Киселевых для постоянного надзора за его здоровьем. Зёзя подарил им свой стих: «Титан, вода, вата, дядя Валя, тетя Ната!»

Сама же наша мамочка становится в ожидание второго малыша. Мы: я, Зигфрид и бабушка Платоновна беспокоимся о ее здоровье. К счастью, беременность проходила хорошо, спокойно! По нашим «приметам» мы ждем девочку, Гала нашила распашонок с кружавочками и довольно сильно верили в наш прогноз. Но мы приятно ошиблись!

23 августа 1952 года в субботу, в 4.00 уже в стационарном родильном доме родился наш славный, уж очень спокойный по характеру, сыночек Женечка!

Евгений, Y-DNA N1a2b (P43) N-Y43825, mtDNA U5a2d

Бабушка Платоновна не могла нянчить Сережу, не могла на руки брать и я нанял няню. Няня Галя ухаживала за Сережей и занималась уборкой и другой простой работой, а бабушка осуществляла руководство и надзор.

Когда родился Женулька Зёзе было 1 год 4 месяца, он хорошо говорил и быстро ходил. Мы пришли утром 24-го августа в роддом и Зигфрид маме доложил с улицы: «Мама, у нас есть няня! Мы с ней сидим на окошке, она мне песенки поет!»

Нам мамочка рассказала кое-что и насколько можно (2-й этаж). Мы передали маме передачу с разной едой и ушли домой. Дома я и бабушка хозяйничаем, готовим еду и очень сильно ощущаем, что нет нашей хозяюшки, которая приучила нас ко всему хорошему, вкусному, разнообразному.

Но ничего, мы ждем, маму с нашим маленьким Женулькой.

И вот 2 сентября 1952 года их выписали и мы их привели домой. Радость мы нашу подарили нашей маме и нашему Женульке! А Зёзя от радости даже ротиком схватил Женю за пальчик на ножке.

Мы всем родным сообщили о рождении Женульки, ждем приезда родителей из Н-Тагила.

Наша мама вскоре увольняет няню: «Сама справлюсь!» Бабушка Платоновна одобрила решительность нашей мамы. Меня об этом никто не спрашивал! Да и зачем!?

Гала с каждым днем все сильнее и авторитетнее управляет своим домом! Мне это очень нравится! Я порой не знал, что и откуда берется.

Партийная работа меня поглощает в течение дня с утра до ночи. Семья развивается под сильным влиянием мамы. Мне хочется быть с ними и я использую для этого любую свободную минуту от работы.

Покупаем швейную машину «Tikka Koski» (Финляндия), я назначил в подарок Галочке за Сережу, а за рождение второго сыночка Жени я ей подарил комплект: котиковая шубка и котиковая шапочка. Оба эти изделия хорошо «подошли» к лицу нашей маме и долго служили ей, украшая ее.

Брат Сережа закончил среднюю школу и под моим идейным руководством и финансовом сопровождении сдает вступительные экзамены в СКГМИ, но, набрав всего 23 балла из 25, не проходит по конкурсу. Сам, по своей инициативе, поступает в Нальчикский пединститут. Я его отзываю из Нальчика в надежде направить его в Уральский политехнический институт (г. Свердловск).

По приезду в Глазов (а это уже середина сентября) Сергей не решается ехать в УПИ и поступает в Глазовский пединститут на физмат.

Моя надежда сделать его инженером сорвалась. «А жаль», — думал я потом не раз.

Итак, семья моя сильно увеличилась, 5 человек! Бабушка Платоновна беспокоится обо мне: «Как же, Боря, теперь-то, ты же один работаешь?!» «Справлюсь!» — отвечал я.

Вскоре к нам приезжает папа и хорошо погостил у нас. Мы хорошо обсудили сложившуюся жизнь в Глазове, он согласился с тем, что Сергей студент пединститута и очень недоволен моей партийной работой: «Зачем тогда нужно было учиться 20 лет? Это разве профессия? Это же не работа, а ерунда!» — сетовал он и потребовал, чтобы я прекратил ее, работу, и вернулся на свою профессию.

