Исцеление воспоминанием. Авторская методика разрешения внутренних конфликтов и лечения болезней

Жильбер Рено, 2013

Колет сердце? Болит желудок? Замучила бессонница? Преследуют мигрени? Мы списываем наши болезни на плохую наследственность, возраст, стрессы и неблагоприятные условия среды, но, может быть, стоит заглянуть глубже? Какие конфликты, мрачные семейные тайны и разрушительные установки скрывает наше подсознание? Что, если болезнь тела – лишь симптом, крик о помощи нашего "я"? В своей книге Жильбер Рено, автор методики "Исцеление Воспоминанием", рассказывает, какие проблемы стоят за самыми распространенными болезнями, как разобраться в них и достичь подлинного исцеления.

Ваша семья — это дерево внутри вас

Интервью с Алехандро Ходоровски,

беседовал Патрис ван Ирсель

В обширном движении, которое открывает — или переоткрывает — трансгенеративное, Алехандро Ходоровски видится первооткрывателем и пионером. Что такое «трансгенеративное»? Это каркас, используемый в основном терапевтами, который включает в себя все, что воздействует на нас — тело, душу и дух — в нашей родословной, в линии нашего рода. «Потому что, — говорит Ходоровски, — в каждом нашем предке спящий Будда, и если мы ходим стать пробужденными, то должны работать, чтобы поднять все наше семейное древо до уровня буддовости».

Интервью было напечатано в «J’ai mal а mes ancetres» («Меня тошнит от моих предков») Патриса ван Ирселя и Катерин Миллард.

Следуя неким образом за Востоком, но также оснащенные чрезвычайно усовершенствованными инструментами интроспекции, люди Запада обнаруживают, что чтить предков — сущностный момент, ведь они часть нас! Чтить — это означает знать их, анализировать их, разбирать их, обвинять их, растворять их, благодарить их, любить их… чтобы, наконец, «увидеть Будду в каждом из них».

Человек, использующий эту красивую формулировку, — скиталец. Задолго до того, как трансгенеративная терапия вошла в моду, сценарист/режиссер Ходоровски, сооснователь Театра Паники, с Аррабалем Топором и несколькими другими блестящими провокаторами, которые приехали из Латинской Америки в 1950-е — 1960-е годы, поместили фамильное древо в центр своей картины мира. Мы знаем этого старого агитатора культуры как человека, который очень давно трансформировал себя в мудреца и помогает людям найти свой путь в духовном хаосе современности, благодаря, в частности, игре Таро. Каждую среду на протяжении тридцати пяти лет он принимает людей со всей Европы в бистро, преображенном в мистическое кабаре, где на исключительно добровольной основе он вытягивает карты для полудюжины людей. И тогда окружающая их толпа в несколько сотен искателей наваливается в попытке расслышать слова артиста… иногда произнесенные шепотом. Когда он (очень сочувственно) опрашивает «пациента» и потом внимательно изучает его или ее генеалогическое древо, он «прописывает» психомагический акт, разработанный, чтобы ритуализировать лечение.

В иные вечера дела идут по-другому: нет ни толкающейся толпы, ни кабаре. Алехандро Ходоровски передает свое искусство другим терапевтам, принимая дома лишь одного человека во время консультаций. Но ингредиенты те же: сочувственный опрос, внимательное слушание, интерпретация символических знаков, психомагия, и всегда в центре внимательное изучение древа человека. И именно о последнем моменте мы и хотели бы его подробно расспросить.

Мы были свидетелями одной из его консультаций. Впечатляющий случай. Подвергшаяся в детстве сексуальному насилию со стороны отца, женщина остается забаррикадировавшейся, полностью отказывается заниматься любовью с кем бы то ни было. В возрасте 50 лет, когда стало ясно, что долгий психоанализ не разрешил ничего, она пересеклась с Ходоровски и согласилась попробовать его метод. За несколько часов всплывает все ее прошлое… уходящее гораздо дальше момента ее рождения: ее семейное древо, изученное в подробностях, открывает целое множество кровосмесительных отголосков в разных ветвях ее семьи на протяжении нескольких поколений. Подгоняемая «Джодо» к разрыву пакта любви/проклятия, приковывающего ее к отцу, женщина проходит через ужасный момент. Что-то вроде ультрабыстрого транса. Крики. Отчаяние. Предписание грубого психомагического ритуала: рисунок половых органов отца-педофила в натуральную величину обернуть семейным древом и добавить несколько «бесполезных маленьких вещей», символизирующих злой шип из сердца женщины. Все нужно хорошо запаковать и выбросить в Сену. Результатом будет немедленное избавление, обретение покоя, надежду на который женщина уже оставила.

