Род красивых ведьм

Зара Камаш, 2023

Сана – обыкновенная современная алматинка. Работает юристом, зализывает душевные раны после предательства возлюбленного и заедает стресс фастфудом.Но у нее есть свои секреты: с детства она дружит с домовым, время от времени видит дух покойной бабки-ведьмы и не знает, стоит ли соглашаться на предложение загадочного представителя темных сил – решить все ее проблемы с помощью дьявольских приемов.Семейное проклятие, роковые мужчины, колдовство и магия, которые отлично вписываются в нашу реальность – со всем этим нужно разобраться Сане. Останется ли она самой собой или, поддавшись искушению, жестоко отомстит тому, кого она любила?..

5

Десять утра. Солнце, еще ни разу в истории человечества не позволившее себе проспать и оставить без тепла и света миллиарды людей, уже высоко. По крайней мере, в бабушкиной спальне не осталось ни одного темного угла, а у меня не осталось шансов поваляться в постели. Как можно лежать, когда поток лучей срывает все покровы, ослепляет, заставляет жмуриться?

От нечаянного взмаха одеялом над постелью к потолку взвился рой микроскопических пылинок — зрелище красивое, но лишний раз напоминающее, что спать уже хватит, солнце светит слишком ярко. Конечно, можно сдвинуть шторы и погрузиться в искусственный полумрак, но я не хочу. Меня не привлекает идея проспать до вечера, что при этом очень вероятно.

Бабушки рядом нет, она встает рано. В доме тихо, скорей всего, она во дворе.

Встаю, надеваю халат и выхожу из комнаты. В коридоре тоже светло и не заметно ничего особенного или странного. От родных, домашних стен с бежевыми обоями совсем не веет загадками и тайнами. Их вид самый обычный, и я недоумеваю: что за повод был ночью здесь расхаживать? Тем не менее мысли об эпизоде с Гришкой не выходят у меня из головы.

Сегодня вторник, а у меня выходной — я взяла два дня отгула после командировки в Астану. Хочу отдохнуть, но сначала навестить сестру, которая сейчас проводит отпуск в своей маленькой квартирке, отсыпаясь и ничего не делая.

Мы не виделись с похорон Рахилям. Прошло девять дней, для меня это долго. Тем более нам есть что обсудить. Сразу после похорон, в воскресенье вечером, я улетела в Астану и провела там всю неделю, включая выходные. По плану я должна была уехать домой еще в пятницу вечером, но из-за одной встречи мне пришлось остаться до понедельника.

В Астане живет куча моих знакомых и друзей моих друзей, с которыми вполне можно договориться пообедать-поужинать, а если охота, и прогуляться среди красот левого берега.

В плохую погоду можно посидеть в каком-нибудь теплом местечке. Я по привычке хожу в «Керуен»¹⁶, потому что он ближе всех к нашему астанинскому офису. На здешнем фуд-корте я иногда перекусываю в обед то суши, то гамбургерами. Если речь зайдет о развлечениях, я также выберу это место из-за кинотеатра в формате IMAX. В душе я все еще ребенок, падкий на иллюзии, хотя скоро мне будет двадцать четыре.

Половина из этих любезных знакомых — молодые, приятные мужчины. Некоторые оказывают мне явные знаки внимания, но я никому не позволяю слишком к себе приблизиться. Сначала мне нужно отвыкнуть от прежних чувств и привязанности, а главное — от того, с кем все это было. С виду я само равновесие и даже беззаботность. Улыбаюсь, шучу, знакомлюсь и не отказываюсь от невинных свиданий. Оказывается, это возможно: с беспечным видом гулять, ходить в кино, ужинать. Однажды мы с новым знакомым попали на «Мальчишник в Вегасе», где хохотали до упаду и нечаянно рассыпали весь попкорн, а потом еще пытались в темноте его собрать — в общем, здорово продлили себе жизнь.

