Искусство Неповиновения. Как, несмотря ни на что, быть счастливой

Жанна Василевская

Жизнь моей семьи разделилась на «до» и «после» репатриации. И там, в Молдавии, и здесь, в Израиле мне довелось услышать семейные истории из прошлого, а также самой стать соучастницей многих событий. Мои близкие, обладающие безграничным жизнелюбием, силой духа, талантом нестандартно и творчески подходить к решению разных задач, вдохновили меня написать эту книгу. Эта книга о том, что человеку под силу свернуть горы, когда он верит в себя и в успех своего дела.

Часть 1.

И жизнь, и бизнес, и мечты

Времена не выбирают,

В них живут и умирают.

Большей пошлости на свете

Нет, чем клянчить и пенять.

Будто можно те на эти,

Как на рынке, поменять.

Что ни век, то век железный.

Но дымится сад чудесный,

Блещет тучка; я в пять лет

Должен был от скарлатины

Умереть, живи в невинный

Век, в котором горя нет.

Ты себя в счастливцы прочишь,

А при Грозном жить не хочешь?

Не мечтаешь о чуме

Флорентийской и проказе?

Хочешь ехать в первом классе,

А не в трюме, в полутьме?

Что ни век, то век железный.

Но дымится сад чудесный,

Блещет тучка; обниму

Век мой, рок мой на прощанье.

Время — это испытанье.

Не завидуй никому.

Крепко тесное объятье.

Время — кожа, а не платье.

Глубока его печать.

Словно с пальцев отпечатки,

С нас — его черты и складки,

Приглядевшись, можно взять.

Александр Кушнер

Пролог

Как много могла я успеть за эти два с лишним «карантинных» месяца.

Работая на удалёнке, можно было бы построить оптимальный для себя режим дня так, чтобы успевать и полноценно работать, и учиться на курсах, и разобрать дальние углы в квартире от хлама на пользу себе и дому. Однако что-то не сработало, и я, то зациклившись на работе, проводила долгие часы «без отрыва от производства», то прокрастинировала, зависая на том, что меня никуда не продвигало.

Разнообразные предложения вебинаров по методам самоорганизации меня привлекали, но ни один из них, увы, не прижился полностью. Так и продолжаю разбрасываться между массой дел, задач, интересов, только чаще стала отгонять себя в вечернее время от рабочего лэптопа. Сказывается многолетний почти вольный режим существования — встать не с рассветом, уйти из офиса не в урочный час, а тогда, когда чувствуешь, что пора.

И вдруг сейчас на горизонте замаячила пора режимного подъёма и чёткого начала рабочего дня, хоть и с ненормированным графиком работы. Совершенно не занимаясь поисками работы во время карантина, после долгих раздумий о полученном деловом предложении, я умудрилась устроиться на работу в новую компанию, которая сегодня уже прислала мне контракт для просмотра. Причём они хотят меня в качестве наёмного сотрудника, а не фрилансера, каковым я являюсь в настоящее время. Налицо преимущества в виде социальных льгот по выплатам в пенсионный фонд и фонд повышения квалификации, больничные, отпускные и ещё масса других вещей, которые я много лет сама себе оплачиваю. Придётся сесть и провести дотошный сравнительный анализ, чтобы понять, так ли уж меня привлекает эта «позолоченная» клетка.

Добавлю также мои разноплановые интересы, захватившие меня с некоторых пор и требующие немало времени на обучение, практики и осмысления. Позади уже курс высокого иврита в онлайн-школе eTeacher, альтернативная психология в израильской Школе Самопознания, Таро — Азбука мироздания в российском клубе «Всё в тебе». Все эти курсы я уже окончила. Нынешние курсы — Законы жизни по теории семейных расстановок Берта Хеллингера, курс финансовой грамотности, вступление в Инвестклуб, курс Нумерологии чакр и, наконец, венец моему безумному ходу вразнос — курс GetPublishED «Как написать и издать бестселлер», где именно сейчас я и пишу эти строки.

Хочу сделать небольшое отступление и объяснить, что не просто так попался мне этот курс. Во-первых, давно пишу о себе, о семье, о событиях в нашей жизни. Во-вторых, мечтаю с некоторых пор написать настоящую книгу. И вот после курсов по самопознанию поняла, что следует идти к своей мечте шаг за шагом, визуализировать её, и тогда всё и все вокруг, включая Вселенную, начинают помогать тебе. Так прошлогодней зимой мне случайно бросилось в глаза приглашение на бесплатный вебинар Ирины Гусинской, который я прослушала с неподдельным интересом, и настолько захотела принять участие в курсе «Как написать и издать бестселлер», что договорилась внести аванс, но присоединиться к нему позже, после того как закончу учёбу в других местах. Кто ж знал, что я не выдержу и рискну стать студенткой этого курса ещё до того, как буду совершенно свободной от других занятий! Вот и стараюсь сейчас всё успеть, несмотря на цейтнот.

И, если ты, дорогой мой читатель, держишь эту книгу сейчас в руках, значит, у меня получилось! А раз книга вышла в свет, я приглашаю тебя познакомиться с обычными, но удивительными людьми, окружающими меня, страстно влюблёнными в жизнь и умеющими воплощать мечты в реальность даже вопреки неблагоприятным обстоятельствам.

Глава профессиональная: я это заслужила

О том, как поиск себя увенчался встречей с компанией Маркони. О чудесных поездках в США и Канаду. Зарисовка из командировки в Китай, куда меня отправили для проведения инструктажа и контроля качества сборки приборов на заводе компании Foxconn.