«New Keys»: Можно ли заменить годы терапии одним поразительным сеансом «психомагии»?

Алехандро Ходоровски: Когда мы осознаем, что мы несем семейное древо в своем теле и что от вызываемого им страдания можно избавиться, так же как можно изгнать демонов, все может измениться в мгновение ока. Но это не освобождает нас от собственной огромной работы. Эта работа происходит в уме и духе, но также и в плоти. В отношении тела вас заставляют понять, что вы должны отпустить… если не боитесь. Вы должны не бояться отправиться вглубь себя, чтобы пройти через все, что было деформировано, через полный ужас неисполнения, чтобы вывести препятствие в семейном древе, которое вы несете с собой и которое формирует дамбу на пути потока жизни. В этой дамбе, созданной из кучи старых мертвых ветвей, вы обнаружите призраков ваших отца и матери, бабушек и дедушек, прадедов и прабабок… У вас должно быть достаточно отваги и энергии, чтобы взять их и сказать: «Довольно! Я больше не буду есть эту гнилую пищу! Хватит!» Сложно ли это? Конечно, гораздо проще было бы скушать несколько утешительных психологических сладостей, несколько «позитивных» седативных, чтобы смотреть на себя в волшебное зеркало, которое будет говорить нам, что мы выдающиеся и прекрасные… Но в итоге разве суть не в том, чтобы избавиться от нашего дерьма? Что ж, для этого надо поработать.

«N. К.»: С чего же начать?

А. X.: Сначала необходимо поместить себя в семейное древо и понять, что древо — это не что-то в прошлом: оно полностью живо и присутствует в каждом из нас! Древо живет во мне! Я и есть древо. Я — это вся моя семья. Кто-нибудь прикасается к моей правой ноге — и папа начинает говорить, к левому плечу — стонет бабушка. Когда я углубляюсь в свое прошлое, я углубляюсь и в прошлое своих предков. У нас нет индивидуальных проблем: вся семья в игре. Существует семейное бессознательное. Отец решает начать психоанализ, и немедленно вся семья подвергается воздействию и начинает эволюционировать.

Когда ты пробужден, ты заставляешь близких пробуждаться. Ты свет. Когда на древе появляется яблоко, все древо радуется, понимаете?

Если вы делаете свою работу, отчищается все ваше древо.

«N. К.»: Оно может быть отчищено даже без знания некоторых членов семьи, безвозвратно?

А. X.: Без их знания — да, безвозвратно — конечно, нет. Рецидив всегда возможен. И это тоже воздействует на все древо. Когда я падаю, моя ситуация тащит с собой ситуацию всей моей семьи, включая нерожденных детей, вниз еще на три-четыре поколения. Наша ответственность огромна. Особенно перед нашими детьми.

Время воспринимается ими совсем не так, как нами. Для нас что-то может выглядеть происходящим на протяжении часа, для них это будет длиться месяц или год и оставит на них отметку на всю жизнь. Поэтому вы должны в точности знать, кому доверить детей. Если вы оставите своих детей на восемь часов с кем-то, у кого депрессия, или истерия, или полно проблем, ребенок рискует все их впитать. И сами вы, когда заботитесь о ребенке, должны быть внимательны!

«N. К.»: Психоаналитики вроде Николаса Абрахама или Дидье Дюма говорят, что проблема, с которой они сталкиваются в семейных древах, — фантомы. Они называют их невыраженным ранящим, «необработанным трансгенеративным мышлением», которое разгуливает по семейным ветвям и заставляет людей болеть.

А. X.: Это так. И невыраженное так травмирует, потому что над всеми нами надругались. Нами злоупотребляли тысячей способов. Потому что, когда мы становимся взрослыми, мы имеем тенденцию воспроизводить в отношении других те злоупотребления, которые вынесли в детстве. Существуют ментальные надругательства, языковые оскорбления, эмоциональные злоупотребления, сексуальные злоупотребления, материальные злоупотребления, злоупотребления существованием: кто-то просто не давал мне возможности быть; не видел, кто я; хотел, чтобы я был кем-то другим; играл со мной в полную жизнь, которая была не моей; хотел мальчика, а я была девочкой… Кто-то не давал мне смотреть, не давал мне слушать, не давал говорить, а то, что мне говорили, мне не подходило. Материальные злоупотребления: у меня не было пространства, внешнего вида, подходящей мне пищи. Что касается сексуального злоупотребления, то оно гораздо более распространенное, чем мы думаем.

