Горизонтальная война. Снимая маски

Есения Маас, 2022

Когда-то я стала добычей охотника, чья коллекция насчитывала десятки сломанных судеб.Его любовь была сродни помешательству, она уничтожала всё и всех на своём пути. Так произошло и со мной. Прошли годы, теперь я счастливая мать и вот-вот должна стать такой же счастливой женой, но…Человек, уже однажды сломавший меня, вновь открыл охоту на бабочку, что избежала его коллекции.

Глава 1

— Ром, я так скучаю… — шёпот сорвался с губ вместе облачком пара.

Холодный, шершавый камень подмораживал пальцы рук, но в общем-то мне было всё равно. Такой прекрасный, солнечный день хотелось разделить с кем-то очень близким. С кем-то, кто знал меня от и до, кто никогда бы не предал.

— Знаешь, она бы тебе понравилась. — Улыбнувшись, я смахнула снег со скамьи и присела на краешек, рассматривая крупный нос в веснушках. — Лизе уже восемь, но характер… как будто ты, только в юбке. Странно, да? — шмыгнула я носом. — Но весело. Что ни день, то цирк с конями.

Позади послышался хруст снега. Я выдохнула застрявшие в горле слова и подставила лицо солнцу, одновременно смаргивая слёзы.

— Мел, ты скоро? Лизу пора забирать.

Тёмная фигура Никиты закрыла свет и волшебство момента ушло. Осталось только глухое раздражение из-за того, что нас потревожили.

— Иду.

Поднявшись, я сунула руки в карманы куртки, и в последний раз взглянула на надгробие: с яркого, резкого снимка на меня смотрел рыжий мальчишка. На миг почудилось, что в навсегда застывших карих глазах промелькнула тоска.

Зажмурившись, я вздохнула и поправила новый букет.

— Пойдём. — Ник взял меня под руку, уводя прочь. — Твой родственник?

— Нет. Но он был самым близким и родным человеком. Он был моим домом. Когда-то.

Снова выдавив унылый вздох, я пошла вперёд оставляя далеко позади мёртвые стены Ваганьковского кладбища.

С Никитой мы познакомились меньше года назад, но он как-то быстро влился в нашу с Лизой маленькую семью, и занял в ней прочное место. Может, потому что напоминал мне его? Иногда я ловила себя на мысли, что Ромка вполне мог вырасти именно таким. Только у Ника волосы были гораздо темнее и жёстче и глаза зелёные.

Эта поездка на кладбище была первой за год, и как всегда на несколько часов выбила меня из сил, так что за руль сел Ник. Смахнув с пальто несколько снежинок, он завёл двигатель и повёз нас к школе.

Лиза уже второклассница, и закончит ту же частную школу, что и я когда-то. Поначалу мне было тяжело вернуться в знакомые стены, но, в конце концов, пересилив себя я сдалась — образование здесь было лучшим во всей Москве. А желать ребёнку лучшего — удел каждого родителя.

Сидя в холле первого этажа, я скользила взглядом по знакомым портретам и лозунгам. Вон там Ромка признался мне в любви, стоя у фонтана и переминаясь с ноги на ногу, словно младшеклассник. Сердце защемило от тоски и острой нехватки родной улыбки и веселого смеха. Как часто мы понимаем, что потеряли, лишь лишившись этого? Старая истина, которую сложно вдолбить в голову подрастающему поколению.

— Мам! — со спины раздался звонкий, укоризненный голос. — Я же просила не ждать меня в школе. Я уже взрослая.

Дочь шла в компании таких же второклашек. Судя по всему, за последний год она стала лидером своего класса. Вон как ребята ей в рот смотрят, — усмехнулась про себя, вспоминая молодость.

— Извини, — фальшиво понурилась я. — Никита хотел отвезти нас в ресторан. Ты помнишь, что у меня сегодня день рождения?

На бледные щёчки дочери набежал стыдливый румянец. Тряхнув копной чёрных волос и сверкнув тёмно-синими глазами, она подхватила меня под руку и потащила на выход.

— Мамуль, ну так нечестно, — заныла дочь. — Никто не будет воспринимать меня всерьёз, если меня мама будет со школы встречать. Пусть водитель приезжает, как у всех.

— Мы не все, Лиза. Не вижу ничего плохого в том, чтобы встретить любимую дочь. Тебе придётся смириться, Ириска.

— Ну не при всех же, — испуганно зашипела она, сделав большие глаза. — Не называй меня так.

— А как надо?

— Елизавета, — гордо вскинула дочь голову, — или Элла.