Память, словно морская волна, накрывает нас порой и отбрасывает во времени и пространстве. Вот и сейчас я мысленно окунулась в не столь отдалённые годы, когда на заре XXI века, оставшись без работы, искала себе место для применения своих знаний и умений. В результате поисков попала на интервью в компанию Маркони — да-да, имени того самого, кто составил конкуренцию нашему русскому изобретателю радио Попову. Выйдя после собеседования, сказала сама себе: «Я хочу здесь работать».

К тому времени за моими плечами был девятилетний стаж работы в Израиле в разных технологических областях, включавший в себя и новые умения, приобретённые на курсах повышения квалификации. Учиться я всегда любила, а потому с лёгкостью поступала на очередной курс, как только представлялась такая возможность. Последняя работа была в Тель-Авиве в проектном бюро по городским коммуникациям для жилых районов и дорог. Это казалось чудом — ни дня не проработав в Союзе в области электричества (оснастка для микроэлектроники не в счёт), вдруг получить шанс вернуться к своей непосредственной специальности, записанной в дипломе.

Брали меня туда по протекции моей близкой подруги, правда, отвечать не за расчёты, а за разводку линий электроснабжения и освещения, что меня даже захватило поначалу своей новизной. Не лишним будет сказать, что, придя на собеседование и увидев, в каких условиях там сидят проектировщики, решила, что не очень-то и хочу работать у них. Но не тут-то было — меня хотели взять. И даже согласились на ту сумму, которую я запросила, строго-настрого предупредив, что это военная тайна для всех моих коллег и разглашение карается не знаю чем.

Это было увлекательно, хоть и не всегда комфортно. Помню забавный момент по окончании уже второй встречи, когда я привезла им чертёж, данный мне в качестве домашнего задания и теста на пригодность. Я уже собиралась прощаться и сказала, что меня ждёт в машине на улице муж. Владелец (хозяин) искренне удивился, почему я не пригласила мужа зайти, и настоял, чтобы Олег зашёл. Пообщавшись, хозяин на прощание сказал мне на иврите, какой у меня хороший муж, на что я выпалила, не задумываясь «магиа ли», что в переводе с иврита по смыслу означает «мне положено» или «я это заслужила».

Поработать там мне пришлось недолго — года полтора, и приняла я этот период как подарок судьбы, поскольку успела за это время побывать в Штатах и Канаде благодаря тому, что фирма официально закрывалась дважды в год на длинные еврейские праздники Рош-а Шана и Песах.

Так вышло, что Олег много летал в командировки по всему миру, а особенно часто — в Калифорнию, где находился филиал компании Qualitau, где он тогда работал. Неловко и забавно вспоминать, как я отказывалась ехать с ним, ссылаясь на то, что у меня нет возможности брать отпуск и надолго исчезать с работы. И тем не менее судьба распорядилась так, что планы Олега сложились удачно — осенью мою фирму закрыли на две недели по случаю еврейского Нового года, и я, уступив настояниям мужа, улетела с ним в его командировку в Штаты.

Три дня отпуска мы провели в Нью-Йорке, ещё несколько дней в Лас-Вегасе, а затем улетели в Sunnyvalle, где Олег работал. Там я почти каждый день заезжала с ним в офис, забирала у него машину, отважно садилась за руль и отправлялась в путешествие по близлежащим городам. Заезжала в Санта-Клару, Mountain View, Palo Alto, где прогуливалась по Стэнфордскому Университету, посетила музеи Сан-Хосе. В конце недели вместе с Олегом гуляли по Сан-Франциско.

В другой раз фирма распустила сотрудников на весенние пасхальные праздники, и это вновь чудесным образом совпало с пребыванием Олега в командировке в Штатах. На этот раз мы с ним договорились встретиться в Торонто, где живёт моя двоюродная сестра, и куда я должна была прилететь из Израиля. Интересно, что в переводе с языка племени Гуронов Торонто означает место встречи. Олег, по завершении своих дел, прилетел туда из Калифорнии.

Вскоре после моего возвращения из поездки хозяева проектного бюро решили меня уволить. Я не стану сейчас напрягаться и вспоминать причины, скажу только, что даже не расстроилась, будучи благодарной им уже только за то, что был в моей жизни такой опыт, и что за это время мне посчастливилось дважды слетать за океан.

Обычно, находясь на пособии по безработице, я старалась поступить на какие-нибудь перспективные курсы повышения квалификации. Вот и тогда я уже заканчивала обучение на частном курсе тестировщиков программного обеспечения, планируя войти в новый для меня мир программирования.

Как это нередко бывает, события происходят одновременно, ставя перед нами задачу выбора. Мне предложили пройти интервью в компании, которая искала сотрудника со знанием программы компьютерного дизайна Автокад. Я приехала в город Лод на машине, нашла стоянку, впечатлилась размерами здания компании и с некоторым волнением вошла в него.

Побеседовав с несколькими интервьюерами, среди которых были инженер-конструктор и начальник инженерного отдела, я, воодушевлённая, вернулась домой. Тогда я ещё не знала, сколько месяцев иногда уходит в больших компаниях на поиски подходящего сотрудника, и потому, не получив ответа по прошествии месяца или двух, перестала об этом думать. А ещё через месяц мне позвонили из фирмы, поставляющей кадры для компании Маркони, пригласили приехать подписать договор.

Так я начала работать в большой компании, где мне с первого взгляда всё очень понравилось. В мои задачи входило навести порядок в технической документации по разрабатываемым системам радиосвязи — создавать рабочие инструкции, чертежи и прочие необходимые процедуры.