Список злоупотреблений очень обширный. Злоупотреблений, навязывающих вину: это твоя вина, что мы поженились, ты был обузой, моя жизнь разрушена из-за тебя, ты хочешь уйти, ты предал нас, ты не думаешь так, как мы, и хуже, ты хочешь быть лучше нас, так что мы создадим злоупотребление в форме провала или обесценивания тебя. Все кишит подавленными «гомосексуальными связями», девочками-сорванцами, инцестом! И все это воссоздается ad infinitum. Это бесконечно, обширно, огромно и невероятно. Как же нам реагировать на такой юмор?

«N. К.»: Юмор?

А. X.: Да, конечно, потому что это показывает, что Вселенная была создана парнем, который обожает ОГРОМНЫЕ, но иногда очень мрачные розыгрыши! Мы обнаруживаем этот юмор в играх синхроничности. Сегодня утром я взял телефон и набрал ноль, что является быстрым доступом моего сына Адама. Ответила женщина: «Алло?» — «Алло, а Адам на месте?» — «Нет, это его дочь». — «Его дочь? Но у моего сына нет дочери!» — «О, отличная шутка! И моего отца, значит, зовут не Адам?»

По ошибке я попал на другой номер, к девушке, отца которой звали Адам. Что же, это одна из игр Бога, которая принесла мне крошечный розыгрыш. Позже я сказал сыну: «Адам, я говорил с твоей будущей дочерью». Вздрогнув, он сказал: «Не говори мне такого, папа!» Он почувствовал злоупотребление с моей стороны…

«N. К.»: Самое простое злоупотребление нашего времени часто происходит по умолчанию — это отсутствие отца, отсутствие наставления отцом…

А. X.: Да, и когда отец отсутствует, мать начинает доминировать, вторгаться, и она более не мать. Таким образом, мы можем говорить о полном отсутствии и отца, и матери. Мы живем в цивилизации детей. Везде люди ищут отца, поэтому есть гуру, которые замещают отсутствующих отцов, а иногда и отсутствующих матерей… Мы живем в обществе, изголодавшемся по ласке. У меня у самого нет воспоминаний о том, как отец бы брал меня на руки. Мужчины не прикасались друг к другу. Что касается моей матери, с того момента, как мне обрили светлые локоны ее собственного мифического отца, она держала меня на расстоянии, и я не помню, чтобы она меня ласкала. Мы были изувеченными детьми в смысле недостатка ласки, в которой мы так нуждались.

«N. К.»: Как далеко в прошлое нам надо отправиться, чтобы отчиститься от травм?

А. X.: Это такая обширная тема. Она включает в себя всю планету с ее землетрясениями и потопами. Все общество, историю, войны, преступления. На самом деле, я частенько вижу людей с проблемами, тянущимися с 1914 года: дедушку отравили газом, из-за чего у него было заболевание дыхательных путей, иными словами — эмоциональная рана, проблема нереализованности вызревает именно сейчас. По сей день мы расплачиваемся за войну 1914 года, и это идет через наших бабушек и дедушек или родителей, а также очень часто через дядю или тетю: отношения между моим отцом (или матерью) и его или ее братьями и сестрами могут очень сильно повлиять на меня, даже если совсем ничего не знаю об изнасилованиях, абортах, преступлениях, инцестах, накопленной нереализованной гомосексуальности или садомазохистских отношениях, которые повлияли на них… Невозможно составить исчерпывающий список. Когда ты рождаешься после мертворожденного брата и тебя называют Рене, символом перерождения, ты связан с другим существом — этим мертвым братом — пожизненно. Мы очень часто замещаем кого-то: мой отец дает мне имя невесты, которую он потерял, и всю свою жизнь я буду невестой собственного отца; или моя мать дает мне имя собственного отца, и, для того чтобы попытаться ее удовлетворить, я буду пытаться походить на деда. Или совершенно бессознательно моя мать рождает ребенка от своего отца, это история Марии и Бога Отца, которую нам предстоит разыгрывать: она могла бы при желании окрестить меня Иисус или Иосиф, любым христианским именем, а я буду испытывать чувство обязанности быть идеальным ребенком.

«N. К.»: А если говорить конкретно, религия играет важную роль в транспоколенческих резонансах?