— Какая Элла? — споткнулась я.

— Принцесса Елизавета Гессен-Дармштадтская, мам, — укоризненно пояснила дочь. — Мы сегодня проходили по истории род Романовых.

— Давай ты будешь просто Лизой. Моей Лизой, а? — Я хлопнула её по плечу.

— Ладно, — сдалась дочь. — Но в школе Ириской не зови, не хочу, чтобы меня дразнили.

— Договорились, — шепнула я, распахивая дверь внедорожника.

Небольшой семейный ресторанчик на набережной Москвы-реки манил уютом и спокойствием. Кто спросит, почему я предпочитаю малолюдные места, богатым заведениям моего круга? Ответ простой — всё тот же Глеб Домогаров, который на сто процентов соответствует своей фамилии. Я избегаю его всеми доступными средствами.

За последние семь лет, со дня побега из родного дома, этот мерзавец чего только не делал, чтобы показать, кто в моей жизни хозяин. Он расстроил две мои свадьбы, избавился от всех ухажёров и изо дня в день напоминал о том, чего именно ждёт от «наших отношений».

Один Никита держался, и это был ещё один плюс в его пользу.

Подперев голову рукой, я рассматривала его, будто видела в первый раз. А ведь и правда. Каким человеком нужно быть, чтобы противостоять Домогарову?

— Ник, — протянула я, пока дочь была занята аквариумом с тропическими рыбами. — Как твой день прошёл? Всё хорошо?

— Нормально, — усмехнулся он, заправляя непослушную прядь за ухо. — Заключил несколько договоров с клиентами, купил тебе подарок и съездил на кладбище. А что?

— Ничего, — напряглась я. — Ты не заметил ничего необычного?

— Да нет, — пожал он плечами, которые так сводили меня с ума. — Твоя мать с утра звонила. Не знаю зачем, но разговаривала очень мило. Вы точно в ссоре?

— Что ты ей сказал? — мои пальцы побелели от напряжения. — Ник! Что ты ей сказал?!

— Ничего. — Он оторвался от меню и поднял голову. — Только назвал место ужина, и всё. Это ведь не тайна? Она, вроде, поздравить хотела.

— Бог мой, — простонала я, схватившись за голову. — Что же ты натворил. Лиза! — крикнула я дочери, наплевав на приличия. — Детка, иди сюда, мы едем домой. — Я протянула руку, подгоняя дочь, но опоздала. Со стороны двери на меня смотрели четыре горящих ненавистью одинаковых глаза.

Братья Домогаровы.

— Кто это? — Никита вырос передо мной, закрывая обзор.

— Мой самый страшный кошмар. Забери, пожалуйста, Лизу, — еле слышно прошептала я, набирая в грудь побольше воздуха. — Слышишь? Уведи её подальше! Ну же!

Краем глаза следя за сборами дочери и Ника, я наблюдала за Глебом и Борисом. Как в насмешку, они даже одеты были идентично. Синхронно двинувшись в мою сторону, братья распугали официанток, которых не выручил даже профессионализм.

Почти два метра ростом, с густыми длинными волосами цвета чёрного кофе, и тёмно-синими глазами. Они пёрли напролом, совсем не замечая бросившийся в рассыпную персонал и замолчавших, как по команде, гостей.

Когда Глеб и Борис были на расстоянии двух метров, я заметила шевеление справа, но мотнула головой, запрещая Никите подходить. Глеб не должен добраться до Лизы.

— Мелания, — в два голоса усмехнулись близнецы. — С днём рождения.

От этой синхронности у меня мурашки по спине побежали. Словно передо мной не два человека стояли, а один.

— Что вам нужно? — Я будто кол проглотила и сидела, боясь сделать лишний вдох.

— Как всегда, мне нужна ты, — сказал тот, что справа.

Ага, значит, это Глеб.

— А мне двойной виски безо льда. — Борис бесцеремонно уселся на место Никиты.

Подскочившая девочка, испуганно чиркнула каблуком и, едва не упав, помчалась выполнять заказ.

Сжав под столом руки, я замерла и села прямо, стараясь максимально расслабиться. С этими двумя нельзя казаться слабой. Они, как звери, слабость, как и страх нутром чуют.

— Глеб, Борис, спасибо за поздравление. Но я, всё же, хотела бы услышать ответ — что вам нужно именно здесь? У нас семейный ужин.

— Семейный?.. — напрягся Глеб. — Что это значит?

— Я, Лиза и Никита — семейный ужин, — как можно мягче пояснила я, понимая, что втягиваю ни в чём не повинного парня в свои проблемы. Но деваться некуда.

