Анестезиолог

Ермек Алмазханұлы Әбілдахан, 2021

Мирную жизнь Алматы захлестывает волна жестоких убийств, которые совершаются с одним и тем же ритуалом и особой жесткостью: расчленение на составные части тела и различное количество цветков акации рядом с трупом. На месте совершения преступления не обнаруживаются ни вещественных доказательств, ни отпечатков пальцев, на каких-либо улик. За дело берется лучший криминальный психолог-офицер Казахстана, сотрудник КНБ – Айдар Даниярович. Но кто победит в этой схватке? Содержит нецензурную брань.

Часть вторая: Айдар Даниярович

Глава 2

12 декабря, 2015 год.

Г. Алматы, РК.

Айдар.

Жизнь полицейского сулит множество неприятностей. Я сумел пожалеть о сделанном выборе 100 раз, и столько же, скорее всего, буду жаловаться самому себе. Но работа есть работа. Как криминальный психолог в мои задачи входит составление психологического профиля убийцы, ареала его действий, предсказание мотивов и всего прочего, что может быть связано с личностью убийцы. После окончания Карагандинской Академии МВД имени Баримбека Бейсенова, года в армии и 3 лет аспирантуры по программе «Болашак» в Сиэтлском Университете Криминалистики — я стал тем, кем стремился быть. Правда, по ходу работы я осознал, что пройденный на сегодняшний день тернистый путь оказался не особо нужным в плане моего физического и ментального благополучия.

К тому же, в случае ЧП по поводу захвата заложников отправляли меня, чтобы я вел переговоры. Точно как сейчас: когда в 22:30 зазвонил мобильный телефон и сообщил мне, что мне необходимо отправиться в Жетысуский район, микрорайон Айнабулак 3 и дальше по улице Макатаева доехать до Ясли-сада номер 102.

— Приезжай Айдар. Дело срочное, детали обсудим на месте.

— Хорошо, скоро буду — говорю я, и сбрасываю вызов.

Живу я в четырехкомнатной квартире в Бостандыкском районе, микрорайона Мамыр 4, так что до Айнабулака 3 я доберусь только через 40 минут в случае отсутствия пробок, которых за это время, по моим предположениям, не должно быть. Моя жена Айжан укладывает спать нашу 3-годичную малышку Арайлым спать. Они — лучшее, что со мной случалось за всю мою жизнь и каждый день, работая на органы полицейского управления, я рискую их потерять. Окунуться в бездну…

Я захожу в небольшую детскую комнату, уклеенную обоями с героями мультика «Губка Боб: Квадратные штаны», снабженную шкафом для детской одежды, книг и игрушек, деревянным столом и креслом, чтобы когда она подрастёт — у неё были все условия для благополучного детства. Я должен постараться обеспечить её хотя бы этим, компенсируя недостаток отцовского внимания из-за особенностей моей непростой работы.

Айжан подтягивает палец к губам, предупреждая, чтобы мои шаги не смогли потревожить сон нашей крохи. Я киваю в знак понимания, и выхожу из комнаты вместе с ней. Показываю ей на кухню и мы, тихо отступая от детской, мы направляемся в кухню, где каждый из нас усаживается на стул.

— В чем дело, дорогой?

— Я должен идти. Какой-то псих захватил в заложники детей. Я должен попытаться спасти их и должен выходить немедленно.

— Делай, что должен, только береги себя.

— Люблю тебя!

— И я.

Быстро накинув куртку и шарф, надев кожаные сапоги и перчатки, я вышел из квартиры на 3 этаже и направился в сторону парковки, где находилась моя черная Тoyota Carolla 2009 года производства. Зайдя в машину и начав его отогревать, я задумался о том, кто бы мог это сделать и его мотиве, предварительно продумывая в голове план того, о чем я буду с ним беседовать. К счастью, время позволяло доехать до пункта назначения без затруднений и пробок, с осознанием предстоящей работы. Исходя из немногочисленной информации, что мне известна, ситуация была крайне сложной из-за угрозы жизни детей. Но когда я шел на простые дела? Что же, однажды, моя самоуверенность меня подведет. Возможно, убьет. Только прошу не сегодня, когда угроза смерти нависает над ни в чем не повинными детьми.