Весь мой опыт, приобретённый до этого, оказался мне не просто полезен, а необходим в этой новой работе на протяжении многих лет, которые я провела в разных отделах на различных должностях. Это и знание программ Microsoft Office, которые мне довелось преподавать короткий период времени, и курс технического английского, и даже азы программирования пригодились для понимания терминов и процессов тестирования производимого оборудования. А уж сколько нового я освоила там за все эти годы — не стану даже перечислять, чтобы не утомлять тебя, уважаемый читатель.

НЕ ПОЗАБЫТЬ РАССКАЗАТЬ

Из телефонных заметок

24.03.15

А может, коммунизм не так уж плох? Такой, как в Китае, хотя бы.

Прощай, Наннинг! Только сейчас обратила внимание на двойное «н» в середине имени и подумала, что это нас как-то должно сблизить. И, в самом деле, мне очень понравился город и в прошлый мой приезд, и в этот раз. Конечно, это касается того хорошего, интересного и удивительного, что мне довелось видеть, замечать, — на плохом не концентрировалась, чтобы и не запоминать.

Первое, что отметила на подлёте к городу, — это солнце, которого в прошлый мой приезд не было видно. Почти весь визит прошёл в сером тумане и дымке. А ведь был уже март.

Так или иначе, в этот раз было солнечно, жарко, а временами душно и влажно.

Май, а в Наннинге проходит кампания под девизом «Hello Summer!».

Работалось неплохо, но как-то не вполне эффективно. Я же не очень была настроена нагнетать лахац (нервное напряжение) и суету, поэтому старалась и сама этому не поддаваться, а получать удовольствие. Некоторое разочарование всё же меня посетило, когда я увидела, что практически линия производства для AU480 не готова. Не то чтобы я ждала красной дорожки с фанфарами, но элементарно хотелось видеть все необходимые детали хотя бы в одном месте.

Взлетели в 20.37. Детки, сидящие за моей спиной (впереди и сзади ехала, по-видимому, какая-то детская спортивная команда или танцевальная группа) визжат от восторга. Или от страха? В моменты, когда самолёт подбрасывается вверх воздушной волной, или, наоборот, вдруг проваливается вниз с ощущением свободного падения на считаные мгновения.

Не знаю, ждут ли меня приколы сегодня-завтра, но по дороге сюда они были.

Сейчас было приключение. И я даже почувствовала себя его участником, а не сторонним наблюдателем.

Не спеша продвигаясь к самому дальнему выходу под номером 45 на посадку, купила чай и китайские сладости на всякий случай, если не успею в duty free в Пекине. Уже подходя ближе, чувствую — народу полно, свободных кресел ожидания маловато, а 45-й выход расположен в углу, странным образом сужая пространство для пассажиров и воздуха.

Вокруг дымно в прямом смысле слова… Прямо напротив выхода у противоположной стены курилка со стеклянной дверью, которая настежь открыта, подпёртая курильщиками, не поместившимися внутри небольшого помещения. Свободные места возле курилки меня не привлекли, но, дойдя до самого дальнего кресла, всё равно ощутила удушливый дым и поняла, что сидеть там не смогу.

Перешла на сторону 44 выхода, поставила один из двух своих мобильных на общественную зарядку как раз рядом и стала думать, что же предпринять. Почти все вокруг страдают от этого дыма, стоящего уже коромыслом над нашими головами, и никому нет дела? В самом углу возле курилки за открытой стеклянной дверью стоит за прилавком «Спортлото» молодая китаянка, кругленькая, невысокого роста, и беспрерывно дышит этим дымом. Причём ей-то уйти некуда, как пассажирам, сменяющим друг друга, она на работе… И тоже молча страдает. Я подумала: где же эти полицейские, которые на каждом шагу вырастают перед тобой в аэропорту, желая позаботиться о нашей безопасности? Когда они нужны, их почему-то нет.

Тут мне надоело размышлять на тему, как, не говоря по-китайски, призвать этих безобразников к порядку. Поэтому я решительно подошла к двери и вежливо приговаривая «please close the door», сама начала её закрывать, тем самым подталкивая стоящих снаружи курильщиков потеснить остальных и зайти вовнутрь…

Ура! Дверь закрылась, и я с чувством победителя поспешила вернуться на своё место, где остались мои вещи и мобильный на зарядке. На некоторое время это помогло. Когда в очередной раз дверь открыли и вновь «забыли» закрыть, девушка-продавщица, осмелев, сама подошла и закрыла дверь, обращаясь к мужикам по-китайски…

Чуть позже, когда количество желающих потравить себя и других опять возросло и дверь вновь застряла открытой нараспашку, всё та же девушка стала выговаривать и, видимо, стыдить бессовестных курильщиков, призывая их к порядку. Мне даже показалось, что она им пригрозила вызвать кого следует, поскольку взялась за мобильный.

Я ещё раз вмешалась, подойдя и закрыв дверь. Чуть позже я занялась выяснением, почему на табло высветилось подозрительное сообщение о том, что check out в Пекин неизвестно, когда состоится.

Меня это поначалу насторожило, хотя не была уверена, что чётко поняла смысл… Затем подумала, что надо успокоиться и дать немного времени на прояснение ситуации тем, кто за это отвечает…

Минут через 20—30 я посчитала, что достаточно терпелива была до сих пор, но следовало бы заблаговременно позаботиться о том, чтобы не опоздать на следующий рейс в Тель-Авив.

Подойдя к стойке, где сотрудница аэропорта стояла в ожидании и таком же неведении, как и пассажиры, начала ей задавать вопросы и объяснять, что у меня не очень длинный connection в Пекине на следующий рейс, а потому мне не хотелось бы опаздывать. И, если она не в курсе, что происходит, то пусть выяснит у старших товарищей, что предпринимают в таких случаях (предлагают, быть может, улететь другим рейсом).

