Женщины силы. Игра судьбы

Коллектив авторов

Удастся ли Александре уберечь свою дочь от маньяка? Сможет ли Настя вернуть расположение Макса после устроенных ею сцен ревности? Получится ли у Кристины избавиться от психологической зависимости от пикапера? Эта книга основана на реальных событиях! Она станет вашим учебником жизни, который поможет вам преодолеть любые жизненные трудности! Эта книга изменит вашу жизнь! Читайте или слушайте в удобном формате аудио-спектакля!

Глава 2

Заходя в лифт, Настя невольно вспомнила тот самый момент, когда впервые началась их общая с Максом история. Тогда они, как те самые мистер Грей и Анастейша, стояли друг напротив друга в просторной лифтовой кабине. Их пальцы касались друг друга. Их взгляды сплетались в единое пульсирующее сердце…

«Это было каких-то три месяца назад, а кажется, будто только вчера», — подумала девушка, украдкой, но с явным удовольствием разглядывая себя в зеркальной стенке лифта.

«Серая мышка», которая работала здесь бухгалтером на протяжении долгих пяти лет, теперь превратилась в элегантную, смелую, жизнерадостную красотку. Конечно, не просто так — для этого Насте пришлось овладеть тайными практиками Дианы де Пуатье. Но это того стоило…

Сейчас Насте нравилось в себе всё: постройневшая фигура, сочный янтарный оттенок волос и задорные короткие локоны, макияж а-ля французский шик, сумочка «Prada», элегантное пальто нежно-фисташкового цвета и замшевые синие полусапожки на высоком каблуке.

Теперь ей не нужно просиживать целыми днями в душном офисе, чтобы заработать на жизнь. Теперь у неё есть он — её личный мистер Грей. Максим Владимирович Старков — успешный финансовый директор и настоящий мужчина. От понимания этого хотелось танцевать.

Настя пришла на работу в другом статусе, просто чтобы оформить бумаги на увольнение, забрать кое-какие вещи.

— Привет, — улыбнулась она длинноногой Юлечке на ресепшене.

— Ой, какие люди! — воскликнула та, удивлённо, и вместе с тем с нескрываемым интересом рассматривая гостью. — Настя, тебя прямо не узнать! Здорово выглядишь!

— Спасибо, — лаконично поблагодарила та, с удовольствием отмечая, что Юлечка смотрит на неё совсем по-другому — не так, как раньше, когда она ходила на работу с грязной головой и в растянутых свитерах.

Раньше во взгляде этой расфуфыренной офисной девицы читалось отстранённое равнодушие, иногда даже с оттенком пренебрежения, теперь она смотрела с явным уважением и даже с лёгкой завистью.

— Как тут у вас дела? — спросила Настя, повесив пальто на вешалку для посетителей и поправляя приталенное платье, перехваченным по талии широким кожаным поясом. — Всё по-старому?

— Да что у нас может измениться, — вздохнула Юлечка и доверительно добавила, — только вот на твоё место взяли нового бухгалтера — ту ещё стерву!

В этот момент в холл заглянула Даша — миниатюрная рыжеволосая девушка с веснушками по всему лицу и задорно вздёрнутым носиком — первая офисная сплетница.

— Ломаева?! Настя?! — обрадованно воскликнула она, и, подбежав к девушке,

затараторила, беззастенчиво разглядывая её. — Ну ты прямо как голливудская звезда! Дорого смотришься! Ого, а это что, настоящее «Prada»? — с восхищением кивнула она на настину стильную сумочку.

— Более чем настоящее, — улыбнулась Настя. — Прямиком из Италии…

— О Божечки! Ты стала такая крутая! Идём скорее, расскажешь всё! — Даша бесцеремонно схватила Настю за руку и увлекла её в офис. — Тут столько слухов ходит! А потом… эти фоточки в инсте. У вас что, с Максимом Валерьевичем… всё прямо так серьёзно?

— Да, как только вернулись из Европы, Макс предложил переехать к нему.

В офисе был самый разгар рабочего дня с его нескончаемой суетой, телефонной трескотнёй менеджеров, гулом печатающей оргтехники… Но стоило только девушкам появиться на пороге, оживлённая жизнь словно замерла: на короткий миг все разговоры прекратились, и всё внимание обратилось на Настю.

Уже спустя несколько секунд на неё обрушился шквал вопросов:

— Вы что, со Старковым вместе?

— Вы снимали целый дворец во Франции?

— Ты увольняешься? Не будешь больше работать?

— Он что, сделал тебе предложение?

Насте льстило такое внимание — она чувствовала себя по меньшей мере знаменитой актрисой, окружённой журналистами.

— Да, правда. Да, мы побывали во многих странах, и дворец снимали! И не только… Нет, пока не сделал, но мы живём в его шикарном коттедже! Да, у нас всё хорошо! И да, увольняюсь. Мне теперь не нужно работать…

— Слушай, но как же тебе всё-таки удалось?! — с детской непосредственностью воскликнула Даша, когда всеобщий шквал вопросов улёгся. — Ты так быстро преобразилась! Ты знаешь какой-то секрет?

Настя искренне удивилась:

— Это всё специальные женские практики. Очень эффективные! Впрочем, я ведь уже говорила ещё в тот день, когда Старков прислал в офис букет и приглашение на ужин, вы что, не помните?

— Ну лично я такое бы запомнила, — безапелляционно заявила Даша. — Если бы не была на больничном. Так что я не в теме. Может расскажешь, что за практики такие?

В голосе девушки послышался искренний интерес.

— Действительно крутые практики для женщин, — ответила Настя. — Уже миллионы женщин по всему миру их используют, и самое главное, что они реально работают.