40 минут и я, наконец, добрался до этой проклятой улицы, на котором располагался детсад. Репортеры находились поодаль от здания, перед которым стоял мужчина с пистолетом в руках, державший на прицеле голову молодой женщины (полагаю, воспитательницу) и выстроивший плачущих детей от 5 до 7 лет перед собой наподобие щита. Когда я вышел из машины в мою сторону направился мужчина лет 40-50 с седой бородой, кожаном плаще и с сигаретой между пальцев правой руки, умеренно покуривая, будто сегодня был самый что ни на есть обычный вечер.

— Вы, Айдар Даниярович?

— Так точно. Докладывайте, как обстоят дела. Чего он хочет?

— Дела обстоят ужасно. Мы закрыли проезды машин в эту сторону, снайперы на крышах, на случай, если начнется массовая бойня, перекрыли пути отступления. Но стрелять все равно опасно из-за опасности промахнуться.

— Их разве не обучали тому, чтобы стрелять точно в цель? — ответил я с иронией.

— Верно, но всегда возможен человеческий фактор, да и к тому же дети рискуют получить психологическую травму в случае фонтана крови из головы этого психопата — ответил он, никак не отреагировав на мою небольшую колкость. Конечно, это было мне известно.

— Вынужден Вас огорчить, майор…

— Айбек. Называйте просто Айбек.

— Айбек, но они уже его получили.

— Чего он хочет?

— Чтобы мы привели его жену и детей, с которой они расстались 2 недели назад. Говорит, что она бросила его и забрала детей.

— Как его зовут?

— Турар Жандосович. 1975 года рождения, работал медбратом в 4 городской клинике, но был уволен по причине злоупотребления спиртным 1 год назад. Жена подавала на него по поводу побоев в сентябре 2014 года, но позже забрала заявление.

— Жена едет сюда?

— Мы связались с ней часом ранее, уже едет сюда.

— Ни в коем случае не подпускайте ее сюда. Вышлите полицейскую машину, чтобы он ее перехватил. Нам не нужна её смерть.

— Понял, Айдар Даниярович. И… — сказал он протяженно.

— Что?

— Будет ли уместным пожелать Вам удачи в такой момент?

— Удача никогда не бывает лишней — сказал я, слегка улыбнувшись. Мне понравился этот пухлый офицер, явившийся сюда, как и я, по долгу службы. Несмотря на хладнокровную, четко поставленную речь, в глазах у него я сумел прочитать крайнюю озабоченность и беспокойство благополучие ребятишек.

Как и всегда, у меня запотели ладони. Все, как в первый раз, только ситуация в моей работе не предрасполагает к однотипности в моих действиях. Нет точной цифры вероятности благополучного исхода — мне приходится полагаться на анализ преступника, окружающей обстановки и свою интуицию. Все как учили: не провоцировать преступника, проникнуться к нему пониманием и сочувствием, предложить помощь, удовлетворять требования, но дать объяснить, что он в процессе выполнения и я просто переговорщик, не несущий основной ответственности за процесс. Я надеваю бронежилет и направляюсь в сторону детского сада.

С Богом…

Глава 3

— Турар, меня зовут Айдар.

— Кто ты, твою мать, такой? — закричал он.

— Я лишь хочу поговорить с тобой.

— Ты переговорщик?

— Да.

— Ты вооружен?

— У меня пистолет.

— Бросай.

— Хорошо, видишь, я медленно его ложу на землю.

— Ты не против, если я подойду к тебе?

— Рискни, но не более чем на 4 метра.