Мне бы очень хотелось, чтобы Санжар видел меня в эти минуты. Пусть убедится, что со мной все в порядке. Пусть поверит, что мне все нипочем.

С момента расставания прошло почти три месяца, а я все не могла выбить из головы эту дурь. Дурь, болезнь, мания — только так я это и называла. А как еще, если хочешь, но не можешь от этого избавиться? До тех пор, пока не появилась другая напасть.

Поздно вечером в воскресенье я приземлилась в Астане. Меня ждал номер в знакомой и относительно приличной трехзвездочной гостинице — с кондиционером, телевизором и холодильником. И хотя в предыдущий приезд толком ничего не работало, я чувствовала себя уверенно — как человек, который примерно знает, что его ждет.

На ресепшен знакомая бестолковая физиономия. При виде меня у девушки-администратора хоть и не сразу, но срабатывает профессиональный рефлекс: она разворачивает корпус в мою сторону и фальшиво-приветливо улыбается. Меня не очаруешь, эта улыбка уже была, когда не работал ни кондиционер, ни телевизор. Все-таки показывать красивые зубы у нее получается лучше, чем реагировать на просьбы гостей.

Вот и мое жилье на целую неделю. Стандартная обстановка: кровать, шифоньер, стол, два стула и неуютная, равнодушная аура. Кто тут только не жил до меня. Почему-то пришло на ум сравнение с проститутками — их тоже снимают и используют. Вероятно, им так же безразличны их клиенты, как гостиничным номерам их постояльцы.

За темным окном угадывается все тот же неважный вид: грязный фасад соседнего полузаброшенного здания. Что ж, все не так плохо: днем номер все равно будет пустовать, а по вечерам я привыкла включать свет и закрывать шторы. К тому же я обычно прихожу поздно, так как избегаю оставаться одна.

Если рядом никого нет, а я устала смотреть телевизор, бродить по Интернету и мне нечем себя занять, мои мысли всегда возвращаются к Санжару. В самом деле, как ни прискорбно, это факт: я больна им.

Однажды я обратилась к виртуальному психологу, и он сказал, что нельзя подавлять свои чувства. И я приучила себя плакать тихо, почти без рыданий, пока глаза не превращаются в щелочки. Тогда я спохватываюсь и бегу к холодильнику, где у меня всегда наготове лежат ватные тампоны, смоченные в чайной заварке.

Рекомендую, если соберетесь не на шутку выплакаться, замечательное средство от опухших глаз. На работе никто и не догадывался, как я проводила вечера в гостинице.

И в этот раз все было бы точно так же, если бы не усталость. Утром были похороны Рахилям, мы встали рано и целый день провели на ногах. Вечером, в восемь — самолет. В десять я уже была в столице, а в одиннадцать — в этом номере.

Душ и спать — это был мой план на вечер. Однако кто-то неведомый и незваный, закравшийся в мое пространство, имел на меня другие виды.

Три часа ночи — время на дисплее мобильного. Я проснулась оттого, что кто-то наклонился ко мне, и я чувствовала его дыхание, настолько тихое, что услышать его можно лишь в гробовой тишине моего номера. Кто это?..

Страх только подкрался, а сердце уже забилось часто, тревожно. Что будет, если открою глаза?.. Прошло несколько мучительных секунд, и я разомкнула веки. Никого. Куда он подевался? Я приподнялась на кровати и растерянно пошарила глазами по очертаниям предметов и мебели — пусто. Не вставая, дотянулась рукой до выключателя. Свет озарил комнату, в которой никого не было. Он бы и не успел никуда спрятаться, несколько мгновений назад он был над моим лицом.

Разум не доверяя ощущениям, упорно гнул свою линию: тебе показалось, тебе приснилось… Я прошлась туда-сюда по комнате, распахнула дверь на крохотный балкончик, там тоже никого не было, заглянула в ванную. Выпила минералки из холодильника. Снова забралась в постель. Покрутила в руках мобильный, посмотрела на время — 3:15. Да уж, не время для звонков. Отложила телефон в сторону, потушила свет и улеглась на бок.

