Дети Зари. Время доблестных

Живиль Богун (2022)

Вторая книга серии «Дети Зари». Прошло почти двадцать лет с тех пор, как Эмилия, Носительница магического Ключа, открыла вход в убежище единорогов. Герои новой истории — повзрослевшие дети Эмилии и её Стража, Теренса Эрхарта, а также дети их друзей и соперников. Это их называют Детьми Зари: поколением, которое выведет человечество из застоя. Юные и отважные, они жаждут приключений. А Элинор, приёмная дочь Эрхартов, девочка-телепат, ещё и не прочь выяснить тайну своего рождения… А тут вдруг начинают исчезать люди — потомки Великих Мастеров Дхама, древней расы, укрывшейся от нынешних землян в параллельном мире. И наши юные герои спешат на помощь! Любовь и дружба помогает им творить настоящие чудеса…

Глава 3. Барышни и кавалеры

Комфортабельный автобус натужно преодолел последний, самый крутой подъем перед курортным поселком, который с гордостью именовался зимним раем для горнолыжников. Именно зимним. По сравнению с Альпами, Высокие Татры не такие уж высокие, летом снега здесь не найдешь — для лыж мертвый сезон. Зато уже сейчас, в начале июня, начинается наплыв туристов. Вон, полный автобус любителей полазить по пещерам и поглазеть на горные озера.

Большинство пассажиров досматривали последний утренний сон. Клим же старательно смотрел в окно, на панораму предгорий, хотя взгляд его то и дело косил влево, через проход. Там вольготно расположились две девицы, тоже русские, лет пятнадцати-шестнадцати, не старше. Брюнетка, правда, отчаянно строила из себя взрослую и всю дорогу щебетала с французским прононсом, выразительно жестикулируя и притоптывая стройными ножками. Клим не мог не заметить их стройность, поскольку на «француженке» было легкое короткое платьице, зеленое в крупный белый горох. Она же, в свою очередь, упорно притворялась, что не замечает взглядов соседа — между прочим, довольно привлекательного парня. Да что уж там, чертовски привлекательного парня! По уверению большинства одноклассниц, стрижка андеркат идеально сочеталась его богатырским сложением…

Клим улыбнулся собственным мыслям, и брюнетка тут же стрельнула в него глазками. Вторая девушка вела себя скромнее. Ее голубой сарафан на тонких бретельках был длиннее, а светлые волосы, в отличие от модной стрижки темноволосой подруги, заплетены в обычную косу. Первая красотка стрекотала без умолку, вторая в основном отмалчивалась, а если и говорила, то так тихо, что Клим не слышал. И как могут дружить такие разные люди? Хотя… Он где-то читал, что все люди делятся на ведомых и ведущих. Есть доминирующие, как эта бойкая брюнетка, и те, над кем доминируют, как ее светленькая подруга. Наверное, правду говорят: противоположности притягиваются.

Интересно, а он сам к какому психотипу относится? Ведомый он или ведущий? Хм, так сразу и не скажешь. В зависимости от ситуации, наверное… Но женщине он не позволит собой командовать, это точно!.. Кроме мамы. Маме Клим старался не перечить. И не потому, что она была властной и требовательной. Наоборот, мама была такой безотказной и беззащитной, что Клим с малых лет чувствовал себя главой семьи — мужчиной, обязанным заботиться и защищать…

Пока он ломал голову над парадоксами психологии отношений, автобус плавно подъехал к автовокзалу. Конечная остановка маршрута! Пассажиры возбужденно засобирались, самые нетерпеливы ринулись наружу, едва водитель открыл дверь. Сразу же образовалась очередь за багажом, ехавшем в недрах автобуса. Клим встал в самый хвост, поскольку торопиться ему было некуда: маршрутка до деревни отходила лишь через час. Плюс два часа пути, в итоге на место прибудет не раньше полудня.

Его прелестные попутчицы тоже не суетились и оказались последними в очереди за багажом. Блестящие дамские чемоданы выделялись на фоне спортивных сумок и рюкзаков не меньше, чем их владелицы — на фоне толпы туристов. Среди последних было немало женщин и девушек, все в футболках, в джинсах или шортах. И только эти две порхали в ярких летящих платьях, словно экзотические бабочки среди гусениц. Клим помог барышням достать чемоданы, за что был награжден одной приветливой улыбкой и одним томным «мерси».

Окрылённый, он решил предложить свою помощь в доставке гламурного багажа до стоянки такси, однако завозился с собственным: как назло, отцепился ремень от папки-портфеля; и не хотел же эту папку брать, да только листы А3 в рюкзак не запихнешь!

К тому времени, когда Клим, наконец, разобрался с ремешком, барышням его помощь была уже без надобности: обе повисли на стройном красавце в наимоднейших солнцезащитных очках, светло-голубых джинсах и белой рубашке с широким воротом, точь-в-точь как у Байрона на всех известных портретах. Расцеловав обеих, последователь лорда-поэта ловко выдвинул ручки чемоданов и покатил в сторону серебристого кроссовера, припаркованного шагах в двадцати. Красотки грациозно продефилировали следом и привычно уселись на заднее сиденье авто.