С поднятыми руками, чтобы показать, что у меня ничего нет. Надо внушить ему доверие, я начал медленными шагами подходить и остановился на примерном требуемом расстоянии.

— Стой, хватит. Сделаешь шаг и ты труп. Где моя сука жена? Где она? — закричал он.

— Турар, я лишь переговорщик, я не в ответственности за этот процесс. Но мне известно, что она едет и скоро будет.

— Скоро? Я жду уже гребаных 3 часа. Скажи точную цифру. Когда она приедет?

В подобных ситуациях, хоть это и невозможно предсказать, выполнить требования преступника. Я посмотрел на часы и якобы прикидывал время.

— Исходя из данных, которыми я располагаю, минут через 40.

— Хорошо, минут 40, затем, если она не явится, я пристрелю одного из детей на твоих глазах.

— Она явится, доверься мне, я хочу помочь.

И тут он заплакал.

— Она говорила также, говорила, что я брошу пить и будет со мной до конца, чтобы излечить эту болезнь. Я, правда, очень старался, но не выдерживал, избивал её, когда она кидалась на меня, чтобы отнять эту чертову бутылку. Я избивал её до полусмерти на глазах у детей. Черт… — сказал он, продолжая рыдать. — Я люблю её очень сильно, я так хочу, чтобы все было как раньше. Я должен с ней поговорить. Я одновременно люблю и ненавижу эту суку.

— Турар, у тебя ведь есть дети?

— Да, Акторе, Асем и Ерболат. Они — мое всё. Я их подвел. Я — плохой отец.

— Турар, ты ведь раньше был медбратом, помогал людям, ухаживал за их здоровьем. Ты ведь хороший человек.

— Плевать я на этих уродов хотел. Я работал ради денег и выпивки. Больные люди лишь доставляют хлопот, и мне их не жаль!

Черт, я надеялся на наличие у него капли сочувствия. Алкоголь взял верх над ним, и было понятно, что он ни перед чем не остановиться, чтобы его заполучить. Дело — дрянь. В таком случае, постараюсь надавить на сострадание со стороны детей.

— Сколько им лет, Турар?

— Старшему сыну 14 лет, Асем и Акторе по 12 — двойняшки — пояснил он мне.

— Скажи мне, Турар, как ты чувствовал себя, если бы на твоих детей было направлено дуло пистолета?

–… — и тут он отвернулся. Слабая точка найдена. Остается лишь додавить. Вызвать в нем сочувствие, чтобы он поступил рационально.

— Турар, посмотри на этих детей. Они ни в чем не виновны. Отпусти их и женщину. Давай поступим правильно, и никто не пострадает.

И тут его лицо побагровело от злости. Ярость в глазах отразилась огненными блесками, и он закричал:

— Правильно, неправильно. Идите нахуй со своей философией. Я сам разберусь.

— Турар, ты еще можешь быть примером для своих детей, брось пистолет, отпусти заложников, и я лично даю тебе гарантии того, что ты не попадешь в тюрьму и сможешь поговорить со своей женой наедине.

Все, что я говорил, было откровенной ложью, но в приступе отчаяния люди способны увидеть маленький лучик надежды и я надеялся, что примерно таковым я являюсь на данный момент для Турара.

— Ты обещаешь?

— Я клянусь — соврал я.

— Чертов сукин сын, мог бы придумать что-нибудь более изощренное. По-твоему я похож на кретина? Я не окажусь в тюрьме, я туда не собираюсь. Твои 40 минут истекли — сказал он и направил дуло пистолета в сторону головы маленькой девочки.

Прогремел выстрел.

Громкий, как звук пролетающего над тобой самолета. Из опыта я знал, что это не мог быть звук пистолета. Нет, это был звук снайперской винтовки, и он поразил голову человека, недавно угрожавшего убить ребенка. Я видел, как пуля проделывает дыру размером с маленький теннисный мячик в голове, бросая кусочки черепа и фонтаны крови по сторонам, большая часть из которых осталась на передней стороне стены сада, а остальная пришлась на детей и воспитательницу. После выстрела в порыве шока все начали убегать, и образовался хаос. Хаос, виной которому был я. Я побежал в сторону детей, начиная их успокаивать:

— Все кончено. Идите в сторону выхода.