И результат виден практически сразу! Да я ведь даже давала вам визитку… Ты-то понятно, тебя не было, но остальные? — Настя обвела взглядом столпившихся вокруг коллег. — Вы не звонили туда? Не приходили на занятия?

— Я хотела, но всё как-то не до того было, тут год заканчивается, надо отчёты делать, — оправдываясь, ответила Наташа — один из старших менеджеров.

— Я тоже нет, — покачала головой Марина из отдела логистики. — Всё некогда

— крутишься, как белка в колесе. Домой приходишь, там надо домашку у сына проверять, ужин готовить. А уборка! И после всего этого сядешь как-то перед телевизором, и уже ничего не хочется…

— А мне муж сестры сказал, что все эти занятия — развод на деньги, — заключила молоденькая бухгалтерша, которая работала помощницей Насти, но после её ухода по карьерной лестнице не продвинулась — так и осталась в помощницах.

— А я хотела сходить, — сказала хорошенькая секретарша Вика, — а потом смотрю

— визитку куда-то задевала — так и не нашла, ну думаю, значит, не судьба…

— Ну вот, поэтому у вас ничего и не меняется годами, — пожала плечами Настя. — Вы даже не попробовали! Но, конечно, это ваш выбор.

На этой ноте все экс-коллеги Насти снова разбрелись по своим рабочим местам, и в офисе вновь воцарилась атмосфера рабочей суеты.

Только Даша по-прежнему не могла успокоиться:

— А ты что, и сейчас ходишь на эти занятия? — не унималась она. — Может, возьмёшь меня разок, а?

— Сейчас уже нет. Я же ведь уже изменилась, и… у нас с Максом уже всё хорошо…

— сказала Настя, наслаждаясь своим превосходством над женщинами, которых раньше считала недосягаемыми красотками, а сейчас все они смотрели на неё с нескрываемым восхищением.

Ну или почти все…

— Подумаешь, достижение! — раздался пренебрежительно-насмешливый женский голос, и секунду спустя девушки увидели её обладательницу — высокую ярко — накрашенную брюнетку в брючном костюме стального цвета. — Да знаешь, сколько у Старкова таких, как ты, было за последний год?! Невелика наука, раздвинуть ноги… А вот удержать мужика — тут уже нужен талант!

Настя, совсем не ожидавшая такого поворота событий, даже растерялась. В душе моментально поднялась волна протеста, но вместе с тем на миг вернулось и такое знакомое ощущение себя забитой серой мышкой, которая не может дать отпора обидчикам, но запросто обижается и убегает, громко хлопнув дверью.

«Стоп-стоп! — сказала она себе. — Я уже не та, что раньше! Я ведь счастливая, любимая, уверенная в себе женщина. И Макс… да, конечно, про него говорят разное, но со мной он тоже изменился!»

Все эти мысли вереницей пронеслись в голове Насти, и она, убедив себя в том, что не стоит вестись на провокации, с достоинством взглянула на незнакомку.

— А вы, собственно, кто? — холодно спросила она.

— Для тебя — Диана Валерьевна. И если хочешь получить расчёт в ближайшее

время, советую всё же подойти к моему столу и написать заявление…

— А, так это вы теперь работаете на моём месте!? — догадалась Настя, вспомнив слова Юлечки про новую коллегу-стерву.

— Да, милочка, только я — на своём месте, — с этими словами брюнетка, громко цокая шпильками, продефилировала к своему столу и уселась так, словно под ней было не простое офисное кресло, а по меньшей мере — королевский трон.

Диана сунула Насте под нос чистый бланк, и пока та писала, то и дело прощупывала её взглядом, как будто пытаясь отыскать уязвимое место. Настя старалась игнорировать её взгляды, хотя в голове всё ещё звучали неприятные фразы. Хуже всего было то, что ей удалось посадить в сознание Насти зерно ревности.

— Кстати, если хочешь знать, — бухгалтерша вдруг понизила голос и жестом попросила Настю приблизиться. — У нас, между прочим, с Максимом тоже не так давно была интрижка. — Думаешь, просто так меня перевели сюда? Кстати, в постели он ничего, настоящий тигр…

Настя вскинула голову. Зерно ревности проросло и выпустило цепкий ветвящийся побег. Но меньше всего сейчас Настя хотела показывать, что Диане удалось её задеть. Она вспомнила, чему учила её Велислава, снова подумала о том, что достойна такого мужчины, как Макс. Что она теперь уверена в себе, красива. Что она владеет исключительным знанием!

— Знаешь, мне совсем не интересно, кто у Макса был до меня, — не отводя взгляда, твёрдо ответила она и широко улыбнулась. — Главное, что сейчас он со мной, и у нас всё замечательно.

Настя расписалась в заявлении. Протянув бланк Диане, она спокойно поднялась со стула и… практически столкнулась с Никитой Звягиным. Он ничуть не изменился с их последней встречи — те же засаленные волосы, растянутая рокерская майка, потрёпанные джинсы…

Боже, ещё бывшего здесь не хватало! Только Насте удалось обрести самообладание, как…

*****

После неприятного инцидента с альфонсом в душе остался осадок, и Марго с головой ушла в работу. Пыталась переключиться, убедить себя в том, что этот развод на деньги — всего лишь опыт. Да, негативный, но ценный, если использовать его для движения вперёд…

Маргарита Новак была опытным дизайнером и знала, как правильно общаться с богатыми клиентами. Широкая улыбка, где нужно — непринуждённая шутка, горящие глаза, готовность ответить на любой вопрос, пояснить каждую мельчайшую деталь…

Но такой заказчик, как сейчас, у неё оказался впервые. Патрик Вичи — тот самый голливудский актёр, имя которого стало практически нарицательным. Символ брутальной мужской красоты. Харизматичный, талантливый, яркий…

Лет пять назад Марго можно было смело назвать его фанаткой. Она не

пропускала ни одного нового фильма, ни одного интервью с голливудской знаменитостью. Потом интерес несколько поутих, но Патрик, как и прежде, очень импонировал девушке. Она и подумать не могла, что их пути пересекутся вот так… Что он станет её клиентом.