Ко мне присоединилась пассажирка-китаянка, желающая то ли помочь мне, то ли постоять за себя, поскольку у неё пересадка была ещё раньше, чем у меня, и задержка вылета волновала её не меньше, чем меня.

Поняв, что самолёт ещё не прилетел, но вот-вот должен появиться, отошла от стойки на своё место и мысленно завела долгоиграющую пластинку: «Всё будет хорошо!»

В итоге мы вылетели на час позже…

Вообще-то, должна признаться, что довольно долго приходила в себя после этой командировки. Во-первых, разница во времени давала о себе знать, и всё время хотелось спать в самый неподходящий момент — то утром в дороге на работу, то после обеда, на какой-нибудь встрече. Во-вторых, сразу окунулась в свои занятия (21 мая курс, 26 мая — семинар). А в-третьих, надо сказать, поездка эта была полна приключений, и это тоже как-то не отпускало меня. Причём настолько, что ещё никому не смогла об этом рассказать. Вот только сейчас созрела для того, чтобы выложить это на бумаге, т. е. написать в заметках.

Связываю всё это с тем, что, желая уйти от стресса, научилась расслабляться, сохранять спокойствие и не поддаваться суете. Возможно, я переборщила и несколько нарушила границы между ситуацией, где нужно быть собранной, и ситуацией, где можно не беспокоиться.

Глава высокотехнологичная: независимость и новый статус

О работе в компаниях Marconi, Airspan Networks, о моём невольном превращении в частного предпринимателя, об уходе в новую компанию. О том, как всё начиналось. Письмо в Кишинёв.

Почти двадцать лет проработала я в нынешней компании, восемнадцать из них в качестве фрилансера. Моё многолетнее сотрудничество с компанией мало похоже на предпринимательское дело, а, скорее, выглядит как отношения работодатель — работник. Даже несмотря на то, что это произошло по моей инициативе, на деле не я хотела быть частным и независимым фрилансером, — так сложилась ситуация, и это был всего лишь способ её изменить. Кому интересно, расскажу, как было дело.

В компанию Маркони, куда я захотела прийти работать после интервью, меня взяли в инженерный отдел поначалу на срок три месяца, с тем чтобы организовать и упорядочить чертежи и документы разработанных радиоприборов. Трудоустроил меня независимый отдел кадров, который предоставлял посреднические услуги различным компаниям, поэтому зарплату и прочие социальные надбавки мне платил он же. По закону тех лет такого рода отделы кадров могли «держать» работников не более девяти месяцев, после чего компания должна была перевести сотрудника в свой штат и взять на себя все полагающиеся выплаты. Спустя три месяца, всё ещё продолжая там работать, я потребовала повышения зарплаты от своего работодателя — отдела кадров, так как соглашалась на шесть тысяч за временную работу и, к своей радости, получила 25% надбавки, что вызвало у меня прилив гордости.

Прошло полтора года, компания испытывала финансовые затруднения и не вспоминала о своих обязанностях, а посредник продолжал получать за меня немалые деньги от компании. Ситуация начинала вызывать недовольство и у меня, и у моего мужа. И тут случился непредвиденный обвал — компания в один день отправила домой 100 сотрудников из 160, вручив им письма об увольнении, без требований отрабатывать необходимый по договору срок, пообещав при этом выплатить компенсацию в двойном размере.

Мне, как ни странно, предложили выбрать — остаться ещё на неопределённое время или получить письмо об увольнении.

Я выбрала первое. А за этим последовал этап поисков покупателей на компанию Маркони, когда мы с моим непосредственным руководителем — начальником инженерного отдела — доводили до кондиции цифровую документацию на наши системы, чтобы было что демонстрировать потенциальным покупателям.

В результате англо-американская компания, заинтересовавшись, приобрела фирму Маркони, и тогда мой муж, понимая, что новым хозяевам нет дела до меня и израильских законов, просчитав все возможные варианты, предложил мне проявить инициативу и заявить о своём желании заключить с новой фирмой договор о сотрудничестве напрямую, вместо того, чтобы общаться через посредника. Не сразу, но новая власть сообразила, а, возможно, ей подсказали, что это будет выгодней, чем платить посреднику — моему работодателю.

Уже через две недели мне ответили положительно, после чего я начала оформление своего нового статуса, не до конца внутренне принимая его, но понимая, что на тот момент это был самый креативный и выгодный выход из сложившейся ситуации.

Да, были плюсы, которым я призывала себя порадоваться, но были и минусы, которые я ощущала то тут, то там. Моя профессиональная самооценка тогда явно хромала, и прошли годы, прежде чем я научилась осознанно работать над её повышением. Но именно этот случай позволил мне поверить в себя, оценить свою независимость и выгодное положение. Ведь меня не коснулись массовые увольнения, поскольку я не была частью штата сотрудников.

Несмотря на то что я позволяла себе работать в более удобные часы, чем, вероятно, разлагала дисциплину в отделе, всё равно это была загрузка на полный день. Был замечательный период, когда я работала четыре дня в неделю, оставляя себе один дополнительный выходной. А в 2015 году, когда я решила помочь младшей дочке с двойняшками, родившимися раньше срока, мне отказали в дополнительном отпуске на четыре недели. Тогда, повинуясь душевному порыву, я написала заявление о расторжении договора. Начальство сразу же передумало: мне дали отпуск на две недели, а после предложили удобный график — два дня в неделю. На тот момент это казалось мечтой, и я проработала так полтора года, пока опять не вышла постепенно на полную ставку.