Рядом с телом лежала рыдавшая женщина с половиной лица и шеи, обрызганная кровью.

— Девушка, как вы? — вопрос был более чем глупый, но другой мне не пришел в голову.

Она посмотрела на меня. Казалось, будто слезы из глаз текут ручьем; увидев меня, она с сильно стиснула меня в своих объятиях, сказав:

— Я думала, что мертва. Я думала, что мертва. Я думала, что мертва…

У неё явно был шок, и ей требовалась медицинская помощь и, возможно, помощь грамотного психолога. Я криминальный психолог и понимаю, каково это, когда собственный разум медленно и неуклонно пожирает тело своего обладателя. Я выразил ей поддержку, также обняв её, и разгоняя окутавшую её тьму:

— Все хорошо, давайте я отведу вас в карету скорой медицинской помощи.

— Я думала, что мертва… — продолжала уже тихо бормотать она.

По дороге к выходу за пределы сада, я оглянулся на труп мужчины, прислонившегося к стене. А ведь были люди, которые его любили. Будут и те, кто будет о нем скорбеть. Он так и не поговорил со своей женой. Сегодня, наконец, настал страшный день, когда я не выполнил свою задачу. Не обошлось без жертв, пусть это и был потенциальный убийца. Сегодня герой — не я, а снайпер, произведший прекрасный фатальный выстрел.

Глава 4

12 декабря 2015 года.

Утром следующего дня я пришел абсолютно не выспавшимся. Просто не мог заснуть после задания, которое я провалил. Айжан сидела и дожидалась моего приезда. Она всегда чутка ко мне и, несмотря на то, что я прошу её лечь спать, она всегда дожидается моего возвращения. Я её явно не заслуживал, но благодарил Бога за сделанный мною выбор спутника по жизни.

— Привет, Айдар. Ты чего не выспавшийся? — спросил меня коллега. Он — начальник криминалистического отдела, занимавшегося сбором улик с мест преступлений. Отпечатки пальцев, следы шин и обуви, куски тканей, анализ крови и все в таком духе. Лет 35 лет, импозантный, симпатичный, с темными, цвета кромешной темноты, с зелеными глазами — Азамат Курманбекович. Он был отличным приятелем, с которым мы иногда попивали по пивку после тяжелого рабочего дня.

— Тяжелая ночь — сказал я, отхлебнув часть кофе.

— Я знаю. Знаю также и тебя. Брось, дружище, не вини себя. Тот тип был абсолютным психом, никто лучше бы тебя все равно не справился с этой работой. Да и к тому же, никто ведь не пострадал.

— Я подверг опасности жизни детей, Азамат.

— Да… Но такова реалий нашей работы — сплошная опасность куда ни глянь. А ты я смотрю, не привык проигрывать. Хотя, я тебя понимаю, первый проигрыш — всегда самый тяжелый.

— Мдаа…

И тут в наш диалог вмешалось 3-ее лицо.

Молодой парень лет 21, студент последнего курса Академии МВД РК, который проходил практику в отделе КГБ, сказал:

— Айдар Даниярович, здравствуйте. Вас вызывает Серпер Тайжанов.

— Хорошо, я зайду. Не к добру все это — сказал я, обратившись к Азамату.

— А когда явлению к начальнику КНБ было приятным занятием? — спросил он, улыбнувшись, и смеясь над собственной шуткой.

— До скорого.

— Удачи и тебе.

Встав со стула, я направился к выходу из столовой. Здание КНБ было красивым, многоэтажным, отлитым в белоснежный цвет снега зданием, где работало порядка 3500 человек. Это было местом средоточия власти, куда попасть можно было только по особым заслугам, имея за плечами хорошую физическую подготовку, наработанную за год армии и хождения по тренажерным залам, диплом, подтверждающий твою грамотную составляющую, и деньги со связями. Куда же без них. Я сумел пробраться сюда, имея в наличии только 2 первых фактора.