Через три минуты я вскочила резвее любого солдата, привыкшего реагировать на боевую тревогу. Костяшками пальцев со всего маху ударилась о выключатель — так я торопилась включить свет. Он тут же рассеял темноту, но не мои страхи. Сердце стучало, будто после стометровки, в горле пересохло от ужаса. На этот раз я знала точно, что это был не сон. И хотя комната казалась пустой, я была уверена, что кто-то в ней есть.

Чьи-то незримые глаза разглядывали меня в темноте со спины, когда я лежала с закрытыми глазами, силясь уснуть во второй раз. Я заставила себя немного подождать и не шевелиться.

Вскоре кто-то оказался совсем рядом, у моего затылка. Невесомый и бестелесный, он выдавал себя лишь дыханием. Оно было слышно в темноте, как если бы дышал человек — тихо, легко. Оцепенев от ужаса, я не хотела в это верить. Повернуться назад было очень страшно, но необходимо — на стене с той стороны был выключатель. Собравшись с духом, я в доли секунды обернулась и, повинуясь защитному инстинкту, резко выбросила вперед руку. Нелепо проткнув пустоту перед собой, моя кисть тяжело ударилась об стену. Зажегся свет.

Меня била дрожь. Я схватила мобильник и стала набирать Дану. Через несколько гудков послышался ее сонный голос:

— Что случилось?

— Я не знаю… я в гостинице, в номере, здесь что-то происходит!..

— Что с тобой? С тобой все в порядке?

— Со мной в порядке… но тут что-то не так! Я не могу здесь оставаться!

— Ты одна? Ты выпила?

— Одна! Боже мой, я ничего не пила! Я не знаю, как это объяснить…

— Говори же, я тебя слушаю!

— Тут странные вещи происходят. Кто-то есть в моей комнате. Я его не вижу, но чувствую. Я слышу, как он дышит! Стоит мне улечься в постель, он оказывается рядом и дышит!

В трубке раздался короткий смешок. Она издевается??

— Твой поклонник?..

— Мне не до шуток! — воскликнула я в отчаянии. — Это не человек. Это что-то необъяснимое…

Нервы мои сдали, и я начала плакать, точнее, рыдать, мелко всхлипывая. К страху прибавилась жалость к себе, одинокой и беззащитной перед лицом неизвестного зла.

— Эй, ты плачешь? Ладно, перестань! — Голос у сестры стал серьезный. — Ты не бойся… Так что там у тебя?

— В этой комнате кто-то есть… Я чувствую его взгляд в темноте и слышу дыхание…

— Значит, это было в темноте?

— Да.

— Надо, чтобы горел свет…

— Горит…

— Правильно. Пусть будет включен всю ночь. Зажги все: верхний, лампы на стене, в ванной. У тебя есть нож? — деловито осведомилась Дана.

Я вспомнила о маленьком сувенирном ножике, зачем-то хранимом мной в одном из отделений большой дорожной косметички.

— Перочинный пойдет?

— Пойдет, — тоном знатока ответила сестра. — Возьми его и положи под подушку. Это отгоняет злых духов. Перед сном помолись и верь в то, что с этого момента ты под защитой добрых сил. Я тоже за тебя помолюсь.

— А как молиться?

— Как хочешь. Попроси Всевышнего защитить тебя от всего плохого и послать тебе спокойный сон. В конце не забудь сказать «аминь».

Ее внезапная железная уверенность подействовала на меня успокаивающе. Все-таки как хорошо, когда у тебя есть старшая сестра!

— Ничего не бойся. Помни: у каждого из нас есть ангел-хранитель. Он за твоей спиной с правой стороны.

Я покосилась чуть назад и вправо в надежде ощутить там присутствие ангела.

Дана вошла в роль специалиста по борьбе с темными силами и не переставала меня напутствовать:

— Главное — это твоя уверенность. Ты же веришь в Бога?