А. X.: Существенную роль! Большинство генеалогических древ любого сорта на том или ином этапе отмечены неправильной интерпретацией или искажением оригинального смысла некой священной книги. В зависимости от места вашего рождения разрушительное воздействие (в частности, сексуальные девиации) будет передано через Тору, Новый Завет, или Коран, или Сутру. Извращенная интерпретация священных текстов более смертоносна, чем атомная бомба (я включаю сюда и материалистические или марксистские религии, которые наносят такой же серьезный урон).

Что же делает фамильное древо перед лицом всех этих катастроф? Чтобы не погибнуть (что происходит, когда секрет окончательно не может быть выражен), оно стремится сбалансировать само себя, иногда самым причудливым образом, со святым на одной стороне и убийцей на другой.

«N. К.»: Вы говорите о нем, как будто это дерево в буквальном смысле!

А. X.: Но это действительно живое существо!

Некоторые психоаналитики, занимавшиеся генеалогическими исследованиями, действительно желали свести их к математическим формулам, рационализировать их. Но древо — это не что-то рациональное, это органическое существо, подлинное дерево! Я особенно осознал это в процессе инсценировок семейного древа. Человек, чье семейное древо мы собирались изучать, должен был выбрать из аудитории тех, кто будет представлять его родителей, пращуров, братьев и сестер, иными словами — всех. Затем он рассаживал их в креслах, местах, продиктованных логикой древа. Теперь каждый «актер» должен был выражать себя. Где он себя обнаружил? В центре? На периферии? Как он чувствовал себя, посаженным на это место? Некоторые стулья были расположены очень далеко, некоторые ближе, другие даже соприкасались друг с другом… Итак, представив семью таким образом, как живую скульптуру, мы обнаружили нечто невероятное: люди, выбранные случайно и расположенные, чтобы представлять различных членов семьи, полностью соответствовали данным персонажам, и каждый начинал понимать свое собственное древо как никогда ранее… Подсознание не научно, а артистично. Поэтому изучение древа должно проводиться не только чистым разумом. В чем разница между геометрическим телом и органическим? В случае геометрического тела мы в точности знаем, в чем состоит взаимодействие частей. В органическом теле эти взаимосвязи загадочны, мы можем что-то добавить или удалить, а организм останется прежним. Внутренние взаимосвязи дерева загадочны. Если мы хотим их понять, мы должны проникнуть в наше подсознание. Как во сне.

Сон семейного древа нужно не интерпретировать, его нужно пережить.

«N. К.»: Но это не сон, а кошмар, разве не так?

А. X.: Скорее приглашение поработать, как в гексаграмме 18 «И цзин» («И цзин», или «Книга Перемен» — наиболее ранний из известных истории китайских философских текстов), которая называется «работайте над тем, что испорчено». Образ отсылает нас к тарелке еды, полной червей; комментарий гласит: «Условия дегенерировали в стагнацию. Когда человек сталкивается с ситуацией, в которой он неудовлетворен, та же ситуация содержит все необходимое, чтобы избавиться от нее». Это просто чудесно! Когда у меня есть проблема (гнилое блюдо), я знаю, что есть работа, которую нужно сделать. То же самое с Таро: каждый раз, когда человек вытягивает карту вверх ногами, я говорю ему: «Это не плохая метка для тебя, это предстоящая твоя работа». Проблема в том, что многие цепляются за свое страдание. Женщина плачет: «Мой мужчина бросил меня!» Я отвечаю: «Давай проанализируем почему». Она протестует: «Нет, не анализируй это. Я страдаю, но так и должно быть». Что же делать? Может быть, она такая потому, что ее не любили в детстве, и у нее возникает чувство бытия самой собой только в страдании. Многие люди — не вы, конечно (широкая улыбка), — ненавидят страдание, но не могут отбросить его, потому что оно дает им чувство собственного существования.

«N. К.»: Что бы порекомендовал «И цзин»?

