Дверь в королевство нагов

Елена Черткова, 2020

Рассказ в стиле городского фэнтези по мотивам индийской и тибетской мифологии. Героиня приезжает в столицу Непала Катманду, ведомая странными воспоминаниями о месте, в котором никогда не была, и попадает в подземное королевство полулюдей-полузмеев. В его центре, по легенде, находится сердце мира, но добравшись туда, не найти дорогу назад. Вернется ли героиня и кем она вернется – вы узнаете, совершив вместе с ней путешествие в королевство нагов. Рассказ вышел в шорт-лист конкурса "Новая Фантастика 2021", получив высший балл в своей группе. Профессиональное писательское жюри сравнило его с работами Гессе, Баха и Кастанеды, а также подчеркнуло редкое богатство и красоту описаний, точно передающих культурные особенности и колорит.

Я завтракала на втором этаже одного из кафе, плотным кругом обступивших древнюю буддийскую святыню — ступу Боднатх. Это было гигантское многоуровневое сооружение, по нижнему ярусу заставленное причудливыми башенками. Выше его украшали гирлянды из живых цветов и сотни нитей с цветными флажками, тянущихся к золотому навершию.

Кружка молочного чая со специями согревала руки. Их запах смешивался с дымом от благовоний — его гонял по площади утренний свежий ветер. Эти ароматы были не деликатно-сладкие, какими пропахли столичные чайные лавки и йога-студии, а непривычно терпкие, горьковатые, навевающие мысли о шаманизме и естественных силах природы. Такие благовония сжигались здесь в невероятных количествах в гигантских, прокопченных дочерна курительницах.

Монахи в темно-бордовых одеждах, паломники всех мастей и просто спешащие по делам местные сливались в бесконечный водоворот вокруг ступы, вращающийся всегда по часовой стрелке. Левая рука идущего перебирает четки, правая подталкивает барабанчики, набитые мантрами и сплошным строем опоясывающие весь первый уровень ступы. Благословение для ленивых: сколько оборотов сделал барабан от твоего прикосновения, столько раз ты будто бы прочитал вложенные в него мантры. Непрекращающийся треск сотен барабанчиков разбавлялся постоянными ударами в массивные, но звонкие колокола: по их грубо отлитым бокам били паломники, проходя в арку основного входа, украшенную горящими на солнце золотыми оленями. Считалось, что звук этих колоколов пробуждает слышащих его от «сна заблуждений», но я была уверена, что половина звонивших, как и везде, просто загадывали здесь свои желания. Самые обычные заветные желания, радуясь возможности «позвонить» кому-то сильному и мудрому, привлечь его внимание к своей персоне.

Слукавлю, если скажу, что чем-то отличаюсь от них. Ну разве, может быть, тем, что меня сюда привело любопытство, а не погоня за счастьем или побег от страдания. Подруга, недавно вернувшаяся из трека на Эверест, два часа кряду, не закрывая рта, трещала о невероятном Непале и уже в самом конце упомянула о паре дней, что перед вылетом домой группа провела в Катманду. Но именно финал рассказа вызвал у меня необычное чувство узнавания, похожее на легкую приятную ностальгию. Если возможна ностальгия по местам, где ты никогда не был…

Ольга с ее друзьями прибились к экстравагантного вида экскурсоводу, рассказывающему мистические истории группе пожилых европейских туристов, и, затаив дыхание, слушали его до позднего вечера. И заказывая ему уже десятый чай, пахнущий имбирем и лимоном, не хотели отпускать из тесного кафе, где они ужинали у последней точки маршрута. Он говорил о том, что долина Катманду когда-то была озером, на дне которого хранилось сердце нашего мира. Точнее, то самое семечко, из которого он весь и вырос. Охраняли его живущие в воде мудрые, но воинственные существа — наги. Полузмеи-полулюди, они хранили эту драгоценность, и никто не мог добраться до нее. Потом, согласно ходящим в Тибете легендам, мудрец по имени Манжушри, которого неизменно изображают с книгой в одной руке и горящим мечом в другой, рассек озеро — и вода ушла. Стоит отметить, что кольцо гор вокруг Катманду действительно выглядит так, будто хранит след от этого удара. Так или иначе, люди получили доступ к сердцу мира, которое, по тем же преданиям, давало возможность видеть все таким, каким оно является на самом деле, точнее, показывало пришедшему самое главное. Паломники столетиями приходили в это место и приносили с собой дары, оставляя их около святыни. Постепенно вырос огромный холм, в центре которого скрывалось небольшое строение, а в нем тот самый древний артефакт…

“И все это, как и раньше, является территорией нагов, — пересказывала мне Ольга. — Только сейчас королевство нагов представляет собой подземный лабиринт, а входы в него спрятаны на территориях старинных буддийских монастырей. Но некоторые, тайные, случайным образом могут открываться и в неприметных улочках близ того самого холма, Сваямбху (Сваямбхунатх). А происходит это потому, что наги иногда покидают подземное королевство, принимая человеческий облик. Нам тогда экскурсовод указал в окно на какого-то идущего по улице мужчину. Высокий такой и худой. Черты лица необычные такие. Сказочные. По крайней мере, он действительно выделялся среди низкорослых крепких непальцев и суетливых смуглых индусов. Экскурсовод пояснил, что нагов там довольно часто можно встретить. Они вроде как за порядком следят”.

“И что будет, если в такую дверь войти?” — полюбопытствовал кто-то из слушателей.

