Лимб. Анафемные души

Елена Филон, 2016

"Я – обречённая на вечное скитание в Лимбе душа, чьё существование покрыто вуалью тайны. Отчуждённая заблудшая, которая пытается не потерять остатки себя и даже не подозревает, что Лимб объявил на неё охоту, в то время, когда кто-то другой объявил охоту на Лимб. Его зовут Рэйвен. Он – мой палач, «поцелованный смертью», древний заблудший и просто чернорабочий выполняющий установку Лимба. Однажды наши дороги пересекаются. Что это: случайность, неизбежность, или же нечто большее? Нечто, способное положить конец существованию самого мира мёртвых". Содержит нецензурную брань.

Глава 9

Я — маленькая черноволосая девочка с большими голубыми глазами. Мои босые ноги бегут по паркетному полу, а звонкий смех приглушённым эхом отражается от деревянных панелей на стенах. На мне пышное синее платьице, а в волосы вплетены крохотные полевые цветы.

— Где моя малышка? — смеётся высокий красивый мужчина, подхватывая меня на руки и кружа над полом. — Ну-ка посмотрите на неё! Какое красивое платье!

— Мама мне купила, — счастливо улыбаюсь, крепко обнимая мужчину за шею.

— Поставь её на пол, помнёшь платье! — строгий женский голос раздаётся за нашими спинами и в просторную гостиную заходит стройная женщина в белом брючном костюме. Она держит в руках детские туфельки цвета морской волны и недовольно поджимает губы. Её светлые волосы убраны назад и слегка приподняты на затылке, лицо кажется серьёзным и безупречным, с правильными тонкими чертами и выразительным макияжем.

— Мне сегодня пять лет, — улыбаюсь я маме. — И я разрешаю папе в последний раз подержать меня на руках. Уже завтра я стану слишком взрослой.

— И тяжёлой, — смеётся папа.

Мама тяжело выдыхает:

— Ну ладно. Нам пора. Машину сейчас подадут.

Отец берет меня под живот, и я, раскидывая руки в стороны, самолётиком лечу к двери и звонко смеюсь.

— Виктор, прекрати! Ты испортишь ей причёску! — мама шагает следом и качает головой. — Виктор, у неё ещё фотосессия сегодня!

— Мы с папой летаем, мам! — смеюсь от восторга. — Давай летать с нами!

— Люди не летают, — вздыхает мама, открывая перед нами дверь.

— А мы представим, что стали ангелами, — улыбаясь, смотрю на неё. — Ангелы ведь летают, мам?

— Ангелов тоже не существует, — снова вздыхает мама, указывая рукой на выход.

— А демоны? Они летают? Мы можем претвориться ими.

Мама хмурится и сморит на папу:

— Откуда она этого набралась? Ерунду всякую перед сном ей читаешь?

— Полетели, пап! — не даю отцу ответить, и он вылетает со мной на улицу. — Мама не умеет летать!

За нашими спинами хлопает дверь, и новая вспышка белого света поглощает пространство. Что-то мокрое и холодное, толкающее меня в щеку, возвращает разум в реальность, и я не без труда поднимаю тяжёлые веки.

Морда Лори нависает над моим лицом и от неожиданности изо рта вырывается тихий писк.

— Чёрт, — приглушённо ругаюсь, пытаясь оттолкнуть от себя волчицу, но та начинает скалиться, так что приходится послушно замереть и продолжить позволять ей дышать мне в лицо.

Голова раскалывается, как будто бы меня снова по ней чем-то хорошенько огрели, а мысли в ней не дают покоя. Неужели я только что познакомилась с матерью и отцом?.. Неужели… это были мои детские воспоминания? И неужели я увидела их благодаря самому большому психопату в Лимбе?

Где он, кстати?

Лори, наконец, соизволят отодвинуть свою тушу в сторону, и яркое полуденное солнце на мгновение ослепляет. Сажусь и только сейчас понимаю, что на запястьях больше нет верёвки, а наша компания больше не состоит из прокажённой, психа-проводника и чёрной волчицы… Потому что сижу я на песке в том же секторе, где почему-то отключилась, а прямо передо мной в метрах пяти идёт оживлённый разговор Рэйвена и группы… путников?!

А этим что понадобилось? Десять — не меньше, — грязных неотёсанных мужиков вооружённых до зубов и буквально каждый стреляет в мою сторону глазами. А Рэйвен, как ни в чём не бывало, стоит рядышком, упирает руки в бока и с потрясающим безразличием на лице выслушивает их главного.

— Я же сказал: она не продаётся, — скучающим тоном произносит Рэйвен и кажется, будто вот-вот зевнёт.

— У всего есть своя цена, приятель, — скалится путник: крупный и с сединой в сальных волосах. — Назови свою и разойдёмся.

Рэйвен прикрывает глаза и раздражённо вздыхает. А я вот думаю: неужели эти путники не понимают, с кем связываются?.. Или до этой компании слухи о Белой вороне ещё не дошли?