Я доволен таким «разносом». Наши мысли совпали. Надо заниматься своим делом!

Приближалось отчетно-выборное партийное собрание хозяйства. Я прошу Прокопьева не вводить меня в состав бюро. Поддержку не получил, не получил я ее и от начальника Зайцева. В поисках рабочего места я получил приглашение зам. начальника цеха к Петрову.

После отчетно-выборных процедур я снова секретарь первичной партийной организации, там же. Договорился с Зайцевым и Прокопьевым и беру себе освобожденного от работы на рабочем месте заместителя, бывшего политработника в армии полковника Егорова.

Договорившись с руководством, выхожу на производство и, одновременно, секретарь. Петров меня замом не берет. Последовал на меня «запрет». «Пусть работает в смене!» — так сказал Зайцев. «Значит, в смене!» — сказал я и вышел на рабочее место.

И вот я начальник смены! Два мастера-технолога Анисимов и Першаков, мастер-механик, табельщица и 120 человек рабочих. Громадный корпус, сложнейшая технология и сложнейшее оборудование. Душа на десятом небе! Я на своем месте!

Стажировка мне не нужна, я работаю, как все. Смежники поначалу стеснялись предъявлять мне, как секретарю бюро, претензии по работе смены, но при моем содействии все вошло в норму, и я очень быстро принял на себя все, что касалось работы начальника смены.

Зайцев ушел главным инженером предприятия. Со Свечниковым (новым начальником) я договорился о передаче партийной работы Егорову. Это дело провели решением бюро, и я стал членом бюро. Я полностью ушел в производство.

Моя мечта сбылась! Я работаю, не просто работаю, а по специальности.

Суть технологии состояла в переработке химическими реактивами (кислотами и щелочами) бедных рудных материалов с целью концентрирования ценного компонента, то есть получения его концентрата.

Громадные объемы перерабатывались в сложном оборудовании. Практика для меня была очень полезна.

Мои однокурсники серьезно продвигаются по работе: Власов стал начальником цеха, Ключанский и Сухоруков — начальниками отделений, остальные — начальниками смен. Я слегка «отстал» от них. Обидно! Я, правда, получил опыт руководящей работы, но и получил негативное ко мне отношение за мой уход с партийной работы. Я стал энергичнее работать, чтобы делом доказать свое умение. Я хорошо «вписался» в структуру цеха Петрова.

До сих пор восхищен работой Александра Романовича Белова в роли руководителя объекта. Приведу один из примеров силы его авторитета.

Еще будучи секретарем, я участвовал в одном из собраний партхозактива. Прокопьев «подготовил» меня к «критическому» выступлению на собрании. Я в числе других был в президиуме. И вот мое выступление, неплохое, но с критикой недостатков. За мной выступила с намерением «критиковать» секретарь центральной лаборатории Дина Брезицкая, указав «на ряд» недостатков в работе дошкольных учреждений.

Так вот, в ходе ее выступления Белов поднялся и сильным голосом сказал: «Так мы что собрались, чтобы проблемы „трусиков“ обсуждать, коммунисты должны делом заниматься, а мы!..»

Прокопьев ему парирует: «Я отношу себя к когорте⁵⁷⁾ большевиков!» «Ну и относи!» — сказал Белов и разволнованный сел на свое место.

Я был на стороне Белова, он был прав, не надо мешать партийной работой, именно мешать, делу, особенно там, где сильный руководитель.

А в перерыве между заседаниями Белов подошел ко мне и, показывая на Прокопьева, сказал мне: «Пергунов, ты же хороший, смелый парень, тебе бы работать надо! Неужели ты веришь в эту ерунду?» Он намекал мне на «необходимость» партийной работы.

Вскоре Белов был переведен в Красноярск на более крупную работу и я с большим сожалением потерял его для себя. Он там, на новом месте, создал мощный комплекс, в личном плане достиг самых высоких регалий, был в «зените» руководителей, а после смерти Сталина, развенчивания его культа личности, также за «культ личности» был снят со всех постов по требованию партийного руководства Красноярского края. Я встречался с Беловым в шестидесятых годах, о чем расскажу ниже.