— Конечно.

— Это твоя защита, твоя сила, твоя мощь. Там, где Бог, нет места дьяволу, помнишь?

Разумеется, помню. Это бабушкины слова. Они прибавили мне храбрости и решимости.

— Хорошо, что у меня есть ты!

— Я тебе помогу. С этой минуты мысленно я с тобой…

«Ничего не бойся», — отложив мобильник, повторила я про себя слова сестры. Казалось, кто-то доброжелательный внушает мне эти мысли. Словно ангел-хранитель разговаривал со мной моим же голосом. Лишь интонации в нем были другие: безмятежная уверенность, спокойствие и доброта.

«Возьми себя в руки», — велел мне голос. Дальше он по порядку диктовал нужные действия, мягко контролируя мои панические порывы: «Тебе незачем выходить в коридор. Вернись и сядь на кровать». Со вздохом отпустив дверную ручку, я шла обратно. «Молодец, — не забывал он меня похвалить. — Все сделала как надо».

Я оглянулась по сторонам: все лампы включены, не осталось ни одного темного угла, перочинный ножик покоится под подушкой.

«Теперь тебе надо лечь и помолиться».

До чего ж он был убедительным! Я послушно откинула одеяло и забралась в постель.

«Тебе ничего не грозит. Бог тебя любит и убережет от худого».

Все больше я убеждалась, что со мной говорит ангел. В моем повседневном словаре нет таких религиозных фраз. И эти слова показались мне диковинными: раньше я как-то не задумывалась, любит меня Бог или нет.

Прикрыв глаза, я начала молиться: «Господи, пожалуйста, защити меня от всего неведомого и пугающего. Сделай так, чтобы я могла спокойно уснуть и чувствовать себя в безопасности…»

Нехитрая молитва была быстро окончена, возбужденное состояние прошло, и меня потянуло в сон. Часы показывали 4:00 утра. Страх ослабел, все эмоции поглощались усталостью. Смыкая веки, я представила над собой огромные белоснежные крылья ангела, распростертые для моей защиты.

«Он здесь», — с любовью произнес голос внутри меня. Засыпая, я крепко держалась за этот прекрасный и спасительный образ.

В семь утра, проснувшись без всяких эксцессов, я первым делом отправилась на ресепшен со странной просьбой переселить меня в другую комнату:

— Мне там неудобно, неуютно… Я могу переехать в любой свободный номер. Пусть будет хуже этого… — Звучало глупо, нелогично и неубедительно.

Администраторша быстро смерила меня сначала недоумевающим, затем оценивающим взглядом и, ни минуты не раздумывая, отказала:

— У нас нет свободных номеров, к сожалению.

Ее холодная вежливость по-другому расшифровывалась: «Не вздумай больше обращаться с бредовыми идеями».

Ну, конечно, я выгляжу как пай-девочка, не способная скандалить на пустом месте. Печально, но она права. Как назло, в этот раз все работало: и кондиционер, и телевизор. Соседи — спокойные. В общем, я осталась ни с чем, точнее, в своем номере.

Днем я позвонила Дане и получила ценный совет — окурить комнату травой под названием «адыраспан». Это национальное казахское название растения, известного в ботанике как гармала обыкновенная (лат. peganum harmala).

Считается, что дым этой травы очищает помещение от всякой нечисти, а ее засушенные веточки нередко встречаются на видном месте в современных домах в качестве оберега. Несколько таких веточек, собранных в аккуратный букетик, красуются над кроватью моей бабушки. У меня же упоминание об адыраспане больше ассоциируется с базарными нищенками в цветастых платьях и шароварах. Эти назойливые бродяжки тычут всем под нос свои дымящиеся сковородки и бубнят сомнительные молитвы.

Мне не пришлось долго представлять, как я буду ходить со сковородкой по номеру. Каждая комната в гостинице оснащена противопожарной сигнализацией, о чем я сразу же и вспомнила. Дана, конечно, расстроилась.