“Говорят, обычно назад никто не возвращается”.

* * *

Я прочитала все, что смогла найти, о холме Сваямбху и таинственных змееподобных существах, охраняющих его. И чем дальше погружалась в эту историю, тем сильнее она захватывала меня. Поскольку холм этот ныне обнесен стеной с множеством маленьких ступ, статуй и домиков для медитации, а наверху стоит еще одна древняя ступа в окружении старейших храмов, никто копать там ничего не будет. Даже в исследовательских целях. Но холм просвечивали специальным оборудованием и подтвердили наличие небольшого строения в центре и еще нескольких пустот, похожих на комнаты…

…И вот всего месяц спустя после этого разговора я уже завтракаю в одном из кафе Катманду, полная решимости увидеть место рождения мира собственными глазами, встретить живого нага и, если повезет, отыскать вход в подземное королевство.

Я вышла на улицу. В небо над головой взмыла огромная стая голубей. Я повернулась и встретилась взглядом с огромными голубыми глазами, нарисованными на золотом навершии ступы. Она будто спрашивала, зачем мне это все. Да я и сама себе затруднялась ответить на тот же вопрос. Но словно бы слышала не дающий мне покоя голос и шла на него.

Идея отпуска в Катманду показалась бы странной всем, кто потрудился узнать подробности об этом городе. Как и многим, Непал представлялся мне далекой волшебной страной, но теперь реальность проносилась мимо в виде дребезжащих, проржавевших автобусов с решетками на окнах вместо стекол. Окружала стаей детишек-попрошаек. И окутывала непроглядными клубами пыли с городских дорог, не знавших асфальта. Я иногда всерьез не понимала, как водитель моего такси ориентируется, когда в коричневато-сером облаке исчезали и дорога, и ближайшие дома. Порой мне казалось, что мой самолет был замаскированной машиной времени, перенесшей ничего не подозревающих пассажиров на пару столетий назад. И все же непальский колорит превращал этот практически постапокалиптичный мирок в сказочный.

Немного не доехав до холма Сваямбху, мы встряли в пробку, которую собрала впереди какая-то шумящая барабанами процессия. Мне оставалось лишь покорно наблюдать в окно за узкой улицей, заполненной человеческой рекой. Она бурлила торговлей и рычала двигателями транспорта, пытавшегося пробраться между пешеходами и безмятежно спящими прямо под их ногами собаками. И вдруг в глаза бросился один прохожий. Казалось, он был на две головы выше остальных. Двигался он неестественно плавно. Длинные и гладкие черные волосы чуть колыхались, выдавая, что их хозяин все же шагает, а не плывет по воздуху.

Я сунула водителю деньги и выскочила из машины. Вопреки мнимой неторопливости движений “парящего” незнакомца оказалось, что догнать его непросто. Он словно был нарисован на стеклах моих очков — как я ни старалась, расстояние между нами не сокращалось. Вдруг высокая фигура резко повернула и, проходя за фонарным столбом… исчезла. Я видела это так ясно, будто кто-то вдвое замедлил скорость воспроизведения показываемого мне фильма. Мужчина зашел за столб, но с другой его стороны не появился, хотя остальные пешеходы продолжили свой путь как ни в чем не бывало. Я встала, открыв рот.

— Нагас, — раздался снизу сиплый, но откровенно игривый голос.

На ступеньке перед очередной лавочкой, заваленной стопками разноцветных платков, расположилась круглолицая старушка. На ней было засаленное до темного традиционное платье (что-то вроде свободной рубахи и сарафана с полосатым фартуком поверх), из-под которого нелепо торчали камуфляжные кеды. Образ дополняли увесистая серьга в носу и бусы с такими кусками красного коралла, что издалека их можно было принять за небольшие томаты. В одной руке у бабушки вращался молитвенный барабанчик на палочке, а в другой дымилась самокрутка.

— Что? — совершенно растерявшись от всего происходящего, по-русски спросила я.

— Нагас, — повторила она, посмеиваясь, и кивнула в ту сторону, где только что исчез незнакомец. — Сарпа.

Я зачем-то поклонилась и, как завороженная, подошла к столбу. Ничего. Только лужа на асфальте, в которой плавали кусок полиэтилена и с десяток белых лепестков. Я открыла карту и зашагала к Сваямбхунатху. Он оказался довольно большим, обход его по периметру занял около часа, а потом еще пришлось подняться через парк к вершине и спуститься по длинной крутой лестнице, минуя стаи обезьян и продавцов дешевых религиозных сувениров.

Наконец я нашла тот самый невзрачный ресторанчик у дороги, где не так давно ужинала после экскурсии моя подруга, и уселась за столик у окна. Ноги гудели. С кухни тянуло горелым, а с улицы выхлопными газами, но после столь долгой прогулки привередничать не хотелось. Ожидая свой рис с овощами, я изучала висящую на стене старую фотографию района Сваямбху и ощущала на сердце необъяснимое тепло.

— Зачем ты здесь? — раздался тихий голос.

Я вздрогнула. За моим столом сидел тот самый мужчина, одетый в светлую длинную рубаху с косым запа́хом к плечу. Волосы, черными струями спадающие до пояса. Пухлые, выразительные губы на узком бледном лице. Глаза невероятные: ярко-желтые у самого зрачка, а дальше изумрудно-зеленые. Он определенно был красив, только красота его казалась какой-то странной, не совсем человеческой.

Конец ознакомительного фрагмента.