Кома

Елизавета Михно

С древних времен человек пытался объяснить многие вещи, происходящие с ним и рядом с ним. Однако до настоящего времени, в наш век, казалось бы, развитого технического прогресса, далеко не все события в мире поддаются разгадке с научной точки зрения.Хоть раз читателю было дозволено бывать в теле зверя? Чувствовать и видеть все то, что и они? В этой незамысловатой истории все возможно, и даже больше чем все.

Глава 2

Следующие пару часов я прибывал в темноте. В тот момент я даже думать не мог. Было так темно, что иногда я подумывал, жив ли я, и не могло же вот так все кончится. Однако тихий голос, где-то внутри меня заверял, что все в порядке. И я верил ему.

Приглушенные звуки доносились до меня из темноты. Я не различал ни голосов, ни четких слов или фраз, в воздухе зависали просто звуки, напоминающие, что я не один в этой кромешной мгле. Но что я здесь делаю? Почему лежу? Что-то на работе? Я не помню… Не помню ничего. Где Вера? Она дома… или может… что-то с зеленью… я должен был вернуться домой.

Тогда я толком не соображал, однако и не чувствовал себя плохо или потерянно, как раз наоборот. Здесь было спокойно, все мои мысли рассеивались, оставляя меня одного.

Наконец впереди меня показался свет. Это была маленькая белая точка, похожая на отдалённую звезду. Я попытался быстрее двигаться, но не смог. Что-то не давало мне. Тогда я замер, и стал просто покорно ждать, и на мое удивление свет стал приближаться еще быстрее и вскоре стал таким ярким, что за ним я, буквально на мгновение, увидел картинку. Все было размыто и я мало, что успел разглядеть. Только лишь белые фигуры, незнакомых мне людей, носившихся взад и вперед. Свет полностью ослепил меня, и мне пришлось закрыть глаза.

Я не помню, сколько времени прошло, прежде чем я предпринял еще одну попытку проснуться. Может минута или час, однако сделал я это очень вовремя. Сперва, я почувствовал запах медицинского спирта. Его не спутаешь ни с чем. Затем до меня донеслись тихие голоса. Две фигуры стояли в паре метров от меня и о чем-то толковали. Я не смог рассмотреть ни одну из них, но вот голос… Да, один из них был мне точно знаком.

— Уже все в порядке, он выкарабкался…

— Но… но…

— Никаких но, посещение запрещено и точка.

Снова я перестал видеть, и слышать. Все размывалось и мне ужасно хотелось закрыть глаза и поспать. Из последних сил я глубоко вдохнул и попытался крикнуть. Но горло полностью пересохло и из моего рта вылетело, что-то неразборчивое.

— Артур, — вскрикнула девушка, стоящая передо мной. — Он очнулся!

Силуэт немедленно подбежал ко мне и взял меня за руку. Моя жена Вера смотрела на меня большими испуганными глазами, и сквозь слезы бормотала.

— Теперь все хорошо. Теперь все будет хорошо.

Затем ещё один силуэт подошел и коснулся её плеча.

— Вам нужно покинуть палату. Больному надо отдохнуть. Посещение больных с десяти часов, приходите завтра. Сейчас ему нужен покой.

Вера подавила слёзы и согласилась уйти. Они вышли на коридор и ещё долго о чем-то говорили. Затем её тень снова обернулась ко мне, и после нескольких секунд начала удаляться.

Тогда я, наконец, в предвкушении долгожданного сна закрыл глаза и попытался уснуть. Однако, не тут то было. Все мои сладкие сны улетучились, как только я почувствовал сильную боль в верхней точке головы. Она разболелась так внезапно, что на секунду я подумал, не задел ли меня кто. Но ни позади, ни сбоку от меня никого не было. Да и случайно задеть с такой силой просто-напросто невозможно. Моя макушка так сильно разболелась, что без крика мне было не обойтись. Я закричал, что было сил и слова эхом отозвались в моей голове. От этого черепушка ещё сильнее затрещала, и я замолчал, будучи уверенным, что она вот-вот разорвется.

Не знаю, как это ещё можно описать. Раньше мне не приходилось сталкиваться с такой болью. Я понятия не имел, что это может быть.

От ужасных мучений спасла меня одна из медсестер, которая в очередной раз пришла поставить капельницу. Как только она увидела моё красное, а от пота ещё и мокрое лицо, то немедленно подняла тревогу. И через каких-то тридцать секунд, в моей маленькой палате собралось около пяти человек. Я пытался жестами объяснить, что к чему. Врач — самый высокий мужчина в очках и с небольшими усами приказал принести обезболивающее. Услышав эти слова, я радостно закивал головой. Только кивки получались еле заметными, потому что вся шея и голова была то ли в гипсе, то ли в каких-то бинтах.

Вскоре я выпил таблетку. После чего врач приказал мне немедленно ложиться спать, что я и сделал.