Конечно, он был слишком занят, чтобы курировать разработку дизайна для своей российской резиденции, и Марго общалась пока исключительно с его доверенными лицами, но и это была огромная удача, которая ставила личный бренд дизайнера Маргариты Новак на уровень выше. Сейчас для Марго было важно, чтобы её концепт интерьера утвердили, а дальше — уже дело техники.

Она была уверена в своём профессионализме, но всё же перед очередной встречей немного нервничала, хотя внешне это и не проявлялось.

— Итак, мы внимательно рассмотрели все три предложенные вами стилевые концепции, — произнёс подтянутый мужчина с ухоженной бородкой, раскрывая папку с эскизами.

Он разложил перед собой несколько листов и принялся оценивающе рассматривать их, как будто видел впервые.

— Стили кардинально разные, — прокомментировала Марго, — и в каждом из них я постаралась раскрыть индивидуальность Вичи. Сделать акцент на удобстве и в то же время создать уникальную атмосферу в рамках каждого из главенствующих направлений.

— Да, и должен сказать, у вас неплохо это получилось, — кивнул мужчина, скользнув взглядом по огненно-рыжей кудрявой шевелюре Марго и вновь уткнувшись в эскизы. — Вчера господин Вичи успел лично посмотреть ваши работы. В целом, ему понравились все три концепции, но вне конкуренции — эта, — мужчина аккуратно пододвинул к Марго один из листов.

— О, это отличный выбор, — улыбнулась Марго. — здесь сочетаются базовые элементы индустриального лофта с минимализмом и американской классикой. — Натуральные материалы, цветовые контрасты, открытые планировки.

— Да, это сейчас в тренде, но больше всего господин Вичи впечатлился вот этими стилизованными граффити, — собеседник вытащил из папки очередной лист и указал на фрагмент эскиза. — Как вам удалось так точно уловить самую суть?!

— Я всегда тщательно анализирую потребности и предпочтения клиентов, — пояснила Марго, — стараюсь узнать о том, чем они интересуются, как отдыхают, что любят, какие стили искусства предпочитают, какие цвета… Это и позволяет вдохнуть в интерьер настоящую жизнь! Сделать его идеальным для каждого конкретного человека.

— Но как вы узнали, что Патрик — большой ценитель граффити? Этот факт совсем не на слуху.

— Да, не на слуху, но… я читала некоторые малоизвестные интервью… Например, из цикла бесед с Гарри Голденом. Они оказались довольно информативными…

— Это здорово, что вы так глубоко погружаетесь в каждый заказ, — мужчина

одобрительно кивнул. — Господин Вичи это оценил. Он в восторге от вашей идеи и интересуется, возможно ли нечто подобное сделать в каждой из комнат? В качестве акцентной детали?

— Думаю, да, — уверенно ответила Марго после короткой паузы. — Конечно… Я рада, что у меня получилось прочувствовать то самое настроение…

По мере развития беседы волнение полностью прошло. Несмотря на свою эмоциональность, Марго умела справляться с волнением и достойно презентовать свои проекты. В случае же с Патриком Вичи специально искать какую-то информацию о новом заказчике не пришлось…

*****

В руках у Никиты красовался плюшевый медведь, который держал в лапах коробку конфет, перетянутую бумажной лентой. Это выглядело так вульгарно, что Насте на миг даже стало стыдно — и за себя, и за Звягина.

— Привет, — поздоровался бывший елейным голоском, от которого Настю передёрнуло. Было видно, что экс-парень нервничает и смущается перед ней. — Я тут… В общем, ещё давно купил тебе подарок. Не мог дозвониться… Вот, ждал тебя здесь, а ты всё не заходишь…

— Никит, мне казалось, мы ещё в прошлый раз всё выяснили и поставили точку в наших отношениях, — ответила Настя, и в офисе внезапно воцарилась тишина.

Все замерли и прервали рабочие разговоры, чтобы следить за разворачивающимся действом.

— Да, я помню, но… — Звягин замялся, неловко перехватил подарок, встряхнул слипшимися волосами. — Я думал, прошло время, может быть ты всё-таки передумаешь… Может сходим куда-нибудь, а? Тут за углом новый бар открылся.

— Никит, мы сегодня с Максом идём в «Седьмое небо». Мы с ним вместе, понимаешь? Это тот человек, который даёт мне чувство опоры, делает мою жизнь беззаботной. Тебе я давала много шансов. Раньше… Но ты ни один не использовал!

— Но… ведь мы с тобой так подходим друг другу… А этот твой Старков… Он…

— Что он? Настоящий мужчина, который способен на поступки?! В отличие от тебя?!

— Но я тоже способен на поступки! — возразил Звягин.

— На какие это? — возмутилась девушка. — Изменять? Держать меня про запас в качестве кухарки и при этом за моей спиной развлекаться с другой женщиной? Или даже не с одной! Сколько их у тебя там было?

— Это было давно, зачем вспоминать? — ответил Звягин, с недовольной миной оглядываясь на притихших коллег. — Сейчас всё будет по-другому. Смотри, это я купил для тебя!

Он протянул Насте подарок, вероятно, ожидая увидеть на её лице радость, но она лишь снисходительно усмехнулась:

— Ну да, по сравнению с бесплатным календарём из МТС, это прогресс! По офису прокатилось сдержанные смешки.

— Так я не понял, ты что, не возьмёшь? — Звягин, похоже, уже хотел провалиться под землю вместе со своим плюшевым медведем.