Поднявшись на лифте на 6 последний этаж, я двинулся по коридорам и дошел до нужной двери. Постучался, услышав одобрительный: «Входите!», вошел.

Кабинет начальника КНБ поражал роскошью и красотой. Прямоугольной формы, площадью примерно 30 м, с висящей на заднем фоне фотографией, восседающего и улыбающегося своей фирменной улыбкой, президента РК Н.А. Назарбаева. Стул, стулья были сделаны из красного дерева, а офисное кресло, на котором он сидел и писал что-то в свой блокнот, было высоким и, скорее всего, недавно купленным. Сам начальник КНБ как всегда сидел в темном пиджаке, брюках и туфлях, которые надевал взамен сапогам по приходу в здание.

— Проходи и присаживайся, Айдар. У меня важный к тебе важный разговор.

— Какая-то проблема?

— Тебе ведь известно, что годом ранее в Алмате было совершено 3 зверских преступления с периода по декабрь — февраль 2014 года. Тела были расчленены, но преступник так и не был найден. Полиция Алматы беспомощна и так и не смогла отыскать убийцу, поэтому впредь это дело КНБ, и совет решил отправить одного из лучших в РК криминалистических психологов страны, то есть тебя. Сегодня утром в районе индустриального городка была обнаружена ещё 1 жертва. Пора взять это в наши руки и положить этому конец! Что думаешь?

— Приму это задание с большой честью, Серпер Тайжанович. Где я могу ознакомиться с делами.

— Поезжай в полицейский участок Ауэзовского района — там вам все будет предоставлено.

— Понял Вас. Что-нибудь еще?

— Не подведи, сынок — сказал он с улыбкой.

Я кивнул и вышел из кабинета, чувствуя страх за доверенный тяжелейший груз ответственности, и неуверенность из-за предыдущего дела. Нет, на этот раз я не подведу, по крайней мере, не должен.

Я сел в машину, завел двигатель и включил приложение 2 гис. Мой верный спутник и помощник. С топографическим мышлением у меня явно были проблемы, так что изобретение подобного типа я считал важным новшеством технологической революции. Приложение показывало, что до пункта назначения я доберусь за 1 час 18 минут. Что же, путь предстоял долгий. Я свернул на проспект Достык и поехал прямо. Конечный пункт — перекресток Шаляпина — Берегового. Я включил музыку Дэвида Роулингса «Сumberland gap»и наблюдал за проплывающими пейзажами и людьми, проезжавших на других машинах. Кто-то курил, кто-то ехал грустным и задумчивым, а остальных пробирало счастье. Кто-то слушал музыку, остальные предпочитали ехать в тишине. Миллиард людей со своими тараканами в голове. Моя задача — вычислить у какого человека из миллиона по голове прохаживался таракан, несущий мысль об убийстве другого человека. Это не значило, что по пути я бы останавливал каждого подозрительного человека, предоставляя ему ордер об аресте с последующим допросом. Многим людям свойственно думать, что психологи — сверхлюди, способные узнать о человеке по одному лишь взгляду. Как бы мне хотелось облегчить себе эту работу, обладая этой способностью, но не такова реальная жизнь, а я не персонаж в игре или фильме, чтобы обладать подобными навыками.

Для составления психологического профиля мне необходимо место преступления, орудия и факты, которыми располагает полиция. И то не факт, что я составленный мною психологический профиль окажется правдивым. Составленные мною до этого профили, безупречно и практически по всем статьям совпадали с преступниками, пойманными позже органами власти (либо КНБ, либо полицией), но, как показал вчерашний опыт, ошибки могут тебя подстегать на любом отрезке твоего пути и времени. Моя максимальная задача — свести их к минимуму.