Впереди было еще четыре ночи (их оказалось семь!), и каждый раз я готовилась к чему-то неизвестному. В арсенале по-прежнему был лишь повсюду зажжённый свет (к нему я добавила семь толстых декоративных свечей, купленных в супермаркете), неизменный перочинный ножик под подушкой и мои дилетантские молитвы. До поры до времени все эти уловки помогали.

Темное время суток было самым опасным. В комнате воцарялась тревожная и пугающая атмосфера. Будто какие-то недобрые создания мрака затаились во всех углах, выжидая момент для нападения.

Я возвращалась с работы в сумерках. Угасающее солнце было бессильно предотвратить происходившие перемены: с последними минутами заката комната менялась, словно оборотень. Светлая обитель, которая была здесь днем, превращалась ночью в прибежище спрятавшихся во всех укромных местах адских сущностей. Порой мое воображение рисовало их жуткие лики, наблюдающие за мной со всех сторон. Каждый шорох воспринимался мной с подозрением как признак присутствия демонов, заполонивших маленькое пространство этой комнаты.

Нервы мои подходили к пределу, за которым начинается расшатывание психики. Лишь отчаянная вера в единственные способы защиты, которые у меня были, удерживала меня от бессмысленных истерик. Кто бы мне поверил? Кто бы мог мне помочь? Все бы увидели во мне только сумасшедшую и в лучшем случае сочли бы за благо держаться подальше.

В течение каждого вечера я по нескольку раз разговаривала с Даной. Она не уставала меня подбадривать и повторять, что я держусь молодцом. Она заверяла меня, что ничего плохого не случится до тех пор, пока я следую ее указаниям. Они были прежними: включать свет, класть нож под подушку и молиться. Я беспрекословно выполняла все.

Ангел продолжал разговаривать со мной невозмутимо спокойным голосом, сдерживая мои порывы куда-нибудь сбежать или послать двусмысленное приглашение переночевать в номере очередному поклоннику, казавшемуся мне образцом мужественности. Позже, когда мне удавалось пережить еще одну ночь, я вспоминала об этом и была очень благодарна ангелу за то, что он уберег меня от мучительного стыда и идиотских объяснений перед ничего не подозревавшими молодыми людьми.

С каждым днем, а точнее, с каждой ночью в номере становилось теснее и страшнее. Это было похоже на клаустрофобию, которая была у меня в детстве, но с некоторыми особенностями. Я находилась в центре противостояния двух сил: одна меня защищала, а другая пугала своим присутствием.

На рассвете пятницы, в последний раз проснувшись (как я надеялась) в этом кошмарном месте, я радовалась, как везучий кролик, выпускаемый из клетки удава, в которой ему удалось просидеть в целости несколько дней. К концу пятого дня командировки, когда стало известно, что мой отъезд откладывается на понедельник, а значит, в этой гостинице мне предстоит провести еще три ночи, я испытала ни с чем не сравнимый, тихий ужас обреченной жертвы. Чутье говорило мне, что шансов почти нет: все мои силы были уже растрачены в минувшие пять ночей.

К тому же в ту пятницу произошли перемены. Я ощутила чью-то вкрадчивую и злорадную уверенность, что в этом поединке мне не выиграть.

Никого рядом не было. Я находилась одна в большом пустом кабинете на малообитаемом втором этаже нашего офиса.

Вокруг было непривычно тихо. Лишь дважды за три часа я слышала шаги снаружи, в длинном и широком коридоре. Один раз это был быстрый стук женских каблучков, во второй — чей-то неясный, легкий топот. Большинство комнат по соседству пустовало. Офис был новый и необжитый. Вся основная масса сотрудников заселила первый этаж, а на втором почему-то обосновался только юридический департамент, к которому я и была прикреплена.