«Везет же некоторым!» — подумал Клим. Не без зависти. Глупо, конечно, но ведь кольнула же зараза! Усмехнувшись, он закинул рюкзак на правое плечо, на левое повесил неудобную папку и потопал в другую сторону, на стоянку местных маршруток. Только уселся на лавочку и полез в рюкзак за книгой, как рядом притормозила машина. Он поднял глаза: серебристый кроссовер!

— Привет, тебе куда? — из окна автомобиля высунулся парень в байроновской рубашке.

Ну надо же, тоже русский! Клим назвал деревню, где жила мама.

— Нам по пути. Садись, подвезем!

С трудом веря такому везению, Клим сгреб свои вещи и в три шага оказался у машины.

— Давай все сюда, — незнакомец уже открывал багажник.

Рюкзак удалось втиснуть между чемоданами девчонок и большой сумкой-холодильником. Осталось пристроить злосчастную папку.

— Рисуешь? — незнакомец уважительно кивнул на неё.

— Да так, первый класс, вторая четверть, — признался Клим. — Хочу попрактиковаться летом: думаю поступать в архитектурный, а там без рисования никак!

— Понятно… Давай-ка поставим сумку боком, а папочку твою положим сверху… Ага, вот так!

— Мороженое на весь полк? — придерживая сумку-холодильник, с пониманием осведомился Клим.

— Да нет, продукты всякие — мама выдала целый список… А мороженое мы сами делаем, в сто раз вкуснее магазинного.

Клим одобрительно кивнул: его мама тоже сама готовила мороженое, наверняка уже полморозилки им забила в ожидании любимого сыночка.

— Ну все! — парень закрыл багажник и протянул Климу руку: — Виктор.

— Клим.

Рукопожатие получилось настоящим, свойским, будто из тех нескольких слов, которыми они успели обменяться, они поняли друг о друге самое важное.

— Садись вперед, — сказал Виктор. — Сзади у меня оранжерея… с попугайчиками!

Последняя его фраза не проскользнула мимо ушей пассажирок: спустив стекло задней дверцы, они с любопытством наблюдали за парнями.

— Кого это ты попугаями обозвал, Виктор? — накинулась на шутника темпераментная брюнетка, едва он сел за руль, причем имя его произнесла по-французски, с картавым «р» и ударением на последний слог.

— Не попугаями, а попугайчиками-неразлучниками — очень милые птички, между прочим! — отразил выпад Виктор. — Вы же у нас неразлучные подружки, такие же милые… И такие же болтливые! — шепнул он Климу, заводя машину.

Глянув на девчонок через плечо, Клим заметил, что вторая, светленькая, примирительно сказала подруге:

— Считай, это был комплимент! — у неё оказался удивительно нежный голос.

— Дождешься от него комплиментов, как же! — буркнула брюнетка и тут же переключилась на нового пассажира. — Может, вы наконец представитесь, молодой человек? Жду не дождусь… от самой границы!

Клим, не ожидавший такой прямоты, на секунду замялся, и Виктор его опередил:

— Знакомьтесь, девочки, это Клим.

— Ева, — улыбнулась кроткая подружка, светловолосая.

— Надин! — звонко отчеканила вспыльчивая брюнетка. — А Клим — это типа Климент? Клема по-нашему?

— А Надин — это Надя по-нашему? — не остался в долгу Клим. — Типа Надежда?

Надин не снизошла до ответа, лишь негодующе поморщилась, зато Виктор расхохотался, а Ева отвернулась к окну, пряча улыбку.

— Нет, брат, ни малейшей надежды! — весело сказал Виктор, сворачивая на ю. — Надин — это Надин, наша единственная и горячо любимая кузина из самого города Парижа…

«Вот оно что — кузина! А Ева, должно быть, сестра…»

И Клим сам себе поставил два минуса. Первый за стереотипность мышления: ведь он почти позавидовал ровеснику, которого кинулись целовать сразу две красотки… И не почти, а точно позавидовал, что уж себя-то обманывать! А в придачу еще и определил парня в бонвиваны, по сути, только за белую рубашку да хороший автомобиль, причем скорее всего, отцовский.

Второй минус — за невнимательность. И как он сразу не заметил, насколько похожи Виктор и Ева? Оба высокие, но тонкокостные, у обоих открытые лица с четко очерченными скулами. Только подбородок у Виктора тяжелее, да волосы, собранные в длинный хвост, чуть темнее. А глаза у брата, наоборот, были светлее, чем у сестры — серо-голубые и прозрачные, тогда как во взоре Евы колыхалось штормящее море: Клим вырос на Балтике, и «цвет моря» для него всегда был серый.

Кузину Надин с ними роднила лишь стройность и грациозность. Волосы у нее были черные, очень густые, глаза карие, губы полные, а носик чуть вздернут…

Сравнительный анализ внешности родственников Клим провел, украдкой поглядывая в зеркало заднего вида. Увы, его маневры не остались незамеченными.

— Ну и каков вердикт? — поинтересовалась Надин, при этом не отрывая взгляда от смартфона, в котором показывала Еве фотки.