За последние годы было несколько волн увольнений, часть сотрудников ушли сами. В ноябре 2018 года грянули организационные перемены сверху. Без предупреждения уволили моего непосредственного босса — заведующего инженерным отделом и его начальника — VP Operations Department, по-русски — директора производственного отдела.

И тут прежде налаженные связи стали рушиться. Как следствие, мне добавили новую должность. Передать и принять дела было невозможно. Я чувствовала, словно получила «наследство без завещания», с которым придётся разбираться самой — без подробного перечня, что и как должно быть. Уже тогда наметилась трещина в моём отношении к делу. То, что было важно ДО, стало почти никому не нужным ПОСЛЕ.

Честно скажу, было непросто, но интересно и полезно, ведь я люблю и знаю то, что делала. Вдобавок к своим обязанностям мне пришлось поддерживать ту систему, попросту говоря, базу данных, которая создавалась много лет назад на моих глазах, при некотором моём участии в её тестировании, а также — в её непосредственном использовании.

Заодно я вдоволь «наигралась» в учительницу, которой мечтала быть в детстве, проверяя инженерные изменения всех проектов, как Change Analyst.

Если бы мне не предложили уйти в компанию FABRIC, я так бы и работала, наверно. Но, задумавшись, поняла, что это мой шанс для роста и перемен. Тем более что почти не осталось тех людей, с кем мне было комфортно работать, а проекты тех, кто ушёл сам или «кого ушли», ложились на наши плечи тех, кто остался.

Совсем другая история у моего мужа, который всегда жаждал независимости от работодателя и шёл к этому с самого первого момента трудовой деятельности в Израиле. В начале марта 2020 года Олег отмечал 15-летие своей компании, — как раз накануне введения карантина из-за возникшей эпидемии коронавируса. Между прочим, его компания продолжила работать в этот нестабильный период. Однако, чтобы рассказать о становлении Олега как частного предпринимателя здесь, на Земле Обетованной, мне следует вернуться в те далёкие годы, когда мы только приехали в Израиль и начали с нуля в незнакомой стране.

НЕ ПОЗАБЫТЬ РАССКАЗАТЬ

Из письма Кишинёвские сны

30.10.1990

Здравствуйте, дорогие мои Фимка, мама и папа!

Очень рада, что буду разговаривать с вами первого ноября. Но всё равно решила написать немного и попробовать отправить с людьми, которые приезжали в гости к своим родственникам. Эти родственники — наши соседи, причём соседка сама из Кишинёва (живёт здесь уже больше десяти лет), а муж её из Прибалтики. В общем, если они возьмут письма и опустят их в почтовый ящик в Москве, по дороге в Биробиджан, то в начале ноября, надеюсь, вы уже будете читать то, что я пишу.

Когда я впервые написала на конверте в строчке адреса: улица Киевская, дом 16/4, то задумалась уже после отправки: а нет ли сейчас путаницы со старой и новой улицей Киевской? Может, писать пока по-прежнему: Димитрова? Это письмо я решила отправить в одном конверте с соседским, чтобы не пугать обилием писем тех, кто их должен взять (Лангеры тоже передают письмо).

После вашего разговора с тётей Броней Нюся с ней позвонили мне, сказали, что в Кишинёве спокойно. Мы уже не знали, что и думать: телеканал «Время» передаёт новости о чрезвычайном положении в Молдавии. Хотели позвонить, но Лангеры нас опередили. После их разговора с Кишинёвом мы решили уже ждать.

Надеюсь, вы увидите и прочитаете информацию в письме к соседям. Дело в том, что Наташе она (информация) нужна срочно, поэтому я так подробно всё ей описала. Тем не менее на твои вопросы, мама, я ответила в аэрограмме (может, вы её уже получили?). Если появятся ещё вопросы, обязательно спрашивайте.

4 ноября мы едем на экскурсию в Иерусалим. Детей, к сожалению, брать не разрешают, да они к тому же будут в школе и садике. Я стараюсь уже говорить с окружающими на иврите. Мне даже нравится обходиться без английского, то есть использовать всё, чему я научилась в Ульпане.

Но чтобы не забыть английский язык, урываю несколько минут от, несомненно, более важных дел, чтобы почитать единственную книжечку на английском, которую взяла с собой (не считая маленького словарика). Это брошюрка первого курса из кооператива «Оферта». К тому же наша преподавательница решила меня выбрать в комитет Ульпана (из-за некоторого знания английского языка) как представителя нашей группы. Что из этого выйдет, пока не знаю, но нельзя терять «форму», точнее, навыки, знания и словарный запас. А это непросто, когда учишь другой язык. Вам всем, конечно, лучше по чуть-чуть знакомиться с языком, если есть возможность достать самоучитель. Но хочу сказать, что при вашем умении разговаривать на идише, румынском (а папа, кажется, ещё и немецкий знает) проблем с общением здесь у вас не будет.

Что интересно, при всех разногласиях, конфликтах между арабами и евреями, после государственного языка иврита здесь везде параллельно идёт арабский, английский и даже иногда русский. К примеру, руководства к применению противогазов на четырёх языках, многие надписи на улицах, вывески на 2—3 языках, а руководство к нашей стиральной машине вообще на русском. Телевидение здесь тоже многоязычное. Есть программы Израиля, Ливанская, Иорданская (с титрами на иврите). Из каналов мы предпочитаем «Союз». Сейчас проводят кабельное телевидение, которое позволит нашему телевизору принимать сигнал если не всех 50 каналов, то примерно треть программ Европы и Америки. Между прочим, Света с Наумом, когда были у нас, проводили сравнение Израиля и Америки: здесь, говорят, цены в два с половиной раза выше, зарплата в два раза ниже, а в целом уровень жизни ниже в пять раз. Света очень расстроена, что они не в Америке.