На нашем объекте, п/я 38, появился новый руководитель Власов Павел Семенович. Весь авторитет в руках Зайцева С. И. Для меня это плохо! Я же продолжаю работать, доволен, материально силен.

Семья моя, большая семья, хорошо, очень хорошо набирает силу: детки растут, Женулька уже сидит и отнимает у Зези игрушки, складывает их около себя и, как только Зигфрид возьмет какую-нибудь из игрушек, он снова ручкой требует: «Дай!» Я играю с ними, у меня теперь много свободного времени и я все его отдаю своим сыночкам, своей семье.

Сережа — брат учится, успешно справляется с программой. Наша мама на вершине семейного, материального счастья. Ей больше ничего не надо.

Я из Н-Тагила для детей привез коляску, плетеную из светлого хвороста, на высоких колесах, такой коляски у нас, в Глазове, не было. Да и вообще их не было в то время. Она очень нужна для прогулки ребят. Садим их «валетом» в коляску и катаем, вызывая приятную зависть у своих друзей. У них-то нет.

Одновременно, будучи в Н-Тагиле, разобрался, чем занимаются папа, мама и Настенька. На тройку у них шла жизнь. «Опять неважно!» — я в недоумении. У нас дома хорошо. Родители довольны!

Глазов наш, наша новая часть хорошеет с каждым днем. Уже работают Дворец культуры, кинотеатр, музыкальная школа, к нам едут на работу работники культуры и школы, идут спектакли приезжих артистов, особенно из Москвы, посещаем почти все спектакли.

Я подписываюсь на БСЭ, Толстого, Чехова, Гоголя, Ольгу Форш, Константина Федина и др., получаем газеты и журналы. Словом, следим и идем рядом со всеми новинками культуры.

У моих друзей дела домашние идут хуже. Я воочию убедился, что такое, когда мама занимается детьми. Это великое дело! Дети растут с мамой. Это не коллективное, садиковое, «оболванивание» ребенка, «делать все на один манер при полной индивидуальности ребят». Я видел ребят у своих друзей, они мне не нравились: агрессивность, зависть, жадность. А жаль, что и до сих пор существует это «равенство» в воспитании детей в «загонах», т.н. дошкольных учреждениях.

А наша мама на домашней ниве делается еще прекраснее. Ей никто и ничто не мешает в ее совершенствовании: она успевает и деткам, и мне уделять внимание, и над собой работать (чтение книг и периодики), она и внешне хорошеет. Это было чуднейшее время в ее жизни, вспоминает Галина Дмитриевна. У нее углубляется доброта, мягкость, она с удивлением смотрит на своих «равноправных» подруг, затрепанных «женским влиянием» на ход социалистического строительства.

Она, эта равноправная женщина, работает и приспосабливается, и зарабатывает, но не воспитывает своих детей, их воспитывает другая женщина. «А они разве ей нужны?» — думал я, когда наблюдал за своим чудом природы, Галиной Дмитриевной, а это хорошо было видно, как она в «неравноправии» была счастлива.

Вот с такими изменениями в проходящем году в жизни, окружающих нас условиях, в семье и в каждом из нас, мы и подходим к новому 1953 году.

Я ощутил себя человеком в полном смысле этого слова. Семья, работа, дети, связи с родителями — все меня радовало. И главным во всем этом благополучии была и есть семья. Я отдавал внимание им, моим дорогим человечкам. Мы постоянно были вместе, чувствовали они мое к ним «прикосновение».

За материальное обеспечение я дрался как лев! Не гнушался любой работы, не боялся вредности производства, активно проявлял себя как новатор.

И за все мне платили. И все это отдавал семье, обогащая ее хорошими условиями жизни и воспитанием. Они ни в чем-либо и никогда-либо не испытывали материальных трудностей.

Я всегда успевал, принимал вовремя меры, подстраховывал, помогал и щедро все финансировал. И ради этого всегда хорошо работал и хорошо зарабатывал. Они, семья, видели это, чувствовали это и были уверены во мне.

Мы готовимся к встрече нового года. Подготовка была хорошей и уже большой семьей с полной надеждой на самое лучшее встречаем новый, 1953 год!