Наконец я доехал до конечного участка и, войдя внутрь, направился в сторону стойки регистрации, где сидел молодая женщина лет тридцати, с очками в толстых линзах. Волосы её были собраны в неряшливый пучок, и она посмотрела в мою сторону отсутствующим, пренебрежительным взглядом.

— Чем могу помочь? — спросила она.

— Мне нужен начальник отдела полиции Ауэзовского района старший оперуполномоченный отделения уголовного розыска отдела криминальной полиции майор Асылхан Отеулович.

— Кто вы такой?

Я вытащил корочку КНБ и показал ей, сказав:

— Мое имя Айдар. Меня прислали из КНБ.

— Сейчас я соединюсь с ним. Подождите минуточку. Асылхан Отеулович, к вам из КНБ прибыл человек. Спустя пару секунд, она кивнула, сказав:

— Да, проходите.

Я зашел в полный людьми лифт и вместе с группой вышел на 3 этаже. В здании было много людей в полицейской форме, принимавших заявления и оформлявших протокола по поводу кражи, угона, изнасилования и убийства людей. Многие приходившие люди были в отчаянии, их лица выражали либо пустоту, либо желание как можно скорее покинуть полицейский отдел.

На пути карьеры я видел множество страданий, так что сейчас я это принимаю как часть работы, часть чего-то естественного в моей ненормальной жизни. Грусть и тьма — это части пазла, составляющие естественное целое в моей карьере, но, к счастью, не в жизни в целом. У меня есть защитный от работы очаг в виде моего дома и любимой семьи.

Я зашел внутрь кабинета, где за столом, попивая чай и поедая салат, сидел грузный мужчина лет 50 с густыми бровями и неприветливым лицом. Интерьер, конечно, явно не мог сравниться с кабинетом начальника КНБ, но условиями в виде удобного кожаного дивана на правой стороне располагал. Он рукой подозвал меня, чтобы я сел за располагающийся напротив него стол, и я с радостью повиновался.

— Добрый день, Айдар Даниярович. Извини, что я ем, но предписания своего врача, назначившего мне малокалорийную диету, выполнять нужно. Можем просто на «ты»?

— Конечно, Асылхан — сказал я, подмигнув ему.

— Я спросил разрешение у тебя, не слышал, чтобы это было сделано с твоей стороны. Давай начистоту. КНБ вмешалось в возглавляемое мною дело, и я не сомневаюсь, что ты будешь хорошим дополнением к нашей команде, но ты должен отчитываться. Это понятно? За каждый твой шаг. Пусть КНБ не думают, что нам это не по зубам. Вот увидишь Айдар, мы поймаем его, а твой вклад будет минимальным.

Я понял, что передо мной сидит самовлюбленный и самодовольный ублюдок. Он не имеет права так со мной разговаривать, но меньше всего сейчас я нуждаюсь в конфронтации с временным начальником. Он не стоит потенциально потраченных на него нервов. Единственное, что меня сейчас волнует, так это поймать убийцу и предотвратить новые жертвы убийства, постараться ради общего блага:

— Хорошо, в любом случае я обязан докладывать о моих действиях моему временному начальнику, но насчет «минимального» вклада как вы выразились, мы еще посмотрим. Всему свое время. А пока выдайте мне материалы дела, чтобы я мог с ними ознакомиться по пути к месту нового преступления.

— С материалами дела вы ознакомитесь на своем компьютере в электронной базе данных в вашем кабинете на 1 этаже. Там же расположен скан, если хотите, то можете распечатать.

— Благодарю.

— Моя секретарша, Ангелина Осипова, проводит тебя до кабинета.

Я кивнул и вышел из кабинета и попросил секретаршу указать направление моего нового кабинета.

— Капитан Мейрбек Исмаилович сейчас в отпуске, так что вам достанется его кабинет — сообщила она мне в конце.

Конец ознакомительного фрагмента.