— Она. Не продаётся. Она — моя, — с расстановкой повторяет Рэйвен, смиряя путника неоспоримым взглядом и на какое-то мгновение я даже испытываю благодарность, что этот псих не желает продавать меня банде подонков. Но уже спустя секунду презираю себя за эту мысль, потому что…

— Да почему нет-то? Чего ломаешься? Продай нам своего волка, говорю! У меня есть информация, которая может быть тебе интересна!

Глаза Рэйвена сужаются:

— Что за информация?

— Ну вот, — басисто смеётся путник, — а я о чём? У всего есть своя цена.

— Что за информация? — повторяет Рэйвен, и голос его кажется острее лезвия.

— Э не-е-е… Сначала волка давай.

Голова Рэйвена лениво поворачивается в мою сторону и в этот момент Лори начинает рычать, скаля на путников зубы.

— Может и девку возьмём? — раздаётся голос одного из мужланов. — Смотри какая.

— Вроде ничего.

— Ну да, сгодится.

— Эй, приятель, а что с волосами у твоей подружки?

Рэйвен не реагирует, пристально смотрит на меня, и я абсолютно не понимаю выражения его лица и о чём он думает. Но точно знаю, что если моё сердце продолжит с такой силой биться о рёбра, то они вот-вот треснут.

— Девку мы тоже берём, — объявляет главный переговорщик, и Рэйвен медленно поворачивает голову обратно.

— Эй! Ну чего молчишь? Глухой, что ли?! Заворачивай, говорю!

— Откуда идёте? — вдруг спрашивает Рэйвен и этот его излишне спокойный тон предвещает ещё большую беду.

— С юга. А что?

Рэйвен с пониманием кивает, будто эти четыре слова рассказали ему много интересного.

— Чего раскивался?

— Теперь понятно.

— Что тебе понятно? Эй, парни, какой-то тупенький заблудший нам встретился.

Путники пускаются в дружный смех.

— Да так, — пожимает плечами Рэйвен. — До юга я ещё не дошёл.

— И что? — фыркает путник. — Слушай…

— И как там на юге? — интересуется Рэйвен. — Жарко?

Главный путник раздражённо вздыхает, кивает товарищам и отдаёт приказ:

— Достало меня это, парни. Берите девку и пошли отсюда.

— Э-э-э! Руки убери! Отвали от меня! — кричу, когда двое вонючих мужланов похабно скалясь, подхватывают меня под руки и тащат к остальным. — Отвали, сказала! Вы не знаете, на что напрашиваетесь! Я не шучу! — И имела в виду я вовсе не Рэйвена, а себя и своё проклятие, однако путники поняли иначе: уставились на Белую ворону и принялись гоготать.

Лори рычала и едва не откусила одному из путников руку, когда тот решил, что волка будет схватить также просто.

— Оставь волка. Девки хватит, — бросает главный, отдавая Рэйвену честь на прощание. — Будь здоров, приятель.

Путники тащат меня по песку, скользя мерзкими взглядами по телу, и уже начинают решать, кто будет иметь меня первым. А я с трудом сдерживаюсь, чтобы не обернуться и проверить, не решил ли Рэйвен отстоять и меня. Знаю, возможно не правильно думать о том, о чём сейчас думаю я… Но по крайней мере у этих путников иной интерес к моему телу, нежели у проводника, который желает мне смерти. Возможно, они даже отпустят меня, когда наиграются… Нужно просто это пережить.

Закрываю глаза, до боли кусаю губу и повторяю про себя как мантру:

«Нужно просто это перетерпеть, Катари. Просто перетерпеть.»

— Эй! Чего глазёнки закрыла? — хватает меня за волосы один из путников, а второй рукой лапает грудь. — О… смотри какая. А я думал совсем плоская!

«Просто перетерпеть…»

Кто-то сзади хватает за задницу и вновь раздаётся дружный хохот мерзавцев.

— Не, ребят, я первый! — оглашает кто-то. — Не дотерплю! — Звенит пряжка ремня и меня толкают на колени. Вновь чья-то рука впивается в волосы, а другая пальцами сжимает щёки и заставляет поднять голову.

— На меня смотри! — рычит главный, запуская руку мне в штаны. — О, типа держишься с достоинством? Гляди, как смотрит!

Не сдерживаюсь и посылаю плевок ему в лицо, а в ответ получаю пощёчину.

Путник продолжает возиться с ширинкой на моих штанах, и я уже практически сдаюсь собственной решимости перетерпеть всё это, собираясь заорать имя этой чёртовой Белой вороны, как рука путника играющая с ширинкой моих штанов с хрустом вырывается из плечевого сустава и, обливая меня кровью с ног до головы, отлетает на золотистый песок. Следом падает вторая рука, а сам проводник ударяется лопатками о землю и, под шокированные взгляды соратников, визжа от боли на весь сектор извивается на песке и заливает его алой кровью.

— Твою мать! — оживают другие путники.

Ор. Паника. Выстрелы.

Откатываюсь в сторону и плашмя падаю на живот, прикрывая голову руками.