А. X.: «Пересечь великую воду», иными словами — совершить путешествие в себя, начать с себя, изучить собственные представления о себе, затем разные аспекты своей сущности, следуя оси, пока не доберешься до божественного…

В чем цель? Оказаться в мире со своим подсознанием. Не стать независимым от подсознания (что бы это значило?), но сделать его своим союзником. Если мое подсознание — мой союзник, потому что я выучил его язык, потому что у меня есть ключ от его загадки, оно начинает работать на меня: оно служит мне, я служу ему — мы работаем вместе. Но моим подсознанием является семья. По сути, это не вопрос независимости от семьи, а вопрос способности проникнуть в нее и сделать ее моим союзником внутри меня. Я не говорю о физических людях, которые могут быть где угодно, но о семье, которая внутри меня. Я должен проработать каждый персонаж этой внутренней семьи как архетип. Я не должен осознавать только себя в моей внутренней сущности. Я должен осознать каждого из них. Я должен возвысить, облагородить их. Все, что я даю им, я даю сам себе. Что же касается тех, что подобны монстрам, — это трансформирует их. В этой трансмутации я дам им все на моем ментальном уровне. Внутри себя я должен создать самоосознающих существ всех моих родственников и предков. Так сказано: «Собака — тоже Будда». Это значит, что мои отец и мать — тоже Бог, что мои дяди и тети — тоже Будда.

Итак, это означает, что мне надо отыскать буддовость в каждом члене моей семьи. Включает ли это тех, кто отклонился от буддовости? Разве их сердца не полны озлобленности, их умы — сумасшедших идей, а их сексуальность ведома исковерканными желаниями? Что же, как пастух с овцами, я должен направить их на истинный путь. Внутри себя я должен направить мою семью по правильному пути, провести чистку их нужд, желаний и эмоций. Такова миссия: работа по излечению дерева, а не, как некоторым может показаться, освобождение от дерева. Это не вопрос достижения некой автономии… это было бы подобно желанию независимости от общества, от мира, от космоса. Независимости от моего дыхания!!! На самом деле это невозможно. Даже если я стану отшельником, я принадлежу обществу и Вселенной.

«N. К.»: И как же мне работать с семьей?

А. X.: В воображении. Нужно создать этот совершенный сон в самих себе. Так мы излечиваем эту огромную рану. После мы можем передать это лечение нашим детям… Это может принимать бессчетные формы. Лично я написал роман «Дерево Бога, где вешают людей» (l’Arbre du Dieu pendu). Некоторые работают через то, что пишут картины, некоторые с помощью театра. Каждый должен найти свой способ и украсить его.

«N. К.»: Как понять, что древо излечилось или на пути к излечению?

А. X.: Дерево всегда определяется плодом. Если плод горький, даже если он произошел от огромного, величественного дерева, — это плохо.

Если же плод хороший, даже если произошел от кривого маленького деревца, — это прекрасно. Древо внутри нас — это вся наша семья, прошлая и будущая, а мы — его плоды.

«N. К.»: Некоторые ламы утверждают, что нам надо молиться за наших предков, и даже за тех, которые достигли буддовости, потому что это им нужно. Между нами и предками существует некий обмен…

А. X.: Однажды я посетил Сант-Мари-де-ля-Мер (город и коммуна на юге Франции. — Прим, пер.), где есть знаменитая черная Дева, которую приветствуют цыгане на волнах. Сначала у меня была идея чего-нибудь попросить. Но в итоге я представился Деве и сказал ей: «Слушай, все так много всего у тебя просят, так что я сделаю тебе массаж!» И сделал массаж черной Деве, чтобы она расслабилась. Это принесло моей душе невероятный покой — массировать Деву, у которой все так много просят. Это открыло мой ум. Действительно, когда делаешь массаж больному человеку, ты массируешь несовершенство, но одновременно ты делаешь массаж Будде. Лекарство подчинено больному, оно находится в положении слуги, служит больному. Я не путь, я коврик для ног. Я не свет, я выключатель. Если я хочу построить семейное древо, я должен поместить себя в положение слуги, а не выпячивать себя как эксперта. Я должен ступить на путь полного неведения и оттуда принять другого в этом неведении и помочь ему существовать, помочь ему идти к собственному свету.

В этот момент я осознаю, что моя сексуальность не принадлежит мне, а исходит от всей Вселенной. Что мое тело не принадлежит мне, оно появилось из звезд. Что ни один атом в моем теле не принадлежит мне, что даже самый маленький атом водорода произошел во время первого взрыва. Что ничто не мое, даже капелька эмоций. Любовь, которую я несу, не моя. Если бы любовь не принадлежала природе, я не почувствовал бы ее. Мои эмоции — не мои, они принадлежат всем. Они произошли из самой Вселенной. Вселенная — это поле любви, поле сексуальности, материальное поле. Мы без конца говорим об одиночестве, но на самом деле мы никогда не одиноки.

Для более подробной информации посетите мастер-классы «Исцеление Воспоминанием: раскрывая секреты болезни», уровни 1,2, 3.