— Ну почему же, давай, — сказала неожиданно Настя и кивнула в сторону шкафа. — Конфеты положи туда, девочки чай попьют, а этот плюшевый персонаж… ммм… даже не знаю, — Настя окинула обитателей офиса взглядом, вспоминая, у кого из них есть дети. — О, Марин, может возьмёшь своей дочке, а?

Марина пожала плечами:

— А давай, — засмеялась она, — мы в таком возрасте, когда игрушек много не бывает…

Как побитая собака, Звягин поплёлся относить конфеты в шкаф, а по пути быстро сунул медведя в руки Марине и, пробурчав что-то нечленораздельное себе под нос, поспешил удалиться в смежный кабинет сервисного центра.

— Не слишком ли ты с ним жёстко? — спросила Даша, подняв голову от бумаг.

Конечно, как и остальные, она не пропустила ни слова из разговора и только делала вид, будто ищет что-то в пухлой папке с документами.

— Жёстко?! — удивилась Настя. — А что, нужно было его по головке погладить и поменять подгузник?! Он мне изменял! Пользовался моими чувствами, чтобы держать при себе как запасной вариант!

— Я же говорю, все мужики изменяют, — небрежно бросила Диана, — если уж у такого экземпляра, — она состроила пренебрежительную гримасу и кивнула в сторону ушедшего Звягина, — была любовница, то что говорить о Старкове?!

Слова новой бухгалтерши вонзились в душу Насти, словно отравленные дротики. «А ведь она права», — тут же пронеслась крамольная мысль, и Настя постаралась прогнать её, вспоминая влюблённый взгляд Макса, его слова, подарки, совместные моменты путешествий, чувственные прикосновения.

«Нет, — сказала Настя самой себе. — Больше со мной такого не случится! Разве я не достойна своего счастья?!»

Она резко повернулась к брюнетке:

— Диана Валерьевна, — подчёркнуто официальным тоном произнесла она. — Если бы мне был нужен ваш совет, я бы обязательно его спросила. Сосредоточьтесь лучше на работе! Мне хотелось бы получить расчёт хотя бы в этом году, а не в следующем тысячелетии!

Настя вышла из офиса, разрываемая противоречивыми эмоциями. С одной стороны, она чувствовала себя победительницей. Женские практики вывели её на новый уровень: она оказалась в центре всеобщего внимания и вызвала восхищение коллег, дала достойный отпор стервозной бухгалтерше, поставила на место бывшего

— того, кто в своё время причинил ей так много страданий. С другой стороны… Как

ни пыталась себя настроить на лучшее, Настя не могла избавиться от горьковатого привкуса сомнений. Они упорно скрипели на зубах, словно крупицы грязного песка, и избавиться от них оказалось не так-то просто.

А что, если Старков ей изменит? Или уже изменил? Что она будет делать тогда?

*****

В душе у Кати клубком ядовитых змей завозились нехорошие предчувствия. Достаточно было лишь взглянуть на адвоката, стало ясно — что-то случилось. Но что? Только недавно её супруг оказался за решёткой, хотя для этого ей пришлось потратить столько сил и даже воспользоваться связями Зимнего, которого просила

помочь Саша. Катя понимала: если бы не содействие Константина, вряд ли ей удалось бы выиграть это дело. Это он нашёл хорошего специалиста, стоимость услуг которого была сравнима с тремя месячными зарплатами Кати на новом месте работы. Да даже если бы она работала без выходных и перерывов, вряд ли смогла бы так быстро осилить оплату работы юриста столь высокого уровня! А Зимний благородно взял на себя эти расходы…

— Екатерина, мог бы сказать, что рад видеть вас, если бы повод не был таким неприятным. Присаживайтесь, — произнёс седовласый мужчина с лицом стареющего аристократа.

Отгоняя нехорошие мысли, Катя быстро прошла в кабинет, опустилась на стул перед юристом и выжидательно взглянула на него.

— Ваш супруг подал апелляцию по делу и встречный иск, — припечатал правозащитник, откинувшись на спинку массивного кожаного кресла. — Он не согласен с решением суда. Считает пять лет лишения свободы в колонии слишком жёсткой мерой и требует условного заключения. И… теперь он ещё обвиняет вас в превышении самообороны.

— Что?! В превышении самообороны?! — не поверила своим ушам Катя. — О каком превышении может идти речь? В первый раз я вообще думала, что не выживу. И я его даже и пальцем не тронула… А во второй раз — это был всего лишь шокер! И если бы я не ударила, он бы ударил меня!

— Да, я всё это понимаю, но… там всплыли новые факты. Медицинское освидетельствование с его стороны, которое ранее не фигурировало в деле. Оказывается, у вашего супруга тоже были выявлены повреждения, повлекшие длительное психическое расстройство. А это уже классифицируется, как тяжкие телесные…

— Да это же очевидная фальсификация доказательств! — воскликнула Катя.

— Это ещё надо доказать… А вы знаете, какова статистика осуждений за превышение самообороны? Не буду пугать вас цифрами, но для вас неутешительная. И особенно это касается случаев, связанных с домашним насилием.

— Послушайте, Геннадий Петрович, скажите прямо, какие у нас реальные шансы выиграть?

— Если бы мы с вами жили в Штатах, то шансы были бы гораздо больше, —

уклончиво сообщил тот, постукивая перьевой ручкой о край столешницы. — Но российские законы… Мягко говоря, допускают очень размытую трактовку, да и в целом наша судебная система слишком неповоротлива. Очень часто такие дела решаются не в пользу женщины, к сожалению…

— Я не понимаю. Пожалуйста, скажите конкретнее. Были подобные ситуации? — попросила Катя.