— Девчонка моя дочь, — прищурил глаза Глеб. — Да и этот дрыщ здесь ненадолго. Впрочем, как и все прежние. — Хохотнув, он подцепил ногтем меню, будто боялся запачкаться. — Мел, ты опускаешься всё ниже и ниже. Неужели, кроме этого убожества не нашлось никого более достойного? Он же на дешёвого актёра похож. Позёр.

— Это не твоё дело, — парировала я.

В этот момент официантка принесла Борису виски и испарилась. Медленно качнув бокал, он сделал глоток и брезгливо сморщился:

— Паршивенько.

Отставив почти нетронутый бокал в сторону, Домогаров щёлкнул портсигаром, и прикурил тонкую сигарету. До моего носа тут же донёсся запах ненавистного ментола. Выпустив струйку дыма, брат Глеба отвернулся к окну, намеренно игнорируя наш разговор. В последнее время, мне всё чаще казалось, что он стал тенью своего близнеца, его вторым Я.

А ведь когда-то он был тем, кто буквально вытащил меня из депрессии. Что же изменилось?

— Мелания, — начал Глеб, слегка склонив голову набок, и листая меню, — мне откровенно наскучила эта гонка. И ты и я знаем, что нужно делать. Так что давай, не будем тратить время попусту. Избавься от этого недоразумения и пошли с нами. Девчонку, так и быть, можешь взять с собой.

— Я за тебя не выйду, — мотнула головой. — Я лучше умру, Глеб, но женой твоей не стану, и не позволю Лизе войти в твою семью.

— И чем же он лучше меня, — напрягся Домогаров.

— Никита живой. — Я устала от этого. Просто устала. — А ты мёртвый Глеб. Тебя, кроме внешнего лоска и денег, больше ничего не волнует. Ты тратишь миллионы, содержа штат любовниц, и презираешь слабость. Я лишь трофей.

— Трофей? — Он вытащил ювелирную коробочку из пиджака и небрежным движением открыл. Внутри лежал инкрустированный синими сапфирами изящный ошейник. — С днём рождения, Мелания. Сегодня среда, через два дня я заеду за тобой и Лизой. Я даже даю добро на прощальный секс. Видишь? — довольно усмехнулся он. — Я добрый. Но только сегодня. Это мой тебе подарок на двадцать пять лет.

— Нет.

Подарок остался на месте. Ядовитое напоминание о том, кто на самом деле Глеб Домогаров.

— Значит, кто-то умрёт, — буднично ответил Глеб и поднялся, засовывая руки в карманы.

За ним последовал Борис, который скользнул по мне ничего не значащим взглядом, но я заметила, как он напрягся, когда увидел любопытную мордашку дочери. Лёгкое передёргивание плечами было заметно только мне. Замерев на несколько секунд, Борис повернулся и улыбнулся так, что у меня сердце сжалось от страха:

— Скоро увидимся… невестка.

Сжав зубы, я следила за мощными, тренированными спинами братьев. Скользящие вдоль позвоночника волосы напоминали хвосты тигров, затаившихся в предвкушении охоты. Светлые костюмы с серебряным отливом оттеняли цвет волос. На выходе Боря повернулся и окинув взглядом всё помещение, задержался на Лизе. Несколько долгих секунд, в течение которых я была уверена, что он что-то задумал, я не дышала. Но потом младший из близнецов отвернулся и вышел.

Дверь хлопнула, говоря о том, что кошмар исчез, люди расслабились и продолжили разговоры. Официантка, что приносила Борису виски, тихо всхлипывала неудачно пряча слёзы. Эк, её пробрало. Я перестала так реагировать на каждую встречу только год назад, когда в моей жизни неожиданно возник Никита.

— Что это было? — Ник сел напротив и взял Лизу на колени. — Почему ты запретила нам подходить?

— Мамочка. — Лиза смотрела сквозь окно, на улицу. — Почему у этих дяденек такие же волосы и глаза, как у меня?

Ахнув, я повернулась к окну и наткнулась на ядовитую ухмылку Бориса, который стоял рядом с джипом и курил очередную вонючую сигарету.

— В мире много похожих глаз и волос, Лиза. Не забивай себе голову, — устало ответила я, отворачиваясь. — Мне что-то не хочется есть, но может быть, вы хотите сделать заказ?

Компания «Штэрн», кабинет генерального директора тем же вечером

— Никогда не пойму, что ты в ней нашёл. — Борис сел в кресло брата. — Она всегда была гордячкой, а ты своим поведением лишь ухудшаешь ситуацию.