Таня с удовольствием ходит в школу, но не всегда с охотой делает уроки, когда есть домашнее задание. Гораздо охотнее она бегает с подружками по полдня на улице. А Инга приводит в восхищение всех новых знакомых своими знаниями и сообразительностью.

У Олега несколько предложений по работе: от рабочего-электрика до руководителя-инженера в бригаде, но на целый день ни я, ни, кажется, он сам, пока не хочет идти. Договорился сейчас по соседству сделать проводку (2 вентилятора, 3 светильника, 10 розеток, щиток) за 350 шекелей. Олег рассчитывает поработать там 2—3 дня.

У Бориса Александровича было уже несколько клиентов с брюками, так что первый заработок есть и у него. Клара Соломоновна собирается вам написать письмо, но ей трудно это сделать, так как она не знает, что написать. Дело в том, что, как я понимаю, о самочувствии она не может однозначно сказать — лучше ей или хуже.

Бывают дни получше, бывают — похуже. Однако здесь, живя на втором этаже и имея возможность пользоваться лифтом в доме, она гораздо чаще бывает на воздухе, чем в последнее время в Кишинёве. А об остальных проблемах она не может писать, потому что нигде не бывает, и не в курсе дел, которые взял на себя, в основном, Олег. Очень надеется мама Олега, что после больницы сможет оценить всё, и, в частности, уровень медицины, объективно.

Что касается Кишинёва, то каждое утро или Олег, или его папа рассказывают, что видели во сне Кишинёв. А девочки, чуть что, просятся в Кишинёв. «Лифт плохой» — Инга боится — «в Кишинёв поехали». «Снега нет — поехали в Кишинёв». «Бабушка Маша, дедушка Йося, Фима» — опять в Кишинёв. День рождения у Саши — «Поехали в Кишинёв». «Сметана плохая, привезите хорошую из Кишинёва» — это уже Таня.

О продуктах здесь можно писать бесконечно. Кстати, покажите это Наташе — я ей не писала об этом.

О разнообразии могу сказать только, что все местные не знают и не пробовали всего того, что есть в магазинах. Тем не менее такое разнообразие позволяет каждой семье подобрать для себя подходящий по цене и вкусу круг продуктов.

К примеру, нашим девочкам не нравится сметана (мне самой она не нравится, а может, мы ещё не нашли ту, что придётся нам по вкусу). Зато их вполне устраивает десяток или больше разновидностей фруктовых творожков или кефирчиков, от клубники и малины до ананасов. А всякие печенья, вафельки, фруктовые и шоколадные виды мороженого, взбитые сливки, разные «мазилки» типа шоколадного масла — Инга только на этом бы и жила, если бы не Олег. Он своим аппетитом и умением убеждать научил её любить и кисло-сладкое, и мясо, и лук, и кетчуп. Соки, воды, сиропы и т. д. и т. п. Сыры, колбасы тоже искать не надо.

В смысле вещей здесь одеваются кто как хочет и может. Но средние израильтяне, вне зависимости от пола и возраста, ходят всё лето в футболках (на пару размеров больше требуемого), блузках, шортах, брюках, юбках-брюках и юбках-шортах — это уже относится к женщинам и девочкам. На зиму, говорят, готовьте только брюки и куртки! Вот и всё на сегодня.

До свидания,

Жанна

Глава начальная: хочу домой

О первых годах алии (репатриации), устройстве на работу по методу Олега и поисках своего места под жарким израильским солнцем. Письмо с рассказом о том, как девочки отдыхали в лагере, про начало работы в фирме «Нирор».

14 августа 2020 года исполнилось тридцать лет нашей жизни в Израиле. И это с некоторым приближением можно назвать половиной и для меня, и для Олега, так как уезжали мы из Союза двадцати девяти — и тридцатилетними молодыми людьми.

Нашим дочкам было тогда совсем немного лет — почти семь старшей Танечке и четыре года с небольшим младшей Ингуле. В первый же день после торжественного обеда у родственников мужа, радушно принявших нас, ближе к вечеру Инга заявила: «Хватит, поехали обратно, хочу домой!». Это было грустно и смешно одновременно. Пришлось объяснять малышке, что отныне здесь наш дом.

Мы собрались, и Павлик, родной племянник моей свекрови Клары, отвёз нас в заранее арендованную квартиру, где нам предстояло обосноваться на ближайшее время. В четырёхкомнатной квартире были голые стены и одно раскладное кресло в салоне, которое любезно предоставили незнакомые нам друзья родственников. Пришлось распаковывать баулы с постельным бельём, расстилать пуховые одеяла на полу вместо матрасов и первые дни спать по-спартански. Уже на следующий день соседка с шестого этажа, красавица-брюнетка с марокканскими корнями, лично притащила огромный толстенный двуспальный матрас, тут же приспособленный для родителей Олега вместе с ящиком от кровати, выставленным на улицу в пользу нуждающихся.

В агентстве «Сохнут» для вновь прибывших Олег купил две одинарные кровати для девочек, ну, а мы с ним ещё много месяцев вели «напольную» жизнь, обходясь тем, что было устроено в первый же вечер.