— Да сколько угодно, — ответил адвокат, — Вот например, недавно прошло достаточно громкое дело. Суд над женщиной по статье о превышении самообороны. А было так, что она очнулась и поняла, что муж её со всей силы тащит за волосы к раскрытому окну. Что она сделала? Рефлекторно схватила первое, что подвернулось под руку — кухонный нож. Раздумывать было некогда, тут или ты бьёшь, или тебя выбрасывают с восьмого этажа. И вот она этим ножом пырнула его в бок.

— Что, насмерть? — поразилась Катя.

— Да какое! Жив остался, но это уже расценили, как тяжкие телесные. И вот, пока она лежала в обезьяннике с сотрясением и ушибами, супруг подал заявление. И что вы думаете?! Выиграл это дело, а её посадили на три года.

— Почему? У него какие-то связи были? Или дал взятку?

— Самое интересное, что нет. Вроде всё и по закону, — Геннадий Павлович положил ручку на стол и переплёл длинные пальцы с отполированными ногтями. — У нас закон этот как трактуют? Если на тебя напали с пистолетом, только тогда ты имеешь право взять нож. Ты можешь что-то сделать в ответ, только если тебя уже начали убивать! А ещё лучше — когда уже убили…

Катя с раскрытыми глазами слушала слова адвоката и не могла поверить, что этот ад ещё не закончился…

— То есть, получается, женщина современным законодательством вообще никак не защищена? — спросила она, ощущая, как в душе поднимается волна здорового протеста.

— Увы, — развёл руками Геннадий Павлович. — Я бы сказал, пока положение женщины в рамках существующих законов достаточно шаткое…

*****

— Дайте, пожалуйста, бутылочку Савиньи-Ле-Бон Крю, — обратилась Марго к скучающему у прилавка смазливому парню.

— То самое, две тысячи восьмого года? Отличный выбор, — расплылся в улыбке продавец. — С вас десять тысяч пятьсот. Карта или наличные?

— Карта, — ответила Марго и полезла в сумочку, уже предвкушая, как она сейчас придёт домой, скинет с себя одежду и расслабится в компании хорошего вина.

Эту компанию теперь она выбирала гораздо чаще общества смазливых парней.

Вино — оно никогда не предаст. С ним всегда всё просто и понятно. А главное — максимально честно. Ты тратишь на него деньги, но по крайней мере, заранее знаешь, сколько именно — и никаких неприятных сюрпризов в виде фальшивых украшений,

лживых обещаний и разбившихся надежд.

«В конце концов, разве сегодня я не заслужила? — мысленно спросила Марго сама себя. — Я хорошо поработала и получила этот контракт! Да! Я сделала это!»

— Благодарю за покупку, — произнёс парень-продавец и снова улыбнулся, протягивая Марго небольшой пакет с бутылкой в картонной упаковке.

В глазах парня блеснули огоньки флирта. Марго никогда не была пуританкой, и эти огоньки были ей прекрасно знакомы. Она знала — стоит только ответить таким же загадочным взглядом или кокетливой улыбкой, вечер вполне может закончиться в объятьях этого молодого красавчика. Так было в её жизни неоднократно. И даже не так давно, но…

Последние события изменили её взгляд на мужчин, которых она, не задумываясь, коллекционировала, оправдывая это прогрессивной жизненной позицией.

Ещё каких-то несколько месяцев тому назад она вряд ли устояла бы перед такой смазливой мордашкой и идеальным молодым телом, но… секретные практики избирательности Таис Афинской кардинально поменяли её взгляды. Марго с удивлением отметила тогда, что знаменитая гетера оказалась гораздо более избирательной, чем она сама.

Пока Марго ходила на женские тренинги, она буквально летала, а потом — погрузилась в работу и постепенно бросила занятия. Сначала было некогда, а потом уже вроде как и незачем. Постепенно в её жизнь пришли отчуждённость и разочарование… во всех мужчинах, вместе взятых.

— Приходите к нам ещё, — сказал парень и многозначительно приподнял правую бровь, что придало стандартной фразе интимное звучание.

— Обязательно, — сухо ответила Марго, смерив продавца равнодушным взглядом и давая понять, что он её абсолютно не интересует, вышла из бутика элитного алкоголя, прижимая к себе пакет с ценной «добычей».

Несмотря на достаточно большую стоимость вина, на этот раз вкус его показался Марго неприятно-кислым и слишком жёстким, как будто это была какая-нибудь самая дешёвая брага. Неожиданно оказалось, что и вино может преподносить неприятные сюрпризы…

Особенно неприятным оказалось послевкусие. Как от того самого инцидента с Антонио-альфонсом, которому она по своей глупости «подарила» все свои сбережения.

Марго до сих пор переживала это, хотя и всем своим видом транслировала обратное. Она всегда считала себя сильной, успешной, привлекательной. Она никогда не думала, что может вот так попасть на крючок альфонса. Да, она слышала сотни таких историй, и думала, что безошибочно сможет вычислить такого мошенника. Да что там, она всегда посмеивалась над такими наивными дурами. А оказалось, что и сама внезапно стала одной из них…

Марго подошла к «плазме» и включила её, некоторое время щёлкая каналами до тех пор, пока совершенно случайно не наткнулась на лицо Патрика Вичи. Шёл один

из новых фильмов с его участием — какой-то крутой блокбастер, в котором Патрик был особенно мужественным и решительным. Он играл героя, рядом с которым женщина могла всегда чувствовать себя в безопасности — даже если за ней гоняется обезумевший маньяк, а весь мир сходит с ума. Марго замерла на месте и невольно залюбовалась им. А потом отбросила пульт, опустилась в кресло, прихватив бокал

с кисловатым пойлом и тарелочку с Дорблю. По мере того, как алкоголь поступал в кровь, а бутылка пустела, мысли Марго становились всё более хаотичными.