Глеб прохаживался по кабинету, играя небольшим ножиком, который ему подарил один из партнёров. Но вспомнить кто, он уже не смог бы. Всё так, брат прав. Но что-то держало его около этой девицы много лет подряд. Пожалуй, в какой-то момент простая заинтересованность в блондинке кукольного вида переросла в манию. Он желал заполучить её как приз, как трофей. Венец его коллекции, в конце концов.

— Может, мне скучно? — рассмеялся он, не желая признаться даже брату в своей слабости. Его бесил её страх.

— Даже для тебя, это слишком жестоко… — Борис нажал кнопку видеофона, вызывая секретаршу. — Мелани умная девушка, и с ней всегда можно было договориться. Если влюбился — так и сказал бы. Любая за тобой пойдёт, и мелкая не исключение. — Мужчина провёл рукой по волосам, и усмехнулся. — Она же не слепая.

— Да брось. — Глеб поморщился. — О чём ты говоришь, какая любовь? Деньги брат, деньги в нашем мире решают абсолютно всё. А когда к деньгам прилагается такая аппетитная девочка — грех не воспользоваться предложением. На сегодняшний день Мелания — самая выгодная невеста страны. А холдинг в качестве приданого — вообще сводит на нет все её попытки отказаться. Ты бы видел её лицо, тогда, на дне рождения Лизы. Уже в шестнадцать она была сочной, но после родов, её тело приобрело такие аппетитные формы, что я не смог сдержаться. И взял её прямо там, в библиотеке. — Довольный смех и радость от содеянного Борис не разделил.

Напротив, он смял листок бумаги и швырнул его в урну, снова прикуривая. Когда от сигареты осталась только половина, младший из братьев всё же ответил:

— Почему ты не можешь остановиться? Ты потратил на неё почти семь лет. Семь грёбаных лет! — взорвался он, отчего красивое лицо исказила гримаса ярости. — Семь лет, Глеб, семь чёртовых лет я только и слышу: Мелания то, Мелания сё. Я устал. Делай, что хочешь, но помогать в её завоевании я больше не буду.

Услышав эту тираду, Глеб замер и оскалился:

— Ревнуешь?

— Да пошёл ты, — горько ответил Борис и стремительно вышел из кабинета.

В распахнутую дверь заглянула испуганная секретарша:

— Глеб Викторович, вызывали?

Усмехнувшись ревности брата, Глеб окинул девушку плотоядным взглядом и, подозвав к себе, шлёпнул по попе:

— Рита, найди организатора свадеб.

— Хорошо, Глеб Викторович. А для кого будем организовывать свадьбу, и какой бюджет?

— Это будет моя свадьба, Риточка. Ну-ну, милая, не грусти. — Мужчина подцепил пальцами острый подбородок любовницы и поцеловал. — Наличие жены не говорит о том, что мы не будем видеться.

Опустив взгляд, он облизнулся, рассматривая тяжело вздымающиеся груди. Запустив одну руку Рите под юбку, а второй сжав набухший сосок, он резко притянул девушку к себе, потёрся пахом и потащил её на диван, специально купленный для таких целей.

Глеб Домогаров умел пользоваться шансом, как и прелестями всегда готовых девушек. Только одно омрачало его жизнь — отказ Мелании добровольно подчиниться. Резко задрав юбку и стянув кружевные трусики с секретарши, он расстегнул ширинку и вошёл, не особо заботясь о возможных неприятных ощущениях партнёрши. Сейчас ему нужно было сбросить напряжение и злость на одну упрямую блондинку.

Кончив, Глеб поднялся и привёл себя в порядок. Только после того, как Рита оделась и поправила причёску, он спросил:

— Ты же пьёшь таблетки, или что там вы ещё делаете, чтобы не забеременеть?

— Да, Глеб Викторович, — прошелестела девушка, вздрагивая от болезненных, но тем не менее приятных спазмов между ног. — Не волнуйтесь.

— Вот и ладненько. — Он приветливо улыбнулся. — Ты хорошо работаешь Рита. Надо бы выписать тебе премию.

— Спасибо, Глеб Викторович. С организатором вы встретитесь сами или это сделает ваша матушка?

— Отдаю бразды правления маман, — хохотнул мужчина, задерживая взгляд на короткой юбке. — Мне нет дела до организации этого балагана.

— Хорошо. Я могу идти?

— Иди, ласточка моя, иди. Загляни ко мне после шести. — Он подмигнул покрасневшей помощнице и взмахом руки отпустил.