Нечаянная невеста

Елизавета Соболянская, 2021

Не желая отдавать дядюшке и кузине титул и родовые земли, граф дю Боттэ женился на первой встречной и погиб, сражаясь за короля. Через год молодая вдова отправляется в столицу, чтобы искать справедливости и вдовьей доли. Родственники, успевшие захватить поместье не желают огласки. Им проще убить скромную провинциалку, чем расстаться с нажитым, но… их ожидает сюрприз. Жак дю Боттэ оставил завещание в пользу юной супруги! Кто поможет, кто защитит ее?

Глава 3

Дети, как встопорщенные воробушки сидели на сундуке возле гостиницы, и завидев Амели радостно бросились ей навстречу. Девушка обняла их, попросила прощения, что задержалась и с помощью крепкой служанки погрузила их скромный багаж в экипаж.

К домику тетушки ехали с хорошим настроением. Брис вместе с Иланой рассматривал город, спешащих людей и разносчиков. Вдалеке виднелись шпили королевского дворца, и Амелия пообещала брату и сестре, что когда-нибудь они непременно сходят погулять к решетке дворцового парка и, может быть, даже увидят самого короля!

Внутри девушка тряслась, как заячий хвост — что, если тетушка уже передумала? Вдруг она увидит детей и решит, что слишком стара для таких волнений? Или ей просто не понравятся Илана и Брис? Но внешне Амелия оставалась безмятежной и только слишком громкие и подробные объяснения выдавали ее тревогу.

Тетушка встретила их у дверей. Поздоровались, познакомились, и двинулись смотреть комнату, которую им могли предоставить. Это была обычная гостевая комната с большой кроватью, столиком для умывания и комодом. С первого взгляда она мало чем отличалась от тех гостиничных номеров, в которых сестры и брат Фонтен побывали за время путешествия.

— Здесь есть чистое белье, — тетушка кивнула на комод, и полотенца. Купальня и прачечная у нас внизу, в пристройке. Под кроватью есть кушетка, думаю она подойдет мальчику.

— Спасибо, тетя Сибилла, — Амели постаралась улыбнуться.

— Умывайтесь с дороги, устраивайтесь и приходите завтракать, — распорядилась тетушка и вышла.

— Мелли! — впечатлительная Илана прижалась к сестре.

— Все хорошо! — постаралась ее утешить старшая, — давайте умоемся, поправим прически и спустимся вниз.

Брис предпочел молчать.

На завтрак служанка подала кашу, немного патоки, и травяной чай с булочками. Дети поели, согрелись, их щечки раскраснелись и Амели поняла — они вот-вот начнут шуметь, захотят побегать, и просто изучить новую территорию.

— Тетя, — спросила девушка, — поблизости есть какой-нибудь парк? Илане и Брису полезно прогуляться!

— Да, вверх по улице есть общественный парк, — сказала тетушка, — раз уж вы собрались гулять, зайди в лавку, Амели, нужно кое-что купить для кухни.

Список покупок оказался внушительным. Мыло, крупа, патока, масло, Служанка вручила гостье объемную корзину, а вот денег тетя не предложила. Амели сдержала вздох. Ожидаемо. Их не просят платить за дорогое столичное жилье, но и кормить даром не собираются. Нужно срочно искать работу и бесплатную школу на первое время.

Она знала, что в любом городе есть магическая школа. Туда с радостью примут Бриса — магически одаренный ребенок будет обласкан, и даже получит небольшую стипендию от короля или храма. Учить будут хорошо, а лет в пятнадцать начнут уговаривать пойти на службу. Если школа храмовая — то в храм, если королевская — то мелким чиновников в одно из многочисленных ведомств. В любом случае брат не пропадет, да и мал он пока для серьезной учебы. Вот через два года его уже могут взять в королевскую военную школу или закрытый лицей.

А с Иланой сложнее. Она не маг. Хотя их матушка принадлежала к аристократическому роду, как и тетя Сибилла. Но все же дети Иланы могут стать магами. Нужно лишь дать сестре приличное образование, и подыскать в мужья хотя бы офицера. И для того, и для другого нужны деньги. Школы для юных мисс стоят немало, но даже если найдется желающий похлопотать за сироту, участь бесприданницы печальна.

О себе Амели не думала — она успела получить образование в пансионе, и даже приобрести профессию. Ее скромные магические способности позволяли ей быть безупречным… каллиграфом. Для девушки из благородной семьи это умение было достойным и благородным. Ее даже научили копировать миниатюры из старинных храмовых трактатов, наносить позолоту на переплеты и заглавные буквы, а также рисовать и вышивать удивительные розетки, цветы и сказочных чудовищ для украшения папок или книжных футляров.

Даже в охватившей их дом нищете Амелия сохранила все свои инструменты, несколько качественных перьев и кистей, флакончики с разноцветными чернилами и даже три-четыре стопы хорошей бумаги. Она любила писать. Когда рука замирала над безупречным листом, для нее начиналась магия.

Отец-священник очень любил храм, в котором служил и мечтал, чтобы его дети остались жить в их скромном доме. Для этого он постарался развить в них полезные для церкви навыки и привычки. Амелия рано проявила свои способности и ее готовили в переписчицы старинных трактатов. Брису предстояло занять место отца, когда мистер Фонтен постареет. А Илане была уготована роль достойной жены и матери, кроткой и послушной. И до той самой «пограничной стычки» планы мистера Фонтена казались исполнимыми.

Тогда в их доме были кухарка, прачка и горничная. Миссис Фонтен занималась воспитанием детей, цветами в саду, и пением в храме. Мистер Фонтен вел службы, навещал прихожан, а в свободное время неплохо резал по дереву, и собственноручно украсил скамьи и двери в церкви и в доме.

Внезапное нападение гангутов застало жителей деревни врасплох. Люди готовились к празднику перелома зимы, и не ожидали того, что случилось после. Волна солдат в черных мундирах с алыми кантами затопила деревушку за несколько минут. Многие жители погибли, не успев осознать, что произошло. Их дома и амбары были разграблены, а уцелевшие — сожжены. Дом священника и храм избежали огня, потому что стояли в стороне от прочих жилых домов, на холме. Туда просто поленились нести факел.

Амели и детям повезло — они были в маленьком садовом домике, украшали его к празднику, предвкушая, как через несколько дней будут украшать «большой дом». Когда раздался шум, Амелия первая выглянула в окно и… предложила младшим поиграть в тихих мышек. Они забились под стол и скамейки, и затихли. До садового домика солдаты не дошли. Храм тоже не тронули. В доме многое перевернули, порвали, опрокинули, но как-то походя. Не тронули даже сундук с матушкиным приданым, зато не поленились разворошить амбар и вывезти все зерно.

Кто же знал, что у миссис Фонтен слабое сердце? Увидев пламя в саду, она решила, что дети погибли, и умерла на месте. Мистер Фонтен продержался две недели. Похоронил жену, совершил поминальные службы по всем погибшим односельчанам, нашел доброе слово для каждого кроме…себя. Едва гангуты убрались, и люди начали понемногу восстанавливать дома, мистер Фонтен полюбил сидеть напротив кресла жены, не замечая, что по лицу текут слезы.

Таким вот — заплаканным, сидящим в кресле его и нашли однажды утром. Амели потом долго ругала себя. Ей не следовало брать на себя заботу о младших, нужно было теребить отца, требовать участия в ежедневной жизни семьи, но тогда девушка решила, что может взять на себя эту обузу, чтобы мистер Фонтен скорее пришел в себя. А он ушел вслед за любимой женой, сообразив, что за младшими может присмотреть Амели.