Одна из них оказалось достаточно безумной для того, чтобы Марго решилась на её немедленное воплощение. «И как же я не подумала об этом раньше?» — усмехнулась она, с энтузиазмом потянувшись к ноутбуку. Привычным движением раскрыла его и зашла в Инстаграм на знакомый аккаунт.

Страница Патрика Вичи. Больше двухсот миллионов подписчиков. Постоянно обновляемая лента фотографий и коротких видео: его роскошный дом в Лос — Анджелесе, крутые, не менее знаменитые чем он сам, друзья с идеальными кинотелами и белозубыми улыбками. И конечно, женщины. Много разных женщин…

— Ха! Вот ты и попался, красавчик, — проговорила Марго заплетающимся языком, и, залпом допив бокал, придвинула к себе ноутбук.

Не особо задумываясь, она начала с азартом набирать текст комментария. Пальцы не хотели сгибаться и нажимать на нужные клавиши, но отработанные годами навыки взяли своё.

«Это в своих фильмах ты герой! А на самом деле такой же козёл, как и все мужики!», — написала она на английском языке под фото, на котором Патрик стоял в обнимку с эффектной блондинкой на фоне ультрамодного чёрного спорткара.

Довольная собой, Марго нажала на «ввод» и продолжила листать ленту. Чтобы разработать дизайн-проект для Вичи, девушка неоднократно просматривала актуальные фото знаменитости, но сейчас она словно бы увидела их впервые. Эти белозубые улыбки, идеальные загорелые тела, упакованные в брендовую одежду, роскошные яхты, бассейны, машины, женщины, женщины, женщины…

Внезапно всё это предстало перед Марго в ином свете. Она вдруг поняла всю искусственность этого мира, живущего лишь для того, чтобы выставлять себя напоказ. Здесь всё фальшиво: улыбки, отношения, чувства… Понятия любви и верности извращены. Всё делается ради пафоса и хайпа, денег и материальных ценностей.

Пальцы Марго вновь взметнулись над клавиатурой.

«Неплохой интерьер, — написала она под фото, на котором Патрик красовался на фоне белоснежного мраморного камина. — Только безликий. В нём нет души. Как и в тебе! Ты меняешь женщин, как перчатки. На каждый день у тебя новая спутница. Ты привык играть чувства, но не испытывать их! Мне жаль тебя. Искренне жаль, что ты так и не узнаешь, что такое настоящая любовь!»

Сочиняя текст, Марго несколько раз переходила на русский, но, вовремя спохватившись, удаляла часть предложения и вновь переписывала уже по-английски. В этот момент она чувствовала себя представителем всех женщин, когда-то обманутых мужчинами. Она хотела быть услышанной. Ведь совсем недавно она и сама

была такой же — меняла половых партнёров, особо не вникая в то, кто перед ней. А оказалось, что на самом деле она просто мечтала о «большой чистой любви»… И вот, когда она подумала, что уже нашла её, оказалось, что… её не бывает! А есть только деньги — мерило всего… Потому что как только ты расслабляешься и начинаешь раскрывать свою душу кому-то, тебя тут же бьют по голове и возвращают с небес на землю.

Отправив свой «вдохновенный» комментарий, Марго продублировала его и в личное сообщение Патрику, рассудив, что комментарий может затеряться в массе других, и тогда — о, ужас — погрязший в пороке и роскошной жизни грешник никогда не узнает истину.

«Ну вот, так-то лучше», — подумала девушка и, отложив ноутбук, с чувством выполненного долга откинулась на спинку кресла. Внезапно она почувствовала, как голова налилась свинцом, и её стало всё труднее удерживать в вертикальном положении. В этот момент маска идеальной успешной женщины окончательно

сползла с её лица, упала на пол и разлетелась на тысячи осколков. Душа Маргариты Новак беззастенчиво обнажила всё то, что она тщательно скрывала от самой себя, а щемящее чувство одиночества склизким сгустком заползло в сердце…

*****

Переминаясь с ноги на ногу, я стояла у входа в здание, на двери которого красовалась яркая неоновая табличка с надписью «Точка G». Данил опоздал на пятнадцать минут — пока его ждала, я успела изрядно замёрзнуть под леденящими порывами декабрьского ветра.

— Это эротический музей, и мы пройдём туда бесплатно, — ехидно улыбаясь, сообщил Данил, едва поздоровавшись.

«Ну ладно, вызов принят, — подумала я, — хочешь попялиться на голые сиськи и члены, и думаешь меня этим удивить?»

Мы зашли в раздевалку, сняли верхнюю одежду, я уже приготовилась идти дальше, как вдруг Данил остановил меня.

— Чтобы пройти туда бесплатно, нужно полностью раздеться. Нагим вход бесплатно.

«Он с ума сошёл?!» — пронеслась мысль.

Я с недоумением посмотрела на Данила, пытаясь понять, не шутка ли то, что он предложил.

— Ты серьёзно? — выдавила, наконец, я. — И почему я должна это делать? Что мне это реально даст?

— Это расширит твои рамки, ты почувствуешь свободу от мнения окружающих людей и сама получишь удовольствие, — последовал ответ.

И вот мы уже оба абсолютно голые, если не считать зимние сапоги с овчиной на ногах и рюкзаки за спиной, проходим фейс-контроль эро музея. Я вижу лица похотливых мужиков, по которым понятно, что они уже успели десять раз кончить, представив, как мы трахаемся прямо на стойке у входа регистрации. Я чувствую эти

взгляды постоянно, пока мы идём по музею. Они, словно живые хищные насосы, выкачивающие из меня энергию. Но я делаю вид, что мне интересно смотреть на все эти искусственные сиськи, члены, фалоимитаторы.