Про свою вторую половинку могу сказать, что он неординарный человек, пожалуй, во всех областях. Успев ощутить вкус частного предпринимательства ещё на «доисторической родине» и оставив там свою фирму компаньону, Олег приехал в Израиль с уверенностью, что здесь он создаст филиал. Но не тут-то было. У компаньона оказались другие планы, так что пришлось начинать не с открытия собственного дела, а, разумеется, с наёмного труда, овладения языком ивритом и приобретения местного опыта.

Прирождённый инженер-изобретатель, мечтатель с организаторским талантом, он начал своё восхождение сразу после приезда в 1990 году с роли помощника электрика-частника. Обогатившись опытом, сменив завод, проектные и Hi-tech фирмы, налетавшись по командировкам по миру, в 2005 году открыл свою компанию по разработке и производству электронно-компьютерных систем для разных военных и гражданских израильских и не только фирм.

В подтверждение неординарности моего супруга приведу в пример самый первый эпизод здесь, в Израиле. В середине августа мы прилетели в Израиль с двумя маленькими дочками и его родителями. Ответственность за всех нас подталкивала Олега к поискам работы. В русской газете он нашёл объявление о том, что нужен помощник электрика с водительскими правами, с пометкой «без знания иврита не звонить».

Но это не остановило Олега, и он позвонил. Ответила жена электрика на русском языке, с которой Олег договорился о собеседовании. Сам электрик оказался польского происхождения и русским языком не владел. Но несколько слов на английском, несколько на иврите — до алии израильские учителя провели десять уроков у нас в Кишинёве, плюс на идиш (Олег предусмотрительно прихватил своего папу на интервью), и тот факт, что электрика лишили водительских прав на три месяца, — помогли Олегу получить работу по первому же объявлению! Да ещё Зина, жена электрика, оказалась нашей бывшей землячкой, приехавшей в Израиль в 80-е годы. Вот как бывает!

Начало моей карьеры в Израиле тоже было нестандартным.

Приехав в середине августа 1990 года, уже в сентябре я забирала из детского садика соседскую девочку вместе со своей четырёхлетней дочкой. Мы все вместе шли к нам домой на час-два, пока мама девочки не возвращалась с работы. По привычке помогать людям я готова была это делать бесплатно, но соседка настояла на том, чтобы платить мне восемь шекелей в час. Меньше чем через год муж приобрёл компьютер, чтобы я, учась тогда на курсах AutoCAD, могла вдоволь попрактиковаться.

Тут же ко мне обратился другой сосед и предложил напечатать в электронном виде русско-английский и англо-русский варианты для компании, разрабатывающей электронные словари. Я взялась, хотя никогда до этого не печатала ни на машинке, ни на компьютерной клавиатуре.

Примерно в то же время владелец одной небольшой фирмы, решая, переходить ему на компьютерное черчение или нет, дал мне задание начертить что-то дома. После того как задание было выполнено, он согласился с идеей моего мужа взять меня на работу с моим собственным компьютером временно на три месяца, чтобы убедиться, что это ему подходит. Как шутил сосед-«сабр» по этому поводу: а не хотим ли мы ещё и заплатить работодателю за то, что я у него работаю? «Сабрами» называют коренных израильтян, дословный перевод с иврита — «кактус».

В итоге мой компьютер благополучно вернулся домой через несколько месяцев, а я продолжила там работать уже на новом — рабочем.

Нашему примеру последовала моя подруга, устроившись так работать в архитектурное бюро в Хадере: она пришла туда на первое время со своим домашним компьютером, и, между прочим, работает там до сих пор.

Широко известную и принятую сегодня в современных компаниях практику привлечения кадров по системе «друг приводит друга» мы стали применять с самого появления в Израиле. Тот же сосед-«сабр», чью дочку я забирала из детского сада вместе с Ингой, познакомил Олега со своим сотрудником по имени Моше, который строил себе новый дом. Много лет назад Моше приехал в Израиль в восьмилетнем возрасте из Одессы, где, скорее всего, его звали Мишей. По-русски он говорил с акцентом, не всегда правильно, но для нас знакомство с ним оказалось подарком судьбы.

Он не только строил дом на земле в одном из новых районов Ришона (в рамках проекта «Деревня в городе»), но и затеял ремонт квартиры перед тем, как её продать. Так что помощь и дешёвые рабочие руки Моше нужны были позарез. Олег стал первым в этой цепочке друзей, попавших постепенно под крыло Моше и его жены с польскими корнями — Эстер. Олег привёл на стройку дома наших с ним общих приятелей — Виталика, затем Лёшу. Позже Виталик позвал ещё парочку ребят из своего окружения в Реховоте, где жил. Так образовался круг старых и новых друзей, которые под предводительством Моше и его близких соратников стали ездить большой компанией, с детьми, в походы и на экскурсии по Израилю в выходные дни, а иногда вместе отмечать здешние праздники.

Надо сказать, что наш Моше — не единственный пример доброго отношения к вновь прибывшим в страну. Это вообще свойственно многим израильтянам — помогать, направлять, подсказывать и привечать новичков. Добавлю, что это не отменяет и процветание бюрократии, которая хорошо знакома едва ли не всем, кто жил на «доисторической» родине, — недаром существует на израильском радио программа с завораживающим и многообещающим названием «Всё будет хорошо: путеводитель для выживания в израильских джунглях».

НЕ ПОЗАБЫТЬ РАССКАЗАТЬ

Из письма

22.07.1993

Прекрасный день! Замечательное время! Мой любимый час!

Догадались? Четверг, и я недавно вернулась с работы. Правда, я ещё не решила, стоит или не стоит ехать завтра в Питах-Тикву, но всё равно, четверг для меня — чудесный день. Поскольку в мои планы входит завершение дел на старом заводе в воскресенье и понедельник, то было бы порядочнее с моей стороны появиться завтра на новом месте, тем более что есть одна работка, которую нужно выполнить для нового хозяина.