Кабинет здесь был что надо: удобные кожаные кресла, в которых можно было откидываться назад и вращаться во все стороны, ноутбуки последней модели на всех четырех столах, куча всякой исправной оргтехники, а в довесок — красочные наборы канцтоваров для каждого сотрудника. Вся мебель была дорогая, красивая и новая — под стать помещению. Не рабочие, а райские места рядовых сотрудников нашего департамента.

Однако в последний рабочий день в этом корпоративном Эдеме было всего два сотрудника из четырех. Один накануне был командирован в Алматы, а другой, с истинным казахским именем Байжан, что означает «богатая душа», уже вторую неделю прожигал трудовой отпуск в… Капшагае¹⁷.

И хотя честно заработанные доходы позволили бы Байжану десять дней провести в свое удовольствие где-нибудь в привычной Турции или в Таиланде, он предпочел им полутемные душные помещения капшагайских казино, в которых теряется счет времени. Залы без окон и часов заменяли ему пляжи, солнце и любимую девушку, которая была бы рада побыть вместе с ним где-нибудь на анатолийском побережье.

В маленьком Капшагае денег порой тратится куда больше, чем зарабатывается всеми его жителями. Здесь охотно привечают тех, в ком азарта больше, чем здравого смысла и силы воли.

В прошлый приезд мы с ним как-то легко сдружились, и поэтому он не возражал, чтобы на время отпуска его рабочий стол был в моем распоряжении. Хоть это радовало меня всю неделю.

Длинный пятничный день подходил к концу. Я вдохновенно доделывала работу, уверенная, что вечером лечу домой. Ближе к вечеру куда-то запропастились оставшиеся обитатели моего временного кабинета. Вроде ушли на совещание. Окинув взглядом стопку документов, которую мне предстояло изучить и рассортировать, я решила сделать передышку.

Вскоре я держала в руке чашку горячего чая и шоколадный батончик. Прямо как в той рекламе: «Сделай паузу, скушай…» Расслабившись в кресле под старый хит Уитни Хьюстон I will always love you, который в зависимости от обстоятельств настраивал меня либо на мечтательно-нежный, либо на грустно-сентиментальный лад, я и представить не могла, что еще немного — и кошмар возобновится с новой силой.

Зазвонил телефон. Шеф дружелюбно и уверенно сообщил, что мне придется остаться. Осознавая свое бессилие, я все же пролепетала, что в этом нет большой необходимости — документ, который будет готов в понедельник, можно будет переслать почтой.

— Дело не только в этой бумаге. Тебе нужно будет лично встретиться с человеком. Он будет только в понедельник. Ты разве не помнишь, о чем я тебе говорил?

Я все помню. Однако эти чертовы переговоры не стоят трех ночей, которые я должна здесь провести!.. Я не выдержу. Я умру.

Мне захотелось разрыдаться. Шеф, конечно, решил бы, что я истеричка, и я бы ничего не добилась. Мое молчание он принял за согласие.

— Я понимаю, у тебя были планы, но ничего не поделаешь — это важно для нас. К тому же посмотришь столицу (я ее видела уже пятьсот раз), погуляешь. Удачи и хороших выходных!

Он положил трубку. Две слезинки выкатились у меня из глаз, но панику слезами не погасишь. Дана, как назло, не ответила на мой звонок. Она была единственным человеком, который мог меня успокоить.

Уитни Хьюстон пару минут назад замолкла на полуслове, замерла на полузвуке своего сильного голоса. В этот раз мечта закончилась, не начавшись. Пауза, автоматически нажатая мной во время разговора с шефом, все еще не давала чарующему голосу Уитни прорваться из колонок ноутбука. А других голосов и звуков рядом не было. Обычных голосов, привычно наполняющих офисные кабинеты.

Пластиковые окна надежно охраняли тишину внутри комнаты. В коридоре царило безмолвие. В общем, в следующее мгновение я поняла, что уже долгое время вокруг меня ни души и ни звука.