Здесь нет ничего, что могло бы действительно расширить границы моего восприятия и дать какое-то новое знание, новое видение взаимодействия мужского и женского начал.

Хотя, кое-что интересное тут всё-таки было. Заметив единственный маленький уголочек, посвященный тантре, я подошла поближе, чтобы рассмотреть статую шивалингам. Мне захотелось побольше узнать об этом, но Данил явно не разделял моего энтузиазма.

— Пошли бить по членам, — прервал он мои мысли о тантрическом взаимодействии и потянул к игровой машине — одной из таких, которые бывают в парках развлечений, но вместо членов из дыр обычно выскакивают кроты.

Я почувствовала бессмысленность своего пребывания в этом месте. Физически ощутила, как моя энергия безвозвратно уходит через каждый похотливый взгляд окружающих мужиков. И самое смешное, что самодовольный Данил думал, будто он помогает мне прорабатывать проблемы и освобождаться от стыда своего голого тела. Вот только на деле я лишь ощущала, как внутри меня просыпается ярость к тем, кто смотрит на меня, забирая мою силу и энергию на свои животные фантазии.

— Сядь вот на этот большой член в форме качелей, и я тебя сфоткаю на память. Видимо, это должно было стать кульминацией нашего «веселья».

Я с сомнением посмотрела на Данила и в один миг словно прозрела, чётко осознав весь трагизм ситуации — это была такая грязь, пошлость, мерзость… Я поняла, что не хочу больше быть здесь. Что мне не нужно это.

— Нет, — бросила я Данилу и быстрым шагом направилась к выходу.

Очередное видение разбудило меня. «Это что, сон?!» — подумала я, подскочив на кровати. Вокруг было темно. Зимний мирно спал рядом, завернувшись в лёгкое одеяло. Рука непроизвольно потянулась к амулету, переданному наставницей через

Катю. Теперь этот кулон всегда висел на шее, и сейчас его поверхность нагрелась так, что кожу вокруг начала пощипывать. Удивительно… такие же ощущения были и после первого видения.

Нащупав сотовый на прикроватной тумбочке, я взглянула на время — половина второго.

«Нет, это не сон, — ответила я сама себе. — Совсем не сон…»

Сердце в груди бешено колотилось. Да что же это? Как будто на сегодня мне мало потрясений… Интересно, и при чём здесь амулет?

«Господи, Шакти, мне нужны ответы. Пожалуйста, появись. Я не могу быть одна во всём этом безумии!» — взмолилась я мысленно куда-то в небо, где видела

светящиеся энергетические нити Эгрегора в нашу последнюю встречу с мистической наставницей. Как будто я пыталась обрести эту невидимую связь снова. Хотя, может, она есть, но я её почему-то не вижу?

Ошарашенная, я сидела на кровати, а в памяти крутились обрывки только что пережитого видения, в котором я снова была Кристиной. В голове роились вопросы, главным из которых был: «Почему я вообще вижу это?» Я прекрасно помнила свои предыдущие видения — каждое из них давало возможность что-то изменить. Так было с той машиной на перекрёстке, которая бы врезалась в нас, если бы я не попросила водителя вовремя притормозить. Так было с видениями о Кате, благодаря которым я смогла помочь подруге, попавшей под влияние мужа-тирана. Да что далеко ходить — видение, связанное с Ксюшей, произошло всего несколько часов назад. Кто знает, что могло бы быть, если бы мы с Костей не приехали так вовремя!

При воспоминании о дочери меня снова обдало жгучим чувством вины. Где-то в глубине души качнулась затаённая тревога, но я решительно отогнала её.

Сейчас моя помощь требовалась некой девушке Кристине. Я была уверена в этом, но… Кто она такая? Как мне её найти?

«Шакти, пожалуйста, появись! — в очередной раз мысленно обратилась я к мистической наставнице. — Я знаю, что теперь должна сама разбираться со всем, но мне нужна хоть какая-то подсказка! Почему я это вижу? Что я должна сделать?»

Я повторила свою мольбу несколько раз, но наставница молчала, и ничего не происходило.

И тут меня вдруг осенило. Стоп! Теперь я знаю место — эротический музей «Точка G». Мне стало жутко интересно, существует ли такой музей в Москве на самом деле. Чтобы не разбудить Костю, я осторожно встала с кровати и, захватив с собой смартфон, тихонько выскользнула из комнаты.

Оказалось, что заведение такое действительно существует и расположено оно в центре Москвы на Арбате. В интернете были даже указаны часы работы — ежедневно до полуночи. «Получается, сейчас музей уже закрыт, — подумала я, — а это значит,

моё видение — это либо прошлое, либо, возможно — то, чему ещё только предстоит случится. Конечно, если…»

Додумать мысль я не успела. Очередное погружение произошло резко — лишь краем сознания я успела смутно понять, что происходит…

Мы зашли в тёмную комнату — сквозь шторы из окон лишь слегка проскальзывал свет уличных фонарей.

«Наконец-то мы одни, — подумала я, — вот сейчас я выскажу всё, что сдерживала в себе весь день!» Я поняла, что если сейчас не сделаю этого, то потом уже будет поздно.

Но стоило мне только взглянуть в глаза Данила, моя решимость тут же куда-то подевалась. Парень явно не был расположен к душевным разговорам.

— Повернись лицом к стене, — жёстко скомандовал он. — Положи руки на спинку стула. Прогнись в спине. Ниже. Опусти голову.

Каждая команда звучала набатом, отбивая чёткий тревожный ритм в моей голове. Я ничего не могла с собой поделать, мой ум отчаянно пытался напомнить о том множестве вопросов и реплик, что я собиралась высказать, оставшись наедине с

Данилом, но тело моё в этот момент будто уже не принадлежало мне. Им управляла иная сила. Я вдруг почувствовала безумную усталость — слишком много энергии я растратила за день и её осталось слишком мало, чтобы сопротивляться.