Хотя с их порядками, когда на тебя вешают несколько дел одновременно, трудно разобраться, насколько эта работка срочная. Но пока мне что-то не хочется думать о завтрашних делах. Гораздо приятнее предвкушать удовольствие от выходных. Во всяком случае, сейчас я настроилась не спеша, спокойно и по возможности подробно рассказать обо всём. Вот только не успела спросить Фиму по телефону, не слишком ли утомительны мои такие длинные письма?

Как ни странно, но за эти первые пару дней напряжённого режима, когда уходила рано, возвращалась поздно, я успела напрочь забыть обо всех телевизионных сериалах, уверенно поселившихся на экранах во многих странах. Даже когда по вечерам чертила за компьютером для заочника, лишь краем уха слушала, что там происходит. А тут вдруг забыла и безо всякого сожаления. И надо же… Пишу, а по телевизору «позывные» «Марии». Удивительно — жизнь на экране продолжается: одни мирятся, другие — ссорятся. Но это всё уже не так важно.

А важного, на мой взгляд, так много, что не знаю, с чего начать. Пожалуй, имеет смысл вернуться к тому, чем заканчивала прошлую свою «исповедь».

А заканчивала, если не ошибаюсь, тем, что напряжение падало, проблемы одна за другой разрешались. Неопределённость сменилась определённостью и спокойствием.

Сначала мне дали положительный ответ в фирме «Нирор», что берут меня на работу, затем я поговорила с Эли — нынешним своим хозяином — и не встретила с его стороны никаких препятствий. Затем мы разобрались — не без труда — с хозяином квартиры и, наконец, в начале недели я закончила электронные схемы для дипломного проекта.

Разумеется, всё это происходило не по отдельности, а одновременно с разными мелкими и не очень происшествиями, некоторые из них я уже успела описать. Но основные волнения всё же позади, постепенно налаживается несколько другой для меня ритм жизни. Между прочим, после перегрузок приближающегося к концу месяца неплохо было бы хорошо отдохнуть.

Уже вечер, даже поздний вечер, и, поскольку без приключений нам жить скучно, то Олег решил для разнообразия забыть свою «набедренную сумочку» со всеми документами и записной книжкой у клиента в Холоне. Мало того, этот клиент — знакомый сотрудника Олега — заехал сегодня за Олегом на работу, и вместе они поехали к нему. То есть, ни фамилии этого человека, ни телефона у Олега нет. К тому же эти люди должны были вечером куда-то уехать. В общем, Олег отправился с Давидом на его машине в Холон искать пропажу.

Судя по тому, что о девочках сегодня я почти не упоминаю, вы можете догадаться, что они уже давно свалились «замертво» после лагеря и спят.

Инга даже не ужинала, что делать с этой Ингой! Ещё неделю назад начала она жужжать о том, что мальчик из Бориной группы — именинник и приглашает друзей к себе домой на день рождения с 17:00 до 22:00.

Я ни малейшего значения этому не придала, а сказала лишь Инге, что, если он именинник, это ещё не значит, что он пригласит весь лагерь из тридцати детей к себе. На это моя младшенькая ответила, что уж её-то он точно пригласит. Обсуждать мы это долго не стали, я поставила точку, посчитав, что пока нет приглашения (здесь приняты между детьми письменные приглашения), то не о чём и спорить.

У меня лично сомнений не было — мальчик из 7—8 класса не может приглашать малышей. Но как жестоко я ошиблась: вчера мне показали приглашение, написанное на маленьком листочке печатными буквами, почти взрослым почерком, по-русски. Содержание его было следующим:

«Инга! Буду рад видеть тебя в мой день рождения, который состоится в пятницу по адресу:… Встреча друзей у фонтана в 17:30 (окончание в 22:00). Юра».

Ну, что скажете? Как объяснить этой маленькой даме, что ей рановато, пожалуй, посещать вечеринки без родителей?

Быстро пролетели три недели, и вот уже девочки приближаются к благополучному, надеюсь, окончанию своего организованного отдыха в лагере. Завтра последний день, надеюсь, он не принесёт мне новых потерь и сюрпризов. Думаю, что и приобретённый опыт самостоятельности пойдёт девочкам на пользу. Они, правда, однажды проявили даже большую самостоятельность, чем от них ожидают. Может, я уже писала, как они вышли в центре города, а погуляв, отправились на поиски центральной автобусной станции?

Ладно, о девочках, наверное, будет ещё повод поговорить.

А что касается работы, то я в последнее время много думала об этом, испытывала разнообразные чувства и желания, да так активно размышляла, что сейчас мне кажется, будто я уже об этом писала.

Так ли это? Боюсь повториться. Хотя вряд ли успела об этом…

Прежде всего, мне было трудно решиться уйти самой. Я ведь действительно никогда ещё не увольнялась в своей жизни вот так, меняя работу. Уволилась единственный раз перед отъездом сюда. Так что переступить через себя и сообщить людям, которые меня хорошо приняли и во многом помогли, что я от них ухожу, было бы для меня очень нелегко.

Но долгие размышления не оказались напрасными — я нашла способ поговорить об этом тактично. Сказала, что ещё не решила окончательно, а прошу их совета, точнее, совета Эли. И всё получилось отлично! Он, как порядочный и благородный человек, сам посоветовал мне попробовать себя в новом деле и не отказываться от возможности продвижения.

Конец ознакомительного фрагмента.