Клим чуть помедлил, делая вид, что раздумывает, но в конце концов смилостивился:

— Положительный.

Виктор рассмеялся и хотел что-то сказать, но тут его внимание привлекла встречная «шкода», сигналящая фарами.

— Сразу видно — русские едут! Только наши предупреждают о дорожном патруле… — он скосил взгляд на Клима. — Пристегнулся? Хорошо. Не хотелось бы, чтобы остановили: я без прав…

— В смысле? — напрягся Клим.

— А Вику права не положены: он у нас еще маленький! — тут же встряла Надин.

— Мне восемнадцать будет только через полгода, — признался Виктор, не обращая внимания на подколы кузины. — Но сегодня отец никак не мог сам встретить девчонок, вот и разрешил мне взять машину…

«Ага!» — на сей раз Клим мысленно поставил себе плюсик.

Тут неожиданно подала голос Ева:

— Да не волнуйся ты, Вик, папину машину никогда не останавливают.

— Это когда он сам за рулем!

— Без разницы, — качнула головой Ева и вернулась к смартфону.

«И кто же у них отец? Наверняка важная птица…» — подивился Клим, но Надин не дала ему додумать мысль.

— А тебе уже есть восемнадцать, Клим? — осведомилась она невинным голоском.

— Нет. Будет весной, — ответил Клим, мысленно добавив: «Тебе-то какая разница, сама еще ребенок!»

— Так ты тоже в одиннадцатый перешел? Выглядишь старше, — заметил Виктор.

— Потому что он большой и мускулистый — явно с утра до вечера качается! — вставила Надин.

— Это у одной маленькой девочки язык большой и мускулистый — явно с утра до вечера качается! — парировал Виктор.

— Кто маленькая? — мгновенно взвилась французская кузина. — Мне шестнадцать… почти!

— Ага, будет в следующем году!

— Зато у меня есть жизненный опыт! Я давно сама по себе. А ты и в тридцать будешь держаться за подол маминой юбки!

— Только маму мою не тронь!

Атмосфера в машине стремительно накалялась. Клим чувствовал себя неловко: перебранка-то началась из-за него. К счастью, вмешалась миролюбивая Ева.

— Ты ведь не местный, Клим? — спросила она, меняя тему разговора. — К нам на каникулы? На турбазу?

— Не-а, к маме, — Клим благодарно глянул на нее через плечо. — Я в Калининграде живу, а мама здесь. Год назад поселилась: как приехала посмотреть, так больше не захотела уезжать.

— Да, у нас тут красиво, — подхватил Виктор. — На мой взгляд, даже лучше, чем в Альпах.

— Да ты Альпы толком и не видел! — снова встряла Надин.

— Как не видел? Мы же ехали к вам через Тироль и Швейцарию!

— И ты думаешь, что за два дня смог рассмотреть Альпы? Нет, ну ты хоть представляешь, какие они большие?

— Откуда? — пожал плечами Виктор. — Мы же люди темные, в школе географию не изучали, книжек отродясь в руках не держали… Сама знаешь — у нас в доме даже телевизора нет!

Снова завязалась перепалка. Похоже, для этих двоих не существовало безопасных тем.

— Они всегда так, — Ева виновато пояснила Климу. — Хлебом не корми — дай поспорить! Как подумаю, что придется слушать эту грызню все лето…

— Это не грызня, а полемика! — тотчас ввернул Вик, на мгновенье отвлекшись от разгоряченной кузины.

— Скажи еще, прения! — хмыкнула Надин. — В любом случае, ты должен быть мне благодарен — на ком бы еще ты оттачивал свой сомнительный ораторский талант!

— Понеслось… — покачала головой Ева.

Клим сочувственно улыбнулся симпатичной девчонке, она улыбнулась ему в ответ и тут же смущенно опустила глаза, даже щечки порозовели. И Клим вдруг подумал, что в жизни еще не встречал девушки, так мило краснеющей от смущения…

Виктор и Надин все еще спорили — теперь уже о преимуществах горнолыжных курортов — когда Клим, не забывавший следить за дорогой, заметил нужный указатель.

— Останови здесь, — попросил он Виктора, раскрасневшегося не меньше сестры, только не от робости.

— Так ведь до поселка еще километр! — удивился тот, но свернул на обочину.

— По прямой короче. Срежу угол и сразу выйду на шлях. Я прошлым летом здесь все окрестности излазил, вплоть до хутора.

— До хутора? Тогда понятно… Погоди, сейчас открою багажник.

Он помог Климу нацепить на плечи рюкзак и торжественно вручил папку-портфель.

— Ты рисуй, не ленись! Встретимся — покажешь.

— Спасибо, что подбросили, — Клим протянул руку новому знакомому.

— Всегда пожалуйста, — Виктор крепко пожал ему руку и вдобавок хлопнул по плечу. — Пока!

— Пока! — Клим заглянул в боковое окно. — Пока, девчонки! Рад знакомству.

— До свидания!

— Au revoir!

Дойдя до подножья скалы, откуда начиналась тропинка, Клим оглянулся, но серебристого автомобиля уже и след простыл. И только тогда он понял, что так и не узнал, куда направляется веселая троица и кто они такие вообще.