— Ты чё устроила сегодня, а, сука? — спросил Данил наигранно грубым голосом, в котором чувствовалось лишь тупое желание скопировать своего дружка и почувствовать, каково это — иметь тотальную власть над женщиной.

— Когда? — обессиленным подавленным голосом выжала я из себя остатки сопротивления, прощаясь с последней надеждой на интимный разговор по душам о внутренних переживаниях.

— Вспоминай, тварь ты неблагодарная!

— Я не помню.

— Вот, сука, ты даже не помнишь, как выделывалась и фотографироваться не хотела, когда хозяин сказал.

Как мне хотелось сейчас выпалить Данилу всё, что я думаю про этот поход в музей, про его дружков, мнящих себя великими соблазнителями и строителями крутых гаремов. Но я была так обессилена, что не могла вымолвить ни слова. Никогда ещё я не чувствовала себя такой слабой и беспомощной.

— Что ты должна ответить, а, мразь? — крепко схватив меня за волосы и резко подняв мою голову вверх, произнес он.

От боли в висках по телу пробежала пробуждающая волна страха, и инстинктивно я ответила то, что так много раз слышала за этот вечер в качестве правильной реакции:

— Прости, хозяин.

— Молодец, сука, вспомнила, — сказал Данил и одобрительно погладил мою спину, плавно спускаясь к ягодицами и затрагивая пальцами промежность.

— За то, что не слушала хозяина, ты получишь десять шлепков. Будешь считать каждый шлепок вслух, поняла?

— Да, хозяин. — Окончательно потеряв всю власть над собой, я закрыла глаза. Шлепок. Жар. Дрожь. Комок в горле.

— Раз.

— Чтобы запомнила, как выделываться перед хозяином. — Следующий удар был ещё сильнее.

— Два.

Боль шла не извне, а откуда-то изнутри, как будто долго спящий вулкан пробудился от землетрясения и начал извержение. Эта боль была не столько физической, сколько эмоциональной, как будто все переживания этого дня нахлынули волной. Это были и страх, и гнев, и усталость, и осуждение, и неприятие, и разочарование, и жалость к себе.

— Три. — Последовал ещё один удар.

Он был сильнее предыдущих, и вместе с ним в голове вскрылись воспоминания из детства, когда отец за непослушание бил меня ремнём по голой заднице. Я вспомнила эту боль, этот страх наказания. И тут меня окатил дикий ужас от осознания того, что всё повторяется, но я, как в детстве, ничего не могу сделать. Только терпеть.

— Четыре, — всё тело содрогалось от болезненных воспоминаний, по щекам катились слезы, которые я уже была не в силах сдерживать.

— Что случилось? — В голосе Данила прозвучал небольшой испуг. Кажется, он не ожидал от меня такой реакции, ведь всем тёлкам это вроде как нравилось. А слёзы — это просто так, для большей драматичности.

— Ничего, — тихо прошептала я.

— Тогда прекращай рыдать, как целка, и считай дальше!

— Да, хозяин.

После короткой паузы последовал ещё один шлепок — довольно слабый по сравнению с предыдущими.

Я машинально произнесла:

— Пять.

— Ты что, сука, считаешь это шлепком, да? — Ещё больше разозлился Данил. — Ещё плюс один! Сколько всего осталось?

Я судорожно начала складывать цифры у себя голове. В моём состоянии эти простые вычисления казались примерами со звёздочкой из учебников по высшей математике.

— Семь, — еле слышно выговорила я, надеясь, что это правильный ответ.

— Молодец, сучка, хотя бы считать научилась за годы просирания времени в долбаном универе.

Так я, с трудом сдерживаясь, чтобы вновь не разреветься и не упасть обессиленной на пол, досчитала до одиннадцати.

— Ну всё, иди ко мне, — сказал Данил.

И тут я поняла, что не могу смотреть на него. Мне было стыдно и омерзительно противно. Я поняла, что если бы были силы, я бы убежала подальше отсюда, чтобы больше никогда не видеть его глаза.

Я попыталась сделать шаг, и тут же рухнула на холодный пол, свернувшись калачиком. Моё тело содрогалось, и я была настолько слаба, что еле осознавала себя.

В таком обессиленном состоянии единственное, чего мне хотелось, — это чтобы меня кто-то обнял, приласкал и пожалел, ведь папа всегда обнимал после того, как наказывал. И вот я уже вся в соплях лежу в объятиях Данила. Я чувствую, что мои сильные переживания очень возбудили его. Обняв меня сзади, он жестко всаживает

в меня свой эрегированный член. Я чувствую его похоть, его удовлетворение от завоеванной добычи.

Я была в полубессознательном безжизненном состоянии, но кажется, Данилу даже нравилась моя тотальная уязвимость. Он упивался своим превосходством и к тому же ему, скорее всего, просто хотелось кончить.

«Выстрелив» мне на лицо, Данил, наконец, оставил меня в покое. Я дрожала, поджав под себя ноги. Тяжёлые мысли ворочались в голове, не давая провалиться в спасительный сон. Я ощущала себя грязной, гнилой, ничтожной, полностью лишённой жизни. Я засыпала в новом статусе рабыни — выпоротая и вытраханная, обречённо погружаясь в состояние страдания, боли и жалости к себе.

Придя в себя, я обнаружила, что всё ещё нахожусь во мраке коридора недалеко от нашей с Костей спальни. Стою, привалившись спиной к стене и сжимая в дрожащих пальцах телефон. Меня душили слёзы — я чувствовала себя такой разбитой и вымотанной, словно на самом деле была там. Словно это меня только что оттрахали и унизительно выпороли…