Часы на ноутбуке показывали 17:30. Окна в кабинете выходили на восток, поэтому солнце на этой стороне показывалось лишь с утра и до обеда, а затем в комнате с каждым часом становилось все тусклее и тусклее. К концу дня в этом помещении было почти темно, и к этому времени всегда включались яркие потолочные лампы. В тот день, оставшись одна, я не успела этого сделать.

Впервые я наблюдала, как стремительно наступают здесь мрачные сумерки. Безропотно сдавался свет, исчезая под натиском лиловых, густеющих теней. Все привычные предметы сливались, теряя ясные очертания и удивляя незнакомым и загадочным обликом. Спинки кожаных кресел высились за столами, будто истуканы, тайно наделенные душой. Вся остальная техника и мебель также выглядели странно. Словно в каждом из этих предметов были заключены неведомые монстры, отчего они казались зловеще-спокойными. Ужаса всей этой нереальной, колдовской обстановке добавляла тишина. Я слышала лишь собственное дыхание, да едва различимое гудение работающего ноутбука. Мне стало не по себе.

— Темновато. Где у нас тут свет? — нарочито небрежно пробормотала я себе под нос, осторожно вставая с кресла.

«Да-а…» — сначала мне показалось, что кто-то рядом вкрадчиво и нараспев произнес это слово. Я машинально повертела головой по сторонам и тут же поняла, что это было в моих мыслях, но исходило не от меня!

Здесь я хотела бы кое-что пояснить. Я никогда не страдала нервными или психическими болезнями. Я знаю, что в таких случаях пациенты могут слышать у себя в голове голоса. Я же никогда не слышала ничьих голосов. Общение с Гришкой было чем-то вроде телепатии. К тому же эта способность у меня проявлялась только с ним и очень редко, из чего я сделала вывод, что это просто исключительный случай, а не мои сверхспособности.

Уже не заботясь о внешнем спокойствии, я в панике бросилась к выключателю. Загудели потолочные лампы, и в ту же секунду комната озарилась слепящим светом, от которого мне пришлось зажмуриться.

«А теперь светло…» — неприятно мурлыкая, кто-то вновь вторгся в мои мысли. Я открыла глаза и в ужасе оглядела помещение. Кто-то хотел со мной общаться. Тут же я ощутила на себе ЭТОТ взгляд. Он смотрел на меня из глубины кабинета, в котором было пусто. Мои губы начали шептать молитву.

Я чувствовала, как он опасливо замер, сдерживаемый неведомой силой. Как только я начала произносить спасительные слова, он потерял возможность со мной контактировать. Между нами словно возникла глухая стена. Но до последней секунды я ощущала его желание донести до моего понимания что-то важное для него. Также он не скрывал насмешки и непонятного злорадства.

Наконец подал голос мой ангел-хранитель. «Все будет хорошо, — произнес он. — Бери вещи и иди в гостиницу». Ему не пришлось повторять дважды. Собравшись за несколько секунд, я выскочила из кабинета со скоростью китайской хлопушки, взмывающей в темное небо.

Накануне на берегу вечернего Ишима я наблюдала, как студенты развлекались с немудреной иллюминацией, вероятно, в честь празднования Дня Конституции¹⁸. Меня изумило то, как быстро уносились вверх огни, словно стремясь к какому-то безумному самопожертвованию. Каждый раз я провожала их удивленным взглядом. Я и не догадывалась, что следующим вечером страх и стремительное бегство сроднят меня с неодушевленной петардой.

Всего за несколько минут мои ноги в изящных туфлях на шпильках унесли меня за целых три квартала от офиса. Плитку за плиткой торопливо и осторожно мне удалось без передышек одолеть километра два безупречного тротуара в центре Астаны. Временами мне приходилось вздрагивать и оглядываться, но, к счастью, никто меня больше не преследовал.

Примечания

16

популярный торгово-развлекательный центр на левом берегу Астаны

17

город в Алматинской области Казахстана, в котором расположена крупнейшая в республике игорная зона

18

государственный праздник в Республике Казахстан, ежегодно отмечаемый 30 августа.