То, что приходится наблюдать — картинка не для слабонервных.

Слишком много времени я провела в мирном секторе и слишком мало повидала, чтобы без замирания дыхания наблюдать за Рэйвеном и толпой атакующих его путников.

Он стоит на небольшой песчаной насыпи со сложенными на груди руками и абсолютно бесстрастным видом. Золотистые лучи солнца искрятся в белоснежных волосах, а лёгкий ветерок раздувает их в стороны. У ног сидит чёрная волчица и выглядит также спокойно и сдержанно, как её хозяин, в то время когда путники высаживают в этих двоих целые обоймы, пули которых, даже не долетая до цели, грудами сыплются на песок.

Короткий кивок Рэйвена, и всё имеющееся у путников оружие в мгновение ока плавится у них в руках, так что заблудшие падают на колени и вопят от боли, стараясь избавиться от кипящего металла на коже. Те, кто не пострадали, ещё пытаются добраться до Рэйвена, но песок под ногами становится вязкой трясиной и стремительно пожирает тела путников, одного за другим.

От крика, что звучит на весь промежуточный сектор, хочется зажать уши руками, но кажется, я забыла, что такое двигаться. Всё, что могу — смотреть на Рэйвена, пока в голове вдруг не щёлкает мысль: а что если в этом хаосе мне удастся сбежать?

— Попробуешь сбежать, и оставшуюся дорогу будешь ползти, потому что я переломаю тебе ноги! — будто прочитав мои мысли, кричит Рэйвен, и я вновь чувствую себя жалким насекомым.

Он неспешно спускается с насыпи, замирает перед одним из путников по шею погребённым в песок, хватает за волосы и наполовину выдёргивает из земли.

— Кажется, безрукий путник что-то говорил о какой-то информации? — спрашивает у него Рэйвен, будто «который час» интересуется.

— Не помню такого! — орёт путник в ответ, и получает удар ботинком по голове.

Рэйвен скучающим взглядом обводит остальную банду, и половина из них разом с головой проваливается в песок, так что даже времени не остаётся на осознание момента смерти.

— Ладно-ладно! Я расскажу! — вопит путник перед Рэйвеном и срывается на жалкий плачь. — Всё расскажу… Только пощади.

Рэйвен приседает перед ним и делает вид, что внимательно слушает.

— На юге… Сектора на юге… С ними что-то происходит, — рыдая бормочет путник. — Точнее с окнами! Кто-то уничтожает окна! Стирает подчистую, поэтому заблудшие покидают юг! Поэтому и мы отправились сюда! Пощади, прошу…

— Дальше.

— Это всё! Правда… Пощадииии.

— Дальше!

— Кто-то избавляется от проводников! Они все… все… будто исчезают куда-то, а некоторые… некоторые нападают на мирные сектора… Два мирных города на юге уже пали… Заблудшие тысячами отправляются на перерождение! И никто не знает, что, или кто всему виной! Это безумие какое-то! На юге творится страшная чертовщина! Это всё, что я знаю… Правда… Пощадиииии…

Шумно вздыхая, Рэйвен поднимается на ноги и устремляет к солнцу задумчивый взгляд. Стоит так с минуту-другую, затем заталкивает голову путника обратно в песок, так что остаётся видна одна лысеющая макушка и кивает Лори:

— Ты же не думала, что я отдам им тебя, правда?

Лори тихо скулит в ответ.

— Да ладно тебе, — усмехается Рэйвен. — Не обижайся. Можешь пойти доесть вон того. Только немного, а то плодиться начнёшь.

Принимаю сидячее положение и, не справляясь с рваным дыханием, во все глаза наблюдаю за тем, как Рэйвен приближается. Останавливается, загораживая солнце широкими плечами, и на лицо падает тень.

Смотрит на мою расстёгнутую ширинку, слегка хмурится и снова встречается взглядом с моими глазами.

— А я всё ждал, когда же ты сама вырвешь ему эту руку.

— К сожалению, не владею такой силой мысли, иначе у тебя бы уже давно не было головы.

— Хм, — ухмыляется, присаживается передо мной, хватает за молнию на штанах и резко притягивает меня к себе. — А что если Я захочу с тобой это сделать?.. Тоже плюнешь мне в лицо? — вкрадчиво шепчет, так что дыхание скользит по коже и вызывает непрошенные мурашки.

Смотрю на него самым жестким взглядом, на какой только способна и это всё, чем могу ответить.

— Правильно. Такого не будет, — кивает, и резко застёгивает молнию, так что я вздрагиваю. — Потому что я не трахаю Анафем. Я их уничтожаю.

— Так ты не проводник… — шёпотом слетает с губ.

— Конечно… нет. — Хладнокровно глядя в глаза, мягко проводит ладонью по моим заляпанным кровью волосам и заправляет локон за ухо. — Я палач. Нахожу и убиваю тварей вроде тебя.

Подмигивает и возвращается к волчице:

— Ну что, Лори, поела? Пойдём, у нас куча работы. И иди, подгони нашу девочку, она нас тормозит.